Текст книги "Цена Мира (СИ)"

Автор книги: Ольга Сергеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 27 страниц)

Глаза человека были страшно расширены то ли от боли и кровопотери, то ли от того, что он никак не мог поверить в чудо, сохранившее ему жизнь. Занила шагнула к нему, и мужчина, как ни странно, мгновенно, по одному лишь взгляду ее глаз, догадался обо всем, что Хозяйка оборотней собиралась спросить.

– Там... – человек кивнул куда-то себе за спину, голос еще явно с трудом его слушался. – Туда идите...

Занила посмотрела в указанном направлении. С той стороны прямоугольник двора ограничивала стена конюшни. Между ней и амбарами оставался проход. Так что, если Риис вновь не решил взобраться на крышу, деваться ему действительно было больше некуда. Да и кухня как раз располагалась в том направлении... Мужчину уже окружали люди из княжеской дворни, кое-как пытаясь поднять его на ноги, а Занила, Намо и Ледь вновь бросились вперед.

Они вновь едва успели завернуть за угол, когда новый полный ужаса крик (на этот раз женский – пронзительный) сказал им, что они не ошиблись с направлением. Занила сжала зубы так, что стало больно челюстям. Хотелось ругаться, не переставая... Если бы еще это могло помочь!

Из дверей кухни, едва не столкнувшись с ними, вылетел пацаненок лет тринадцати, а вслед за ним с посеревшим лицом и остановившимся стеклянным от ужаса взглядом толстая женщина – повариха, простоволосая, в одном платье – так на мороз выбегают, лишь спасаясь от пожара или от чего-то еще более страшного. На ее светлом переднике алели несколько свежих пятен – вряд ли от свекольного сока. Занила проводила повариху взглядом: нет, если та и ранена, то не настолько сильно, а значит, эта кровь принадлежит кому-то другому – тому, кто остался внутри.

Дверь еще не успела до конца закрыться, когда Занила толкнула ее и шагнула внутрь. Она боялась, что полумрак после яркого солнечного дня на какое-то время лишит ее способности видеть, но в кухне от нескольких масляных плошек, подвешенных на стенах, и жарко пылающего очага было вполне светло. Так что Рииса, всеми четырьмя лапами прижимающего к полу бьющееся и вырывающееся человеческое тело, она увидела сразу же. Судя по светлой косе, разметавшейся по свежевыскобленным доскам, это была женщина – еще одна повариха или посудомойка. Лица ее от двери было не разглядеть, зато Занила прекрасно видела, как вновь и вновь смыкаются челюсти огромной кошки над ее грудиной, пытаясь сломать ребра и добраться до внутренностей. Не было ничего удивительного в том, что Риис в свою первую охоту еще не знал, что человеческое сердце гораздо удобнее добывать, подцепив его когтями снизу, со стороны живота.

Последняя мысль заставила Занилу тяжело сглотнуть, проталкивая горький комок, вставший поперек горла. Она сойдет с ума, если позволит себе задуматься! Она сойдет с ума, если продолжит смотреть... Она сойдет с ума, если останется стоять на месте... Странно, что еще не сошла.

А человеческое тело под Риисом продолжало дергаться: то ли женщина по-прежнему была жива и даже в сознании, то ли это предсмертные судороги заставляли мышцы рук и ног сокращаться. Почувствовав присутствие старших оборотней, кошка вскинула голову, оторвавшись от своей добычи, и, оскалив клыки, с которых капала кровь, глухо предупреждающе зарычала: она ни с кем не станет делиться... Не тратя больше ни мгновения, Занила метнулась вперед! Оборотень зарычал громче и присел на задние лапы, готовясь к прыжку ей навстречу, но Кай'я Лэ была слишком опытным бойцом, чтобы сломя голову кидаться прямо на клыки и когти. Она резко повернула и, ухватившись руками за висевшую над разделочным столом полку с кастрюлями, подтянулась и запрыгнула на этот самый стол, а с него – на шкаф. Тот опасно пошатнулся под ее весом, но долю мгновения спустя Занила уже летела дальше – сверху вниз и сзади на спину оборотня, не успевшего развернуться вслед за ней.

