Текст книги "Война миров 3.0 (СИ)"

Автор книги: Олег Мушинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

Впрочем, всё выглядело так, будто здесь я не задержусь. «Кассиопея» приближалась стремительными рывками, а мы с мутантами по-быстрому доиграли первый раунд.

Едва я вышел из своего сектора, как туда заскочили псы. За ними притопал погонщик. Мой бывший сектор стал нейтралкой, а нейтралка – сектором противника. Сколопендры и мародер с медичкой скучковались в нём на левом фланге. Поначалу смысла маневра я не понял. Никаких укрытий там не было.

Смысл обозначился к началу следующего раунда. Слева добавился еще один сектор боя, и в него подгрузилась «Кассиопея». Я ожидал, что агенты департамента попросту остановят бой и выключат меня из игры, однако вместо этого в начале раунда машина высадила десант.

Десантом у нее оказались двое мужчин в черных костюмах. Первым был уже знакомый мне хмурый тип. Тощий, бледный и высокий, он выглядел полной противоположностью своему напарнику – низкорослому загорелому толстячку, и единственное, что их объединяло – это костюмы. Стало быть, однотипные персонажи.

Система оценила эту парочку вместе с транспортом в 750 очков. Я быстро глянул характеристики и тихо присвистнул.

– Нифига себе!

Там по-хорошему за каждого 750 очков брать надо.

На линейке инициативы эти двое именовались агентами. Хмурый тип был Агент-1, толстяк – Агент-2. Те же имена светились серым у них над головами. Инициатива у них, кстати, была максимальная. Наверное, «Кассиопея» раздавала, она вполне под класс гантраков подходила. Еще у каждого агента было по десять пунктов жизни, уворот на 2+ от любых атак и особое умение – «стрельба по-македонски», то есть одновременно по двум разным целям. К такому умению прилагалось по паре тяжелых бластеров на нос.

Сканер показал, что агенты играли честно. Ну что ж, сыграем.

– За кого хоть они? – тихо проворчал я.

В «Войне миров» было лишь две противоборствующие стороны – марсиане и земляне. Серый цвет означал нейтральных персонажей, однако нейтралы как правило ни с кем не сражались, а эти сходу в драку полезли.

Толстяк пальнул по мне с обоих бластеров. Похоже, земляне. Один разряд пролетел мимо с единицей на кубике, второй влетел прямо в корпус. Спас-бросок за броню не кидался – разряд оказался бронебойный, и он закинул мне сразу три раны. Так, стоп! У тяжелого бластера всего 2 урона.

Я быстро развернул информационное окошко. Бластер агента, понятное дело, был обвешан улучшениями. Тут тебе и прицел на +1 к точности, и «удобная рукоятка» для рукопашного боя, и «бронебойность» на стволе, и «ускоритель частиц» на +1 к урону там же. А на стволе у бластера только один слот для улучшений. Играют честно, значит?

Хмурый агент влепил мне сразу два заряда. Это еще шесть ран. Я ответил из турбобластеров. Кубики над агентами знай себе выкидывали успешный уворот. В тот же миг агент смещался чуть влево или чуть вправо, и разряд пролетал мимо. Единицы им не выпало ни разу, но я выбросил одну шестерку. Разряд разбился о пиджак толстяка как о броню, но одна рана ему добавилась.

Из гранатомета я рассчитывал потрепать псов, да только в спешке вместо осколочной гранаты запулил бронебойную. Она на двоечку влетела в болото и забрызгала всех грязью. Псы синхронно ощерились.

Сколопендры громко заскрежетали. Погонщик оглянулся. Медичка указала шипами на агентов. Погонщик взмахнул плетьми и рявкнул:

– Взять их!

Псы разом развернулись и помчались к агентам. Сколопендры двинулись туда же. Мародер ненамного от них отстал, держась так, чтобы медичка всегда была скрыта от агентов, а та из-за него пыталась дотянуться до подраненного пса. Я озадаченно хмыкнул. Трехсторонних боев мне раньше в «Войне миров» встречать не доводилось. Однако это определенно был мой шанс, и я не собирался его упускать. Треножник медленно попятился, выходя из боя.

