Текст книги "Война миров 3.0 (СИ)"

Автор книги: Олег Мушинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

В самом центре болота лежал марсианский транспортный корабль. При падении он развалился на три части. Здоровенная кабина валялась отдельно, зарывшись носом в зеленую жижу. Дальше покоился черный корпус с развороченной кормой. Размером он был с двухэтажный дом, причем это еще где-то треть скрывалась в болоте. В правом углу карты широким полукругом разлетелись искореженные агрегаты из вороненого металла. В каждом из них без труда мог бы укрыться отряд пехоты. Считалось, что это ошметки двигателя. Без подсказки ни за что бы не признал.

Сектор имел порядковый номер 42. Войти туда напрямую было нельзя, но существовал и обходной путь из любого соседнего сектора. Он остался еще от первой версии, и всё еще работал. У разработчиков никак не доходили руки убрать его окончательно.

Из тех секторов, что соседствовали с 42-м, сегодня шли бои в 43-м и 66-м. В 43-м у землян была какая-то учебная гильдия, на которой время от времени оттачивали боевые навыки марсианские новички. 66-й сектор вместе с соседним с ним 67-м поделили между собой городок под названием Лосево.

Ничего интересного в нём не было, поэтому марсиане с землянами вот уже месяц лениво выпинывали друг дружку прочь, не прилагая к этому должных усилий. Сейчас 66-й сектор принадлежал Марсу, в 67-м обосновались земляне. Атака была назначена на оба сектора. Сражения шли уже давно и, судя по цифрам, сегодня никаких подвижек не ожидалось. Я выбрал 66-й сектор и нажал «загрузить».

Лимит отряда был стандартный – 750 командных очков. Набор юнитов тоже стандартный. На черном рынке хоть шаром покати. Глухая провинция как она есть. Я перелистнул подбор отряда на боевые машины и выбрал стандартный треножник.

На улицу бодро выбежал треножник. Мне всегда нравились эти машины: шустрые, мощные и вместе с тем изящные. В отличие от «башенных» моделей на длинных тонких ножках, стандартный треножник выглядел эдаким бравым стальным паучком. Зигзагообразные ноги зрительно придавали ему компактности.

Стоило это чудо техники 500 очков. В комплект входили: мощная бластерная пушка – если попадет, мало не покажется, но всего один выстрел за ход; гранатомет – такой же как у гренадера, но, увы, без магнитных мин в комплекте; пара встроенных турбобластеров и вполне приличная броня. Если сверху добавить силовое поле и посадить внутрь инженера, то вскрыть эту машинку будет очень непросто. Правда, и сама она со стандартным вооружением много не навоюет. Немного подумав, я добавил ей еще пару турбобластеров по 100 очков за штуку и захват за 50.

Последнее устройство считалось больше данью первоисточнику. В «Войне миров» Уэллса марсиане захватывали людей механическими лапами и складировали их в подвесных корзинах. Корзины в комплекте не было – ее почему-то даже в украшательствах не было – а вот механическая лапа на цепи присутствовала. Ею можно было подбирать трофеи, или хватать бойцов противника. Схваченный считался связанным рукопашным боем, но рукопашный бой с танком – сами понимаете. Теоретически он мог что-то там натюкать, но фактически это был способ временно выключить из боя ключевого бойца противника.

На этом мой лимит был исчерпан.

– Подтвердите состав отряда, – потребовал механический голос.

– Погоди, – сказал я, и переместился к ювелирной мастерской.

Правильнее было бы назвать ее гардеробной. Здесь хранились как нестандартные комплекты брони и костюмы, так и всевозможные украшательства. У некоторых игроков они исчислялись десятками, и витрину приходится пролистывать. У меня было три броньки, включая костюм химзащиты, и золотая цепь с цветком эдельвейса и рубином. В прошлом году, пока был в отпуске, выиграл турнир «Царя горы». Рубин шел бонусом за убийство всех противников.

Я в один клик переоделся в костюм химзащиты и громко заявил:

– Состав подтверждаю.

