Текст книги "Цена Мира (СИ)"

Автор книги: Ольга Сергеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 27 страниц)

– Но магам для этого придется точно знать, куда смотреть, – не согласился Намо. Ула – последняя, кто еще стоял рядом с кроватью, а не сидел на ней, – потянулась за вторым браслетом, скатившимся с коленей Кай'я Лэ в складки скомканного покрывала.

– Это для меня, Хозяйка? – спросила она. Занила кивнула. Да, планируя их появление в кариташской столице, Кай'я Лэ рассчитывала, что она сама и Намо, как высшие оборотни, сумеют закрыться щитами и без помощи артефактов, а для Байда и Улы у нее будут эти браслеты. Но теперь ей хотелось сказать девушке: ты можешь не надевать; мы просто будем чуть более внимательными и осторожными; мы сумеем обнаружить магов раньше, чем они нас.

– Да, для тебя, – проговорила Кай'я Лэ, наблюдая за тем, как тонкая рука Улы проскальзывает в массивное медное кольцо. Ула могла не надевать браслет. Но Занила не могла себе позволить заставить своих оборотней сомневаться. Ни в самих себе. И не в ней.

Ула знала чего ожидать, и все равно глаза девушки широко распахнулись. Она со свистом втянула носом воздух, впиваясь ногтями в ладони и явно борясь с желанием закричать или, как Байд, попытаться сорвать с себя браслет. Занила всем телом наклонилась вперед и схватила руку Улы, крепко сжимая в своей. Если заклинанию это придется не по вкусу, она с ним разберется позже!

– Ула...

– Одно не понимаю: зачем?.. между двумя прерывистыми вдохами кое-как выговорила девушка.

– Что "зачем"? – нахмурилась Кай'я Лэ. Ула открыла глаза, которые мгновение назад успела зажмурить.

– Зачем тебе настолько нужен Кариташ, Хозяйка?

При любых других обстоятельствах Ула, обычно просто предпочитавшая выполнять то, что ей приказывали, вряд ли решилась бы задать подобный вопрос. Но сейчас – и Занила это прекрасно понимала – ей просто требовалось что-то, чтобы не чувствовать горячих и паутинно липких нитей, расползающихся по ее телу. Впрочем, Кай'я Лэ не имела ничего против, чтобы ответить.

– Мне не нужен Кариташ, Ула, – Занила чуть крепче сжала руку девушки, заставляя вновь посмотреть на себя. – Мне нужен Талгат. И мне нужно то, что у него есть.

* * *

Корчма при постоялом дворе, когда оборотни, дождавшись захода солнца, спустились из своих комнат, была полна народа. Отовсюду раздавалось бряцание глиняной посуды и гул голосов, уже – несмотря на самое начало вечера – слегка подогретых светлым местным пивом. Две девушки-подавальщицы сбились с ног, разнося по столам миски с дымящейся рыбной похлебкой – самым дешевым из здешних блюд и огромные деревянные доски с целыми копчеными окороками на них или головками золотистого с ровными круглыми дырками сыра – для тех, комму сегодня повезло разжиться не только медными монетами. Сам хозяин постоялого двора – толстый коренастый мужик, почти лысый, зато с роскошными темно-рыжими усами – расположился за импровизированной стойкой, сложенной из пузатых пивных бочек, одну за другой нацеживая чуть мутноватый напиток местного производства по высоким кружкам.

– Я нашего знакомого пока не вижу, – проговорил Намо, останавливаясь на середине лестницы, ведущей из комнат для постояльцев на первый этаж гостиницы. Занила облокотилась о перила рядом с ним и окинула взглядом зал, видный отсюда как на ладони. Она тоже не видела ни приметной широкополой шляпы, ни того, кто мог скрываться под ней. Хотя вообще среди посетителей корчмы кого только не было. Один из больших столов в дальнем углу заняла шумная компания моряков, судя по батарее пустых и активно пустеющих кружек, празднующих свое возвращение из рейса и полученное по этому поводу жалование. Гораздо тише цедили свое пиво троица портовых грузчиков, методично орудующих ложками во вместительных мисках с резко пахнущей рыбной похлебкой. А за лучшим столиком в самой ярко освещенной части зала Занила заметила двух купцов, обгладывающих румяные птичьи тушки и продолжающих оживленно обсуждать подробности последней заключенной сделки. Похоже, выбранный ими постоялый двор вполне оправдывал свою репутацию популярного в городе места. Но ни одно из лиц в зале – Намо был прав – не казалось Заниле знакомым.

