Текст книги "Зачем тебе моя боль (СИ)"

Автор книги: Ольга Домосканова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

Картер приехал, когда я уже валилась с ног от усталости. Праздничный ужин был полностью готов, я даже кухню убрать успела к его приходу.

– Пойдем, – с порога позвал он, – мне нужен ноутбук, я тебе кое-что покажу.

Я включила свой ноут, вставила протянутую клановником флэшку и загрузила записанное на ней видео. Черно-белая картинка с камер наружного наблюдения.

– Если кого-то из них узнаешь, останови и покажи.

Продолжительность видео составила полтора часа, то есть Картер привез уже обрезанную версию. Что ж, это значительно облегчает мне задачу.

Напряженно всматриваясь в монитор, я смотрела черно-белое кино про то, как не стоит делать бизнес. Вот подъезжает машина (номера, кстати, прекрасно видно), из нее выходят двое. Съемка со спины, лиц не видно. Они о чем-то переговариваются, затем заходят в ателье. Что происходит внутри – камера не засняла, но я, как очевидец тех событий, могу сказать точно – ничего хорошего. Через некоторое время двери распахиваются, и парочка устремляется к машине. Резким движением я останавливаю видео.

– Этот, который тащит – назвал себя Левым. Второй – Шрам, у него лицо рассечено через всю щеку. Лица не особо видны, но я смогу их опознать, если увижу еще раз.

Картер кивнул и набрал номер на телефоне.

– Илон, поднимись.

Через некоторое время клановник оказался на пороге нашей квартиры. Они еще раз пересмотрели с Картером видео, тот передал полученную от меня информацию. Илон отстраненно кивнул, мне показалось, что он уже знает, где и кого нужно искать, и исчез за дверью.

– Отпусти его домой, – тихо попросила я. – Заставляешь человека работать в праздник.

Картер застыл в дверном проеме, стягивая с себя футболку. На некоторое время я даже выпала из реальности, глядя на перекатывающиеся под кожей мускулы. Он любит свое тело, еще со школы активно его тренирует, чтобы держать в форме.

– Аля, у плохих людей не бывает выходных и праздников.

Вот как хочешь – так и понимай его слова. Имел ли он в виду Илона конкретно, или говорил про моих недоброжелателей – не понятно.

– Пойдем со мной в ванную.

От такого предложения меня бросило в жар.

– Зачем в ванную?

Картер посмотрел на меня очень странно.

– Пока я буду принимать душ, расскажу, что мне удалось узнать.

Он скрылся за дверью, звеня пряжкой на ремне, видимо – снимает брюки. Я украдкой выдохнула, отвесив себе мысленный подзатыльник по поводу ненужных мыслей. О чем я все время думаю?!

Картер прошествовал мимо меня в одних боксерах и поманил рукой. Я специально немного задержалась, давая ему время снять последнюю одежду и скрыться за душевой занавеской, и только тогда вошла.

Этот засранец даже и не думал закрываться! Разделся, включил воду, и прежде чем залезть под душ, посадил пунцовую меня на стиральную машинку. На молнии, метаемые из моих глаз, он не обратил никакого внимания.

– Так вот, – начал он, – после изъятия видео в банке, мои ребята первым делом пробили номера машины. Как и следовало ожидать – машина в угоне, ее официальный владелец уже давно кормит червей в земле. Знаешь, о чем это говорит?

– О чем? – переспросила я, стараясь не смотреть на голого Картера. Не то, чтобы мне было неинтересно, наоборот, просто не хотелось, чтобы он видел мое повышенное внимание к его персоне.

– Твоих крышевателей прикрывает кто-то более серьезный, кто очень не хотел, чтобы на него вышли.

– Думаешь, они как-то связаны с теми людьми, что ходили за мной?

Картер на мгновение застыл, позволяя упругим струям воды просто стекать по телу. Я упорно старалась не смотреть на это, но глаза все равно не обманешь, они то и дело жадно исследовали красивое мужское тело, целомудренно останавливаясь на животе. Не надо считать меня монашкой, доселе ни разу не видевшей голого мужчины и дорвавшейся до него. У клановника действительно есть на что посмотреть, и это доставляет не только эстетическое удовольствие. И все же я не могу откровенно разглядывать его.

