Текст книги "С тобой не соскучишься (СИ)"
Автор книги: Ольга Бондаренко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)
К концу года врачи вынесли окончательный приговор Андриане – ноги ходить не будут. Кто виноват в этом несчастье? Почему отказали тормоза у её машины? Кто за этим стоит. Ответ Андриана знала. Артур. Она поняла это в тот момент, когда машина перестала её подчиняться. В те дни женщина вынесла Артуру свой смертный приговор. Она отомстит всем Переметьевым, Артура убьет, у Олега отберет деньги – это деньги её отца. Могилу матушки заровняет бульдозером, все памятники снесет и раздавит. А Верка, да Бог с ней, пусть живет, только не попадается на её пути. Она тоже жертва, как и Андриана. Андриана не чувствовала к новой жене Олега злости, одно равнодушие. Мысли о мести всем Переметьевым, а особенно Артуру, согревали, заставляли сильнее биться сердце беспомощной женщины.
Андриана вспомнила, как навестил её в больнице Артур. Нечистый занес его попутным ветром. Он пришел спустя год после той аварии перед выпиской Андрианы из больницы.
– Сидишь? – спросил он женщину. – Не завидую я тебе. Лучше бы ты, Арка, согласилась спать со мной. Вдвоем бы мы быстро завладели всеми деньгами. Чего артачилась? Сейчас вместо Верки бы ходила по дому.
Андриана молчала. Артур продолжал:
– У Верки-сучки невыносимый характер, как у её папаши-генерала. Ей только полком командовать. Никого не слушается. Что не по ней, так даже руки распускает. Мне как дала в живот! Чуть не задохнулся. Она, оказывается, самбо занималась. А ругается лучше любого солдафона. Главное, мило так улыбается, а что говорит при этом! И братец её поощряет. Смеется, с ней весело, не соскучишься. Я как-то сказал, что она маму матом послала, а он: "Не может быть, Вера так не может сделать, ты придумываешь, потому что обиделся, что Верочка захотела жить одна, без вас". Олег ей все позволяет. Она какую-то слепую нищенку на базаре подобрала, на даче поселила, кормит, содержит её и её братца. Так к этой душевнобольной дуре теперь все наше окружение ездит – она будущее предсказывает... Может, слышала: слепая провидица Лейсе, так зовут её.
Ара подумала, что молодец Верка-сучка, и тихо сказала Артуру:
– Пошел вон, погань, смердит от тебя.
– Что? – задохнулся Артур. – Да я тебя сейчас...
– Ударь, – сказала Андриана, – или лучше убей. Меня нетрудно убить. Я уже мертва. Я молю о смерти. Но если ты сейчас не исчезнешь, то я скажу, что ты испортил тормоза в моей машине. Не Олегу скажу. Верку найду и ей расскажу.
– Лежи уж в своей кровати, убогая, – зло сказал Артур, но Андриана поняла – испугался он. Бывший родственник ушел.
Андриану Олег решил отвезти в П-в, в их первый дом, где они были молоды и счастливы когда-то, стал через два месяца платить большие алименты. Перед отъездом Андриана вспомнила про слепую провидицу и попросила бывшего мужа завезти её к Лейсе. Там, на даче, неожиданно оказался и Артур, тоже хотел знать грядущее.
Лейсе долго молчала, вслушиваясь в голос Андрианы, улыбнулась своей детской улыбкой, потом заговорила. Андриана даже ужаснулась, неужели она читает мысли. Слепая девушка говорила, обращаясь к братьям:
– Я никогда не видела скорпиона, но брат говорил, что он жалит самого себя. Вы все – страшный один скорпион. Вы сами себя убили. Ты, – девушка показала в сторону Артура, – уже гниешь изнутри. Страшная болезнь в тебе поселилась. Тебя, – рука слепой качнулась в сторону Олега, – жена бережет. Дайте мне ваши руки, я скажу точнее.
Братья отдернули руки, испугались. Ара подала.
– Посмотри лучше мою. Мне уже нечего бояться.
Лейсе тонкими своими пальчиками долго гладила руку Андрианы, что-то шептала. Потом заговорила, улыбнувшись детской ясной улыбкой:
– У мамы моей тоже такая ласковая рука. Я хотела бы, чтобы ты была моей мамой. Я помогу тебе. Тебе сейчас будет легче.
