Текст книги "Владычица ветров(СИ)"

Автор книги: Ольга Егер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Annotation

Вместо аннотации: Этот роман написан давно. Постепенно я пишу его продолжение, и книга будет выкладываться по мере редактуры. Кажется, что он слишком долго лежал в уголочке без внимания, и моим персонажам просто необходимы читатели, которые в них поверят. Аннотация: В мире есть разные существа. Все они жестоки и у каждого своя правда. Порой теряя абсолютно все, находишь больше, неожиданное, то, что подарит вторую жизнь. Эта история о девушке, которая искала смысл собственному существованию. ОБНОВЛЕНИЕ!21 августа 2016

Егер Ольга Александровна

Глава 19

Егер Ольга Александровна

Владычица ветров

   Часть 1.

   Вдали за полями виднелись пестрые крыши домов. Город было видно отовсюду. Точнее слышно. Его шум принес с собой ветер, и она слушала его. Она всегда играла с ветрами. Сейчас они рассказывали ей о людских городах, напоминающих муравейники. Стоит только сунуть туда по неосторожности руку, как мелкие и злобные букашки набрасываются на вторженца могучей толпой, не разбираясь, с чем к ним пришел: помощью или злом. В общем, о городских жителях, как и о сельских, маленькая семья из лесной пристани была, самого что ни на есть, плохого мнения. Оттого и выбрали они себе местечко в просторном лесу, который злые языки именовали "Проклятым". По большей части из-за семейки ему такое название и дали. Ведь в ней были три ведьмы. Хотя название глупое. Ни Нетти, ни ее мать себя таковыми не считали. Они просто умели слушать мир, использовать его подсказки, питались его силой и отдавали свою. Они были женщинами равновесия. Таковой была их миссия. Впрочем, женщин их семьи называли "ведающими".

   Рядом с лесными женщинами по соседству разместились оборотни – милые, но специфичные существа. Они только и знали, что усиленно охранять территорию, охотится и, обычно, ничем другим кроме собственной стаи не интересовались. Их не волновали достижения, облегчающие человеческое существование, вроде мельниц и прочего. Но, как ни странно, жили они в хижинах, подобных сельским домикам. Ведающие часто с ними сталкивались. Точнее с некоторыми из них. Оборотни приходили к женщинам равновесия только тогда, когда сами не могли справиться с недугами.

   – Нетти! Нетти! Смотри! – радостный вопль разорвал остатки мыслей девушки, стоявшей на бугорке. Крик предвещал явление младшей сестренки, отыскавшей в богатстве леса что-то интересное. Нетти пришлось отвлечься от разглядывания муравейника и его обитателей.

   Она повернулась к... чумазому созданию с всклокоченной шевелюрой и дико горящими глазами. И чуть не отпрыгнула назад, грозясь приземлиться на твердыню воинственных муравьев мягким местом. А чудище оскалилось белоснежными зубками и протянуло ей под самый нос на вытянутых рученках здоровенную жабу. Толстая обитательница болот округлила лупоглазые очи и громко "поздоровалась".

   – Мило! – скривилась девушка, оценив находку. – А теперь давай вернем ее туда, откуда ты ее притащила!

   С болотными жителями у Нетти как-то не заладилось еще лет с шести (возраста ее сестренки). Тогда она имела наглость потревожить их мирный быт своим присутствием – то есть, грубо говоря, рухнула в грязь и чуть не захлебнулась, когда тянулась за веточкой или еще чем-то, о чем она уже и сама не помнила. Она тонула, а болотники вместо того, чтобы помочь, учинили бучу, да чуть не помогли уйти на дно. Потом пришла мама, почуяв беду, вытащила свое чадо и разогнала жаб, пиявок и других. Закатила грандиозный скандал и дочери, и болотникам. Короче, с тех пор между Нетти и болотными жителями отношения сквозили прохладой, они обоюдно друг друга недолюбливали. Девушке к болоту в центре леса подходить запретили.

   Нетти подняла голову. Там над кронами деревьев потухали последние всполохи опускающегося солнца. Сумерки уже спустились на землю, окутывая лес. Совсем скоро проснутся ночные хищники, оборотни выйдут на охоту, а ведающим стоило вернуться, и не встречаться ни с первыми, ни со вторыми.