– А знаете, что самое забавное? – произнес Байд, не обращаясь ни к кому в особенности. Он, похоже, уже полностью освоился с браслетом на запястье и с проецируемым щитом-заклинанием вокруг собственного тела и вернулся к своей обычной манере готового подшутить над кем и над чем угодно рубахи-парня. На его высказывание сейчас, впрочем, никто из оборотней не откликнулся, и тогда Байд ответил себе сам. – Самое забавное то, что мы даже имени нашего нанимателя не знаем!

Занила усмехнулась, не отрываясь от созерцания зала под ними:

– Ну, об этом мы всегда можем спросить. Полагаю, стоит описать его внешность хотя бы тому же хозяину двора, – она кивком головы указала на толстяка, наполнявшего пивом очередную троицу кружек, ловко удерживая их в одной руке, – и нам сразу же скажут, как его зовут.

– Верно!

Занила резко обернулась на звук голоса. И на раздавшийся скрип лестницы под ногами их нанимателя, стоявшего всего на пару ступеней ниже наемников.

– Вам каждый в городе скажет, что зовут меня Акмаль Гару, – продолжил человек вместо приветствия, и не думая скрывать, что слышал разговор оборотней, если не весь, то, по крайней мере, последний их обмен фразами. – Хотя вообще-то меня редко кто зовет по доброй воле. И в большинстве случаев совсем не бывают рады, когда я все же появляюсь.

Занила удержала так и просившуюся на губы кривоватую усмешку: если начальник городской стражи Лукунула имел обыкновение всегда появляться так, как сейчас, то она отнюдь не удивится тому, что его редко кто рад видеть! Хотя, надо отдать этому Гару должное: даже она, высший оборотень, услышала шаги человека, лишь когда он практически вплотную подошел к ним. Не совсем еще на расстояние удара, но все же... И можно было сколько угодно говорить, что в корчме шумно, а смесь "ароматов" от рыбной похлебки, молодого пива и человеческих тел отобьет нюх у любого оборотня, но почему-то Занила была уверена, что любой человек к ним бы так не подкрался!

Оборотень невольно покосилась на его сапоги. Те были все теми же, что и днем, – невысокими, из мягкой кожи, и основательно запыленными. Вполне подходящими, чтобы практически бесшумно преодолеть несколько ступеней не слишком скрипучей лестницы. Если, конечно, у их владельца имеются необходимые навыки.

Вообще одежда Акмаля Гару с их предыдущей встречи заметных изменений не претерпела. Единственное, что сделал человек, это заменил куртку на недлинный плащ, да еще расстался со своей шляпой. То ли потому, что та была чересчур приметна (и, наверняка, отлично известна на улицах Лукунула!), то ли потому, что ночью защищать глаза от солнца не требовалось. Ее заменил темный (под цвет остальной одежды), а в полумраке корчмы и вовсе казавшийся черным платок, закрывавший лоб, завязанный сзади простым узлом и спускавшийся двумя длинными хвостами на спину человека. О цвете волос и прическе начальника городской стражи по-прежнему оставалось только догадываться, зато его лицо теперь ничто не мешало рассмотреть как следует, чем Занила не преминула воспользоваться.

