Текст книги "Цена Мира (СИ)"

Автор книги: Ольга Сергеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 27 страниц)

По лицу мага прошла странная судорога, то ли сдерживаемого смеха, то ли боли, но ни той, ни другой эмоции он на этот раз не позволил отразиться в голосе.

– И ты решила, оборотень, что это я закрыл весь мир? – уточнил он. – Мне, конечно, лестна твоя вера в мои способности, но все же вынужден тебя разочаровать: подобное колдовство многократно превосходит мои скромные способности. Создавая щиты для Рилла-Дессы, я всего лишь повторял то, что видел...

– Тогда кто? – нетерпеливо оборвала его Кай'я Лэ. – Если не маги, кто же тогда закрыл доступ в мир?

– Боги, оборотень, – Талгат пожал плечами и улыбнулся так снисходительно, будто искренне сомневался в умственных способностях Хозяйки стаи, раз она сама оказалась не в состоянии понять столь очевидную вещь. – Не те, разумеется, которых мы придумали для людей, для которых строили храмы, создавали нелепые ритуалы, и которых сами же старательно изображали. А те, что существовали на тысячелетия раньше. Те, что, вероятно, и создали этот мир... Что, оборотень, никогда не приходило в голову, что существует нечто гораздо могущественнее тебя? – последнюю фразу, вероятно, не следовало добавлять, но Талгат, откровенно говоря, просто не удержался, наблюдая за вертикальной морщинкой, перерезавшей лоб Хозяйки оборотней, выглядевшей в этот момент по-настоящему серьезно задумавшейся. А еще она сейчас, как никогда, была похожа на обыкновенного человека – на девчонку, которой лишь немногим больше двадцати... Талгат оборвал сам себя: нельзя так думать, нельзя забывать, что эта кажущаяся безобидной девчонка способна убить его, если постарается. А еще она способна уничтожить целый мир, если очень сильно захочет.

Похоже, Занила, наконец обдумала полученную информацию, потому что вновь подняла на Талгата взгляд казавшихся особенно светлыми на ярком весеннем солнце серых глаз.

– Но зачем они сделали это? – Занила резко тряхнула головой, обрывая готовые прозвучать возражения мага. – Ты сам говорил когда-то: мы, оборотни, не часть этого мира, мы пришли в него извне. Сила Леса открыла нам дорогу и привела за собой. Значит, тогда защиты еще не существовало, и Боги создали ее позже. Но для чего? Чтобы не дать нам уйти?

– Или чтобы не дать войти в мир еще и тому, что по пятам следовало за вами... – Талгат вдруг, не договорив, резко замолчал и отвернулся от нее, будто больше не желал или просто не мог смотреть на Хозяйку оборотней. Занила видела, как в гневе – на этот раз действительно едва сдерживаемом – сжались кулаки мага, а его спина, и без того всегда идеально прямая, теперь и вовсе казалась окаменевшей. Кай'я Лэ повела плечами, чтобы ощутить тяжесть клинка за ними. Ей нужно всего одно мгновение, чтобы выхватить меч из ножен... Вот только, если она всерьез задумалась об этом, значит, разговор вряд ли будет продолжен. Талгат вдруг вновь повернулся к ней. – Я не знаю, зачем Боги закрыли мир, оборотень, – проговорил он. Маг по-прежнему выглядел так, будто стоял всего в шаге от того, чтобы позволить своей ненависти вырваться наружу, но каким-то невероятным образом при этом еще продолжал контролировать себя. – Просто не знаю! И не собираюсь строить догадки, чтобы доставить тебе удовольствие! Одно могу сказать точно, хотя ты, – в голос мужчины вернулась язвительность, то ли заменив собой гнев, то ли став выходом для него, – если, как утверждаешь, способна видеть, должна была бы и сама уже давно понять: в этом мире просто нет такого количества энергии, чтобы выстроить щиты вокруг него. Они были созданы и закрыты снаружи!

