Текст книги "Враг Монолита"

Автор книги: Олег Овчинников

Соавторы: Евгений Прошкин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)

Сергей рассчитывал на инструктаж или на минимальные пояснения, но «монолитовцы», которые явно были в курсе дела, так ничего и не сказали.

«Ладно, мы не гордые, – подумал он. – Хотя как же, черт, надоело быть не гордым».

Оба джипа остановились одновременно. Чак снова командовал, теперь уже рассредоточением. Сталкеры разбегались кто куда, но не беспорядочно, а в соответствии с его указаниями. Отряд растягивался в длинную цепь и занимал позиции на самой окраине города – за ржавыми гаражами, за какими-то косыми сараями, в канавах и разрытых фундаментах.

– А это что за дудка-плевалка? – спросил Чак, увидев у Сергея «винторез». – Я ведь предупреждал всех. Это саботаж или тупость?

– Тупость, – признался тот.

– Хорошо. Жди, когда грохнут твоего друга, и заберешь у него СВД. Оба бегом во-он туда. – Чак показал пальцем на какой-то выгоревший домик из красного кирпича.

До строения было метров двести. Хаус со Шведом зачем-то пригнулись и понеслись между ямами, трубами и заплесневевшими бетонными плитами. Оба успели по разу поскользнуться и упасть – Сергей в мокрую крапиву, а Доктор на мелкую арматурную решетку. Дождь подгонял их в спины и хлестал по лицам, вода была и сверху, и снизу, и внутри.

Вместо крыши у кирпичной коробки осталось лишь несколько балок перекрытия, на которых лежали листы старого шифера, поросшие мхом, а кое-где и травой. Но главное, что этот настил все-таки защищал от ливня. Впрочем, дождь закончился и сам – буквально через минуту после того, как друзья вбежали в дом.

Место было неплохим, даже комфортным. Хаус, едва отдышавшись, натаскал к стене тряпья, разбросанного по полу, и устроил лежку под пустым прокопченным окном.

– Ну вот. Теперь ждем, – сказал он, усаживаясь на тряпки.

– Знать бы чего… – пробормотал Сергей.

– Я – смерти, а ты – наследства, – он показал СВД.

– Ты такой впечатлительный, что просто боже ж мой.

Швед сел к стене по другую сторону от окна. Все сталкеры уже заняли позиции, шум прекратился. Он взял в руки «винторез», снял с прицела заглушку и посмотрел в окуляр. На переднем плане Сергей зафиксировал затылки нескольких бойцов, угнездившихся под открытым небом. Выше и дальше были только луга – пустое пространство куда ни глянь. Знакомые теплицы находились далеко слева, почти вне сектора обзора.

Сергей снова принялся осматривать окрестности и обнаружил, что по второму разу это делать гораздо интересней. Он стал замечать детали, которые вначале не то чтобы не увидел, но невольно проигнорировал. Кусты. Вездесущий кустарник кое-где торчал достаточно плотно, чтобы за массивом смогли укрыться два или три человека, и, кроме того, корявые черные пучки скрывали перспективу. Также Швед рассмотрел несколько вывернутых с корнем деревьев. Ближе, где-то на полпути от линии обороны до кустов, безмятежно разгуливали с десяток слепых собак, похожих на пасущихся овечек.

– Людей не вижу, – прокомментировал Сергей. – Хрен знает, куда мы так спешили…

– Посидим, поскучаем. Опередить противника всегда приятней, чем опоздать, – изрек Хаус.

Возразить Шведу было нечего.

– Сталкеры, внимание! – вдруг раздалось из КПК. Чак вызывал в приоритетном режиме. Как и при оповещении о выбросе, ответ каждого абонента не требовался. – С севера движется большая группа, от двадцати до двадцати пяти человек. Скорее всего они будут прорываться через нас на юг, к «Свободе». Задача простая: остановить и зачистить в ноль. Это не Сталинград, парни. Враги нас не видят, а друзья прикрывают. Подпускаем противника на дистанцию уверенного поражения и валим всех. По позициям не шляться, себя не раскрывать! И всем проверить глушители, это касается каждого. Отбой, охотнички, до связи.

Сергей посмотрел на Хауса и снова приник к окуляру. На предполагаемой линии атаки ничего не изменилось, только псы собрались в кучу и куда-то лениво затрусили по пологому склону холма.

