Текст книги "Пусть мята напомнит тебе... (СИ)"

Автор книги: Ольга Егер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

   Шака тут же достал из кармана колоду и перетасовал, с лёгкостью подхватив мою идею об игре. Брови Элеоноры Светлой вздёрнулись от ужаса и осознания того, что её дом постепенно превращается в притон дикарей. Шелест свистнул мне, поймал, брошенный ему сосуд с водой. Опрокинул его на себя и подмигнул служанке. Матушка короля сдержала эмоции, но поинтересовалась:

   – Кто эти мужчины вам? – кивнула она на представителей сильного пола.

   – Мои фрейлины, – огрызнулась я. – Родственники. Самые близкие существа на свете. Принимайте, как хотите. Только не называйте "любовниками". Нам это не нравится.

   Она пробормотала что-то сложное для моего понимания и удалилась. По дороге, встретив сына, долго ему высказывала своё негодование, забыв о наличии людей вокруг. После фразы: "Она же ведёт себя, как уличная девка!" – Тай убедил её перенести разговор в более уединённое место, а спустя пару часов, влетел в мою комнату, чтобы отомстить за маму.

   – Ори, – журил меня за поведение Тай, норовя воспользоваться воспитательным методом Шелеста и отлупить. – Что ты ей сделала?

   – Ничего! – фыркнула я, вскочив на подоконник. – Если не хотел нервировать свою мать, так зачем сталкивал нас лбами? Каждая жила бы в своём углу дворца, никогда бы не виделись... Нет. Тебе, видите ли, вздумалось нас познакомить!

   – Не терзайся так, – успокаивал короля вампир. – Одна перепсихует, вторая подрастёт и сбавит норов.

   – Наверное, – принял его слова Тай, сел в кресло. – На завтра объявлена охота. Я хочу, чтобы и вы поехали.

   – Развлечение! – обрадовался Шака. – А можно я?..

   Он всмотрелся в суровое лицо вампира. Тот призадумался, почесал подбородок, посмотрел на хозяина земель и кивнул. Оборотень в ту же секунду перекинулся в зверя.

   – Соврём, мол, новый вид гончих? – предположила я, Шелест кивнул.

   Осмотрев довольного, мечущегося по комнате и громящего стоявшие у кровати кувшины, мы поняли, что врать придётся очень искусно.

   – Ага смесь свиньи, гончей и слона. – Брякнул Шел и в следующую секунду бросился к оборотню, задравшему лапу над его любимыми сапогами из тонкой кожи.

* * *

   Увидев Ризи в женском седле, я едва не рассмеялась. "Пирог на коне" – хохотал вампир, наблюдая за тем, как количество юбок в несколько слоёв торчат во все стороны. За платьем самой воспитанницы её светлости и видно не было. Чувствовала она себя совершенно не в своей тарелке, однако не подавала виду и преданно глядела на Тайрелла.

   Я же, за короткое время пребывания во дворце, наконец, была в своей стихии, на коне, с луком за спиной. Мы быстро преодолели путь до ворот столицы, потом проскакали через ближайший город и оказались в лесу. Ветер шумел в ушах, я жадно дышала свободой. А потом слезла с лошади и прыгнула волку на спину. Вояки и вельможи ужаснулись, ведь только друзья знали, что оборотень вполне сойдёт и за лошадку. Мы ушли в глубь. Выслеживали зверя, затравливали и загоняли в ловушку. Король приказал охотникам оставить лошадей на попечение слуг. Ведь нет никакой радости запугивать жертву, если есть возможность её обхитрить. Ризи, как ни странно, поплелась за нами. Она издавала столько шума, что я поинтересовалась у Тая о наличии медведей в округе. Впрочем, Шелест вполне сошёл за косолапого, когда выскочил из-за кустов, рыча и ревя, ещё и поцеловаться требовал. Ризи подняла такой крик, что все живые существа в лесу узнали о нашем прибытии. Потом она рухнула в обморок. Пышный наряд смягчил падение.

   – А может так и оставим её для приманки? – задумался вампир, стоя над телом поверженной.

   – Не хорошо, господин, так издеваться над дамами, – попытался усовестить Шелеста какой-то граф. – С ними по-другому надо. Вы ведь должны знать!

   – Ой, не надо моралей! – махнул рукой друг. – Дам надо дома оставлять!

