Текст книги "С тобой не соскучишься (СИ)"

Автор книги: Ольга Бондаренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

– Сбежала, наверно, – решил Василий и написал мужу, как он считал, Майки, что женщина прячется в доме Андрианы.

Письмо попало в руки Павла. Мерзавец был доволен. Он вернет свою рабыню Майку. Как она посмела сбежать? Павел прибыл в П-в, остановился в доме Василия, три дня они пили, после Василий все-таки показал дом, где жила теперь Майка. Павел уже несколько дней наблюдал за домом. Сомнений не осталось, Майка и её ублюдок здесь. Павел не собирался оставлять в покое женщину. Её участь – прислуживать ему, ублажать, когда надо. Очень порадовало, что хозяина-мужика в доме нет. Правда, генерал какой-то часто там бывает, но, по словам Васьки, он отец соседки, а все соседи до поры, до времени. Наконец Павлу подвернулся подходящий день. Уехал сторож, крупный нерусский парень – он единственный, как считал Павел, может заступиться за Майку. По делам уехали соседи. Вот только Павел не понял, генерал с ними поехал или остался. Не разглядел сквозь тонированные стекла. В доме остались Майка и её сучонка, полупарализованная хозяйка, еле ходящий старик.

– – Удачный момент, – решил Павел.

После холодной затяжной весны, наконец-то, наступило тепло. Во дворе сидела Андриана на скамеечке, бегала по участку Славочка, рвала первые цветы мать-и-мачехи, что росли вдоль ограды, и приносила бабушке. Рычагов в военной одежде, стоял за около беседки, что была рядом со входом, он собирался уезжать, ему надо было срочно в училище, позвонил Илларион, он организовал для училища несколько компьютеров. Тут же, за беседкой, греясь на солнышке, стоял неразговорчивый, как всегда, Андрон. Богдан Анатольевич принес старику стул, чтобы старик сидел. Оба они оказались близко от входа, но за беседкой. Их не было видно.

В калитку без стука вошел здоровенный мужчина с пропитым лицом. Смертельно побледневшая Майка вихрем метнулась к дочери, что рвала цветы там же, около входа, но мужик опередил и схватил девочку. Славочка испуганно закричала. Рычагов застыл на месте. Ум военного работала с четкостью, оценивая ситуацию. Павел поднял за ноги кричащего ребенка и предупредил, что убьет девочку. Пусть Майка собирается и идет за ним, если хочет, чтобы её сучонка была жива. Он шагнул назад к воротам с кричащим от испуга ребенком, но в руках Богдана оказался пистолет. Громко прозвучал его властный командный голос:

– Всем стоять стоять!

Женщина застыла, генерал продолжил:

– Если ты, скотина, сейчас не отпустишь ребенка, я прострелю твою голову. Не промахнусь. Поверь потомственному военному.

На Павла смотрело черное дуло именного пистолета генерала Рычагова. Мерзавец застыл:

– Просчитался, – думал он. – Здесь генерал. Убьет ведь. И ничего ему за это не будет.

Оружия Павел не предусмотрел. Лучший вариант для него сейчас был бежать. Потом найдет он момент, разберется с Майкой. Он развернулся и швырнул ребенка в сторону, где стоял Богдан Анатольевич, рассчитывая отвлечь внимание генерала. Павел не ошибся, немолодой Рычагов рванулся в сторону, подхватив падающую девочку. Павел бросился бежать, но на его пути с лопатой вырос, словно из-под земли Андрон. Когда и как он успел пройти за кустами вдоль забора! Старик с силой, откуда она только взялась в его старческих руках, опустил лопаты на голову мордастого мужика. Лопата раскроила череп Павла. Тот упал. Что-то пронзительно закричала Майка. Смертельно побледнела Андриана. Богдан Анатольевич прижимал к груди девочку, закрывая ей глаза своей широкой ладонью. Девочка не плакала, она вцепилась в генерала, лепетала:

– Папа, папа! Папа!

