Текст книги "Враг Монолита"

Автор книги: Олег Овчинников

Соавторы: Евгений Прошкин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

Глава девятая

Когда-то Ахмет пытался поступить в МГУ и не поступил. Из этого ничтожного события сталкеры раздули целую эпопею, и в результате Ахмет приобрел кличку Мехмат. Он не возражал. Кажется, ему даже нравилось. Вообще Ахмет был правильный турок, иначе он не выжил бы в Зоне. Уплетая мясо из банки с нарисованной свиньей, он обычно говорил:

– Это говядина, я знаю.

– Да ладно, Мехмат! Аллах пока не видит, не волнуйся, – пытались ему втюхать соседи старую армейскую шутку.

– Аллах всегда видит, – уверенно отвечал Ахмет. – Но это говядина. Я знаю.

Он вставлял свои забавные матюки почти в каждую фразу, но никогда не ругался, если поминал Аллаха. Иначе он, наверно, не выжил бы в Турции.

– Приехали, сиким, – объявил Ахмет, обращаясь неизвестно к кому.

– Мехмат, почему у тебя язык такой грязный? – недовольно произнес Чак.

– Где грязный. Просто говорю. Не тебе.

– А мне пофиг, я все равно не понимаю, – хмыкнул Швед.

– Тут и понимать нечего, – сказал Чак. – Когда мы вдвоем едем, он так не выражается. Знает, что накажу.

– Я знаю, – подтвердил турок. – Просто говорю. Слова. Фьють, воздух.

Вчетвером они выгрузились из машины и зашли в гостиницу. Ахмет тут же юркнул куда-то в коридор первого этажа, Чак остался в холле, а Швед и Хаус начали подниматься к себе в кубрик.

– Глотнешь с устатку? – предложил Доктор, вынимая из кармана свою фляжечку.

Сергей молча отмахнулся.

– На нервной почве, – настойчиво продолжал Хаус. – Подлечись.

– После такого лечения еще сутки выздоравливать надо. А у тебя, я смотрю, уже в привычку вошло?

– Привычки – дело хорошее. Главное, чтобы человек не становился их рабом, – рассудил Хаус и надолго приник к горлышку.

– Эй, не спешите там! – послышалось снизу.

Чак догнал их на подходе к третьему этажу и коротко распорядился:

– Спускайтесь назад. Дело есть. – Заметив у Хауса фляжку, он тут же добавил: – Так, свободен. А Швед – за мной.

– А я-то что?.. – недовольно буркнул Доктор.

– Оскоромился – вали в кубрик, отдыхай.

– Да я… да мне это совсем не мешает!

– Мне мешает, – с ударением выговорил Чак и, поманив Сергея пальцем, направился вниз. – У нас аврал, а народу нет. На базе только пара хворых и наряд. Вахту я снимать не могу, дикие за полчаса здесь все растащат и на стол насрут. Я бы с вами съездил, но мне сейчас в другую сторону и тоже срочно, – посетовал Чак, заводя Сергея в дежурку на втором этаже.

– На Хауса можно рассчитывать, – вступился за друга Сергей. – Он трезвый и вполне себя контролирует. К бухлу прикладывается только для понта.

– Да мне-то плевать, – сердечно произнес собеседник. – Но люди, которые просили помощи, алкоголь не выносят. Пошлю к ним Доктора – подставлю весь отряд.

Швед скрестил руки на груди и привалился к стене. Становилось интересно.

– Просили прислать лучших, – продолжал Чак. – Но лучшие сейчас где-то в городе и вернутся не скоро. Поэтому отправитесь с Ахметом, тот хоть не пьет. И еще пойдет Зингер, он с минуты на минуту появиться должен.

За дверью послышался шум, и в дежурку влетел Ахмет.

– Куда поеду? – выпалил он с порога.

Чак покачал головой:

– Поеду я и в другую сторону. А ты пойдешь на своих двоих вместе со Шведом и Зингером.

– Какие мои двои кто? Зачем Зингер, дал ярак? – затараторил турок.

