Текст книги "Зачем тебе моя боль (СИ)"
Автор книги: Ольга Домосканова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)
– Сартари мне все рассказал.
Вздох, и еле слышное на выдохе:
– Я знаю. Я сам его об этом попросил.
Хотела вырваться и дать клановнику по голове, но крепкие руки не разжались.
– Зачем? – зло спросила я. – Зачем тебе это? Разве ты не наигрался еще со мной, теперь в благородного рыцаря играешь?
Картер развернул меня к себе лицом, обжигая взглядом.
– Объясни мне, почему ты постоянно видишь во мне только плохое? Как будто я всегда думаю только о том, как тебя унизить, уколоть, растоптать? Откуда эти домыслы?
– Почему домыслы, Картер? Это опыт.
Он встряхнул головой, словно отгоняя мои претензии от своих ушей.
– Я уже сломал себе голову, пытаясь понять тебя, стать ближе, заслужить доверие. Но каждый раз я натыкаюсь на стену.
Его слова были наполнены горечью и болью, словно он давно прочувствовал и продумал каждый момент этого разговора.
– Ты сам построил эту стену, если не собственноручно, то своими стараниями.
Мне показалось, что он даже приподнял меня повыше, чтобы наши глаза оказались на одном уровне, и прошипел:
– Как построил, так и разрушу, – и поцеловал меня.
Никогда в жизни не думала, что поцелуй может выражать столько эмоций одновременно. Если кто-то подумает, что я отбивалась или противилась ему – поверьте, из этих рук мне было не вырваться при всём моем желании, да я и не стала бы, с жаром отвечая. Мы задыхались, срывались и падали в новые ощущения, чтобы снова взлететь и зависнуть на предельной высоте. Мне не хватало кислорода, но я отнимала его у Картера, а он тем временем воровал его у меня. Так и продолжался этот круговорот, пока мы одновременно и отпрянули. Клановник меня не отпустил, крепче прижал к себе, тяжело дыша, так что мои ладони, покоившиеся на его груди, высоко вздымались вместе с ней. Его кожа обжигала руки даже сквозь одежду. Мы вместе горели в одном и том же огне, но страшно не было.
– Ты же понимаешь… Это не любовь.
– Не любовь, – ответил он, поднимая мой подбородок, и в губы: – Но и не меньше.
И снова головокружительный водоворот эмоций. В этом поцелуе были и ласка, и привычная горечь, которой веяло от каждого его слова, и боль, и упрек, и надежда, что все это не закончится здесь и сейчас. И не закончилось бы, если бы не один досадный момент.
Напитанную туманом темноту прорезал луч прожектора.
Глава 13
Сладким запахом свободы,
Не взирая на невзгоды,
Глядя на свинцовый дым,
Мы на облаке лежим.
Мы оторваны от мира,
Плачет призрачная лира,
И в ванильной глубине
Мы лежим на тонком дне.
Мои крылья словно спицы
С пряным запахом корицы,
Будто ноги кипятком —
Мы танцуем босиком…
Губы – пряником имбирным,
Руки – напряженьем сильным,
И клубок сплетенных тел… -
Ты ведь этого хотел?
Мы синхронно присели и спрятались за парапетом. То, что нас стало больше, почувствовали мы оба.
– Кажется, я привела с собой хвост, – прошептала я. Картер сжал мою руку.
– Аля, нам нужно уходить. Их наверняка много, я со всеми не справлюсь без оружия.
– Я тоже, – грустно вздохнула я, демонстрируя шокер. Картер захихикал, очень надеюсь, что у него это нервное.
– Так, у нас мало времени, – клановник посмотрел вниз, перегнувшись через парапет. – Наши гости наверняка будут подниматься по лестнице, нам нужно уйти с другой стороны. Есть такая возможность?
Я буквально выросла в этом месте, и не могла не предусмотреть варианта альтернативного спуска. Я вскочила и потащила Картера за собой.
– Идем, я знаю, что нам делать.
В нише между стенами у меня была припрятана старая лестница. Я вытащила ее, проверяя на прочность перекладины, служившие ступеньками.