Она упала точно, куда и метила. Выступавшие лопатки кошки больно ударили по ребрам, на мгновение выбив воздух из легких, но необходимость дышать в данный момент меньше всего беспокоила Кай'я Лэ. Она обхватила руками шею оборотня, фиксируя ее так, чтобы тот не мог ни сбросить ее со своей спины, ни укусить. Огромные бритвенно острые влажно-блестящие от слюны и чужой крови клыки клацнули в каком-нибудь волоске от ее запястий, но это тоже было не тем, что могло Занилу испугать.

Оборотень, яростно рыча, попытался перевернуться на спину, подминая ее под себя, но этот самый момент Кай'я Лэ как раз выбрала для того, чтобы начать действовать. Нет, она не рассчитывала, что сумеет удержать огромного, обезумевшего от крови и ярости зверя... Руками – не сумеет. Но руками она и не собиралась.

Энергетический каркас отозвался противной ноющей болью, когда она вновь раскрыла его, но энергия послушно потекла, в третий раз за последние полчаса вытягивая тонкими чувствительными нитями. Сейчас им понадобилось всего мгновение, чтобы соприкоснуться с кружевом оборотня. Риис взвыл и содрогнулся всем телом. Наверное, и ему тоже было больно, но вряд ли это шло в какое-то сравнение с тем, что испытывала Кай'я Лэ. Ей вновь показалось, что ее с головой погрузили в чан, полный расплавленного металла, а мгновение спустя весь он хлынул на нее, сквозь нее, в нее, превращая энергетические нити в полноводные реки, а тело в комок пульсирующей боли. Руки сами собой начали разжиматься, и Риис тут же воспользовался этим. Он все-таки мотнулся в сторону, всем весом своего огромного тела приложив Занилу спиной об угол печи и пол.

Кажется, затрещали ребра... Кай'я Лэ задохнулась, не в состоянии даже закричать от новой острой боли, но именно она и привела ее в сознание. Занила вновь крепче сжала руки на шее оборотня. Потоки расплавленного металла уже стали пересыхать, значит, она на верном пути. Значит, осталось потерпеть еще немного... Вдруг чья-то тень упала на них. Занила с трудом заставила себя открыть глаза, уставившись на человека, замершего на пороге. Мысли в голове двигались с трудом, словно отяжелев от боли. Кто – Темные Боги побери – оказался настолько безумным, что рискнул сунуться сюда в этот момент?

Против солнца было плохо видно, пот, градом струящийся со лба, заливал глаза. Кай'я Лэ мотнула головой, усилием воли заставляя зрение сфокусироваться, чтобы в следующее мгновение в отчаянной злости скрежетнуть зубами... Князь Михаил!

Ледь шагнул ему наперерез, пытаясь перехватить человека, но мужчина отстранился от протянутых рук и рухнул на колени всего в каком-нибудь амме от оскаленной звериной морды своего сына.

– Горислав!.. – он подался вперед, словно не замечая вовсе ни человеческой крови, заставившей белоснежную шерсть слипнуться влажными сосульками, ни оскаленных клыков, ни яростного глухого рычания, ни взгляда, не содержащего и частички разума. Ничего этого князь не видел – только своего сына. Он протянул руку, будто собирался дотронуться до морды зверя. Оборотень рванулся вперед, пытаясь впиться в нее клыками. Кай'я Лэ понадобилась вся ее сила, чтобы удержать огромную кошку на месте, но даже после этого человек не отстранился. – Горислав, посмотри на меня!

Больше всего Заниле хотелось приказать князю убираться прочь, не злить зверя еще больше. Князь, безусловно, прав, веря, что его сын никогда не причинит ему вреда, вот только здесь и сейчас Горислава не было. Он остался где-то на самом краю сознания зверя, желающего утопить в крови целый мир. Ему не подчиняются ни мысли, ни тело. Все, что Горислав может, – это смотреть его глазами и запоминать... На всю свою жизнь запомнить все, что он сделает сейчас! Он сделает – не зверь... Еще многое Занила хотела бы сказать и сказала бы, если бы могла рассчитывать, что из ее горла вырвется что-нибудь иное, кроме звериного рычания.

