Текст книги "С волками на Вы (СИ)"

Автор книги: Ольга Горышина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Глава VIII – Фольклор

Костя еле поспевал за Богданом. Бегом, через снег. Не разбирая дороги. Мимо пронеслись санки, чуть не сбив его с ног. Отскочив в сторону, Костя налетел на двух мальчишек лет десяти, которые тут же послали ему в спину по снежку. Костя обернулся – сорванцы скорчили ему рожи, но тут же получили нагоняй от мужика, который пилил дрова. Тут же хлопнули двери сарайчика – девчонка потащила через двор за шею вырывающегося гусёнка, уже сменившего жёлтый окрас на белый. К ней подскочила целая девчачья стая, но тут же разбежалась от грозного окрика. Женщина стояла подле древней старухи, которая сидела на маленькой скамеечке, полностью закутав в серый платок морщинистое с впалыми глазами лицо.

Пока Костя с любопытством разглядывал жителей, пятясь к калитке, Богдан исчез, а расчищенную дорогу перегородили сани. Тяжеловоз мерно выпускал ноздрями пар и приминал копытом снег. Хозяина рядом не было, и Костя решил залезть на калитку и прыгнуть в сани, но не рассчитал прыжок и упал на голые доски. На ходу потирая ушибленную коленку, Костя спрыгнул на дорогу, покосился на безразличного ко всему коня и побежал туда, где начиналась развилка и сквозь лай собак слышался шум работающего мотора.

Богдан успел развернуть машину к дороге, и та стояла с поднятым ковшом. Богдан лежал лицом на руле и барабанил пальцами по кнопке клаксона. Костя обошёл машину спереди, чтобы водитель его заметил, открыл дверь и подтянулся на руках, чтобы вскарабкаться на сиденье. Обнаружив третий ремень безопасности, Костя спросил:

– Можно я всё-таки сбегаю за Варей?

Богдан откинулся на спинку и потянулся за своим ремнём.

– Ответь, только честно. Чего именно ты боишься? Остаться со мной один на один? Или оставить Варвару с моей женой?

– К чему подобные вопросы? – Косте сделалось не по себе, будто все шерстинки свитера разом впились в кожу. – Просто спокойнее, когда она под присмотром. Я несу ответственность за неё перед её родителями, понимаете?

Богдан положил руку на ручку переключения передач и усмехнулся.

– Я б понял, если бы ты сказал, что так сильно любишь, что и часа не можешь прожить в разлуке. Другого мне не понять.

Богдан выжал сцепление и перевёл ручку с нейтралки на первую передачу. Машина сперва забуксовала, а потом, подпрыгивая, выкатилась на дорогу.

– Знаете что, Богдан… – Костя замолчал, не зная, как вежливо попросить румына не лезть в его личную жизнь. – Я не хочу обсуждать свою девушку с посторонним.

– А я не обсуждаю Варвару. Я спросил про тебя.

– Вы ничего не спросили. Вы передёрнули мою просьбу.

– Тогда спрошу сейчас и прямо: ты любишь Варвару?

– Богдан, я же сказал, что не намерен обсуждать…

– Да я же ничего и не обсуждаю! – Богдан так резко вошёл в поворот, что Костя едва успел за ручку схватиться, чтобы не привалиться к водителю. – Ты дурак или нарочно доводишь меня? Не в состоянии, что ли, ответить на простой вопрос про женщину, с которой делишь постель?

– Думайте, что я дурак. На том и разойдёмся.

Но Богдан продолжал, точно не расслышал слов Кости:

– Если бы ей угрожала смертельная опасность, ты бы бросился, не задумываясь, её защищать?

– Богдан, я, кажется, не на приёме у психолога. Если вам хочется поболтать, то можем обсудить трансильванский фольклор.

Богдан даже отвёл взгляд от дороги и скривил губы на прежний манер.

– Слабо верится, что ты способен поддержать подобную беседу.