   Сестра стояла рядом, не обращая на старшую внимания, и сюсюкалась с жабой, норовя ее поцеловать. Нетти немилосердно прервала эту идиллию, когда вытянутые губы малявки потянулись к пупырчатой физиономии твари.

   – Суи! – вопль протеста лобызаниям с жабами заставил сестру замереть. – Домой пора! Пошли к ручью, приведем тебя в порядок! А то мама накажет обеих!

   Неугомонная шкодница, всерьез задумалась, хочет ли она проблем, и решила, что посещать угол дважды за день – плохая примета! Она выпустила зверюшку из рук, выпрямилась и завертелась вокруг оси, рассматривая изрядно пострадавший от погони за жабами наряд. Платье, уцелело. Правда пятен на нем было много, а получила бы за это старшая – не углядела ведь. Девушка принялась отмывать грязевые "перчатки" до локтей и такие же "носочки" до колен с тела сестры.

   – А это обязательно? – скуксила губки Суи, ее и так все вполне устраивало.

   – В кого она такая грязнуля? – не понимала старшая.

   Непослушную девчонку пришлось тащить к ближайшему ручью за шиворот, и надзирателем стоять над ней, следя, чтобы она смыла с себя всю грязь. Затем наступила война с репяхами, прочно обосновавшимися в ее волосах. Нетти постаралась превратить "птичье гнездо" на голове сестры в две аккуратные косы. Только когда чудище лесное хоть отдаленно начало напоминать малышку Суи, старшая сестра отважилась вести ее домой к маме. И надеялась, что та пустит их на порог, а не испугается при виде таких вот... В общем, хорошо, если не выгонит!

   Из печной трубы маленького деревянного домика, украшенного мхом, валил дым. Это значило только одно – мама суетилась, готовя ужин. В окошке горел свет. Стараясь не шуметь, девочки тихо приоткрыли дверь и на цыпочках попытались подкрасться к стоявшей к ним спиной хозяюшке. Но, у нее ведь слух лучше, чем у летучей мыши. Так что, когда оставалось сделать всего шаг, она обернулась и сама их напугала, еще и муку сдула с рук прямо в обиженные лица. Любуясь двумя «призраками», заглянувшими на пироги, она расхохоталась.

   – Идите мыть руки и за стол! – приказала мама, разворачиваясь обратно к тесту, заготовленному для пирожков.

   – Опять умываться! – промычала расстроенная такой несправедливостью Суи. – Я уже умывалась! Что вы все меня в воду суете!

   Нетти пришлось закрыть ей рот ладошкой, чтобы меньше брюзжала по поводу гигиены. А мелкая пакость подло пустила слюни, неприятно стекавшие с ее руки.

   – Фу! Суи!

   Вредина только ухмыльнулась, как ящерка, показала язык и сбежала на улицу.

   – Догоню, в колодец брошу! – пригрозила старшая сестра.

   – Не смей! – покачала головой мама.

   – Хорошо, но хоть из ведра окачу! – пообещала Нетти не топить младшую сестру, и помчалась следом.

   Та уже стояла у колодца, с любопытством разглядывая cобственное отражение в воде. Подмигнула сама себе и потащила ведро наверх. Лесная вода была искренней и чистой, как говорила мама. Нетти пока не понимала, что имелось в виду, потому старалась воде улыбаться и делиться только хорошим настроением. Вода, к ее удивлению отвечала тем же, сколько девчонка ни смотрела в нее так с каждым днем казалась все краше.

   Через минуту, уже полное ведерко, она достала и водрузила перед сестрой. Суи отступила назад, словно Нетти не воду, а коленное железо подсунула.

   – Хватит капризничать! Давай умывайся! – на ее приказ, младшая отрицательно замотала головой, предпочитая оставаться болотным чудищем.

   Пришлось применять силу. А что делать, если старшую с первого раза не поняли? Она схватила Суи, на бедро бросила, одной рукой придержала, другой – умыла. Малышка вопила, сопротивлялась – ну, все как полагается, и чисто для приличия. А самой весело! Через секунду уже хихикала.