Андрон стоял над трупом Павла, не говоря ни слова. Застыли и окружающие. Рычагов подошел к кричащей Майке, обнял её. Та уткнулась ему в грудь. За воротами раздался шум машины. Это вернулись соседи. Вот эту сцену и застали Никита и Вера с Марусей. Вера ахнула, пришла в ужас. Никита сохранил самообладание. Он приказал жене увести в свой дом всех: старого Андрона, Майку с дочерью, Марусю. Андриана отказалась уходить, её трясло, но она настояла на своем. Никита и генерал вызвали милицию. Андриана рассказывала, что было. Андрона должны были арестовать. Вера позвонила его дочери. Приехавшая одновременно со следователями Нана рыдала и твердила, что этого нельзя делать, что отец слабый, умрет в тюрьме. Ведь он очень старый. Тимур задумчиво глядел на убитого Павла, в его голове явно крутилась какая-то мысль. Он позвонил братьям. Бросив все дела, примчался Илларион. Ираклий не мог так быстро приехать.

Следователи записали все показания. Они были согласны с мнением окружающих, что старик поступил правильно. Подонок заслужил наказание. Но закон требовал арестовать и убийцу.

– Придется взять под стражу, – вздохнул немолодой следователь. – Где старик?

– В нашем доме, – ответил Никита и стал звонить знакомому адвокату: надо помочь старику.

В калитку тихо зашла Вера.

– Не надо, Никита, никому не звони! Андрон умер.

Громко закричала Нана, упала без сил, её подхватил Матвей.

– Тише, – поморщилась Вероника, – тише, Нана. Прошу тебя, помолчи! А то я не успею сказать. Этот человек, – она кивнула на труп Павла, – изнасиловал несколько лет назад слепую дочь Андрона, нашу милую несчастную Люси. Так сказал ваш отец. Он узнал его.

Нана всхлипнула, словно подавилась слезами, так и застыла, закусив кулак зубами. Вера, морщась, продолжала:

– Андрон просил передать своим детям, что он выполнил последнее дело, которое держало его на этом свете. Он убил насильника Лейсе. Слышишь, Тимур. Отец вам велел жить и быть счастливыми. Он сказал, что за ним пришла Фаина. Ара, теперь ты мать им всем... Это он тоже сказал.... Никита, – повернулась женщина к мужу, – поедем. У меня начались схватки. Папа! Ара! Присмотрите за Марусей. Да, там, в нашем доме, Майя с детьми. И Андрон. Идите туда. Пап! Я на тебя оставляю Майку и детей. Следи за ними. Тимур, Тима накормишь?

Никита увез жену.

Все смешалось в тот день в доме Андрианы в кучу: и радость, и горе.

Вера родила уже вечером. Девочку. На темечке были точно такие же рыженькие волосики. Только теперь это не вызывало тревоги. Это было замечательно. Она позвонила мужу, тот радостно вздохнул, потом начал нести всякую глупость, хотел сразу приехать, но Вера приказала не оставлять одну Марусю. Никита согласился. Хоть и пришло горе в дом Андрианы – умер Андрон, но его обитатели сели за стол с бутылкой коньяка. Никита был горд. Но помнил, что с ним Маруся. Поэтому не позволил себе больше трех стопок. А Андриана выпила хорошо, захмелела, махнула рукой на все, заявив, что спать будет лучше.

– Молодец наша Верка, – сказала она, – хоть рыжих, а рожает. У меня еще одна внучка. Как назовете, Никита?

– Катюшкой, – расплылся в улыбке гордый отец. – Мария и Екатерина у нас есть.

Поздно вечером, почти ночью, Веронике позвонила Майка.

– Вера, Верочка, – плакала она. – Я понимаю, тебе не до меня, ты устала, хочешь спать, наверно. Но, Верочка, мне не с кем поговорить. Ара уснула, она выпила много конька. А я боюсь, я боюсь быть одна в комнате. Я пыталась уснуть, но тут же чудится Павел, он уносит Славочку. Вер, я сойду с ума.

В голосе подруги звучала настоящая паника. Женщина была на грани нервного срыва. Вероника подумала:

– Где ты, моя Люси, как нужна твоя помощь. Ты бы смогла успокоить Майку, найти нужные слова.

И вдруг перед взором женщины мелькнуло худенькое личико Лейсе, прозвучал словно наяву её тоненький голосок:

– Вера, ты сильная, умная, ты всегда знаешь, что делать. Ты сможешь помочь Майе.

– Да, знаю, – ответила сама себе женщина.

Люси кивнула, словно соглашаясь. Вера потрясла головой, отгоняя видение.

– Майя, – строго сказала она. – Сейчас ты успокоишься и ляжешь спать. Я перезвоню тебе через десять минут. Мы поговорим еще.

– Хорошо, хорошо, – покладисто согласилась подруга. – Я постараюсь успокоиться.