Агенты тотчас направились в мою сторону, да не тут-то было! Стоило им зайти на нейтралку, как на них налетели псы. Ну, как налетели, так и отлетели! Четырех псов потеряли на чардже. Один выстрел агента – один труп! Погонщик яростно заревел и хлестнул плетьми. Агенты дружно уклонились. Толстяк вправо, хмурый тип – влево.

На хмурого нацелились сразу две сколопендры. Мародер, поудобнее перехватив топор, выбрал своим противником толстяка. Рыжий лохматый пес, больше похожий на зубастую подушку, скакал перед ним и клацал зубами. Медичка высунулась из-за мародера и ткнула его шипом в загривок. Пес заскакал еще бодрее.

Пока мутанты живы, агенты были связаны рукопашным боем. Правда, и я не мог прицельно стрелять по ним. Именно прицельно, а не вообще, как многие полагают. Выстрел по дерущимся получал штраф −1 к точности, да и в случае успеха урон мог прилететь любому из участников схватки. Там вероятность 50% попасть по цели, а вторые 50% поровну делились между остальными.

Поскольку союзников у меня тут не было, я без колебаний открыл огонь. Турбобластеры накинули еще одну рану толстяку и две – погонщику, который внезапно героически закрыл собой оставшихся псов. Зато осколочная граната щедро отсыпала шестерок. Я развернул треножник и повел его прочь, поглядывая на экран заднего вида: как там держатся мутанты?

Держались они, прямо скажем, слабовато. Хмурый легко увернулся от атак сколопендр, и разрядил оба бластера в брюхо одной из них. Мутантка с протяжным скрипом изогнулась и рухнула в грязь. Толстяк тем временем чуть не прикончил мародера. Медичка подлечила своего защитника, но было ясно, что мне лучше поторапливаться.

Когда я вышел из боя, мародер пал.

2.05

Поле боя скрылось за чахлыми березками. Звуки выстрелов и рев мутантов мгновенно стихли до фонового уровня. Положение мутантов казалось безнадежным, однако они вцепились в агентов мертвой хваткой – псы так вообще буквально! – и мне на какое-то время удалось от них оторваться. Не уверен, что оно мне теперь надо – департамент наверняка мониторил игру и всегда будет знать, где я – но я хотя бы мог пока спокойно осмотреться. И на том спасибо.

Прямо передо мной лежал марсианский транспортный корабль. Точнее, та его часть, которая не разлетелась при взрыве по всей округе. Матово-черный корпус зарос мхом, и чем выше, тем мох был светлее. На самом верху он был почти белый. По углам и вдоль трещин вился красный плющ. Свой цвет он не менял, но с высотой изменялась толщина. Из болота поднимались стебли толщиной с руку, а поверху змеились едва различимые прожилки.

Грузовой люк корабля был открыт. Во времена ивента от люка спускался пандус, но сейчас корабль погрузился в болото по нижнюю палубу и пандуса видно не было. То ли утонул, то ли мутанты утащили. По сюжету – вполне могли.

Мутанты считались беженцами из городов, полностью разрушенных при вторжении. Те, кто удирали недостаточно шустро, успели еще и заразиться. Земляне уничтожили часть кораблей еще на подлете, и их токсичное топливо рассеялось в воздухе. Получилось не так ядовито, как на зараженных болотах, но многие из тех, кто вдохнул – всё равно умерли. Те, кто не умерли – начали мутировать, и чем сильнее было заражение, тем причудливее оказывалась мутация.

Другие земляне, опасаясь заразиться от них, гнали беженцев прочь. По сюжету от мутантов заразиться никак нельзя, надо обязательно вдохнуть ядовитые испарения марсианского топлива – и суметь как-то пережить это! – но обыватели предпочитали не рисковать. Безуспешно покочевав по уцелевшим городам и весям, беженцы со временем сформировали отдельный кочевой народ.