Занила качнула головой. Вновь почти нестерпимым стало желание заявить Талгату, что он лжет. Вот только Кай'я Лэ прекрасно понимала: на этот раз у нее нет ни единой причины не верить магу – ничего, кроме обычного человеческого желания отрицать то, что слишком неприятно слышать. "Человеческого"... Нет, она человеком давно уже не была, а значит, не могла себе позволить подобного. Она должна продолжить этот разговор, во что бы то ни стало получить столь необходимую информацию. Даже если все ее существо противится, чтобы ей поверить. Занила уже собиралась задать очередной вопрос, но Талгат опередил ее и сказал именно то, что мгновением раньше не стала говорить сама Кай'я Лэ:

– Ты ведь не веришь мне, оборотень? – Занила подняла глаза на мужчину, рассматривавшего ее с таким любопытством, будто никогда не видел раньше. – Не веришь, – сам себе, утвердительно кивнув, ответил маг. – Так смотри! – он вдруг опустился на колени прямо там, где стоял, посреди молодой и невысокой еще светло-зеленой травы. Потом выхватил из ножен на поясе кинжал с недлинным чуть изогнутым лезвием и раньше, чем Занила успела спросить, что он собирается делать, Талгат воткнул нож в землю перед собой и не без труда срезал верхний слой дерна. Потом воткнул еще раз... Кай'я Лэ, не удержавшись, вздрогнула, когда клинок вместо того, чтобы погрузиться в мягкую темную почву, вдруг с противным лязгом натолкнулся на что-то каменное! А вот маг ничуть не выглядел удивленным. Он отбросил кинжал в сторону и руками принялся разгребать землю. Ему пришлось углубиться вряд ли больше чем на пару эцбов, когда из-под слоя травы и почвы показалась белая и удивительно гладкая для того, что долгое время было скрыто в ней, плита полированного мрамора.

Занила невольно шагнула вперед, стараясь лучше рассмотреть то, что Талгат (в прямом смысле этого слова) выкопал. Она сразу же поняла, что плита гораздо больше, чем ей показалось вначале. Маг расчистил не всю ее, а лишь небольшой участок, края же уходили под землю, а точнее – под дерн. А еще она вовсе не была такой уж гладкой. По ее поверхности сплошь шел мелкий рисунок... Или не рисунок, а... Занила присела на корточки, не задумавшись даже о том, что за все время их разговора впервые оказалась к своему врагу так близко. Она наклонилась вперед, пытаясь разобрать письмена, покрывавшие камень. Буквы оказались немного непривычной формы, но после небольшого усилия Заниле все же удалось сложить их в понятные и имеющие смысл слова – то ли молитву, то ли высказывание какого-то древнего философа. "Где заканчивается этот мир? Там, где мы начинаем дорогу в следующий. Где заканчивается эта жизнь? Там, откуда нам уже не уйти", – прочитала она.

Талгат, о котором Кай'я Лэ успела на какое-то мгновение просто забыть, резко выпрямился, подхватив с земли свой кинжал.

– Смотри! – повторил он, и сам, будто подавая пример, повернулся вокруг себя, точно выискивая что-то. Занила больше не пыталась его прерывать, лишь, словно завороженная, следила за его действиями. Маг, очевидно, наконец-то заметил то, что искал, хотя – видят Боги и Лес – Кай'я Лэ не смогла бы ответить на вопрос, чем его так привлекла небольшая кочка в четырех шагах справа. Талгат подошел к ней и вновь вонзил нож в землю. На этот раз понадобился всего один удар, чтобы сталь звонко лязгнула о камень. Маг срезал дерн лезвием. Тот поддался легко, будто здесь травяным корням было особо не за что уцепиться. Занила поднялась на ноги, на этот раз уже даже не удивившись, когда из-под земли под руками мага вновь показался белый гладкий мрамор. На нем никаких надписей не было, зато сверху вниз по всей поверхности шли неглубокие идеально ровные полоски... Занила невольно задержала дыхание, когда вдруг, словно во вспышке ослепительного света, поняла, что именно видит перед собой – обломок колонны!

– Смотри же! – в третий раз воскликнул Талгат, поднимаясь на ноги. – Ты ведь уверяла, что можешь видеть!