Ледь решил сказать за нее. Он положил руки на плечи человека и, не предполагающим возражений жестом, потянул назад, заставляя встать и отойти. Михаил обернулся к нему:

– Вы не понимаете... Риис никому не мог причинить зла. Дайте я поговорю с ним: он узнает меня и успокоится!

– Скоро, – мотнул головой Ледь, отпихивая человека себе за спину. – Скоро поговорите.

Кошка поняла, что добыча, бывшая практически у нее в когтях, ускользает, и со всей силы рванулась вслед. Занила охнула, понимая, что не удержит его, просто грузом протащится вслед за ним... Но в это мгновение по ее кружеву словно скользнул прохладный ветер. Пламени больше не было... Сколько бы ни скопилось силы в кружеве оборотня, теперь ее не осталось больше!

Риис, напрягая сильные мышцы, начал медленно пониматься на ноги, увлекая ее вслед за собой, но Занила больше и не пыталась ему помешать. Она судорожно вздохнула, отпуская себя. Кости, стонущие от напряжения мышцы, содранная кожа, обожженное кружево благодарно начали растворяться в пустоте захлестнувшего тело обращения. Риис, ощутив, как груз чужого тела внезапно исчезает с его спины, в недоумении остановился. Занила отметила это краем сознания, еще продолжавшего удерживаться в шаге от пустоты, а мгновение спустя не стало и его. Второй уровень энергетического каркаса начал плавно подниматься к поверхности. Нити, несколькими мгновениями раньше соединившие Кай'я Лэ и Рииса, натянулись до предела. И в тот момент, когда они уже готовы были с пронзительным стоном лопнуть, Занила толкнула себя назад, вслед за собой вытягивая к человеческому облику и второго оборотня.

Ощущение было таким, будто она поймала на вытянутые руки летящую с горы лавину и теперь собирается заставить всю эту груду снега остановиться. Безумно. Невозможно. Невыполнимо... Маятник остановился, дрогнул от невыносимого напряжения, качнулся, набирая ход, и лавина снега сорвалась с места и полетела... вверх.

Тело Рииса, обнаженное, обжигающе горячее, с кожей, еще липкой от всей той крови, которая не исчезла, когда бесследно растворилась звериная шерсть, изогнулось дугой в скрутившей его судороге. Руки Занилы все-таки разжались, невольно отпуская его, и оборотень, яростно рыча, рванулся прочь. Кай'я Лэ заставила его сменить облик, но человека она так и не вернула!..

Ледь и князь Михаил бросились к нему практически одновременно. Первый перехватил за плечи, вместо Занилы удерживая на месте, второй же наконец-то сжал в ладонях лицо сына, пытаясь поймать расфокусированный слепой взгляд:

– Горислав! Горислав! Горислав...

Тело парня дернулось в попытке вырваться... и вдруг застыло.

Занила медленно, стараясь не поскользнуться на залитом кровью полу, поднялась на ноги. Она, наверное, могла бы встать и быстрее, но тогда бы ей пришлось встретиться взглядом с Риисом, осматривающимся вокруг, замечающим тело кухарки с вывернутыми наружу, выпотрошенными внутренностями... Парень рванулся прочь из держащих его рук, но Ледь вместо того, чтобы отпустить, лишь крепче сжал его плечи, прижимая к себе. Занила отвернулась, проведя руками по лицу, не замечая, кажется, крови ни на них, ни на насквозь промокшей одежде. Если бы можно было так же просто перестать слышать отчаянный, переходящий в рыдания вой...

Кто-то сжал ее руку, заставляя убрать ладони от лица. Намо стоял совсем близко, так, что Занила всем кружевом ощущала исходящее от оборотня тепло. Оно не успокаивало теперь и вряд ли было способно что-либо изменить, но оно словно напоминало: мир не кончился здесь и сейчас, он – как ни трудно в это поверить – еще продолжает существовать.

– Это из-за Кариджан, – проговорил Намо, каким-то невероятным образом с точностью угадывая то, о чем думала Кай'я Лэ. – А еще с местом неудачно получилось. Если бы мы были где-нибудь в лесу, где нет людей...