– Нет, я не думаю. Те, кто ходили за тобой, явно знали, кто ты и кому принадлежишь, – слово-то какое, я посмотрела на Картера с упреком, но он проигнорировал его, – а ребятки, разгромившие ваше ателье либо совсем не знали, на кого идут, либо действовали по приказу человека, к которому ты после нападения отправилась бы за помощью.

Подумаем логически, к кому бы я отправилась? Первым в моем списке все-таки значился сам Картер. Я наградила его внимательным взглядом, словно до меня только что дошло, кто виновник моих бед.

– Напоминаю, – клановник понял, к чему этот взгляд, – мне нет нужды пугать тебя и твоих подчиненных.

Следовательно, мне нужно подумать, кому есть нужда.

– Энайя? – предположила я.

Картер кивнул, наливая в руку шампунь и намыливая голову.

– Я не настаиваю на его кандидатуре, но уж больно правдоподобно получается – он передает тебе непонятный бизнес, чтобы посмотреть, как ты с ним справишься. Ты выбираешь определенную стратегию, раскручиваешь одно предприятие за счет других, у тебя все неплохо складывается. Но дед не хочет, чтобы ты забывала о том, кто твой покровитель, и напоминает о себе таким вот образом.

– Он должен быть уверен, что я пойду за помощью именно к нему, – добавляю я. – Но я ведь не пошла и даже не рассказала.

– Возможно, его устроил и такой вариант, он просто хочет посмотреть, как ты выкрутишься.

Ничего себе, выкрутишься. Если это все правда, то Энайя Дархау переходит уже все границы. Как это не прискорбно, но обрисованная Картером картина абсолютно в духе моего деда. Он никогда не отказывал себе в запрещенных приемах, даже предпочитал их игре по правилам.

– Наградил бог родственничками, – проворчала я.

Картер уже закончил водные процедуры и, отфыркиваясь от воды, потянулся за полотенцем. Тянулся через меня, опасно потрясая голыми телесами. Я судорожно выдохнула.

– И все же мне кажется, что он не хочет давать тебя в обиду, просто своеобразно учит жизни. Ведь ты, как его единственная наследница, получишь доступ ко всем его счетам и активам, и тебе нужно будет уметь ими управлять в любой ситуации, – как ни в чем не бывало продолжил клановник, вытираясь.

– Так-то оно так, только я уже начинаю задумываться – так уж ли мне нужно это гребаное наследство?

Картер перемахнул через край ванной и облокотился на стиральную машинку по обеим сторонам от меня.

– Пригодится. Чем быстрее ты сама встанешь на ноги, тем быстрее ты выйдешь из-под влияния своего деда. Ты ведь этого и добиваешься? – я кивнула. Затем он улыбнулся и иронично произнес: – Аля, не отводи глаза, если хочешь посмотреть. Ничего нового ты там все равно не увидишь, а мне просто будет приятно.

И сверкая голым задом, он продефилировал в свою комнату.

– Прикройся! – в спину ему запоздало крикнула я. – Что за приступы эксгибиционизма?

– Я не заметил, чтобы тебе не понравилось, – ах, значит, это была тщательно спланированная акция: «Посмотри на меня, какой я клевый». Я спрыгнула с машинки и прошла на кухню.

– Ты будешь ужинать?

Из-за двери показалась голова с удивленным выражением на лице.

– А что есть?

Я открыла дверь холодильника и сделала приглашающий жест.

– Вот это да, – протянул клановник, обозревая кулинарные изыски. – У нас праздник?

Я усмехнулась.

– У всего мира праздник – чем мы хуже?

Я стала выставлять тарелки на стол. Картер едва не пританцовывал на месте от нетерпения. А все никак не могла решиться задать ему вопрос. Пока он уплетал за две щеки, я сидела напротив и смотрела мимо него в окно.

– А ты чего не ешь? – спросил он.

– Наелась, пока готовила.

– Тебя что-то беспокоит?

Все-то он знает, гад.

– Где ты будешь встречать Новый год?

– А где нужно? – легко уточнил он. Мне бы его спокойствие.

– Я бы хотела…

– Смелее, Аля. Ты хочешь, чтобы я ушел?