   Девочки еще раз набрали ведро и понесли его в дом.

   Ужин прошел тихо, если не считать попытку Суи припрятать сладости для Корки – оборотня, живущего неподалеку. Нет, вот если бы она печенье в платочек завязала, мама и слова не проронила бы. А мелкая взяла, да и сунула все это за пазуху. Тут воспротивились и Нетти, и мама одновременно! Спать-то им всем вместе на печи. И крошки в качестве массажа старшим не нравились. Суи обиделась, схлопотала по заднице, после чего должна была усвоить, что продукты прятать полагается в котомку или платок. Но это же малышка Суи! – ей вообще сложно что-то втолковать.

   Круглая красивая луна в своем полном объеме зависла в небе над домом ведающих. Суи спала, подобрав под себя все одеяло. В печи мирно и убаюкивающе трещали поленья, раскаленные угли. Мама вышла на улицу, поговорить с ветрами, как делала это всегда, и что переняла у нее старшая дочь. Она стояла на пороге, молча, закрыв глаза. Ветры менялись, кружились вокруг нее, трепля волосы, нашептывая свои стихотворения и просто что-то рассказывая. Мама улыбалась. Значит, вести хорошие. Но потом лицо ее помрачнело, украсилось тонкими морщинками, брови нахмурились. Нетти пристроилась сбоку и чувствовала дуновение северного ветра. Его холод обещал принести муки, боль, обиды, опасность. Она пока не умела четко разбирать речь ветров, зато совершенно отчетливо ощущала эмоции, которые они приносил с собой.

   Мама открыла глаза. Глубокие и черные, они наполнились таким страхом!..

   – Что?– рука дочери впилась в ее запястье, требовательно встряхивая.

   – Ничего, – улыбнулась она.

   – Ой, не верю я этой улыбке! Слишком она горькая!

   Однако разве кто признается! Мама пожала плечами. Она вдруг повернулась к лесу лицом, глубоко вдохнула и замерла. Ее душа на какое-то мгновение выскользнула из тела, чтобы промчаться по округе, проверить все ли в порядке, никто ли не угрожает... Стоп! Угроза? Кто?

   – Идем спать! – до того, как Нетти успела задать хоть один вопрос, ее за плечо оттащили с порога. Руки мамы дрожали, когда она закрывала двери на засов. И это не понравилось Нетти, ведь в доме вообще их редко запирали! Некого им было бояться в лесу, где друзей больше чем врагов! Да и кто к ним мог прийти в этом якобы "проклятом месте"? Оборотни, конечно, заглядывали: соль позаимствовать, трав для лечения попросить, из капкана кого вытянуть. И все.

   Мама боялась. И очень! Каждой клеточкой Нетти чувствовала ее страх – липкий, холодящий. Наверное, по круглым глазам девочки мама поняла все, и обняла, крепко-крепко прижав к груди.

   – Моя сильная девочка!– приговаривала она, приглаживая дочь по волосам.– Мама любит тебя! Помни об этом всегда! Хорошо?

   Нетти слушала, как бьется ее сердце: гулко, часто, тревожно. Только теплые ладони, да вкрадчивый голос, успокаивали, пробивающийся страх.

   – Тебе уготована великая судьба! – шептал ее голос. – Великой, и тяжелой она будет!

   – Мама? Что произойдет? Ты что-то слышала? Что? – вопросы так и остались без ответа.

   Женщина только крепче прижала дочь к себе, продолжая заклинанием приговаривать.

   – Ты – сильная! Стойкая! Научишься говорить с огнем, водой, камнями и землей. Ты услышишь столько голосов! Не бойся их. Людей бойся – в них слишком зла много. Они и нас этим заразить могут. А нам нельзя так. Когда совет понадобится – обратись к ветру. Ни один из них тебя не обманет, не покинет! И когда станет совсем невмоготу... – Мама осеклась, сглотнула подступивший к горлу ком и постаралась не расплакаться. – Помнишь, как ты в болото упала и начала тонуть?

   – Ну, – тот жуткий момент детской жизни сам воскрес в воспоминаниях. Девушка поморщилась.