Не дав ему договорить, Занила вдруг резко отстранилась. Ее глаза расширились так, будто во внезапно вспыхнувшем свете она вдруг увидела то, что даже не рассчитывала найти. Она вновь провела рукой по лбу, на этот раз уже не пытаясь спрятаться, просто убирая волосы, цепляющиеся за ресницы.

– Скажи мне, как глупа я была! – выдохнула она, вновь поворачиваясь к Намо. Оборотень недоуменно уставился на нее, но Кай'я Лэ в действительности вряд ли замечала хоть что-то вокруг. – Я Хозяйка стаи всего пару лет, но почему вы не догадались раньше?.. Это же так просто... – она протянула руку и крепко сжала пальцы Намо в своих. – Я знаю, что нужно сделать, чтобы не было больше ни охоты, ни крови, ни безумия! – произнесла Занила. – Я знаю, как закончить эту войну!

Часть II. Поверить и отпустить

Глава 1. Где живет ложь

Империя Кариташ, к востоку от границы с Салевой. Весна 1280 года от Сотворения мира.

Земля легко ложилась под лапы, с готовностью встречая каждый новый шаг, каждый новый длинный прыжок большой кошки. Дороги не было, на многие фарсахи вокруг тянулся лишь лес без каких-либо следов пребывания в нем человека, но Хозяйку оборотней это более чем устраивало. Во всяком случае, бежать вперед можно было, не опасаясь ни нежелательных взглядов, ни случайных встреч. Никаких людей – только лес вокруг. Лес, кстати, был лиственным – совсем не таким, как на севере Вольных княжеств, – непривычно светлым, а еще – по-другому пахнущим. Ноздри Кай'я Лэ щекотал запах прошлогодней опавшей листвы, толстым мягким шуршащим ковром покрывавшей землю. Широкие лапы не тонули в ней, они упруго пружинили, будто лес сам подталкивал, помогал бежать вперед. Будто он долго-долго ждал ее, а теперь был рад ее появлению.

А еще лес что-то шептал высоко над головой: провожал, эхом отзываясь за спиной, и звал вперед. Занила не пыталась разобрать слов. И отнюдь не потому, что язык леса вряд ли был ей знаком, просто она и так знала, о чем могут рассказывать деревья, уже десятки раз наблюдавшие, как зима сменяется весной. Деревья шептали о том, как, просыпаясь, начинает бежать сок от их корней, вверх по стволу, к самым тонким ветвям; о том, как становятся тугими и липкими почки; как они лопаются, выпуская под лучи солнца тончайшее нежно-зеленое кружево первых листьев; о том, как те разворачиваются, ловя на свои глянцевые ладони первые капли самого первого дождя. А еще деревья могли рассказать о том, что жизнь есть не только внутри, но и повсюду вокруг них. Впрочем, это также Занила уже знала. Тонкий слух ловил шебуршение в корнях деревьев среди прошлогодней листвы; царапающие когтистые торопливые шажки крошечных лапок по шершавой коре стволов, уходящих вверх; пересвист и щебетание птиц в ветвях и еще выше, в светло-голубом, будто еще не успевшем набраться красок, но уже ярко сияющем небе.

Занила слышала звуки и ловила запахи, но – словно этого было недостаточно – какое-то звериное чутье, напрочь отсутствовавшее в человеческом теле, еще и уверенно говорило ей, где какой зверек притаился. Она будто ощущала пульсацию жизни вокруг, быстрый перестук десятков крошечных сердец, становящийся лихорадочным, когда зверьки вдруг ощущали приближение хищника – ее приближение! Занила чувствовала их страх: запах, звук, вкус на языке – все это вместе и еще много больше. И где-то в груди в ответ на это ощущение начинал зарождаться низкий вибрирующий рык. Она пришла в этот лес не для того, чтобы охотится, но это отнюдь не означало, что ей не нравилось нестись сквозь него, полный до краев чужой, но такой близкой жизнью.

