Текст книги "Пусть мята напомнит тебе... (СИ)"

Автор книги: Ольга Егер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

   – Если вы не поторопитесь в свои кельи, то вместе с вами я прогуляюсь к настоятелю и после неприятной нравоучительной речи, разделю наказание. Будьте добры, не подставляйте меня под угрозы подобного рода! – отчеканил он.

   – Просим прощения, – поклонились мы и быстро удрали восвояси.

   Только привели себя в порядок и переоделись, как колокол прозвонил дважды, зазывая нас на службу в храм Линкарана. Там, сидя на коленях в самом дальнем ряду, я смотрела на лик верховного бога и мысленно отмечала, насколько он не похож на оригинал. Затем мы стройными рядами с другими послушниками и монахами, а также мастерами, переместились в столовую. Позавтракали сухими невкусными харчами. Впрочем Каноний давно нашёл выход из положения – он всегда таскал с собой фляжку с вином, хлебал из неё втихаря под столом, якобы роняя ложку, и вкус пищи ему был по барабану! Я несколько раз пыталась накормить Тень продуктами из столовой... При виде меня с котлетой в руках, оборотень сразу скулил и прятался под кровать. Приходилось вытаскивать его оттуда за хвост (или за что попадётся), и запихивать котлету ему в пасть. Но он неизменно её выплёвывал, попадая мне чётко в лоб, словно целился.

   – Не хочешь – не надо! – фыркнула я и выбросила котлету в окно. Ею оказался пришиблен садовник. Я побоялась выглядывать и проверять целостность его головы, потому что могла получить по своей граблями или чем-нибудь другим.

   Желудок протестовал, отказываясь переваривать слишком жидкую кашу. Урчал, требуя дать ему кусок хорошего мяса. Однако, прислушавшись, поняла, что к хорошей еде взывают мой организм и волк заодно. Упав на постель, прикрыла глаза. Услышала очередной "уррррррр".

   – Ой, да сходи на охоту, – толкнула сапогом оборотня. – Только не попадись! Сгоняй к Ковам. Всё равно вечером к ним идти. Разведаешь обстановку.

   Волк облизнулся и, взмахнув хвостом, как помелом, выскочил в коридор. В приоткрытую дверь просочился Каноний. Хвастаясь розовым цветом лица, уселся на край кровати рядом со мной.

   – Я такими темпами к лекарю на постой попрошусь, – жаловалась ему.

   – Становись в очередь! Желающих много. Сегодня только человек пять к нему отправились после завтрака. – Поделился наблюдениями мужчина. – Мне начинается казаться, что наш кухарь и лекарь в сговоре. Один портит, а другой за лечение деньги требует. Сам настоятель за живот схватился.

   – Знать не долго им обогащаться за наш счёт! Слушай, – оживилась я (со мной так всегда, когда есть возможность сделать пакость). – Знаешь, куда Жнеца со зверем направятся, а?

   – Я понял намёк, – хохотнул Каноний. – Буду готов.

   Снова зазвенел колокол. Через несколько минут начинались занятия.

   – У тебя сегодня что? – спросила напарника я.

   – Стрельба из лука по жирному заду мастера Хайна. Потом два часа стратегии... Почему два? А я больше не смогу притворяться и усну! – Перечислял он. – Когда же нас выгонят на очередной забег вокруг монастыря, и эти честныерыцари будут прикидываться лошадьми, я честноспрячусь и...

   – Пойдешь испытывать очередное приспособление?

   Как послушникам нам приходилось придерживаться местного расписания, и мы понесли свои обременённые тела на занятия.

   – Я видела, как ты воровал здоровенный свёрток ткани у ткача! Признавайся, зачем он тебе?

   – Лестницей пользоваться надоело. – Туманно пояснил он.

   – И?

   – Сама увидишь, – загадочно улыбнулся мужчина.