В голове Занилы мелькнула мысль, что она совсем не это имела в виду, но Кай'я Лэ ее так и не озвучила, потому что взгляд уже следовал туда, куда указывали раскинутые в стороны руки мага. И там, где раньше она видела лишь поляну на холме посреди леса, теперь Занила замечала странные кочки, идущие удивительно ровными рядами и полукольцами; прямую, будто срезанную, верхушку холма; а еще то, что сам он был слишком правильной формы для того, чтобы быть творением только природы!..

Догадка уже скользила по самому краю сознания. Занила вновь присела на корточки, протянув руку к испещренной надписями плите... И тут же, не успев коснуться, вновь ее отдернула, потому что кожу обожгло мертвенно-холодным пламенем! Мраморная плита просто пылала силой! И на этот раз Кай'я Лэ не пришлось даже напрягать память, чтобы выловить нужное воспоминание. Она точно знала, когда уже ощущала тень прикосновения к этой обжигающе холодной силе. Это было совсем недавно – когда она перемещалась по энергетическим потокам, приближаясь к холму, и выбрав темно-синее ярко пылающее пламя своим маяком. Именно эта сила и ощущалась как абсолютный, одним прикосновением способный превратить кожу в прах, холод.

Занила осторожно, будто действительно боясь обжечься, положила руку на траву рядом с собой – в нескольких тефахах от извлеченной на поверхность мраморной плиты. Сияние силы ощущалось и здесь, но уже значительно слабее, будто слой почвы глушил энергию. Хотя – Кай'я Лэ была в этом абсолютно уверена – стоит ей опуститься на уровень энергетических потоков, как вновь захочется убраться от этого места как можно дальше и как можно быстрее!

В письме, которым маг Талгат соглашался на встречу с ней и назначал место, было написано, что Хозяйке оборотней от границы Кариташа следует двигаться на источник энергии, сияние от которого она не сможет спутать ни с чем. Занила решила тогда, что маг принесет с собой какой-то особенно мощный артефакт, и недобро усмехнулась, подумав, что он в очередной раз решил впечатлить ее своим могуществом. Впечатляться Кай'я Лэ разумеется не собиралась, но ровно до того момента, как собственным кружевом ощутила мощь источника. И только теперь Занила начала понимать, что эта сила не имела ни малейшего отношения ни к Талгату, ни к его артефактам. Она принадлежала самому этому месту, а маг просто привел ее сюда.

И на вопрос "куда" Занила уже тоже, кажется, знала ответ. Любым Богам, даже тем, что создают миры, а не тратят время, прислушиваясь к молитвам смертных, требуется место средоточия их силы. То место, где связь с ними становится почти осязаемой. То, которое принято называть храмом. Кай'я Лэ подняла голову, еще раз окидывая взглядом полукруг переломившихся почти у основания колонн; пологие ступени лестницы, когда-то уводившей вниз; обвалившийся, утративший свои очертания атриум. Что-то будто сдвинулось в ее голове, меняясь местами. Даже если постарается, она уже не сможет увидеть просто холм, поляну и травянистые кочки. Кай'я Лэ видела храм.

Святилище Силы Леса оборотни всегда закрывали внутри энергетического кокона, сохраняя его. Здесь же время потрудилось в полную силу, опустившись всей тяжестью прошедших веков, погребя под собой некогда, несомненно, величественное строение. И все равно – самой себе Занила могла признаться – мощь сосредоточенной в этом месте силы поражала.