– Нет, – поспешно возразила я.

Картер улыбнулся и отправил в рот ложку салата.

– Стало быть, ты хочешь, чтобы я остался, – а это уже не вопрос. – Значит, я останусь.

Я не знала, куда себя деть. Он даже задачу мне облегчил, все сказав за меня, так в чем же проблема? А внутренний голос скромно напомнил, что дело в моей голове и все неприятности тоже от нее. От осознания собственной ущербности стало не по себе. Лучшим способом уйти от ответа и от себя женщины избрали тряпки – я решила переодеться.

На улице уже совсем стемнело, кое-где гремели салюты. Я включила свет и заглянула в недра своего шкафа. Что можно надеть на праздник, когда мы только вдвоем, никуда не идем и никого не ждем? Правильно, нечто универсальное, поэтому мне на выручку приходит оно – Маленькое-черное-платье. К нему у меня есть черные чулки и черные же туфли. Идеально.

Мое преображение не осталось незамеченным – левая бровь поднялась вверх.

– Мило.

– А ты, что же, переодеваться не будешь? – я выразительно посмотрела на его спортивные штаны и черную футболку. Картер уже мыл за собой посуду.

– В этом есть какой-то смысл? – поинтересовался он, картинно выпрямляясь и поигрывая бицепсами.

– Как Новый год встретишь – так его и проведешь, – напомнила я.

Он показушно приложил руку к груди и выдохнул.

– Как хорошо, весь год буду ходить в этих трениках. Я их очень люблю. Пойдемте со мной, мои сладкие, я покажу вам мой диван.

Я усмехнулась и сложила руки на груди.

– Клоун.

– Тебе, кстати, тоже.

Настала моя очередь поигрывать бровями.

– Мне за какой надобностью твой диван?

Картер подошел вплотную и наклонился, жарким дыханием обжигая ухо.

– Телевизор будем смотреть.

Я засмеялась и подалась за ним, потому что Картер уже тянул меня за руку.

– Кого поздравляешь?

Я набирала уже не первое по счету сообщение, но Картер задал свой вопрос только тогда, когда я дошла до Кириена. Друг не звонил и не объявлялся, то давало мне повод думать – он серьезно обиделся.

– Бывшего коллегу, – я не соврала. Кириен действительно был моим коллегой, пусть и не официальным.

– Не того самого, с которым ты целовалась в парке?

Все ж он помнит. Интересно, как часто он об этом думает?

– Да, именно его.

Картер издал долгий звук «м-м». Ну давай, покажи мне, ты ревнуешь или нет?

– Я отказала ему, если хочешь знать. Не общается со мной теперь.

– Понятно, – ох, как мне хочется вмазать ему.

Мы сидим и смотрим развлекательные передачи, плечом к плечу, не задевая друг друга.

– Аля?

– Что? – недовольно отвечаю я.

– Если еще хоть один мужчина тебя поцелует и я об этом узнаю – я вырву ему печень.

У меня даже мурашки побежали от этого заявления и растянулась глупая улыбка на лице. Картер это заметил, схватил меня в охапку и уложил к себе на колени. Не скажу, что мне было неудобно, скорее немного не комфортно, потому что теперь он смотрел на меня сверху вниз.

– Может, у нас все-таки что-нибудь получится? – тихо спросил он. – Может, мы сможем создать нормальную семью и прожить бок о бок?

– Я не знаю, Картер.

– Почему ты всегда обращаешься ко мне только по фамилии?

Хороший вопрос. Наверно, потому что много лет назад навсегда выбросила твое имя из головы. Осталась лишь фамилия, чтобы хоть как-то обращаться.

– Мне трудно называть тебя по имени.

Картер не стал спрашивать причин. Стал машинально гладить меня по голове, перебирая пряди волос.

– Ничего, у нас впереди еще много времени, я сделаю все, что в моих силах, чтобы изменить твое отношение к себе, – он коснулся губами моего лба. – Полночь, загадывай желание.