Собственно, их игровая «раса» изначально так и называлась – «кочевники», но название не прижилось. Тем более что у разработчиков получились не столько кочевники, сколько форменные бомжи и даже тяжелые боевые твари не помогли выправить сложившийся образ. В третьей версии игры их племена кочевали по всей планете, легко прибиваясь к любой стороне конфликта, и тырили всё, что плохо лежало.

Но как и зачем мутанты оказались здесь? Будь это заготовка под новый ивент, я бы точно об этом знал. Кстати, и о таких серьезных изменениях, как снижение токсичности болот – тоже. Нередко новинки появлялись на наших тренингах даже раньше, чем на тестовых серверах. Сыскные агентства проверяли саму концепцию на безопасность, а потом уже тестировщики искали в обновлении технические баги. Помнится, нынешние башенные турниры нам выдали для ознакомления вообще за месяц до начала тестирования.

Стало быть, какой-то закрытый проект. И судя по тому, как шустро на горизонте нарисовался департамент – правительственный. Я с грустью подумал, что тогда вряд ли здесь обитали странники. Если, конечно, они тоже не какой-то правительственный проект. Что, кстати, совсем не исключено, но тогда они опять же вряд ли согласятся помочь нам с Алексой.

– Эх, Алекса-Алекса, – проворчал я, и направил треножник к грузовому люку.

Раз уж я всё равно здесь, надо хотя бы разобраться, что за чертовщина тут творилась. Вход в сектор не закрыт и предупреждений никаких нет, а, значит, формально эти болота – всё еще наши охотничьи угодья и по-хорошему агенты не могут предъявить мне вторжение. Хотя, они-то наверняка будут предъявлять по-плохому…

Мой сканер тихо пискнул. Обычно я держал его выключенным, чтобы не светился, а тут с этими агентами совсем про него забыл. На прозрачном забрале шлема отобразился отчет: сканер зафиксировал использование мапхака. Модель у меня была маломощная – я больше полагался на мониторинг от агентства, потому как ни один сканер всё равно с их системами не сравнится – а, стало быть, читер был где-то рядом.

Сканер указывал на корабль. Я тихо хмыкнул. Если забыть, что меня вытурили в отпуск, то теперь я имею не только полное право здесь пошарить, но и прямую на то обязанность.

Сразу за грузовыми воротами начиналась первая секция трюма. Свет проникал внутрь исключительно через ворота, и я включил бортовые прожекторы. Трюм оказался пуст. Ну, хоть что-то как оно и должно было быть. Здесь даже плющ не рос, и лишь кое-где виднелись зеленоватые лужицы. Когда свет падал на них, они начинали пузыриться.

Механические ноги треножника тихонько заклацали по металлическому полу. Я вел машину самым малым ходом, то и дело сверяясь со сканером. Лучи света скользили по черным стенам, время от времени выхватывая из темноты толстые стальные колонны. Они тоже были выкрашены в черный цвет и расставлены по трюму в хаотичном порядке. Дизайнеры объяснили это особенностями марсианской культуры. Обычная отмазка, когда ничего больше не придумалось. За три года марсианская культура уже обросла изрядным количеством особенностей, и эта была далеко не самой странной.

Сканер привел меня к внутреннему шлюзу. По контуру двери едва заметно светились красные огоньки. В эту дверь мог войти человек в броне, но не больше. Лучи света скользнули влево-вправо по переборке. Других путей внутрь не было, а сама переборка имела статус «неразрушаемый объект». Правда, ее рассекали сверху донизу трещины, но не настолько широкие, чтобы в них мог пройти треножник, и, главное, это были лишь элементы антуража. Сквозь них даже внутрь заглянуть было нельзя.

– Блин, приехали, – проворчал я себе под нос.

В том корабле, который я видел во время ивента, нижний этаж был сквозным от носа до кормы, и я полагал, будто бы они все сделаны по единому шаблону. Разработчики так часто поступали даже не из экономии, а чтобы не было жалоб, будто бы игроку специально подсунули усложненный объект и он исключительно поэтому продул первый же бой с полудохлыми охранными роботами.