Пушистым длиннохвостым комком прямо из-под лап метнулась белка, вспрыгнула на ствол дерева и... быстрее, быстрее, быстрее... взмыла вверх, скрывшись в переплетении ветвей. Занила, не замедляя бега, проводила ее взглядом, жалея, что кошачья морда не в состоянии передать усмешку: крошечному зверьку наверняка казалось, будто огромный злой хищник гонится именно за ним. Белка, кстати, тоже была не такая, как водились в северомахейнских лесах – темно-серая, а не рыжая. И листья на дереве, в котором она спряталась, светло-зеленые, но уже вполне распустившиеся, тоже в очередной раз напомнили Заниле, как далеко на юг она забралась. В Махейне и на землях оборотней снег едва успел стаять, и еще недели пройдут прежде, чем земля нагреется и просохнет, а на деревьях появятся молодые листья или пушистые кисточки новых хвоинок. Там пахло сейчас иначе – влажной глиной, мокрой корой деревьев, самым первым теплом... Занила шумно втянула воздух ноздрями. Она вернется. Как только закончит с делами здесь, так сразу вернется в то место, что стало ее домом – к тем, кто были ее домом. К тем, ради кого она здесь.

Но если так, то не мешало бы прибавить скорость!

Кай'я Лэ на мгновение прикрыла глаза, опускаясь на другой уровень зрения. Цель своего пути она ощущала постоянно – как тень тепла на своей шкуре, как метку, указывавшую ей направление, не позволяя сбиться, но, чтобы определить расстояние, которое ей еще предстояло преодолеть, этого было недостаточно. Для этого требовалось смотреть.

Мир изменился, когда Занила взглянула на него с другого уровня зрения. Деревья вокруг расступились, превращаясь в блеклые коричневые тени, насквозь пронизанные сияющей зеленой паутиной тончайших ниточек силы; золотистыми и алыми пятнышками на их фоне засветились тельца мелкого зверья и птиц; воздух сгустился, наполняясь светлым перламутром... Но на все это Занила уже не смотрела. Она видела только то, что было впереди. Ярким холодным ослепительно-синим пламенем на самом краю зрения пылала ее цель! Там был источник энергии большой мощности. Именно его Кай'я Лэ указывали как ориентир, и теперь она вынуждена была согласиться, что тот, кто сказал: не сумеешь не узнать, когда увидишь, – не соврал.

Правда, восхищение тут же сменилось глухим раздражением. Не меньше десятка фарсахов – прикинула Кай'я Лэ – большое расстояние даже для оборотня. Она, конечно, все равно доберется, но вряд ли засветло. Занила скрежетнула клыками, проклиная того, кто вызвал ее в такую даль. Может быть, для него добраться в глухие леса в самом сердце не слишком густонаселенного Кариташа и не представляло особой проблемы, но у оборотней сюда постоянных порталов не было и быть не могло, а строить пространственный переход с нуля также можно лишь в то место, где хотя бы однажды до этого довелось побывать, иначе рассчитывать на точность не следовало... Вот и приходилось Хозяйке стаи добираться до места назначенной встречи так, как могла. Хотя кто сказал, что бегом – это единственный доступный ей способ? Занила знала как минимум еще один! И разве проблема, что до этого она испытывала его лишь однажды? Всегда полезно устроить небольшую тренировку, и сейчас, кажется, есть и время и повод.

Занила прищурилась, вглядываясь в мертвенно-синее пожарище, целью маячившее впереди, и сама себе мысленно кивнула. А потом заставила себя сосредоточиться на ощущении прикасающихся к ней сгустков перламутра, обтекающих ее продолжавшее плавно бежать вперед тело. Вообще-то, если специально не заставлять себя задумываться, то они не ощущались вовсе – не больше, чем воздух, или ветер, или тепло солнечного света. Но теперь, когда Занила намеренно вынудила себя их замечать, они вдруг стали гораздо плотнее, а сама она себе начала казаться большой рыбой, плывущей сквозь упругие ленты энергетических потоков.