   Учения в монастыре. Обычно все нормальные послушники, уже заслуженные рыцари и прочие упорно трудились на тренировках по военной подготовке и в классах истории и культуры. Я же благополучно филонила. Нет, над книгами сидела, что-то даже читала. А вот в остальном... На мечах дралась – без особого желания. При виде Ивона с оружием, сразу сдавалась. Победить его мне под силу, но обижать хорошего парня не хотелось. К тому же, я сюда не за боевыми подвигами приехала, а отдохнуть. Что касается остального, то: кулачные бои вызывали у меня изжогу и расстройство желудка; верховая езда – проблемы – от волка в моей свите шарахали лошади; метание копья – двойные неприятности, потому что я неизменно промахивалась и попадала в окна, огород, в движущиеся цели (один раз «случайно» пригвоздила наряд нашего учителя к земле – после чего он меня чуть на кол не посадил, и полдня гонялся за мной по всему полю с тем самым колом). Ясное дело, всё совершённое мною было намеренной провокацией, как когда-то давно в деревне амазонок. Вскоре, по специальному распоряжению настоятеля послушника Орина, в моём лице (так как в монастыре все равны, то я состригла волосы и выдавала себя за тщедушного паренька), перестали напрягать и позволили учиться в меру сил и возможностей. То есть, сие означало стоять в сторонке и не мешаться под ногами. Я планировала именно так и провести чудесный зимний день. Однако встав вместе с остальными послушниками в ряд, удивилась – перед нами важным гусем курсировал новый преподаватель, которого я доселе не видела.

   – Кто такой? – шепнула я своему соседу.

   Мерин вздохнул и лишь одними губами, не поворачивая ко мне даже головы, ответил:

   – Иориус Контис – приехал вчера вечером по назначению рыцарского ордена Семи печатей.

   – Разговоры в строю! – услышал нас учитель и оказался рядом, чтобы угрожающе зыркнуть на непослушных.

   Мерин, трижды получав из-за меня "по шапке", взмолился.

   – Как ваше имя? – сразу же отыскал виновника во мне Иориус.

   – Брат Орин, – отчеканила я, как настоящий солдат, но тут же исправилась и кокетливо подмигнула. Его это взбесило.

   – Брат Орин, надеюсь, умеет обращаться с секирой? – спросил он, и сразу же ответил. – Наверное, владеет ею великолепно, раз позволил себе отвлекаться на болтовню во время занятия. Прошу вас, брат Орин!

   Пригласив меня выйти вперёд к здоровенному топору, встрявшему в камень, он и не подозревал, на что напросился. Ученики знали, а мастер – нет. Поэтому все отступили на шаг назад, другой – и незаметно добрались до укрытия. Иориус остался стоять на линии огня. Я, пожав плечами, летящей походкой, чуть ли не вприпрыжку добралась до камня, залезла на него, ухватилась за рукоять и потянула. Не вытянула. Попробовала ещё разок. Однокашники усиленно прятали рвущийся наружу смех. Иориус оглянулся на них, возмутился их подозрительным поведением и потребовал покинуть позорное пристанище. Те помотали головами в знак протеста. Учитель рассердился, воздел глаза к небу. На лице у него было написано: "О, великий, смогу ли я из этих мышей воспитать львов?" Его упования на силы господни разрушил мой возглас. Заприметив оборотня, слонявшегося по территории монастыря, окликнула:

   – Тень! – и фарс продолжился, но уже с участием в нём оборотня. Волк, уцепившись зубами за край моей рубахи, потянул-потянул, да ничего не вытянул. Товарищи послушники ржали, катаясь по земле в небольшом рве. Я состроила деловитую гримасу, сплюнула на ладошки, потёрла и снова ухватилась за жердь. Волк взялся за меня. И вот он тянет меня, я – секиру, а вместе мы тянем-потянем, да вытянуть не можем.

   – Теперь нужно позвать кошку, – хохотнул брат Юми.

   – И мышку не забыть! – не остался безмолвным брат Бурей, вспомнив всех персонажей старой сказки про необыкновенный урожай.

   – Цыть! – приструнил их Мерин. – Ложись. Сейчас полетит!

   И был он прав! Потому что я поднатужилась и одолела оружие. Выдернула его, удержать толком не смогла, поэтому замахнулась, закружилась... Волк поджав хвост и уши быстро удалился с поля боя.

   – Куда метать то? – уточнила я, продолжая вращаться.

   – Никуда! – вскричал Иориус, наконец, сообразив, чем моё выступление может закончиться.

   – Тогда "ОЙ!" – мой новый боевой клич был известен всем жителям монастыря. Обычно он предвещал беды, поджоги, обвалы, апокалипсис и прочее. Сегодня – лёгкий испуг для преподавателя. Секира взмыла в небо, целенаправленно метя в голову мастера Контиса. Он раззявил рот, и таращился на оружие, не веря, что его гибель может прийти вот так внезапно, да ещё и от рук какого-то неуча.