– Э-э… – утомленно протянул Чак. – Швед, слушай сюда. На улице Курчатова… где точно – не знаю, пойдете от кинотеатра на запад, пока не найдете. Так вот, где-то там стоит бензовоз. Не наш, чужой. Но часть топлива везли для нас. Поэтому здесь не только вопрос авторитета, но еще и конкретная тема. Сопровождение успело доложить, что на них напал псевдогигант… или даже два… – Чак пожал плечами. – Если получится разберитесь, что там произошло. Если нет, то просто продержитесь пару часов. Скоро к вам еще люди подойдут. Надо будет дождаться хозяев бензовоза, и… в общем, все. Пусть забирают, а вы – на базу.

– Что с охраной? – спросил Сергей.

– Связь пропала. При отсутствии сбоев сети это может означать только одно: их уже нет в живых. Там было семь человек. Старший сообщил, что видит у дороги псевдогиганта, потом вроде появилась другая опасность, но на этом связь оборвалась.

– На Курчатов улиц всегиган не ходит, – подал голос Ахмет. – А два всегиган – не ходят совсем! Ты знаешь.

– Ничего я больше не знаю! – отрезал Чак. – Проводить расследование вас никто не просит. Я сказал: главное – постеречь топливо и передать его владельцам.

– А кто владельцы-то? – осведомился Швед.

Чак посмотрел на него, как на идиота:

– «Монолит», кто же еще. Быстро валите за оружием и спускайтесь, ждите Зингера. Подствольники! – Он вытянул указательный палец. – Если это вправду псевдогигант, то патроны вам сильно не помогут. Гранаты я выдам. Марш!

Сергей бегом поднялся на четвертый этаж и заскочил в кубрик. Сосед лежал на кровати и помахивал обеими руками, как бы дирижировал. Со стороны казалось, что Доктор Хаус слушает плеер, но в действительности он просто успел догнаться и теперь тихо млел. Для Шведа это не было открытием.

– Говоришь, для здоровья? – обронил Сергей, открывая шкаф.

– А?.. – Хаус отвлекся от каких-то мыслей. – Да все нормально. Ты куда собрался?

– Чак посылает на улицу Курчатова. Там что-то непонятное. – Швед достал из гардероба автомат поновее и вдруг замер. – Такое ощущение, что сегодня я могу не вернуться…

– Это в любой день может случиться, – благостно отозвался сосед.

– Сплюнь, дурак! – Сергей закрыл дверцу и повесил автомат на плечо.

– С кем идешь-то? Один?

– С Мехматом.

– О-о, этот тебе поможет! «Моя твоя прикрой, да? Твоя ползи, моя смотри», – передразнил Хаус и зашелся в приступе пьяного хохота.

– Это у тебя тунгус какой-то вышел, а не турок.

– А он и есть тунгус. И турок. И немножко узбек, – сказал товарищ, досмеиваясь. – Ты что, не обращал внимания? Он по четным дням так слова коверкает, а по нечетным – эдак.

– Любопытное наблюдение… – пробормотал Швед. – С нами еще Зингер пойдет.

– Ну тогда полегче будет. Ни пуха.

– К черту! – откликнулся Сергей и выскочил в коридор.

Зингер, хмурый дядька лет сорока с ровной шкиперской бородкой, уже сидел в холле. Шведа всегда интересовало, не лень ли ему тратить время на бритье и подравнивание, – об этом же он подумал и сейчас. Но снова не стал спрашивать, поскольку вопрос был очевидно бессмысленный.

Ахмет давно маялся в дверях. Широкий пояс с гранатами для подствольника делал его похожим на боевого муравья. Сергей получил от Чака такой же патронташ и застегнул его поверх ремня.

Чак коротко о чем-то переговорил с Зингером и, хлопнув его по спине, напутствовал:

– Держите все время прямо, мимо Спортивной. С утра там парни снорков постреляли, дорога чистая.

Инструктаж был совершенно лишним. Даже Швед, проживший в Припяти всего месяц, прекрасно знал маршрут от базы до улицы Курчатова. Просто Чак, второй человек в отряде после Кабана, таким образом ясно указывал, кто в тройке старший. Кавказский менталитет не позволял ему посылать на задание группу с не выстроенной иерархией. И в этом он был абсолютно прав. Сергей против назначения Зингера не возражал, а мнение Ахмета и вовсе никого не волновало.

