Текст книги "Вампир, я не твоя (СИ)"

Автор книги: Олеся Айдарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)

Глава 56 В спальне Лиара и за её пределами

Полина

Уложив обездвиженную меня на широкую кованную кровать, стоящую посредине комнаты, Лиар устроился рядом. Лёг на бок, положив голову на локоть одной руки, а другой придвинул меня поближе за талию:

– Вот так мне нравится больше.

В его голосе было столько довольства, что захотелось вцепиться в смазливое лицо! Но я не могла!!

– Выпусти меня из этого сна! – проговорила жёстко.

– Эй-эй… тише, моя девочка, – отвратительно изящная рука потянулась ко лбу, подцепила прядь моих волос и принялась красиво раскладывать их по белоснежной подушке. – Я же говорил, либо тебя разбудят…

Внутри лопнула какая-то струна – никто меня не разбудит, никто не вытащит – всхлипнув, отчётливо ощутила, как в глазах защипало, и по щеке заструилась горячая слеза.

– Или… – затуманенный взгляд Лиара мазнул по лицу и ниже, остановившись на сжатой корсетом и застёгнутой на все пуговички груди.

Стало жутко. Даже во сне невыносимо будучи обездвиженной лежать рядом с ним!

– …есть ещё один выход, – прошептал он вкрадчиво.

Нет…

– Расслабься…

Нет-нет-нет!

Тяжело вздохнув не то от нетерпения, не то от плохо скрываемого раздражения, Лиар произнёс:

– Спи, Полинн. Я принёс тебя сюда не для того, чтобы… сама знаешь, что.

Смысл его слов постепенно прорывал плотную пелену отвращения и страха.

– А для того, чтобы ты скорее заснула, – продолжил невозмутимо маг. – Согласись, гораздо удобнее засыпать в мягких перинах, нежели на каменных ступенях полуразрушенной башни.

Без сомнения, он был прав, но…

– Но недоверие, укоренившееся в твоей душе, испортило красоту момента. Впрочем, как всегда, – с ноткой обиды проговорил колдун, раскладывая на подушке очередную прядь мох волос.

– Ты сам всё испортил, – буркнула я. – Зачем обездвижил?

– Чтобы ты вновь не сбежала, – пухлые губы скривились в ухмылке. – Ведь тогда вместо спокойного сна снова будешь бегать от меня по всему Чёрному замку.

– Опять я во всём виновата? Ловко выворачиваешь, – сузила я глаза.

– О, падший, я вовсе не собирался ссориться с тобой или давить на тебя. Просто хотел помочь, – серо-голубые, большие, как плошки глаза, впились в меня. – Веришь?.. – спросил затаясь.

Затем тихо щёлкнул пальцами, возвращая моего телу полноту ощущений, заодно и подвижность.

– Веришь, что я правда… искренне и совершенно бескорыстно… люблю тебя?

От этих слов внутри всё перевернулось, а в груди стало так тяжело, будто меня придавила бетонная плита.

Понадобилось время, чтобы волнение утихло. Всё это время мы смотрели друг другу глаза в глаза. Молча. Я не отвечала. Лиар не торопил.

Когда сердце перестало клокотать, а мысли пришли в некое подобие порядка, я смогла ответить:

– Нет, – произнесла коротко и твёрдо.

– Нет… – еле слышным эхом повторил Лиар.

А чего он ждал?

Отвернувшись от него и обняв подушку, приготовилась засыпать, ощущая такую тяжесть в душе, какую уже давно не ощущала.

Колдун заворочался. Уселся на перине.

Я лежала, стараясь не думать о его словах и вообще не обращать на него внимания. Временами он тихо вздыхал, не делая мне легче. Но хотя бы больше не втягивал меня в бесполезные споры. Лишь тихо вздыхал:

– Спи, Полина… спии…

От его слов тело тяжелело, и глаза смыкались. Вскоре усталость окончательно взяла своё. Сквозь ресницы я видела, как комнату застилает серый туман… вот он поднялся до самой перины, перелился через край кровати и укрыл меня всю, погружая в серое облако, которое постепенно начало затемняться.