   – Ложитесь! – прокричал вовремя Мерин. Иориус – истинный воин – пригнулся, ведь исполнять приказания у него заложено в крови, как и отдавать их.

   Где-то в районе теплиц матюкался садовник и слышался треск стекла.

   – Вот поэтому брат Орин у нас на особом положении, – подполз к учителю Мерин. – Ему кроме лука, стрел и конкретной цели ничего не дают.

   – Прошу прощения, – возвысился над поверженным преподавателем Ивон. Протянул руку мастеру, помог подняться. Бросил на меня недовольный взгляд. – Отец-настоятель просил привести к нему брата Орина.

   – Забирайте! – махнул рукой учитель.

   – Ну, я пошёл? – уточнила я и была послана. Куда? К настоятелю. Только, если верить Иориусу, сэр Верон поменял место дислокации. Но меня не обманешь! Я точно знала, где коротает время мастер.

   Ивон зачем-то вёл меня итак знакомой дорогой. Длинной. Иди я одна, выбрала бы короткий путь. Боялся, что ли побега? С чего бы? И вообще, он странно себя вёл, постоянно оборачивался и смотрел на меня, будто хотел что-то сказать. Уже у самого кабинета я остановила его.

   – Брат Ивон, не стоит сдерживаться – говорите открыто!

   Он остановился. Оттеснил меня к стене, проигнорировав рычание оборотня, и шёпотом на ухо поведал тайну:

   – Я знаю, кто вы, Ориана!

   Мне пришлось схватить Тень за загривок, потому что он собирался всадить клыки в тело рыцаря.

   – Надеюсь, вам хватит ума держать ваши знания в секрете? – оскалилась я.

   – Мой рот на замке, леди Ориана! – улыбнулся он, оставил меня одну перед дверью, и удалился.

   – Вот проблемка на нашу голову, – вздохнула я, глядя в след Ивону. Тень фыркнул.

   В небольшом помещении с прекрасными видом из окна помещался стол, несколько стульев и множество стеллажей с книгами, манускриптами – сэр Верон устроил из рабочего пространства настоящую библиотеку. Однажды вечером, я пыталась найти что-то интересное для себя, почитать и обнаружила старинный роман. Долго потешалась над настоятелем, хранившем в своём арсенале литературы совершенно женский роман о прекрасной даме и её возлюбленном.

   – Отец-настоятель, – постучалась я, впрочем вошла раньше.

   За столом сидели глава монастыря и его брат. Сэр Симон пил местное вино, а Верон вертел в руках письмо.

   – Проходи Ориана, садись. – Пригласил меня он.

   – Мастер Контис остался цел после тренировки? – первым делом спросил генерал.

   – Вы видели?

   – Ещё бы! – усмехался мужчина.

   – Кроме того, мы в курсе твоего последнего похождения, – повертел у меня перед глазами донесением от господ Минерли. Даже дал ознакомиться с письменами.

   – Не последним, – пробурчала я.

   – Что? – спохватился Верон.

   – Ничего, вам послышалось, – углубилась в чтение я, и дальше старалась не смеяться. А было с чего! Слуги не растерялись. Как только мы покинули усадьбу они попинали немного хозяина и разбежались по спальням. Утром притворились, словно ничего не случилось. Зантолу, не желавшему огласки его позора, ничего не оставалось, как подыграть. Лишь леди Дора Минерли сориентировалась в ситуации и написала святым защитникам, борцам с нечистью – рыцарям ордена.

   "Этой ночью на нас напали. Неизвестный бандит. Опознать его весьма сложно, так как скрывался он под дланью тьмы... – Э, какая поэтическая у неё душа!– Однако нам известно, что его прозвали в народе Жнецом. Главная отличительная черта этого головореза: серп, которым он убивает своих жертв, и здоровый пёс в два метра ростом..."

   Я покосилась на оборотня, тоже читавшего кляузу, сунув морду мне под руку.

   – Фантазия у госпожи Минерли развита! – оценила я.