   – Ты никого не звала на помощь. Сама справилась! Нашла решение! А ведь еще чуть-чуть и моя крошка навсегда осталась бы госпожой топей. Помнишь, о чем тогда думала?

   Нетти вспомнила, как пыталась выкарабкаться из крепких лапок смерти. Легкие, горло, глаза – все затопило грязью. Ни дышать, ни плакать, ни кричать – ничего нельзя. Она думала только о маме, представила беззубую улыбку Суи, подумала, что родные наверняка, сильно бы расстроились. А ей так не хотелось видеть их грустными. Поэтому она боролась, боролась до конца. Тянулась к поверхности. Звала к себе свет! Тогда ей в первый и последний раз удалось создать свой маленький кокон-оберег из лучей солнечного света. Никакие монстры окружающего мира не смогли его разрушить. А они пытались! Царапали скорлупу своими жуткими когтями...

   – Мам, а что происходит после? Ну, когда... – девушка не смогла выговорить имя той, кто приходит за каждым из нас, будь то ведьма или человек, оборотень или кто-то еще. Она забирает всех без разбора.

   – С последним вздохом душа наша покидает тело, ведь оно не вечно. И когда оно прекратит шевелиться, а сердце стучать – душа будет парить. Она станет свободной и отправится в путешествие, туда – к звездам, луне. Там она будет ждать тех, кто ей дорог. А когда и они освободятся, то все вместе встретятся среди звезд...

   Смерть по ее словам напоминала сказку. Очень красивую. Нетти представляла себе парящих светлячков среди темных небес и блестяшек, зовущихся звездами. Беззаботные светлячки смеялись, танцевали, метались. Улыбка сама растянулась на губах девчушки.

   – Ты видела мое будущее? – спросила она, удовлетворившись маминой сказкой о смерти.

   – Видела, – болезненно сглотнула та, начиная раскачиваться вместе с дочерью, как в те времена, когда она была совсем маленькой и боялась темноты.

   – Я стану такой как ты?

   – Нет. Ты будешь сильнее!

   – А будущее? Почему оно такое великое? – вопрос заставил маму раскачиваться интенсивнее и мелодично мычать колыбельную.

   – А меня? Меня тоже ждет великое? – с печки спрыгнула Суи, и примчалась к ним, втискиваясь между мамой и старшей сестрой.

   – У тебя оно будет особенным! – мама мягко улыбнулась, словно ничего ветры ей не рассказывали. – Ты будешь "светом надежды", и силой для Нейтории! Только благодаря тебе и мыслям о тебе, она будет идти вперед, преодолевать любые препятствия.

   – Я буду сиять для тебя! – радостная сестра освободилась от объятий и запрыгала вокруг. Схватив старшую за руку, попыталась закружить ее в танце.

   Как бы Нетти не хотела поддаваться ее увлечению, но забаву подхватила и мама, и все трое закружились по дому. Песни, танцы и смех затихли только к утру. Ведающие улеглись спать за несколько часов до рассвета.

   Суи прижалась к Нетти, прячась от сквозняка, проскользнувшего в дом из распахнутой двери. Лес этим утром был слишком тихим. Нетти не нравилось его молчание. Она предпочла слушать тихое сопение сестры под боком.

   Снова дул холодный северный ветер, пронизывающе, предвещая беду.

   Нейтория накрыла Суи одеялом с головой, чтобы спрятать от него. Пусть спит!

   Следующим вечером лесной покой нарушил цокот копыт. Земля содрогалась под весом галопирующих лошадей. Всадники несли с собой красные знамена с изображением золотой змеи с капюшоном. Увидев одиноко стоящую женщину во дворе крошечного домика на поляне, они резко затормозили. Незаметно нервная толпа из двадцати воинов в железных доспехах окружила жилье, будто женщина представляла собой такую опасность, что ее следовало уничтожить непременно большим количеством орудий. Мама по-прежнему стояла в центре, с ведром воды в руках, и как волчица, лишь глазами следила за движением незваных пришельцев.

   – Я знаю, зачем вы пришли! – тихо сказала она, и голос ее услышал каждый из них. Ветер послушно отнес его.