Костя выдохнул и уставился на пустынное белоснежное полотно дороги. Делиться личным он не собирался, хотя мог бы сказать, что отчасти Богдан прав. Если на первом курсе древнерусскую и античную литературу Костя ещё честно читал, то фольклор прошёл мимо бодрым шагом, оставив в зачётке первую и единственную тройку. На пятом курсе его вдруг позвала к себе замдекана и предложила пересдать экзамен, потому что все решили, что он идёт на красный диплом – единственный представитель сильного пола. После получаса уговоров, Костя согласился взять у секретаря направление на пересдачу и, свернув трубочкой, сунул в карман рюкзака. В основное же отделение легли два библиотечных учебника и хрестоматия, которую он дома с первых страниц покрыл словами, позаимствованными культурным русским народом у татаро-монгол. Через две недели, насвистывая весёлый мотивчик, он пошёл от факультета журналистики на Университетскую набережную, свернул налево и вскоре вступил под своды ненавистного красно-белого здания. Таким же ненавистным взглядом хотела бы наградить его и преподавательница по фольклору, только по природе своей не умела делать злые глаза, а с наследием завоевателей земель русских была знакома лишь на этимологическом уровне. И всё же, поправив на плечах Павло– посадский платок, она отправила его домой дочитывать хрестоматию, закрыв уши на обычные объяснения студента-старшекурсника – мастер-классы, мастерские, работа… Остальные составляющие занятости перед учителями обычно опускались.

– Это очень безответственно, Константин, не оправдывать ожидания своего деканата.

Костя аж глаза опустил от мнимого стыда, но быстро поднял на продолжение фразы:

– Наша Варвара может помочь тебе подготовиться, если ты хорошо её попросишь.

Костя и не заметил её раньше. Слилась с окном, растворилась в раскрытой на коленях книге. Совсем без краски, коса через плечо, длинная юбка, дурацкий джемпер – короче, обычный филфаковский экземпляр. Из серии, столько ему не выпить.

Костя перевёл взгляд на бывшую преподавательницу:

– Я умею читать. И через неделю всё вам отвечу.

Он поднялся со стула, закинул на плечо рюкзак и вылетел с кафедры. Да пропади пропадом этот диплом! Матери есть, что на стенку вешать! Он вообще не придёт! Даже язык показал одному из бюстов, украшавшему коридор, и поправил чёлку, взглянув на своё отражение в стеклянной дверце книжного шкафа. Здесь его и догнало это нечто с кафедры и пролепетало:

– Анна Алексеевна настаивает.

Костя сосчитал до пяти и обернулся. Девушка уже и куртку застегнула. Иначе б сумку на грудь не нацепить было. Костя скинул на пол рюкзак и присел подле него на корточки. Извлёк увесистую хрестоматию, которую рассчитывал вернуть в библиотеку, и потряс ею перед опущенным к нему носом девушки:

– До утра успеем прочесть?

Лицо фольклористки сделалось каменным. Костя спрятал книгу обратно в рюкзак и застегнул молнию.

– Чё ты предлагаешь? – Он поднялся и теперь ей пришлось задрать нос. – Я всё прочитаю, если захочу. Поняла? Или тебе заняться просто сегодня нечем?

Девушка пожала плечами и улыбнулась. Теперь она выглядела уже не такой страшной.

– Ну… – Костя замялся, а потом всё же брякнул: – Я живу недалеко. Соседей до семи нет. Можно спокойно чайку попить. Ну, идёшь?

Чудо замялось и принялось рассматривать молнию на собственной сумке.

– Я думала зайти в библиотеку. Мне нужны книги для реферата.

– Ну… Книги так книги. Хозяин – барин. Моё дело предложить.

– Я… Я могу и завтра в библиотеку сходить. Тебя Костя зовут?

Он вытащил из кармана газетную визитку и сунул девушке в руку:

– Оставь себе. На случай, если вдруг у тебя будет для меня какая-нибудь сенсация. Журналистику делают источники информации. Будешь моим источником?

Она посмотрела на него слишком серьёзно и ответила:

– Ага, если у нас в библиотеке будут новые поступления, обязательно сообщу.

– А ты не без юмора.

– Да и вы, надеюсь, не все такие тупые, как о вас отзываются наши профессора.