– Теперь ты веришь во все, что я рассказал, – не спрашивая – утверждая, произнес Талгат, и его голос вновь до краев был полон язвительной насмешки. Кай'я Лэ медленно, будто все еще находясь слишком глубоко в своих мыслях, подняла на него взгляд и встала на ноги. Маг усмехнулся еще шире. – Ты просто не представляешь себе, оборотень, насколько приятно видеть на твоем лице это выражение: когда ты наконец осознала, что есть сила, превосходящая даже твою собственную! Что есть нечто, намного могущественнее тебя! – Занила нахмурилась, но Талгат не дал ей возразить. Маг явно считал, что на сегодня запасы вежливости и его терпения по отношению к врагам уже исчерпаны. – Я не знаю, зачем Боги закрыли этот мир, – в очередной раз повторил он. – Но я сделаю все, чтобы их воля была исполнена! – он вдруг расстегнул высокий узкий ворот своего угольно-серого камзола, запустил под него руку и вытянул наружу небольшой, не больше полутора эцбов, мешочек из тонко выделанной кожи, подвешенный на таком же кожаном шнурке, демонстрируя его Заниле. – Здесь земля со ступеней храма, на развалинах которого мы стоим. Я всегда ношу ее с собой, чтобы помнить, в чем состоит мой долг. Если Боги закрыли мир, значит, он будет закрыт. Если нам суждено вести войну, защищая его, значит, такова их воля. Если мы все погибнем – даже это не повод сомневаться. Но и тебе тоже так просто не сбежать, оборотень! Ворота мира не откроются для тебя! – Талгат резко развернулся и раньше, чем Занила успела остановить его, вскинул перед собой руку, с пальцев которой плотными сгустками стремительно растекся бледно-розовый мерцающий туман. Кай'я Лэ бросилась к магу, но тот уже шагнул в открывшийся пространственный переход, и долю секунды спустя портал закрылся за его спиной, бесследно растаяв в воздухе.

Занила грязно выругалась. Кто бы сомневался, что маг сделает все, лишь бы оставить за собой последнее слово?! Страшно захотелось запустить во что-нибудь чем-нибудь тяжелым. Под ногами наверняка нашлось бы немало камней, вот только Кай'я Лэ точно знала, что ни к одному из них прикасаться не хочет. Занила глубоко вздохнула и потянулась к тому, что амулетом висело на ее шее – к золотой монетке – к ключу пространственного перехода, открывающему путь домой.

Когда она уходила на эту встречу, она, как любой высший оборотень, взяла с собой еще несколько ниточек-ключей, прикрепив их непосредственно к своему кружеву. Так было гораздо безопаснее, потому что никто, кроме самой Кай'я Лэ не сумел бы ими воспользоваться. Монетка же могла стать ключом для любого, кто сумел бы до нее добраться и оказался бы способен влить в кружево заклинания достаточное количество энергии. Именно из-за этого Занила вовсе не хотела ее брать с собой – не на встречу с Талгатом, которая могла закончиться как угодно, даже самым непредсказуемым образом. Уговорил ее Ледь и – сейчас Занила вынуждена была это признать – как всегда оказался прав. Нитки-ключи, закрепленные непосредственно на ее кружеве, просто не пережили перемещения по силовым потокам. Их и во время обычного обращения было тяжело сохранить, а в этот раз и вовсе оказалось невозможно. Так что теперь для того, чтобы вернуться, у Кай'я Лэ оставалась лишь одна открытая дорога.

Занила мысленно усмехнулась, вспоминая о том, что она все-таки сделала, обеспечивая безопасность нити-ключа: она привязала другой ее кончик не к какому-то месту, а к одному определенному оборотню – к тому, кто – покажись из портала десяток вооруженных магов вместо одной Хозяйки стаи – сумеет их остановить.

Кай'я Лэ раскрыла кружево, наполняя амулет энергией и шагнула в туманным зеркалом повисшую над вершиной холма серебристую дымку. А мгновение спустя портал вновь раскрылся, выпуская ее в пахнущую деревом и смолой от горящих в камине дров комнату, расположенную где-то в самом сердце североградской крепости. В последнем Занила не сомневалась и потому, что узнала одно из помещений, щедро отданных князем Михаилом в пользование своим то ли захватчикам, то ли теперь уже союзникам и гостям. А еще потому, что Ледь обещал ждать ее именно здесь – в комнате, которую выбрал для своего кабинета.

Единственным недостатком привязки нити-ключа к "живому объекту" было то, что портал открывался не где-нибудь рядом с ним и не на свободном месте в помещении, которого было предостаточно, а непосредственно там, где этот "живой объект" в данный момент находился. Проще говоря, уже шагнув из туманной дымки пространственного перехода, Занила поняла, что сейчас в буквальном смысле слова упадет на руки Ледю, спокойно сидевшему за столом и вдумчиво что-то писавшему на листе пергамента! Правда, сам оборотень был все же иного мнения... Ледь повернул голову на вспышку силы от раскрывающего портала и, мгновенно поняв, что происходит, вскочил из-за стола, освобождая место Кай'я Лэ.