Довольно смуглая кожа человека выглядела иссушенной солнцем, солью и ветром. Лучиками морщин разбегаясь от уголков глаз, на высоких скулах она казалась будто натянутой. Нос с заметной горбинкой был аристократически узким, но чуть длиннее, чем требовалось, и с чуть более острым кончиком, чем считалось бы красивым. Зато он прекрасно соответствовал подбородку, чуть выдающемуся вперед и наверняка показавшемуся бы острым, если бы не щетина, никуда не девшаяся с их первой встречи, и смягчавшая его черты. В целом лицо человека казалось узким и даже тонким, но не по-женски, а каким-то угловатым. Не красивым, но при взгляде на него невольно на ум приходило слово – сильное.

А глаза, спокойно смотревшие в ответ, пока Занила изучала лицо человека, были светлыми, а точнее – невероятного голубого оттенка. Не яркие, не темные – в синеву, и уж точно не серые. Такие, какие барды любят воспевать в своих песнях (на лице длиннокосых красавиц, разумеется), и из-за которых любая красавица желчью изошла бы от зависти! В действительности Занила вряд ли встречала когда-либо еще глаза такого оттенка.

– Приветствую, господин Гару! – Намо слегка поклонился их нанимателю. Точнее – просто склонил голову, обозначив поклон, – ровно настолько, чтобы отсутствие приветствия нельзя было счесть оскорблением. – Меня можете звать Намо.

Человек поднялся еще на одну ступень, чтобы смотреть на высокого оборотня, не задирая головы.

– Намо, – заметил он с интонацией, лишь на незначительную долю вопросительной, – имя не слишком похожее на салевское.

– Имя? – удивился оборотень. Впрочем, от удивления был лишь точно выверенный тон голоса и недоуменно приподнятая рыжая бровь. – Я полагал, мы обсуждаем, кого как зовут, – он подчеркнул интонацией последнее слово. Акмаль Гару фыркнул, будто слова оборотня были отменной шуткой, и ему теперь с трудом удается сдержать смех, только взгляд голубых глаз человека, вопреки этой играющей на губах улыбке, мгновенно стал тверже – изучающим и очень-очень внимательным. Занила могла бы поспорить, что человек готов срезать с Намо слой за слоем (вместе с кожей, если потребуется!) все его недомолвки и откровенную ложь, пока не доберется до истины! Нет, этот взгляд их нанимателя ей совершенно точно не нравился! Как и уже значительно меньше нравилась сама идея, принять его предложение о работе.

– Мы не опоздали, господин Гару? – спросила она, отвлекая на себя внимание человека. Кай'я Лэ не верила, что ей лучше Намо удастся вывернуться из расспросов начальника лукунульской стражи, если тот решит настаивать. Она надеялась, что этих расспросов им удастся избежать. Занила кивком головы указала на узкую полосу окна над лестницей и на почти совершенно темное небо, видное сквозь него. – Солнце уже село.

Начальник стражи проследил за ее взглядом, будто сам лишь теперь вспомнил, который сейчас час, и качнул головой:

– Не думаю, что опоздали. Когда я проходил мимо порта, корабль только собирался швартоваться, госпожа... – вопросительная интонация на конце фразы не оставляла сомнения, что и Хозяйке оборотней тоже весьма настойчиво предлагают представиться. Занила мысленно ругнулась. Вообще-то это было довольно странно: от любого отряда наемников контракт всегда заключал их командир, и наниматель, соответственно, общался исключительно с ним. Вот только Акмаль Гару то ли не знал этого неписанного правила, то ли совершенно осознанно его "забыл", и оборотень не видела способа ему о нем "напомнить".

– Занила, – произнесла она, не собираясь затягивать чересчур заметную паузу посреди разговора. Хозяйке стаи другого прозвища кроме официального титула Кай'я Лэ не полагалось, поэтому ей пришлось назвать свое настоящее имя. Зато она учла ошибку Намо, поставив ударение в своем имени на последний слог – на салевский манер.

То ли уловка ей удалась, то ли Акмаль Гару на этот раз решил обойтись без комментариев, но он просто кивнул.