   – Знаешь! – злобно процедил, спешившийся в двух шагах от нее воин в шлеме с шипами. Он ни капли не удивился. – Еще бы!

   – Долго добирались! – снова ответила женщина, гордо вскинув голову.

   – А ты заждалась! – злобно ухмыльнулся он, и поднял коня на дыбы. Тот устрашающе дергал копытами прямо перед лицом отважной женщины, даже не моргнувшей.

   – Прочь из моего леса! – приказала ведающая. И ветры, повинуясь ее желанию, стали выталкивать своей силой всадников к деревьям.

   – Мы нашли тебя, чертова ведьма! – выкрикнул один из мужчин.

   – Мама! – дернулась Суи c диким криком, и Нетти не успела ее остановить. Малявка уже рванула на улицу, цепляясь в подол маминой юбки. А воины, воспользовавшись рассеянным вниманием колдуньи, решили, что тягаться с ней проще на расстоянии, не пачкая рук. Один из мужчин метнул копье прямо в сердце стоявшей в центре круга женщины. Зло шипя, она приняла острие, и вскинула руку вперед, сметая новым порывом ветра воителей, и отбрасывая куда-то назад дочь.

   Тут уже и Нетти выскочила на подмогу, правда, толком не зная кого спать первым делом: мать или сестру.

   – Вода... – прикусила губу она. Как бы ей сейчас хотелось быть такой же сильной, как мама и заставить воду повиноваться ее желаниям! А с другой стороны, девочка решила, что может хотя бы попробовать. Ветры, по крайней мере, всегда составляли ей компанию в играх. Именно они опустились в колодец, закрутились вихрем и подняли струю воды. И тогда из колодца потянулась здоровенная водяная змея, она метнулась прямо к целившимся в маму воинам. Хлестнула, разбила ряды, кого-то откинула спиной прямо на деревья, сломав позвоночник, кого-то просто отшвырнула в кусты, распугала лошадей. Но потом... резкая, неожиданная боль в шее, заставила девочку опустить руки, отпустить воду и упасть лицом в траву. Перед тем, как закрылись глаза, она слышала раздирающий душу крик Суи: "Мама!"... Все стихло, а потом Нетти очнулась в аду. Видела только топочущие по поляне ноги в высоких сапогах, слышала хохот воинов, ржание коней и потрескивание бревен в огне. Дом горел, сестры уже нигде не было. Сама она все еще лежала на земле. Руки и ноги крепко удерживали четверо мужчин, иногда приводящие девочку в сознание, ударами по лицу, а пятый в это время рвал на ней одежду... Все, на что сейчас была способна Нети – отвернуться и плакать. Сквозь слезы она видела, как бежит в чащу Суи, и как ей в спину отправляется следом брошенный нож. А потом маленькая девочка падает...

   Лес молчал. И даже ветры, всегда благосклонные к ней, оставили один на один со смертью.

   Внутри все разрывалось, кровоточило, умирало. Попытки вырваться прекращались безжалостными ударами по лицу, ребрам, животу. Иногда холодное лезвие ножа пило ее кровь из вен на шее, прикладывалось своей сталью к запястьям, внутренним сторонам бедер, терзая...

   Наигравшись, насытившись разрушением, воины бросили девочку истекать кровью и уехали, уверенные, что она сдохнет и без их надзора. А она ползла по земле к изувеченному телу той, кого нежно звала "мамой"... Та лежала... ее голова лежала недалеко от тела, и глядела на звезды, широко раскрытыми глазами. Нетти все ждала, когда же освободится тот светлячок-душа, чтобы направиться к небу. Но, похоже, он давно улетел, и блеклые мертвые очи следили за ним в те секунды его полета...

   Нетти не кричала, не плакала. Слезы лились сами. Не в силах подняться, она ползла, как та змея на знамени насильников и убийц. Ползла к обломку доски, чтобы самой, своими руками выкопать яму, столкнуть туда мертвое тело, положить к нему голову и закопать...