– Обменялись любезностями, называется. А тебя правда Варвара зовут? Или это подпольная кличка?

– Так зовут. Но я предпочитаю Варю.

– Ну, пойдём, Варя… Пить чай.

Всю дорогу они шли на пионерском расстоянии, обсуждая литературу. Вернее Костя кивал и вставлял междометия. Его голова была занята предстоящим интервью и двумя недописанными репортажами, которые надо было сдать ещё вчера. О рефератах он вообще решил не думать, иначе можно спрыгнуть с Дворцового моста. Но не сейчас. Нынче задача довести барышню до дома живой. Дура совершенно не смотрит по сторонам, и он уже второй раз хватает её за локоть, чтобы затормозить перед пешеходным переходом. Да она ещё нацепила лапти-скороходы. До дома дошли так быстро, что он не успел составить в голове полный список вопросов. Замок, как всегда, поддался лишь с третьего раза, а вторая дверь вообще оказалась незапертой, и он вдруг вспомнил, что уходил последним. Сейчас он предпочёл закрыть её на задвижку, чтобы обезопасить себя от незапланированно-раннего вторжения соседей. Затем стукнул по выключателю

– свет мигнул на потолке лампочкой Ильича. Варя молча заслоняла собой шелушащиеся обои. Костя скинул ботинки.

– Не снимай, у меня нет тапочек. А пол здесь не моют.

– Но мне будет неудобно в обуви.

– В комнате снимешь. Давай сумку подержу, а ты снимай куртку. Найдёшь свободную вешалку – твоя. Да, и свет погаси.

Он пропустил гостью в комнату, положил сумку на крохотный диван, а рюкзак бросил в угол.

– Разувайся, а я пока чай сделаю.

Он сбегал с чайником на кухню за водой и поставил на пол на базу. Потом заглянул в крохотный холодильник, прижавшийся к дивану, и спросил:

– Есть немного торта, вчерашнего, но съедобного. Или хочешь бутерброд?

– Мне ничего не надо. Правда.

Варя присела на диван и принялась изучать комнату. Матрас, брошенный в угол, отгороженный антикварным шкафом. У окна большой письменный стол, на котором лежал закрытый ноутбук. Рядом с монитором гора книг. Они были и на полках, прибитых над столом. Только большое, и видимо дорогое, офисное кресло выбивалось из общей обстановки.

– Ты сейчас смотришь глазами моих родителей. Как в таких условиях можно жить! Верно? – усмехнулся хозяин комнаты, доставая с нижней полки журнального столика две чашки, сахарницу и коробку с чайными пакетиками. – Отвечу тебе – очень даже хорошо. Особенно, когда не приходится ночевать одному.

– Не слишком ли много у тебя книг? – перебила его гостья.

– Думал, ты скажешь, что так мало? Я пока сделаю чай, а ты можешь посмотреть всё, что лежит на столе. Можешь даже опись произвести для Анны Алексеевны. Кстати, ты фольклор тоже наизусть знаешь?

– Я его в прошлом семестре сдавала.

– Второй курс? Восемнадцать? Девятнадцать, сколько тебе?

– У^ке восемнадцать, если ты об этом, – зло ответила Варя. – Не надо так со мной разговаривать. Хоть ты и с пятого. Ведь так?

– Угу, почти свобода.

– А чего фольклор пересдаёшь?

– Просто мне очень хотят вручить красный диплом – буду таким вот полезным ископаемым. Не надо больших глаз делать. Мы всё равно для вас бездари и неучи. И вы, филологи, правы. Нас ничему не учат и мы ничего не знаем. Особенно никому не нужный фольклор.

– А вот я его люблю. Это ведь своего рода сказки.

– Именно. Ты как бы девочка, а я как бы мальчик. Разное восприятие реальности. Ты как чай любишь? Крепкий? С сахаром?

– Слабый и без сахара. Сможешь назвать основные отличия фольклора от литературы?

– Только когда чай выпью. Садись рядом. Тебе без сахара, мне с сахаром. Может, пряник хотя бы возьмёшь?