Кай'я Лэ ухватилась за эту внезапно возникшую в сознании ассоциацию. Она была именно тем, что ей требовалось: просто рыба, скользящая, струящаяся вперед. Нет ни лап, ударяющихся о землю, посылая тело в очередной прыжок; ни легких, вздох за вздохом наполняющихся воздухом; ни глаз, выискивающих дорогу – просвет между деревьями. Мир сам расступится, как расступаются речные течения, пропуская рыбу.

Мысли потекли так же быстро и легко, как водяные струи. Больше никаких препятствий. Больше нет тела – лишь сознание, летящее вперед. Отрывающееся от земли...

Огромная кошка внезапно прыгнула, отталкиваясь мощными задними лапами, взвиваясь в воздух. Но вместо того, чтобы приземлиться, вдруг в самой высшей точке прыжка начала растворяться в воздухе, расплываясь серебристым мерцающим туманом. Еще мгновение тот продолжал лететь вперед, сохраняя очертания звериного тела, будто облако диковинной пыльцы, подхваченное ветром, но потом вдруг сжался в одну точку и бесследно пропал.

Занила вряд ли ощутила тот момент, когда ее тело начало оборачиваться, как и тот, когда оно замерло между двумя обликами, почти полностью исчезнув с физического уровня реальности. Зато тот миг, когда ее сознание, растворенное по нитям кружева, рыбой нырнуло в ближайший энергетический поток, она почувствовала более чем отчетливо. Это не было похоже ни на что, происходившее с ней ранее. В ночь захвата североградской крепости, когда Занила пробовала передвигаться по энергетическим потокам впервые, расстояние было куда меньшим, да и сама она была куда более сосредоточена на то том, как после перемещения вновь воссоздать свое физическое тело, чем на ощущениях, теперь же она все могла почувствовать сполна!

На какой-то миг Кай'я Лэ показалось, что она вновь вернулась в свое тело, но раньше, чем Занила успела сообразить, какой из двух своих обликов чувствует, она уже поняла ошибку. Ни человеческое, ни кошачье тело не ощущались так остро, так ярко, так полно... Будто она одновременно прикасалась к целому миру, вдыхала запах целого мира, весь его ощущала на кончике языка!.. Занила летела сквозь пространство, растворившись в потоке силы, и весь мир летел сквозь нее – запахи, звуки, биение жизни целого леса и много больше, будто в этом состоянии у нее просто не было границ, как не было ничего, что могло бы стать для нее препятствием!

Темно-сине пламя полыхнуло вдруг совсем близко, мертвенным холодом опалив кожу, еще не существующую... Нет? Или все же?..

Занила распахнула рот, судорожно заглатывая показавшийся вдруг невообразимо вкусным воздух. Ноги едва не подогнулись, по щиколотку утонув в мягкой траве. Руки сами собой потянулись поправить воротник плаща, вместе с другой одеждой извлеченного из энергетического кармана одновременно с формированием человеческого тела. Кай'я Лэ, будто по инерции, пробежала еще пару шагов прежде, чем остановилась всего в какой-нибудь дюжине аммов от мужчины, ждущего ее.

Шесть десятков фарсахов всего за пару секунд! Кай'я Лэ усмехнулась, более чем довольная результатом. Конечно, порталом вышло бы ничуть не медленнее, зато при таком способе перемещения затраты энергии почти отсутствовали. Выплеск силы шел происходил в самый первый момент – когда она начинала обращение; и потом еще в конце – когда вновь формировалось физическое тело. Последнюю вспышку энергии, кстати, не мог не почувствовать тот, кто и назначил Кай'я Лэ встречу на вершине этого высокого, удивительно правильной круглой формы холма.

Маг Талгат, ощутив волну раскаленного от концентрации силы ветра, ударившего ему в спину, резко развернулся навстречу Заниле. На ладони его правой руки, стремительно выброшенной вперед, вспыхнуло бледно-желтое пламя. Кай'я Лэ мгновенно, раньше, чем успела задуматься, что она делает, раскрыла кружево, выстраивая вокруг себя энергетический щит, но Талгат уже понял, что рядом с ним лишь та, кого он сам ждал, и никто – во всяком случае, пока – не собирается нападать на него, и сжал пальцы, гася в кулаке магический огонь. Золотистые искры пробежались по коже и, будто нехотя, погасли. Занила опустила руку, сама собой потянувшуюся к крестовине клинка за плечом, и развеяла щиты – кажется, драка между ними пока откладывалась. Может быть, они даже сумеют просто поговорить.