Над головой раздалось гудение двигателей. Транспортник завис над треножником и притянул его к себе. Для меня спустился металлический трап. Таймер показывал «6:41». Оставалось надеяться, что Алекса действительно сумеет задержать полицию. Трех с копейками минут мне не хватит даже добраться до болота.

2.03

Транспорт доставил меня на окраину Лосево. Здесь не было никакого ПВО и никаких охранных роботов, а местом высадки служил относительно ровный пустырь с бетонной площадкой посередине. На нее транспорт выставил мой треножник. В борту десантного отделения открылась дверь. Я услышал, как с металлическим лязгом разворачивается трап, но мне было не до него.

Ледяная лихорадка решила напомнить, что в прошлый раз она не пошутила. Скрутила так, что я себя ощутил мороженным палтусом. Отпустило лишь через пару минут. Транспорт ждал. Цепляясь негнущимися пальцами за поручни, я кое-как доковылял до выхода. Выдвижной трап вел прямиком к открытому люку в кабине треножника. Лихорадка медленно отступала, оставляя после себя судороги и неприятное покалывание в пальцах. Я кое-как сполз по трапу и без сил рухнул в кресло пилота.

На панели управления засияли разноцветные огоньки. Передо мной включились экраны. Транспорт круто взмыл в небо, на прощание качнув треножник воздушной волной.

– Да чтоб тебя, – тихо и беззлобно проворчал я.

Таймер показывал «6:45». Это было странно, но поначалу я не придал этому значения, наслаждаясь недолгими секундами покоя. Приступ прошел. Я медленно выдохнул и сел поудобнее. Таймер по-прежнему показывал «6:45». Я машинально постучал по нему указательным пальцем. По нему от ногтя до основания прокатилась волна крохотных уколов. Я поморщился. Цифры на таймере не изменились.

– Что за хрень?

Игровые приборы иногда выходили из строя – это было частью игры, но таймер относился к системе управления капсулой. Я проверил настройки. Их панель светилась ровным серым цветом. Стало быть, недоступны. Как, кстати, и экстренный выход из игры. Никакой связи с капсулой у меня не было.

– Алекса, блин, да чтоб тебя! – проворчал я уже с ярко выраженным чувством.

Выглядело так, словно эта чертовка полностью отрезала меня от реального мира. Ненадолго, конечно, только пока до капсулы не доберется полиция, но до этого времени я в игре. Что ж, по крайней мере, теперь мне не нужно следить за таймером. А что касается Алексы… Впрочем, мои планы на нее и без того были исключительно карательного характера.

Управление треножником работало исправно. Я взялся за рычаги и направил машину малым ходом вперед. На краю площадки стоял одинокий робот-регулировщик, и бестолково размахивал флажками. На его потертом корпусе едва угадывался красный марсианский цвет. На фоне старинных кирпичных домиков этот робот действительно выглядел пришельцем из иного мира.

В крупных городских локациях, давно превратившихся в бесконечное поле битвы, его чужеродность не так бросалась в глаза. Там и здания новые, и обломки, оставшиеся от предыдущих баталий, да и в целом атмосфера посовременнее. А вот на такие локации как это Лосево пошли материалы, которые дизайнеры создали в самом начале, с прицелом на «Войну миров» Уэллса – уютные, старомодные и словно бы нетронутые войной. Лишь подойдя ближе, я разглядел на стенах отметины от бластеров.

Вдоль домов на восток вела проселочная дорога. Она была посыпана песком и выглядела так же аккуратно, как и домики вдоль нее. Я свернул на дорогу, оставив на песке следы инопланетного треножника. Его глубокие шестиугольные оттиски ни с чем не спутаешь. Теперь дорога на все сто процентов соответствовала образу.

Мимо меня проплыл магазинчик с широким зеленым навесом и пустым прилавком. На крыльце, вытянув ноги, дремала симпатичная мутантка с кривыми рожками. Должно быть, здесь размещался местный рынок. Когда на нее упала тень, мутантка лениво открыла глаза и проводила мой треножник взглядом.