Когда Варя присела на самый край, Костя подвинулся ближе и протянул раскрытый пакет. Она взяла пряник и потянулась к чашке.

– Ты не местный?

– А чё, за всю дорогу не сказал поребрик и парадная? Я коренной петербуржец в энном там поколении, просто не хотел жить с родителями и ездить по утрам на метро. А на Ваське плохо из-за мостов. Я погулять люблю. Ещё вопросы будут?

– Да. Один – можно я пойду?

Костя отставил чашку.

– А чё приходила тогда?

– Потому что Анна Алексеевна просила помочь тебе. Но вижу, тебе моя помощь не нужна.

– Варя, ты чё дура? Или прикидываешься?

Она тоже отставила чашку.

– Ты о чём?

– О фольклоре, б-ть! – Костя вскочил с дивана и отошёл к столу. – Ты чё не понимала, что мы не за фольклором идём?

Он услышал, как скрипнул диван.

– Варь, чай допей. Я тебя до метро провожу.

– Я не хочу чаю и до метро дойду сама. Извини, что я такая дура и отняла у тебя время.

Костя обернулся. Она уже взяла сумку.

– У меня времени навалом. А тебе во сколько домой?

– Твоё какое дело?

– Ну, в библиотеку ты всё равно не вернёшься. А я отличный фильм скачал. Как раз про трансильванский фольклор. Хочешь посмотреть?

– Я не стану с тобой спать. Понял?

– А кто с тобой вообще спать собирается?! Королевишна нашлась, тоже мне! Варвара-Краса, длинная коса! Спрашиваю, фильм хочешь посмотреть? Про

вампиров.

– Я не смотрю ужастики.

– Я тоже. Это психологическое кино не для всех. Для таких, как ты. Продюсер Девид Линч, если тебе это о чём-то говорит. И Питер Фонда в роли Ван Хельсинга на велосипеде… В общем я посмотрел половину, но готов смотреть по новой. «Надя» из тех фильмов, что дарят визуальное наслаждение. Ну? Это же фольклор, Варенька.

– Включай, – вздохнула Варя и опустила сумку на пол.

Костя откатил кресло в сторону, подсоединил к монитору шнур и запустил фильм.

– Чёрно-белый? – удивилась Варя. – Серьёзно, что ли?

– Дайте мне волю, я бы всё снимал в чёрно-белом. Все хорошие короткие метры до сих пор ч/б. Цвет отвлекает от размышлений, да и не нам ли, питерцам, дано увидеть тысячи оттенков серого? Или ты сама не местная? Кофе какого рода? Среднего?

Варя вскочила с дивана и опрокинула на себя чай, но быстро подняла чашку и принялась отряхивать юбку.

– Дай тряпку, я вытру пол и пойду.

Костя стянул футболку, склонился к ногам девушки и принялся сам протирать пол. Та же, как заворожённая, смотрела на разинувшего пасть тигра.

– Одноклассник сделал, – сказал Костя, не поднимая головы.

– Что сделал?

– То, на что ты смотришь сейчас, раскрыв рот. Вы все, девчонки, так реагируете. Я на третьем курсе решил снять учебный сюжет о своём приятеле, чтобы немного продвинуть его. Терпеть не могу писать о том, в чём не разбираюсь. Потому решил попробовать на своей шкуре.

– Было больно?

Костя выпрямился.

– Не буду врать. Но когда на тебя направлена камера… Короче, ещё с древних времён это проверка мужчины на стойкость – нельзя и пикнуть во время процедуры. Я сейчас.

Он вышел из комнаты и вернулся уже без футболки.

– Юбка у тебя тоже не в лучшем состоянии, – Он раскрыл шкаф и бросил гостье халат: – Снимай, будем сушить на батарее. И сделай это побыстрее, я не буду год стоять к тебе спиной.

Варя накинула банный халат, завязала кушак в два оборота и принялась стягивать юбку. Костя надел сухую футболку и обернулся.

– Давай сюда.

Варя протянула юбку. Костя аккуратно расправил мокрую материю на батарее.