Если бы все было так просто... Но вслед за перемещением Ледя сдвинулись и настройки портала. Занила ощутила, как дрогнули протянутые сквозь пространство нити, затягивая ее назад, и, не собираясь выстраивать переход заново второй раз, поспешила шагнуть из него на физический уровень реальности. Пол оказался ниже, чем она предполагала, и Кай'я Лэ неловко уцепилась за стол, пытаясь удержать равновесие. Ее рука задела чернильницу с забытым в ней Ледем пером, и все это оказавшееся неустойчивым сооружение, покатилось по столешнице, заливая крупными темно-фиолетовыми пятнами сукно и свежеисписанный пергамент на нем. Проект договора между боярыней Занилой и махейнским князем о разработке серебряного месторождения – успела прочитать Кай'я Лэ прежде, чем большая часть текста и многочасовой работы Ледя исчезла под жирной чернильной кляксой! Занила, в совершенно нелестных выражениях поминая Темных Богов, подхватила чернильницу, водружая ее на место, и потянулась за пергаментом, будто тот еще можно было спасти... Ледь, явно не питавший иллюзий по поводу вероятности исправления ущерба, перехватил ее руку, останавливая.

– Ты вернулась...

От прикосновения оборотня по коже как всегда пробежала волна чуть покалывающего тепла, только на этот раз она отнюдь не принесла успокоения. Раздражение не стихало, а кажется, лишь наоборот усилилось после столь неудачного завершения перехода. Занила могла бы поспорить, что еще ни разу не вываливалась из портала как кучка... кхм... весьма неловкая, в общем, кучка. Да и на тыльной стороне ладони теперь синели несколько мелких, но весьма ярких пятнышек! Занила потянула руку, высвобождая ее из пальцев Ледя. Оборотень, не удерживая, отпустил:

– Как прошел разговор с Талгатом?

– Прошел! – не сдержав раздражения, рыкнула Кай'я Лэ. – Он заявил, что мир закрыт и таковым и останется! А если нам суждено сдохнуть в нем, он с удовольствием нам в этом поможет! – Занила с силой врезала кулаком по столу. Старая древесина отозвалась глухим скрипом, а костяшки пальцев – ноющей болью, но Кай'я Лэ и не подумала останавливаться. Ее злость все-таки перешла из медленно тлеющей в состояние ярко пылающей, обжигающей все, до чего удавалось добраться ее огненным языкам, и теперь искала лишь пищу.

– А чего ты ждала, Занила? – осторожно прикасаясь к ее плечу, чтобы заставить на себя посмотреть, спросил оборотень. – Того, что Талгат с радостью взмахнет рукой, сотворит заклинание, откроет нам портал, да еще и пожелает счастливого пути?..

– А почему нет?! – больше не пытаясь сдерживаться, закричала Кай'я Лэ. И еще раз, выговаривая каждое слово, каждый слог по отдельности. – Почему? Нет?

– Может быть, потому, что действительно не знает, как это сделать?

Занила шагнула прочь от Ледя, а еще прочь от стола, на котором стояло так много того, что можно было бы разбить. Ее руки сжались в кулаки, грозя до крови процарапать ладони, но даже этого было мало. Она словно не в состоянии была ощутить боль. Хотелось ударить... Найти врага и ввязаться в драку, в настоящую – не просто до первой крови, а пока в живых не останется только кто-то один. Хотелось даже не почувствовать вкус крови на языке, а нападать, нанося удар за ударом, ощутить, как трепещет чужая жизнь, схваченная пальцами, как она утекает, вырванная кончиком клинка. Хотелось... Кажется, Талгат не зря убегал так поспешно, все, что требовалось, успев заметить во взгляде Кай'я Лэ, а никого другого, подходящего для драки, поблизости не было... Но – видят Темные Боги и Лес – как же хотелось выхватить клинок, все еще тяжестью тянущий плечи назад...