А через какое-то время я, и правда, проснулась.

Дориан всё ещё спал. Кибитка явно стояла.

Вечерело. Выйдя из повозки, я пошла прогуляться.

Лагерь бродячая труппа разбила недалеко от какой-то деревни на берегу широкой и плавной реки. Или длинного озера? Узнать я могла лишь спросив, ведь карты и прочие вещи, призванные облегчить участь путников, остались на растерзание оборотням.

Впрочем, и без вещей было неплохо. Найдя тихую заводь в камышах, я смогла умыться и даже почистить зубы оторванной от куста веточкой.

Потом вернулась к лагерю, подошла к ближайшему костру, рядом с которым было больше всего женщин, и спросила не нужна ли помощь? Помощь оказалась не нужна. Зато мне выделили миску с едва тёплой похлёбкой и кружку горячего чая.

Уплетая ужин, я старалась не думать, искренняя ли доброта этих людей или купленная за деньги графа Грейворка? Это не важно. Главное: мне сытно и тепло, мы с Дорианом живы, и судя по закатившемуся солнцу, очень скоро достигнем столицы.

– Леди Ворк, нам пора, – к костру подошёл Дориан, по-прежнему прикидывающийся простолюдином.

Мы тепло попрощались с артистами и руководителем труппы, обменявшись шутками о скорой встрече в столице.

– Куда сейчас? – спросила, когда лагерь остался далеко позади и можно было разговаривать, не опасаясь быть подслушанными.

– В деревню, – указал на скопление огоньков Дориан.

– Надеюсь, за лошадью? – мы шли вдоль берега реки по ровной дороге, но я всё равно взяла Дориана под руку. – Не то, чтобы я не любила пешие прогулки. Если честно, так даже лучше, – получше перехватила его руку. – Просто дольше.

И пусть бы эта прогулка длилась подольше. Но у Дориана явно был план, который не следовало портить.

– Именно за лошадью, – почему-то вздохнул Дориан. – Свою мы отпустили, ибо после напряжённой ночи она не выдержала бы ещё целого дня пути. А антрепренёр не продал нам коня – им самим не хватает. Так что придётся купить или нанять новое средство передвижения… Может нам снова повезёт, и какой-нибудь виллан поедет в ночь, чтобы успеть на столичную ярмарку. Поверь, повозка удобнее седла.

– Удобнее, но медленнее, – возразила я. – Да и… я как-то… привыкла, – призналась в малом, чтобы не признаваться в большем.

Дориану незачем знать, что он мне нравится. Что понравился с первого взгляда, только я подавляла в себе чувства к нему, в первые дни – из-за злости, чуть позже – из упрямства. Мало радости знать, что тебя всеми силами пытаются соблазнить, да ещё и при помощи ментального воздействия.

Впрочем, потом что-то изменилось, Дориан будто очистился от ареола вечно жаждущего крови чудовища. Возможно, приключения в лесу так повлияли на моё отношение к нему? Или наш ночной разговор о судьбах Эрхейвена? Или тот факт, что он потратил свой последний портальный камень, чтобы вытащить меня из Синдурра? Ведь как иначе он преодолел бы защитную сеть?

Но теперь это не важно. Сделанного не вернёшь, а моя симпатия просто неуместна.

Симпатия ведь – не любовь. А брак из чувства долга – не брак.

И хотя он притягательный мужчина, сильный, храбрый, принципиальный, и даже готов ради меня на жертвы, надо признать: остаться здесь я хотела не ради него, а ради Эрхейвена… И да, я ревновала его к Уиззи. Но то был мимолётный порыв. Из чувства собственности. Я ведь – та ещё эгоистка.

К тому же ревность – вовсе не показатель любви. Любящий любит живое существо, а не свои чувства. Любящий отпустит объект своей любви вместо того, чтобы добиваться его всеми правдами и неправдами…

На сердце снова лёг камень, и стало трудно дышать. Ведь из всех моих размышлений напрашивался вывод, что Дориан тоже… не любит меня.

Глава 57 Кажется, ты не любишь говорить о той ночи

Полина

– О чём думаешь? – спросил Дориан.