   – Некоторых, – уточнила я.

   – Прекратите уже, – не выдержал его величество, склоняясь над Ризи, чтобы привести её в сознание. Она – это коварное создание в кружевах – вовсе не блаженствовала в отключке. Я заметила, как пышные губки слегка дёрнулись и потянулись, надеясь на поцелуй короля. Тень тоже слабым зрением не страдал, поэтому опередил Тайрелла и чмокнул припадочную девицу, обслюнявив от груди до шляпки. Воспитанница её светлости Элеоноры мигом пришла в себя. Только планировала завопить, как Шел закрыл ей рот ладонью. Мужчина потянул носом запах.

   – Кабан. Тяжёлый. Близко. – Выдал он и всем стало плевать на выбрыки благовоспитанной леди. Охотники устремились к зарослям, двигаясь бесшумно и медленно. Каждый достал оружие. Я натянула тетиву.

* * *

   В плену азарта, я растеряла из поля зрения друзей, даже волка не могла найти. Шла с луком и прислушивалась к малейшему шуму. За широким дубом хрустнула ветка, и естественно, остриё стрелы обратилось к цели. А цель (подлая и коварная) ухмыльнулась, поймала меня за запястье и опустив оружие, чтобы не мешало, стало приставать с поцелуями. Не скажу, что сильно отбивалась...

   – Ты что это делаешь, твоё величество? – отодвинулась я, но из его объятий так и не вырвалась. Ведь сегодня мы впервые наконец остались наедине. Вдали от чопорной мамаши, навязчивой Ризи и толпы людей.

   – Во-первых, не я, а мы. – Рассмеялся он. – Во-вторых, не моё, а твоё величество (и можно без последнего слова). Ты ведь моя. Значит и я твой...

   – Ага. Ты это своей Ризи скажи! – брякнула я, окончательно разрушив романтический момент. Тай изменился в лице и отошёл от меня.

   – Ризи! Мы совсем о ней забыли! – схватив за руку, король потащил меня за собой, приговаривая. – Надо её найти.

   Я уперлась, притормаживая его.

   – Эй, ты что так о ней волнуешься? – обиделась и хотела продемонстрировать свою ревность. Вырвалась. Нахмурилась. Короче оскорбилась. – Ну и ищи её сам!

   Он рассмеялся. Поцеловал ещё раз.

   – Да мне она не нужна. Но мама меня четвертует, если с её любимицей что-то случится! – объяснил Тай.

   – Мама? Она может, – согласилась я.

   Не зря его величество так волновался. Ризи ухитрилась заблудиться. Причём кричать «На помощь!», «Ау, люди!» – ей не позволило воспитание и гордость. Дама печального облика присела на пенёк и заплакала. Мы метались по лесу, начав от того места, где оставили лошадей и звали Ризиль. Ольгерд с охотниками рассредоточились на несколько метров по округе. Шелест хотел идти на нюх. На нюх оборотня.

   – Тень, ищи Ризи! – приказал друг. – Что он зря с нами пошёл?

   Оборотень рванул, взяв след. Вампир, видимо решив устроить маленькое соревнование, побежал за волком. Мы постарались не отстать, хоть и было это трудно. И вскоре обнаружили пропавшую... Но не на пеньке, как я думала раньше, а на дереве. Причём юбка осталась болтаться где-то на нижних ветках. Сама Ризи крепко обнимала ствол и смущалась пышных панталонов, скрываясь за густой листвой. Оборотень, довольно виляя хвостом, прыгал внизу. Хорошо, что он не сообразил забраться наверх, иначе девица бы полетела на землю. Шелест давился ехидным смешком – ему пышная мода на нижнее бельё не нравилась. Тай тоже не смог сдержаться. Хохотнул, и мигом спрятал неподобающий смех.

   – Ризи, спускайтесь! – потребовал король.

   – Не могу, – ревела девушка.

   – Помочь? – предложил вампир и оборотень затянул протяжный вой, мол, и он не может оставить леди в беде. Сейчас как запрыгнет на дерево...

   – Я сама! – тут же нашла в себе силы сползти чуть ниже она.

   – Шел, ты бы сгонял, подыскал ей штаны, – попросила его я.