– Еще не опоздали, – вернулся он к теме их обсуждения, – но дольше задерживаться не стоит. Не следует заставлять нашего гостя ждать, – человек развернулся и начал спускаться вниз по ступеням, но ни один из оборотней не двинулся вслед за ним.

– Господин Гару! – окликнула его Занила. – Мне кажется, вы кое-что забыли, – человек обернулся, и тогда она продолжила. – Наш задаток.

Начальник лукунульской стражи широко ухмыльнулся, будто история с их гонораром в частности и доходом оборотней вообще была старой и донельзя смешной шуткой – одной из таких, что понятны исключительно в "своей" компании. Впрочем, комментариев вновь не последовало. Человек запустил руку за пазуху, выудил из внутреннего кармана своей потрепанной куртки небольшой мешочек и характерным жестом взвесил его на ладони.

– Здесь семь монет – ваш задаток. Остальное получите, когда наш гость благополучно вернется на свой корабль, – Гару бросил звякнувший кошелек Заниле. Кай'я Лэ поймала, "прислушиваясь" к его тяжести в своей руке. В Догате (да и в Годруме тоже) ей доводилось встречать купцов, способных определить количество монет в кошельке на вес и даже на звон. Она подобными умениями не обладала, зато была уверена, что Акмаль Гару не станет их обманывать. Отдать своим стражникам приказ убить их при малейшем подозрении в предательстве этот человек вполне способен. Обсчитать на пару другую монет – вряд ли.

Занила спрятала кошелек под полу собственной куртки, а Акмаль Гару второй раз за вечер развернулся и пошел вниз по лестнице. Кай'я Лэ поймала себя на мысли, что невольно расслабленно выдохнула, избавившись от чересчур внимательного взгляда его голубых глаз. Кажется, Гару был из тех редких людей, при которых Хозяйка оборотней переставала чувствовать себя хищником! И дело было даже не столько в том, что они находились на его территории – в городе, где слово этого человека являлось, очевидно, единственным неукоснительно соблюдающимся законом. Просто Занила никак не могла избавиться от ощущения, что в эту игру они будут играть исключительно по его правилам.

Акмаль Гару вышел из дверей корчмы, и оборотни, переглянувшись, на этот раз последовали за ним.

Во дворе постоялого двора, освещенном лившимся сквозь распахнутую настежь дверь мягким светом масляных ламп, человека ждала его собственная охрана – трое стражников, вооруженных короткими алебардами. Скользнув взглядом по их лицам, Занила решила, что это не те люди, которые были с Гару днем. Впрочем, в этом не было ничего удивительного: у лукунульских стражников, наверняка, была установлена своя очередность дежурств на улицах города. И только их начальник о таких мелочах, как ночной отдых, похоже, не слишком заботился.

Стражники, расслабленно переговаривавшиеся между собой, с завистью поглядывая внутрь корчмы, при появлении начальника мгновенно вытянулись по стойке смирно и бегом устремились к нему. Один из людей – тот, что держал в свободной от алебарды руке зажженный факел, – поспешил распахнуть перед Гару ворота со двора гостиницы. Занила ждала, что двое других пристроятся за спиной размашисто шагавшего вперед начальника стражи, оттесняя от него оборотней. Но они пропустили наемников вперед, будто признавая их право находиться рядом с Гару. Или способность самого Гару в случае чего справиться с такой незначительной неприятностью, как четверо профессиональных и до зубов вооруженных наемников. Или просто исполняя заранее отданный приказ начальника стражи: в конце концов, идя позади оборотней людям действительно было проще за ними присматривать. Занила не стала долго задерживаться на этой мысли. В конце концов, двое стражников, где бы они не находились, вряд ли представляли для ее стаи хоть какую-то угрозу. Чего – как бы нелепо это ни звучало – у Занилы никак не получалось сказать об их начальнике.

Словно читая ее мысли, Байд, идущий рядом с ней, тихо шепнул:

– У меня от этого человека шерсть на загривке дыбом!