Первые двести метров прошли молча и сосредоточенно. На улице вдруг распогодилось, в небе показалось скупое солнце. Ветер, не сильный, но упругий и настойчивый, гнал по тротуарам пучки сухой травы. Пустые перекрестки просматривались во все стороны на многие кварталы, повсюду было тихо и пусто. Дома с темными потеками ржавчины и следами перестрелок на стенах выглядели какими-то изможденными. Большинство окон на нижних этажах были выбиты. За долгое время, прошедшее после эвакуации, сталкеры всех мастей успели похозяйничать в каждой квартире и перетащить все годное барахло себе. В мертвом городе людям хотелось комфорта не меньше, чем на Большой земле, и любая новая группировка начинала с обустройства собственной базы. Вот поэтому Чак и не стал посылать на задание дежурную группу охраны. Наряд, как и снайпер на крыше гостиницы, был не данью традиции, а жизненной необходимостью.

Единственным местом в Припяти, откуда ни один дикий не решился бы взять даже стреляную гильзу, была база «Монолита» в речном порту. Сергей и сам не подходил к ней ближе, чем на квартал. Несмотря на то, что Кабан поддерживал отношения с тамошним руководством, между рядовыми бойцами двух группировок никаких контактов не было.

– Зачем «монолитовцам» столько топлива? – неожиданно спросил Швед. – У них ведь тоже одна машина. Могли бы на ней и завозить канистрами. Проще и безопасней.

– А генераторы? – откликнулся Зингер.

– И что, генераторов так много?

– Видать, много, если бензовоз с прицепом.

Сергей тихонько присвистнул.

– И не забывай про наш вертолет, – сказал Зингер. – Он тоже не святым духом питается.

– Вертолет летает на том же бензине, что и тачка? – не поверил Швед.

– Ты в институте учился или сразу с урока ботаники сюда попал?

– Учился в одном, – осторожно ответил Швед.

– На вертолете установлен газотурбинный двигатель, – нудно проговорил Зингер. – Жрет он все что угодно: газ, керосин, бензин… да хоть солярку. Однако жрет много, с канистрами тут не набегаешься. Я думаю, не меньше половины этой поставки предназначалось для нас. Если уж «монолитовцы» после каждого выброса присылают нам свежую карту воздушных аномалий, то почему бы им нас не снабжать еще и топливом? Зато Кабана они могут дернуть в любое время дня и ночи. А тот дернет нас, хоть поодиночке, хоть всех сразу. И пошлет, куда они попросят. Так что за этот бензин, считай, кровью заплачено.

– Упаднические настроения какие-то, – заметил Сергей.

– Нет, почему? Мне в отряде нравится, я сам в него пришел. А раньше был вольным сталкером. В смысле, диким, – усмехнулся Зингер. – Когда-то был, да… Потом просто устал бегать.

– От кого?

– От всех, в том-то и дело. Нас было шестеро – не маленькая в принципе группа. А все равно бегали: и от бандитов, и от Кабана с его парнями, и от других диких, с кем что-то не поделили. Только от тушканов не бегали. Да и то если их не слишком много было.

– Инженерный профессор, потише громкость делай, – прошипел Ахмет. – На большой перекресток идем, гёт сыктым. Там тебя слепой собака послушает или кросос. Никто не знает.

Зингер вприщур посмотрел на низкорослого спутника, но спорить не стал: турок был прав. Сергей тоже повернул голову – из-за пьяного базара Доктора Хауса он теперь обращал внимание на каждое слово Ахмета и ничего не мог с этим поделать.

Не сговариваясь, сталкеры разошлись по разным сторонам улицы – Зингер к востоку, а Сергей и Ахмет к западу. Последние метры до перекрестка они преодолели, прижавшись к стенам домов. Швед в своем секторе ничего опасного не заметил. Зингер прикрыл глаза ладонью и показал четыре пальца. Потом повторил жест.

– Собаки, – выдохнул Ахмет. – Я накликал, дал ярак.

Бойцы простояли так несколько секунд, и Зингер повторил жест: «Восемь собак, больше никого».

– Это нет проблема! – обрадовался турок, хлопая себя по гранатам на поясе.

Зингер в ответ выставил ему средний палец.

– Он говорит, что всех мутантов одним выстрелом не накроет, – шепотом пояснил Сергей. – Остальные могут рвануть за угол и броситься нам под ноги. Нужно отойти назад.

Сталкер на противоположной стороне замахал рукой: «Отступайте».

– Театр пантомимы, – обронил Ахмет и, словно опомнившись, добавил: – Дал ярак.