Тихо вздохнув, я набрал на пульте команду «высадить десант». Вообще, разделять отряд в игре – это всегда плохая идея, но мы тут уже не в «Войну миров» играли, а в сыске другие правила. Первое из них: чем больше ты знаешь, тем лучше для дела. Мой покойный напарник еще, бывало, подчеркивал, что для дела, но не для сыщика.

Позади меня открылся люк, и механический голос бодро и сурово приказал:

– Десант, пошел!

Вниз выдвинулся узенький трап с широкими поручнями. Ухватившись за них, я быстро съехал на палубу и первым делом оглянулся. Никого не было видно. Тогда я повернулся к шлюзу.

Справа от него на стене висела панель управления. На ее экране появился схематичный рисунок ладони. Приятный женский голос из динамика предложил мне приложить к ней свою. Уж не знаю, это шутка такая или дизайнеры просто сляпали по шаблону. По сюжету-то мне достаточно снять перчатку, чтобы немедленно заразиться. Вон, кстати, и зеленая лужица пузырится неподалеку.

Я приложил руку в перчатке. Женский голос сообщил, что проверка пройдена успешно, и дверь шлюза с тихим шелестом отъехала в сторону. Внутри мог свободно разместиться полноценный отряд, причем не в химзащите, а в стандартной броне. Наверное, и треножник уместился бы, но протащить его через дверь можно было только по частям.

Едва я переступил порог, как дверь закрылась, и по стенам сверху вниз прокатились волны алого света. По сюжету они уничтожали болезнетворные бактерии. Марсиане третьего вторжения сделали выводы из неудач своих предшественников. Когда свет снова стал белым, автоматически открылась внутренняя дверь.

За ней начинался длинный темный коридор. Под потолком тускло горели аварийные лампы. Их красноватый свет выхватывал из полумрака отдельные металлические конструкции. Помимо своего основного предназначения, они раздавали спас-бросок за укрытие на 4+, что в здешнем полумраке в определенной степени компенсировало пехоте отсутствие нормальной брони.

Я вышел из шлюза. Дверь закрылась за мной и всё тот же голос сообщил, что воздух пригоден для дыхания. Рисковать и проверять это я не стал. Сканер указывал вперед и вправо. Стало быть, читер прятался в одном из боковых коридоров. Их тут было полно. Марсиане – не игроки, а «настоящие», в смысле, выдуманные разработчиками – любили лабиринты. Сказывалась привычка жить в подземных ульях.

Во время ивента в этих лабиринтах можно было нарваться не только на конкурирующих игроков, но и на охранных роботов или целую грядку автоматических турелей. Потом тех, что уцелели, разработчики стерли при финальной зачистке, но нарисовать обратно – дело недолгое, да и здешние мутанты, кем бы они не управлялись, мне точно были не рады.

С тихим щелчком включился агрегат справа.

– Блин! – произнес я.

Ладонь непроизвольно легла на рукоять бластера. С одним выстрелом за ход и единицей урона – это если вообще попаду – толку с него было как с козла молока, но мне стало как-то спокойнее.

Агрегат тихонько загудел. На нем включилось электронное табло, и я с облегчением признал терморегулятор. Считалось, что он поддерживал постоянную температуру внутри корабля. В виртуале это, понятное дело, без надобности, но разработчики очень серьезно подходили к оформлению игры. К каждому ивенту даже отдельная энциклопедия выпускалась с пояснениями что есть что и как всё устроено. Ириска их собирала. Я по случаю раздобыл ей энциклопедию на башенные турниры с дарственной надписью от главного гейм-дизайнера. Не скажу, чтобы это заметно улучшило наши отношения, но она точно была рада подарку.

Немного подумав, я снова сказал:

– Блин.

Если работала автоматика корабля, то и защитные системы могли оказаться в полной исправности. Я шел вперед очень осторожно, заглядывая за каждый угол, прежде чем высунуться. У сенсоров автоматических турелей радиус обнаружения больше, чем у датчиков в моем костюме, но турели не прятались, оставляя внимательному игроку шанс заметить их раньше.

За третьим поворотом налево я действительно разглядел что-то похожее на пушки. К счастью, мне туда не надо. Сканер указывал вправо, и на следующем повороте я уже разглядел под потолком цветные волны от мапхака. За поворотом наверх вела металлическая лестница. На верхние ступени падали яркие отсветы. Точно не от перестрелки, да и стрельбы слышно не было.