– Мне уже легче, – ответила чистую правду женщина, потому что боль, появившаяся в последние дни в обездвиженных ногах, отступила, когда худенькая рука слепой провидицы взяла исхудавшую руку Андрианы.
– Тот, кто сделал тебя несчастной, скоро умрет. А у тебя будет спокойная, хорошая жизнь. Ты скоро найдешь свою дочь, – говорила Лейсе.
– Какую дочь? – не поняла Андриана, но Лейсе замолчала.
– Скажи и мне, – осмелился протянуть руку и Артур, услышав, что провидица говорит только хорошее безногой Андриане.
Лейсе взяла и тут же брезгливо оттолкнула:
– У тебя грязная рука.
Все с удивлением увидели черную полосу на руке Артура.
– Слепая, а видит все, – пробормотал тот.
– Смерть, кругом тебя смерть, – бормотала Лейсе. – Ничего кроме смерти...Ты сеешь смерть. Но скорпион жалит себя. Ты сеешь себе смерть... Все! Больше не могу! – вскрикнула она. – Больно, больно... Мне опять больно! Мама, где моя мама? Куда ушла моя бабушка. Папа! Папа! Мне больно... Твоей маленькой Люси больно. Помогите мне, мама, бабушка.
Андриана, повинуясь инстинкту, обняла, погладила девушку по голове:
– Мама, – пробормотала слепая. – Моя мама, это её руки, – и застыла с блаженной улыбкой. – Ты не умрешь, мама. Ты будешь живая. Мне больно, мама. Вот там, – она показала на голову.
Подбежал сторож, брат слепой девушки, жалобно поглядел на Олега.
– Не надо больше мучить Лейсе.
– Все! Мы уходим! – приказал Олег решительно.
Андриана убрала руки от головы Лейсе.
– Тебе легче, моя девочка? – тихо спросила она.
– Да, немного. Поезжай, мама, домой. Я приеду к тебе. Только Веру берегите, все берегите, и ты, мама, – раздался голос слепой девушки. – Вся ваша надежда на Веру. Она вам всем поможет. Вера хранит вас от несчастий и смерти. Когда она уйдет от вас, вместо Веры придет смерть... Ой! Больно, опять больно... Где моя мама? Тимур...
Лейсе потеряла сознание. Артур поспешил уйти. Он шел и бормотал:
– Вера, Вера, и тут Верка-сучка, – потом остановился, хлопнул себя по голове, – А Верка-то тут ни при чем. В Бога надо верить, вот какую веру имела в виду юродивая. Придется сходить в церковь. Надо кое-какие грехи замолить.
Олег отвез Андриану на поезд, она с сопровождающим уехала сюда, где и живет по сей день – в своем большом п-вском доме.
Мысль о том, как Андриана уничтожит Артура и отомстит Олегу, согревала душу в долгие холодные одинокие вечера. Но было очень одиноко, очень скучно, плохо было. Так прошел год. И вдруг в жизни Андрианы появилась Вера и Майя с двумя крошечными девочками. Озлобленная Андриана стала добрейшей бабушкой Арой. Ей теперь даже не хочется убивать Артура. Пусть живет поганец. Но если Артур будет угрожать её названным внучкам, то Ара выполнит свое намерение. У неё припасены деньги... Хватит, чтобы уничтожить мерзавца.
Глава 14.
Жизнь в доме Андрианы шла спокойно и размеренно. Девочки росли здоровенькие, спокойные, хорошо кушали, а вот маленький Алик болел часто. В дом Ары зачастил детский врач. Хотя Гуля и сопротивлялась, говорила, что не надо лишний раз вызывать врача, что Андрон может посмотреть, сказать, какие травы заварить и попить, но если у мальчика поднималась температура, Вера не слушала, вызывала или сразу скорую помощь, или врача. А так как регистрации не было, приходилось частенько платить. Тут уж все зависело от врача, от его совести. А как же быть мальчику здоровым, если он в первые месяцы жизни уже познал, что такое холод, голод, у него порой не было чистой пеленки, он слышал громовые раскаты взрывов. Алик, наверное, не выжил бы, если бы не Майка, которая продолжила кормление грудью мальчика. « Мамино молочко – самое лучшее лекарство!» – соглашалась Гуля.