– Вроде не успела сгнить, – заметила я. – Опускай ее вниз.
Картер посмотрел туда, куда я указала и засомневался.
– Ты уверена? Мне просто сбросить лестницу вниз, чтобы она нам не мешала падать с высоты этого здания?
Я не выдержала.
– Делай, что тебе говорят. Аккуратно опускай, придерживая за крайнюю перекладину.
– До каких пор? – раздраженно спросил Картер, сгибаясь в три погибели.
Мои слова прозвучали одновременно со стуком.
– Пока не упрешься, – язвительно заметила я. – Ты первый.
Спорить со мной Картер не стал, спустился и позвал меня. Мой спуск оказался не столь быстрым, потому что я значительно ниже Картера, но с последней ступеньки он меня снял. Едва мы положили лестницу, над нами послышались голоса. Я оттащила клановника в сторону, чтобы не засветиться, и вжала его спиной в стену.
– Ее здесь нет, – проговорил мужской голос, мазнув светом фонарика по площадке, на которую мы спустились.
– Успела уйти, тварь – добавил второй. – Другой дороги здесь нет, так что если поторопимся, то еще успеем ее догнать.
– Если мы ее упустим, шеф нас не пожалеет, – не смогла разобрать – то ли третий, то ли все тот же первый.
– Догоним, – уверенно произнес второй. – Она не могла далеко уйти.
Послышались удаляющиеся шаги, срывающиеся на бег. Картер позади меня часто задышал, как будто все это время задерживал дыхание.
– За мной пришли, ублюдки, – разозлилась я. – Думаешь, они поверили, что нас здесь нет?
– Я бы не был в этом так уверен, – в том же духе ответил клановник. – Я так понимаю, мы спустились всего на один этаж. Что дальше?
Я указала на темнеющий проем впереди.
– Там есть еще лестница. Она только до второго этажа, дальше придется прыгать.
– Один этаж – не страшно, идем.
Спускались мы осторожно, и не только потому, что меня искали. Зданию много лет, и кто знает – может именно сегодня оно захочет разрушиться.
Два джипа сорвались с места и устремились по дороге в сторону города. Мы выждали время, пока скроются задние стоп-сигналы машин, затем Картер отделился от стены, взял меня за руку, и мы медленно побрели следом.
– Что дальше? – поинтересовалась я.
– Пойдем потихоньку, у меня есть подозрения, что не все уехали, и нас могут попытаться взять в кольцо.
Мы сместились к краю дороги и рука об руку пошли вперед. Молчали. Тишину нарушал лишь нарастающий шелест неизвестного происхождения. Картер среагировал первый – ухватил меня поперек туловища и вместе со мной сиганул в кусты, причем приземлившись, я оказалась верхом на клановнике, а он прижимал меня к себе.
Третий джип все это время крался за нами с выключенными фарами. Он проехал буквально в паре метров от нас и продолжил движение, видимо, не заметив нас. Через какое-то время машина набрала скорость и скрылась из виду.
– Ты хоть бы предупредил, – прошипела я, ткнув Картера под ребра.
– Хорошо, в следующий раз так и сделаю, – ядовито ответил он, поднимаясь вместе со мной. – Как раз, пока я тебе все расскажу, что хочу с тобой сделать, нас уже скрутят и погрузят.
Я досадливо промолчала, принимая свою неправоту.
– Давай выбираться отсюда, – проговорил клановник, подавая пример.
И мы продолжили наш нелегкий путь – грязные, холодные и злые, правда идти оказалось недалеко – метров через двести появилась боковая дорога, на которой нас ждали несколько машин с людьми Картера.
– Я позвонил, – пояснил клановник, когда я, увидев их, сдала назад. – Не бойся, мы теперь в безопасности.
Узнав своего начальника, люди загалдели. От них отделился, видимо, старший.
– Все в порядке? Вы как позвонили – я сразу собрал всех, кого мог.
– Спасибо, Илон. Нам повезло – нас не заметили.
Меня осмотрели со всех сторон, вызывая во мне здоровое желание спрятаться за спину того, кто назвал себя моим мужем. Илон подозвал его к себе и зашептал, но я услышала:
– Ваша жена напугана, рео. Мне достать аптечку?