Что бы мне загадать? Мужа и ребенка? В данную минуту они здесь, со мной. Тепла и уюта? В объятиях Картера – таких странных и немного неуверенных – мне было и тепло и уютно. Любви? А что это – любовь? Гораздо важнее, наверно, все-таки то, что у меня есть защита и опора, и в любое время мне придут на помощь. Я взглянула на Картера, он не отрываясь смотрел мне в глаза – и я поняла, чего я хочу. Разобраться. Понять друг друга. Разрушить оковы прошлого и просто начать жить заново.

– Загадала? – тихо спросил он. В его глазах отражался свет от экрана телевизора, играя причудливым блеском. Я кивнула.

– А ты загадал?

С последним ударом часов мы одновременно потянулись друг к другу. Уж не знаю, что там загадал Картер, но мне его желание было по душе. На пол полетели и туфли, и платье, и чулки, и его феерические треники. Мы жадно целовались, до боли, до головокружения, до помутнения рассудка, словно это был последний день в нашей жизни. В какой-то момент Картер сменил тактику, неистовые поцелуи сменились нежными, дразнящими, прикосновения стали легче и волнительнее, и мир перевернулся и рассыпался на тысячи разноцветных осколков. Засыпая в крепких объятиях, я улыбалась, так хорошо мне еще никогда не было. Новый год для нас наступил, впереди ждала новая жизнь.

  Пепельно-серое небо мне душу выжгло внутри.

  В сердце моем был и не был, я же не знаю. Смотри,

  Вечность бросаю на камни, чтобы звезду не срывать,

  Небо печальное с нами тихо ложится в кровать.

  Руки пройдут сквозь одежду, в тело ворвутся в ночи,

  Чувства мне дарят надежду – если не стонешь – кричи.

  Страсть затуманила разум, гордость забыта давно,

  Тайна взорвется не сразу, только ведь нам все равно.

  Плавный, размеренный ритм, сердце стучит все быстрей.

  Страха последние нити рвутся с печалью моей.

  Жаркие прикосновения – губы и руки горят,

  Пламенные ощущения о многом теперь говорят.

  Яркий миг наслаждения нас ослепит на миг,

  Дыхание – как наваждение, как голод в сердцах других.

  Слабость и упоение сполна заберут свое,

  Тело горит мгновение, и мысли уходят на дно.

  Страстью помятые простыни, в осколках растеряны чувства,

  Дарить свое тело – просто ли?

  Но в нем без тебя так пусто…

  Я же совсем отчаялась все повернуть назад,

  Чтобы увидеть случайно

  Твой страстью наполненный взгляд…

Глава 17

Первого января я проснулась по традиции одна, зато заботливо укрытая одеялом. Сладко потянулась, зевнула, открыла глаза – и обалдела. Во-первых, проснулась я не там, где засыпала, а в своей комнате, во-вторых, я совершенно не помню, как я сюда переместилась, и в-третьих – на соседней подушке лежала бархатная коробочка, подозрительно напоминающая подарок. Под ней – сложенный в четверо листок. Я решила начать именно с него и протянула руку.

«Выбирая подарок, я представлял твои глаза. Просил что-нибудь более бешеное – не нашлось. Взял, что было.

P/S Подарок мне ты уже подарила, и если по правде – он бесценен».

– Ненавижу тебя, Картер, – с абсолютно несовместимой с этими словами улыбкой произнесла я и открыла коробку.

Да, его не исправить. Мои глаза хоть и бывают иногда зелеными, но все же им далеко до кристально прозрачных камней насыщенного темно-зеленого цвета, коими были щедро украшены золотые сережки и того же металла подвеска. Уверена, гарнитур стоит немалых денег, но покупался он явно не для того, чтобы похвастаться своей дороговизной. Специально ж выбирал, под мои бешеные, как он выразился, глаза.

Я прижала футляр к груди. Запоздало вспомнила, что за подарок неплохо было бы поблагодарить. Телефон нашелся рядом с кроватью – прикроватной тумбочки у меня нет, скорее всего, Картер больше не нашел куда его деть. Написала слова благодарности. Через секунду пришел ответ:

«Рад, что понравилось».

Фи, можно подумать, я такая привередливая цаца. Меня вообще никто никогда подарками не баловал – дед считал лишним снисходить до моей персоны, всегда отделывался деньгами, поклонников у меня, его же стараниями, не было, а от родителей он же запрещал что-либо принимать. Времена изменились, чему я несказанно рада.