Андрон всегда присутствовал при визите врача и осмотре ребенка. "Не доверяет, беспокоится за внука, – думали женщины, – вот и следит за чужим человеком". Вера первая обратила внимание, что старик с интересом смотрит на фонендоскоп, висящий на шее педиатра, внимательно слушает молоденькую женщину врача, тщательно смотрит на все лекарства, что прописывают малышу, иногда запрещает Гуле давать их ребенку. Та слушалась во всем старого человека. Надо сказать, ни разу малышу хуже не стало после советов дедушки. Гуля порывалась что-то объяснить внимательной Вере, но каждый раз натыкалась на строгий, запрещающий взгляд старика.
– Наверно, он знахарь, целитель, может, его за это преследовали, – решила женщина и оставила попытки узнать что-либо от Гули. Тася ничего не могла сказать о дедушке.
– Я не помню, не знаю, – испугалась девочка, когда Вера спросила её про дедушку. – Я только помню, что упала стена нашего дома, где я ждала папу. У меня хороший папа, он очень меня любил. Я побежала от страшных стен и унесла Алика, он тогда такой тяжелый был, но его нельзя было бросать. Он ведь был совсем маленький. Я плакала, очень боялась. И Алик плакал. Откуда-то прибежала мама, взяла Алика, схватила меня за руку и потащила меня, потом дедушка нес Алика. Мы побежали, спрятались от грохота, а после сели в поезд и уехали. Вот сюда, к вам, приехали.
Плечи девочки затряслись от плача.
– Не надо, Тася, – обняла её Вера, – не вспоминай. Ничего не вспоминай! И никогда!
– И папу не надо вспоминать? – зелено-голубые глаза внимательно смотрели на Веронику.
– Нет, – улыбнулась женщина. – Папу нельзя забывать. У меня тоже замечательный папа.
– Вероника Богдановна, а вы познакомите меня с вашим папой? Он приедет к вам?
– Когда-нибудь приедет, – ответила Вера. – Обязательно!
– А я не знаю, где мой папа. Он никогда не жил с нами. Он только приезжал в гости, – грустно протянула девочка. – Но все равно он больше всех любил меня. Он самый лучший, хоть дедушка и ругал его.
Пред самым Новым годом стала серьезно недомогать Андриана. Сначала на неё обрушилась усталость, заболела голова, потом начали болеть кости, болели и мышцы. Вера сидела и гладила горячие ноги женщины, на какое-то время Аре становилось легче, но потом боль подступала. Андриана ни в какую не соглашалась, чтобы ей вызвали врача, а уж о больнице женщина даже и не заикалась. Зашла в комнату Гуля, окинула внимательным взглядом больную, встревожилась и привела... Андрона. Впервые Вера услышала, как за дверью женщина что-то сердито говорит старику. А тот молчит, словно соглашаясь. Андрон медленно зашел в комнату хозяйки, окинул своим мудрым взглядом всех и показал жестом, чтобы Вера и Гуля ушли. Гуля сразу же попятилась к двери, а Вера отрицательно покачала головой: Я не уйду!" Андрон подошел к лежащей Андриане, взял её руку, посчитал пульс, к удивлению женщин. После впервые Андрон заговорил с Верой.
– Вы температуру мерили?
– Нет, – ответила Вера и только потом сообразила, что старик заговорил по-русски.
– Принесите градусник, – приказал он. – Детей сюда не пускайте. Скорее всего, у Андрианы начинается самый обычный грипп.
– Господи! – подумала Вера. – Я о чем только не думала. И гипертонический криз, и последствия аварии, но как я не заметила, что Андриана вся пылает, горит просто, вон какой неестественный румянец на щеках...
Старик присел возле больной женщины:
– Голова болит? – спросил Андрон.
Удивленная Андриана, лежа в постели, ответила:
– Болит, все болит, каждая косточка, каждая клеточка.
Рука старика ощупала лоб, Андрон о чем-то подумал, после кивнул головой:
– Наверно, очень высокая температура. При ней и должны болеть мышцы.
Вбежала Майка с градусником. Через пять минут ртутный столбик подполз к отметке в сорок градусов.
– Я вызову врача, – взметнулась Вера.