– А у вас тут тепло! – заявил новый боец, вползая в обугленную дверную коробку.

– Когда горело, было еще теплей, – сварливо отозвался Хаус. – Каким ветром? Что тебе в канаве не лежится?

– Чак сюда направил, сказал – тут очередь за СВД быстро движется. – Держась подальше от окна, боец снял со спины «винторез» и поставил оружие в угол. – Зато у меня есть вкусное.

Вкусное у сталкера по кличке Бубен было всегда. Кто-то пропивал в Зоне приличные деньги, а он их умудрялся проедать. К тридцати годам он отрастил не только животик, но и большую шарообразную голову с золотыми, как у юного Ленина, кудряшками. Говорил он басом, но, как правило, тихо.

– А мы ничего не захватили, – сокрушенно признался Хаус.

– А у вас все равно такого нет! – Бубен запустил руки в карманы широких брюк и магическим жестом извлек на свет две банки – с крабами и заливными языками.

– Да-а, – протянул Хаус, рассматривая этикетки. – В пайке этого не дают. Где нарыл?

– В гастрономе у контролера, – отшутился Бубен.

– Я возьму винтовочку, пока у тебя руки заняты? – обратился Швед к товарищу.

– Продолжай наблюдение, – деловито сказал тот, доставая нож. – Как что увидишь – свисти.

– Это не скоро, – елейно произнес Бубен, растирая ладони в предвкушении. – Отморозкам еще полчаса до нас топать, не меньше. Я рядом с Чаком был, пока он меня не выгнал.

– Откуда про них узнали-то? – спросил Сергей.

– Дак… Это же «Монолит» нас по тревоге подорвал. Они и узнали.

– У них что, свой разведспутник над Припятью висит?

Хаус выразительно кашлянул и почесал ножом горло.

– Пф, спутник! – фыркнул Бубен. – У них небось и получше чего найдется! – Он уже три раза поглотил взором пищу и ни на что больше не обращал внимания.

– А Кабан где? Что-то я его не найду, – сказал Сергей, не отрываясь от прицела.

– А зачем ему в пекло лезть? Если облажаемся – тогда прилетит, прожарит все с вертолета. Может, и «монолитовцы» еще подтянутся. Давно я их в деле не видел. Эти трое тоже неспроста с нами сидят.

Хаус наколол ножом свиной язык и сунул Бубну в рот, чтобы он помолчал, но после двух жевательных движений еда чудесным образом исчезла.

– Что-то они там всерьез переполошились, в «Монолите», – продолжал Бубен, сдерживая отрыжку. – Очень их напрягает этот прорыв. Да и народу сейчас много идет, прямо войсковая операция, а не налет бандитов.

– Почему обязательно бандиты? – спросил Швед.

– Ну, анархисты или кто они там… По мне – один черт, беспредельщики.

Сергей поймал в прицел Чака. Тот укрывался не то в подвале, не то на цокольном этаже разрушенного здания. Длинные узкие окна вполне годились под бойницы, а сверху этот наблюдательный пункт накрывала пирамида битого кирпича. Рядом с Чаком стоял Самсон, больше там никого не было. Похоже, Бубна они отослали просто для того, чтобы он не слушал разговоры. Еще двух «монолитовцев» Швед обнаружил на противоположном краю линии обороны, в развороченной траншее давно бездействующей теплотрассы.

Внезапно по позиции прошла неуловимая волна движения – сталкеры что-то тихо передавали по цепочке.

– А вот и они, – сказал Сергей, поднимая ствол выше.

Хаус невозмутимо дожевал крабов, поставил пустую банку на пол и забрал у друга винтовку.

– Ага, нарисовались. Ух ты, действительно много.

Анархисты шли к городу тремя группами, на небольшом расстоянии друг от друга. Одеты они были кто во что: в спортивные и рыбацкие костюмы, в какие-то явно самопальные фуфайки.

– Шапочек из фольги не хватает, – проговорил Швед.

– Сброд, – согласился Хаус.

С оружием у них дело обстояло чуть получше: кто-то шел с винтовкой, кто-то нес охотничье ружье.

Бубен подхватил свой «винторез» и тоже примостился у окна, поглядывая в прицел, как в театральный бинокль.