«Когда тебя ждать?»

«Занят, позже».

Ну и пожалуйста. К счастью, у меня есть, чем занять этот день.

Еще вчера, вместе с ответом на поздравление, я получила от Марры приглашение на чаепитие. Я прекрасно знаю, чего от меня хочет костюмерша – подробностей, и хоть ее не мешало бы помучить, пропустить встречу я не могу. Не тот Марра человек, чтобы ей отказывать.

Подарок я купила ей заранее, зная, что все равно ей его подарю, не важно, когда. Принарядившись и наведя на голове порядок, я упаковала подарок в красивую обертку и спустилась, в надежде увидеть возле подъезда Илона. Так и есть, клановник стоял там же, где и вчера. Я постучала к нему в стекло.

– Здравствуйте, Илон. С праздником вас.

Мужчина слабо улыбнулся.

– И вас с праздником, остиньора Картер. Куда-то поедем?

Я никогда раньше не бывала у Марры дома, поэтому адрес она скинула мне сообщением.

– Меловая сто, я, к сожалению, не знаю, где это.

Илон немного подумал и кивнул мне на пассажирское сиденье. Мотор джипа завелся, и мы поехали к дому Маргариты.

Никогда не задумывалась над тем, в какой глуши живет моя костюмерша. Ее дом, как и десяток других домов Меловой улицы, находились за чертой города. Мы потихоньку ехали по ухабистой дороге, чтобы не пропустить дом с номером сто. Остановились у обшарпанного подъезда.

– Вы уверены, что вам именно сюда? – осмотрев старое здание, уточил Илон.

– Адрес сходится. Сейчас наберу, уточню.

Мы не ошиблись, Марра лично спустилась, чтобы встретить нас. Увидев ее воочию, я медленно выбралась из машины, бросив вопросительный взгляд на клановника.

– Я подожду, – он неопределенно махнул рукой.

– Марра, я никогда не думала, что ты живешь в такой дыре. Может, тебе помочь с поисками квартиры поближе к центру?

Как обычно подтянутая, красиво одетая костюмерша засмеялась.

– С праздником, дорогая моя, – ехидно произнесла она. – Пойдем, нечего мерзнуть. Все разговоры внутри.

– Прости, – я обняла ее. – Пойдем, конечно. У меня для тебя есть подарок.

Дом Марры – стандартная пятиэтажка. Мы поднялись на нужный этаж и остановились у красивой современной двери. Костюмерша весело подмигнула.

– Никогда не суди о содержании по внешнему виду.

Квартира изнутри меня покорила. Абсолютный винтаж, продумана каждая мелочь, кругом ткани, салфетки, вышитые картины – и ничего лишнего. Сразу заметно, что Марра приложила руку ко всем деталям интерьера, вложила свою душу и терпение, чтобы создать неповторимую красоту.

– Беру свои слова обратно, – потрясенно произнесла я, осторожно ступая по домотканому ковру. – Ради такого, наверно, стоит жить.

Марра усмехнулась.

– Помереть-то я всегда успею. Давай мыть руки и за стол.

Все, что я знаю о семье Маргариты, лишь то, что она есть, но сейчас костюмерша живет одна. Одиночество прослеживалось и в некоторых штрихах внутреннего убранства квартиры – одна пара домашних тапочек на полочке для обуви, одна зубная щётка в ванной (заметила, когда мыла руки), односпальная кровать. Складывалось ощущение, что выполнив свои супружеский и материнский долги, Марра выбросила из своей жизни всех и вся, уделив внимание только себе и собственному творчеству.

– Мне очень нравится у тебя, – призналась я.

– Я не сомневалась. Чай черный, чай зеленый?

– Почему не кофе? – усмехнулась я.

Костюмерша окинула меня внимательным взглядом.

– А кофе тебе нельзя, девочка моя. Ты как долго хотела от меня скрывать?

Я опустилась на стул. Скрывать…

– Боюсь, для меня это стало такой же новостью, как и для тебя.

– Очень мило, – изумилась она, приземляясь рядом. – Сколько живу, но такое слышу впервые.

– Подарок! – удачно вспомнила я, заодно переводя тему. – Это тебе.