   "В результате нападения пострадали семейная сокровищница, кухня, погреб и честь нашей любимой дочери... – Внизу была приписка: два раза. – Просим вас разобраться с бандитом, поселившимся на нашей земле и наказать по всей строгости закона! А также вернуть награбленное!"

   Я всё-таки сложилась пополам от хохота. Мужчины, явно читавшие сие комедийное произведение, подавили смешки. Наверное долго думали над проблемой: как вернуть девичью честь дважды.

   – Довольно Ориана! – приструнил меня настоятель, сам с трудом придав физиономии суровость. – Признавайся!

   – В чём? – посмотрев на Симона, случайно скользнула взглядом по окну и закашлялась, проглотив визг. С той стороны птичкой пролетел Каноний. Помахал мне, мол, вот так я полотно и использую – прыгая на нём. И снова ухнул вниз.

   Мужчины, заинтересовались моим уж слишком хорошим настроением, тоже устремили взгляды к пейзажу. Ничего – солнышко, бугорочки, поля...

   Только отвернулись, – изобретатель появился, скорчил мину, высунул язык, уронил очки, озадачился, и опять исчез.

   – Я по определению не могу быть жнецом. Серпа у меня нет, да и лишить девицу... два раза – тем более! – отнекивалась я, иногда отвлекаясь на Канония.

   Верон кивнул на оборотня, намекая, мол, человек со зверем в округе только один!

   – В нём разве есть два метра роста? – своим вопросом я просто добила сдержанного генерала Симона. Он расплескал вино. Вскочил со стула и отошёл к окну, чтобы не мешать воспитательному процессу. Столкнулся лицом к лицу с диковиной птицей, Каононием, отпрыгнул, схватившись за сердце.

   – Извините, – попросил механик, падая куда-то вниз.

   Я хрюкнула от смеха. Симон быстро оправился от шока и сам засмеялся.

   – Кажется, я догадываюсь, кто у нас играл роль жнеца. – Генерал боролся с истерическим и неподобающим смехом, краснел и кряхтел.

   – Чего ты веселишься? – журил его Верон. – Хочешь я тебе её, в армию отдам с тем, прыгающим довеском?

   Угроза прогнала смешливость второго брата. Он даже глаза выпучил, обернувшись к настоятелю.

   – Она итак с половиной моих парней знакома, а вторая половина о ней наслышана. Представляешь, что будет в казармах твориться? У тебя она хоть более смирной стала.

   – Эй! Господа, вы меня обсуждаете при мне! – подала голос я, и мужчины выдохнули.

   – Так, Ориана, – вернулся к проблеме с Минерли настоятель. – Прекратите терроризировать соседей.

   – Ой, неужели вы, увидев меня на пороге вашей обители, Верон, надеялись перевоспитать? – удивилась я. – Вы же знали, кто я!

   – Даже не думал что-то в вас менять, – вырвал у меня из рук бумагу он. – Перевоспитать человека могут только обстоятельства. А я на себя такую роль брать никогда не хотел.

   Его замечание задело меня. Я смолкла. Оба брата тоже притихли. Как весьма мудрые старики, они подозревали, что я не просто так пришла в монастырь. Но при этом ни один из них не требовал от меня правды, не лез в душу. И я была благодарна за понимание.

   – Ладно. Такое... – Знаю, что Верон ожидал услышать, но всё равно сказала: – Повторится один раз. Ну два... Мы же ещё не заглядывали в гости к Ковам!

   Настоятель раскрыл рот, а я, не дожидаясь нравоучений, поднялась.

   – Вам же это выгодно, сэр! – издевалась я. – В письме, в самом низу написано, что Минерли никаких средств не пожалеют, чтобы отблагодарить вас. Пользуйтесь! Вам ведь нужно отремонтировать конюшни и библиотеку...

   – От кого ещё нам жалоб ожидать? – напоследок уточнил Симон.

   – Жнец обещал на нашу кухню заглянуть...

   – Одобряю, – выдал генерал.

   Верон очень смешно надул губы.

   – Что тебе не нравится? – не понимал его брат. – Ты сам жаловался утром!

   Настоятель кивнул, но в меня всё равно полетела книга. Я пригнулась.

   – Шельма! – совсем без злости окрестил Верон, и пока он прибывал в добром расположении духа, я намерилась быстро удрать. – Стой! Тебе письмо, сама знаешь от кого.