Сразу после этого марсиане, наконец, заметили мое появление. На экран пришло сообщение с планом боя – враждующие стороны палили друг в дружку вдоль главной улицы, которая разделяла город пополам – и приказ: «действуй по обстановке». В переводе с игрового это означало: «делай, что хочешь». Меня это полностью устраивало. Я бы вообще предпочел не лезть в их драку, но она меня сама нашла.

Треножник приближался к перекрестку. Справа большущий щит возвещал: «Добро пожаловать в Лосево». За ним, и за домами позади него, сверкали отсветы бластерных выстрелов и поднимались клубы черного дыма. Сквозь звуки боя тихо, почти фоново, завывала сирена. Налево дорога уходила в лес.

Впереди из проулка между домами выскочил землянский броневик. Он лихо развернулся в мою сторону, и над нами вспыхнули перекрещенные мечи – режим боя.

– Вот ведь зараза, – проворчал я, разглядывая своего противника.

Это был шестиколесный автомобильчик с легкой броней, маневренностью – фактически тот же «уворот», только для техники – и неплохим для такой машинки вооружением: две спаренных бластопушки и пара турбобластеров. Над броневичком сияло синим цветом имя: Воанергес. Оно же красовалось на бортах, но уже золотистыми буквами, поскольку сами борта были синие. Кроме того, на бортах имя было обрамлено молниями, а буква «н» оказалась частью стилизованного молота. Заказная раскраска, и не из дешевых.

Землянин использовал фазу расстановки, чтобы высадить десант: пару стрелков в стандартной броне. Оба тотчас синхронно нырнули за кирпичный заборчик. Тот был высотой едва ли им по пояс, лишь символически ограждая крохотный яблоневый садик перед домом, однако всё равно считался укрытием, давая дополнительный спас-бросок на 5+.

Бросок на инициативу я выиграл четверкой против его двойки. Это мне на руку. Вооружение у нас с землянином было однотипное, и я стрелял первым. Из четырех турбобластеров. Установленные на технике, они считались за легкое вооружение. Затем в дело должен был вступить гранатомет, и уже за ним – бластопушки. Стрелки будут последними. Они – ребята шустрые, но без кибернетических имплантов ни один человек не угонится за компьютерными системами наведения.

Кроме стрелков, в хвосте линейки инициативы нарисовались схематичные портреты инженера и аналитика в синих рамках. Эти двое, должно быть, сидели внутри броневичка. У меня специалистов не было, и сейчас землянин это тоже увидел. Впрочем, если он – опытный игрок, то и так уже понял это по моему вооружению.

А я за это время понял, что землянин, скорее всего, примчался сюда по мою душу. Бой шел дальше, вдоль главной улицы, и других целей здесь попросту не было. Кроме того, высота стандартного треножника едва достигала пяти метров, и здешние домики полностью скрывали его от взоров сражающихся.

Впрочем, проверить недолго. Пусть я и отключен от ресурсов агентства, но сканер-то у меня всегда с собой. На костюме химзащиты он отображался как наплечник – достаточно толстый, чтобы вместить в себя всю электронику, и достаточно невзрачный, чтобы не вызвать вопроса «где взял?» даже у самого заядлого коллекционера. Управление пряталось под ремнем.

Стоило мне включить сканер, и вокруг башенки броневика появились призрачные волны. Они расходились кругами, постепенно уходя вверх. Туда, где проходили информационные линии самой игры. Затем волны возвращались, неся на себе цветные блики. Так визуально отображалась работа мапхака – сканирующего устройства, которое передавало хозяину местоположение и состав всех вражеских отрядов. За него, кстати, карали жестче, чем за боевые читы. С юридической точки зрения это нарушение, совершенное против группы лиц, тогда как бои в «Войне миров» чаще всего – поединки между игроками.

«Ты нарвался на сыщика, мапхакер, и будешь заблокирован», – написал я землянину личное сообщение.