Не передать словами выражение глаз Маргариты, когда она увидела, ЧТО именно я ей подарила. У нее даже голос сел.

– Тот самый, да?

Невозможно было не заметить, как Марра смотрит на портняжный набор импортного производства, когда мы ездили с ней за покупками. На мое предложение его купить Марра ответила печальным вздохом и едва ли не за шкирку выволокла меня на улицу. Но я всё равно вернулась за ним и купила его.

– Да, это он.

Она так растрогалась, даже пальцы на руках мелко задрожали.

– Спасибо. Ты не представляешь, как ценен для меня этот подарок. У меня для тебя тоже кое-что есть.

Она скрылась за дверью, чтобы вернуться с темно-синим свертком в руках.

– Немножко рановато, конечно, но мне так захотелось это сшить для тебя, – она развернула то, что принесла.

Подарок Марры внешне выглядел как форменка, только нижняя часть представляла собой комбинезон на широких лямках со специальными вставками в области будущего живота. Сверху это дополнялось курткой с воротником-стойкой. Я зарделась.

– Очень неожиданный подарок. Ты как всегда очень тонко чувствуешь то, что мне нужно.

Маргарита мечтательно закатила глаза.

– О, у меня уже столько идей для будущего малыша! – видимо, что-то напрягло ее в моем поведении или выражении лица, она как будто запоздало спохватилась: – Альена, а как ты сама относишься к своей беременности? Ты же не думаешь…

Я вполне понимаю ее страхи, но нет, о плохом я не думала.

– Все в порядке. Да, это было немного неожиданно, но не до такой степени, чтобы испугать меня.

– Очень хорошо. Давай пить чай. У меня есть превосходный торт.

За окном стало смеркаться, когда мне на телефон пришло сообщение от Картера:

«Ты срочно нужна мне. Садись к Илону в машину, он знает, куда тебя привезти».

– Беспокоится? – спросила Марра, а я слегка занервничала, отправив короткий ответ: «Еду».

– Да. Я все-таки целый день у тебя. К сожалению, мне уже пора ехать. Спасибо за подарок еще раз.

– Приходи еще. Уже завтра я буду в ателье, Кира заказала мне платье на вечер.

– Прекрасно, – одобрила я. – Если смогу – обязательно приеду и помогу тебе.

– До встречи, девочка моя, – мы попрощались, и я стремглав помчалась к машине.

Илон уже ждал меня в нетерпении. Он подождал, пока я усядусь, осмотрел меня критически и попросил:

– Лучше пристегнитесь. Мы поедем очень быстро.

Я тотчас же исполнила просьбу, веря клановнику на слово.

Черный джип вернулся в город, но, не заезжая в центр, свернул на объездную дорогу и снова выехал за город, только немного в другую сторону от того места, где мы были. Объездная минут через двадцать вывела нас на трассу, еще минут десять мы летели по ней и в какой-то момент свернули в лесополосу. Мне оставалось только догадываться, куда меня везут, может, Картер уже решился стать вдовцом?

Дорога виляла и вправо, и влево, и несколько раз мы углублялись в лес, пока машина не выехала на идеально ровную поляну, присыпанную некогда ровным слоем снега, а сейчас качественно утрамбованную несколькими десятками незнакомых мне людей. По спине побежал холодок.

Джип остановился, но вылезать из него я не торопилась. В голове воспаленной жилкой бился вопрос – что я здесь делаю?

Ответ пришел не сразу. От основной массы отделился один человек, в котором я с облегчением опознала собственного мужа, и приблизился к машине. Я открыла, наконец, дверь.

– Ты можешь мне объяснить, что здесь происходит? – тихо спросила я, начиная медленно звереть. Ненавижу неопределенность, она будит во мне какие-то первобытные инстинкты.

– Пойдем, – торопливо произнес он и добавил: – Только не волнуйся, пожалуйста.

Вы хоть раз видели человека, который после подобных слов успокаивается? Так вот, я к ним тоже не отношусь. Картер взял меня за руку и подвел поближе к людям.

– Стю, Кент, тащите его сюда, – последовал приказ, и двое крепких парней вытащили из машины третьего с мешком на голове и со всей силы бросили его на землю. Мешок стянули, и у меня похолодело внутри.