– Не надо врача, – тихо, но настойчиво сказала Гуля. – Андрон Илларионович – сам врач. Хороший врач. Он профессор, хирург. Конечно, старый уже, но любую болезнь определяет. Только стал в нашей стране не нужен...
Андрон зацокал, что-то сказал Гуле не на русском языке, та огляделась в поисках бумаги и ручки. Быстро нашла и подала старику. Тот написал что-то на бумажке и приказал купить в аптеке. Вера с удивлением увидела названия лекарств, написанных по-латыни. Майка быстро отправилась за лекарствами. Вернулась она через пятнадцать минут. В руках держала ампулы и шприцы. Андрон опять что-то приказал Гуле, та взяла ампулу, распечатала, быстро набрала лекарство и ловко сделала укол. Андрон приказал женщинам уйти из комнаты Андрианы, он опасался, что они тоже могут подхватить грипп и, не дай Боже, заразить детей. Не послушалась только Вера:
– Я буду следить за Андрианой. Я работаю в школе, грипп редко подхватываю, у меня иммунитет.
Но старик решительно выпроводил её, и сам остался с больной женщиной. " У тебя дочь!" Вера ушла в свою комнату, там проснулась Маруся, она взяла её на руки и пошла на кухню. Женщина варила девочке кашу и думала о превратностях судьбы. Почему старый врач, профессор, пусть живущий не в России, а в одной из республик бывшего Советского Союза, оказался беженцем, кому надо было согнать людей с места, кому это выгодно? Почему Россия не может помочь людям своей нации? Тихо вошла Гуля с Аликом на руках, Вера глянула на неё:
– Сейчас дети будут есть кашку, а ты рассказывай.
Гуля была скупа на слова, Вера поняла, что воспоминания тяжелы ей. И все же в тот день обитатели дома Андрианы узнали, что Андрон много лет работал хирургом в своем небольшом городке, став старым, преподавал в медицинском училище. Гуля у него училась. Но беспорядки в республике, начавшиеся военные действия, согнали их с родного места.
– Да, – думала женщина, – Андрона с Гулей, Тасей и Аликом преследовала война, а меня мразь, по имени Артур. Ну, зачем я согласилась выйти замуж за Олега? Не любила я его, ни минуты не любила. Прав был отец, отказавшись присутствовать на моей свадьбе. Как он мне говорил: "Не будет тебе счастья Вера, с Переметьевыми, не будет!"
Вера вспомнила, как отец отговаривал её от этого брака, как брызгала слюной мать, считая, что дочь пропустит выгодную партию. Отец, в конце концов, смирился с решением дочери стать женой Переметьева, но упорно твердил, что на свадьбу не пойдет. Да и сложившиеся обстоятельства помешали. Он срочно улетел в командировку и только сказал, прощаясь с дочкой:
– Вера, нехорошо у меня на душе. Не будешь ты счастлива. Если плохо тебе станет, дай мне сообщение: "Папка, приезжай". Я сразу же тебя заберу. А если все хорошо, то...
– То я напишу тебе: "Я скучаю, папа".
Отец, отговаривая дочь, не понимал причин упрямства дочери, не знал, что в дело свадьбы вмешалась опять Дульцинея. Не знала тогда и Вера. Мать врезалась в дорогую машину Олега Переметьева, тот предъявил иск, таких денег у Рычаговых не было. Олег, которому давно нравилась русоволосая Вероника, предложил Дульцинее договор: он получает в жены Веру, Дульцинее прощается долг. Вот и стала мамочка обрабатывать дочь, подталкивая её к немолодому Олегу, капая постоянно на нервы Вере, что все подруги уже детей нарожали, только она одна засиделась в старых девах. Вероника хоть и отмахивалась от Дульцинеи, как от назойливой мухи, но на душе было неприятно... Олег тоже времени не терял, красиво ухаживал за Верой, приглашал в дорогие рестораны, пытался дарить золотые изделия. Жаль, что не знала всего этого Вероника раньше, не знала, в какую сумму оценила её мамочка. Вера думала, переживает, беспокоится Дульцинея о дочке. А оказалось.... И все же Вера не решалась принять предложение Переметьева, если бы не глупый случай с зайцем.
Глава 15.
Давным-давно... В прошлой жизни.