Талгат окинул ее настолько нарочито презрительным взглядом, будто она, меняя облики, забыла избавиться от кошачьего хвоста или ушей, например, и после этого вместо приветствия произнес:

– Тебе не кажется, оборотень, что твоя наглость перешла все мыслимые пределы? Как ты осмелилась требовать встречи со мной?!

– Но ты все же на эту встречу согласился, Талгат, глава Совета Тивириллы, верховный маг Рилла-Дессы, – усмехнулась Кай'я Лэ с неизведанным ранее наслаждением выговаривая каждый из официальных титулов своего врага и наблюдая за тем, как в темно-синих и непрозрачных, будто цветное стекло, глазах мужчины мелькает удивление. Вероятно, он думал, что после его высказывания Хозяйка оборотней уже должна была выхватить меч и броситься в драку. Что ж, по крайней мере, не одной Заниле удивляться собственному спокойствию. – К тому же ты сполна отыгрался, заставив меня тащиться... – она широко развела руки в стороны, будто пытаясь охватить целый мир и одновременно указывая на то, о чем говорила, – в середину не-известно-куда. – закончила Кай'я Лэ. Отсюда, с вершины холма, на котором они стояли, лес был виден на фарсахи вокруг: верхушки и верхушки деревьев, будто колышущееся, вздымающееся легкими волнами-барашками море или пушистое лоскутное одеяло: нежно-зеленое там, где листья уже успели распуститься, серовато-коричневое там, где почему-то еще задерживались, оставляя открытыми тонкие пальцы веток. Зрелище завораживало, но Занила почему-то была уверена, что, выбирая место для встречи, Талгат думал отнюдь не о красоте открывающегося вида. – Зачем тебе понадобилось назначать встречу в Кариташе? – спросила она тоном, в котором не осталось ни следа от усмешки. Маг пару мгновений помолчал, вперив в ее лицо испытующий взгляд, потом все же произнес.

– Ты бы вряд ли пригласила меня в свой дом. Я никогда по доброй воле не пущу тебя в Рилла-Дессу. А здесь, – Талгат развел руки в стороны, с точностью повторяя недавний жест Кай'я Лэ, – нейтральная территория. Так чем тебя не устраивает Кариташ?

"Тем, что я тебе не верю!" – хотелось прорычать Заниле, но она, сдерживаясь, прикусила язык. (И не только в переносном смысле) Подобная фраза была бы отличным началом драки, но – и Талгат прав – это не он, а она просила о встрече. Без армий и даже без охраны; без магических ловушек и почти без оружия; не драться – поговорить. И все же одну фразу, так и рвущуюся с языка, она не сумела удержать:

– А может быть, ты просто дразнишь меня, Талгат? Намекаешь, что этой территории не так уж долго оставаться нейтральной?!

Кариташ, или точнее – империя Кариташ, занимала обширные территории в центре материка, как раз между Салевой и Тивириллой. Лишенное выходов к морям, сельскохозяйственное, не имеющее сильной армии государство стало бы не слишком сложной добычей для того, кто решится напасть первым. И не важно даже, что богатой дани с Кариташцев не взять. Здесь, как и с Махейном, вопрос в том, чтобы не впустить войну на собственные земли.

Занила пристально наблюдала за тем, как меняется выражение на лице Талгата. Похоже, на этот раз настала его очередь сдерживаться от резких высказываний. И все же маг не поддался на такую явную провокацию Кай'я Лэ оборотней. Он скрестил руки на груди, спрятав кисти под широкими полами темного плотного плаща, хотя Занила могла бы поклясться, что они сжаты в кулаки.

– А для чего ты пришла, оборотень? – вновь выплюнул он ей в лицо. – Не для того ли, чтобы просить о перемирии?