   В полной тишине, она еще долго лежала на свежей могиле, и смотрела в черное небо. Стыдясь произошедшего, луна не взошла. А вот северный ветер вновь подул. Он кружился вокруг. Он плакал вместо девочки. Он целовал ее щеки и раны, будто извиняясь, что ничего не смог сделать. Потом исчез, оставив одну... пустую... брошенную... изувеченную...

   Крошечные белые снежинки, кружась, посыпались сверху. Они, красиво танцуя, опускались на изуродованную плоть, где все еще заключалась душа. Они старательно укутывали разрушенную темницу – тело.

   Неизвестно, сколько времени прошло... Кажется, ее совсем засыпало снегом. Но это не помешало старому оборотню раскопать останки Нейтории, поднять и отнести к себе домой. Эти жалостливые существа сами не мало пострадали. В деревне тоже оплакивали мертвых и рыдали над пепелищами домов. Оставшуюся ведающую положили в жилище старого знакомого – Корки, и его деда. Они и выхаживали ее. Пытались заставить есть, ходить, жить... Отбирали всё колющее, режущее и то, что можно повязать на шею. Разговаривали с онемевшей на долгие четыре года... А потом... Потом пришла новая беда.

   Часть 2.

   Весь лес, как на ладони. Кроны деревьев колышутся под дуновением ветра, словно океан. Нетти никогда не видела его. Но ветры рассказывали, доносили до ее ушей и его нежное пение, и пугающее негодование бурь, бушующих на просторе. Они вообще те еще сплетники, и когда есть с кем поделиться – не могут промолчать. Чтобы выслушать все истории о политических глупых междоусобицах в ближайших замках, о свадьбах и позорах, новости о странных изобретениях и их изобретателях не хватало дня. Поэтому ведающая не особо внимала голосам. Она стояла на огромном валуне, над рекой, куда собирались все ветра сразу. Смотрела вниз, позволяя игривым сплетникам, трепать ее волосы. Сложно сказать о чем она думала в такие моменты: может быть о смерти, может о жизни. Но шаг в бездну не совершала. Почему-то не совершала...

   Однажды по осени из веселых призрачных голосов Нетти выделила один. Принадлежащий северному ветру.

   "Война!" – шептал он.

   "Кровь!" – приговаривал он.

   "Из змеиной пасти сочится яд! Беги, девочка, беги! Спаси себя!"

   – Ухо-ди! Мол-лчи! – язык непослушно произносил слова, слезы пробили себе путь, растекаясь ручьями по ее щекам.

   – Не гони! – умолял ветер. – Я не враг! Я вестник.

   "Сплетник и предатель!" – хотелось выкрикнуть разобидевшейся на весь мир девушке. Как только ветер снова затянул былую песню, Нетти, не желая слушать, помчалась со всех ног к деду Хрому. Старый оборотень с недоумением уставился на немую ранее девушку, когда она ворвалась в дом, затворяя все засовы, ставни, и пала к его ногам.

   – Что такое, Тора? – он давно перестал называть ее старым истинным именем, предпочитая близкое своему наречию сокращение.

   – В-в-в... – после большого безмолвного перерыва говорить складно и вразумительно у девушки не получалось, и не удивительно, что дед ничего не понял с первого раза. А, не дождавшись ответа, осмелился предположить сам.

   – Ветер? Чего ж боишься его дуреха? – рассмеялся он.

   – Он... Он... С-ска-за-л... В-в-в-войн-на...– Пока она больше заикалась чем говорила. Но и это дед считал прогрессом, ведущим к выздоровлению. Вот только новость не позволила радоваться.

   С лавки сорвался Корки. Сейчас ему было уже 14! Взрослый парень... Здоровый такой! Как-то дубину толстенную пополам одним ударом кулака сломал: она пополам, а мальчишке хоть бы хны – ни царапинки. Неделю довольный ходил, утверждал, что ему все по плечу. Конечно, если остальные его погодки вояке ростом по колено – бояться не кого. С таким великаном, никто ссориться не хотел, потому с ним все соглашались и не связывались. Говорил, мол, река теплая – все кивали и лезли купаться. Потом пол деревни ходило с соплями, и кашляло на каждом шагу.

   – Я защищу вас! Я всех как на одну ладонь положу, другой как прихлопну!

