Текст книги "Пусть мята напомнит тебе... (СИ)"

Автор книги: Ольга Егер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

Егер Ольга Александровна

Пусть мята напомнит тебе...

(Амазонка. Часть 2)

Глава 1. Пока веришь – чудеса возможны!

   Нас окружали горы. Небо затягивалось угрожающими серо-фиолетовыми тучами. Иногда в них сверкали молнии. Потом гремел гром.

   Наверху горели погребальные костры. Там мои сёстры, амазонки из племени Уннийских воительниц, прощались с боевыми подругами. Мужчины жгли своих павших воинов. Им тоже пришлось не сладко. Не так давно нас разбили вампиры – те, которых считали выдумкой, легендой. Эти озлобленные твари, думаю, мстили нам. Ведь не так давно нам с моим наставником, представителем их расы, Шелестом, удалось побывать в тайном логове первенцев бога Линкарана. Город в синем лесу был скрыт от посторонних. Изолирован от обычных смертных. Их первый правитель постарался и закрыл своих потомков, оградив невидимой Гранью. Мы сбежали, отвергнув их гостеприимство, а они разозлились, и смогли прорваться, чтобы прикончить нас. В сражении умер мой... мой друг. Его звали Тай. Хотя нет. Он не умер. Я верю, что он жив! Верю! А пока верю, значит всё возможно!

   "Ты зря мучишь себя. Отпусти его!" – устало уговаривал меня Руи, тот самый правитель первенцев, сердце которого сейчас болталось на верёвочке, в качестве украшения на моей груди. Точнее оно было заключено в кристалле, вместе с его душой. И этот мудрый советчик сейчас пытался посеять во мне крупицу горя. А я отчаянно не хотела сдаваться. Посылала его во мрак, к бесам, и науськивала оборотня, мчащегося впереди, искать Тайрелла из Карры, доброго советника, хорошего друга.

   Мы бежали и бежали. Долго, давно. Не останавливаясь. Не чувствуя усталости. Не обращая внимания на раны. Деревья, скалы, кустарники, валуны – мелькали где-то сбоку, а мы видели лишь петляющую под ногами тропу, по которой неслись сломя голову.

   Волк чётко знал, куда идёт. Он двигался быстро, увлекаясь поиском друга. И это давало мне надежду увидеть Тая живым.

   Иногда Тень останавливался, чтобы подождать меня, не поспевающую за ним следом. В конце-концов, оборотень просто опустил голову, уговаривая меня сесть ему на спину. Нести медлительную амазонку на шее, ему показалось проще, чем постоянно сбавлять темп бега. Теперь он мчался не в пример быстрее, позволяя себе прыгать с камня на камень вдоль берега. Он жадно втягивал воздух, теряя и снова находя необходимый запах. Мы продвинулись вдоль истощавшего русла реки – вода здесь была, но тянулась небольшим ручейком. Я подняла голову. Дождь совсем скоро польёт. Он смоет следы.

   – Нужно поскорее его найти! – приговорила я, но волк итак прекрасно понимал.

   Когда началась гроза, и мы промокли, оборотень остановился у входа в пещеру. Я думала, что этот предатель хочет бросить поиски.

   – Нет! Ищи! – приказывала я.

   Тень грустно смотрел на меня, укоряя за то, что я срываю злость на него.

   – Пожалуйста, – взмолилась я и разревелась. Дождь полил сильнее, вымочив меня до нитки. Тень завыл, призывая войти в пещеру и переждать дождь. Он сам проскользнул в расщелину, подавая мне пример. Без него Тая не найти и мне пришлось послушаться.

   Войдя внутрь, я обомлела. Тень стоял над бездыханным израненным серым телом, толкал носом распластавшегося на холодных камнях Тая. Ноги сами донесли меня до него, потом подкосились, и я рухнула на колени. Вцепилась в руку мужчины, с ужасом ловя себя на мысли, что пальцы его холодны как лёд, и ладонь тоже.

   – Тай! – хрипло позвала его я. – Очнись!

   Он не шевелился, не реагировал. Даже глаза под веками не двигались. Грудь с жуткой раной по центру не вздымалась от дыхания.

   Я потрусила его за плечо, пытаясь привести в чувства. Но безрезультатно.

   – Тай!