Вероника срочно набрала номер отца:

– Пап! Ты в каком доме сегодня ночуешь?

– Конечно, у Андрианы. Никита забрал Марусю и ушел к себе. Тело Андрона увезла в деревню Нана, Тимур и Илларион уехали с ней, они хотят оттуда проводить в последний путь. Я остался здесь, с женщинами. Майка что-то мечется по комнате, не спит.

– Пап, ты прости меня. Но, я прошу, иди в комнату Майки. Она плачет, она боится. Успокой её, а то с ума сойдет моя подруга, – и про себя добавила. – В постель одну ложитесь. По себе знаю, секс – лучшее средство от стресса.

Она вспомнила, как встретила Никиту после взрыва и улыбнулась. Через десять Вера минут набрала номер подруги. Майка повеселевшим голосом ответила, что она уже не боится, что рядом Богдан Анатольевич.

– Так, – констатировала про себя Вера, – кажется, свела.

Генерал не ушел из комнаты Майки, он остался навсегда. Рычагов решил жениться на подруге своей дочери. Майка была согласна.

Старого Андрона похоронили рядом с Лейсе.

Вторая девочка, рожденная Верой, была тоже рыжеволосая. Никита ходил радостный, с гордо поднятой головой:

– Вот что значат мои гены. Сразу видно хорошую наследственность.

Малышку назвали Екатериной, как и хотел Никита. Маруся и Катюша были теперь у Веры и Никиты. Девочек окрестили одновременно. Крестной Маруси стала Нана. Вера сказала, приглашая подругу в крестные матери:

– Маруся тебе обязана жизнью. Если бы ты в дни смерти Олега ты не помогла мне исчезнуть из роддома, навещала бы нас сейчас на кладбище.

Крестной матерью Кати стал Андриана. Ара сияла, была довольна. А Майка немного обиделась.

– Маечка, не дуйся, – обняла её Вероника. – Ты моим девочкам бабушкой будешь скоро. Вот папка развод оформит, и станешь ты мадам Рычаговой, бабушкой Марусе и Кате. А бабушки не бывают крестными. Но если ты сильно обиделась, то мне придется родить третьего ребенка.

Майка не выдержала, засмеялась.

В самом деле, через неделю генерал Рычагов сделал официальное предложение Майе. Он сказал о своей любви, объяснил, что не оформлен еще развод с первой женой, и все же предложил Майке жить вместе. Та с радостью согласилась. Впервые за свои долгие годы Богдан Анатольевич был счастлив. Его молодая жена отвечала всем его тайным мечтаниям. Ему не хотелось расставаться с Майей даже на день. Но пришлось ехать в З-жье, оформлять развод. У Дульцинеи были нелады в жизни с её капитаном, она предприняла попытки вернуть мужа. Богдан Анатольевич вернулся измученным, задумчивым, и без свидетельства о разводе. Сказал, что суд состоится только через два месяца. Вера сразу заподозрила что-то нехорошее.

– Что мамочка еще отмочила, – спросила она в лоб отца, когда Майка вышла на кухню.

Следом за ней пошли девочки. Им обещали мороженое.

– Вера, – непонятно ответил отец. – Я очень люблю Майю! Ты веришь?

– Пап! Не мудри!

– Дочь моя. Как тебе сказать. Я не знаю, как это произошло, но я оказался с твоей матерью в одной постели. Черт побери!

– Это у вас наследственное, – засмеялся Никита. – Веруся моя тоже как-то оказалась со мной в постели. А потом родилась Маруся, – он поцеловал дочку, что пришла и стояла рядом с отцом.

Вера обиделась, вспыхнула и выскочила из комнаты. Это спасло генерала от признания Майке. Та уже входила в зал, когда Вера, чуть не сбив её с ног, выскочила из комнаты.

– Опять поссорились, – укоризненно сказала Майя и пошла за подругой.

Виноватый Никита поднялся следом.

– Подожди, – потянул его за руку тесть. – Выслушай хоть ты меня. Мне надо с кем-то поговорить. Лучше с тобой. Ты мужик, поймешь... Я очень устал в тот день. Немолодой уже. Да встретил друга старого, чуток выпили. А ночевать пришлось в бывшей своей квартире. Дуся сказала, что её там не будет. Я пришел, лег спать. Мне снилась Майка. Она пришла и легла со мной. Понимаешь, когда я окончательно проснулся, то обнаружил, что рядом лежит моя бывшая жена. Я даже толком не знаю, переспал я с ней или нет! Как мне сказать все Майе!