Зингер зарядил гранату в подствольник и, убедившись, что спутники отошли достаточно далеко, выстрелил куда-то за перекресток. Взрыв показался оглушительным, одновременно за домом разразился многоголосый визг и лай. Швед встал на колено, чтобы оружие и противник оказались на одной линии, параллельно земле.

– Готовьтесь! – крикнул через дорогу Зингер. Он хотел было использовать вторую гранату, но передумал и отрыл стрельбу короткими очередями.

Из-за угла выскочил крупный пес и помчался прямо на Шведа. Он как будто расшифровал все сигналы Зингера и заранее знал, где прячутся люди. Сергей с Ахметом встретили собаку двумя выстрелами в морду. Мутант сделал еще пару прыжков, потом его лапы подогнулись, и он по инерции проехал несколько метров на брюхе, ткнувшись Шведу в ботинки. Сергей брезгливо отступил на шаг и послал вдоль тротуара длинную очередь, которая остановила еще одну собаку. Тем временем Ахмет расправился сразу с двумя, огневая подготовка у него была превосходная. Последнее слово оказалось за Зингером – тот добил раненого пса в невидимом для Шведа секторе за углом здания. После этого он вставил новый рожок, передернул затвор, повесил автомат на плечо и развел руками.

Сталкеры по очереди перебежали широкую улицу и за перекрестком сошлись вместе.

– Много времени потратили, – посетовал Зингер. – Можно было быстрее с ними разделаться.

– Если прибавим шаг, то наверстаем, – предложил Сергей.

– Вот этого не надо.

– На свой похорон никто не опоздает, – вставил Ахмет. – Идем тихий, приходим живой. Я другой волнуюсь, про всегиган, дал ярак. Он в госпиталь спрятался, так? Все знают. Ищешь, как встретить всегиган, – иди в госпиталь. Там встретишь всегда много, азына сычим. А на Курчатов улиц всегиган нет!

– Был доклад: на улице Курчатова бензовоз атаковали псевдогиганты, – терпеливо произнес Зингер. – Или по крайней мере один псевдогигант. Что толку от твоих рассуждений? Дойдем и проверим.

– Я другой говорю! – не унимался турок. – Всегиган идет тихий, совсем тихий, сиктир гит.

– Да какой же он тихий? – удивился Зингер.

– Медленно ходит, – перевел Швед.

– А… Это да. И что?

– Сколько час всегиган идет из госпиталь на Курчатов? Три час, пять час? Целиком день!

– Разумно, – покивал Зингер. – Значит, напали не мутанты, а люди.

– Мехмат подозревает, что мы прямиком в засаду топаем, – догадался Сергей.

– Мехмат сильный подозревает, – подтвердил Ахмет.

– И как такого сообразительного парня могли не принять в МГУ! – театрально возмутился Зингер.

Справа показался просвет: один из домов, по виду – типовой НИИ, стоял не в ряд с другими зданиями, а значительно дальше от дороги. В пустом пространстве перед фасадом когда-то был большой сквер, теперь эта площадка напоминала заброшенный огород в Новошепеличах. В центре пустыря торчала облупленная ваза фонтана, с которой свисали плети вьющихся растений. Все остальное место занимал темный бурьян.

Сталкеры взяли левее, выйдя на середину улицы, и это было верным решением: как только группа поравнялась со сквером, из густого сорняка появилась стайка тушканов. Зверьки не собирались нападать на людей, а просто выбежали по своим делам, однако выяснять их намерения желания не было. Ходоки, не останавливаясь, подстрелили пять или шесть тушканов. Еще столько же мутантов предпочли снова скрыться в траве.

Впереди уже было отчетливо видно площадь и Т-образный перекресток, где улица Лазарева, по которой двигалась группа, упиралась в улицу Курчатова.

– Мы ведь почти половину города отмахали, – заметил Швед. – Неужели поближе никого не нашлось?

– Значит, не нашлось, – рассудил Зингер.

– Тут уже и до речного порта рукой подать, «монолитовцы» могли бы сами до бензовоза дойти.

– Значит, не могли.

Ответить на это Сергею было нечего, и разговор угас.

Сталкеры перебежками преодолели безымянную площадь, такую же пустую, как и все вокруг. Затем Ахмет пригнулся и вышел на середину дороги.

«Там!» – показал он в противоположную от речного порта сторону.