   Пощечины, ругательства – ничто не заставило его даже бровью повести.

   Дождь стучал по камням. Наверное, задался идеей наполнить иссохшую некогда реку водой. Мои слёзы орошали лицо мёртвого друга, омывая его горечью.

   Я не знала, что делать. Мне не хотелось двигаться. Не хотелось думать, дышать... Просто смотрела на бледное лицо, когда-то улыбчивого парня, и не знала, как жить дальше, без его улыбки. Оказывается, она была для меня важнее благ, других друзей.

   Волк толкал меня носом, скрёб лапой по плечу, скулил, пытаясь утешить, позвать за собой. А я не хотела оставлять егоздесь, совсем одного.

   И вдруг оборотень прижался к земле, скаля клыки и рыча на темноту в глубине пещеры. Там что-то было. Оно зашевелилось, всколыхнув и растревожив тени. Я поднялась. Сделала пару шагов навстречу неизвестности и встретилась взглядом с двумя огромными жёлтыми огнями. Каждый был, наверное, размером с мою голову. Они внимательно меня изучали.

   – Кто? – громыхнул нечеловеческий голос, в котором смешивались звуки яростной грозы, шипение змей и предупреждающая, игривая трель хвостовой гремучки ползущих гадов. Жар, вырвавшийся из пасти создания, согрел меня и чуть не сжёг одновременно.

   – Покажись! – потребовала я – та, в которой больше не было страхов или других чувств – только боль.

   На слабый свет выдвинулась огромная тень. И не вся! Дракон показал только голову и передние лапы. Этого вполне хватило бы, чтобы напугать кого-угодно. Но не меня, и не сейчас...

   – Ты съешь меня? – мой наивный вопрос удивил хозяина пещеры.

   – Нет! – пророкотало надо мной, и жёлтые глазищи сузились.

   – А я говорю: "Съешь меня!" – наглое требование чуть не вернуло дракона обратно в укрытие. Зверь попятился, а оборотень вылетел вперёд, прикрывая меня собой.

   – Чумная девка! – оценил мои способности представитель сказок. – Умом тронулась! С горя шш-што ли?

   – А что, разве драконы не питаются человечиной? – заинтересовалась я, обходя волка.

   – Только если человечина сильно донимает! – отозвалась темнота, в которой трусливое создание спряталось.

   – И как же тебя надо донимать, чтобы ты меня съел?

   Мне показалось, что тьма крестится, а потом ещё и хохочет. Хотя нет – не показалось. Похоже меня не воспринимали всерьёз. От обиды я села прямо на камни и расплакалась.

   – Дурррра! – насмешливо произнёс дракон. – Неужели этот труп тебе настолько был важен?

   Слово "труп" просто взорвало мои внутренности. Я ревела так, что ящур не выдержал, и на третей ноте какофонии, прошипел:

   – Ты мне всю пещеру затопишшшшшь! Перестань! Иди отсюда, забудь этого... – чтобы не вызвать очередной приступ истерики дракон, видимо, решил подобрать другое слово, но то же неудачное: – Холодного. И живи дальше!

   Я представила, каково это существовать без Тая, зная, что его нет... Сердце пропустило удар. Стало дико больно, и захотелось повторить подвиг Руи, вырвав израненный орган из груди. Кристалл не согласно засветился, пульсируя, и пытаясь объяснить всю глупость моей затеи. Но сдаётся мне, вампиру не хотелось делиться местом в камне.

   – Уааааа – Взвыла я, и волк поддержал мои душевные муки.

   – Всё! – рявкнуло из темноты. – Я помогу тебе Ориана, кровь от крови Селены Прекрасной! Но если ты пообещаешь мне заткнуться и молчать! Псине пасть закрой!

   Мы с Тенью синхронно клацнули челюстями и умолкли. Дракон шумно выдохнул, пустив дым, сделал пару шагов вперёд, пнул какие-то кости с палками и, дыхнув, запалил небольшой костёр.

   – Откуда вы?.. – промямлила я.

   – Я знаю всё! Когда Мать и Отец создавали этот мир, в самом начале, были только я и ветер. Потом появилось много таких, как я, а Родители создали для нас леса, горы, реки. Я видела, как на свет появились бессмертные, – дракониха скосила один глаз на оборотня, – и мохнатые...