Картер бросил на меня мимолетный взгляд.
– Нет, она в норме. Замерзла, только и всего. По машинам, нечего здесь оставаться. Альене срочно нужно согреться.
Меня проводили в один из джипов, укутали в плед и включили печку. Картер быстренько отдал своим людям распоряжения и присоединился ко мне.
Всю дорогу до дома он согревал мои руки в своих ладонях.
По приезду домой Картер едва ли не пинками загнал меня в горячую ванну, все боялся, что я заболею. Я не особенно сопротивлялась, недоумевая по поводу такой чрезмерной заботы – за мной никогда не было замечено склонности быстро заболевать ни с чего. Спорить я не стала, разделась, закинула вещи в стирку, и улеглась в воду. От нее поднимался густой пар, давая мне в полной мере ощутить себя ежиком в тумане. Належавшись вволю, я принялась растирать тело до красноты жесткой мочалкой, вымыла голову, ополоснулась и потянулась рукой за полотенцем. На месте его не оказалось. Села на край ванны и задумалась – а где ж оно будет на месте, если я до сих пор его не повесила, а полотенцем для рук особенно не вытрешься. Тем более, я не захватила халат – так яростно меня подгонял клановник, так что завернуться мне тоже не во что.
Пришлось укрыться за шторой и позвать Картера. К счастью, он меня услышал с первого раза и отозвался.
– Принеси, пожалуйста, полотенце.
Хлопнула дверь, и только я опомнилась, что он не знает, где у меня лежат полотенца, в дверях появился клановник, держа в руках огромное махровое нечто, размером с простынь.
– Э-э… это не мое, – замялась я, выглядывая из-за шторы.
– Какая разница, – устало произнес он, впихивая мне полотенце.
Я подумала, что он, вероятно, тоже захочет погреться, быстро завернулась, отдернула занавесь и занесла ногу, чтобы вылезти из ванной, как была схвачена сильными руками за упомянутую конечность. Удивительно, что при этом мне удалось сохранить равновесия, так неожиданно это произошло.
– Ты коленки сбила, – обличительно ткнул пальцем Картер, разглядывая рану. Странно, я даже не почувствовала. – Надо обработать.
Я попыталась возразить, но он вытащил меня за подмышки из ванной и посадил на стиральную машинку, приказав:
– Сиди, сейчас приду.
Я осталась сидеть, наверное, чисто из любопытства. Вернулся он с аптечкой, из которой достал йодный карандаш, и стал рисовать мне сетку. Раствор попал на открытую рану, вызывая неприятное пощипывание, а у меня недовольное шипение.
– Сейчас перестанет щипать, – пояснил мне как маленькой Картер и легонько подул.
По спине побежали мурашки.
– Уже лучше? – спросил он и, словно издеваясь надо мной, коснулся кожи губами.
Сразу вспомнились ощущения после поцелуя на фабрике, мурашки разбрелись по всему телу и продолжили свое щекотливое дело. Картер тем временем внимательно следил за моей реакцией. А во мне бушевал ураган эмоций, и оборвать я его не могла, и принять эту ласку было страшно, но рука все равно протянулась к его голове и намертво запуталась в волосах. Несколько мгновений он неотрывно смотрел мне в глаза, а потом, кажется, мы оба поняли, что пропали. Он с таким неистовством впился в мои губы, что у меня тут же отнялись руки и онемели ноги. Ненадолго, ибо я притянула его за волосы и с жадностью ответила на поцелуй. Думать не хотелось ни о чем – ни о последствиях, ни о своем разбитом сердце, не о боли, которую так любит причинять этот человек. Не знаю, как он, а у меня просто сорвало крышу от мысли, что сегодня мы могли потерять друг друга навсегда. И я решилась – сейчас или никогда.
Дальше все смешалось в коктейль чувств, ощущений и обрывков событий. Помню, что он пнул ногой дверь и донес меня на руках до моей кровати, не переставая целовать ни на секунду. Потом он развернул меня, покрывая поцелуями все мое тело, а я лихорадочно пыталась стянуть с него футболку, в которую он уже успел переодеться дома. Мои руки тут же пустились в путешествие по его груди и накаченному животу, вызывая в нем ответную дрожь, на несколько секунд он даже задержал мои пальцы в ладони и хрипло прошептал:
– Что ты со мной делаешь?