– Не говорите ничего, Богдан Анатольевич. Не надо. Женщин не поймешь! Вот что я такого Вере сказал... Со мной же она тогда была. Мы три дня не вылезали из кровати...

Никита не закончил. Вошла Майя:

– Никита, пора начинать думать. Вера решительная. А если она в очередной раз исчезнет...

– Что? – вскочил мужчина. – У нас же дети! Правильно говорит Андриана: с ней не соскучишься! Идем, Маруся, ловить нашу маму!

Никита выбежал. Рычагов медленно обнял Майю.

– Майя, я очень люблю тебя. Мы поженимся, когда я окончательно оформлю развод? – спросил он.

– Конечно, – просто ответила женщина.

– Майя, я должен сказать тебе...

– Нет, Богдан, послушай меня, – перебила его женщина. – Я беременная. У нас с тобой будет ребенок.

Счастливая Майка засмеялась.

– Что? – обнял её генерал. – Что ты сказала?

Майка повторила.

– Майка, Майечка! Как я тебя люблю.

Вбежала Славочка и крепко, как только могла, обняла генерала своими ручонками: "Папочка. Мой папочка!"

– Мои девочки, мои любимые, – Рычагов широко раскинул руки, обнял своих дорогих женщин.

В другой комнате Никита обнимал Веронику.

– Вер, – виновато говорил он. – Ну что ты! Ну не обижайся. Ну что такого я обидного сказал? Ты же в моей постели была.

Та все обиженно ответила:

– Додумался сравнить меня с мамочкой.

– Ну, Вер, ну не дуйся. Ну не подумал я. Только не убегай от меня.

К ним подошла Маруся. Никита подхватил её на руки. Заплакала проснувшаяся Катюшка. Вера поспешила к ней. Она перепеленала дочку, села кормить. Никита сидел рядом с Марусей на руках и говорил:

– Веруська моя. Единственная моя женщина. Ты опять такая светлая, лучше тебя нет. Но если только мои рыженькие девочки.

Вера счастливо улыбалась и сама уже не понимала, что её обидело.

– Никит, а что отец тебе сказал?

– Ничего, – ответил тот.

– Не скрывай. Я Дульцинею лучше всех знаю. Её дурацкие гены заставили меня согласиться на брак с Олегом. Мамочка, наверно, предприняла атаку на папочку... Но папке лучше ничего не говорить Майке. Она такая счастливая. Никит, она ждет ребенка. Представляешь, папочка подарит мне сестренку или братишку.

Никита отпустил Марусю, которая побежала к деду с бабушкой (это Майка учила так говорить девочку), обнял свою жену:

– Моя Веруська все равно лучше всех. Даже с генами Дульцинеи.

Он тихо засмеялся.

– Ты что? – удивилась жена.

– Я вспомнил, как тебя мать возила к гинекологу, а ты потом требовала, чтобы она сказала мне, что ты – девственница.

– Было, – улыбнулась женщина. – Я, Никитушка, уже тогда в тебя была влюблена по самые уши. Только ты не догадывался.

Через два месяца генерал добился развода. Он сам не присутствовал на суде. Никита нашел опытного адвоката, и брак был расторгнут. Дульцинея присутствовала со своим капитаном, с её стороны возражений тоже не было. Сразу же после развода Богдан Анатольевич и Майя поженились. Вера настояла на свадьбе. Из-за Майки. Пусть в её жизни будет что-то хорошее, радостное, светлое. Майе сшили на заказ замечательное длинное платье, украсили светлые волосы белыми цветами. Радостная, счастливая Майя была само очарование. Нана, глядя на неё, вдруг расплакалась.

– Ты что? – спросила Вера, уведя в сторону подругу.

– Она так похожа на мою маму, – ответила женщина. – Я именно её такой и помню. Молодой, красивой, беременной, она счастлива, у нас должна была родиться Лейсе...

– Нана, – тихо сказала Вера. – Знаешь, когда Андрон умирал, то с ним были я и Майка. Твой отец взял Майю за руку, сказал тихо: "Фаина, моя Фаина. Ты пришла за мной. Я так долго тебя ждал. Ты все такая же красивая, как в те дни, когда ты ушла рожать нашу несчастную Лейсе". Знаешь, Майка испугалась сначала, потом обняла вашего отца и сказала странную фразу: "Я вспомнила, её звали Фаиной!" Как ты думаешь, что это значит?