   Друг не хотел пропустить представление, и за одеждой для спасённой сбегал быстро. Принёс штаны. Хотя меня лично просто подмывало состряпать для Ризи юбку из листьев. Но не решилась портить итак напряжённые отношения с Элеонорой.

   Воспитанница её светлости неохотно напялила на себя мужской наряд. Чтобы она не слишком стеснялась и соизволила выбраться из кустов, где меняла гардероб, Таю пришлось похвалить её костюм.

   – Не смущайтесь, – улыбался ей он, протягивая руку. – Вам идёт. Вы так на амазонку похожи.

   Описать мою реакцию на услышанное? А реакцию вампира и оборотня, которых я чуть не перестреляла за издевательский смешок?

   Зато Ризи выросла в собственных глазах, и шла под руку с его величеством, воображая себя не просто равной ему, а уже законной супругой. Девица не отлипала от него даже, когда мы ехали обратно. Мало того, из-за неё мы сбавили шаг, и король занял место не со мной, а с рядом с ней. Вылазка на природу потеряла весь шарм и обрела кровавые тона, ведь я пару раз целилась из лука вовсе не по пернатой или клыкастой дичи – новый вид лесного зверя "рюшастая лосиха" мне нравился куда больше!

   – Но любит-то он тебя! – успокаивающе похлопал по плечу Шелест, притормозив коня около меня и на всякий случай отобрал у меня лук. Стрелами теперь можно было только кидаться.

   – Может быть. Но замуж за него выйдет она. – Как-то непроизвольно выдохнула я, хоть и не могу сказать, что думала, будто когда-то последую по стопам матери и захочу связать свою судьбу с мужчиной на законных основаниях.

   – С чего ты взяла? – возмутился наставник и пустился в долгие объяснения, с перечислением разнообразных случаев истории, когда правители брали себе в жёны бедных замухрышек и жили долго и счастливо.

   Пока он самозабвенно проводил лекцию, я натянула поводья. Ши зашагала медленнее, увеличив расстояние от надоедливого упыря.

   Вдруг ветер подул с такой силой, что деревья недовольно покачнулись. Я поморщилась, а потом увидела, куда меня манят. Заросли будто раздвинулись, явив моему взгляду тропинку. Кристалл на груди загорелся, намекая, что стоит утолить любопытство и размять ноги. Я слезла с лошади. Привязала её около берёзки и пошла на зов. Что я искала не понимала, пока в это не упёрлась. Оно было крупным, каменным, большим, поросшим травой и бурьяном – расколотая надвое плита с полустёртыми рунами. Я провела по ним пальцами и они отозвались тусклым светом огня. Мне в душу забралась горечь.

   – Он чувствует в тебе божественную кровь, – встал по правую руку от меня Вей.

   – Это... – проронила я, вспомнив, услышанную в берлоге татей историю о Зекие и его брате.

   – Да. Ты нашла его. Алтарь, на котором Ровий отдал свою жизнь за Иную. – Подтвердил бог. – И тот самый, на котором она впервые предстала перед Зекием. – Что ты чувствуешь? – спросил дед.

   – Страх, – призналась я.

   Шорох отвлёк внимание. Я оглянулась и чуть не вспрыгнула на разломанный алтарь, увидев шествующего к нам мужчину в сером истерзанном временем балахоне.

   – Спокойно, – сказал Вей. – Он не причинит тебе вреда.

   Незнакомец снял с себя капюшон. Я закрыла рот ладошкой, чтобы не кричать. Передо мной стояло нечто: когда-то его можно было назвать человеком, но сейчас язык не поворачивался. Его кожа вздулась волдырями, глаза наполнились чернотой, с плещущимся в ней огнём.

   – М... ойрус? – протянула я. В бабушкиных сказках ничего не упоминалось о том, куда подевался колдун, за которым охотилась Тьма, остался ли он жив.

   – Почти, – выдал бог. – То, что от него осталось. Хотя по большей части, это Шисей.

   Незнакомец кивнул.

   – Он слишком свыкся с жизнью в паре с человеком, и когда его друг и хозяин умирал, демон огня впервые проявил верность, оставшись с ним до конца.

   – Но ведь сделал это не просто так, – поняла я, и ещё одно: собственный дед заманил меня в ловушку. – Потому что...

   – Он должен был сделать кое-что, – стыдливо опустил глаза бог.