– Пусть и сброд, но через реку бандиты все-таки перебрались, – прогудел он. – Неизвестно, правда, какой ценой… – ответил он на свой же невысказанный вопрос. – А командир у них реально безумен, м-да.

Один из анархистов вышагивал первым, с пистолетом в руке.

– Сейчас все только в него и целятся, – предположил Хаус. – Когда будет отмашка, разнесут ему голову, как арбуз.

Сергей подумал, что эти слова не лишены логики, и повел стволом «винтореза», оглядывая других противников. Если бы гости знали про засаду, то вели бы себя иначе, но они лишь изредка посматривали по сторонам, чтобы не подпустить к себе мутантов. Швед прикинул, что они сделают, когда попадут под обстрел. Вероятно, залягут, благо на разном удалении от города находилось достаточное количество естественных укрытий. Что будет потом, Сергей сказать не мог. Анархисты с одной стороны, отряд с другой – и все лежат, и все ждут. Пришельцы в любом случае были обречены, но сколько придется потратить времени, прежде чем Зона убьет чужаков, – неизвестно…

– Я не пойму, на что рассчитывают эти идиоты, – проговорил Швед.

– На то, что здесь ничейная территория, куда можно припереться, как к себе домой, – с сарказмом ответил Хаус.

– Потом набрать полные лукошки артефактов, загнать их за миллионы и до старости откисать на Багамах, – иронично добавил Бубен. – Ребятки не в курсе, что здесь, как и везде, – система. Надо либо четко вписаться, либо как-то обосновать свое право. Иначе ты оказываешься против системы, а система – против тебя, и Костлявая, считай, уже вышла тебе навстречу.

– Отличный тост! – оценил Доктор Хаус.

– Только не вздумай здесь квасить, – прошипел Сергей.

– Да я не собираюсь. Так, на будущее.

Швед продолжал смотреть в прицел, пока не заметил собак. Мутанты возвращались на прежнее место, но совсем по-другому, лая куда-то вверх и как будто водя хоровод. Изредка они взвизгивали и отлетали в сторону, но тут же поднимались и снова набрасывались на что-то невидимое – таким образом стая медленно двигалась наперерез анархистам. Один из псов опять подпрыгнул, и тут у него из головы брызнул черный фонтанчик.

Сергей схватил коммуникатор.

– Чак! Чак! – торопливо заговорил он, удерживая «вызов». – Прикажи по сети, чтобы не стреляли в собак, у кого там руки чешутся… Собаки бегают вокруг кровососа, а он идет на врагов. Зачем их предупреждать об этом?

– Повтори короче, – велел Чак.

– Не стрелять по собакам! Там кровосос, он собирается атаковать противника! – отчеканил Швед и не сразу сообразил, что слышит свой собственный голос из КПК товарищей.

– Всем всё понятно? – закончил за него Чак.

– Мощно выступил, – улыбнулся Хаус. – Как же ты его там разглядел? Я вот не вижу.

– Не туда смотришь. Сейчас мутант начнет их валить по одному, и мы тоже под шумок пощелкаем.

– Шумок там будет славный, – покивал Бубен.

Кровосос, отбиваясь от назойливых собак, двигался к анархистам, теперь это было ясно. Он размахивал невидимыми, но от этого не менее мощными лапами, и псы отскакивали, как плюшевые игрушки. Однако все собаки, кроме застреленной снайпером, оставались в здравии, как будто кровосос намеренно их щадил.

– Зона сегодня нам помогает, – высказался Хаус.

– Не нам, а «Монолиту», – уточнил Бубен. – Это же они на нее молятся, мы-то здесь просто работаем. О, смотри, смотри! – Сталкер дернул Шведа за куртку и указал на траншею теплотрассы.

Хаус тоже взглянул туда на секунду и вернул ствол в исходное положение.

– Вот об этом я и говорил. Молятся.

Один из «монолитовцев» опустился на колени и начал раскачиваться вперед-назад. Сергей не видел его лица, в прицеле мелькал только затылок и левый рукав с нашивкой. Второй боец продолжал спокойно стоять за бруствером и, что самое удивительное, никак не реагировал на поведение товарища.

Швед моментально перевел прицел на Самсона в подвале – тот беседовал с Чаком и тоже не делал ничего странного.

– Может, ему плохо? – наивно спросил Сергей.

– Ему скорее всего хорошо, – веско сказал Бубен. – А если что не так, пусть сами разбираются. Вон у него напарник совершенно адекватный.