   А ума!.. Как было, так и не прибавилось. Дед еще и вытряс остатки, когда затрещину ему отвесил. Нетти, или лучше сказать Тора (та девочка, та ведающая, маленькая и наивная умерла), еще и добавила.

   – Правильно! – поддержал ее старик-оборотень, не обращая внимания на обиженно надутые губы мальчишки. – Не дело в драку без разбора лезть!

   Хром был мудрым стариком! И скорым на расправу с внуком.

   Дед встал, прошелся по комнате туда и обратно, рассматривая свои голые ноги, покрытые утеплением – шерстью. Потом резко остановился.

   – Когда? – спросил он, обратив взор к приемной девочке.

   Тора только пожала плечами.

   – Плохо! – выдохнул Хром. – Ты, детка, поди, поговори с ним. Узнай, что, да как, и будем решать: бояться нам, али готовиться к чему.

   Как бы ей не хотелось, закрыть уши и мчаться к ближайшему обрыву, прыгать, – она поднялась, взмахом руки открыла засовы, пользуясь сквозняками, и пошла обратно в лес. Села на камень у ручейка и стала ждать, ведь ветра говорят только то, что им хочется и когда им заблагорассудится. А требовать от них чего-то не стоит. Однако северный ветер пришел без зова, зная точно, чего от него хочет еще маленькая неопытная ведающая.

   – Проси,– предложил он.

   – К-к-огда?

   Ветер ответил:

   – Через пять ночей они придут с севера. Им нужны страдания и рабы, земли...

   Торе хотелось расплакаться. Слишком глубоки и свежи были раны, оставленные Белой Змеей. Но она сидела и слушала, сражаясь со своим страхом, чтобы узнать все и спасти оставшихся близких.

   – Мой брат придет к тебе с восточных гор! Он принесет тебе вести. Жди младшая сестра. Жди! – на прощание заявил ветер и смолк.

   – Ты долго так сидеть будешь? – прозвучал недовольный голос Корки, прятавшегося все это время за кустами. Ему надоело ждать мифического вестника, и он решил выйти, проверить, не уснула ли сумасшедшая в неудобной позе прямо на холодном камне. Но, увидев ее полные горючих слез глаза, подавился последующими упреками, и замер.

   – И-и-ид-дем! – она попыталась встать, но чуть не рухнула со скалы.

   Оборотень подхватил слабое тело девушки, и понес по тропинке, через лесок к деревне. Тора дрожала как лист на ветру, прижималась к его горячей шее, и думала. Думала...

   Способна ли она сражаться? Во всяком случае, отдать жизнь за оборотней готова! А для того надо быть сильной!

   – Пять дней... – протянул дед Хром и почесал затылок. – Плохо дело. Близко сильно! Надо собираться прямо сейчас!

   Который час в доме вожака совещались мужчины и несколько женщин, переполошенные известием. А Торе становилось все хуже и хуже. В ее ушах снова звучали предсмертные крики матери и сестры. Корки укутал ее в одеяло и так болезную и таскал на руках, как куклу тряпичную. Ему-то что! С его габаритами, он и коня поднять мог, не то что тощую девицу.

   – Зачем? Мы не уйдем с насиженных мест! – настаивал охотник с колючими такими желтыми глазами. – Лучше будем биться!

   Завязался спор. В воцарившемся гаме молчал только вожак. Его звали Альф Оррс. Он сидел на полу, скрестив ноги, подперев щеку кулаком, и размышлял. Тора пыталась уловить ход его мыслей по сменявшимся эмоциям, но пока что читать живых существ она не умела, как это делала ее мама.

   Шум мешал вожаку сосредоточиться. А мужчины тем временем уже засучивали рукава, сжимали кулачища, чтоб доказать правоту в честном бою. Тора представила, как участь ее сестры и мамы разделят малыши-волчата, как от копья или меча рухнет замертво Корки, как деда Хрома не станет...

   – Молчать! – ее ясный вопль, заставил оборотней замереть на местах с занесенными в воздухе кулаками. Вождь резко выпал из раздумий и уставился на девушку с уважением.