Судьба непредсказуема, особенно судьба дуры. К такому выводу пришла Вера. Дурой женщина считала себя. Выйти сгоряча замуж за нелюбимого, из-за одной глупости...
В то лето Вера заскучала. Отец ждал нового назначения, просил дочь пока не ехать к нему. Мелькали мысли о юге, но в стране царил настоящий хаос. Куда ехать? Вера осталась на даче. Был долгий учительский отпуск. Подружки гуляли с колясками, интересовались, когда Вероника найдет своего принца на белом коне.
– Какой уж мне принц, – отшучивалась девушка. – Мне короля какого-нибудь завалящего. Или как говорила моя подружка по институту: "Олигарха на белом Мерседесе"
Папка не только не пустил к себе дочку, но и Дульцинею отправил от себя. Вера поняла, он отправлялся в одну из горячих точек. Мамочка явилась и поселилась в городской квартире покойного дедушки. Слава Богу, что не на даче с дочерью. Но в то лето Дульцинея, казалось Вере, задалась целью, выдать единственную дочь замуж. И жених был богатый. Переметьев Олег. Он, в общем-то, вписывался в планы Вероники. Раз нет любви, значит, надо выйти замуж по расчету. Олег подходил для роли мужа. Не принц, конечно, но на короля тянул. Надежный, состоятельный. Сулит золотые горы. И машина не хуже Мерседеса. С первой женой у Олега не заладилось почему-то. Дульцинея знала все, она к тому времени сдружилась с Корнелией Львовной. Та по великому секрету сообщила, что Олежек измучился со своей Андрианой: она старше его, завела кучу любовников, гуляет, пьет, неряха к тому же. Сын Корнелии Львовны и лечил её, и окружал роскошью, но Арка – тварь неблагодарная, ненавидит всех Переметьевых, а больше всех мучает Олежека. И детишек им Бог не дал. Сам же Олег ни разу плохого слова Вере не сказал о первой жене.
В один из вечеров забежала Ксюха Сергеева, соседка по даче.
– Вера, – позвала она, – выручай. Мы вчера с Галькой на дискотеке подцепили трех мужичков. Такие лапушки. В эту субботу опять встречаемся. Нам нужна третья подружка. Мужичков-то трое. Поехали.
– Куда?
– В ночной клуб. Помнишь, "Эдельвейс" называется. Там твой класс проводил выпускной.
– Хороший клуб, – ответила Вероника.
Вера согласилась. А почему бы-то и не встряхнуться? С Олегом-то, честно сказать, скучновато девушке было. Меньше всего Вероника ожидала третьим увидеть Никиту Колечкина. Когда-то девушка пережила из-за него целую драму, долгие месяцы вспоминала Никиту, не могла смотреть на других парней, хотя в институте у неё и её подруги Элки – их считали самыми красивыми студентками – претендентов на роль женихов хватало. А сейчас помимо воли сердце девушки тревожно колыхнулось. И в Веронику словно бес вселился. Она начала болтать, сыпать остротами, предложила сначала Ксюхиному Вадиму на ней жениться. Тот посмотрел на неё с интересом и обещал подумать. Потом прицепилась к Мишке, что обнимал Галину. Ксюха зашипела:
– Верка! Займись вот тем, который за рулем.
Вера вздохнула и решительно шагнула навстречу Колечкину Никите, он, кажется, не узнал её.
– Никита, – представился мужчина.
– Вера, – ответила девушка и села в машину.
– Никита, а может, вы согласитесь на мне жениться, – спросила она и глянула в упор.
Колечкин молчал. Что-то верещала Ксюха. Вероника не слушала её.
– Почему вы молчите Никита? – спросила она. – Я вам совсем не нравлюсь?
– Верка, – не пугай раньше времени человека, – крикнула Галина.
– Я жду, – медленно сказал Никита, – когда Вероника Рычагова меня узнает.
– А я узнала, – тихо ответила Вера.
Никита отвез друзей в ночной клуб. Сам был возле Веры. Девушке на минуту показалось, что вдалеке мелькнуло лицо Переметьева Олега.
– Ну и пусть, – равнодушно подумала она. – Я ничего Олегу не обещала.