Несмотря на сумерки, стресс и весьма странную компанию – я его узнала. Напоминание об этом типе до сих пор не зажило на моей губе. Передо мной на коленях, избитый и подавленный, стоял Шрам.

– Посмотри, пожалуйста, тебе знаком этот человек? – спокойно произнес Картер. Мне бы его успокоительные!

– Один из них, – проговорила я, сдерживая нервную дрожь. Что-что, но на таких разборках присутствую впервые, хотя повидала многое благодаря роду занятий. – Второй называл его Шрамом.

Стоящий слева от меня мужчина хохотнул.

– Слышь, пацаны, Крыса какое себе имя придумал – Шрам, – рядом издевательски загоготали. – Прямо как в приключенческих романах.

Шрам тем временем поднял на меня куда более осмысленный взгляд, чем у него был до этого, узнал меня и прохрипел:

– Ты-ы! Так все из-за этой сучки?! Ну и кому из вас она так удачно дала? А?

– Леший, – каким-то странным голосом произнес Картер, и все тот же мужчина кивнул своим – Стю или Кент, не знаю, кто из них кто, двинул Шраму-Крысе под дых. Тот завалился на бок, судорожно хватая ртом воздух, но его опять приподняли и вернули на место. Картер сделал несколько шагов по направлению к Шраму и заглянул ему в лицо.

– Я половину Остина перерыл в поисках одного сказочного злодея, а это, оказывается, был ты, – и вроде бы он говорил не очень громко, но лично мне стало страшно. Таким тоном выносят смертные приговоры.

Шрам, видимо, тоже понял, что дело – дрянь. Об этом явственно свидетельствовало выражение его лица.

– Картер, так это твоя баба? – дошло, наконец, до него, и, кажется, он даже побледнел, хотя это могла быть и игра света – кто-то поставил машину так, чтобы фары хорошо освещали поляну.

На это раз Леший действовал без приказа, и поднимать Шрама тоже никто не стал.

– Мало того, что ты кинул свою братву, так ты еще и на жену уважаемого человека напал? – Леший склонился над поверженным и от души добавил ему по ребрам. – Крыса, ты же не кошка. Ты уже накосячил на девять жизней вперед, а у тебя в запасе всего одна, маленькая, никчемная, никому не нужная жизнишка. Чем ты будешь расплачиваться?

Шрам не ответил, тяжело дыша в грязный снег перед собой. Очевидно, он уже смирился со своей участью.

– Леший, погоди, – придержал его Картер. – Мне еще нужна информация.

– Рули, командор, я пока перекурю, – он чиркнул зажигалкой, осветив ненадолго уже немолодое, но и не слишком возрастное лицо. Явно старше Картера, лет на десять как минимум. Что заставляет такого человека подчиняться ему – узнаю ли я когда-нибудь? – Малышка, все хорошо? Мне кажется, ты напугана.

– По-моему, не боятся ничего только глупые люди, – заметила я, не выпуская из виду и то, что Картер склонился над Шрамом и что-то у него спросил. Все это было сделано очень тихо.

– Правильно, но и всего бояться тоже не стоит. Бабка моя – великая была женщина – всегда говорила: не нужно бояться смерти, жить гораздо страшнее.

– Очень правильно она говорила. Скажите, – я перевела тему, чтобы задать интересующий меня вопрос, – что с ним теперь будет?

Леший удивленно закашлялся, выпуская клубы дыма.

– С Крысой-то? Грязному животному – грязные методы. Не забивай свою хорошенькую головку плохими людьми, а то кошмарики будут ночью сниться, – все это было сказано тоном, отбившим у меня желание спрашивать что-либо еще.

В это время к нам подошел Картер, закончив допрос.

– Все сказал, или мне его еще потрясти? – уточнил Леший, кивая на Шрама.

Картер покачал головой.

– Про Левого он ничего не знает, тот где-то затаился. Я думаю, его уже вполне могли пустить в расход. Крыса все, что мог, уже сказал.

Леший протянул руку, перекладывая сигарету.

– Тогда без обид, командор, вам надо ехать, – и скосил глаза на меня, давая понять, что мне нельзя больше здесь оставаться. – Спасибо за услугу.