   – П-простите! – снова заикаясь, задрожал голос ведающей, но в миг перестал быть неуверенным. – Здесь живет слишком м-много моих д-д-друзей! Я больше не хочу в-вид-деть их кровь на своих рук-ках! Земля не стоит того, чтобы найти в ней вечный покой! Тем более т-тем, кто еще не успел пожить! Вождь!

   Он поднялся на ноги, развернувшись всем телом к ней. Она болталась на руках Корки, потому что тот сейчас был ее телом, а она – его голосом.

   – П-прошу, спасите волчат! Вы вытащили меня из могилы, т-так не ложитесь в нее сами!

   Янтарные глаза вождя и деда Хрома с отеческой теплотой коснулись ее ласковыми взглядами, чтобы через секунду приобрести командную холодность.

   – Значит, сей же час, все разойдутся по домам, соберут пожитки, семьи и на рассвете мы уйдем в горы!

   Приказу вождя никто не мог сопротивляться. Только ему дарована власть вести за собой! И спорщики (даже не доверяя ведающей) умерив пыл, разбрелись в стороны...

   Стая быстро собралась. Нехотя и с сожалением общество оборотней двинулось на восток, к горам, к своим сородичам. Дед Хром прихватил Тору с собой явно в качестве поклажи – неуклюжую девчонку в основном таскали на плечах или в повозке. Отважный и сильный Альф Оррс поглядывал на маленькую ведающую – хрупкое создание до сих пор не перестало искать смерти для себя, хоть и постепенно научилось любить жизнь. Что правда, не свою, а окружающую. Она любила лес и ветер, солнце, обожала маленьких волчат, всегда кружащих около нее. Уважала матерых волков. Оттого и стремилась защитить стаю. Альф помнил, что говорила ему его собственная мать о ведающих: «Если тебе понадобится помощь, приди к ним! Они – сама жизнь». Девчонка оправдывала свою роль: она точно знала, какие растения могут излечить от различных болезней, чем вылечила не мало несчастных, а какие растения ядовиты, чем уберегла троих недорослей от отравления. Только ей самой нужен был защитник, который направил бы ее, указал путь туда, где нет бед. Сердце старого оборотня сжималось, когда он видел во взгляде девочки слабый огонек затаенной тоски по смерти. Пожалуй, кроме забвения ее ничто не волновало. Она заперлась внутри себя. А может и вовсе умерла еще там – в лесу, рядом с матерью. А здесь и сейчас волки видели лишь ее призрак. Чтобы ведающая не искала гибели, и они вместе с Корки не приманивали неприятности, не убегали без дозволения в лес, Оррс ловил их за уши и хвост, ставил перед собой, и с остальными волчатами, учил боевому искусству. После полученных уроков, у ведающей замечательно получалось скалиться на врага (все оборотни шарахались). А остальное, за неимением звериной ипостаси выходило крайне плохо и как-то совсем противоестественно. Так что Альф перестал издеваться над ней и часто обходился с девушкой задушевными разговорами на тему, почему надо жить в этом мире... Его беспокоило, что она, пусть и не часть стаи, все еще зовет смерть и не боится ее.

   Прошло пять мучительных дней. Погони за ними, кажется, не следовало. Спустя еще неделю оборотни добрались до гор. Там их встретили другие. Кланы объединились, но при этом предпочли поделить территорию, и расселиться по разные берега узкой горной речушки. Все-таки, когда есть два вождя, начинаются проблемы и волки не знают кого слушать, а кого загрызть. Еще одна проблема заключалась в том, что не так далеко от их деревень сновали люди. Человеческий "муравейник" раскинулся у кромки леса. Такое соседство с одной стороны приносило выгоду, с другой – неприятности. Впрочем, молодые оборотни в основном радовались наличию города поблизи. Особенно Корки, обладающему зверским любопытством.

   – Сегодня вечером гуляния. Сходи, найди себе пару. Сколько ж можно сидеть в одиночестве? – наставлял дед Хром внука, собираясь покинуть избу и отправиться на сборы. Старые волки снова устраивали совет.

   – Да. Да. – Кивал Корки, не глядя на старика, а только тот притворил за собой двери, как парень сунул в карман пару грошей и деловито направился к выходу.