   Он швырнул в меня посланием. Поймав весточку, крепко сжала её, спрятала в карман и прикрыла за собой дверь, оставив братьев делиться впечатлениями о моих выходках.

   – Жнеца ловить будем? – услышала печальный вопрос Симона.

   – На чём он там прыгал хоть? – выглянул в окно настоятель. – Ткань какая-то?

   На улице я глубоко вдохнула, посмотрела на тренировочное поле. Занятие у Иориуса продолжалось. Ученики упражнялись с секирами, вертели их, дрались. Поразмыслив, я решила присоединиться к товарищам.

   – Интересно, как он нас примет? – спрашивала у волка я. – В обморок упадёт или отлупит?

   Оборотень выбрал последний вариант. Но мы оба не угадали.

   Мастер не оценил моей тяги к знаниям. Пусть он и был отважным, сильным воином, но икал, как испуганный подросток, когда увидел меня, спешащей к нему. Мерин мигом подал ему воду.

   – Брат Орин, ты вот, пока с палицей упражняйся, – дал мне дубинку он.

   – Она и этим кого-нибудь пришибёт, – громко прошептал Юм, и толпа, захихикав, отодвинулась от меня подальше.

   Подражая остальным, я размахивала грозным деревянным оружием и краем глаза следила за Ивоном. Он стоял на тропинке и наблюдал.

***

   Мой день закончился незаметно и скучно. Даже прогулка к Ковам не порадовала. Поэтому мы с Канонием поспешили на кухню...

   Через час летели оттуда пуганными воронами, с сыром в зубах, разбрасывая позади себя горох – чтоб повар поскользнулся. Над нами свистели половники, ножи и вилки. Громыхая чайником, обутым вместо тапки, нас преследовал кухарь. Он оказался не из пугливых. Оборотня рассекретил сразу.

   Шумиха подняла на ноги монахов, рыцарей, мастеров. Все выглянули в коридор. Тень выпрыгнул в окно. Каноний поскользнулся. Получил скалкой по затылку, и остался лежать на полу.

   – Контузия! – оценил брат Мерин состояние Жнеца.

   – Конфузия, – лучше сказать! – заржал Юм, похлопал его по щекам, пока кухарь не добежал и не похлопал ножом. – Ты давай, ползи отсюда, а то месть близится.

   Каноний очухался, поблагодарил собратьев и унёсся на крыльях страха, почему-то в сторону погреба. Я бежала очень быстро, перепрыгивая через препятствия. Однако подлый смех вызывал отдышку, поэтому скорость уменьшалась. Свернув за угол, была поймана... Слава богам – не кухарем.

   Меня втянули в ближайшую комнату и быстро захлопнули дверь.

   – Доброй ночи! – поздоровался Ивон, прижимая меня к себе и к стене одновременно. – Печально известный Жнец промышлял у нас на кухне?

   – А почему вы не спите? – хотела выскользнуть из его объятий я. Они вызывали во мне путанные чувства.

   – Разве в общежитии в данный момент кто-то спит? – ехидно спросил рыцарь.

   – Бессонница, – пожала плечами я. – Повальная!

   – Тише! – прислонил палец к моим губам он, и наклонился совсем близко, подслушивая разговор в коридоре.

   – Это брат Орин и его псина! – кричал, требуя наказать меня, повар. – Кто вообще дозволил держать в животину в храме???

   – Свидетели? – обратился к ученикам сонный настоятель.

   – Мы ничего не видели, – синхронно шли в отказ братья.

   В какой-то момент меня перестало интересовать: сдадут именами проказников или нет. Я слушала дыхание Ивона. Краснела от стыда, потому что не могла заставить себя уйти, оттолкнуть его. Хуже всего – мне хотелось стоять вот так, около него (кстати, одетого всего-то до пояса).

   – Надо спрятать вас, леди Ори! – прошептал он, щекоча горячим дыханием мочку моего уха.

   Взял за руку и провёл к постели. Откинул одеяло, приказал лечь. Я чуть окончательно не сгорела от угрызений совести. Но нырнула в тёплую постель. Ивон накинул на меня простыню, покрывало. Сам лёг рядом.