Рефлекторно стараясь ступать как можно тише, я поднялся по ступенькам. Лестница привела меня на квадратную площадку, нависавшую над лабиринтом внизу. Большую ее часть занимали экраны, компьютеры и тому подобное оборудование. Волны мапхака стекались в угловую стойку. На самом большом экране заканчивалась битва между агентами и мутантами. Агенты, как я и ожидал, победили без потерь. Вспышки их бластеров и были источником отсветов, тогда как сама площадка утопала в общем полумраке.

Однако стоило мне шагнуть на площадку, как включился верхний свет. Он озарил и меня, и двоих парней в зеленых плащах изумрудного оттенка с широкими капюшонами. Под плащами я разглядел костюмы химзащиты. Такие же, как у меня, но без шлемов. Лица были скрыты масками. На вид – просто тряпочными, скорее всего, шелковыми. Ткань казалась очень уж гладкой.

Имена над головами светились зеленым цветом. Такого я в «Войне миров» еще не видел. Ближайший ко мне носил имя Леший. Он держал в руке бластер. Модель была стандартная, но с улучшенным прицелом. Второй сидел в кресле. Над его головой значилось: Бродяга. У подлокотника кресла стояла снайперская винтовка. Всё оружие было выкрашено в тот же изумрудный цвет.

Именно так молва описывала зеленых странников.

2.06

Первым опомнился Леший.

– Ты кто⁈ – воскликнул он.

– Сыщик, – ответил я, и пальцем указал вверх, где красным горело имя Герман: – А вы, я смотрю, мапхаком балуетесь.

Я кивнул на стойку в углу. Леший бросил на нее быстрый взгляд, и наставил на меня бластер. Однако перекрещенных мечей над нами не появилось. Бродяга торопливо потянулся за винтовкой, но задел ее и оружие грохнулось на пол. Леший оглянулся на него и нахмурился. Если он со своим бластером собирался показать мне, какие они грозные, то его приятель только что порушил им весь имидж.

Понимая, что время дорого, я сходу перешел к делу:

– Вот что, странники, нам надо поговорить.

Эти двое переглянулись.

– Нам – не надо, – сказал Леший.

По крайней мере, он не отрицал, что они и есть странники. Что же до остального, то тут он, к сожалению, вполне мог оказаться прав. Не подготовился я к разговору. Да и что я мог предложить тем, в существование кого я меньше часа назад вообще не верил? Ладно, Алекса заварила эту кашу, пусть сама и расхлебывает.

– А вот у меня есть одна знакомая, которая утверждает обратное, – сказал я, постаравшись, чтобы это прозвучало с должным запасом уверенности.

Мол, не просто так говорит, а наверняка у нее есть что предложить. Странники дружно глянули вниз, в полутемные коридоры. Алексы там, понятное дело, не наблюдалось. Я быстро набрал номер, с которого она звонила последний раз. Номер был не игровой, но Алекса должна была понимать, что в случае успеха мне потребуется с ней связаться. На забрале нарисовалась полупрозрачная марсианка с планшетом, и пошла анимация вызова. Что ж, как минимум, сам номер был еще действующий. Марсианка развела руками. Не отвечает зараза.

Странники перевели взгляд на большой экран. Тут у них получилось не синхронно. Вначале Леший, затем, оглянувшись на него – Бродяга. Экран по-прежнему показывал поле боя. На ногах стояли только агенты. Сзади к ним плавно подплыла «Кассиопея».

– Ты не про них? – уточнил Леший, кивнув на экран.

Агенты забрались в машину.

– Нет, – ответил я. – Их я вообще не знаю.

«Кассиопея» помчалась вперед, по направлению к кораблю.

– Вот сейчас и узнаешь, – тихо проворчал Леший.

Он взял с полки над экраном старинный микрофон – эдакую черную коробочку размером с кулак на витом проводе – и сказал в него:

– У нас гости. Два агента на тачке. Заходят через трюм.

«Кассиопея» уже подлетала к грузовым воротам. Где-то вдалеке завыла сирена. Лабиринт коридоров под нами наполнился движением. Я краем глаза заметил промелькнувшую там фигуру в плаще, а когда пригляделся – еще одну. Наверное, плащи тоже были зеленые, но в полумраке они казались скорее серо-черными. Вторая фигура тащила на плече станковый турбобластер, заметно сгибаясь под его тяжестью. В соседнем проходе лысый тип в плаще с откинутым назад капюшоном на ходу что-то подкручивал на бластерной винтовке.

И всё это происходило совершенно беззвучно. Словно бы у меня звук отрубился. Я даже шаркнул по полу. Прозвучало вполне отчетливо. Леший оглянулся на меня, и сказал:

– А тебе, сыщик, лучше бы свалить, пока не поздно.

– Во-первых, поздно, – ответил я; уточнять, что еще и бесполезно, поскольку агенты идут за мной, я не стал, а то сдадут им без лишних разговоров, и вместо этого добавил: – А, во-вторых, у меня тут незаконченное дело.

– Не знаешь ты этих парней, – подал, наконец, голос Бродяга.

А я уж начал думать, что он – бот компьютерный. Голос у него был с резкой хрипотцой и сразу напомнил мне скрежет сколопендр. Бродяга наклонился и поднял винтовку.

– Вот сейчас и узнаю, – припомнил я недавние слова Лешего.

Мне показалось, что тот едва заметно усмехнулся. Под маской этого не разглядишь, но по глазам выглядело так. Бродяга оттолкнулся ногой. Кресло у него было на колесиках, и он на нем переехал в дальний угол. Положив ствол винтовки на ограждение площадки, Бродяга заявил, что к бою готов. Оттуда был виден шлюз и часть коридора перед ним. Если бы странники не отвлеклись на бой агентов с мутантами, непременно бы заметили, как я вошел.

В руках у Лешего появился командирский планшет. Он почему-то был не зеленый, а как и у меня – ярко-красный. Торопливо что-то на нем отметив, Леший сбежал вниз по лестнице. Я опять ничего не услышал, и только теперь вспомнил, что в первой версии игры у пехотных юнитов был навык «маскировка».

Стоил он, если мне не изменяет память, порядка 10 очков, но для каждого юнита его надо было покупать отдельно и себе тоже не забыть. Популярностью «маскировка» не пользовалась – всё-таки «Война миров» больше про сражения целых отрядов – и ее быстренько убрали из списка доступных умений, однако из кода наверняка как обычно не выпилили. Там, если вдумчиво покопаться, и не такие редкости отыскать можно.

Я последовал за Лешим. Мои шаги звучали тихо, но отчетливо, как им и положено. Над шлюзом замерцали красные огоньки. Затем послышалось шипение, и двери распахнулись. Через порог синхронно шагнули двое агентов. Над ними тотчас вспыхнули перекрещенные мечи.

Призрачные линии расчертили полумрак, обозначая для каждого отряда сектор расстановки. В наш сектор попадала лестница и кусочек территории слева от нее. Я спустился за укрытие и уже там взглянул на свой планшет.

Против двух агентов странники выставили снайпера – уже известного мне Бродягу – бойца с тяжелым турбобластером, медика и четверых стрелков с винтовками. Леший считался у них за командира. Каждый боец имел статус ветерана, что давало бонусы к базовым характеристикам. Кстати, приличные такие бонусы. Сомневаюсь, что они бы по-честному в 750 очков уложились. Я попытался припомнить, был ли хоть когда-нибудь в «Войне миров» навык торговли или что-то подобное, позволявшее сбивать цену при найме юнитов, но так и не вспомнил.

Мои собственные силы состояли из десанта в моем лице. Не густо.

– Сдавайтесь, странники, – громко приказал хмурый тип.

Голос у него был похож на синтезированный – абсолютно никаких эмоций, но без монотонности, свойственной озвучке роботов. Однако гораздо интереснее было то, что департамент, получается, знал о странниках. Настолько хорошо знал, что его агенты узнавали их сходу в этом полумраке.

Леший посоветовал этим агентам убираться, пока целы. На этом обмен любезностями и фаза расстановки одновременно завершились.

Агенты синхронно вскинули бластеры и жахнули из четырех стволов одновременно. Я услышал короткий вскрик. На линейке инициативы погас портрет одного из стрелков. У него было семь пунктов жизни, и агенты с трех попаданий нанесли ему 9 единиц урона. Четвертый разряд угодил в машину, за которой прятался стрелок. Там что-то громко хрустнуло. В потолок ударил сноп искр, и осыпался вниз желто-оранжевым дождем.

Затем пришел черед странников. Бродяга, выбросив шестерку, отправил две раны толстяку. Стрелки сосредоточились на хмуром типе. На мой взгляд, не стоило им распылять силы, но они всё равно ни разу не попали.

Боец с тяжелым турбобластером развернул оружие на позиции. Леший применил на нем «неприметность», скрывая его от стрелков противника на 1 ход. Между прочим, приказик настолько недешевый, что его крайне редко встретишь на поле боя и только в форматах больше тысячи очков. Хотя, на мой взгляд, он здорово переоценен, но в редких случаях может сыграть на всю сумму. Например, в таких случаях, как нынешний. Без турбобластера нам против агентов не выстоять.

Вот и Леший мне личное сообщение прислал: «сыщик, ты если с нами, прикрой пушкаря». Пушкарем игроки обычно называли оператора тяжелого вооружения. Этот не был исключением. Над ним так и значилось зелеными буквами: Пушкарь. Крепкого телосложения, среднего роста и с окладистой бородкой. Типичный бот.

Я перебежал за соседний агрегат, не выходя из своего сектора, и пальнул по толстяку. На кубике мне выпала пятерка. Не промахнулся. Толстяку – тройка. Укрытие его не защитит. Заряд аккуратно проскользнул между трубами, но за миг до попадания толстяк убрался влево. Еще тройка на уворот. Блин!

За соседней машиной укрылась лохматая коротышка с двумя инъекторами на запястьях. Она держала их стволами вверх, словно пистолеты, и осторожно выглядывала из-за угла. Над ее головой сияло стандартное имя: Медичка.

За углом агенты начинали второй раунд боя. На этот раз они нацелились на меня. Естественно, все четыре выстрела «попали» в цель, но неожиданно выручил агрегат передо мной. Три спас-броска на броню отбросил. Три разряда врезались в агрегат, на миг озарив все вокруг ярким светом с красноватыми отсветами. Я рефлекторно пригнулся. Четвертый разряд проскользнул под призрачным кубиком, на котором выпала двойка, и ударил меня в плечо. Я ощутил легкий толчок. Планшет тихо пискнул, извещая о потерях – минус три пункта жизни.

От снайперского выстрела толстяк на этот раз увернулся, но тут замолотил турбобластер. Пять бронебойных выстрелов, проигнорировав агрегат, отправились в цель. Толстяк вертелся, как уж на сковородке, но два попадания получил, а это сразу четыре раны. Стрелки по приказу Лешего открыли «подавляющий огонь» по хмурому типу. Теперь ему предстояло выбирать – получить −1 к точности или же гарантированную рану за каждого, а их было трое.

– Держись, сыщик, я сейчас, – раздался справа женский голос.

Я обернулся. Лохматая коротышка нацелила на меня инъекторы. Две струи нанороботов ударили в плечо, и осели там зелеными пятнами, быстро впитываясь сквозь костюм и излечивая мне две раны.

– Спасибо, – сказал я.

То ли Лешему, то ли его юниту. Мне с самого начала казалось, что коротышкой управляет живой игрок. Очень уж нестандартная внешность, да и поведение не такое уж типовое.

Хмурый тип предпочел сохранить точность. Он вынырнул из-за укрытия навстречу потоку сияющих разрядов, и три из них тотчас прожгли дыры в его элегантном костюме. Агент поморщился. Рядом с ним нарисовался толстяк. Они вскинули бластеры. Бац! Бац! Бац! Бац! Разряды врезались в пушкаря и отшвырнули его назад. Тот грохнулся на спину. Над ним воспарила иконка с черепом. Турбобластер завалился на бок, глухо стукнувшись об пол.

– Черт! – громко воскликнул Леший, и тише добавил. – Теперь нам крышка.

Примерно так и выглядело. Да и Бродяга промахнулся. Хотя…

– Прикройте меня, – крикнул я, бросаясь вперед.

Стрелки снова обрушили на агентов шквал разрядов. Глядя, как толстяк ловко вертит пузом туда-сюда, я едва удержался от смеха. Не потому что это выглядело бы невежливо, а подошел мой ход. Я метнулся по коридору на нейтралку. Коротышка выстрелила мне в спину из инъектора. Я почувствовал легкий удар между лопаток, и мое здоровье полностью восстановилось.

Отлично! Как у офицера, у меня было десять пунктов жизни и, чтобы вырубить меня за один ход, агентам теперь потребуется попасть все четыре раза. Они могли, поэтому я первым же делом нашел себе укрытие посолиднее. Это был длинный, как поезд, рекуператор воздуха с толстыми трубами поверх корпуса и спас-броском за укрытие на 4+. Если только агенты не придут бить мне морду в рукопашную, я должен продержаться следующий ход. Они, кстати, вполне могли, но об этом уже поздно было беспокоиться.

Агенты предпочли выбить снайпера. Четыре разряда улетели наверх. Бродяга вылетел из кресла, перекувырнулся через голову и кубарем скатился вниз по лестнице. Я услышал полное досады восклицание Лешего.

«Если у тебя есть план, сейчас самое время,» – прилетело мне от него личное сообщение.

«Есть», – коротко ответил я.

Двери шлюза всё это время оставались открытыми. Стоявшая по ту сторону «Кассиопея» раздавала агентам максимальную инициативу. Тогда я подумал, что именно поэтому они и не продвигались вперед. Со своими улучшенными бластерами агенты вполне могли навязать странникам ближний бой, и вынесли бы их в одну калитку. Про себя я вообще молчу.

Вот только по ту сторону стояла не одна «Кассиопея». Там еще ждал своего часа мой треножник, и когда я подобрался к нему на расстояние двух боевых секторов, он его дождался. Силуэт трехногой машины появился на моем планшете. Призрачные линии расчертили трюм, дорисовывая соседние с треножником сектора. Наступил мой ход.

Треножник подошел к шлюзу и, растопырив ноги, опустил корпус как можно ниже. Агенты, вопреки очередности, метнулись было назад, хотя они все еще оставались в пределах сектора. И тут все четыре турбобластера замолотили через шлюз. Двадцать выстрелов, и никаких спас-бросков за укрытие. Вот и увернитесь-ка!

Толстяк рухнул в проход, раскинув в падении руки. Бластеры улетели в темноту. Хмурый тип рыбкой нырнул в шлюз. Прокатившись по полу под потоком зарядов, он выпрыгнул в трюм. «Кассиопея» уже встречала его с открытой дверцей. Агент заскочил в машину и она стремительно унесла его прочь. Перекрещенные мечи в воздухе погасли. Бой был окончен.

Никаких игровых наград за победу над агентами, увы, не полагалось. Я оглянулся на своих новых союзников.

Странники первым делом занялись своими ранеными. Медичка склонилась над подстреленным стрелком, вздохнула и зеленой молнией метнулась к Пушкарю. Тот оказался только ранен, и Медичка тотчас занялась его восстановлением. Двое стрелков перенесли к ней Бродягу. На ходу они то и дело оглядывались на труп толстяка.

– Ну ты молоток, сыщик, – сказал Леший, подходя ко мне. – Завалил агента.

– Он сам виноват, – ответил я. – Надо было лучше изучать механику игры, раз уж внутрь полез.

– Угу, – Леший как-то неопределенно кивнул, и спросил: – А за каким лешим они тут вообще оказались, ты не в курсе?

Честность как лучшая политика сегодня себя уже не оправдала, поэтому я только пожал плечами. Леший снова кивнул, и спросил, как я на них вышел.