Молитва продолжалась недолго, минут пять или около того. Швед пристально следил за «монолитовцем», пытаясь уразуметь, чем же тот на самом деле занимается, но так ни к чему и не пришел. Закончив обряд, боец выпрямился и завел непринужденный разговор с соратником, потом приставил к плечу винтовку и стал вместе со всеми наблюдать за анархистами.

Из-за молитвы Сергей пропустил момент, когда кровосос начал охоту. Впрочем, для зверя это было не борьбой, а скорее нудной заготовкой провизии. Анархисты необдуманно перебили собак, и теперь никто на всем белом свете не смог бы им подсказать, в каком месте находится кровосос. Стрелять в мутанта на звук никто из них не умел, для этого требовался бесценный опыт выживания в Зоне. Или хотя бы урок проводки от опытного сталкера – маленькой группой, через Новошепеличи, с одними обрезами.

Отстреливаясь наугад, чужаки сбились в кучу, но вместо того чтобы занять круговую оборону, стали что-то друг другу кричать и доказывать. Вероятно, решали, в какую сторону следует уходить. Тем временем кровосос выхватывал их по одному и выпивал, будто маринованные помидоры.

Командир пришельцев, легкомысленный владелец красивого пистолетика, давно лежал на земле, как и предсказывал Доктор Хаус – с напрочь разнесенным черепом. Половина отряда была уже мертва, люди валились каждую секунду – разумеется, не без помощи стрелков из отряда. Хаус со своей СВД особо не напрягался, он больше смотрел. Сергей ясно понимал, что другу противно участвовать в подобной бойне, но вслух он этого не говорил. Шведу и самому не нравилось происходящее. Одно утешало: финал был уже близок.

Оставшиеся в живых гости бросились врассыпную и поодиночке помчались назад.

– На, побалуйся. – Хаус протянул СВД Сергею.

– Дай мне! – сказал Бубен.

Швед без возражений уступил ему оружие и сел на пол спиной к окну.

– Может… еще и кровососика этого… потом отловим… – проговорил Бубен, часто и бестолково нажимая на спусковой крючок. – Он же сытый будет. Тяжелый, медленный.

– Не кажи гоп, – хмуро отозвался Хаус. – И вообще лично мне на сегодня охоты хватит.

Кто добил последнего туриста – мутант или пуля, – уже никого не волновало. Отстрелявшись, сталкеры проверяли оружие и ждали приказа возвращаться на базу. Над позицией висела гнетущая тишина.

– Выходим, собираемся, – наконец-то раздалось из коммуникаторов. – Всем спасибо, а особенно кровососу.

Шутка никого не взбодрила. Бойцы молча подтягивались к площадке, на которой остался только отрядный «Хантер». «Монолитовцы» спокойно погрузились в свой внедорожник и, не прощаясь, укатили втроем. Сергей рассмотрел бойца-богомольца вблизи и еще раз убедился, что это нормальный человек без крыльев, копыт и звезды во лбу.

– Ну вот, считай, что ты тоже прикоснулся к их «жгучей тайне», – вполголоса сказал Хаус. – Много ты в итоге узнал?

– Нет, – подумав, ответил Сергей. – Но стало еще интересней.

Приятель сокрушенно вздохнул и направился к джипу.

То ли все по примеру Бубна успели перекусить, то ли азарта поубавилось, но в «Хантер» не влезло и трети бойцов, вышедших из укрытий. Хаус успел втиснуться справа от турели и некоторое время героически держал место для Шведа. Однако желающих вернуться на машине было слишком много, и вскоре джип забили битком. Хаус даже порывался выйти, но Сергей его остановил:

– Езжай, я нормально пешком дойду.

– Кто дорогу не знает? – спросил Чак, начальственно водя головой.

– Я! – отозвался какой-то чудак из последнего пополнения. – Вернее, плохо помню. В принципе я мог бы, конечно, сориентироваться, но я не уверен на сто процентов, потому что…

– Да глохни уже! – рявкнул Чак. – Запомните этого кекса и смотрите, чтоб не отбился. Еще идиоты есть? Нет? Тогда двинули. Не разбредаться, не галдеть, девочек за косички не дергать!

Он уселся за руль, пнул соседа в колено, чтобы тот не давил на ручку, и неспешно покатил к проспекту.