Обычно после этого читер или в панике выскакивал из игры, или пытался договориться, понимая, что раз сыщик снизошел до сообщения вместо бана – ему сейчас не до мапхакера, и можно отделаться обещанием никогда больше так не делать. Воанергес меня попросту проигнорировал. Я глянул в чат. Мое сообщение было помечено как доставленное.

Под перекрещенными мечами появилась цифра 1. Первый раунд.

– Ну ладно, ты сам напросился!

К сожалению, упаковать читера без помощи агентства невозможно, но жалобу я на него по нашим каналам отправил. Ее должны были рассмотреть вне общей очереди, то есть теоретически сразу, но на практике всё равно уходило какое-то время. А война, как говорится, не ждет.

Броневичок тотчас рванул с места, получая еще и бонус к защите за маневренность. Это плюс к его спас-броску за броню на 5+ и поглощению урона. Так-то у него всего 20 пунктов прочности против моих 30, но до этих двадцати еще попробуй доберись! Поэтому я нацелил свои турбобластеры на его вооружение.

Поток сияющих разрядов выглядел эффектно, а вот значения на кубиках… Первый сет кубиков принес мне единицу, три тройки и шестерку – четыре промаха и всего одно попадание. Правда, гарантированное, однако на навесные турбобластеры марсианский бонус за атаку не распространялся. Для него еще требовался борт-стрелок. Стало быть, моя шестерка наносила врагу всего 1 единицу урона, а у навесного оборудования 5 пунктов жизни.

Второй тубробластер отстрелялся немного лучше: две двойки, тройка, четверка и опять шесть. На мою четверку землянин бросил кубик на уворот за маневренность и словил единицу. Это была гарантированная неудача, что автоматически повышало мою четверку до шестерки. Затем и мне не повезло. Третий турбобластер выкинул аж две единицы, плюс две двойки и тройку.

– Издеваешься? – проворчал я.

Рандом ответил, что нет, даровав мне в четвертом сете тройку, четверку и целых три шестерки. Впрочем, эту четверку землянин отбросил-таки удачным маневрированием. Итого суммарно получилось шесть урона. Разряды сбили турбобластер с броневичка, и он поскакал, кувыркаясь и теряя детали, по обочине. Модуль наведения громко бултыхнулся в канаву с водой.

Оставшаяся единица урона прилетела во второй турбобластер землянина, выбив из него красочный сноп искр, но, увы, это был лишь визуальный эффект. Пока у оборудования оставался хотя бы один пункт жизни, оно могло работать как полностью исправное, что турбобластер тотчас же и продемонстрировал. Повернувшись в гнезде, он лихо отмолотил по моей пушке на единицу, четверку, две пятерки и шестерку.

Я тоже пытался маневрировать, но неудачно: на единицу, двойку и тройку. Да уж, водитель из меня так себе. Осталась моя пушечка с одним пунктом жизни. Без инженера на борту это, считайте, я ее уже потерял, а, значит, у нее оставался только один выстрел. Секунду подумав, я взял на прицел стену, за которой укрылись стрелки. Вначале жахнул из гранатомета, но неудачно, на двоечку, а вот пушка прожгла стену насквозь, оставив на ней длинный кривой шрам и понизив ее защиту на один пункт.

Землянин ответил выстрелом из спаренных пушек прямо мне в корпус. Двойка и четверка. Сманеврировать я и тут не сумел, и ярко-синий разряд влетел под кабину. Он считался бронебойным, что отменяло спас-бросок за броню, и мой корпус пострадал сразу на 6 пунктов жизни.

– Блин!

Я двинул треножник вперед, выходя на нейтралку. Стрелки из-за ограды попытались достать мою недобитую пушку. У каждого было по три выстрела, но палили они так паршиво, что пришлось отбрасывать всего один спас-бросок. Тут я, наконец-то, сманеврировал удачно, и разряд пролетел мимо. Сенсоры показали, что землянский инженер починил поврежденный турбобластер, хотя он даже не высунул носа из кабины. Условности игры. Аналитик взяла мою пушку на заметку, и первый раунд на этом завершился.