– Кино тебе придётся досмотреть. А виноват фольклор, будь он проклят. Вообще, ты всегда такая нервная?

– Я нормальная. Просто надо мной в открытую ещё никто так не издевался.

– А не в открытую? – расхохотался Костя. – Да улыбнись ты! У нас все такие на журфаке, тронутые на голову… У тебя, небось, и колготки мокрые…

– Колготки я снимать не собираюсь! – почти завизжала Варя.

– Ну, и сиди в мокрых, мне-то какое дело… Будешь орать, половину фильма пропустишь.

Он приобнял гостью за плечи и спровадил к дивану. Она тут же отодвинулась от него на другой край и через пять минут молчаливого просмотра фильма, сухо сказала:

– Выключи. Я это смотреть не буду.

Костя коварно улыбнулся.

– Тебя не возбуждает вид двух целующихся женщин?

– Я попросила выключить.

– Да ладно тебе! Там короткая сцена и очень эстетичная.

– Я в этом никакой эстетики не нахожу.

– Ты просто ханжа.

– Я нормальная. Если бы тут два парня целовались, у тебя была б такая же реакция.

– У меня б была нормальная реакция, потому что любовь в любом её проявлении остаётся любовью, а ханжество и занудство остаются уделом убогих людей. У тебя парень есть?

Варя отрицательно мотнула головой.

– Задумайся, почему… Чая ещё заварить?

– Нет!

Варя схватила его полную чашку и выплеснула Косте в лицо. Тот растерянно тряхнул головой и, сначала смахнув капли чая с футболки, сорвал её и метнулся к девушке.

– О, сучка!

Он легко оторвал Варю от пола и упал вместе с ней на матрас.

– Не надо! – успела выкрикнуть Варя до его поцелуя.

Искать узел кушака он не стал, распахнул халат и, скользнув пальцами под резинку, ловко стащил колготки вместе с трусами. Варя упёрлась ему в грудь, но скинуть его было выше её сил. Тогда она просто заплакала.

– Ну чё теперь? Сама ж начала!

Он сел рядом, но не стал застегивать джинсы.

– Я ничего не начинала, – всхлипнула Варя, запахивая халат.

– Больная! Валерьянки попей! Может, на людей кидаться не будешь!

Варя отползла в сторону, чтобы дотянуться до колготок.

– Я понимаю, почему тебя парень бросил. А, может, его никогда и не было, а?

– Может, и не было. Отвернись!

Костя отвернулся.

– Ты там одеваться не спеши. Может, я твой единственный шанс.

– Мне такой шанс не нужен.

– А у тебя никакого не будет, если собой не займёшься. Если приглядеться, ты ничего. Только никто приглядываться не будет, понимаешь? Волосы распусти, брови накрась, юбку короче надень… Может, и парень появится.

– Спасибо за советы. Как там моя юбка?

– Мокрая, что проверять! Пошли фильм досматривать. Там ничего такого дальше не будет. Может, ещё и передумаешь…

Костя вскочил и демонстративно застегнул ширинку. Но только сделал шаг к Варе, та отпрыгнула.

– Не дёргайся! Я тебе волосы поправить хотел, – Костя стянул с растрепавшейся косы резинку и расправил русые волосы по плечам. – Ну, говорю ж, так можешь за нормальную девчонку сойти.

– А сейчас я какая?

– Библиотечная мышь, знающая фольклор, которую надо кашкой покормить, чтобы она добренькое сказала. И никогда не наливать ей чая.

– Я вытру пол.

– Иди лучше футболки постирай!

– Где ванна?

– На кухне! Ты куда? Я пошутил.

Варя плотнее запахнула халат и села на диван. Костя взял новую футболку, подтёр пол старой и взглянул на Варю.

– У меня и джинсы мокрые.

– Повесь на батарею.

Он остался, как был, и, сев на диван, притянул гостью к себе.

– Не трогай меня! – взвизгнула Варя, но Костя не убрал рук.

– Почему? У меня тоже сейчас никого нет. А ты мне нравишься даже в чёрнобелом варианте. Ну?

Его губы потянулись к её, но глаза наткнулись на влажный взгляд.