Разговор с Никитой не вязался. Но танцевали они только вдвоем. Колечкин осторожно прижимал к себе девушку. А Вере было это приятно. Не возникало чувства брезгливости, как во время танцев с Переметьевым. После они развезли друзей и подъехали к дому Веры. Вера уже не помнит, о чем они говорили. Это были малозначащие слова. Вера сидела и думала:
– Но почему ты меня не хочешь поцеловать? Просто так, по старой дружбе. Как много лет назад, в военном городке, в щеку...
Никита словно услышал её мысли. Он оборвал разговор на полуслове, привлек к себе, нашел её губы и стал её целовать. Его поцелуи были приятны, захватили Веру. Она не могла сопротивляться Никите. Она решительно позвала его к себе, моля в душе Бога, чтобы не заявилась мамочка. Бог был в те дни на её стороне. Дульцинея обитала в городе. А Вера с Колечкиным были на даче. Никита стал её первым мужчиной. Только недолго длились их отношения... Теперь Вера понимает, что она виновата в том, что они расстались, она была неправа. Не надо было быть такой максималисткой, не надо верить лучшим подругам и Дульцинее.
Они в тот грустный вечер возвращались с очередной дискотеки. За рулем был Вадим. Он давно пялил масляные глазки на Веру. А Ксюха теперь имела виды на Никиту, заигрывала с ним, кокетничала. Вере это было неприятно. Было темно. Вдруг на дорогу выскочил заяц и побежал впереди машины, освещаемый фарами. Глупое животное не догадывалось свернуть с дороги. Зайчишка улепетывал изо всех сил.
– Дави его, – взвизгнула Ксения.
– Не надо, – закричала Вера, которая не терпела ни малейшего насилия.
Никита молчал. Вадим засмеялся и прибавил скорости.
– Никита, сделай что-нибудь, – со слезами в голосе закричала Вера.
– Вадим, перестань! – попросил Никита.
Но тот не слышал, охваченный азартом погони. Восторженно визжала Ксюха.
– Я выпрыгну на ходу из машины, – закричала Вера и стала лихорадочно открывать дверцу.
Никита схватил её за руку и тоже что-то закричал. Вера не разобрала. Машина настигла зайца, сбила его и остановилась. Девушка в слезах выскочила из машины, бросилась бежать в сторону. Остановилась чужая машина. За рулем сидел Олег Переметьев.
– Вера, что случилось? – обеспокоено спросил он.
Та плакала и не отвечала.
– Садись, я отвезу тебя домой, – сказал Олег.
Вера села. Олег на большой скорости пронесся мимо машины Вадима. Никита что-то кричал, в руках его был заяц. Бедное животное не шевелилось.
– Охотники, – подумала Вера. – Добытчики.
Она бы простила Никите, наверно, все, даже то, что он её не побежал догонять. Он, правда, сразу позвонил, спросил, где она. Немного успокоился, услышав, что её увез хороший знакомый. И все, больше Никиты она не видела. Он не звонил, не приезжал. Зато явилась Дульцинея. Она ухитрилась по телефону поссориться с отцом, сказала, что уходит от него, будет жить с дочерью. И осталась на даче. Это уже было слишком. В сердце жила обида на Никиту, который не появлялся, мамочка действовала на нервы. Вера готова была сбежать куда угодно. Прошел месяц. Никиты все не было. Вера сама не стала звонить первая. Потом позвонила Ксюха и сказала, что выходит замуж за Никиту. Вера с некоторым удивлением услышала свой спокойный голос:
– Желаю счастья.
– Вер, а ты не обиделась, – тоненьким голоском поинтересовалась бывшая подруга.
– Нет, – ответила девушка. – Дело в том, Ксюша, что я тоже выхожу замуж.
– За принца?
– Нет, за олигарха. За Олега Переметьева.
Она не видела довольной улыбки Дульцинеи, таком подслушивающей под дверью, и, сразу позвонив Переметьеву, дала согласие стать его женой. Да, мамочка, как выяснилось спустя несколько месяцев, обыграла дочку. Никита узнал от Дульцинеи, что Вера выходит замуж за Переметьева Олега. Ксюха, получив от мамочки подруги пятьсот долларов, сообщила Вере о своей свадьбе с Колечкиным, которой никогда не было и не намечалось. За что мамочка так не любила Колечкина? Не знает Вера до сих пор. А что касается Олега, он давно сделал предложение Вере и сказал, что готов ждать согласия долго-долго. Но Переметьев был женат, однако быстро развелся. Вера согласилась стать его женой. Олег галантно ухаживал, дарил дорогие подарки, Веру любил по-своему, но любил. Как дорогую престижную вещь, принадлежащую только ему. Вера поставила одно условие – у них не должно быть детей. "Не хочу и все!" – сказала она. А как объяснить влюбленному немолодому мужчине, что по ночам она вспоминает другого, что с другим она мечтала о детях. Пусть дети так и останутся мечтой.