   Моя рука оказалась в цепких пальцах демона. А потом...

   Слабый свет, словно я смотрю сквозь крохотную щёлочку – подглядываю через дверной замок. Действие же происходит где-то далеко и в то же время близко. Там, куда устремлён мой взгляд, творятся жуткие вещи. Молчаливые люди окружают женщину, испуганную до смерти. Я когда-то видела её. Из-за страха на лице несчастной не могу понять, кто она. Потом лишь осознаю, что она – Ринара, та маленькая волшебница, оберегавшая меня, словно свою родную дочь. А люди вокруг – мои друзья. Только в них нет ничего от родных мне и близких. Их глаза красные от крови.

   Ринару ловят и... Разрывают. Да! На части. В диких муках она лишается рук, ног. А потом меркнет в яркой вспышке.

   Меня стошнило. Особенно, когда я взглянула в лицо одного из изуверов. Это был Тай...

   Затем всё заливается багрянцем, когда вижу себя, лежащей в тёмной луже у самого обрыва какой-то ямы, и кровь, льющаяся из меня, стекает во тьму бездонного провала.

   Что делать? Что это? – бьётся мысль. Мне холодно и противно, и вдруг вспыхивает огонь.

   – Смотри! – говорит он, и я вижу бабушку. Молодую и красивую, танцующую в круге колдунов. Чёрные щупальца тянутся к ней, и проникают внутрь.

   – Но она же убила тогда Иную! – говорю я демону огня, и сжимаюсь от страха, глядя на то, как бабушку сначала сжигают, а потом она сама, напоровшись на нож, летит в пропасть. Затем гибнут колдуны, и Мойрус падает вместе с ними. Но Шисей остаётся рядом.

   – Ты свободен! – отпускает его маг.

   – Да, – отвечает тот, но не ушёл. – Пожалуй, мне будет скучно без вас, людишки!

   Мойрус вымучено улыбнулся. Шисей загорелся голубым пламенем и спрятался в теле хозяина. Когда свидетелей не осталось, на арену сражения вышли боги. Они сияли будто звёзды. С ними были и драконы. Всего четверо. Воздвигли камень алтаря на место прохода, а потом запечатали его. Уже знакомые мне руны засветились, скрепляя печать.

   Всё меркнет, но ужас не заканчивается. Очередная вспышка и я вижу себя. Только глаза у меня красные. Да и руки в крови. О том, кому принадлежит багровая жидкость, увенчавшая меня до самых локтей, не хочу даже думать.

   Вдруг раздаётся детский плач и я, та – другая, опускаю голову. Смотрю вниз. У ног лежит мёртвое тело моего Тая. А у него на груди – маленький свёрток. Я беру его. Смотрю в личико ребёнка. Девочки... И, кажется, я знаю, кто смотрит на меня в ответ из этого свёртка...

   – Нет! – кричу и бьюсь я, настоящая, в истерике. Картинка растворяется в гари огня.

   С отчаянным воплем ужаса, я открыла глаза. Надо мной сидел бледный Шелест. Волк выглядывал из-за его плеча. Он очень хотел помочь, но боялся.

   – Ори? – озадачился вампир. – Удрала, чтобы прилечь и отдохнуть?

   – Да, дурной сон... – отмахнулась я, переводя дыхание. Оглянулась: никаких следов Вея и Шисея не было. Я даже решила, что мне просто в голову солнцем напекло, пока Шел не обратил внимание на ожоги на моём запястье.

   – Где ты только так умудрилась? – не понимал он.

   Перестегнув кожаный браслет на другую руку, чтобы скрыть отпечатки демона, которые не болели, видимо по причине божественного вмешательства, я попыталась улыбнуться другу. Вышло неестественно и жутко.

   – А вот не ври мне! – зарычал он. – Не знаю, что произошло, но... Признавайся, где тебя угораздило обжечься? Огня здесь нет.

   – Эй! – окликнул нас Ольгерд, спасая меня от лишнего вранья и ссоры с другом на этой почве. – Мы вас потеряли.

   – Уже идём! – радостно пропела я, сбрасывая с плеч тяжёлый груз от увиденного в бреду.

   – Мы с тобой во дворце поговорим! – пригрозил вампир, намекая, мол, есть в его комнате свободный угол для непослушных амазонок.