– Не знаю, – ответила Нана. – Мама наша была детдомовская. У неё не было никого, только где-то далеко сестра. Я не помню, как зовут её, где она жила. Может, Ираклий знает, как звали мамину сестру. Мы никогда её не видели. Она не любила нашу маму.

– А может, Илларион что знает. Ладно, потом спросим. Сейчас свадьба. Пойдем, вон Гуля прибыла. Прямо сердце радуется, когда гляжу на их семью. Кстати, а где разыскали следователи Иллариона?

– В Х-ке, – ответила Нана.

– А почему он там оказался? – задумчиво произнесла Вероника.

Она чувствовала, здесь есть какая-то связь.

Глава 40.

Андриана очень переживала, что Майя уйдет из её дома, но этого не случилось. Генерал и его молодая жена остались жить с бабушкой Арой. Богдан Анатольевич именовал Андриану в шутку тещенькой, а она его любимым зятем. Первым делом после свадьбы Рычагов удочерил Славочку, девочка по полному праву звала его папой. Он же любил малышку без памяти. Вера порой выговаривала:

– Пап, ну нельзя же так, ты Славочку избалуешь.

– Тебя не избаловал, – отвечал генерал.

Майка в положенный срок родила тоже девочку. Андриана по этому поводу сказала, когда в её доме собралось все многочисленное семейство отметить появление нового человека:

– Ну хоть кто-то из моего дома мужчин рожать умеет?

– Нет, – ответила Нанка, у которой тоже была к тому времени дочь, чем, кстати, был очень доволен Матвей Маркин и его мать.

Гуля, жена Иллариона, тоже ждала ребенка. Ей оставалось до родов около трех месяцев. Она с мужем и детьми приехала поздравить Майю и Богдана Анатольевича с рождением дочери Людмилы. Вера внимательно наблюдала, как Илларион относится к жене. Все было в порядке. Мужчина просто сдувал с неё пылинки, то гладил по руке, то укутывал плечи шалью, то смотрел просто теплым, любящим взглядом. А как его любят Алик и Тася. Ни Вера, ни Андриана, никто из присутствующих не знали, как он в эти минуты напоминал покойного отца, который до боли в сердце любил свою Фаину.

– Вот Гулька точно родит мальчика, – с надеждой произнесла Андриана.

– Когда-нибудь родит, – согласился Илларион. – У нас будет много детей. А пока ждем дочку. Андрианой назовем. Вот Нанка опередила нас, назвала Фаиной девочку. А мы в честь нашей второй матери назовем – Андрианой.

– Кстати, – вспомнила Вера. – Илларион, а почему ты из своей республики уехал не сюда в П-в, а в Х-к

– Я не хотел бы говорить об этом, – нахмурился мужчина.

– Ты пытался найти сестру матери, – сказал Тимур.

– Да, – ответил тот. – Я нашел её, но меня не пустили даже в дом. Неприятная, спившаяся женщина. На водку попросила, в дом зайти не пригласила. Я сказал, что я её племянник, но она заявила, что много сейчас таких племянников шляется. Дом её хотят себе забрать...

Неожиданно встрепенулась Майка.

– Скажи, как зовут ту женщину, что не пустила тебя в дом.

– Надежда Лепесткова.

– Я так и думала, – грустно сказала Майка. – Это моя родная мать. Она живет в Х-ке. У неё когда-то была сестра Фаина. Мне стыдно за мою мать. Она забыла свою сестру, она отдала Зину тете Фисе, я ей тоже никогда не была нужна.

Все замолчали в задумчивости. Молчание прервала Ара:

– Майка, твоя мать – это я. Запомни.

Нанка обняла Майю.

– Маечка! А я уверена, ты – наша сестренка. Ты очень похожа на нашу Лейсе, которая была копией мамы. Ведь недаром папа отказался уезжать из дома Андрианы ко мне, или к Иллариону, или к Ираклию. Здесь была ты. Он всегда смотрел на тебя и видел нашу маму.

– Он видел в тебе свою Фаину, – сказала Вера. – Я знаю это. Он мне сам говорил после смерти Лейсе. И потом... Мы все стали родными в трудное время. Но все же надо проверить по документам родство...

– Какие документы? – сказал Илларион. – В нашем родном городе ничего больше нет. Так что, Майя, сестра ты нам. И все тут.