– Вот зачем он про косички, сука?! – сказал кто-то. – Я четыре месяца косичек не видел.

– У химеры под хвостом заплетешь, – дежурно сострил другой сталкер, и отряд громогласно заржал.

– Пошли. – Бубен пихнул Сергея локтем и подкинул на плече «винторез». – Как раз к обеду успеем. Если торопиться не будем.

Швед вдруг осознал, что давно уже любит всех этих людей, странных и страшных мужиков, не нашедших себя на Большой земле и придумавших новую жизнь – на границе со смертью. Так им было удобней, хотя Сергей вряд ли смог бы объяснить это нормальному человеку. Чтобы это понять, нужно было родиться ненормальным. Сталкером.

Глава двенадцатая

Несмотря на приказ Чака, отряд постепенно рассеялся. Кто-то сразу пошел другим путем, кто-то откололся по дороге. У большинства нашлись свои заботы – в основном мелкий левак с артефактами, а у кого забот не нашлось, тот просто пошел за компанию.

Бубен, навязчиво высасывая из зуба остатки мяса, шагал слева от Шведа. Справа, отставая на полшага, тащился тот самый чудак, за которым велел приглядывать Чак. Сергей в няньки не вызывался, но так уж получилось: когда другие бойцы сворачивали по делам, у чудака никаких дел не оказалось. И это было неудивительно.

– Не помню, как тебя зовут, – обронил Бубен, протягивая руку новичку за спиной у Сергея.

– Чак сказал же: Кекс, – откликнулся тот.

– Ну, это Чак сказал. А на самом деле?

– Кекс, – повторил боец.

– Прикольно… – вякнул Бубен.

– Давно ты в Зоне? – Сергей от скуки решил поддержать разговор.

– Приблизительно… приблизительно… – пробормотал Кекс, – наверное, дней восемь. Или нет! Семь с половиной?.. Да, скорее семь с половиной, хотя я не уверен на сто процентов, потому что когда мы…

– Ты можешь покороче говорить?

– Потому, что когда мы вошли в город, – продолжал Кекс с тем же выражением лица и с той же скоростью, – уже вроде бы стемнело, но я не совсем понял, сколько было времени, и я не уверен…

– На сто процентов, – подсказал Швед.

– Что? – отвлекся он.

– Ты не уверен на сто процентов. Это я уже уяснил. Слушай, мы же не в аптеке, чтобы до секунды мерить. Я задал простой вопрос, а ты начал вдаваться в подробности. Кому это нужно?

– Аптека! – Бубен поднял указательный палец.

– Но ведь ты сам спросил? А как я мог ответить, если я не был уверен на сто процентов? – снова заладил Кекс.

– Перестань! – взмолился Бубен.

– Какая еще аптека? – спросил Швед.

– Хорошая, большая. Если сейчас сворачивать не будем, то через два перекрестка…

– Не пойдем, – отрезал Сергей.

– Это недалеко! Аптека, – со значением повторил Бубен.

– Я понял, понял. Но то, что ты хочешь там найти, давно скисло. После эвакуации города шестнадцать лет прошло.

– Растворы – конечно, а порошки – не факт, не факт, – лукаво произнес он. – Если в воду или на свет не попали, то…

– Все равно не пойдем, – сказал Швед.

– Я же не говорю про какое-то ширево!

– А про что ты говоришь? Про свечи от геморроя?

Они остановились на углу проспекта Строителей и улицы с гостиницей. До базы оставалось совсем чуть-чуть, тем сильнее Бубна влекло дальше, за два перекрестка.

– Я же не для себя! – Он всплеснул руками. – У кого-то спину ломит, у кого-то ноги болят, а промедола из аптечек не напасешься. Да и однообразный он какой-то, промедол этот… – позорно спалился Бубен, но сам этого не заметил. – Жесткой наркоты там все равно нет, в лучшем случае – «список А».

– Сколько народа там порылось за все эти годы, ты не подумал?

– Какого народа? – насмешливо произнес он. – Откуда здесь народ возьмется? Это же, слава богу, не Янов, где яблоку негде упасть. Кто тут, кроме нас и «Монолита»? Два десятка диких да прочих шальных-залетных? Вот если дорогу с юга найдут безопасную, тогда и в Припяти будет мрак – попрут, как саранча. И вот тогда уж точно будет поздно!