   – Да врёшь ты всё, Мхареши! – раздавшийся позади мужской голос, напугал меня настолько, что я чуть не рухнула с камня к ногам высокого светловолосого мужчины. Он подмигнул мне озорными голубыми глазами и снова обратился к ящуру. – Это я рассказал ей о тебе! Кстати, пока ты тут затягиваешь старую песню, – он передразнил хранителя мудрости, – "Я самое старое на свете существо"! Душа парня окончательно тело покинет! Так что не разглагольствуй!

   – Сам балабол! Шшшшшшшш... – донеслось обиженное шипение.

   – Кто вы? – завертелась я, переводя взгляд с одного на другого собеседника.

   Мужчина (кстати, абсолютно сухой!) весело рассмеялся, подошёл ко мне и протянул руку.

   – Вей! Твой дедушка! – заявил он, ловя меня в попытке рухнуть на землю. – Эй! Зачем так реагировать! Стой ровно!

   – Но ты же бог!.. – брякнула я. – Из сказки...

   Он обиделся.

   – Горазда же Селена детям мозги промывать своими сказками! – бурчал он, водрузив меня на ноги, и нервно зашагал по пещере туда-сюда. Мы с оборотнем таращились на восприимчивое божество. – Твоя мать, знаешь ли, тоже не воспринимала нашего родства. Пришлось присматривать за ней тайно. Но, знаешь, как это противно держаться в стороне от собственного ребёнка? Всё, милая, с тобой всё будет иначе! – Он остановился и посмотрел на меня, а я попятилась. – Обещаю баловать подарками и всячески помогать!

   Если это была угроза, то она подействовала. Я вжалась в стену.

   – Я тронулась умом! Галлюцинации! Это всё от расстройства! А может я валяюсь в отключке? С Таем всё в порядке, и мне всё снится? – бормотала я. Добрый волк, чтобы развеять мои сомнения грызнул меня за ногу. – Ай! Верю!

   – Ну и славненько! – потёр ладошки ветреник из бабушкиных сказок и обратился к драконихе, которая то же встречалась в одной байке о Селене. Кажется, именно Мхареши сделала меч для неё.

   Пока я размышляла, те двое с нездоровым энтузиазмом стали обсуждать Тая, его ранения, словно повёрнутые на работе лекари.

   – Сейчас мы его починим! – пообещал мне Вей.

   – А если не приживётся? – ненавязчиво поинтересовалась, не такая уверенная в своих силах дракониха.

   – Цыц! – топнул ногой бог и оглянулся на меня. Подмигнул. – Не пугай мне ребёнка! Она сейчас испугается, что её любимый окончательно сапоги откинет, и что мне тогда её от самоубийства отговаривать?

   – Да, странная она у тебя, – согласилась Мхареши, – я тут от неё чуть по всей пещере не бегала, когда она себя в качестве ужина предлагала. Ещё и этот мохнатый гарнир!..

   Волк робко рыкнул, но, испугавшись щелчка драконьего хвоста, присмирел.

   Вей и ящур склонились к Таю. Дракон пыхнул огнём прямо на парня, и я всерьёз испугалась, что его сожгут. Невольно схватилась за сердце. Почему-то вспомнила слова про любимого, и задумалась, глядя, как бог серебристыми струями ветра направляет пламя прямо в зияющую дыру на груди Тая. Жар впитался телом бледного парня. Когда дар дракона всосался окончательно, и края раны немного, но не до конца, стянулись, в пещере воцарилась тишина. Мхареши и Вей чего-то ждали, не сводя напряжённых взглядов со своего пациента. Спустя долгое мгновение синева с кожи парня стала исчезать. Грудь мерно вздымалась... Он оживал, а я опять рыдала, подползая к нему на четвереньках по камням, раздирая штаны и ноги об острые булыжники. Уцепилась в него, уложив у себя на коленях, и стала раскачиваться, успокаивая себя: "Он жив! Жив! Жив!". На плечо легла рука бога. Вей протянул мне кусок мокрой тряпки. Не в силах даже проговорить слов благодарности, я приняла лоскут и обтёрла своё сокровище, очищая его тело от запёкшейся крови. Вслушиваясь в тихое уверенное дыхание, я поняла, что не хочу отпускать этого мужчину никогда! Я буду жить дальше, ведь он теперь тоже будет жить.