   Я прыгнула в седло, подстегнула Ши и побыстрее постаралась пристроиться к другим охотникам. На спине чувствовала недовольный взгляд Шелеста.

   Через пару часов его гнев поутих. Мы мирно ползли по городку. Впереди ехал Тайрелл со своей Ризи. Она то и дело жаловалась на жару. Я же крутилась и таращилась на всё, лишь бы выкинуть из головы мысли о видениях, подаренных демоном.

   На центральной площади дома были украшены флажками, тканями. Играла музыка. Собралось много народа. Празднично одетые люди веселились и пели. В огромном фонтане прямо в воде стояли двое. Парень и девушка. Вдруг, все смолкли. Я остановилась, с любопытством рассматривая.

   К двоим в фонтане вышла женщина в белом. Заговорила, обращаясь к паре.

   – А что они делают? – поинтересовалась я, но мне никто не ответил. Хотя Ольгерд притормозил лошадь и присоединился ко мне, чтобы посмотреть на праздник.

   – Венчаются, по обычаю здешних жителей. – Пояснил друг. – Это вторая часть обряда. Во время первого жених приходит к родителям невесты, просить за неё. Убеждает старших, что способен нести ответственность за выбранную им женщину. На втором этапе, влюблённые, одеваются в традиционные синие одежды – это вроде символа, что они становятся немного ближе к небесам и богам. Омывают друг другу ноги водой, произносят клятву. Потом пьют из одной чаши, показывая доверие и желание быть единым целым, делить всё поровну. Третья часть заключается в поселении супругов в общем доме и, ну, понимаешь, в брачной ночи. А потом...

   Я слушала друга в пол уха. Двое в фонтане, одетые в нежного цвета неба наряды, с красивыми венками из цветов и пожелтевшей листвы на головах, ходили по воде вокруг статуи великой богини матери. Затем девушка склонилась и бережно омыла ноги молодого человека, в то время как пожилые женщины с рушниками в руках завели грустную песню. Исполнив её, смолкли, дав слово юноше:

   " Пойдём со мною,

   Дай ноги твои омою.

   От пыли тернистых дорог,

   От горя, боли, тревог.

   Нас ждёт долгий путь,

   С которого не свернуть.

   Тот путь – наша судьба.

   Мы пойдём, в руке рука.

   Я тебя в наш дом приведу,

   К огню тебя подведу.

   И навеки тебе подарю

   Тебе одной (одному), жизнь свою"

   Девушка повторила вслед за ним эти слова. Молитва-клятва брачующихся о чём-то мне напомнила...

   Озноб после холодной воды тёмного озера. Шатёр советника, ведро с горячей водой. Руки, стягивающие с меня сапоги...

   Парень тоже омыл ноги девушки. Темноволосая женщина в белом подала молодым красивую чашу, которую они поднесли к фонтану. Зачерпнув немного воды новобрачные по очереди отпили из сосуда. Толпа ликовала, а двое в фонтане целовались.

   Я тем временем погрузилась в не такое далекое прошедшее.

   Серебренный кубок, плещущаяся в нём Черногорка и Тай, который среди ночи растолкал меня, требуя повторить за ним какой-то стишок. Там, вроде, то же было что-то о дороге, о пути и судьбе...

   – Ё! – сорвалось с моих губ, и я чуть не ухнула с лошади. – Тай!

   Но король меня подло игнорировал. Пригнув голову, пустил коня вскачь, чтобы сбежать от объяснений. Догнать его я не успела. А в замке на мои расспросы он ответил, что слишком занят. Потом два с лишним дня избегал меня, трусливо скрываясь в многочисленных палатах, на собраниях, тренировках и приёмах.

Глава 16. Не все такие, какими кажутся.

   В кошмарах ко мне возвращались видения, дарованные демоном. Дед, чувствуя за собой вину, не появлялся даже когда я звала его или когда я намеренно строила из себя еретичку и придумывала богу новые имена. Других это, конечно, пугало. Шелест закрывал мне рот рукой, грозил пальцем и приговаривал: "Тише, деточка! Боженька услышит и обидится. Ты же не хочешь получить молнией по заднице?" Я ответила, что молнии – это по части грозного Линкарана. Однако на очередном воспитательном уроке у Элеоноры, сев многострадальным местом на иголку, я поняла: "Вот оно – наказание за ересь!"