Глава 16.
День свадьбы. По всем приметам в браке Вера должна была стать несчастливой.
Роскошный кортеж из нескольких лимузинов двигался по широкому шоссе. Вот он приблизился к месту назначения, остановился, новобрачные вышли, чтобы сначала сфотографироваться на фоне великолепного подмосковного пейзажа, среди которого под открытым спрятался уютный летний ресторан, в котором будет проходить свадьба богатого человека. Кроме того, надо было подождать отставшего брата Олега – Артура. С первых минут знакомства между Верой и Артуром установилась неприязнь. Но оба искусно её скрывали. Мелькнула вдалеке дорогая машина Артура. Вот он приехал, что-то фальшиво-весело закричал, приближаясь к брату.
– Олежка, можно я поцелую твою молодую красавицу жену? Она теперь моя сестричка, – братец был сама доброжелательность.
– Можно, – с довольным видом собственника ответил муж. – Но только в щечку. По-братски.
Вера неохотно подставила щечку. Артур приложился к ней губами, мелькнули в его неприятной оскаленной улыбке гнилые зубы. Мужчина шепнул, жизнерадостно улыбаясь:
– Сегодня, когда твой старичок уснет, придешь ко мне. Я тебя лучше ублажу, молодая жена.
– Приду, – мило улыбаясь, шепнула Вера. – Обязательно приду, яйца тебе отрезать, гнилой родственничек. Нож только поострее захвачу. Не поможет, отпилю ржавой пилой.
Артур отшатнулся, улыбаясь, прошипел:
– Пожалеешь, шлюха.
– Гнилозубая гнида, – ответила Вера.
На её лице по-прежнему сияла ослепительная жизнерадостная улыбка. Довольно смотрел на них Олег, кажется, брат и новая жена симпатизируют друг другу, не то что Андриана. И вдруг вдали мелькнула ярко-красная машина. "Вольво" летела на огромной скорости. За рулем была женщина. Машина пыталась затормозить возле их кортежа. Но не получилось.
– Андриана, – пробормотал Олег. – Кто ей сообщил? Зачем она едет? Почему с такой скоростью?
Артурчик гадостно ухмыльнулся в сторону, но тут же сделал встревоженный вид. Вера заметила это. Она не успела ничего сказать, как машина Андрианы врезалась в дерево и загорелась. Фальшиво заорал Артур, изображая отчаяние, призывая всех спасаться. Все испуганно застыли, потом шарахнулись в сторону. Но только не Вера. Она первой бросилась вытаскивать сидящую в горящей машине женщину. Взрослые мужики стояли несколько секунд в замешательстве. Но потом опомнились, быстро оттеснили Веру, успели вынести Андриану, и тут грянул взрыв. Дочь генерала Рычагова знала – в такие моменты надо падать на землю, так учил папка, что она и сделала. Её роскошное голубое платье стало грязным, где-то валялась затоптанная фата. По всем приметам плохая должна была быть жизнь у Веры с мужем. А они ничего жили, несмотря на усилия Артурчика. Но почему Олег всегда ему верил своему брату?
Олег. Покойный муж. Какое-то время прожила с ним Вера. Какое это было время? Счастливое? Нет. Оно было обычное. Как у Пушкина. "Привычка свыше нам дана, замена счастию она". Вера привыкла к немолодому Олегу. Олег завалили подарками молодую жену. У Веры было все. В доме часто и упорно появлялась Дульцинея, несмотря на нежелание дочери её видеть. Мамочка была довольна замужеством Вероники, выпрашивала подарки, деньги. Но как-то Вера застукала свою мамашу в одной постели с Артуром. Это было последней каплей. Дульцинее был дан решительный от ворот поворот. Больше она не появлялась. Олег почему-то с удовольствием согласился с решением Веры. Наверно, и его достала своей глупостью мамочка.