   – Так его любишь? – застал врасплох вопрос Вея, присевшего на корточки напротив нас.

   – Да, – не задумываясь, ответила я, потом замялась, хотела отрицать, ещё разок подумала и поняла, что в этом нет смыла. Действительно люблю. Чуть с ума не сошла потеряв. И радуюсь, как полная дура, обретя его снова. – Да! Спасибо! Вам обоим спасибо!

   Бог и дракон немного смутились.

   – Бабушку вы тоже так оживляли? – задумалась я.

   – Селену? – немного помрачнел Вей, которому неприятно было вспоминать прошлое. – Почти. Драконов присутствовало больше, да и боги старались все. А я... Я, как ты сейчас, держал её на руках.

   – Потом чуть не отдал её Добрану... – припечатала Мхареши.

   Мужчина злобно стрельнул глазами в сторону дракона, потом взглянул на меня и решил уже не останавливаться – рассказал всю правду. Уселся удобнее, на хвосте ящура, заложил руки за голову и затянул свою историю.

   – С ней было очень сложно. Как вобьёт себе в голову какую-то блажь – хоть в лепёшку расшибётся, но сделает! Так получилось и с тем магом. Мойрусом. Понимаешь, не сиделось ей на месте. Приключений хотелось. Умчалась на подвиги. Бросила меня. Подобрала колдуна, стала его защитницей. Потом влезла в разборки, чуть не погибла. Хотя нет. Она погибла! Там на поле, я понял, что потеряю её. Сам чуть смертным не стал с перепугу. Но Мать, она ведь великая и мудрая, явилась вместе с Отцом, на помощь. Они вложили в неё жизнь предоставив выбор: либо она возвращается к смертным, либо становится одной из нас. Селена же отдала жизнь за общее благо.

   – И что? – заинтересовалась я, прислонившись щекой к затылку Тая. Я слушала бога и нарезая из собственной рубахи лоскутки, перематывала раны моего мужчины. Чувствуя, как он согревается и наполняется жизнью заново.

   – Что она могла сказать? – хмыкнул бог. – Она же без сознания была. Я подумал, что её выбор очевиден и отнёс к вратам столицы.

   – Сам отдал королю, Златоусому! – перебила его я. – Разве ты не любил её?

   И прикусила язык, не зная, в праве ли обращаться так вот запросто на "ты" к божеству. Но раз уж он назвал меня внучкой, то стало быть можно. Во всяком случае, сам виноват! Вей, словно читая мои мысли, рассмеялся.

   – Любил и люблю! Просто богом быть не так весело, как некоторым кажется. А король этот... Он на нашу бабушку глаз основательно положил. Обеспечил ей такой уход, столько заботы. Дал всё, чего женщины хотят: шелка, украшения, власть... Я только наблюдал. Мне даже казалось, что она счастлива...

   – Пока не получил от неё по шее! – снова влезла Мхареши.

   Бог потёр указанное место, припомнив тяжёлую руку бабушки.

   – В общем, не смог долго прятаться. Показался на балконе их покоев и она меня увидела. Устроила взбучку, обвинила во всех смертных грехах.

   – А ты? Предложил уйти с тобой?

   – Нет, – покачал головой бог. – Молчал. Она сама всё решила. Теперь твоя бабуля официальный хранитель Унны.

   Я задумалась, крепче прижимая к себе Тая.

   – Не знаю, смогла бы я его отпустить... – промычала я.

   – Любовь толкает нас к пропасти. Даже из богов делает глупцов, способных разбить лоб. – Сказал Вей. – Ты лучше отдохни немного.

   Но я боялась уснуть. А подлый дед, сговорившись с драконом, мало того, что устроили в пещере парилку, чтобы я разомлела, так ещё и принялись байками почивать. В общем, поспособствовали моему усыплению.

Глава 2. Готов ли ты принять правду?

   Меня гладили по голове и целовали в макушку. Сначала я подумала, будто Вей так развлекается, приводя в исполнение угрозы по поводу обязанностей дедушки. Но, когда открыла глаза – ахнула. Это Тай ласкал меня.

   – Тай! Мой Тай! – приговаривала я, целуя любимые шею, уши, нос, губы.