   Руи притих, притворялся бездушным, бесплотным и вообще отсутствующим. Впрочем, чем он мог помочь мне? Ну работал по ночам вместо лампады, однако Тьму его слабый свет не отгонял от меня. Оно так и липла ко мне, проникая в сон и мастеря из него кошмар.

   Проснувшись в холодном поту, как-то ночью, я сбросила с кровати Шаку, который храпел у меня на ногах будучи в облике человека, а не зверя. Причём голого человека! Мужчины очень привлекательного, конечно. Но таким своим поведением он ставил под угрозу мою честь... Ой! Вот оно общение с Элеонорой. Я теперь волнуюсь из-за того, что обо мне подумают люди.

   Шака хлопнулся на пол. Произвёл дикий шум, разбудил вампира, спавшего в кресле, в обнимку с кувшином крепкого вина.

   – Как ты здесь оказался? – уставилась на Шелеста я.

   – Меня задолбали твои кошмары. У тебя сердце прям наружу просится. То в пятки уходит. – Возмущался он, пошатываясь брёл ко мне. Споткнулся об оборотня. Выругался.

   – Ага. И напился ты, чтобы заглушить чесотку в пятках? В своих. Мог бы разбудить! – обиделась на него за бездействие.

   – Тебя разбудишь! – фыркнул мужчина, подвинул меня и увалился на нагретое место. Махнув на него рукой, я замоталась в лёгкое одеяло и вышла в поисках того самого участка с мятой, который мне показывал Тай. На сонную голову зелёный лабиринт в садике у дворца превратился в серьёзное испытание. Когда остатки дрёмы отпустили меня из своего омута, я поняла, что потерялась, запуталась и не могу разобраться с какой стороны вошла и куда мне нужно идти.

   Вот бы Тень сюда! – вспомнила о волке я. Но так, как мохнатый (то есть голый) комок сейчас отвоёвывал пространство у вампира, я сама себя на время вообразила оборотнем. Подумала, что смогу унюхать мяту и на расстоянии. Тем не менее уловила лишь едва слышный запах сирени. Точнее духов на их основе. Откуда-то я их знаю!

   Выскользнувшая прямо из-за широкой стены кустарника её светлость чуть не довела меня до заикания. Хотя она тоже испугалась.

   – Ааааа! – вскрикнула она.

   – Ааааа! – согласилась с ней я, но слишком страшной ни себя, ни её не считала. – Зачем так кричать?

   – Ваша светлость? Ваша светлость! – доносились встревоженные вопли охранников из-за ближайших кустов. Вся гвардия торопилась к нам, чтобы спасать Элеонору.

   – Волк! – пищала женщина.

   Я отшатнулась – ведь она тыкала пальцем мне за спину. Оглянулась. Наверное, мой разум был настолько озабочен мыслями о жутких видениях, что я испугалась собственной Тени, то есть зверя, шагавшего за мной следом всю дорогу. Тоже вскрикнула. Повторно заверещала, когда бравые ребята с копьями и мечами, вылезли, разламывая стены кустов, и стали тыкать в моего шерстяного друга оружием.

   – Отставить! – заорала я. – Он со мной! Это мой зверь!

   – Ваш, сударыня? – последнее слово начальник стражи произнёс робко и неуверенно, с интересом рассматривая мой наряд (босые ноги, штаны, тунику на выпуск, одеяло поверх). Да, леди меня никогда назвать нельзя было. Хотя некоторые отчаянно пытались.

   – Мой, мой, – вздохнула я.

   – Почему без ошейника? – нахмурившись пробасил кто-то другой.

   – Не нравятся они ему, – буркнула я, поманив Тень рукой. – Он предпочитает ожерелье из людских черепов. Но это ведь не модно при дворе...

   Пока бравые солдафоны размышляли над моей шуткой (смеяться или принимать слова всерьёз), волк медленно, злобно зыркая на охрану, прошёл ко мне. Потом встав на задние лапы, выровнялся во весь рост и взгромоздив передние любимой подруге на плечи, лизнул в лицо.

   – Фу! – скривилась я, а он решил пойти и умыть ещё кого-нибудь, например, маму Тая.

   Но светлая леди попятилась от огромного монстра, наивно полагая, что её хотят съесть.