По-хорошему, пора бы и всей партии завершиться баном нарушителю. На мою жалобу уже пришло подтверждение. Правда, его выдавала автоматика, а за ней еще человек-оператор должен был глянуть. Чаи они там гоняли, что ли? Вообще, в день, когда нет турниров, могли, но моя интуиция уверенно твердила, что тут всё не так просто.

Пока мне оставалось только гнуть свою линию. Бортовой компьютер наводил мои турбобластеры на вооружение землянина, а тот крутился на дороге как уж на сковородке, удачно отбрасывая спас-броски чуть ли не на каждое попадание. Слава Рандому, три шестерки на круг мне всё же выпало, да еще одну пятерку землянин пропустил. Всего 4 урона получилось.

Раздолбанный турбобластер землянина со скрипом развернулся и короткой очередью сбрил мою пушку к чертям собачьим. Я больше со злости вдарил по нему из гранатомета и неожиданно для себя удачно попал. Бабахнул взрыв, заодно повредив корпус броневичка на 1. Вырванный из гнезда турбобластер шваркнулся о заборчик, и остался валяться под ним.

Броневичок круто развернулся и почти в упор врезал мне из спаренных пушек. Оба ярко-синих разряда влетели в корпус. Треножник покачнулся. Еще бы, сразу −12 пунктов прочности! У меня их, кстати, осталось всего 12. Если так дальше пойдет, землянин мог и победить. Тогда я смогу вернуться в капсулу, но сейчас в мои планы это никак не входило. Вначале надо найти Ириску, а для этого – разделаться с землянином.

Продолжая движение, треножник перешел в сектор моего противника. Из-за стены высунулись стрелки. К тому, что справа, тотчас метнулась механическая лапа. Честно говоря, выбрал наугад того, кто первым под руку, то есть, под лапу подвернулся. На вид оба землянина были абсолютно одинаковы.

Сочетая в себе чардж в рукопашный бой и выстрел, лапа успешно хватала цель на 2+. Стрелок вскинул винтовку и влепил в нее все три разряда. На моем кубике выпала четверка и лапа ухватила человека поперек груди. С одной стороны торчала голова, с другой – ноги. Цепь натянулась и дернула лапу обратно. Стрелок вскрикнул. Лапа вознесла его в воздух, перевернула и так застыла. Стрелок болтал ногами в трех метрах над землей.

Его приятель торопливо отстрелялся в белый свет как в копеечку, и тотчас нырнул за стенку. Прямо как живой. А, быть может, действительно наемный стрелок.

Следующие два раунда я отчаянно маневрировал со стрелком в лапе и заливал броневик потоками бластерного огня, нацелившись на его пушки. Землянин эти же два раунда пытался продырявить мой корпус. У меня получилось быстрее. Гранатомет снова выручил.

Взрыв снёс орудийную башню с броневика. Тот откатился назад и врезался кормой в многострадальный заборчик, обрушив целую секцию. Из-за нее высунулся стрелок и выстрелил по треножнику. Попал, но броня отразила урон. Впрочем, в одиночку у него не было никаких шансов даже при поддержке аналитика.

Правила хорошего тона предписывали побежденному по-быстрому «погибнуть» или попросту выйти из игры. В этом случае его уцелевшие бойцы сдавались и уходили в сторону ближайшего магазина. Трофеи победителю засчитывались и за убитых, и за сдавшихся одинаково. Однако, наверное, наивно было бы ждать хорошего тона от мапхакера.

Высадив из броневика инженера с бластером, он пошел на пятый раунд.

– Ну и какого хрена ты время тянешь? – недовольно проворчал я, одновременно прикидывая, как бы побыстрее закончить бой.

Стрелок с инженером серьезной опасности не представляли. Броневичок не представлял ее вовсе. Там, конечно, прятался аналитик, раздавая стрелку с инженером +1 к точности, но под огнем из четырех турбобластеров они не протянули бы достаточно долго, чтобы это успело стать проблемой.