Бензовоз стоял метрах в трехстах от пересечения улиц. Издали он выглядел неповрежденным, и по мере того, как бойцы подходили к нему ближе, это впечатление не менялось. Внушительную «морду» с хромированной решеткой покрывал слой пыли, которую слабый дождь не успел смыть с поверхностей. За огромной черной кабиной тускло сияли две алюминиевые цистерны. Следов от пуль на тягаче не было, только посадка казалась низковатой.

Рядом с машиной не было ни души, в кабине – тоже.

– Вот, тваюмат… – обескураженно выдавил Ахмет, опускаясь на корточки.

У бензовоза – что у тягача, что у прицепа – не осталось ни одного целого колеса.

Зингер тоже присел, устроив автомат на коленях, и с любопытством поковырял длинный разрыв покрышки.

– Это не пули, – сказал он. – Колеса лопнули сами и скорее всего одновременно.

– В бензин даже психи не стрелял, – изрек Ахмет. – Если стрелял, весь огонь гори без пользы, дал ярак.

– Смотри, – обратился Зингер к Шведу, – тягач и вторая цистерна стоят ровно, заноса не было. Машина ехала медленно, а после того, как взорвались колеса, сразу остановилась. Вот такая версия, – закончил он, поднимаясь и отряхивая ладони.

– А люди из сопровождения расстроились и ушли, – кивнул Сергей. – Посчитали, сколько шин им придется менять, и, охренев от такой перспективы, решили податься в леса.

– Ты такой умный… – процедил Зингер. – Не хуже Мехмата. Вы, случайно, не вместе в университет поступали?

Он вытащил КПК, очевидно, чтобы доложить Чаку о прибытии, но в этот момент турок сделал новое открытие.

– Гильзы! Ва-аще свежие! – воскликнул Ахмет, неожиданно по-московски растягивая гласные. – Много, много гильзы!

– Да, гильз полно, – задумчиво отозвался Зингер. – А вот и она.

– Кто?..

– Кровушка. – Он не стал макать в лужу палец, как это делают следователи в дурных фильмах, а ковырнул подсыхающую на асфальте кровь носком ботинка. – Тоже свежая. Сегодняшняя.

Швед осмотрелся и покачал головой:

– На что они надеялись, интересно? Не могли проверить маршрут перед тем, как везти такой груз?

– Спроси их… – буркнул Зингер. – Может, чувствуют себя настолько крутыми, что им это не требуется.

– Ну, тогда пожелаем им новых встреч с мутантами, у которых свое мнение о крутизне.

– Ты уверен, что это звери поработали? Я с трудом представляю, как им это удалось. Ладно, чего гадать… – Зингер поднес КПК к лицу и, близоруко щурясь, вызвал базу. – Чак, мы на месте. Все верно: улица Курчатова, триста метров от перекрестка. Черный Мак без номеров. С прицепом, да. Не угнали. Все колеса повреждены. Трупов не наблюдаем, но перестрелка была. Сейчас вообще никого нет, мы тут одни. Вот такой расклад. Короче, пусть они побыстрее раскачиваются и… пусть делают, что хотят. Отбой.

Едва он закончил разговор, как у него вдруг дернулась правая рука, и коммуникатор, отлетев, ударился о стену дома. Зингер бросился за кабину. Увидев это, Швед метнулся в ту же сторону и пригнулся за колесом. Ахмета пришлось окликать – он стоял спиной к товарищам и ни о чем не подозревал.

Стреляли, несомненно, из оружия с глушителем, но с плохим прицелом. Ахмет к началу нападения находился дальше всех от машины – чтобы уйти с линии огня, ему пришлось вприпрыжку пробежать несколько метров. Пули с визгом чиркали по асфальту, выдавая расположение противника.

Нападавший скрывался во дворе напротив. Стрелок он был никудышный, однако радости от этого Сергей не испытывал. Он попробовал заглянуть под раму, но машина опустилась слишком низко, и в просвет было видно лишь бордюрный камень противоположного тротуара.

– Спрятались за бочкой бензина, – шепотом прокомментировал Зингер. – Мы просто спятили.

– Цистерну он мог расстрелять десять раз. Уж по ней точно не промажешь. А деваться нам все равно некуда.

Швед мотнул головой, указывая на дом, возле которого стоял бензовоз. Подъезд находился далеко, а окна первого этажа были слишком высокими.

– Что с рукой? – спросил Сергей.