Швед постоял еще немного в раздумье, сплюнул под ноги и решил, что такая эмоциональная речь все-таки заслуживает небольшого крюка по городу.

– Тем более что большинство вряд ли вернутся раньше нас, – вставил Бубен еще один, уже лишний, аргумент.

– Ну а ты как считаешь? – спросил Сергей у Кекса.

– Если бы я был… – начал тот.

– Этого не надо, – перебил Швед. – Просто ответь: ты с нами идешь или на базу?

– База вот здесь, за поворотом, – любезно подсказал Бубен. – Двести метров по прямой. Осилишь их самостоятельно преодолеть? Пространство и простор. Двести метров по прямой. А?..

Кекс молча повернулся и пошел к гостинице.

– Обиделся, – буркнул Бубен.

– Ты приложил достаточно усилий. И как он только проводку-то прошел… – сказал Швед, двигаясь дальше по проспекту.

– Да так и прошел. Некоторым везет, проскакивают нашару – и что потом, испытания им дополнительные устраивать? Кому это нужно, кто этим заниматься будет… Раз добрался – пусть живет, пока не помер. Пользы мало, но и вреда нет.

Впереди из-за поворота вдруг показались три сталкера. Сергей быстро шагнул за дерево и снял с плеча «винторез». Бубен хотел сделать то же самое, но замешкался. Через мгновение он растянул губы в улыбке:

– Это же свои, Швед. Ты чего такой шуганый?

– Не разглядел.

– Не боись, подберем тебе таблетки от глаз какие-нибудь.

– Лучше тебе от живота поищем, – парировал Сергей. – А то ведь в следующий раз могут и не свои оказаться.

– И что?

– Медленный ты, Бубен.

– Поучи, поучи отца.

По мере приближения тройки бойцов Бубен расставлял руки все шире. Когда они поравнялись, его объятия уже были такими, словно он стремился овладеть всем проспектом. Ну или рюкзаком, который нес Пегас.

– Откуда идете, соколики? – слащаво спросил Бубен.

– Так, воздухом дышим, – ответствовал сталкер.

– И чем тот воздух пахнет? Касторкой, йодом? – Он шутливо потянулся носом к рюкзаку.

Пегас отступил назад и перехватил руку. Рюкзак был объемный, увесистый.

– Мы не оттуда, – откровенно соврал он.

– А, так вы, наверно, за булыжниками ходили? – предположил Бубен. – Решили сад камней на плацу устроить?

– Блин, ну ничего от тебя не утаишь! Ладно, дай пройти, – посерьезнел Пегас.

– В натуре, там хоть что-нибудь осталось еще?

– Настоек точно больше нет.

Сталкер, как Дед Мороз, взвалил рюкзак на спину и, отсалютовав свободной рукой, пошел в сторону базы. Два его друга одарили Бубна одинаково неприязненными взглядами и последовали за Пегасом. Сзади они смотрелись еще забавней: тщедушный горбун с огромным мешком добра и при нем – пара крепких молодцов с пустыми руками.

– «Настоек нет!» – презрительно повторил Бубен. – Плебеи вокзальные.

– Думаешь, они нам что-нибудь оставили? – усомнился Швед. – Не повернуть ли нам сразу домой? Зачем время тратить?

– Боярышника после них уже нет, я не сомневаюсь. А что-нибудь потолковей могли и не найти. Надо знать, где смотреть. Не исключено, что стальную дверь вскрывать придется. В смысле, я именно на это и надеюсь. У меня и гранаты с собой. Потому что, если дверь уже вскрыли до нас, тогда мы точно зря идем.

– За шестнадцать лет здесь кого только не было, – покачал головой Сергей.

– Ага, расскажи это Пороху, который полгода назад двести граммов золота нашел.

– Да ну! Слиток, что ли?

– Ко-ольца и брасле-еты… – неумело пропел Бубен. – Ювелирка всякая, еще советская, конечно. Всё – семьсот пятидесятой пробы. В обычной пятиэтажке, в обычной квартире, прямо на телевизоре лежал пакет. Кто его там забыл – поди, догадайся. Но факт есть факт. Не веришь – сам спроси у кого угодно. Так что свои надежды на аптеку пока считаю оправданными.

– Если ты все знаешь, то почему один-то не пошел? – поинтересовался Швед.