– Девки, – прервала их Андриана. – Хватит о грустном. Я внука хочу. Родите кто-нибудь.

– Верина очередь рожать, – сказала Нана.

– Ничего себе, Верина. Я уже двух родила. Я от вас оторвалась намного километров. А ты не хочешь, Нанка, сама родить?

– А у меня есть сын. Вы про Сережу забыли. А он меня мамой зовет. Мамулечкой даже. Скажи, Матвей.

– Конечно, мамулечка стоит за него горой. Ах, мальчик устал, ах, мальчик голодный... Ой, пойду, приготовлю ему пирожков...

– Сережа, в самом деле, устает и плохо кушает в своем колледже, сам бы покушал каждый день в столовой, – тут же вскинулась Нана.

– Нет, я не буду, – улыбался Матвей, поддразнивая жену,– я для чего тогда женился...

– Ага, – заметила Вера. – Чтобы есть замечательную Нанкину еду. Кстати, Нана, я вчера видела твоего сыночка. Шкаф, а не ребенок.

– Девки, не уводите разговор в сторону. Хочу внука, – повторила Ара.

Все засмеялись.

– Арочка, я рожу, обязательно рожу, – сказала Майка. – Вот только Люсенька подрастет.

– А моя Веруня только рыжих девчонок рожать умеет, – заметил Никита.

– Это уж, муженек, как ты постарался, так и получилось, – не осталась в долгу Вероника. – Бракодел.

– Нет, не правильно, – согласился Никита. – У кого девчата рождаются, тот ювелир. Я вообще с золотом работаю. Мужики, давайте за нас, ювелиров выпьем.

Все засмеялись и подняли фужеры за отцов.

Но внук, так его стала звать все та же самая Андриана, все-таки появился в этом большом семействе.

Спустя два с небольшим месяца после Майи рожала Гуля, а рожала она в З-жье, куда поехали все на свадьбу Ираклия. Он сообщил братьям и сестре, что женится. Когда-то Ираклий начинал заниматься научной работой, его исследования в области бактериологии были замечены. Начавшиеся беспорядки в республике прервали научную карьеру Ираклия. События, прокатившиеся разрушительной волной по их семейству, надолго отодвинули планы старшего сына. Но год назад неожиданно его разыскала немолодая уже врач-бактериолог Эльвира Сабирова. Ираклий вернулся в науку. Он, может, и не ушел бы из больницы, там у него было жилье. Какая никакая, а однокомнатная квартира была, в институте обещали только место в студенческом общежитии. Помогли Ара и Илларион. Они купили в З-жье Ираклию небольшую двухкомнатную квартиру.

– – Даже и не спорь. Станешь известным ученым, начнешь деньги лопатой грести, – сказала Андриана, – тогда и вернешь долг. Живи, сынок. Ты – гордость нашей семьи. Знаешь, мне снится моя мама, счастливая такая. Она там встретилась со своей сестрой. Очень обе рады, что мы все встретились.

Теперь, когда не стало Андрона, Ара была признана всеми детьми старшей в их семье, она же считала себя в ответе за всех них. В то числе и за Веру, хотя Никита явно выбивался из этого числа, но к Аре относился с огромным уважением. Как когда-то Андрон, так теперь Андриана гордилась успехами Ираклия, даже прочитала его первую научную статью, появившуюся после долгого перерыва в одном из медицинских журналов. Она восхищалась, хвалила статью, только Вере призналась, что ничего особо не поняла в ней.

И вот спустя год Ираклий решил жениться на Эльвире. Все родственники одобрили этот союз. Спокойная тридцатипятилетняя Эльвира нравилась всем. Свое бракосочетание они решили отметить в узком семейном кругу на небольшой отцовской даче Эльвиры. Будут только родственники со стороны жениха и невесты.

Гуля и Илларион долго думали, ехать или нет. Звонили Ираклий и его невеста. Они очень просили приехать. Илларион вопросительно посмотрел на жену. Гуля все поняла, подошла к мужу, обняла его:

– В моей душе все давно перегорело, – сказала она. – Есть только ты. Нет никаких чувств к Ираклию. И если я думаю, ехать или нет, то по одной причине: мне скоро рожать. Но я выдержу. Ты должен быть на свадьбе у брата.

– – Вот и хорошо, – обрадовался Илларион. – Значит, едем.