   – Ориана, отзовите своего пса немедленно! – потребовала она.

   – Это волк, ваша светлость. – Ехидно поправила я. – Да расслабьтесь вы. Он добрый и никому не причинит вреда... – Тут же чуть тише добавила. – Пока не проголодается.

   Дама снова заверещала.

   – Тень прекрати дурачиться! Я тебя сейчас к Шелесту пошлю! – пригрозила ему и волк недовольно хмыкнул, мол, нашла чем запугивать. Впрочем послушался и увеличил расстояние между ним и мамой Тайрелла. Охранники не спешили расходиться, пока я не затеяла очень тяжёлый для себя самой разговор. С видом кающейся, опустила голову и произнесла: – Ваша светлость, я хотела попросить у вас про...

   Она взмахнула рукой и воины испарились, оставив нас одних. А леди уставилась на меня с таким выражением на лице, что в пору было ползать у её ног. Я обошлась лишь:

   – Простите.

   – За что? – надумала уточнить женщина.

   – Сама не знаю, – огрызнулась я. – Просто чувствую, что так надо.

   Элеонора поманила меня к себе, и мы вместе пошли по лабиринту.

   – Это хорошо, что у тебя есть совесть, – похвалила она.

   – Сомневаюсь, – не согласилась я. – Совесть – плохая черта характера, и она задушена во мне ещё в раннем детстве.

   Мама Тая рассмеялась.

   – О богиня! – воскликнула она. – Вы с моим сыном ещё такие дети! Он постоянно со мной спорит. Ты упираешься... Я начинаю чувствовать себя нянькой!

   – Извините, – просипела я, глядя на собственные ноги. – Просто мы не любим подстраиваться под чужие уставы. Для нас это равносильно, что ломать себя.

   – Ты права, – внезапно поддержала меня её светлость. – Вот только он осознаёт, что, как король обязан многим жертвовать, и собой в том числе. – Пару секунд помолчала, а потом исправила сказанное. – Осознавал. Женитьбу он ведь из-за тебя расторг.

   – Ой, да не переживайте так! – махнула рукой я. – Женим его ещё на ком-то соответствующем. Будут у вас наследники.

   Моя собеседница подавилась и закашлялась. Потом посмотрела на меня, как на чокнутую.

   – Не думала, что ты скажешь такое! – отбросив вычурные и жеманные повадки, она превратилась в самую обычную женщину.

   – Ну, я тоже кое-что осознаю. Например, свое место. И пока оно рядом с ним. И не важно где: по правую руку, по левую, или за спиной.

   Её светлость долго молчала. Потом немного поразмыслив, позволила себе опереться о меня и доверительно заявила:

   – Называй меня просто Элеонора.

   После этого я поняла, что барьер между нами пал. А моя собеседница – что перевоспитывать меня бесполезно, и лучше оставить всё так, как есть. Я невольно выдохнула.

   – Расскажи мне о вашем знакомстве с моим сыном, – попросила Элеонора и я поведала, как впервые увидела Тая, подбив глаз косточкой одному из его воинов. Не скрыла и то, насколько сильно он бесил меня в дальнейшем, что убегала, стоило ему только приблизиться, а потом поняла – некуда бежать, да и не зачем. Элеонора Светлая хохотала. Весело и задорно, как деревенская девчонка, услышав анекдот.

   – Да, девочка. У тебя интересная жизнь, – с лёгкой примесью зависти сказала она. – Мне порой и самой кажется, что я в заточении. Но ничего не поделаешь.

   Потом замерла на месте и вперила в меня такой суровый взгляд, мол, болтуны у нас долго не живут... Я поняла её намёк.

   – Не волнуйтесь, Элеонора. Я никому не расскажу. – И изобразила крест на пузе. Детский жест вроде бы взрослой амазонки снова подействовал и разрядил атмосферу. Её светлость теперь улыбалась без натуги. Какое-то время мы шли молча, а потом, она видимо вспомнив о правилах хорошего тона (впитанных с молоком матери), решила проявить участие и спросила:

   – И что тебя, Ориана, выгнало поздней ночью из тёплой постели? Тебе не нравится спать на мягком?

   – Нравится. Просто кошмары снились. – Сорвалось с моих губ.

   – Какие? – ухватилась за новую тему она, но вместо ответа получила вопрос.