   И вот лежу я с мужчиной, к которому меня без сомнения влечёт, и думаю о том, кого оставила. Тай... Сердце больно сжалось, покрылось морозным холодком, и истекло кровью. Король сейчас казался мне совершенно далёким, чужим человеком. Мысли о нём убивали меня. Впрочем, той амазонки Орианы уже давно не было.

   Тук-тук! Постучались к нам.

   – Да?! – зевнул Ивон, и слегка приподнялся на руках, удостоверившись, что меня не видно.

   – Брат Ивон, вы спите? – заглянул отец-настоятель.

   – Уже нет, сэр. Что-то случилось?

   – А вы разве этот шум не слышали? – удивился Верон.

   – Вы же знаете, я крепко сплю, – улыбнулся Ивон.

   – Ну да, – не поверили ему. – Скажите, а брат Орин мимо вас не пробегал?

   – Смеетесь? – уточнил рыцарь.

   Я ущипнула его за бок. Ивон стерпел и доиграл роль.

   – Знаю, глупый вопрос. Но нужно было всех опросить. Вот поймаю поршивца и устрою ему иной допрос... с пристрастием!

   "Ага! Спросит почему украденными сосисками не поделились" – подумала я, и ещё кое-что: Верон сразу раскусил, что к чему. Тем не менее, разогнал послушников по опочивальням, и, пожелав Ивону спокойной ночи, ушёл.

   Я ждала, когда край одеяла оттянут, и заговорят ко мне. Но Ивон не торопился. Я сама вынырнула. Ивон лежал, подпирая голову рукой, и смотрел на меня.

   – Спасибо, конечно, – поблагодарила я, скользя взглядом по мебели в его комнате.

   – А почему нельзя было спрятать меня в шкаф или под кровать? И вообще, почему вы не сдали меня? Вроде бы, я вам не нравлюсь...

   – Вы ошибаетесь, леди Ориана. – Ответил рыцарь, встал, протянул руку мне, помогая подняться, и осторожно вывел из своей кельи.

   Во мраке коридора я слилась с тенями и добралась до комнаты, где меня уже ждал Тень. Я зажгла пару свечей, обнаружила на столе алую розу, дремлющую поверх листка бумаги. Подобных посланий я ни разу не получала. Хотя нет... Достала из кармана очередное письмо с королевской печатью и бросила к стопке его товарищей – ни одно я не раскрыла и не прочла.

   Скинула с себя сапоги. Уселась удобнее, закинула ноги на стол. Волк улёгся на кровати и уснул.

   – Привет, внук! – радостно выкрикнул Вей, объявившись в комнате.

   – Привет, дед! Какие новости?

   – К твоей сестре, Фаине, приехал её кузнец. Я наблюдал за этим счастливым воссоединением: она – такая крупная, мускулистая, и он – маленький, но тоже не слабый. Как обнялись!.. Как сломали друг другу пару костей от радости!.. – описывал бог.

   Он присел на край стола и развернул письмо. Прошёлся взглядом по строчкам. Хихикнул.

   – Да мальчик в тебя просто влюблён, леди Ориана! – комментировал Вей. – "Я не претендую на ваше сердце, но хотел бы стать для близким вам. Вы можете доверять мне. Я знаю, что вы сильная и смелая, но хотел бы стать вам опорой. Я давно наблюдаю за вами, Ориана. Мне не даёт покоя грусть в ваших глазах. Как бы вы не скрывали её за улыбкой, она всегда проявляется. Позвольте мне стать вашим верным другом, и может быть, однажды, я заслужу вашу любовь." Подпись: Ивон ДьюУйэсес. Так и не пойму: он в друзья набивается или хочет занять место твоего драгоценного королевича?

   – Ты его видел? Как он? – сразу же навострила уши я.

   – Видел. Весь в делах и заботах. Скучает по тебе.

   – А Войка и Ризи?

   – Они заняты. Первая тренирует новых амазонок. Они даже школу открыли. Вторая изредка заглядывает к нему, но парню не до неё.

   – Много работы, – поняла я.

   – Ты не надумала вернуться?

   Я взвешивала чувства и желания, чтобы ответить. Пока не могла сказать точно. После исчезновения Алании внутри появилась дыра. Я порой жалела, что боги не отобрали мою память – так жизнь была бы легче. А получилось сложнее некуда. Я вернулась во дворец, смотрела на Тая и тут же отгоняла образы, которые приходили: убийства, смерти, кровь. Когда долго боишься что-то потерять, – идёшь на необдуманный шаг и сам избавляешься от драгоценности. Чувствуешь облегчение, словно то над чем дрожал мешало жить. Вот и я сбежала от всего и всех.