А вот броневичок мог крутиться долго. Правда, за исключением этого хода. Высадка десанта считалась отдельным действием, и маневрировать на этом ходу броневичок уже не мог. Это был мой шанс, и я им воспользовался, сконцентрировав весь огонь на броневичке. Рандом в кои-то веки был ко мне благосклонен. Я накидал по броневику 10 единиц урона. Остатки прочности я ему сбивал еще три раунда.

Наконец, броневик вспыхнул. Горящая машина съехала мордой в канаву. На шестерку броневик мог взорваться, но тут выпала четверка. Весь экипаж машины был оглушен и выбыл из строя на 1 ход. Я надеялся, что землянин словит три единицы, но увы. Он оказался только ранен, и потому его стрелок с инженером продолжали палить по мне из-за забора. Добить их не составило бы труда, но опять же – время!

По моей команде лапа подняла захваченного стрелка повыше и швырнула его за забор. Он успел извернуться в полете и шлепнуть прикладом по лапе. Еще и шестерку выкинул, паршивец! Нанес лапе 1 «рану». Спрятав ее за корпусом, я повел треножник прочь, выходя из боя. Земляне стреляли мне вслед. Я даже не пытался маневрировать, всецело положившись на броню. Она не подвела, да и не так часто у нее была такая возможность. Когда расстояние между нами стало слишком велико для боя, перекрещенные мечи погасли. Система засчитала ничейный результат без выдачи трофеев.

По проселочной дороге я углубился в лес. Вскоре путь мне преградил закрытый шлагбаум. Он был раскрашен в стандартную черно-белую полоску наискосок. Рядом стоял указатель. На синем землянском фоне значилось белыми буквами: «сектор 42». Треножник переступил через шлагбаум и впереди в воздухе тотчас вспыхнула алая надпись: «Вы собираетесь перейти в сектор 42. В секторе 42 не проводится никаких боевых действий. Подтвердите переход».

– Переход подтверждаю, – четко произнес я. – Код перехода 66−42.

На самом деле без кода тоже можно было пройти, но вначале система вынесла бы весь мозг вопросами: точно ли я туда хочу и действительно ли мне это надо, потому что наверняка мне это не так уж и надо.

Спустя секунду надпись сменилась текстом: «Код принят». Шагоход двинулся дальше. Мир вокруг меня стал расплываться. Деревья разом смазались, превратившись в единую буро-зеленую массу. Дорога превратилась в бурый селевой поток. Куст справа растекся, будто клякса. Шлагбаум попросту растаял и последним, что я увидел в секторе 66, была черная «Кассиопея», которая остановилась перед ним.

2.04

В технических характеристиках вес стандартного треножника был заявлен ровно в двадцать тонн, однако его тонкие ноги не проваливались даже в болоте. Высокие технологии.

Бортовой компьютер провел диагностику и выкатил мне список повреждений. Пайков, которые можно было бы утилизировать на энергию для ремонта, у меня не было. Вот в таких ситуациях и нужны реальные деньги, причем отремонтировать сложную боевую машину стоило куда дешевле, чем с понтом приодеть ее владельца. Я разрешил списание со счета, и компьютер запустил систему восстановления.

Пробоины в корпусе затягивались сами собой буквально на глазах. Вокруг поврежденных узлов роились крошечные роботы, наращивая потерянные части и соединяя разорванные. К сожалению, потерянную пушку они нарастить не могли. За нею надо было в магазин шагать, а какой магазин на болоте?

Тем более на таком болоте, где без специальной защиты не способно существовать ничто живое.

Ну разве что деревья, которые поштучно торчали то тут, то там. Листва на них была зелено-бурой, да и вообще выглядела болезненной, но она определенно была. А еще тут произрастал мох. Этот вообще чувствовал себя неплохо, покрывая все кочки, обломки корабля и даже стволы деревьев понизу. Хотя, пока треножник осторожно ступал вперед, мне попалось на глаза и несколько белесых проплешин. В крохотных озерах по берегам рос камыш, а на поверхности воды плавали огромные кувшинки с золотистыми цветками. На одной из них сидела лягушка.

В общем, не такими я помнил зараженные земли. Совсем не такими. А еще тут жили мутанты.

– Да ладно⁈ – удивленно воскликнул я.

Первого мутанта я поначалу принял за ящерицу-переростка. Он и вправду был похож на геккона с человеческим лицом, и так шустро скрылся под водой, что я даже подумал – не показалось ли мне? Какая жизнь на ядовитом болоте? Ну, кроме той лягушки. Но потом мутант вынырнул посреди озера и я понял – не показалось!

Наверное, это был еще подросток, хотя мутанты бывали самые разные, от карликов до монстров размером с грузовик. Тут дизайнеры были ограничены лишь параметрами игры да своей фантазией. Кем бы он ни был, этот мутант стремительно рассекал зеленоватые волны, одно прикосновение к которым должно было убить любое живое существо, и даже не сбавил темпа, пока не добрался до дальнего берега. На берегу широко раскинулась деревня.

Круглые домики, похожие на пчелиные ульи, стояли на трех ножках, издали напоминая отряд марсианских боевых машин. Причем таких машин, которые встали тут на прикол далеко не вчера. Домики обвивал алый плющ, а основание ног обросло мхом. Меж домиков были переброшены мостики. И везде были мутанты.

До моего появления они занимались обычными домашними делами. Две сколопендры, стоя по брюхо в воде, выбирали сети, в которых билась рыба. Плечистый мародер в зеленой хитиновой броне с молотком в руках чинил поломанное кресло-качалку. Но этот хоть в какой-то защите был. А чуть дальше в гамаке лениво покачивалась медичка – кстати, очень симпатичная, если не принимать во внимание ее длинные руки с шипами – в открытом зеленом купальнике. Ну да, в игре август-месяц, так почему бы и не позагорать? Тем более что ядовитые испарения болот мутантов определенно не беспокоили. В отличие от моего присутствия.

Воздух прорезал долгий тревожный вой. Мутанты повскакали на ноги. Мародер спокойно отложил молоток и взял в руки боевой топор. Сколопендры направились в мою сторону прямо через озеро. Пространство под домиком за их спинами было огорожено. Ограда так заросла зеленью, что я поначалу принял ее за кустарник, но потом в нём распахнулись ворота. Из них вышел погонщик, за которым следовали псы. Все как на подбор здоровенные и мордастые. Небоевые мутанты разбегались по укрытиям, и вскоре деревня опустела. Над ближайшим домиком взвился синий землянский флаг с символом на уворот.

Это вывело меня из созерцательного ступора. Уж не знаю, что за чертовщина здесь творилась, но прямо сейчас мне надо было как-то не вылететь из игры. В мою сторону топал полноценный отряд на 750 очков и, судя по синему флагу, отнюдь не с дружеским визитом.

– Вот жеж блин, – проворчал я, давая задний ход.

К сожалению, в «Войне миров» отвертеться от боя не так-то просто. Едва система заметила сближение противоборствующих сторон, ноги моего треножника начали вязнуть в болоте, в то время как мутанты неслись по нему словно по автостраде.

Однако флаг у них развивался на домике в деревне, и если только этот домик не побежит следом – вообще-то по правилам игры должен был – то скоро он уже не сможет раздавать бонус на уворот, что несколько уравнивало шансы. По моим прикидкам, радиус действия флага вряд ли превышал линейные размеры стандартного поля боя. По крайней мере, в нормальных условиях, хотя в нормальности нынешней ситуации я сильно сомневался.

Домик остался стоять на месте и флаг из синего стал серым. Меньше чем через минуту псы догнали меня. В воздухе вспыхнули перекрещенные мечи, и треножник словно уперся в невидимую вязкую стену. Отставшие мутанты шустро подтянулись к полю боя.

Бросок на инициативу я проиграл двойкой против пятерки. Не то чтобы это серьезно на что-то влияло, но настроение малость подпортило. Всегда же кажется, что как начнешь бой, так он и пройдет, а у меня и без того расклад был откровенно удручающий. Мутанты в фазу расстановки переминались на месте, нетерпеливо поглядывая то на меня, то на иконку с мечами.

Больше от отчаяния, чем с надеждой на что-либо, я написал в общий чат, что я – сыщик, и здесь не играю, а провожу расследование. Как ни странно, незамедлительно последовал ответ от персонажа под именем Мута:

«Кого ты ищешь здесь, сыщик? Здесь не игровая зона».

Вообще-то, формально всё еще игровая, но в сущности он прав. Раздумывать над ответом было некогда, а честность, говорят, лучшая политика, и я написал:

«Ищу зеленых странников».

Пока он набирал ответ, я окинул быстрым взглядом выстроившихся передо мной мутантов. Личные имена, без всяких этих Персонаж-1, Персонаж-2 и так далее, были у всех, даже у псов. Они сияли синим землянским цветом, но каждое обрамляла тоненькая зеленая рамка. Не припомню такой раскраски в игре.

Муты среди них не было.

«Тогда ты умрешь», – написал он.

Фаза расстановки закончилась. Под мечами появилась цифра 1, и мутанты дружно ринулись на меня. Лучшая политика, говорите?

Ладно, попробуем уговорить их по-другому. Все четыре турбобластера замолотили по псам. Сияющие лучи вспыхивали, прожигая шкуры, псы завывали от боли, и над всем этим крутились призрачные кубики. На круг вышло десять попаданий – прямо по статистике – но даже без флага псы дважды выбросили «уворот». Итого восемь ран. Пара псов рухнули мордой в болотную жижу.

– Взять его! – рявкнул погонщик, и взмахнул в воздухе плетьми.

Плети у него росли прямиком из плеч – по паре из каждого – и были длиной метра три. И такая плеть, при хорошем везении, могла пробить даже корпус треножника.

Псы рванули вперед. Я выстрелил осколочной гранатой. Зацепил рыжего пса, и самого погонщика. Пес взвизгнул. Погонщик даже не поморщился. Следом двинулись сколопендры. Мародер издал боевой клич, потрясая топором, и широким шагом направился ко мне. Медичка спряталась за ним. Вытянув руку, она на ходу потыкала шипами погонщика в плечо, и его рана тотчас затянулась.

Я сдал назад, пытаясь сохранить дистанцию, и, рефлекторно бросив взгляд на экран заднего вида, увидел в нем черную «Кассиопею».

Машина уверенно скользила над болотом. Ее колеса были подняты и втянуты в корпус, а между днищем машины и мхом оставалось порядка полуметра свободного пространства. Вот только в «Войне миров» нет антигравитации. Собственно, ее нигде не было, за исключением «Кибергорода». Идея-то красивая, но реализация, за тем же единственным исключением, нигде толком не взлетела.

– Ну и что это за чертовщина? – проворчал я. – Мы же не в «Кибергороде»… Кажется.

Я уже начал сомневаться, что я в «Войне миров». Мало ли куда Алекса меня могла услать! Всё-таки она – хакер высшей категории, а те же мутанты и в «Кибергороде», например, были. Хотя… Марсианских-то треножников больше точно нигде не было.

Разработчики «Войны миров» запатентовали их исключительно под себя. Я точно это знаю, потому что там эпичнейший скандал вышел. Кто-то поднял хай, что, мол, нельзя патентовать то, что давно придумано другими, и понеслось по всей сети. Однако «Война миров» как раз тогда пошла в гору, и разработчики наняли целую армию самых ушлых адвокатов. Те, ловко жонглируя законами, наглядно продемонстрировали, как при должном финансировании и квалификации можно запатентовать даже колесо. Будь Уэллс жив, они бы, небось, и его привлекли за нарушение авторских прав.

За что привлекут меня, пока оставалось неясным, но армия адвокатов мне бы сейчас определенно пригодилась. Жаль, в игре такого персонажа нет. Вообще мирные жители в «Войне миров» представлены богато, но игровой функционал у них игрой и ограничен – торговцы, странствующие медики и всё такое прочее. А вот услуги адвоката обычно требовались уже вне игры.