   – Скажите, Элеонора, на что мать способна ради своего ребёнка? Убить любимого мужа? Предать всех, кого впустила, однажды, в свою жизнь?

   Её ошарашил не столько резкий поворот диалога, сколько мой тон. Сама не ожидала, но говорила я таким голосом, будто стояла перед выбором и сжимала отравленный кинжал.

   Пока она приходила в себя и переваривала услышанное, возникла пауза, вернувшая меня в мир кошмаров. Я снова оказалась в том жутком месте, где лично распарываю грудь Тая, вынимая его сердце. А потом отдаю его маленькой девочке. Она смотрит на мой подарок, не представляя, как применить слизкое нечто, после чего впивается зубками в...

   Я передёрнула плечами, чтобы прогнать ледяной холод, коснувшийся моего позвоночника.

   – Ты беременна? – ужаснулась мама Тайрелла I.

   – Да упаси богиня! – отшатнулась я, осенила себя святым перехрестьем. – Просто...

   Элеонору отпустил страх, когда она всмотрелась в моё перекошенное от ужаса лицо. Потом эта женщина опять надо мной посмеялась, решив объяснить причину столь нервной радости.

   – Ты, как и все мы. Тоже боишься неизвестности. Не бойся. Если у тебя появится ребёнок ты будешь его любить!

   – Или её... – машинально добавила я. Но это осталось вне внимания женщины.

   – Сам процесс родов болезненный. – Продолжала рассказывать она. – Однако все мысли о муках отходят на второй план, когда ты подносишь к груди свою кроху. Такую беззащитную. И понимаешь, что никому не позволишь обидеть, не позволишь отнять.

   Теперь смеялась я, глядя на её жадное выражение лица. Женщина остановилась. Она явно представляла на свои руках маленького Тая, а в итоге тискала морду волка. Сказать, что Тень сильно удивился? Нет! У него глаза на лоб полезли. Испуганный зверь уставился на меня, моля о помощи.

   – Элеонора, полегче! – отдернула её от оборотня я, получив ответ на свои самые страшные мысли: то, что я делала во сне, я делала по своей воле и ради Неё! Но кто она – та маленькая девочка? Моя маленькая девочка. Меня снова бросило в холодный пот. Мама Тая не могла этого не заметить.

   – Настолько жуткие кошмары? Может вернёмся, и ты приготовишь какой-нибудь свой целительный напиток на травах? Сын говорил, что у тебе хорошо даются успокоительные. – Предложила она.

   – Нет! Не хочу. К тому же поспать мне не даст Шелест. Он всю кровать занял. – Пробурчала и только потом сообразила, что подобных вещей (ну, о посторонних мужчинах в спальне) при матери любимого человека не стоит говорить. Тонкие брови Элеоноры вздёрнулись вверх.

   – Есть у него такая дурацкая привычка дрыхнуть в моей комнате. Но что поделать? Он мой наставник и друг. Пусть поспит. – Пожала плечами я, и меня осенило гениальной идеей, когда увидела чуть подальше большой фонтан. Мы, наконец, вышли из зелёного лабиринта. – Может искупаемся?

   Тень задорно подтявкнул. А её светлость расценила идею как не благовидную. Жаль. Но я не стала отказываться от задуманного, и пока Элеонора расслаблялась на скамейке у берега, я преодолевала дистанцию от края до края. Оборотень пожалел, что перекинуться в человека негде, и грёб по-собачьи рядом, но более медленно, чем я. Иногда выныривая, и оборачиваясь, я махала рукой терпеливой к моим выходкам женщине. Она сидела неподвижно, всматривалась вдаль, хотя мгновенно реагировала на призывы и слегка склоняла голову на бок. Придворные таращились на нас из окон. Ризи прибежала к своей хозяйке в слезах, мол, как вы могли госпожа так со мной поступить и променять на амазонку?! Элеонора что-то шепнула ей на ушко и свои слёзы девушка глотала втихомолку.

   Когда мы возвращались во дворец, другим путём, не таким путанным, каким пришли к фонтану, нас выскочил встречать лично его величество. Осмотрев мать, всё ещё обряженную в ночной костюм, её воспитанницу с опухшими красными глазами, и нас с волком, оставляющих за собой мокрый след, Тай нахмурился.