Я заткнула ему рот поцелуем, и он ответил с таким энтузиазмом, что закружилась голова. А я сочла, что слишком сильным был стресс, раз я ни на миг не задумалась о противоестественности своих действий.
Кто говорит или пишет о том, что в первый раз все божественно приятно и здорово – самые настоящие ублюдки. Несмотря на весь опыт Картера (уверена – немаленький), на всю его осторожность и аккуратность – он не набрасывался на меня, как голодный зверь, а долго и терпеливо ласкал – мне было невероятно больно. Недолго, но, тем не менее, неприятных ощущений мне хватило сполна. Я даже успела уловить его удивление, когда он понял, что да, именно он – первый и единственный мужчина в моей жизни. Он внутренне напрягся, даже слегка приостановился, но в итоге все равно сделал все для того, чтобы мы оба получили удовольствие.
Я лежала спиной к нему, а его рука покоилась на моем животе. С психологической точки зрения мне не хотелось, чтобы он просто встал и ушел. Почему-то мне казалось важным, чтобы он остался со мной этой ночью.
– Почему ты не сказала? – как-то глухо произнес он.
– А что бы это изменило?
Повисло укоризненное молчание, словно я заставила его совершить преступление, но забыла предупредить, что оно уголовно наказуемо. Меня угрызения совести пока не терзали, и это придавало мне сил. Все-таки я в ответе только перед собой за свою невинность, и я не считаю себя падшей только потому, что испытываю к Картеру противоречивые чувства. В конце концов, он мой законный муж, с которого я, будем так считать, стребовала супружеский долг.
И все-таки Картер не ушел. Когда я уже задремала на его руке, накрыл нас двоих одеялом и коснулся губами моего плеча. И в этот момент я чувствовала себя немного счастливой, потому что мы живы. Мы вместе. Мы рядом. И пусть у нас немного сорвало крышу, я заснула с полной уверенностью, что с этим мы уж как-нибудь разберемся.
Утро меня встретило прохладой, запахом кофе и ощущением грандиозной подставы. Проснувшись, я первым делом пошарила рукой по кровати, и никого не нащупав, со стоном перевернулась на спину. Я, конечно, не рассчитывала, что Картер останется со мной до утра, но все же это было бы гораздо приятнее, чем одинокое пробуждение в пустой квартире. А в том, что она действительно пуста, я убедилась, выйдя на кухню. На столе меня ждала записка следующего содержания:
«Вызвали в другой город. Будить не стал, отдохни. Деньги на хозяйственные нужды. Когда вернусь – еще не знаю, за тобой присматривают».
Хорошо хоть уточнил, на что деньги, а то я бы подумала, что это плата за ночь. Даже выспаться мне позволил, охрану оставил, прямо настоящий заботливый супруг. Хотя, кто знает, может он специально придумал историю с командировкой, потому что сам не знает, что со мной делать дальше и как себя вести. Я хмыкнула в унисон своим мыслям, помыла яблоко и вернулась в комнату. Глядя на кровать, кое-что вспомнила и отдернула одеяло.
Меня разобрал нервный смех. Никаких следов, напоминающих события прошлой ночи, на простыни не оказалось. Все доказательства случившегося остались только в памяти.
Не могу сказать, что для меня лично «ночь любви» прошла так уж бесследно. Тело ломило нещадно, а так же имелись не слишком приятные ощущения…ну, сами понимаете. Очень надеюсь, что Картер сейчас себя чувствует не лучше. Отказав себе в пробежке и повалявшись в кровати, я решила связаться с внешним миром. На экране телефона меня уже ждало сообщение.
«Не хотел вот так бросать тебя, но не смог остаться. Буду нескоро. Как ты?»
Улыбнулась в пустоту и, немного подумав, настрочила ответ:
«Как после встречи с бронепоездом. Не льсти себе, это просто сравнение».