Картер пожал протянутую руку, оказывая должное уважение.

– В расчете, пацаны. Если что – вы знаете, где меня найти. Вдруг кто еще всплывет.

– Думаешь, притопили? – усмехнулся сквозь зажатую в зубах сигарету Леший. – Лады, я понял. Бывай.

Толпа поделилась на две части – меньшая вместе с Картером отправилась к машинам, большая осталась на поляне.

Я по инерции пошла к машине Илона, но Картер увлек меня за собой к своему джипу. Пока он разговаривал снаружи со своими, я уселась на сиденье, пристегнулась и снова посмотрела на Лешего. Он продолжал стоять, поигрывая сигаретой во рту, и кажется, все также улыбался. Джипы один за другим стали покидать поляну, Картер залез последним. Уезжая, он помигал фарами, Леший ответил ему поднятой вверх рукой.

Заговорить я смогла только тогда, когда машина набрала скорость.

– Они ведь убьют его, – не то спросила, не то констатировала я.

– Аля, перестань даже думать об этом, – запретил Картер, не отрывая глаз от дороги. Увы, он точно знал ответ.

– Кто все эти люди? Они клановники?

– Нет. К клану они не имеют абсолютно никакого отношения.

– Тогда почему они тебе подчиняются?

Наконец я удостоилась его внимания, вот только выражение лица было отнюдь не благочестивое.

– С чего ты взяла, что они мне подчиняются?

– Ну так…, – а и правда, с чего я так решила? Потому что он что-то приказал им, а они сделали? Или просто они сами так хотели?

– Аля, с такими людьми даже я предпочитаю связываться как можно меньше и реже.

– Конкуренты?

– Нет, просто очень влиятельные люди со связями в определенных кругах.

Надо понимать – это пресловутая остинская братва.

– Но они тебе помогли. В чем тогда причина?

– Авторитет, Аля, играет не последнюю роль хоть в бизнесе, хоть вне его. У меня есть заслуги перед этими людьми. В конкретно взятом случае я помог им – они мне. Все честно и никто никому ничего не должен.

– Расскажи мне, что можешь, – тихо попросила я.

Было явно видно, что Картер не хочет об этом говорить, но то ли пожалев меня, то ли свои нервы он ответил следующее:

– У них в делах завелась крыса. Она очень настойчиво и с завидной регулярностью куда надо постукивала и имела от этого неплохой откат. Я помог найти им эту крысу, а заодно выяснил, что их крыса и твой обидчик – это один и тот же человек. Они все равно его накажут, так почему бы и не только за крысятничество? Проще говоря, я сделал грязную работу чужими руками, но на то я и клановник, чтобы все вокруг меня делалось, а я к этому никак не был причастен. Ты ж ведь именно так обо мне думаешь?

– Спасибо, – искренне поблагодарила я, игнорируя его выпад. – Я не думала, что ради меня ты так далеко пойдешь.

– А ты вообще редко думаешь на эту тему, – в голосе Картера появилось раздражение. – Аля, ты на самом деле представить себе не можешь, как мне хотелось самому его удавить прямо там, но мне все равно не позволили бы это сделать. Пока что он ценен для людей Лешего.

– Можно узнать, что ты спросил у Шрама, и что он тебе ответил?

Картер бросил на меня хмурый взгляд.

– Я узнал у него имя заказчика.

– И?

– И я тебе его уже называл. Погром в ателье заказал Энайя Дархау. И, судя по всему, он очень расстроился, что ты к нему не обратилась за помощью. Его марионетка сорвалась с ниток, которыми он так умело управлял.

В том, что касается меня, всегда так. Главное теперь – не обрести нового кукловода.

   Слизывая соль на трепещущих ресницах,

  Зарекаюсь снова завидовать другим.

  Не живите, люди, на чужих страницах,

  То, что на картинках, может, просто дым.

  Мне бы не хотелось стать одной их многих

  Словно по шаблону скроенных людей,

  Не гореть под взором судей нравов строгих,

  И другими созданных не повторять идей.

  Индивидуальность мне б пришлась по нраву,

  Смелые капризы, хитрый всполох глаз.

  Каждый выбирает жизнь свою по праву —