– О том, что даже в мыслях больше не делю живых существ на людей и прочие расы, – поделилась более ранними рассуждениями. – Кажется, это заслуга Лиара… Ой.

– Продолжай, – вопреки ожиданиям, Дориан не набросился с обвинениями и претензиями. – Серьёзно, ты ведь хочешь поговорить о нём? Давай поговорим.

Я ужасно смутилась. Как рассказывать о колдуне, чтобы не задеть Дориана?

– Ладно, тогда я сам кое-что расскажу, – произнёс граф. – Ты, наверное, уже поняла: это он сделал меня вампиром.

– Мне казалось, ты не любишь говорить о той ночи.

– Я его укусил, – неожиданно признался Дориан. – Я был человеком, но понимал: убью его, и нечисть отступит. А ещё прочёл в одной книге, что расправиться с вампиром можно лишь обескровив.

– И ты… решился?

– Да. Загнал его в подвальную комнату, которая раньше была ледником, и поскольку всё оружие к тому моменту было потеряно или уничтожено, впился в его шею зубами. Я же не знал, что глотнув его горькой крови, сам превращусь в вампира… Сейчас, конечно, понимаю: это он меня загнал… В общем, тогда я не добил его. А он, зараза, начал быстро регенерировать. Меня корёжило от оборота, а он ходил кум-королём по погребу, да ещё и уговаривал перейти на его сторону. Сулил всемирное могущество. Предупреждал, что жизнь среди людей для меня больше недоступна.

– Врал. Как всегда, – мрачно подытожила я.

– Не во всём, – вздохнул Дориан. – Однако самая коварная ложь та, что более всего похожа на правду.

– Я понимаю, почему ты не принял его предложение. Но глядя на тебя и после тех снов, меня мучает мысль: неужто нежить не имеет право на жизнь? Неужто они все – кровожадные монстры? Вампиры разумны, оборотни вообще живут среди людей. Веточники тоже неагрессивны, как многие другие виды. А ты… не думал об этом?

– Думал.

– И что решил?

– Ну смотри, нежить не размножается. Она дело рук чёрных магов. Это уже повод задуматься, хотели бы боги, чтобы подобные творения жили на созданной ими земле?

– Некоторые люди тоже не размножаются, – возразила я ради объективности.

– Самый главный довод против: они плотоядные, для существования им нужна живая кровь.

– Кровь, а не смерть.

– Ты права. Только как быть с тем, что большая их часть неразумна и не способна контролировать жажду?

Я задумалась.

– И каков выход? Если он вообще существует.

– Пусть живут, как жили раньше, не пересекая границы людских земель, – ответил безрадостно Дориан. – Надо, как ты говоришь, нейтрализовать Лиара вместе с Гурдахаром и ведьмами. А без создания новых тварей существующие рано или поздно просто выродятся.

– Хорошо. А как быть с вампирами? Все они когда-то были людьми, к тому же обладают самоконтролем. Но вынуждены жить за сетью.

– Да, потому что сами выбрали такую жизнь, присягнув Лиару, а не человеческому королю.

– А ты? Тоже присягал Лерою, когда стал вампиром?

– Да, – ответил Дориан. – Переродившись, я снова сразился с Лиаром. В этот раз мне было проще, ведь я стал сильнее. До победы оставалось рукой подать. Угадай, как он сбежал.

– С помощью портала?

– Ага, – удручённо отозвался Дориан. – Тогда я впервые узнал о том, что порталы вообще существуют.

– И что же ты сделал? Вернулся к королю?

– Почти. Бросил все свои нечеловеческие силы на армию нечисти, которая почуяла исчезновение хозяина, и сама начала отступать. Остаток ночи мы гнали их до границы. А на рассвете я предстал перед его величеством, ожидая казни.

– И он помиловал тебя.

– Больше того. Сказал, что моё перерождение ничего не меняет. Что я должен по праву рода стать лордом Рейфорга. Что всё будет по-старому. Только теперь я – настоящий граф, а не щегол, носящий титул лишь на бумаге… Помню, как тогда растрогался. Жаль, солнце поднялось, начало ощутимо припекать, и мне пришлось удалиться в ближайшую пограничную казарму. Надо сказать, удалялся я не слишком торжественно, испортил такой момент, – усмехнулся Дориан. – Ну вот и пришли.