Молчание было недолгим.
«Ха-ха, или как лучше – ту-тууу?» – надо же, у Картера прорезался первый юмор. Воистину, койка сближает. – «Приеду, сходим к врачу».
Мне становится страшно, когда клановник начинает обо мне заботится.
«Сама разберусь».
«Именно этого я и боюсь»…
На этом наша переписка закончилась, потому что позвонил дед и вызвал меня к себе. Давненько мы с ним не виделись, да и его тотальный контроль уже ослаб. Я даже соскучиться успела.
Собиралась я медленно, словно неосознанно пытаясь позлить деда. Может и соскучилась, но не до такой степени, чтобы бежать к нему, сломя голову.
Трудно поверить, но Энайя ждал меня не в офисе, не в ресторане, а у себя дома. Этому факту я удивилась больше всего – мне всегда казалось, что он избегает приватных бесед, а родные стены как раз к этому и располагают. Не то чтобы это было странно, нет, скорее – нетипично для моего деда.
Дверь, как и следовало ожидать, мне открыл дворецкий. Угрюмый мужчина в возрасте, который служит у деда уйму лет, и видимо поэтому так и не научился улыбаться. Сухо поприветствовав меня, он уточнил, что Энайя ждет меня в кабинете, но провожать не пошел. Не получил такой инструкции – дед счел меня девочкой самостоятельной и решил, что до кабинета я дорогу уж как-нибудь найду.
В двух словах о доме деда – в одной книге, не помню, кто автор, я прочла, что доказательством бездумной роскоши является золотой унитаз в туалете богача. Так вот – у Энайи Дархау золотого унитаза никогда не было, но обстановка в его жилище мной охарактеризовывалась только одним словом – показуха.
– По-моему я просил приехать к моему юристу, – по своему обыкновению произнес дед, не здороваясь. Я прошла через все помещение и уселась на маленький кожаны диванчик.
– Здравствуйте, мастер, очень рада вас видеть, – я лучезарно улыбнулась, откровенно давая понять, что не испытываю тех эмоций, о которых говорю, просто напоминаю деду о правилах приличия.
Дед недовольно сморщился и произнес:
– Осмелела, как замуж выскочила. Думаешь, он будет тебя защищать?
Я закинула ногу на ногу, вконец обнаглев.
– Смею заметить – не выскочила, а удачно продали. И да, пока что так и было.
Энайя Дархау… ничего не ответил на это. Он только вздохнул и зашелестел бумагами на столе.
– Подпиши кое-что, – в мою сторону была придвинута папка с файлами. – Здесь то, что я могу передать тебе уже сейчас. Остальное – в завещании.
Я полистала содержимое. Да, негусто – пакет акций в какой-то мелкой финансовой компании, сеть аптек «Таблетка», немного недвижимости за городом, ателье и пара продуктовых магазинов. Стоп, ателье.
– А это, случайно, не то ателье…
– Да, Маргарита меня попросила, – отстраненно пробормотал дед, словно над чем-то задумался. Я лишь удивленно склонила голову и продолжила читать. Дарственная содержала множество пунктов, но кое-что дублировалось из брачного договора. Это имущество в случае моей смерти отходило, опять же, доверенному лицу деда или моим детям, но никак не моему мужу или родителям.
– Это все и было ценой за годы моих мучений? – спросила я в лоб, глядя Энайе прямо в глаза. Вопрос ему не понравился, но еще больше не понравился мой тон.
– Альена, я дал тебе гораздо больше, чем ты думаешь. Да, пока что это лишь мелкие фирмы с небольшой доходностью, но научившись ими управлять, ты сможешь взяться за куда более серьезные проекты. Ты просто не готова сейчас взвалить на себя такую ответственность.
– У меня на это есть муж, – усмехнулась я. – Пускай он и решает, что с этим со всем делать.
– Ничего с этого не имея? – дед откинулся в кресле, торжествующе улыбаясь. Никак думает, что смог загнать меня в ловушку. Нет, дорогой родственник, второй раз я в нее не попаду по своей глупости. – Я сомневаюсь. Напомню, ваш брак лишь фикция. Мне нужно было кое-что от клана, Картеру нужна была ты для исполнения роли жены. Все по-честному. Вряд ли он что-то станет для тебя делать за спасибо.