– Что с рукой… – ворчливо повторил Зингер. – Болит рука. Но двигается вроде.

– Давай бинтовать могу! – Турок подполз, по пути разрывая перевязочный пакет.

– Надо сообщить, что мы под огнем, – сказал Зингер и поискал глазами упавший КПК.

– Держи. – Швед достал из кармана коммуникатор.

– Без сопливых! – отрезал он, пытаясь дотянуться ногой до своего устройства.

– Дергай меньше! – прикрикнул на него Ахмет. – Я бинт вяжу, ты знаешь.

Зингер снисходительно позволил турку закончить перевязку и попробовал достать КПК, накинув на него ремень от автомата. Ему пришлось выставить из-за кабины руку до самого плеча, но коммуникатор все равно оставался недосягаем. Тогда Зингер шепотом досчитал до трех и, набрав воздуха, высунулся по пояс. В одно движение он накрыл КПК левой ладонью и уже перенес центр тяжести, чтобы снова скрыться за машиной, как вдруг лег на асфальт и замер. Из-под его головы побежал, собирая дорожную пыль, темный ленивый ручеек.

Швед смотрел и не верил своим глазам. В Зоне он видел много смертей, в том числе и неоправданных, но Зингер превзошел всех. Поймав первую пулю, он отделался, можно сказать, легким испугом – хотя даже испуга там не было – и сразу полез под вторую. За каким-то несчастным КПК, хотя у остальных в группе были точно такие же.

– Как глупо… – проронил Швед. – Был человек, и нет человека.

– И нет проблема, – вставил Ахмет. – Только бинт зря изводил.

– Ты о чем это?

– А, пустяк. Громко думаю, не прислушивай.

Сергей снова достал свой коммуникатор и вызвал базу. Чак ответил быстро, хотя это был не ответ, а вопрос:

– Почему на связи Швед, а не Зингер?

– Догадайся с одного раза.

– Нападение? Кто? – мгновенно реагировал Чак.

– Неизвестно. Огонь из двора напротив бензовоза. Один или два ствола, судя по всему. Мы заперты за машиной, отойти некуда.

– За бензовозом? – не поверил он.

– Да, и до сих пор живы. Топливо нужно всем. Где остальные, как с ними связаться? У меня в списке никого из них нет. Нужно продвигаться через арки, улица под обстрелом.

– Люди идут. Но их зажал контролер, уже есть потери. Так что придется подождать. Из какого двора вас обстреливают?

– Возле серой шестиэтажки.

– Хорошо. Но будет лучше, если вы перестанете торчать около машины с бензином.

Сергей посмотрел на убитого Зингера.

– Лучше не будет, уже проверяли. До связи.

Швед убрал КПК и осторожно выглянул в просвет между кабиной и цистерной. Двор был обычный – с детской горкой и парой мусорных баков, весь заросший кустами. Стрелять могли откуда угодно.

– Мехмат, давай-ка их шуганем, а то сидим, как крысы.

– Куда шуганем? Стреляй угадай?

– У нас гранат как грязи, – напомнил Швед. – Пропашем там все слева направо, а потом наоборот.

– Мы пашем-пашем, а он разок бочка пуляет, и нас уже встречай Аллах.

– И что ты предлагаешь?

– Ждем поддержка. Час ждем, два ждем. Сколько надо.

– Мудро, – оценил Швед и, зарядив гранату в подствольник, отправил ее навесом через цистерну.

– Ай, сиким! – вскрикнул Ахмет, заметавшись от одного колеса к другому.

Граната ударилась в стену дома и разорвалась на высоте второго этажа, изрешетив осколками горку-слоника.

– К концу прицепа, бегом! – приказал Сергей. – Долбим с флангов!

Следующий заряд он отправил в просвет за кабиной, стараясь попасть по кустам, и сразу вставил в подствольник новую гранату. Ахмет, выкрикивая что-то нечленораздельное, палил через покатую крышу прицепа. Маленький двор под плотным огнем на глазах превращался в пашню. Стебли сорняка, корни, какая-то проволока – все взлетало в воздух вместе с землей, на мгновение зависало и шумно осыпалось черным дождем.

Швед услышал несколько попаданий в металлический бок цистерны. Кажется, противник окончательно расстался с мечтой перехватить чужой бензин и теперь стремился просто поджечь машину. Сергей прикинул расстояние до стены дома и понял, что если бензовоз загорится, то отступить будет некуда.