– Слушай, ты чего? Реветь собралась? Да я тебя не трону, больно надо!

Костя отодвинулся к другому краю и уставился в монитор. Варя тайком вытерла глаза.

– Слушай, Варь, а почему нет? Тебе ж уже восемнадцать. Я тебе не нравлюсь?

– Я знаю тебя всего несколько часов.

– И что это меняет? Ты всегда с первой минуты знаешь, будешь спать с этим человеком или нет. Ладно, не сопи! Фильм действительно классный, особенно среди всего дерьма, что снимают про вампиров. Фильм, кстати, старше тебя. Варь, – Костя толкнул девушку плечом, – давай, а?

– Нет! Я не хочу, чтобы такой козел, как ты, стал моим первым мужчиной. Такой ответ тебя устраивает?

– Козёл так козёл. Ну и жди своего царевича на сером волке, – и через минуту добавил: – А я не такой уж и козёл. Не курю вообще, пью редко – в основном на прессках в целях социализации. Матом почти не ругаюсь – опять же только на работе или когда меня чаем истерички обливают. Коренной петербуржец. Мама у меня художница, отец так, бизнес… Про мой возможный красный диплом ты уже слышала. Так что я совсем не лоботряс. Ну и рожей меня бог не обделил… В общем, у тебя моя визитка есть, так что если что… Ты адрес знаешь…

– И что, думаешь, я приду?

– Надеюсь. У меня девственницы никогда не было. Интересно.

– Козёл ты, Костя!

– Сама меня так назвала. Пытаюсь соответствовать.

– Мне домой пора. Дай юбку. В мокрой поеду.

Костя встал с дивана и притащил юбку, на которой уже не видно было пятна.

– Проводить до метро?

– Не надо. Я и так больше часа у тебя отняла, а ты не получил ничего взамен.

– Почему же, – усмехнулся Костя, – я получил незапланированную стирку.

Гостья схватила с вешалки куртку.

– Варь, уже темно. Я провожу. Могу даже до дома.

– Мне до Озерков.

– Да хоть в Купчино! Я свободен. И ты мне что-нибудь про фольклор расскажешь. Идёт?

Они оделись.

– Давай сумку. А то ещё надумаешь огреть меня своими кирпичами.

– Оборотней принято бить железом, – усмехнулась Варя.

Костя пожал плечами и тогда в тёмной прихожей, и сейчас в тарантасе румына.

– Я, например, знаю, что оборотней у вас принято бить железом. Интересно, почему?

Богдан усмехнулся.

– Потому что чугунная сковородка у бабы всегда под рукой. Но вообще-то оборотней накалывают на вилы. Но тебе лучше с оборотнем не встречаться. Не справишься. Загрызёт.

– А мне интересны волки. Не люблю писать о том, в чём не разбираюсь.

– Тогда не пиши про оборотней. Это вообще не твоя тема. А Варваре я помогу в них разобраться. Обещаю, она останется довольна.

Богдан резко затормозил и скатил машину на обочину.

– Мы не доехали…

Костя вздрогнул, вдруг вновь увидев вокруг зрачка румына жёлтый круг. Богдан коснулся его плеча. На этот раз без лишней силы. Рука была мягкой, а он и не заметил, когда румын успел надеть меховые варежки.

– Здесь рядом волчье логово, – прохрипел Богдан. – Хочу проверить выпущенного волчонка. Закройся в машине и не смей выходить на улицу. Особенно, если увидишь волка. Даже если тот кинется на машину. Не предпринимай никаких попыток отогнать его, слышишь меня? Не смей!

Богдан отдёрнул руку– на рукавицах были волчьи когти. Только рассмотреть их Костя не успел. Румын выскочил из машины, успев втопить засов на водительской двери. Костя машинально нажал на свой. И тут на окно прыгнул волк – так неожиданно, что Костя отпрянул. В водительское окно он уже не увидел румына. А волк оставался на задних лапах. Из раскрытой зубастой пасти валил пар, а глаза нереально желтели. Костя выругался и отстегнул ремень безопасности.