– Занила, – окликнул ее Ледь. Разумеется, оборотень как никто другой понимал, что Хозяйка стаи на самой грани того, чтобы сорваться. Но еще оборотень точно знал, что худшее, что сейчас можно сделать, это оставить ее наедине со своей яростью. – Занила... – тихо повторил он. Кай'я Лэ обернулась на голос и на звук собственного имени.

– Я не верю ему, Ледь, – наконец-то она позволила себе произнести это вслух. Ощущение было таким, будто она выдохнула долго сдерживаемый в легких воздух. И вместе с ним сразу ушла часть напряжения. Не все – но хотя бы часть... – Нет, я не почуяла его ложь – для этого он обвешан слишком мощными артефактами. И я... вначале я поверила, – с трудом заставляя себя не торопиться и вновь не сорваться на крик, принялась объяснять Занила. – Когда он рассказывал о недостаточных запасах энергии и заклинаниях, доступных лишь древним Богам – верила... Но потом Талгат сам проговорился. Он сказал, что ворота не откроются для нас! – Занила подняла глаза на Ледя, ожидая его реакции, но тот продолжал просто смотреть на нее, будто не уловил смысла фразы верховного мага. Кай'я Лэ поморщилась: ей никогда легко не давались разъяснения. Особенно тех вещей, до которых она сама не доходила путем долгих и многоступенчатых логических рассуждений, а схватывала сразу и полностью, интуитивно. – Я вижу защиту вокруг мира, – проговорила она, начиная с начала. – Я вижу непрерывную стену. Если я не вижу прохода сквозь нее, я о нем и не говорю. А Талгат говорит о воротах, значит, они есть! А где есть ворота, там существует и способ их открыть!

Ледь нахмурился:

– Тебе не кажется, Занила, что в твоих рассуждениях... – он замялся, словно затрудняясь с подбором слов. То ли щиты, отделявшие сознания оборотней друг от друга, стали ниже, то ли мысли Ледя читались в его глазах, но Занила без труда продолжила за него незаконченную фразу:

– В моих рассуждениях что? Паранойя?

– Излишне смелые выводы, построенные на недостаточной основательной базе, – вывернулся Ледь.

– Какой начитанный оборотень! – фыркнула Кай'я Лэ. Злость никуда не уходила, но теперь она приобрела оттенок какой-то веселой ярости, пьянящей и со вкусом крепкого вина. Больше не хотелось никого убивать. Хотелось разгадать эту загадку и доказать Ледю, что она права!

– Но все же, Занила... – в очередной раз попытался сказать оборотень. Кай'я Лэ, останавливая, крепко сжала его руку чуть выше запястья:

– Если Талгат не хочет рассказывать, это еще не значит, что мне не у кого больше спросить!

– О чем ты?

Но Занила, не отвечая, уже стремительно шла к выходу из комнаты. Ледь помянул Темных Богов и бросился догонять Хозяйку стаи. Щиты, разделявшие их сознания, не позволяли Притяжению крови захлестывать ни его самого, ни Кай'я Лэ, но иногда оборотень многое бы отдал, чтобы прочитать мысли, с такой легкостью прячущиеся за серебристым зеркалом взгляда.

Возле двери комнаты, в которой была заперта магичка Кариджан, сегодня дежурил Раик. Охрану к девчонке приставили не для того, чтобы она не сбежала, а скорее для того, чтобы больше ни во что не ввязалась, и оборотень об этом прекрасно знал. Он стоял, небрежно прислонившись спиной к косяку и зацепившись большими пальцами рук за пояс (правая – совсем близко от рукояти меча). При виде Кай'я Лэ парень выпрямился и поклонился, но скорее из простого уважения, чем из-за боязни получить выговор за ненадлежащий вид на посту. Гвардия Хозяйки стаи – это не дружина махейнского князя – здесь никто не станет спрашивать выполнения каждой буквы устава (которого к тому же просто не существует). Здесь спросят только, если что-то случится. Но зато уже по всей строгости.