   – Ты меня задушишь! – сдавленно промычал он. Но только я отодвинулась, как его придавил Тень, вознамерившись окончательно добить своим проявлением радости. Воскрешенный слабо отбивался, наверное, не хватало сил – пациент чувствовал слабость, хоть тело его уже и исцелилось. Остались только синяки в местах, где раньше были серьёзные раны.

   Краем глаза, я заметила, что в пещере снова тихо и пусто. Будто дракона и не было, будто Вей не приходил. Вчерашнее знакомство и разговор с дедом я бы списала на расшалившуюся фантазию. Но живой Тай – доказательство того, что всё произошло наяву.

   Я села, любуясь подарком Мхареши и чудного ветродува. Тай тоже смотрел на меня и улыбался, умастившись полусидя на камнях, которые за ночь согрелись от дыхания дракона. Я провела пальцами рядом с раной на его груди. Сейчас она почти полностью затянулась и больше походила на росчерк тонким ножом, трёхдневной давности, а не здоровенную дырку, в которой ещё вчера проглядывались кости и другие органы. Тай скосил глаза на эту смешную царапину, поймал мою руку, притянул к себе и очень удивился тому, что я не только не сопротивляюсь, а с удовольствием обнимаю его.

   – Ори, – произнёс моё имя он. – Как мы здесь оказались?

   – Ты ничего не помнишь? – Парень только хмыкнул. – И не вспоминай! Не надо! Просто благодари богов, что жив! Я тоже обязательно скажу им спасибо! – пообещала я, наслаждаясь теплом, исходящим от него. Тай замолчал, и мы лежали вот так в тишине, прижавшись друг к другу. Время тянулось, но на его бег никто не обращал внимания. Нам и в голову не приходило, что можно подняться и уйти из пещеры, что там наверху, волнуются друзья. Мы даже исчезновение оборотня проигнорировали.

   – Ты как-то изменилась... – сказал Тай, поглаживая меня по плечу.

   – В худшую сторону? – сразу заинтересовалась я.

   – Нет, – улыбнулся он, чмокнув меня в макушку. – Вроде как повзрослела...

   И было из-за чего! Когда видишь, как убивают твоих друзей и любимый человек летит в пропасть, тут и поседеть можно.

   – Ори, я хотел давно тебе кое-что рассказать, – начал Тай, а я надеялась и боялась одновременно, что так и произнесённое им раньше – это "люблю".

   – Привет, потери! – раздался голос Шелеста с порога нашей скромной обители, и вампир весело отсалютовав нам, брякнул: – Да здравствует король!

   Около друга топтался волк. Оказывается, он ходил за Шелестом. Не могу сказать, что была очень рада их компании. Мне пока вполне хватало Тайрелла. Он, кстати, тоже не испытывал прилива положительных эмоций от появления товарища. Почему-то позеленел и скрипнул зубами.

   – Ты всё-таки его нашла! Прости за сомнения в твоих силах. – Подмигнул мне Шел. – Раз у вас всё хорошо, то давайте, вставайте и двигаем обратно, а то там уже всё войско на ушах стоит. Ольгерд грозится скинуть Улиана с обрыва, приговаривая, что не быть ему королём, пока твой труп не найдут и он лично не убедится, что твоё величество копыта двинуло.

   Тай крепко сжал моё плечо. Но ему лучше было помочь мне челюсть придержать – до меня начало доходить о чём болтал друг...

   – Ты!.. – поперхнулась я, поворачиваясь к мрачному парню. – Ты...

   Тут-то меня осенило, почему он никогда не снимает с себя кожаный обруч! За который я, не задумываясь, дёрнула, стаскивая с головы лжеца. Убедилась: под лентой, якобы придерживающей волосы, скрывался золотой обруч правителя со всеми полагающимися символами власти, драгоценными камнями и прочим.

   Я отскочила от него, как от чумного. Тай самостоятельно сел, опустил плечи и болезненным, молящим о прощении взглядом уставился на меня.

   – Об этом я и хотел тебе рассказать, – он зыркнул на болтливого вампира. – Но кое-кто меня опередил!

   – Подожди, – догадалась ещё кое о чём я. – И там в камере у вампиров, ты тоже это хотел сказать?

   Он кивнул. А я-то, идиотка, надеялась на что-то... другое!

   – Ты, – вампир попятился, когда я тыча пальцем ему в грудь оттесняла его к выходу. – Ты всё знал! И как давно?