За разговорами мы действительно дошли до деревни. Остановились перед первыми же воротами. Дориан полез по карманам.

И вдруг улыбка сползла с его лица:

– Кажется, мы сегодня не купим коня.

– Почему? – неприятно удивилась я.

В ответ граф поднял кожаный шнурок от кошеля:

– Бродяги стащили все наши деньги.

Известие грянуло, как гром среди ясного неба.

– Надо возвращаться и как можно скорее! – вскрикнула я, разбудив своим ором сторожевого пса, потому что за забором вдруг заворочались и угрожающе рыкнули.

Дориан протяжно рыкнул в ответ. Пёс заскулил и снова заворочался, видимо, возвращаясь в конуру. Граф же продолжил разговор, как ни в чём ни бывало:

– Если я прав, мы вряд ли найдём наших приятелей там же. И вряд ли сумеем догнать их пешком.

Я поёжилась, как-то вдруг ощутив, что на улице осенняя ночь:

– Может скажем вилланам, кто ты такой? Все знают о твоей дружбе с королём.

– Не стоит, во-первых, я одет не по-графски, во-вторых, вряд ли здешние вилланы помнят меня в лицо. Да и наша дружба с королём, судя по всему, под большим вопросом.

– Но это же просто слухи.

– Слухи, которым верят.

– Хм… – крепко задумалась. – У тебя есть что-то ценное? Треснутый рубин? Магические артефакты?

– Нет. Рубин остался в карете, а артефакты, взятые у бургомистра под честное слово, закончились.

– У меня тоже пусто. Все твои подарки я оставила дома, то есть, в замке.

– Почему? – удивился Дориан.

– Они предназначались твоей жене. А мы вроде как… решили расстаться, – развела руками.

– Бескорыстная ты моя, – язвительно хохотнул граф.

– Сама жалею. Сейчас бы обменяли пару изумрудов на коня.

– Вообще-то у меня даже в мыслях не было обменивать подарки на коней, – насупился Дориан.

– Ладно. Пойдём до столицы пешком, – предложила серьёзно. – Какое там расстояние?

– Полночи на коне, – задумчиво ответил граф. – Кстати, есть у меня идея.

Глава 58 Прощальная ночь

Полина

Через полчаса ходьбы по дворам мы остановились у местной повитухи. Это был джекпот. Во-первых, та жила одна, к тому же привыкла не спать ночами. Во-вторых, эта святая женщина единственная из всей деревни не послала нас лесом, узнав, что денег нет. В-третьих, ей постоянно требовалась помощь в хозяйстве. А в-четвёртых и в-главных, благодарные жители частенько дарили ей… всякое.

– Бери Можа, что нам негоже, – ворчала повитуха, открывая дверь в сарай, из которого раздавалось конское ржание. – А что кормить их как-то надо, не думают. Летом ещё куда ни шло, выпустил и пасутся. Дак ведь скоро зима, куда мне эти коняжки?

«Коняжек» было две. И хотя я не разбиралась в лошадях, да и освещены они были единственной свечой, которую повитуха держала в руке, сразу стало понятно – зверюшки очень старые.

– Возьмём ту, которая не хромает, – произнёс Дориан. – А взамен?

– Взамен… видишь чурочки? – повитуха указала рукой на темнеющую в сумраке двора кучу свежих чурок, от которых несло смолой. – Наколи мне их все, да и забирай любую лошадь.

– Идёт. Где топор? – покрутил головой Дориан.

– Дак ты разве не с утра за работу возьмёшься? – удивилась женщина, но всё же вошла в сарай и вышла из него с большим колуном наперевес.

– Торопимся мы, – шмыгнул носом Дориан.

Повитуха пожала плечами, вероятно, жизнь научила её ничему не удивляться.