Вот как ты заговорил. Почувствовал, что личная рабыня ускользает в чужие руки, поэтому пытаешься очернить Картера в моих глазах. Не выйдет по одной простой причине – чернее черного просто не бывает.
– А когда-то вы мне называли совершенно другие причины, мастер, – ядовито улыбаясь, напомнила я. – Или все была ложь, от начала и до конца?
Старый интриган и комбинатор на то и Энайя Дархау, чтобы никогда не раскрывать свои карты до конца.
– Кто ж тебе признается, – теперь я знаю, в кого у меня такая улыбка. – Тем более – каждый выполнил свои обязательства перед другим – так в чем проблема?
Проблема была одна – слишком много умных людей на один квадратный метр. И каждый подозрительно вглядывался в карты другого и думал о том, как ему лучше выйти из игры без потерь.
– Не думаю, что это имеет смысл, – произнесла я, поднимаясь. На стол к деду лег подписанный экземпляр, второй я прихватила с собой. – Если хотите знать – я почти что счастлива. В кои-то веки до меня есть кому-то дело не корысти ради.
Глава 14
Жизнь проживаем мы в борьбе
Порой жестоки и грубЫ,
Нас оставляют не в себе
Превратности судьбы…
– Альена?
Я сидела в кафе в центре города, сжимая в руках чашку горячего какао. На улице совсем похолодало и выпало много снега, как раз в тот день, когда я отправилась инспектировать свое практически бесполезное, если не сказать хлопотное, наследство. Надо сказать, когда дед говорил о малой прибыльности этих предприятий, он немного преувеличил. Все они, кроме ателье, оказались на грани банкротства. С одной стороны, я понимаю, для чего это все сделано – Энайя хочет от меня активных действий по поднятию с колен того, на что ему просто было жаль собственного внимания. Но с другой – дед явно что-то задумал, иначе не простил бы мне ни моих дерзких слов, ни ухода без его разрешения. Все чаще мне стали закрадываться в голову мысли, что нужно поговорить с отцом. Быть может, он сможет хоть как-то прояснить ситуацию.
Набегавшись и придя к неутешительному выводу, что я совершенно не знаю, как быть с нерентабельными предприятиями, я плюнула на все и зашла погреться в кафетерий, а заодно и поужинать. Голос за спиной застал меня врасплох в тот момент, когда я, в принципе, уже собиралась выдвигаться в последнюю точку своего маршрута – к Маре.
Я обернулась. Позади меня стояла полноватая брюнетка в шубе с дорогой сумкой в руках. Весь ее внешний вид говорил о том, что она привыкла жить со вкусом, но явно не за свой счет. Лицо остиньоры мне оказалось незнакомо, следовательно, и саму остиньору я видела первый раз в жизни.
– Простите?
– Вы ведь Альена?
– Да. Мы знакомы?
Женщина обошла столик, чтобы я могла видеть ее, не оборачиваясь. Несколько минут вглядывалась в мое лицо, затем решительно отодвинула стул и села напротив.
– Нет, вы меня не знаете. Мне вас посоветовала она моя знакомая как специалиста в…, – тут она замялась, подбирая слова, – в крайне деликатных делах.
Стало быть, одна их моих бывших клиенток порекомендовала меня этой женщине как – кого?
– Что конкретно вы от меня хотите? Я извиняюсь, у меня просто мало времени, чтобы я тратила его на долгие предисловия.
Брюнетка сразу же сменила тактику.
– Я хочу вас нанять, – в лоб сказала она, выкладывая на стол стопку купюр. Я воззрилась на это безобразие с долей нескрываемого ужаса.
– Я еще ничего вам не обещала, уберите сейчас же деньги!
Стопка исчезла так же, как и появилась, оставляя меня в замешательстве. Женщина так ловко это проделала, будто по ней профессия карманницы плачет. Я на всякий случай подвинула папку с документами к себе.