– Стреляй, Мехмат! – заорал он. – Либо мы их первые уделаем, либо нас тут сожгут! Русская рулетка, ты знаешь!

Турок самостоятельно пришел к тем же выводам и начал заряжать гранаты в два раза быстрее.

Сергей ждал, когда же бензин из простреленной емкости начнет выливаться на дорогу, но асфальт оставался сухим. В обе цистерны попало по десятку пуль, бензин давно должен был течь, как из дуршлага, но ничего подобного Швед не наблюдал. Он даже выкроил время и встал на колени, чтобы заглянуть под машину. И в этот момент услышал трель своего КПК.

«Хватит!» – прочитал он текстовое сообщение от пользователя Pegas и нажал на вызов.

– Пегас, ты? Где вы, сколько вас?

– Четверо, и мы давно здесь, – откликнулись в коммуникаторе. – Вижу бензовоз, вижу Зингера. Двор мы уже зачистили, – сказал Пегас и повторил криком, на всю улицу: – Зачистили, говорю! Хорош бомбить!

Ахмет замер с автоматом в руках и уставился на Сергея. Тот спрятал КПК и вдруг врезал кулаком по цистерне. Алюминиевая бочка, несомненно, была пустой. Турок ударил по прицепу – результат оказался тем же.

– Маму их, папу, сестер и братьев, деда, прадеда, – педантично перечислил он, – гёт сыктым, сука рваный! Зачем мы тут сидим, а?! Швед, зачем? Ты знаешь?! – Ахмет подошел так стремительно, будто собирался двинуть его прикладом, но на последнем шаге уронил автомат и, обняв Сергея, уткнулся ему лицом в плечо. – Я не знаю, – глухо проговорил он. – Я уже прощался. Два раза успел. А ты, дал ярак!.. Ты зачем первый стрелял? Могли просто сидеть. Могли не волноваться.

– Фишка в том, что мы все равно волновались бы, – ответил Швед, мягко отстраняя соратника. – А когда волнуешься, нужно что-то делать. Иначе за тебя все решит кто-то другой. А решать должен ты сам, всегда. Понимаешь?

– Хорошие слова. Но польза нет в них. Идем, – сказал турок, подбирая свой автомат и точно таким же движением – КПК Зингера.

– Зачем он тебе? – спросил Сергей.

– Дохлый. – Ахмет продемонстрировал темный экран с диагональной трещиной.

– Вот я и говорю: зачем?

– Ну… память, может, остался. Посмотрю, то, сё. Флеш крепкий, может остался. Очень может. – Турок загадочно подмигнул.

– Если что нароешь, не забудь поделиться, – сказал Швед.

– Любишь чужой секрет? Тоже люблю, – заулыбался он.

Через дорогу их встречал Пегас – страшно худой, страшно сутулый тип с выдающимся носом и фатальными залысинами. «В чем душа держится», – это было про него на все сто процентов, начиная от голой бледной макушки и заканчивая ножками тридцать седьмого девичьего размера. Нелепость внешнего вида Пегасу компенсировал задор, часто неоправданный.

– Не зассали у бензовоза прятаться? – громко поинтересовался он.

– Нет, – простецки ответил Сергей. – А вы как?

– Ой, не спрашивай. То, что утром на охоте творилось, было разминкой.

– Ну это кому как, – с сомнением заметил Швед.

– Точно-точно. Мы у гастронома на контролера наткнулись. Итакой, гнида, хитрый!.. А потом еще кровосос нарисовался, и нам пришлось…

– Сколько потеряли? – прервал его Сергей.

– Двоих, – не моргнув, сказал Пегас.

Он повел Шведа в глубь двора – сначала было непонятно зачем, потом стало ясно. За многострадальной горкой в виде слона лежал сталкер с оторванной левой стопой и развороченным животом.

– Значит, вы, говоришь, зачистили… – отрешенно произнес Сергей.

– Не, ну, этого вы, конечно, сделали. И вон того.

Пегас показал второй труп в кустах. Похоже, его накрыло в самом начале, а затем мертвое тело еще несколько раз оказывалось в зоне поражения. В общем, смотреть было не на что.