Разведя небольшой костёр, граф тут же взялся за работу. Топор в свете пламени так и сверкал, а поленья так и отскакивали в стороны. Я хотела остаться во дворе и помочь с их складыванием, но граф отправил меня в дом, чтобы деревяшкой ненароком не пришибло.

В доме, состоящем из двух комнат – кухни и спальни – горела свеча и кипятилась кастрюля на печке. Напоив меня травяным чаем и накормив разномастной выпечкой, повитуха ушла спать. От нечего делать я сначала сменила прогоревшую свечу, потом навела порядок в кухне, вымела пол и свернула коврики, чтобы вытряхнуть их во дворе.

Вышла на ступеньки. На улице оказалось темно – Дориан почти затоптал костёр, а увидев меня прошептал:

– Полина, заканчивай скорее и поедем.

– Обманем старушку? – ответила так же шёпотом, вытряхивая последний коврик.

– Почему это обманем? Я уже закончил, – вытащив из костра последнюю горящую палку, Дориан взмахнул ею в воздухе, раздувая пламя на конце и освещая ровные штабеля поленьев.

Там, где ещё час назад возвышалась чурочная гора, теперь зияло пустое место.

– Ого, – граф удивлял всё больше и больше.

Вместе с гордостью за него росло и какое-то иное чувство…

Такой бы и правда не забрал собственные подарки, даже для того, чтобы купить на них коня. Вместо этого предпочёл тяжёлый труд. Да, будучи вампиром, Дориан нечеловечески силён, но сложно даже представить, чего ему стоило справиться за час с целой горой чурок.

Ехали мы в этот раз небыстро – больше рысью, часто шагом. Наверное, Дориан жалел животное, а я даже радовалась, что столица всё не приближается. Уютно устроившись на мужской груди, прислушивалась к каждому его случайному касанию и его неровному дыханию то на шее, то на макушке. От этой близости возникали мысли… которые стоило гнать.

Потому что всё зря. Это мимолётное, наносное, и утром я обязательно пожалею.

– Опять задумалась, – заметил Дориан.

– Гадаю, что ждёт нас в столице? – ответила опять полуправду.

– Тебя ждут мой дом и Твердыня магов, которые займутся порталом на Землю. Меня – аудиенция его величества, совет военачальников и марш-бросок к границе между Рейфоргом и Синдурром.

– Значит, сегодня утром мы попрощаемся? – от этой мысли внутри разверзлась пустота.

Просто я привязалась к нему и к этому миру. Возможно, мы даже подружились. С друзьями ведь бывает тяжело прощаться?

– Ночь только началась. Ещё успею тебе надоесть, – улыбнулся Дориан и пришпорил коня.

Птица

Как неприкаянная я носилась внутри крепости Чёрного замка. Хозяин больше не ждал меня. По большому счёту можно было вернуться в Ружницу – вряд ли Грейворк озаботился поимкой сбежавшей горничной, не до того ему. Или можно скрыться в лесу да жить себе обычным пернатым на вольных хлебах.

Вот только тянуло всё равно лишь к Чёрному замку.

Какая-то неведомая сила вплетала в каждую мысль и в каждое желание единственную цель – закончить дело в Синдурре, – связывая крепче самого толстого каната. Так что ни одна попытка вылететь за пределы гнилых земель так и не увенчалась успехом.

Снова и снова я возвращалась к замку.

Потом что-то случалось. Видимо, я видела нечто, что выворачивало меня изнутри, и всё меняло.

Вот только, что менялось? Что такого я видела? Уже не единожды я пыталась вспомнить. Да только не получалось!

Вот и летала над башнями, то спокойно и свободно, то заглядывая зачем-то в окна. Соколов уже не боялась. Грозные птицы, патрулирующие воздух над крепостью, или привыкли ко мне, или получили однозначный приказ: не трогать.

Кто знает?

Возможно ответить мог бы хозяин?

Пролетая мимо одной из башен, заметила его мокрого, сидящего на подоконнике, и почувствовала знакомый трепет в сердце. Я ведь всегда так стремилась к нему, всегда хотела быть рядом…

И, кажется, он позвал меня. Поднял голову, с гладко-зачёсанными потемневшими от воды волосами, пронзая зовущим взглядом.