   – С первой встречи! – признался он.

   Прежде чем я успела съездить кулаком по наглой морде упырю, меня сгрёб в охапку Тай, и оттащил от Шелеста.

   – А ещё я хотел сказать, что люблю тебя! – выпалил его величество, чтобы отвлечь меня от мыслей об избиении друга. – Понимаешь? Ори, я люблю тебя!

   – Эт я тоже знал! – ухмыльнулся вампир, а я едва не разревелась у двух обманщиков на глазах.

   – Пусти меня! – прорычала я настолько убедительно, что руки Тая разжались.

   Оттолкнув вампира с пути, я быстро и уверенно пошла прочь. Парни брели позади, пытаясь меня догнать. Кричали что-то про мою глупость, про то, как мне стоит себя вести, и что они уже устали играть в догонялки, и кое-кто, между прочим, ещё не настолько окреп, чтобы бегать по буеракам за ненормальными девицами! Я безжалостно посылала их на три весёлые... дорожки, ломать себе ножки. После очередных "ой" и "твою ж мать!..", доносившихся откуда-то сзади, убедилась, что конечности они таки покорёжили.

* * *

   Остатки нашей армии разбили небольшой лагерь, после того, как отгорели прощальные костры. Все зализывали раны и топили горе по погибшим в спиртном, которое с барского плеча раздавал направо и налево кухарь. Мы подоспели как раз в минуты общей туги-грусти. Увидев Тая живого и невредимого, воины возликовали, что-то выкрикивали и даже бросились к нему, чтобы подхватив на руки, пару раз подкинуть. Я искренне посоветовала уронить его в особо колючие кусты! Ольгерд чуть ли не рыдая облапил своего лучшего друга, и короля по совместительству, причитая, что уж не знал куда и деваться, когда увидел, как его... Потом посмотрел на меня и попытался обнять «спасительницу», за что чуть не получил прямо с ноги. Короче говоря, командующий передумал проявлять какую-либо благодарность, выпихнул принца из его шатра, втолкнул туда Тая и исчез с глаз долой. Шелест, чувствуя свою вину, не лез ко мне. Предпочтя мужское общество спрятался в том же тканевом домике. Бедному Улиану пришлось требовать от своей рати поднять зады и поставить ещё одну палатку.

   Раненые воины топтались около меня, с опаской поглядывая и размышляя, стоит ли обращаться к единственной знахарке, у которой явно садистское настроение. Самым смелым оказался Кроха, и сунул мне прямо под нос распоротое плечо. После чего мужественно терпел все мои измывательства.

   – Ты вернулась другой! – заключила Фая, внимательно разглядывая меня, издевающуюся над флегматичным богатырём.

   – Я обычная! – рычала я, затягивая повязку на конечности друга.

   – Рука синеет, – решил просветить нас Кроха, вмешиваясь в разговор. Впрочем, нам было не до него, и мы продолжали препираться не реагируя по жалобные всхлипывания.

   – А я говорю, что ты стала другой! – не отставала подруга. Воспользовавшись богатырём, как скамейкой, она поставила ногу ему прямо на причинное место.

   – И ещё кое-что теперь отпадёт! – прохрипел несчастный, но на парня решительно никто не обращал внимания.

   – Фая! Со мной всё нормально! – настаивала я, завязывая всё туже кусок тряпки на руке верзилы.

   – Зато со мной нет! Рука же синеет, и кое-что расплющивается! – чуть ли не пропел парень. Мы с подругой сжалились: она убрала ногу, а я руки... Кроха по-быстрому улепётал от нас, жаловаться друзьям, чтоб те ни за что на свете не просили чокнутых девок их лечить: "Залечуть насмерть, ещё и самого ценного под шумок лишат!" – делился ощущениями он, придерживая целой рукой мотню штанов.

   – На перевязку придёшь! – догнал мой крик друга.

   Он вжал голову в плечи и клятвенно уверял, что с перевязкой справится сам, а если и нет, то на крайний случай попросит друзей, чтоб руку отрубили.

   – Что-то с тобой не так! – заключила подруга.

   – Фая! – срываясь в истерику прорычала я. – Он... Он... Он – король! Он врал мне!