Швед отвернулся от покойника и поймал себя на том, что, кроме брезгливости, ничего не испытывает. Не было ни сожаления, ни привычного успокоительного мотивчика на тему «мы оба стреляли, это в некотором смысле дуэль». Швед обнаружил, что длинная логическая цепочка, начинавшаяся с мысли «этот мир жесток», сократилась до бесспорного утверждения: «Я жив, а значит, все правильно».

– На вас напали дикие, – сообщил Пегас.

– Ясно, что дикие. Но я так и не понял, кого вы тут зачистили.

– Неблагодарная ты скотина, – ухмыльнулся он. – Эти двое с винтовками лежали, а вот что вам с Мехматом на сладкое должно было достаться.

Бойцы выволокли из-за помоек молодого парня с разбитым лицом и связанными за спиной руками. Отдельно несли РПГ.

– Без гранатомета он уже не так страшен, да? – промурлыкал Пегас. – Прикинь: один выстрел по машине, а вам капец.

– Но я же этого не сделал, – выдавил дикий. – Мог сделать. Но ведь не сделал же!

– А ты – «кого зачистили, кого зачистили»… Другой бы в ноги поклонился.

– Как-нибудь позже, – пообещал Сергей. – А с каких это пор мы берем пленных?

– Чак передал, что мы поступаем в твое распоряжение. – Пегас постарался произнести это с иронией, но ирония получилось неважная, досады она не скрыла. – Поэтому командуй сам. Он вроде как сдался… В общем, сразу его грохнуть не получилось. А теперь он без оружия, и это уже будет… гм… ну, как бы чистой воды расстрел.

– Ты специально его оставил. Только для этого.

– Что за фантазии! – Пегас широко улыбнулся. – Так вышло, Швед, так вышло. Командуй. А хочешь совета – вали его сам, тогда за парней душа болеть не будет.

– Душа у меня здоровая, – заверил Сергей.

– Я ничего не сделал! – повторил пленный, с трудом шевеля опухающими губами.

– Как тебя звать?

– Филя.

– И давно вы тут зависаете? Задолго до нас пришли? Что видели? – спросил Швед. – Да не шатайте его, он и так падает.

Бойцы усадили дикого на край песочницы.

– Видели всё, – прошипел Филя, надувая красные пузыри.

– Ну-ка, ну-ка…

– Перед «Монолитом» прогнуться хочешь? – Пегас попытался сказать это с презрением, но вышло опять не то, что он хотел. Получилась зависть.

– Мне самому интересно, что тут случилось, и куда все подевались, – сказал Сергей.

– Отпустите? – безнадежно промолвил пленный.

– Поглядим.

Филя прерывисто вздохнул и, потупившись, сплюнул кровь.

– Бензовоз мы увидели еще на въезде в город, – проговорил он. – Медленно тащился. Мы угол через дворы срезали и без проблем его обогнали. Богатый хабар, очень хотелось взять. Только стремно было… «Монолитовцы» же. Они потом из-под земли достанут. Но, блин, две цистерны! В общем, мы толком и не знали, что делать. У нас было две винтовки и РПГ. Мне дали гранатомет. Сказали, чтобы стрелял по сигналу – это если совсем паршиво станет. У меня и оружия другого не было! Ну пистолет еще… Но я его даже не доставал, проверьте! Вчера вечером чистил. Хоть ствол понюхайте! Я не стрелял в ваших!

– Сейчас ты сам у меня понюхаешь! – прорычал Пегас.

– Зачем вам бензин? – поинтересовался Швед.

– Как это зачем? – Филя недоуменно поднял глаза. – Здесь на все генераторы хватит до скончания века. Или тачку в город пригнать. С таким запасом – чего же не пригнать-то? Или на крайняк продать тем перцам, которые тут на вертолете рассекают.

– Что?! – Пегас согнулся так, словно ему прихватило живот. – Ты сколько дней в Зоне, валенок? Этот вертолет – наш!

– Похвастал? Зачет, – снова перебил его Сергей.

– Откуда я знал… – буркнул пленный. – В Припяти я недавно, да. У вас тут хрен разберешься, кто за кого. Бензин – «монолитовский», вертолет – ваш… Я в этой тройке был младший, я ничего не решал. Мне велели сидеть с гранатометом, я и сидел.

– Почему не стрелял, когда остальные начали?

– Я подумал – там же люди! Ну в смысле, вы! – У Фили просветлел взор. – Тогда я сказал себе: ты не можешь их убить, ведь они…