– Понимаете, у меня очень щекотливая ситуация, – заговорила потенциальная работадательница. – Мой муж – очень влиятельный человек в сфере бизнеса. В последнее время он очень много времени проводит якобы на работе, но у меня есть там знакомые, которые за небольшую сумму иногда рассказывают мне, как он уезжает рано, при том, что дома он бывает далеко за полночь.
Любовница, классический сюжет. Вот только я не работаю больше у Ксаури, чтобы заниматься подобными вещами.
– Я хочу, чтобы вы проследили за ним и предоставили мне максимально убедительные доказательства его измены.
– Я не занимаюсь этим больше, прошу простить меня, – я попыталась встать, но женщина удержала меня за руку.
– Погодите, прошу вас. Мне отказали все детективные агентства, моя последняя надежда только на вас. Мне очень нужно узнать, есть у него кто-то или нет, в конце концов, как женщина вы должны меня понять.
Как женщина я считала: меньше знаешь – крепче спишь и дольше живешь, но не говорить же это жене бизнесмена.
– Я много заплачу, вы не подумайте. Мне нужны всего лишь несколько фотографий, но обязательно хорошего качества. Я сделаю все, что вы хотите, только, пожалуйста – не отказывайте мне.
Единственное, чего я хотела – так это отвязаться от настойчивой женщины. Поэтому, несмотря на свои принципы, я согласилась ей помочь. Весьма кругленькая сумма за эту услугу оказалась достойной наградой моему мимолетному сумасбродству.
Получив от Леры, так звали мою клиентку, адреса и всю возможную информацию об объекте, я все равно отправилась к костюмерше. Теперь она была мне нужна еще и как профессионал в своем деле.
– И ты хочешь сказать, что опять ввязалась в авантюру? – сердито произнесла Марра, когда я поведала ей о случившемся.
– Марра, ну ты же знаешь, как мне надоело сидеть дома, – заныла я. – Тем более, она предложила хорошие деньги, и я уже взяла аванс.
Костюмерша погрозила мне ножницами, которыми кроила детали будущего шедевра.
– Вот погоди, приедет твой муж – я все ему расскажу.
Картера нет уже целую неделю. Стыдно самой себе признаться, но я уже успела соскучиться, а когда вспоминаю, на какой ноте мы расстались, так щеки горят.
– Боюсь, об этом он будет знать раньше, чем ты ему скажешь.
Несколько минут я слушала размеренное щелканье ножниц.
– А что, нравится тебе замужем? – уже спокойно заговорила бывшая коллега, а ныне – вроде как моя подчиненная.
Я пожала плечами.
– Наверное, больше да, чем нет.
– Говорят, что быт убивает всю романтику в отношениях. Губит то светлое, что соединяет людей, отсюда и скандалы, и непонимание.
Она так тяжело вздохнула, что я поняла – ей, как никому другому, об этом известно.
– Марра, а был ли в твоей жизни человек, которого ты бы очень сильно любила когда-то, но при этом так же сильно ненавидела? И постоянно путала одно с другим.
Рука, сжимающая ножницы, зависла в воздухе. Костюмерша подняла на меня взгляд с отпечатком прожитых лет и проговорила:
– Был, девочка моя. Мы очень любили друг друга. Но этот самый быт все и разрушил. Плохо, когда один из вас наиболее амбициозен, и его амбиции затмевают для него все. Он просто ставит перед собой цель и идет к ней, совершенно не замечая того, что наступает в это время на горло тем, кого по идее должен держать за руку в этот момент. А если осознанно уходишь на второй план, позволяя ему решать, что для вас двоих будет хорошо, то навсегда теряешь то зыбкое равновесие, которое имеешь. Он просто понимает в один прекрасный момент, что ты для него уже не опора, а чужой человек, перешагивает через тебя и идет дальше. И ты остаешься одна со своей болью, с дыркой в груди вместо сердца и несбывшимися надеждами быть с ним рядом и родить ему сына…
Она замолчала, а я боялась пошевелиться, чтобы не разрушить возникшую в ателье атмосферу. За время нашего знакомства это был первый разговор по душам, и он меня выбил из колеи. Потому что я, кажется, догадалась, о ком сейчас шла речь.
– Он и в молодости был таким? – тихо спросила я.
Марра ответила мне ни сразу. Может, корила себя за то, что доверилась мне, может, подбирала нужные слова. Тем не менее, далее я услышала следующее:
– Он не был таким, пока не почувствовал вкус денег. Дальше ему стало плевать на все. Я искренне верю, что ты не пойдешь по его стопам. Ты мне очень дорога, Альена, и я не хотела бы тебя терять – ни физически, ни морально. Не удивляйся, что я попросила оформить ателье на тебя, – и совсем тихо: – Он ведь выкупил его, когда узнал, что я здесь.
В порыве чувств я обняла женщину, получив в ответ самые теплые и нежные объятия. Распорядись судьба иначе – она могла бы быть моей бабушкой. Но был в нашей с ней жизни один человек, который не иначе как бесами наделен талантом во все вмешиваться и переворачивать ног на голову, то есть так, как нужно ему.
Я замерзла как собака, стоя под дверью подъезда, где два часа назад скрылся мой объект слежки. Уже третий день я ходила за ним тенью, но пока все было однообразно – бизнесмен словно что-то почуял и с работы стал уходить вовремя, заезжал по одному и тому же адресу, проводил там некоторое время и ехал домой. С кем он там встречался, проверить я не могла. Один раз у меня была такая возможность, я дошла с ним до самой двери, но мужчина достал ключи и открыл замок самостоятельно. Даже если в квартире его ждала любовница – мне никак не удастся это доказать. Все-таки работать, имея профессиональное оборудование и прикрытие, намного проще. Что-то мне подсказывало, что рано или поздно бизнесмен где-нибудь проколется и засветится, но еще пару лет мерзнуть безрезультатно мне ой как не хотелось.
Двери подъезда распахнулись, выпуская объект и еще одного человека в балахоне с капюшоном. Я навострила все, что могла, чтобы понять, кто с ним. Но человек откинул капюшон, демонстрируя абсолютно лысую голову, пожал руку бизнесмену, и мужчины разошлись. Я вычеркнула адрес из списка подозреваемых. Вряд ли этот человек его любовница. В его гомосексуальность пока верить не хотелось.
Следующие два дня прошли под девизом – ненавижу зиму. Словно издеваясь надо мной и моим организмом, бизнесмен объездил полгорода и ненадолго останавливался в нескольких домах, пять из которых не значились в списках моей заказчицы. Правда, задерживался он там ненадолго, тем не менее, мне это ничего не дало. А погода тем временем измывалась как могла – то снег, то дождь попеременно заставали меня во время уличного бдения, но стоило мне оказаться в помещении – все прекращалось. Ко всему прочему, меня раз десять облаяли бездомные собаки, один из которых они даже гнались за мной, но я с разбегу преодолела полутораметровый забор, оставив их недовольно лаять сквозь металлическую сетку. Восстановив сбившееся дыхание, я опасливо обернулась, проверила – не летит ли за мной стая саблезубых комков шерсти, но преследователи покрутилась на месте и ушли, несолоно хлебавши.
После такой эмоциональной и физической разрядки требовался как минимум глоток воды. Я уже и думать не хотела о том, где сейчас мой объект и чем он там занимается – важнее было ноги унести и то, из чего они растут. Благо, поблизости оказалась «Хозяюшка», туда-то я и отправилась, проклиная бизнесменов, зиму и собак.
Водой я не ограничилась, прихватив зачем-то шоколадку, пакетик анчоусов, йогурт и заварник пирожные. После продуктового я прошлась по рядам с бытовой химией и остановилась напротив отдела детских игрушек, рассматривая страшно уродливую куклу из серии «Кукла-монстр». Воистину, чем сейчас только не забивают голову детям, если им нравятся подобные чудовища, в моем детстве, если бы мне показали такую игрушку, она бы травмировала мою детскую психику.
– Папа, а ты купишь мне мишку Тедди? – спросил детский голос где-то за моей спиной, и я невольно обернулась.
Кто бы мог подумать, что я нос к носу столкнусь с тем самым бизнесменом, за которым уже не первый день веду безрезультатную слежку!