   – Ну и что? – пожала плечами сестра. – Насколько я помню, ты от него готова была бельём грязным отмахиваться, лишь бы не подходил. Или что-то изменилось?

   Я опустила голову, шмыгнула носом.

   – Изменилось, – созналась я, и она замолчала, понимая насколько всё плохо.

   Фая сочувственно похлопала меня по плечу.

   – Держись! – сказала она и тут явился Шелест-предатель, ухватил меня за руку и поволок в шатёр. Он втолкнул меня первой, чтоб не сбежала. Шагнув пред светлы очи товарищей, я замерла не зная, как себя вести. Боялась поднять глаза, поэтому смотрела в пол. Тень поглядывал на меня с интересом – смущение на моей физиономии он видел не так часто. Тай сидел в раскладном кресле. Ольгерд стоял рядом с ним, а позади меня, отступные пути перекрыл Шелест. Все трое мужчин вонзили в меня взгляды.

   Тишина. Они молчат. Я молчу. Ждём чего-то.

   Не выдержал Шелест.

   – Ну может, не будешь нас томить и всё расскажешь?

   Я лично собиралась играть в партизанов долго, а парни начали допрос.

   – Мы все видели, как его пырнули в самую грудь. И поверь, мы точно знаем, что после такого ранения не выживают! – говорил Шелест.

   – К тому же, упав с такой высоты на камни... – дополнил Ольгерд.

   – Мальчики! – вышла из себя я. – Какая разница "как"?! Главное, результат! Он жив! Он цел! Это самое важное!

   Только я хотела удрать, как меня остановили.

   – Ольгерд, пусть принесут воду! – приказал король. – Ори, останься.

   Шелест и Тень, поняли намек и отправился вместе с командующим, а Тай сидел, ожидая, когда я подойду. Но... Ему пришлось позвать меня. А я старалась не плакать, и шаркая сапогами медленно, чуть ли не на подкрадушках добралась к нему, словно к разъярённому зверю.

   – Ори, ну же! Я всего лишь король, а не вампир. Я не кусаюсь! – насмешливо проговорил он.

   Я сделала ещё шаг. Тут, как раз вовремя, принесли корыто, воду, полотенца.

   – Ты поможешь мне? – попросил Тай.

   Конечно, я не оставила бы его сражаться за чистоту в одиночку, помогла снять грязные вещи, помыться. Обтирала его плечи, шрамы, и с досадой думала о том, что всё это мне придётся уже завтра отдать другой женщине. Ведь я не имею на него прав. Кто я по сравнению с принцессами и графинями? Пустое место?

   Тай поймал меня за руку.

   – Ори, останься сегодня в моём шалаше! – попросил он.

   – Если так хочет его величество! – покорно ответила я.

   – Что это значит? – разозлился он, бросив мою руку. Отвлёкся на завязывание пояса на штанах. – Там в пещере ты была другой... нежной, ласковой.

   – Там в пещере, ты был моим... Таем... А сейчас... – припечатал я, так и не решившись посмотреть ему в глаза.

   – Я остался тем же! Ори! – сцепив зубы, говорил он. – Если бы я раньше сказал, ты повела бы себя так, как сейчас?

   Я всё же посмотрела ему в глаза, и он окончательно взвился. Схватил меня, бросил на подушки, целуя, сжимая под собой. Не встречая сопротивления, отпустил, сел на краю, отвернувшись спиной ко мне.

   – Уходи! – приказал Тайрелл.

   – Да, ваше величество, – донеслось до него и, я выскочила из шатра, как ужаленная.

Глава 3. Дождливое прощание

   Мы не разговаривали. Он почти не выходил из шатра, а я всегда старалась удрать вместе с волком. Днём мы намного медленнее плелись по тракту. Вскоре показалась деревня. Но когда до неё оставалось всего несколько часов езды, Ольгерд отдал приказ разбить лагерь.

   Вечерело. Я сидела у костра в одиночестве, размышляя о нелёгкой жизни глупой амазонки, которую угораздило делить кров и хлеб с вампиром, оборотнем и влюбиться в короля, готовящегося дать обет верности другой.

   – Я не могу понять, что тебя не устраивает! – присела рядом со мной Войка, посчитав, что я нуждаюсь в её обществе. – Тебе все завидуют. Отхватить такой лакомый кусочек! А ты сидишь здесь с таким мрачным лицом!