Занила кивнула, отвечая на приветствие оборотня и заодно приказывая открыть дверь. Раик отодвинул засов и толкнул тяжелую створку, пропуская Кай'я Лэ и Ледя в комнату. Сам остался стоять снаружи, демонстрируя, что дела Хозяев стаи его не касаются... а сквозь не слишком толстые стены и так все прекрасно слышно.

Комната, отведенная магичке, была крошечной, как и полагается тюремной камере, зато сухой и теплой: кровать хоть и узкой, но вполне мягкой, чем и воспользовалась Кариджан, расположившись на ней со всем удобством – подложив под спину подушку и поджав ноги, она следила взглядом за бледным солнечным зайчиком, подающим на противоположную стену сквозь крошечное, забранное слюдяной пластиной окошко. На ее левой руке, аккуратно, явно боясь потревожить, устроенной на коленях, все еще была повязка. Конечно, лекарей в княжеском детинце было предостаточно, но Занила запретила им всем приближаться к пленной магичке: может быть, если рука той поболит подольше и посильнее, в следующий раз Кариджан сначала подумает и только потом полезет в драку!

Впрочем, судя по тому, как полыхнули глаза девчонки, когда она увидела входящую в комнату Кай'я Лэ, надеялась Занила зря.

Хозяйка стаи остановилась в ногах кровати, сверху вниз глядя на Кариджан.

– Ты все еще хочешь, чтобы я провела обращение? – не утруждая себя приветствием, спросила она. Собственно, ни одной причины, почему магичка могла бы передумать, Занила не видела. Так что эта фраза была скорее наживкой. И девчонка ее с готовностью проглотила! Она, неловка опираясь на одну руку, поднялась на колени, приблизившись к Кай'я Лэ:

– Да, хочу!

Занила с трудом сдержала усмешку. Впрочем, то, что она сейчас собиралась предложить, было вполне серьезно.

– Ты отправишься к Талгату, – произнесла она, – скажешь, что мы похитили тебя и удерживали силой, но тебе удалось сбежать. Можешь рассказать ему еще что-нибудь, что угодно – мне все равно, лишь бы он поверил тебе и вновь стал на тебя полагаться... У Талгата есть ключ – что-то, что позволит снять защиту с этого мира, чтобы мы могли уйти из него. Ты найдешь эту вещь и принесешь ее мне. И тогда, – Занила выдохнула, – я клянусь Силой Леса, что течет в моей крови, я сделаю тебя оборотнем! – она не отрывала взгляда от лица девчонки, следя за тем, как меняется выражение ее глаз: вначале воодушевление, потом испуг, когда услышала, в чем именно состоит суть ее задания... потом вновь решимость. Та самая, отчаянная, которую Занила уже не раз видела в этих невозможного цвета глазах довчонки – в равных частях состоящая из страха и смелости. – Ты согласна? – не выдержала Занила. Она ждала, что Кариджан начнет задавать еще вопросы или торговаться... но острый подбородок упрямо дернулся вверх, когда та на одном дыхании выпалила:

– Да, Кай'я Лэ!

Глава 2. Семейные узы

В дверь не постучали – она сразу распахнулась. Хотя, вполне вероятно, что вежливого стука Занила сквозь сон просто не услышала. Зато тяжелая створка, с размаху грохнувшая о стену так, что звякнула крышка стоявшего рядом с ней окованного железом сундука, мгновенно заставила ее сесть на постели и распахнуть глаза. Ледь, тоже проснувшийся, не разбираясь, что происходит, первым делом перегнулся через край кровати, подхватывая с пола меч, с которым почти никогда не расставался. Но Занила сжала его руку, останавливая, – она уже узнала мужчину, темным силуэтом застывшего на пороге на фоне слабо освещенного единственным факелом коридора.

Минк, оборотень ее стаи и муж Вилисы, неловко поклонился, словно только теперь вспомнив о том, как надлежит себя вести в присутствие Хозяев стаи. Справа от него из полутьмы коридора возник Байд. Занила подумала, что устроит парню хорошую взбучку, если он сейчас начнет извиняться за то, что без предупреждения пропустил к ним в спальню оборотня. А потом Минку – за то, что продолжает молчать, не объясняя, что заставило его посреди ночи прийти порталом из дома стаи в Североград.