Свадьбу Гуля выдержала. Схватки у неё начались с утра на второй день после свадьбы. Женщину отвезли в роддом, где главврачом был отец Эльвиры. Гулю поместили в предродовую палату вместе с немолодой скандальной женщиной, которой никто не мог угодить. То она стонала, то требовала к себе акушерку. Гуля успокаивала женщину, как могла.

– Нет, – возмущалась соседка. – Я не буду терпеть этого безобразия. Мне не предоставили отдельную палату. Ну и что, ну нет у меня с собой денег. Но они не знают, кто я такая. Сейчас позвоню мужу, он быстро наведет здесь порядок. Я жена генерала Рычагова, – кричала эта красивая женщина.

Гуля встрепенулась, услышав знакомую фамилию. А женщина продолжала:

– Моя дочь – вдова богатого предпринимателя Переметьева, она узнает, что я здесь, в общей палате, вам всем не поздоровится. Она может оплатить любой счет. Вот сейчас позвоню Веронике.

– Вы мать Вероники? – стала приподниматься Гуля.

Ответа она не услышала, боль скрутила женщину.

– Все, быстренько идем рожать, – заспешила акушерка, что сидела возле Гули.

Гулю увели. Она благополучно родила девочку. Уже когда женщину увозили в послеродовую палату, она видела, что все стали суетиться вокруг этой немолодой красивой женщины.

– Наверно, дозвонилась до родных или рожает, – подумала Гуля. – Но неужели эта женщина мать Веры? Совсем они разные.

Встав наутро, Гуля прошлась по коридору, она хотела найти эту скандальную немолодую даму, но вчерашней знакомой не было видно. А жаль! Гуля хотела спросить: кто эта женщина Вере, кем она приходится Богдану Анатольевичу. Может, в самом деле, родственники. Но женщины не было видно. Гуля осмелилась и спросила одну из акушерок. Та, вздохнув, в ответ спросила, знает ли он эту женщину.

– Нет, – ответила Гуля. – Но я знаю её взрослую дочь. Если, конечно, это не совпадение.

Акушерка ничего не сказала, но через час пришел в палату врач расспросить Гулю про Веронику Переметьеву, про генерала Рычагова. Тогда впервые Гуля услышала имя женщины, что рожала вчера. Евдокия Рычагова.

– Вроде бы Вера говорила, что её мать зовут Дульцинея, – ответила Гуля, – а что случилось?

– Умерла эта женщина, – сказал врач, – а ребенок жив. Хороший крупный здоровый мальчик. Не знаем, как найти родственников Евдокии Рычаговой. Кто заберет тело? Что делать с малышом? Отдать на усыновление?

– Я сейчас позвоню Веронике, – заторопилась Гуля. – Узнаю, кем ей приходится Евдокия Рычагова.

Через минуту женщина испуганно сказала:

– Да, мать Веры зовут Евдокия Григорьевна Рычагова. Она проживает в З-жье... – и Гуля назвала точный адрес.

– Дайте мне телефон, – устало сказал врач. – Я сам все скажу её дочери.

Гуля передала трубку.

Вера сидела на улице в обществе мужа и детей. Было воскресение. Раздался звонок телефона.

– Гуленька звонит, – улыбнулась Вера. – Здравствуй, Гуля. Как свадьба? Как это тебе не до свадьбы? Ты родила что ли? И это даже неважно! Ну ты даешь, Гуля. Как это неважно? Я не понимаю тебя, Гуленька. Что ты хочешь знать? Про мою мать? Вас в З-жье достала Дульцинея? Гони её, а то не отвяжешься. Нет, по паспорту мамочка всегда была Дусей, Евдокией Григорьевной Рычаговой. Что? Какой врач со мной хочет поговорить? В роддоме? Ты родила, Гуля? Что? Дульцинея родила? Мальчика? Господи! И угораздило же её! Что? Как умерла?

Вера повернулась к Никите. Она вся побелела, тряслись губы. Невыключенный телефон она положила рядом.

– Что с тобой? – испугался муж.

– Дульцинея...

– Что, едет к нам? – высказал предположение мужчина.

– Нет, она умерла, – выдавила Вера.

Сразу куда-то в сторону ушли все обиды на мать. Никита обнял жену:

– – Не плачь. А телефон дай мне. Алло, кто говорит? А где Гуля? Врач? Хорошо, – сказал он в трубку. – Я Никита Колечкин, нет, не сын – зять. Да, я приеду. Не сейчас. Мы живем в П-ве. Завтра я буду в З-жье. Все вопросы решим на месте. Какой отказ? От ребенка? Какого ребенка? Что, Евдокия Ивановна Рычагова родила? Мальчика? Подождите, дайте нам номер вашего телефона, мы перезвоним. Я сейчас все подробно обговорю с женой, с дочерью Евдокии Григорьевны. Но в любом случае, завтра будем в З-жье. Ребенка никому не отдавайте!

Никита отключил телефон.

– Что там? – спросила Вероника сквозь слезы.

– Там все сложнее. Дульцинея умерла во время родов. Врач спрашивает, что будем делать с ребенком. Есть люди, которые хотят усыновить малыша.

– Кого усыновить, какой малыш? Я запуталась, – Вера плакала.

Маруся тут же подошла и влезла на руки к маме, прижалась головкой, сердито поглядывая на отца.

– Вера, перестань плакать, ты пугаешь девочек, – успокоительным тоном начал Никита. – Дульцинея родила мальчика. Она умерла во время родов. Никто не интересуется твоей матерью, никто не звонил и не приходил в роддом. А ребенка хотят забрать. Он здоровый хороший мальчик.

– Господи, мать в её возрасте и родила, – озадаченно повторила Вероника. – Совсем чокнулась мамочка со своей новой любовью. Как чудно, у меня появился маленький братик... Что же с ним теперь будет? Его хотят забрать чужие люди. Никитушка, как же так? Он же маленький, люди чужие, я не знаю, что делать.

Слезы закапали часто-часто. Маруся старательно вытирала их своей ручкой.

– Что слезы лить, – грубовато сказал Никита. – Едем завтра и забираем ребенка. Это же твой брат, ты сама сказала. Вырастим. Андриана, в конце концов, внука требует.

– Конечно, конечно, Никитушка. Конечно, заберем. А как же иначе? Ты у меня все всегда знаешь. Пусть мальчик растет с нашими девочками, – и вдруг опять испугалась. – А если мамочкин капитан предъявит отцовские права?

Вера уже любила своего крошечного братика.

– Не предъявит, – ответил Никита. – Это Богдана Анатольевича ребенок.

– Откуда ты знаешь? Как так может быть? – изумилась Вероника.

– Я помогал тестю платить алименты Дульцинее через наш банк. Твоя мать давно разбежалась с молодым капитаном, он её бросил. Вот она и пыталась вернуть Богдана Анатольевича.

Вера перестала плакать.

– Никита, ты знал про мамочкину беременность?

– Знал, – после непродолжительного молчания ответил мужчина.

– Почему молчал?

– Верунька моя! Мы после всех наших перипетий стали, наконец-то, жить спокойно. Вот я и решил промолчать. Я даже не сообщил Богдану Анатольевичу. Он такой счастливый стал с Майкой. Да и подруга твоя заслуживает только хорошего. Зачем её лишний раз расстраивать?

– Ты не совсем прав, Никитушка. Мамочке нельзя доверять детей, – грустно протянула жена .– А ведь надо как-то папе сказать. И Майке тоже.

– Надо, – откликнулся муж. – Надо и вопрос похорон решить. Я думаю, Богдан Анатольевич не останется в стороне.

– Ой, – протянула Вера. – Я совсем об этом не подумала. Пойдем к папе.

Никита взял на руки Марусю, Вера покатила коляску, в которой спала Катюшка, они все пошли в дом Андрианы. Отец с женой и детьми были в городе. Никита и Вера все рассказали Андриане.

– Вер, – спросила совсем о другом Андриана. – А Гуля-то почему в роддоме? Родила что ли?

– Я не спросила, – растерялась женщина. – Правда, Гуля же из роддома звонила. Что же я? Гуля обидится теперь.

– Да, не задумались мы, – сказал Никита. – Я сейчас Иллариону позвоню.

– – А я Гуле, – сказала Андриана.

Через минуту все знали, что у Гули и Иллариона родилась девочка. Как и обещали, назовут Андрианой.

– Верка, – повернулась Андриана к женщине, – Гуля просит тебе передать, чтобы ты не волновалась за мальчика. Она за ним присмотрит, и кормить сама будет малыша. Там уже Илларион приехал, все уладил, все оплатил, ребенок в палате с Гулей и её девочкой. Ираклий с Эльвирой помогли, отец Эльвиры, оказывается, главврач роддома.