Занила не удержалась и повторила-переспросила:

– О перемирии? – потом медленно качнула головой из стороны в сторону, отвечая не Талгату, а скорее, самой себе. – Нет. Я знаю, что перемирие между нами невозможно. Война между нами будет длиться, пока хотя бы один маг или оборотень остается в живых. Вы не отступитесь, потому что мы для вас как опасная болезнь, как отвратительная язва, поразившая ваше тело и распространяющаяся по нему, по вашей земле – по этому миру. Но и мы не остановимся, потому что жить для нас означает охотиться. Все, что движется, что дышит, все, в чьем теле бьется пульс и бежит горячая вкусная кровь, – наша законная добыча. Так записано в нашем сознании от самого рождения. И тех, кто посмеет нам запрещать, мы уничтожим в первую очередь. Наши охотничьи угодья – весь мир, и мы не остановимся, пока не добьемся своего. Мы с вами не сможем разделить мир и ужиться в нем, мы просто не в состоянии существовать вместе, поэтому, нет, я не собираюсь предлагать тебе перемирие, – вновь повторила Кай'я Лэ. Потом еще раз обвела взглядом широко раскинувшуюся линию горизонта за спиной мага – все те земли, о которых она говорила, и добавила. – Но я предлагаю мир.

Наконец-то выдержка все же изменила Талгату. Когда он до этого окидывал ее презрительными взглядами или бросался прозвищами, которые считал оскорбительными, – все это было лишь игрой, попытками вывести Хозяйку оборотней из себя и получить возможность управлять ей. Но теперь было ясно, что в сегодняшней словесной схватке победа останется за Кай'я Лэ, потому что это именно лицо тивирильского мага вытянулось от непритворного изумления, смешанного с не менее искренним недоверием. Пару мгновений он просто смотрел на Занилу, потом решительно тряхнул головой, будто отказываясь верить в то, что слух не подвел его, и, запрокинув лицо к бледно-голубому небу, громко захохотал.

– Нет, ты все-таки окончательно сошла с ума, оборотень! Как только тебе в голову могло прийти...

– Помоги мне открыть дорогу из этого мира, Талгат! – резко оборвала его Занила, не дожидаясь, пока маг просмеется или выговорится, и была она в этот момент абсолютно серьезна. – Это и есть то, зачем я хотела тебя видеть. Помоги мне уйти!

Маг замолчал и уже совсем иначе взглянул на Хозяйку оборотней, стоящую перед ним. За ее внешностью, так странно сочетающей в себе кровожадное чудовище и обычную человеческую девчонку, было совсем легко забыть, кем она в действительности являлась, не помнить о том, что вместе с кровью по ее венам струится сила, едва ли не древнее самого этого мира, и что ей принадлежат знания, неизвестные большинству смертных. Да, – сам себе мысленно кивнул маг, – кажется, с шутками и словесными играми на сегодня действительно покончено. Как и драка уже вряд ли состоится.

– Почему ты решила уйти и увести за собой своих оборотней? – спросил Талгат. – Ты же совсем недавно говорила, что вам нравится охотиться и что эти угодья вас вполне устраивают? – к концу фразы в голосе все же вспыхнула искра гнева, но маг не позволил ей разгореться. А Занила (жестом, весьма близким по значению к брошенному вызову) скрестила руки на груди:

– Не разочаровывай меня, Талгат! Не заставляй считать тебя глупее, чем я сейчас считаю. Разве для тебя имеет значение, почему я ухожу? Все, что тебе должно быть важно, так это то, что мы наконец-то оставим вас и ваш мир в покое! Не этого ли ты хочешь больше всего?

Маг хмыкнул, но спорить не стал. Как не стал, впрочем, и расспрашивать дальше, хотя Занила без труда читала в его глазах: Талгат ей не верил.

– Но почему ты считаешь, что я могу тебе помочь? – вместо этого задал он следующий вопрос.

– Да потому, что я не просто смотрю – я в состоянии видеть, и сопоставлять факты, и делать на их основе выводы, – Занила не удержалась и шагнула вперед, приближаясь к Талгату, еще не нападая на него и даже не угрожая, но явно испытывая труднопреодолимое желание сделать это. – Я видела щиты вокруг Рилла-Дессы, и точно такие же, точно так же не позволяющие построить портал, стоят и вокруг всего мира!