   – Что я могу, Воя? – я честно старалась не плакать, но слёзы срывались сами собой. – Ты знаешь, зачем мы едем в Ладонис?

   Она внимательно на меня смотрела, ожидая продолжения, потому что уже догадалась о совершенно иной причине, нежели озвученная нам Матерью перед отъездом.

   – Мы не принца едем знакомить с невестой, а его. Я не смогу смотреть на это. Знаю, что так нужно, так должно быть. Он – король и собирается этим браком уладить государственные проблемы. Но, честное слово, не смогу стоять спокойно в стороне и смотреть, как он будет любезничать с ней, обхаживать! Я не из тех, кто делится тем, что дорого. Но быть далеко от него невыносимо.

   – А если он призовёт тебя, скажем, как шпионку? Такое ведь возможно. Когда мы вернёмся и о твоих подвигах, достойных подвигах, – подчеркнула она, – станет известно, ты вполне можешь получить знак отличия и быть...

   – Нет! – от размышлений становилось всё хуже и хуже. – Стоять всегда за его спиной, охранять – это то, чего я действительно хочу. Но медленно умирать, мучить себя, зная, что каждую ночь он уходит к ней...

   Войка странно и грустно смотрела на меня. Потом обняла, а я чуть не разревелась на её плече.

   – Вот ты и поняла меня. Выросла и стала настоящей амазонкой. Поверь, после всего, что мы вместе пережили, каждая из нас гордится тем, что в нашем племени есть ты!

   Я подняла глаза. Только сейчас заметила собравшихся вокруг нас сестёр из некогда большой команды воительниц. Все они смотрели на меня. Достали мечи и скрестили лезвия, делая призыв. Я знала, что это означает. Но об этом раньше мы только слышали, а теперь настало время новому поколению амазонок повторить традицию Единства.

* * *

   Мужчины с нескрываемым интересом наблюдали, как женское общество войска оголяет свои тела, сбрасывает тяжёлые вещи, оставаясь только в кожаных набедренных и нагрудных повязках. Таким было правило: отчистить душу и тело от всего ненужного. Затем наносились тотемные рисунки, повторявшие знаки отличия каст, на лица. Войка лично нарисовала на моём лбу символ лисы и, украсила хитрыми сплетениями угольных полос глаза. Волосы каждая из нас заплела в тугую косу. Из оружия у нас остались только ножи.

   – Шел, – шёпотом позвала я, стоявшего на другой стороне площадки вампира, и он уже зная, о чём попрошу, улыбнулся. Кивнул.

   Немногочисленные женщины встали у кромки леса. Мы подняли клич, как дикие волчицы, задрав головы к тёмному небу, взвывая к Богине и её супругу, и помчались в чащу. Сделав первый шаг, я малодушно обернулась, посмотрела на Тая рядом с вампиром. Сердце раздиралось, подсказывая, что печать боли на лице короля появилась по моей вине.

   Всё! Больше так не могу! Бежать! Прочь от боли! Подальше от него! Не думать о нём!

   И я бежала наравне с сёстрами. Мы стаей мчались через лес. Дыхание наше сливалось в одно. Стук сердца подстраивался под другие. Мы становились единой живой волной. Я перестала называться Орианой.

   Никаких имён.

   Ничего.

   Только шум ветра и листьев. Сумасшедший бег, когда открывается второе дыхание и пульс отдаётся в ушах, и кровь из дёсен наполняет рот. Но ты не останавливаешься! Только пересилив себя, можно пройти ритуал Единства.

   В этом лесу под полной луной исчезла Ориана – внучка знаменитой Селены, пропала Войка – умелая искусительница, не стало Фаины – смелой и отважной, растворились во тьме: Настасья и другие.

* * *

   – И что они там делают? – король, в который раз, поглядывал на место, где исчезли амазонки. Сидевший с ним вампир, так же с тревогой осмотрел деревья и кусты, откусил кусок хлеба, но ничего не сказал. Потому что внимательно прислушивался ко всему, что происходит в глубине чащи. Волк, лежащий у его ног, навострил уши. Его чуткий слух уловил, как некое сильное существо прощалось с жизнью. Кажется, то была рысь. Глаза вампира и оборотня встретились, передав какую-то важную информацию, а потом они оба отвернулись.