– А ссыкотно, брат, одному-то! Лучше поделиться, чем не вернуться.

– Здравые мысли. Это она?

– Она, родимая.

Сталкеры остановились у одноэтажного дома.

– Вон булочная, а вон сберкасса, – пояснил Бубен, как заправский гид. – Но нам туда не надо.

Швед осмотрелся на улице:

– Вроде чисто.

– Ну, так пойдем?

Бубен пролез через разбитую оконную витрину, а Сергей просто зашел через дверь. И ему почему-то сразу показалось, что ничего хорошего они тут не найдут. Под ногами скрипело, на полу и на пустых деревянных полках лежал сантиметровый слой пыли. Пыль была даже на стенах, она свисала из-под самого потолка тяжелыми мохнатыми прядями.

– Ты уверен, что парни могли тут затариться настойками? – осторожно спросил Швед.

– Теперь уже нет, – отозвался Бубен, включая фонарик. – По крайней мере не на сто процентов.

Смеха шутка не вызвала.

– Такое впечатление, что, кроме собак, в аптеке никого не было с самой эвакуации, – поделился Сергей.

– Это же прекрасно. Пошли! – Сталкер высветил в глубине зала вход в служебное помещение.

За узкой аркой оказался поворот направо и короткая лестница, переходившая в коридор. Швед снял «винторез» с предохранителя и спустился по ступенькам за Бубном. На полу валялись сплющенные картонные коробки и несколько старых досок, неизвестно откуда взявшихся. Первые две двери спутник проигнорировал по той простой причине, что они были фанерными. Дальше были еще две двери, «распашонкой» – слева и справа, – а заканчивался коридор вполне предсказуемым тупиком.

Бубен обшарил стены фонариком и устремился вперед, но уже через секунду разочарованно застонал. Железную дверь он нашел, однако она была варварски вскрыта, и это сразу ставило крест на мечте о вожделенных медикаментах из «списка А». Бубен потянул за ручку, и дверь довольно легко открылась.

В небольшой комнате без окон сталкеры обнаружили мойку, широкий провизорский стол под вытяжкой и два массивных металлических шкафа, лежавших на боку и тоже, разумеется, взломанных.

– Ладно, Швед… – скорбно молвил Бубен. – Мы потеряли не так уж много времени. А проверить по-любому стоило.

Они вышли в коридор, когда наверху вдруг послышались шаги – слишком частые для одной пары обуви. И для двух, пожалуй, тоже. Бубен метнулся обратно в комнату и выключил фонарь. Кроме скрипа мусора под подошвами, сверху доносились и голоса. О чем говорили, разобрать было невозможно, но судя по звуку, люди, несомненно, приближались.

Кто-то ступил на лестницу и посветил в коридор. Мрак в комнате чуть рассеялся, и сталкеры начали судорожно оглядываться. Первое, что пришло им в голову, – это спрятаться за шкафами, но идея оказалась нежизнеспособной: сейфы были не такими уж большими. Швед с тоской посмотрел на раструб вытяжки, но и этот путь не годился – труба воздуховода была настолько узкой, что в ней мог бы протиснуться лишь тушкан, да и то не самый упитанный.

Других вариантов не было.

Незнакомцы включили второй фонарик, и отраженный свет наполнил помещение серыми сумерками.

– Погаси! – шепнул кто-то снаружи.

– Что мы тогда увидим?

– Кореец, погаси второй, я сказал!

Швед сосредоточился, перебирая в памяти клички. Он до сих пор не запомнил весь отряд, в этом не было необходимости, но каждое имя хоть по разу, да слышал. Бубен словно прочел его мысли и отрицательно мотнул головой: никакого Корейца у них не было. Отсветы из коридора падали Бубну на висок и придавали лицу еще более мрачное выражение.

«Что делать?» – спросил он одними глазами.

Сергей отвернулся, ответа у него не было.

Люди шли по коридору, приближаясь к тупику.

Бубен достал из кармана гранату и беззвучно постучал пальцем по «винторезу» Сергея. Тот утвердительно моргнул.

Незнакомец сделал еще несколько шагов и остановился возле двери.

– Поди-ка сюда, – начальственно произнес он. – Нет, Кореец пусть страхует. Давно ее ломали? Это же по твоей части.

Бубен, не дыша, разогнул усики и медленно вытащил кольцо.