   – Раз уж ты здесь, расскажи мне о Дарейге. Я хочу понять, почему он присоединился к ней.

   – Дарейг. – Произнёс дед. – Он полукровка. Не поверишь, когда узнаешь, кто его мать! Иная! Он появился от последнего её раба. Когда она умерла, как смертная женщина и возродилась, как богиня, он оставался единственным хранителем знаний о ней. Слонялся повсюду, обзаводился полезными связями, промывал мозг тем, кому выгодно, ширил веру в свою мамашу. Добрался до Синего леса. Разузнал, как проделать дыру в Грани. Тут же нашлись желающие выбраться. Они заключили договор: в обмен на власть, славу и силу отряд Грейона будет служить новой богине. Вампиры выбрались из заточения и пошли испытывать новый дар на ближайших деревнях – уничтожили другими словами. Вы когда к лесу подбирались, сами всё видели, даже хоронили тех несчастных.

   – Почему она их не воскресила?

   – Ослабла. Только настоящие боги могут всё. – Объяснил Вей. – Наша сила не меркнет. Потому что этот мир наш и он подпитывает нас. Не забывай, она не отсюда! Вернёмся к теме! Дарейг. Хоть он и был частично созданием здешним, прижиться никак не мог. Тьма родной матери уничтожала его постепенно. Вспомни, каким он неописуемым красавцем в итоге перед тобой предстал.

   Я поморщилась. Произошедшее очень хотелось забыть, а не пробуждать из памяти по первой просьбе.

   – Так или иначе, ему всё равно светила смерть! – продолжил ветреник. – А мамаша его убедила, что если возродится вновь, то и он получит новую жизнь. Но знаешь, это вопрос спорный. Как дитя богини он своё на земле отходил. Лания, твоя мать, к примеру, прожила бы гораздо больше его, если бы не объявились те мытари.

   – Слушай, – ухватилась за предоставленную возможность я. – Бабушка после смерти стала богиней, а почему мама не стала?

   Вей поджал губы.

   – Жертвующий собой способен возвыситься над смертными, а тот, кто убивает подобных себе – нет. – Ответил совершенно не свойственной ему манерой складывать слова. Наверное, когда мама умерла, он допытывался о том же у Великой и её супруга. Сразу стало видно, что Вей до сих пор не простил их.

   – Я люблю тебя, дед! – поддалась внезапному желанию сгладить его волнения.

   Он разрыдался, бросился обниматься. Пришлось терпеть подвывания бога.

   – Всё! Пора тебе. Оставь меня одну. – Попросила его.

   Вей собрался исчезать.

   – Ах, да! Погоди. Забери с собой это. – Я протянула ему кристалл, в котором хранилось сердце первого правителя вампиров. – Руи нужно подыскать тихое местечко.

   Подвеска уже давно не светилась. Повелитель первенцев то ли погиб в схватке за мою жизнь, то ли беспробудно спал. Я верила во второе, впрочем уже давно не надеялась ещё хоть раз поговорить с ним, отблагодарить или просто сказать ему "Спасибо!".

   – Вей, если он вернётся...

   – Обязательно, скажу за тебя, как ты его обожаешь! – поцеловал меня в щёку дедушка и испарился.

   Я взяла письмо со стола, перечитала. Удостоверилась в подписи воздыхателя.

   – Ивон. Не ожидала от него.

   Выдохнув и отложив бумагу, я подвинула оборотня и легла спать.

* * *

   На утро выпал снег. Мягкий и пушистый он сыпался красивыми хлопьями с неба. Весь сад накрыло белым одеялом. Я шла и оставляла на нём следы. Морозная погода дарила чудесное настроение. Казалось, будто у меня вырастают крылья... Хотя ноги мёрзли, руки тоже. Перестав хихикать над самой собой, я вдруг поняла, что снег хрустит не только под моими стопами.

   Обернулась. Преследователь накинул мне на плечи плед.

   – Вы планировали замёрзнуть, леди Ориана? – спросил он.

   – Нет, сэр Ивон. Спасибо! – замотавшись в тёплое, я только сейчас осознала, насколько продрогла. Или это на меня общество рыцаря так влияло?