Спикировала вниз. Влетев в открытое окно, дала несколько кругов на ванной, в которой ещё стояла мутная вода, и устроилась на одной из выпуклостей пыльной настенной лепнины.

– Не получилось, – жалостливо вздохнул он. – Почему не получилось?

– Она так и не полюбила вас, – заключила Чезара, которая стояла в дверях.

– Да, – вздохнул хозяин.

– Попробуйте позднее, сейчас вам пора. Слышите? – ведьма шевельнула ухом в сторону окна, откуда начали раздаваться мерные постукивания.

Я тоже слышала стук древков копий и штандартов. Армия нежити наконец собралась у Чёрного замка. Все они – человекообразные и похожие на животных – ужасали одинаково. И все с нетерпением ждали единственного приказа.

Глава 59 Теперь вы именно такой, каким и должны быть

Птица

– Слышу. Но не могу. Мне больно, Чезара, – изящная рука с длинными пальцам легла на грудь, прилепляя к телу мокрую рубашку. – Ты не понимаешь меня…

– Понимаю, господин… хорошо понимаю, – грустно улыбнулась злыдня. – На крайний случай у вас есть игла.

Только сейчас я заметила куклу…

Куклу!

…лежащую на подоконнике и длинную тонкую иглу…

Иглу!

…которую хозяин будто играючи медленно пропускал между пальцами. Заметила. И всё поняла.

Я снова всё поняла!

Но не сдвинулась с места.

– Впервые в жизни я захотел, чтобы меня полюбили просто так. Просто так, понимаешь? Не за красоту. Не за могущество. И конечно не потому, что включилась привязка. Просто так… – Лиар вдруг заметил меня. – Видишь её? Я знаю: она ненавидит меня. Вынь я иглу, отпусти её душу, и она бросится выклёвывать мне глаза, даже зная, что не долетит, а развеется кучкой пепла.

Кучкой пепла? Буду иметь в виду.

– Такова сила ненависти, Чезара. А я впервые в жизни хотел испытать нечто настолько же сильное, но… – он еле слышно выдохнул, будто боясь собственных слов: – но полярно-противоположное по своей сути.

Ведьма сочувственно улыбнулась:

– И всё же вы не глупец, господин, и знаете, что светлые чувства нам категорически противопоказаны, ибо уничтожают нас.

– Однако мы испытываем их. Ты испытываешь их ко мне.

– Лишь малую часть… лёгкое облачко, гарантирующее верность. В остальном же, – Чезара растянула тёмные губы и довольно зажмурилась, – я мечтаю о возможности добраться до целого города, чтобы выпить его и вернуть себе прежнюю силу и красоту.

– Ты получишь свой город, – произнёс задумчиво колдун Раварсгард.

– Магнар бы этого не одобрила. Её суть иная. Предположим, она влюбится в вас. Что станет с её чувствами, когда она узнает о ваших деяниях?.. Любовь хрупка. Она рушится из-за малого… Узнай это светоносное отродье, кто вы на самом деле, её чувства в тот же миг поглотит тьма. Это уничтожит её ещё быстрее, чем других ваших человеческих жён.

– Я не стану показывать ей, во что превратится Эрхейвен. Я создам для неё новый мир. Волшебный, прекрасный... – вжав ладонь в подоконник, Лиар влил в него магию, обновляя камни и стекло, делая древесину белой, плотной и прочной. – Без всего этого вашего увядания и разложения.

– Вы знаете, ваш мир возможен лишь во сне.

– Нет. Если оставлю Сеть целой… – прошептал колдун.

Чезару перекосило от такой перспективы.

– Не отступайте от вашего плана, – подкралась ведьма к Лиару. – Проще пойти дорогами сна… проще и надёжнее.

– Да, только её тело наяву быстро одряхлеет и придёт в негодность.

– Обратите её, – хихикнула ведьма.

– Изменить её суть? Не хочу. Хочу сохранить её свет.

– Возможно, мы ошибаемся. Заметили, какой яркой осталась душа Грейворка? Смотреть на него не могу – слепит, раздражает сияющей белизной, – тряхнула сединами Чезара.