– Это называется: осторожность! – также, едва слышно, усмехнулась в ответ Занила. Она не стала уточнять, что ей самой каждый раз, когда она ловила на себе взгляд Акмаля Гару, хотелось поправить платок на голове, проверяя, не выбились ли из-под него волосы. Платок она повязала прежде, чем спуститься из их комнат на постоялом дворе. Он был шелковым, темно-серым и напоминал, как головной убор самого Гару, так и традиционный ганах салевских женщин. Занила, разумеется, не собиралась изображать столь строгое следование традициям. Но у ганаха было одно неоспоримое преимущество – он надежно закрывал волосы женщины, а Занила прекрасно знала, какая именно из деталей ее внешности являлась не только самой запоминающейся, но – ночью – еще и отлично заметной даже издали!

Как только они миновали проулок, куда выходили ворота гостиницы, сразу же стало светлее. До восхода солнца, разумеется, было еще далеко, но правитель Кариташа, очевидно, решил позаботиться не только о каменной мостовой на улицах своей столицы, но и об освещении на них. На стенах домов на высоте чуть выше человеческого роста через равные промежутки горели масляные светильники. Топливо в них, видимо, было самым дешевым, какое только удалось найти: даже в темноте было заметно, как над фитилями поднимается черный дымок копоти, но в целом со своей ролью светильники вполне справлялись – улица прекрасно просматривалась на пару десятков аммов вперед и назад. (Не поворачивала бы так часто – просматривалась бы и дальше.) Так что разница с той же Догатой, где каждый горожанин, решившийся прогуляться после захода солнца, сам заботился об освещении для себя, была просто разительной!

Впрочем, здесь местные жители по домам и не сидели. Занила не знала, было ли также в зажиточных кварталах ближе к вершине холма, но в районе порта жизнь после захода солнца и не думала затихать. То и дело их отряд обгонял нагруженных сетями и корзинами рыбаков, собирающихся выйти на ночную ловлю, чтобы к рассвету доставить на городские рынки самую свежую рыбу. Навстречу им попадались целые "караваны" грузчиков, волочивших на своих спинах тяжелые тюки. Торговым кораблям, доставлявшим товары со всего побережья Касно, дня было мало, и пирсы работали всю ночь напролет. А купцы тоже не собирались терять времени, спеша разнести грузы по своим складам и лавкам. Впрочем, были на улицах Лукунула и не только те, для кого рабочий "день" продолжался или еще только начинался. То тут, то там Занила замечала ярко освещенные вывески таверн, распахнутые окна и раскрытые настежь двери, из которых лились запахи еды и выпивки, звуки человеческих голосов, звон посуды и – кое-где – простенькое, но оттого не менее зажигательное бряцание музыкальных инструментов. Отряду вооруженных людей (и не только людей), разумеется, не приходилось пробираться сквозь людскую толпу, как было бы днем, но и назвать улицу пустынной тоже язык не поворачивался.

Наконец, жилые дома сменились зданиями складов, невысокими (не больше двух этажей) и напрочь лишенными окон. Впрочем, масляные светильники и здесь горели исправно. Их отряд миновал последний проулок, и на фоне угольно-черного и блестящего, будто огромное зеркало, Касно, простиравшегося до самого растворенного в темноте горизонта, оборотни увидели лукунульский порт.

Днем они так и не дошли сюда, и сейчас Занила об этом почти жалела. Увиденное зрелище, определенно, стоило бы потраченного времени. Порт кариташской столицы был по-настоящему огромен. Вдоль плавно изогнутой линии берега тянулось не меньше десятка пирсов, и у каждого из них был пришвартован корабль, а иногда и сразу несколько – друг за другом. Светильники на улицах города отсюда казались россыпью огоньков, причудливо разбросанных кем-то по склонам холма, но и сам порт был освещен не менее ярко. Факелы и масляные лампы бросали на корабли мягкие отсветы, заставляя мореную древесину казаться янтарной, будто пропитанной солнцем. А выше, там, куда свет не доставал, мачты и снасти на их выглядели паутиной – будто мазками темноты на фоне черного с серебром неба.

Их отряд миновал последний из складов, и Занила едва не замерла на месте. Рука Намо мгновенно сжалась на ее запястье, увлекая Кай'я Лэ вперед. Впрочем, и сам оборотень выглядел ничуть не менее ошарашенным, потому что на мачте корабля, пришвартованного возле ближайшего к ним причала, развевался алый флаг Тивириллы!

Сам корабль Занила не узнавала. Он ничем не походил на те четырехмачтовые длинные и узкие, будто водяные змеи, парусники, что прошлой осенью появились в Догатской бухте. Этот был значительно короче и, как все корабли, ходившие по Касно, шире – будто строители стремились таким образом придать им устойчивости, компенсируя мелкую посадку. Зато флаг – сильно вытянутый треугольник с черной грозовой тучей на красном фоне – не оставлял сомнения: на борту корабля были тивирильцы! Вероятно, какую-то часть пути от своих границ они проделали по суше, а дальше на берегу Касно уже пересели на специально зафрахтованный корабль.

Занила не удержалась и поднесла руку ко лбу, то ли поправляя и не думавший съезжать платок, то ли пытаясь протереть глаза. Определенно, когда она рассказывала оборотням о законе случайности, она решила подшутить над судьбой. Но судьбе, очевидно, шутка пришлась по вкусу, и она решила посмеяться в ответ, потому что Акмаль Гару уверенно направлялся именно к этому паруснику!

До массивных, снабженных даже канатными перилами, сходней оставалось несколько аммов, когда на высоком борту корабля появился человек, нетерпеливо посматривавший в их сторону. Или точнее – как очень быстро определила для себя Занила – маг! Она не решилась перевести зрение на уровень силовых потоков, но и одного ощущения распространявшейся от мужчины энергии, колючей дрожью отзывавшегося в ее кружеве, было достаточно, чтобы уже не сомневаться в своих выводах! Правда, энергия эта ощущалась немного странно, будто была сконцентрирована не в одной точке – ключевом узле силового каркаса мага, а была немного рассредоточена. Занила прикусила губу, чтобы не усмехнуться: либо она напрочь разучилась разбираться в магии, либо этот тивирилец в действительности был вовсе не так силен, как пытался казаться, а энергию изучали артефакты, которыми он был в буквальном смысле обвешан!

Кай'я Лэ едва слышно вздохнула: было бы у нее немного времени, и она бы с удовольствием углубилась в их изучение. Впрочем, Занила не льстила себе, рассчитывая, что ей удастся разобраться в очередных изобретенных магами хитрых заклинаниях раньше, чем те будут активированы и направлены против нее.

Зато внешность мага Занила позволила себе рассмотреть, как следует. К сожалению, ничего особо примечательного в той не наблюдалось. Мужчина был худощавого телосложения, невысоким, с прямыми темными волосами, гладко зачесанными и собранными в короткий хвостик. Его темные глаза (обычные для тивирильца), может быть, и обладавшие каким-нибудь необычным ярки оттенком, как, например, у Талгата или его дочери, ночью выглядели просто черными. Кожа мужчины, напротив, казалась довольно светлой: либо была такой от рождения, либо просто маг предпочитал не слишком много времени проводить на свежем воздухе. Зато, будто компенсируя свою "обыкновенность" одевался для посещения кариташской столицы маг явно самым тщательным образом. Все в его облике: от украшенной крупным драгоценным камнем пряжки на вороте шитого золотом камзола до кончиков начищенных до зеркального блеска сапог просто кричало о богатстве! Причем магу каким-то образом все же удалось не переступить ту черту, за которой бы уже начиналась безвкусица. Нет, камзол был прекрасно скроен; цвет, хоть и синий, казался благородно-темным, а не ярким; тончайшие кружева, выглядывавшие из рукавов и по горловине, были роскошными и наверняка стоили баснословных денег, но при этом оставались достаточно простыми, чтобы казаться уместными в костюме мужчины, а не женщины. Правда, все это Занила отметила лишь мельком. Зато ее взгляд, пробежавшийся по фигуре мага, тут же зацепился за несколько небольших кожаных чехлов, подвешенных к его поясу. Люди в таких могли бы носить деньги, принадлежности для письма или важные документы. Мужчина, стоявший на палубе парусника, возможно, поступал также, но еще – и об этом Занила готова была поспорить – там были и артефакты – те самые, присутствие которых она ощущала собственным кружевом.

Акмаль Гару остановился возле сходней. Стражники полукругом рассыпались справа от него, молчаливо предоставив оборотням охранять "левый фланг", хотя Занила никакой опасности (кроме той, разумеется, что ждала их на борту парусника) пока не видела. Маг, крикнув что-то по-тивирильски капитану корабля, следившему за разгрузкой, и, дождавшись от того утвердительного кивка, принялся спускаться по сходням. Либо начальник лукунульской стражи все же опоздал к назначенному времени встречи, либо его гость просто не отличался терпением. На его месте на борту парусника тут же появились еще двое мужчин, сиявших магией чуть слабее, зато одетых в отлично знакомые как Заниле, так и всей стае, доспехи, состоявшие из литых металлических пластин, – гвардия магов. Они цепкими взглядами профессиональных солдат окинули прилегающую к пирсу территорию порта, но – к удивлению Кай'я Лэ – вслед за своим командиром спускаться не стали, оставшись на борту парусника. Занила удержалась от желания потереть лоб, помогая мыслям шевелиться быстрее. Хотела бы она сказать, что прекрасно разбирается в ситуации, но пока – увы – это было бы чересчур далеко от истины! Оборотни явно оказались в самом сердце истории, начавшейся уже некоторое время назад – без них. И если сейчас они хотят не просто плыть по течению, а повернуть ее к своей выгоде, то им нужно очень быстро и безошибочно разобраться, что же вокруг них происходит.

Между тем маг спустился на берег. Акмаль Гару поклонился ему, впрочем, не слишком низко, скорее просто уважительно, чем подобострастно. Маг ответил ему легким наклоном головы:

– Приветствую вас, господин Гару! После стольких недель переписки рад наконец-то лично встретиться с вами.

На лицо начальника лукунульской стражи еще некоторое время назад вернулось его – уже отлично знакомое Заниле – скучающе равнодушное выражение, а теперь оно стало и вовсе непроницаемым.

– И я рад приветствовать вас, господин Джуд!

Кай'я Лэ поймала себя на мысли, что в очередной раз готова поспорить: никакой радости Акмаль Гару не испытывает! Очевидно, встреча мага и обеспечение его охраны доставляла ему не больше удовольствия, чем борьба с преступностью на улицах столицы при условии неукоснительного исполнения всех кариташских законов. Просто работа, уже некоторое время назад до предела опостылевшая, но оттого выполняемая не менее безукоризненно. Но маг этого то ли не заметил, то ли просто не придал значения. Вряд ли он проделал весь путь от Тивириллы ради встречи с Акмалем Гару, а значит, и завоевывать расположение он будет совсем других людей.

Занила ждала, что начальник стражи и маг по имени Джуд начнут разговаривать между собой о чем-нибудь: обсуждать планы последнего на пребывание в Лукунуле или что-то в этом роде... Но Гару вдруг вместо этого повернулся и взмахом руки указал своему гостю на четверку оборотней, старавшихся казаться как можно менее заметными.

– Это ваша охрана, господин Джуд. Они безотлучно будут с вами все время, пока вы не вернетесь на борт вашего корабля. По любому вопросу можете обращаться к их командиру, – начальник стражи перевел взгляд на рыжеволосого оборотня, – Намо.

Тому хватило выдержки молча поклониться магу, хотя Занила видела, как напряглись мышцы на его спине. Ее собственный пульс подскочил к горлу, колотясь с безумной скоростью. Если Намо испытывал хотя бы десятую часть тех эмоций, что клокотали сейчас в ее собственной душе, то Кай'я Лэ прекрасно представляла, каких усилий оборотню стоит не выхватить меч в ту же секунду! Маг находится на расстоянии удара, он не ожидает атаки, он станет легкой добычей, несмотря на все свои артефакты... Занила до боли стиснула челюсти, медленно выдыхая воздух через нос. Она может убить мага в любое мгновение этой ночи, но тогда она вряд ли получит то, за чем отправилась в сам Кариташ. Маг Джуд совсем не тот, кто им нужен...

А еще отлично помог успокоиться взгляд Акмаля Гару, остановившийся на ней. Человек явно размышлял, не назвать ли их гостю имя еще одного члена команды наемников!

Занила мысленно выругалась. Кажется, сейчас было самое время проклинать себя за неосмотрительность и глупость назвать Гару свое настоящее имя. Может быть, Намо магам и не был известен, но как зовут Хозяйку оборотней, наверняка знал каждый из окружения Талгата!

Гару еще раз скользнул по ней взглядом и отвернулся.

А в следующую секунду Кай'я Лэ подумала, что зря так беспокоилась, потому что маг едва скользнул по ним взглядом.

На этот раз пульс в горле забился от радостного удовлетворения. Кажется, она попала в самую точку, предположив, что их противники определяют оборотней по ощущению магической силы. А без нее – не стоит и присматриваться! Без нее четверо наемников, стоявших перед ним, были всего лишь людьми, не заслуживавшими особого внимания. Хотя что-то магу Джуду в них все же не понравилось. На лбу мужчины обозначилась едва заметная, но все же весьма характерная морщинка.

– Когда я соглашался доверить свою безопасность на время пребывания в городе вашей охране и вашему слову чести, господин Гару, – произнес он, – я полагал, что охранять меня будут императорские стражники, – маг кивком головы указал на троих мужчин, все теми же неподвижными статуями возвышавшихся за спиной человека. Гару обернулся, будто успев забыть о них, хотя в действительности скорее чтобы спрятать на долю мгновения промелькнувшую на его лице досаду.

– Императорские стражники присягают на верность императору, господин Джуд, – заметил он. – Только ему они служат, и только его жизнь они будут защищать ценой собственной жизни. Если же вы хотите, чтобы охрана была верна исключительно вам и вашим целям, то нет ничего лучше команды профессиональных наемников. Их интересы не пересекаются ни с чьими интересами в городе, а значит, всецело принадлежат вам!

Наверное, слушать это было бы смешно, если бы гораздо интереснее не оказалось наблюдать за магом. Занила заметила, как тот нахмурился сильнее. В принципе она его даже понимала. Ей тоже кариташский менталитет и традиции казались немного (мягко говоря – немного!) странными. Но ей они были на руку. Маг же рисковал сейчас своей жизнью.

Наконец Джуд, очевидно, что-то решил. Он пристально посмотрел на начальника стражи, то ли рассеянно, то ли вполне осознанно положив руку на пояс, поближе к одному из артефактов, как люди нащупывают рукоять клинка.

– Вы гарантируете мою безопасность, господин Гару? – спросил он, выговаривая каждое слово так, будто в нем было по нескольку ударений. Тивирильский акцент стал заметнее, но смысл фразы при этом оставался предельно ясен. Начальник стражи вновь слегка поклонился, будто ничуть не был удивлен вопросом. Или просто требовалось нечто большее, чтобы его удивить.

– Мое слово чести, господин Джуд!

Занила почувствовала, что еще немного, и она не сможет больше удерживать на лице непроницаемое выражение. Смех, истерический хохот, подступал к горлу, душа ее. Определенно, такого следствия из закона случайности даже она не могла предположить! Стае оборотней поручали охранять жизнь мага!.. Впрочем – Кай'я Лэ до боли куснула губу, стараясь прояснить мысли, – в чем-то начальник стражи все же был прав: пока Занила не выведает у мага все о планах Талгата на Кариташ, его жизни действительно совершенно ничего не угрожает!