Свет из коридора стал невыносимо ярким.

– Очень давно, – отозвался кто-то другой, помоложе. – Царапина ржавчиной уже заросла.

– А что там вну…

Дверь открылась. Бубен выбросил из комнаты гранату. Швед прижал спусковой крючок и, стреляя в ослепляющий поток наугад, рухнул за шкаф. Сноп света беспорядочно заметался. Взвизгнула петлями вторая дверь. В помещении напротив раздался стук падения. Из коридора резанула косая очередь – по стене, по эмалированной мойке, по жестяной вытяжке и дальше вверх. Потом в тупике взорвалась граната, и свет погас.

Сергей достал свой фонарик и включил.

Тяжелая пыль клубами поднималась к потолку. Бубен, нашпигованный свинцом, сидел на полу с открытыми глазами.

Из соседней комнаты кто-то снова выстрелил – пули завизжали, рикошетя от сейфа. Швед вжал голову в плечи и отполз к стене за дверью. Отсюда, из безопасного места, он осветил часть коридора на пути к выходу. Через мгновение по полу заскользил луч второго фонарика из кабинета напротив – тоже под углом. Возле короткой лестницы они слились в перекрестье и захватили чье-то тело.

– Кореец! – позвали из другой комнаты.

Сергей осветил лежавшему лицо. Мужик в коридоре – с виду никакой не кореец, а плотный дядька в возрасте – мучительно застонал, держась за живот.

Дотянувшись до Бубна, Швед обшарил его карманы в поисках гранат, но ничего не нашел. Он не помнил, о чем говорил соратник, – об одной гранате или о нескольких. Сейчас кинуть вторую через две открытые двери было бы самое оно…

Напротив о чем-то заговорили. Противники были оглушены взрывом, поэтому шептались во весь голос. Беда в том, что Сергей был тоже оглушен.

– Эй! – крикнул он. – Кто вы?

– Вольные сталкеры! – отозвались из противоположного кабинета.

– Какие же вы вольные… Дикие вы, дикие. Мрази.

– Что?! – не расслышали Сергея. – А, наемничек? Думали, «монолитовца» прищучим, но наемник – тоже хорошо.

Голос показался Шведу как будто знакомым.

– Это кто кого прищучил? – спросил он.

– Сейчас наши подойдут и доделают тебя, не переживай!

Определенно, этот голос он уже где-то слышал.

– Я не переживаю! – заверил Сергей. – Ваших тут раз, два и обчелся, а вот наши точно подойдут.

Несколько минут все лежали молча, проверяя, кто лучше блефует. Потом в другой комнате снова начали тихо переговариваться. Шведу поговорить было не с кем, и это его раздражало.

– Тебе отсюда не выйти, мы контролируем коридор! – самоуверенно произнес противник.

– Я его контролирую не хуже, – ответил Сергей, окончательно узнав голос. – Гранат у вас тоже нет, судя по всему. Сколько будем тут лежать? Надо договариваться.

– С кем?! С тобой, отребье?

Швед зафиксировал включенный фонарь так, чтобы он освещал раненого Корейца.

– Хорошо! – сказал он. – Давайте посмотрим, как умирает ваш друг. Похоже, это доставляет вам удовольствие.

– Не трогай его!

– Я и не трогаю, он сам через час кончится. А мы пока подождем ваших, наших или еще каких-нибудь.

За проходом возникла пауза.

– Мы нигде раньше не встречались?

– Если тебя зовут Филя, то встречались. Я Швед.

– Мне это ни о чем не говорит, – отозвался Филя.

– Короткая у тебя память. Мы же только вчера виделись, на улице Курчатова.

Противники снова помолчали.

– Это он? – спросил кто-то другой, постарше.

– Он, – подтвердил Филя.

– Ты уже убедился: я свое слово держу, – крикнул Сергей. – В отличие от некоторых.

– Ладно, Швед, сдавайся. Я тоже гарантирую тебе жизнь.

– Что-что ты мне, засранец, гарантируешь? – Он задохнулся от возмущения.

– Ну а что ты сам-то предлагаешь?

– Забирайте своего Корейца и проваливайте. Я вас не трону, обещаю. И вы меня не тронете. Просто расходимся в разные стороны – вот такая у меня идея. Или наоборот, сначала уйду я, – добавил Сергей. – Выбирайте, как вам больше нравится.