– Это временно. Рано или поздно зверь внутри Дориана возьмёт верх, – отмахнулся Лиар. – То же ждёт и Полину.

– Да. Эта Магнар не стойкая и вовсе не идеальная, – заключила ведьма.

– Зато живая, – оборвал Лиар. Закрыв глаза, он откинул голову на каменную кладку. – И ещё, я недавно подумал: вдруг это тьма разрушает меня?

– Вы знаете: всё ровно наоборот, – снисходительно улыбнулась Чезара. – Вам пора.

Снизу, где собралась вся нечисть Синдурра, слышались отчётливые, ритмичные стуки копий о мощённый камнем двор и плотно спрессованную землю. Да, некогда зелёное поле вытоптали дочерна.

– Ты права… Ты во всём права, – нехотя скользнув с подоконника, Лиар подошёл к большому овальному зеркалу.

В стекле, из которого местами проглядывала патина, отразилась изящная фигурка.

– Пора, – Чезара вложила в руку колдуна большие ржавые ножницы.

– Пора, – неуверенно вторил ведьме величайший колдун Вархилла.

Оттянув длинную влажную прядь, он отрезал её чуть выше плеча. Снова чикнули ножницы. И снова на пол полетела мокрая спутанная прядь, растворяясь, впитываясь в дощатый пол так, чтобы не осталось ни единого волоска.

Ножницы зачикали быстрее. Лиар становился злее. Что-то менялось в нём, что-то росло, и это вызывало тревогу.

Через несколько минут юноша тряхнул обрезанными лохматыми волосами. Он глядел на себя в зеркало с упрямой жёсткой улыбкой, расставив руки и ноги, и слегка согнув спину так, будто ждал нападения. И вдруг швырнул ножницы…

…в сидящую на лепнине меня.

Успела я каким-то чудом. А когда вспорхнула, увидела, что лезвие вошло в стену на расстоянии ногтя от места, где я сидела. И вовсе не потому, что Лиар промахнулся.

Просто он ублюдок, которого ничто не изменит. Даже самая искренняя любовь!

Меж тем с пола вокруг Лиара начал подниматься чёрный вихрь. Он рос, набирая мощь и постепенно скрывая тело чёрного мага.

Ринувшись в окно подобру-поздорову, забилась под башенную крышу, стараясь держать в голове: нельзя улетать, пока не найду комнату с куклами. А когда найду, нужно будет в неё попасть. С этими мыслями и пряталась, ожидая чего-то, но не зная, чего.

Вдруг нечисть, наводнившая двор, восторженно заверещала, поднимая выше чёрные знамёна.

Глянув вниз, я вскрикнула на этот раз от удивлённого узнавания.

На крыльцо Чёрного замка вышел… высокий, мощный мужчина в чёрных доспехах. Полные губы странно уживались в гармонии с жёсткими чертами лица, широкими скулами и тяжёлым подбородком. А светлые перламутровые глаза так и норовили спрятаться под сведёнными надбровными дугами.

И всё же его сложно было не узнать.

В руках воина блеснул меч. По-настоящему огромный – человек, даже самый сильный, не смог бы и поднять такой, не говоря о том, чтобы удержать и пустить в ход.

А Лиар поднял. Поднял играючи. Только мышцы на руке взбугрились, лениво перекатываясь, под чёрными чешуйками кольчуги. Лицо его исказилось грозной гримасой:

– Эрхейвен должен быть наш!!! – глубокий, сочный голос прокатился по широкому двору, поднялся над крепостной стеной и разлился по полю, кишащему тварями, отражаясь эхом миллионов отвратительных голосов.

– Да!!!!!! – затряслись в воздухе чёрные флаги.

Прозвучало настолько жутко, что я забилась под крышу ещё сильнее. И замерла, услышав тихий смех:

– Да, господин, – стоящая у окна Чезара смотрела во двор. – Теперь вы именно такой, каким и должны быть… Жду не дождусь, когда вы вспомните про иглу и используете, наконец, резерв Магнар по назначению к нашему общему благу.