Первые дни Олег требовал от Веры подчинения во всем. Но жена ему досталась своенравная, строптивая. Часто спорила, не соглашалась. Она добилась того, что муж стал уважать её. Особенно после одной истории.
Вера после свадьбы отчаянно заскучала в богатом доме мужа. Она не знала, чем заняться. Машину она водила давно, но прав у неё не было. Олег наотрез отказался сделать молодой жене права. Он хорошо помнил катастрофу красной "Вольво", и сейчас мотался по больницам, оплачивая операции, пытаясь вылечить бывшую жену. Олег запретил Вере водить самой машину, а про права сказал коротко: "Забудь! Хочешь ездить, шофер есть". Вера воспользовалась услугами шофера. Она ездила на курсы вождения. Ей было нетрудно, она многое уже знала. Но подлая душа Артурчик донес брату, что Верка ослушалась и учится сама водить машину. Рассерженный Олег в пятницу приехал пораньше, дождался Веру.
– Где была? – строго спросил он.
– Точно, не у любовника, – приветливо откликнулась женщина. – Я обещала, что буду верна тебе, – и добавила про себя: – Даже твоему братцу не удалось скомпрометировать меня, хоть тот уже пытался влезть в мою постель.
– Где была? – рассерженный Олег стал перед женой.
– На курсах, – с вызовом ответила Вера.
– На каких?
– Я учусь водить машину. Я хочу получить права, – серые красивые глаза и не думали смотреть с испугом и в сторону, как это делала Андриана.
– Я запретил тебе, – ответил муж и, размахнувшись, влепил пощечину молодой жене.
Вера настолько была ошеломлена этим поступком, она схватилась за щеку и молчала. Потом, придя в себя, бросилась на Олега. Они подрались самым настоящим образом. На лице Олега остались красные полосы от ногтей женщины. С разъяренной женой более сильный Олег не справился бы. Поэтому он оттолкнул Веру, сел на диван и сказал:
– Сядь. Я не хочу тебя бить. Это не в моих правилах. Я не бью женщин.
– Еще посмотрим, кто кого побьет!
Вера продолжила бы драться, она бы не успокоилась, если бы не позвонили в дверь. Женщина остановилась.
– Открой! – приказал муж. – Если по мою душу, скажешь выпал в осадок. Двое суток буду отдыхать. Только все равно морда не пройдет, – он закрыл оцарапанную щеку и, взяв газету, скрылся в туалете.
Вера открыла дверь. Это привезли заказанный ею огромный холодильник.
– Сюда, ребятки, сюда, – сказала женщина и заставила поставить холодильник возле двери туалета. Олег не собирался показываться с царапинами перед чужими людьми и оказался забаррикадированным. Чтобы он не смог открыть дверь, женщина еще быстро выдвинула их кухни большой стол, и теперь пространство между стеной и дверью туалета было занято полностью от стены до стены. Когда муж попытался выйти, у него ничего не получилось. Дверь приоткрылась всего сантиметра на два.
– Не понял, что это такое?
– Ты сам сказал: двое суток в осадке.
– Верка, открой, хуже будет, – предупредил Олег.
– Уже не будет, – ответила она.
– Мне позвонят, выяснят, что не отвечаю, будут искать.
– Кто?
– Артур.
Словно специально, раздался телефонный звонок. Вера взяла мобильник, встала напротив туалетной двери. Олег услышал, как она весело говорит:
– Тебе, Артурчик, здесь делать нечего. Олег в осадок выпал. Да, телефон выключаю. На сколько? На двое суток он выпал, и мамочке так и передай. Нас вообще не будет здесь через пятнадцать минут. Квартиру на сигнализацию поставлю. Без меня не суйтесь даже, – после женщина весело засмеялась: – Все, муженек, двое суток спокойной жизни без твоих родственников я тебе обеспечила.
– Верка, выпусти, – требовал Олег.
Но Вера смеялась, она по-турецки сидела на выдвинутом из кухни столе и не выпускала. Олег и грозился, и просил, и требовал, и обещал, что согласиться на курсы, но ничего не помогало. Вера и не думала сдвинуть с места баррикаду.