   Мой воздыхатель к прогулке подготовился куда лучше: меховая накидка, сапоги из плотной кожи. Теперь понятно, почему Верон ему не поверил

   – Я думала, снега вообще не будет. Сколько уже зимних месяцев прошло? Два? – надеялась отвлечь его я, ведь знала, за чем он вышел так рано.

   – Ваша наивная детская радость по отношению к снегу, не оправдывает возможности простудиться! – за несколько месяцев пребывания в монастыре, я уже давно утвердилась, что Ивон родился таким серьёзным и слишком взрослым.

   – О! – протянула я. – Вам стоит хоть немного расслабиться!

   – С вами это невозможно, моя леди, – шёл со мной нога в ногу он.

   – А вот и не правда! – капризно выдала я и обсыпала его снегом. Ивон так и стоял, неподвижно, позволяя делать из него ледяной монумент. А потом, когда я слишком вошла в кураж и отвлеклась, схватил. Но лишь для того, чтобы укутать в плед.

   – Люди вокруг вас, леди Ори, не могут спокойно и тихо проводить свои будни, но и не остаются беспристрастными. Вы меняете всё. – Говорил он. Мне вдруг захотелось сбежать из-под его пристального взгляда и я продолжила путешествие по заснеженной аллее.

   – Я был в отряде сэра Верона, когда он присоединился к той небольшой армии, которая у нас осталась. – Признался Ивон.

   – Вот откуда вы обо мне знаете! – догадалась я.

   – Да, – кивнул он. – Я видел как преобразился наш спокойный настоятель, рассказывая королю о вашем полёте через границу и столпы. Заметил насколько сильно переживал о вашей судьбе сам правитель, и все, кто был с ним. Я хотел сказать вам, леди Ориана, вы удивительная женщина. Не каждая способна защищать своих друзей и страну ценой собственной жизни. Вы не побоялись.

   – Вы делаете из меня героиню. – Бурчала я. – Боялась. Мне было страшно. И до сих пор. Кошмары не прекращаются.

   – Вы умело это скрываете, – усмехнулся Ивон. – Но я считаю, что даже вам нужно сильное плечо, на которое можно опереться.

   Я вдруг замерла. Постаралась скрыть насколько меня тронули его слова и ещё медленнее зашагала.

   – Вы получили моё послание? – сменил тему разговора рыцарь.

   – Эм... Роза красивая. Мне никто не дарил цветов. Это приятно. Но смущает.

   – А письмо? – торопил Ивон.

   – Читала, – пробурчала я.

   – Вам неприятно моё внимание?

   – Любой девушке было бы приятно.

   – Но не вам, – заранее расстроился он.

   Я остановилась. Дальнейший разговор стоило вести глядя глаза в глаза. И посмотрев на симпатичного во всех отношениях мужчину невольно подумала, что я почти разрушила своё счастье с Таем. Если Войка и Ризи постараются, то любовь будет утеряна раз и навсегда. Наверное, Ивон – мой...

   – Чего конкретно вы хотите от меня? – зачем-то спросила я, словно в этом был смысл.

   – Вас, – он взял мои руки и поцеловал каждый палец. – Если вы согласитесь хотя бы дать мне возможность...

   – Ивон, я уже принадлежу другому. – Истерично сорвалась я. – Простите.

   Он замер. Выпустил мои руки из своих.

   – Я не хотела обидеть вас. Просто давать надежду, если её нет и не предвидится – не честно. Не хочу обманывать. Вы достойны другого отношения к себе, Ивон.

   Рыцарь не сдался – не в его правилах так легко отступать.

   – Почту за честь быть другом легендарной амазонки. – Поклонился он и ещё раз поцеловал мои руки.

   Вдруг стало очень тихо. Даже в ушах зазвенело. Ивон поднял голову, посмотрел на меня и тут же склонился, сделав шаг в сторону. За моей спиной стоял король! Звон в ушах достиг такого пика, что я чуть не заплакала от боли. Тёплый плед не спасал – у меня зуб на зуб не попадал. Повернуться к нему? Встретиться взглядом? Разве я могла? Та, которая бросила его, обманула, усыпив зельем, а потом сбежала в монастырь, не объяснив почему. Как я должна была повести себя?