– Маги?.. – наконец не выдержала она. – На вас напали, Минк?

– Нет, – мужчина мотнул головой, потом сжал виски пальцами, будто это помогало ему думать, и наконец начал хоть что-то рассказывать. – Это с Вилисой, Кай'я Лэ... Она родила два часа назад!

Наверное, нужно было спросить, все ли в порядке с женщиной и ее ребенком, но уже по одному тому, как страшно, почти невидяще, были расширены глаза мужчины, становилось понятно, что нет, не в порядке. Как и по тому, что Минк пришел за ней...

Занила вскочила с постели, на ходу натягивая платье и пытаясь разыскать сапоги, с вечера заброшенные куда-то в угол.

– Пошли! – приказала она. Минк кивнул и неловко прижался спиной к дверному косяку, пропуская Хозяйку стаи вперед. – Сколько сейчас времени? – не оборачиваясь, спросила Занила, обращаясь то ли к нему, то ли к Байду.

– Три часа после полуночи, – вряд ли задумавшись, ответил Минк, потом замялся. – Ну, где-то около того...

– Три часа после полуночи, – зачем-то повторила Кай'я Лэ. Впрочем, от недавней сонной одури уже и следа не осталось.

* * *

Портал вывел их на просторную поляну в полусотне аммов от дома стаи. Само строение и двор вокруг него были ярко освещены факелами, тут и там мелькали оборотни, отовсюду слышались возбужденные голоса. Если бы Занила точно не знала, что произошло ночью и чем вызван весь этот переполох, она бы опять подумала, что на стаю напал отряд магов – слишком много шума и света, слишком высок уровень тревоги, который она ощущала тонким нюхом высшего оборотня и чувствовала самим кружевом. Может быть, среди людей появление на свет нового детеныша и считались всего лишь частным событием, но среди оборотней оно явно выходило за границы просто семейных дел. Особенно, когда что-то начинало идти неправильно.

Входная дверь стояла распахнутой, и Занила, не сворачивая никуда, взбежала вверх по лестнице, направляясь сразу к комнате Вилисы. Она не лекарь, чтобы таскать с собой мешок инструментов, пучки сушеных трав и склянки с настойками – все, чем она может помочь, и так всегда находится при ней.

Дверь в спальню молодой матери тоже была открыта. В коридоре возле нее и в самой комнате толпились с десяток оборотней. Кто-то из них заметил Кай'я Лэ, в сопровождении своей небольшой свиты стремительным шагом двигающуюся в их сторону, и разговоры мгновенно стихли, а мужчины и женщины расступились, пропуская Занилу.

Комната Вилисы почти не изменилась с того момента, как она была здесь в последний раз месяц назад: все тот же легкий беспорядок и почти полное отсутствие мебели, большинство из которой заменяли многочисленные шкуры убитых зверей. Будто Минк и Вилиса поставили себе целью продемонстрировать каждому гостю свои многочисленные охотничьи победы. Впрочем, сейчас Занила об этом не думала, как и о том, что, окажись комната даже перевернута верх тормашками, она вряд ли бы заметила. Кай'я Лэ, едва отвечая на приветственные поклоны оборотней, стремительно пересекла комнату, бесшумно ступая по огромной медвежьей шкуре, лежавшей на полу, и остановилась только возле кровати, на которой, облокотившись на сложенные горкой подушки, полусидела Вилиса. Даже теплый желтоватый свет масляных ламп, развешанных по стенам, не мог скрыть мертвенной серо-зеленой бледности ее лица и глубоких морщин, протянувшихся от крыльев носа к уголкам губ, превращая бессмертную, разменявшую вторую сотню лет женщину-оборотня, в старуху. Занила не помнила, что бы замечала их раньше... Она нахмурилась, но спросить ничего не успела: опережая ее, Вилиса неловко потянулась вперед, вцепляясь пальцами в руку Хозяйки стаи, снизу вверх заглядывая ей в лицо: