Текст книги "Мелкий писец (СИ)"

Автор книги: Олег Мамин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

Глава 15

Саптах вернулся к службе раньше, чем я покинул город и отправился к его другу в Луксор.

Царь предпринял путешествие вверх по течению, и встреча с ним состоялась гораздо раньше запланированного срока. Точно не знаю где, но упомянутого друга Саптах посетил дважды, и на обратном пути удивился, что я ещё не прибыл.

Я бы сказал, что приятно, что обо мне помнит такой важный человек, только он пришёл в храм Сатис вовсе не ради того, чтобы навестить меня. Даже удивился, когда мы встретились случайно.

– Афарэх, так вот где ты пропадаешь, – сказал он мне с укором.

– Пусть твои годы множатся, Саптах, – поприветствовал я вельможу. В отличие от него, я не имею права этого не сделать. – Я не пропал. Работаю на благо богини Сатис, – ответил я ему с поклоном. – Служу писцом. Восстанавливаю ветхие свитки.

– Уже наслышан, – мой бывший учитель сказал это с неудовольствием. – Надо было сразу понять, что ты причастен к происшествию на охоте в Учес-Хор. Не ты ли сделал для Хнумхотепа луки, которые вызвали зависть у всех соседей?

– Делал их не я, у меня много работы в храме. Только рассказал, как улучшить уже имеющиеся, – честно ответил я.

– Так Хнумхотеп с Мерикара и рассказывают, – пробурчал Саптах. – А Собекхотеп ухмыляется.

Не понимаю, чем он недоволен. Насколько я знаю, под ним нет мастерских такого профиля. Так что он не смог бы погреть руки на этом предприятии.

– Скажи, Саптах, понравился ли царю подарок? Утвердил ли он Нефернана в должности твоего приемника? – я решил сменить тему.

– Утвердил, – почему-то опять это прозвучало недовольно. – Царю подарок понравился, а вот верховному жрецу Ра – нет. Сказал, что мы оформили его неправильно. Нужно было обрамлять в чрево змеи Уаджит. Так, как выглядит его корона.

– Разве глаз Ра не содержит уаджет тоже? Разве он не может быть короной Ра? – я не видел окончательного результата, так что могу лишь догадываться, что не понравилось «эксперту».

– Я тоже так подумал, – Саптах махнул рукой. – Перепутал. Хотел совместить с защитным амулетом… Ты ещё мал, чтобы понимать такое. Форма не имеет значения. Это просто повод, чтобы высказать мне недовольство. Уваживших положено награждать, а я вроде как не заслужил. А глаза-то у всех блестели! – Саптах злорадно оскалился белозубой улыбкой. – Отшлифуем новую рин-су, оправим в урей, отправим. Главное, что Нефернен утверждён.

– Поздравляю тебя, Саптах, и твоего сына Нефернена, – совершенно искренне сказал я.

Саптах только отмахнулся:

– Скажи лучше, отчего ты застрял здесь? Неужели понравилось переписывать свитки, изъеденные червями и плесенью, и ты передумал отправляться в Луксор?

– Пока ещё прочёл не всё, что могу.

– Понимаю, – улыбнулся Саптах хитро. – Слышал, ты нашёл себе покровительницу. Только я не сразу понял, что речь о тебе. Красавица Анкетсат приносит тебе запретные знания? Понимаю, не хочешь её подвести.

Саптах покрутил головой, как бы убеждаясь, что никто не подслушивает.

– Слухи говорят, что недоступная красавица под впечатлением от тебя. Жаль, что ты ещё мал, – его улыбка стала скабрезной.

– Должен ли я спешить к твоему другу-строителю? – попробовал я вернуть тему в конструктивное русло.

– Что, не хочешь уходить из-под бока красавицы? – не сдался уже не молодой мужчина. Точно как за семейным столом, когда старшие родственники нападают на детей с вопросами вроде: «С девочками-то уже дружишь?» Мерзость!

Я нахмурился, и кажется, это подействовало:

– Нет причин спешить. Работа там есть всегда, – ответил-таки Саптах, продолжая улыбаться. – Я думал, что для стремящегося к знаниям там больше возможностей удовлетворить эту жажду. На стенах древних гробниц множество текстов. Жрецы проводят ритуалы, посвящённые многим богам со всех Двух Земель.

– Там всё для усопших, а я пока ещё живой, – пояснил я свою позицию.

– Разница небольшая. Усопшие связаны с хека не меньше, чем живые, – не принял мой аргумент чиновник, посвятивший меня в маги.

Мне показалось, что по какой-то причине мой бывший покровитель хочет отправить меня прочь из этого нома лука. Интересно, чем я ему неудобен?

С другой стороны, это не так уж и важно, он же не давит на меня, не гонит прочь, просто настойчиво советует поскорее отправиться в Луксор.

После моей выходки с племянником Хнумхотепа, у нас состоялся с ним неприятный разговор. Так что совет Саптаха звучит логично. Да вот только мне пока что рано покидать этот ном. Более того, пока я на виду, работаю на храм, то шансов на то, что со мной ничего не случится гораздо больше, чем в пути. Мне наоборот, страшно покидать город. Чёрные делишки любят тишину, мало ли что сделают с мелким седым мальчишкой взрослые сильные дядьки, нанятые злодеями.

Совру, если скажу, что сам не думаю о смене места жительства. Сам бы сбежал, да только не уверен в безопасности пути.

На следующий день после освящения амулетов, в храм пришли здоровенные меджаи, схватили меня и грубо поволокли в дом правителя, не обращая внимания на слова, что я и сам могу идти. Когда я начал сопротивляться, один из них просто закинул меня на плечо и потащил.

– Проклятие ли это, если джед Осириса врос в череп? – спросил я Хнумхотепа, не вставая с колен. Меня притащили в его доб, и воин сбросил меня с плеча прямо перед ногами правителя.

Я скорчился в поклоне и не хотел поднимать голову, уж больно злой был этот здоровяк.

– Как смеешь⁈ – рассердился номарх.

– Не смею, – проблеял я. – Лично я бы с удовольствием сделал как ты хочешь, великий, но разве я, простой человек, могу сделать что-то против воли богов?

Я в самом деле не понимаю, как кусок камня может врасти в череп.

– Неужели ничего нельзя сделать? – чуть спокойнее, но всё ещё раздражённо спросил Хнумхотеп.

– Он был наказан за вмешательство в ритуал. Думаю, что если твой родственник встанет на путь маат, принесёт жертвы богам, то всё само собой разрешится, – предположил я.

– Иди пока. Помни: если твой совет не поможет, так легко не отделаешься.

Вот так было дело. С тех пор я постоянно чувствую чей-то взгляд, что за мной кто-то ходит, так что тайно покинуть город вряд ли удастся.

Но я постараюсь.

Надеясь слегка облегчить побег, я бы хотел сделать перед отправкой на север только одну вещь: магический жезл. Это такая волшебная палочка в египетском стиле. Я не о скипетрах, не об уасе или иных регалиях царя и не о «жезле Гора» – плоде фантазий мистически настроенных потомков, увидевших обломки рукояток настоящих регалий у статуй. Есть ещё версия, что в эти цилиндры вставляют свитки, закрепляющие права на владение Египтом, но я не видел такого. Нужно посетить Луксор, чтобы убедиться, кто прав. Здесь, на бывшей нубийской земле нет таких статуй фараонов.

Тот вид египетского магического жезла о котором я говорю, скорее походит на бумеранг или серп – они наследуют форму клыка гиппопотама, который как раз серповидный.

Он разрезается вдоль, уплощается, получается поверхность, на которой выцарапывается рисунок и надписи, а при большем мастерстве изготовителя, делается рельефная резьба.

По большей части они используются как амулеты для рожениц, ведь через материал связаны с богиней Таурт, покровительницей родов. Богиня изображается как беременная бегемотиха, стоящая на двух львиных лапах, а передними опирающаяся на знак са. У неё ещё крокодилий хвост, но он, кажется, часть её причёски, а не тела.

Родовспоможением функции волшебного жезла не исчерпываются. Их даже носят на шее как амулет.

Не стоит забывать, что гиппопотам – одно из самых опасных животных, Саптах не даст соврать. Значит он сам по себе уже оберег, даже если ничего на нём не рисовать. Если нужны аналогии, то есть истории путешественников, что вокруг стоянки разбрасывают экскременты хищников, и опасные, но более слабые существа сторонятся, учуяв запах кого-то посильнее.

Какой-то такой механизм предполагается во многих магических защитных предметах.

Магические жезлы защищают от укусов змей и скорпионов, отпугивают страшных существ из иного мира не только от беременных, но и просто от спящих. Человек особенно уязвим перед такими созданиями в моменты переходных состояний. Это не только сон, но и болезнь, рождение, смерть.

В самом простом варианте применения он работает как чертилка – на земляном полу дома, а такие даже у не самых бедных египтян, чертится круг-оберег. Это может сделать любой, примерно так же, как любой, поливая воду на целебную статую, покрытую правильными заклинаниями, насыщает жидкость целительным ка от изваяния. Вода становится целебной независимо от того, понимает ли человек, как создана фигурка.

А вот сау, лекарь-чародей, может высвободить полную мощь предмета. Я имею ввиду магический жезл. Непросто чертить защитный круг, но и применять при лечении, экзорцизме. А самый великий способен раздвинуть воды, чтобы найти что-то на дне водоёма, как в истории о Сети и ладье с дамами для его увеселения. Или провести людей по дну моря, как в другой легенде, более поздней.

Как правило, для универсальности на них чертятся целые хороводы символических фигурок.

В Таинственной Книге есть два варианта такого орнамента, но сам свиток слишком древний, и часть изображений утратила символизм.

Я могу понять, что символизирует лягушка, а вот что за женская фигура с руками, поднятыми вверх, тонкими и острыми как рога – мне неведомо. И не только мне.

Значит, для меня, как мага, магические способности жезла не будут реализованы в полной мере. Нельзя допускать появление в формулах непонятных тебе элементов. Это примерно как проглотить таблетку без этикетки из аптечки. Вероятность того, что она поможет, очень низкая. Больше шансов, что навредит.

Я уже составил довольно сложную цепочку, понятную только мне, с образами трёх животных и крылатого человека – символов евангелистов. Крест. Всё это вписано в канву египетской космогонии. Например, бык вполне может быть символом Аписа, но только мне понятна его связь с Лукой.

Все элементы мироздания управляются одними и теми же принципами. Верхний мир отражается в нижнем, и постигается на символическом уровне. Нет никакого противоречия в символах, они об одном и том же, хоть отстоят друг от друга на тысячи лет.

Хоть я и живу в эпоху до Моисея, однако не перестал считать себя православным христианином. Закон Божий и концепция маат имеют много общего. А если рассуждать как учёный-религиовед, то Моисей, воспитанный при дворе фараона, вынес много из культуры Двух Земель, и эти знания не могли не стать частью его законов. Бог ниспослал заповеди, но молитвы и формы почитания придумывали люди.

Первое время меня ужасала чуждая культура. Пугало, что я первый христианин в этом мире, появившийся ещё до явления Христа в мир. Но потом я начал постепенно находить параллели, понимать, что в этом нет ничего страшного. Праведники были всегда, всегда были грешники, а Закон ещё до Моисея был дан Адаму и Еве, когда они жили в Саду Эдемском. Иначе как они могли совершить первородный грех, если тогда ещё не было понятия о нём, о запретном и дозволенном?

Зачем противопоставлять, если можно увидеть общее и объединить такие похожие традиции? Явные противоречия и несоответствия моему прежнему мировоззрению я отбросил. Христианские традиции для меня всё-таки важнее, я их храню в сердце как могу. Но если честно, то пока ещё не встретил в новой жизни ничего явно противоречащего им. Разве что мумификация выглядит как осквернение тел, но с другой стороны с мощами святых такое вытворяли в средневековье, что это пеленание ни в какое сравнение не идёт. Тут по крайней мере не носят высохшие пальцы царей в мешочке на шее.

Живя в храме Сатис, я проникался символизмом религиозного ритуала и проводил параллели с богослужениями, на которых я присутствовал до того, как стал египтянином. Скажем, молитва за здравие с прочтением имён, не имеет отношения к религиозному таинству восхваления богов. В этот момент священник спускается на уровень ниже и превращается в жреца-лекаря, сену, и совершает что-то близкое не к высокому религиозному, а примитивному магическому ритуалу, если верить определению: оказывает влияние на материальный мир через посредничество сверхъестественных сущностей. Буквально вчера такое видел, проводили групповое исцеление. Правда, я предпочёл сбежать подальше и не возвращаться до самого заката, пока все микроорганизмы хоть частично не выветрились. Я-то видел, что скажем, лишай или дизентерию стоило бы попробовать полечить иначе.

И в будущем так же: истинно возвышенные обряды вроде Рождественского богослужения соседствуют с освящением автомобиля, чтобы механизм не поломался. Второй пример – это религия или магия?

Рассуждая так, мне не стало легче принять мировоззрение красной расы. Отнюдь. При всей общности, от различий никуда не деться. Однако стало понятно, что в этом мире может найтись место и для меня. У меня есть преимущество: я не внутри этой системы, а над ней, и многие её элементы мне понятнее, чем самим исполнителям ритуальной песни и танца, смыслов которого они уже не помнят, а то и вовсе никогда не знали.

Мне известно какие элементы прошли отбор временем, то есть показали себя как действенные, раз не исчезли во мраке веков, а передавались от поколения к поколению. Я немного знаю о том, как на разные аспекты религии и маги смотрели другие культуры, о которых египтяне вовсе не знают. Например, индейцы мезоамерики или южноафриканцы.

Словом, я имею возможность сохранить в себе стержень и фундамент, сформированный ранее, но дополнить его тем, что мне кажется приемлемым, не вступающим в противоречие с христианскими догматами. Да и не встречал я ничего такого пока что, если честно. Демонам ба и ах не продают, даже в сказках таких идей нет. Когда придумают Аммут (авт.: демоница-пожирательница сердец грешников, известна примерно с 14 века до н.э.), ей тоже не будут поклоняться.

Я не стал объяснять Саптаху, что я только-только получил доступ к интересным мне свиткам. Авторитет завоёвывался долго, я восстанавливал довольно банальные вещи, лишь изредка получал какие-то фрагменты сокровенного.

Мне показалось, что он ушёл, так и не поняв моей мотивации, хотя она лежит на поверхности. Наверное, человеку, имеющему в титуле слово «царские» не понять наджеса, не желающего оставаться в статусе простолюдина.

– Афарэх! Время давать урок! – Каапер пришёл и зовёт меня.

Это ещё одна сторона завоёванного авторитета. Он просил меня научить детей красиво писать. Я с удивлением узнал, что им читают написанное мною о каллиграфии для Саптаха. Да и вообще, без лишней скромности скажу, что мой почерк общепризнанно считается лучшим среди всех, кто сейчас находится в храме Сатис.

Я нашёл несколько образцов в библиотеке и провёл работу над ошибками. Те свитки были написаны поистине прекрасными начертаниями. Мы с Каапером обсуждали их, и вот тогда-то он пригласил меня поучаствовать в уроках для младших учеников.

Занятия ведутся бессистемно, нет разделения на классы по уровню подготовки. Просто старшие присматривают за младшими, что создаёт некоторый хаос. Первые уроки дети часто получают не от мастера, а такого же как они – криворукого, но чуть-чуть более опытного в написании криулей.

К классе собралось много учеников. Кажется, пришли и несколько из тех, кто уже занимается на спецкурсах. В норме на первом этапе собираются ребята от пяти-семи до десяти лет, а сейчас слишком много подростков старше меня. Толпятся поодаль, не решаются согнать с мест младших, косятся на Каапера.

Как я уже говорил, мой почерк все признают хорошим. Впрочем, это не добавляет обожания некоторым личностям: кто-то смотрит на меня с завистью, кто-то с презрением, мол, просто повезло выскочке. Пожалуй, со вторыми я отчасти согласен.

– Я вижу по остраконам, что вы знакомы с поучениями писцов прежних веков. Они много говорили, чем профессия писца лучше, чем все прочие. Так что не буду повторять слова мудрецов прошлого.

Расскажу вам о том, чем полезно умение читать и писать в борьбе против времени.

Мы ещё молоды и считаем, что у нас миллионы лет жизни впереди. Однако придёт время и всех нас ждёт дорога в Дуат.

Время в своей основе содержит суть смерти. Это то, к чему приходят все вещи, несущиеся по реке, текущей из-за спины. Мы не видим, что её воды несут там, в будущем, но зато можем с грустью наблюдать, как растворяются в памяти счастливые и грустные события.

Река времени уносит всё.

А теперь представьте себе, что через тысячу лет человек находит остракон и читает вслух ваше имя, написанное на нём. Может добавить стоит добавить несколько слов о ваших деяниях? Вроде того, что научился божественным словам в храме Сатис в Элефантине. И слушал, как Афарэх поучает изящному выведению линий.

Ученики засмеялись.

– И вот наши имена вновь зазвучат в мире, а значит мы снова существуем. Мы победили время. Хех, бог миллионов лет благословил нас.

Имхотеп жил очень давно, но он написал своё имя на стене усыпальницы, рассказал о своих деяниях, и мы до сих пор посвящаем ему каплю воды. Делимся с ним ка, и даже приносим дары в его храм. Кто не знает его имени? Он обеспечил себе вечность.

А теперь представьте, что ваша манера письма настолько ужасна, что тот человек не сможет разобрать ваше имя, и вместо вас оживляет демона, который ходит вниз головой и гадит себе в рот, – есть такая концепция о потустороннем мире. Вообще, египтяне представляют себе инфернальных сущностей весьма своеобразно.

Они по большей части антропоморфны, но всегда имеют что-то от животного или какой-то вот такой дефект, как я описал выше. Например, Сехакек – демон мигрени в виде нубийского мальчика с языком в анусе.

– А теперь, когда вы поняли, насколько важно не просто уметь писать, а писать красиво и разборчиво, перейдём к практике.

Как держать калам? Как двигать кистью? Какие упражнения следует делать, чтобы развить руку?

Да-да, деток даже не учат толком держать калам. Или, показав, не поправляют в дальнейшем. Держат писчий прибор кто во что горазд.

Нет никакого подобия прописей, где начинают с базовых элементов, прежде чем переходить к сложным фигурам. Ну, понятно, что как тетрадь они не могут существовать в принципе, но хотя бы задания аналогичные могли бы дать?

Я присутствовал наблюдателем на одном занятии. Мальчишка пришёл недавно, а ему дали то же самое задание, что и бывалым. А потом ещё так называемый старший брат отходил его хворостиной за то, что у него плохо получается.

Они переписывают с утра до вечера тексты разных наставлений. За образец берут удачные остраконы предыдущих поколений. Не скажу, что они плохо сделаны, просто они не имеют поправки на возраст учеников. Это вполне себе взрослые назидательные тексты.

Иногда разбирают значения отдельных знаков и слов, но этого я не застал.

Кроме поучений главное учебное пособие – «Книга Кемит», то есть просто-напросто «сборник».

Своего рода учебник по деловому этикету, набор канцеляризмов, которые необходимо знать каждому. Все эти наставления, в том числе и те, что мне приносил Саптах, – это как раз части этой книги. Они не являются ценностью, их тут сотни под ногами хрустит, начертанных на остраконах.

А вот чего-то совсем базового не существует.

Я провёл два занятия, а потом Каапер принёс мне на ревизию записи. Я вздохнул:

– Перепишу. Половину неправильно поняли. Папирус за счёт храма.

– Пиши, – он даже обрадовался такому повороту.

Вряд ли мои потуги войдут в Книгу Кемит, точнее, скорее всего, они и не вошли, раз гид в Каире будущего ничего такого не рассказал. Школьные материалы – одни из самых многочисленных сохранившихся письменных источников, но ничего похожего на прописи не было найдено. Если вы там, в будущем, откопали что-то такое, то знайте, откуда это пошло!

Вспомните имя Афарэха, самого мелкого писца при храме Сатис.

Ничего не могу с собой поделать. Каждый раз, думая о будущем, убеждаюсь, что Саптах прав, у меня нет повода надолго задерживаться в храме Сатис. Да и работы для меня как переписчика-реставратора почти не осталось. Я пытался получить доступ к библиотеке храма Хнума, однако без особой надежды. А потому не расстроился и не удивился, когда мне отказали.

Там в принципе не очень большая общая библиотека, храм интенсивно перестраивается на основе чего-то нубийского, его архитектура иная. Этого бога, не знаю под каким именем, почитают и в Нубии, не зря же человеческое тело Хнума тёмное, не как у египтян. Так что не думаю, что много перестраивали. Скорее всего только изображения на стенах подправили, чтобы они лучше соответствовали египетской традиции.

Это здание расположено недалеко от места, где базируется шлифовальная мастерская Канефера. Недавно я подкинул ему идею шлифовального круга, и сегодня планирую воспользоваться его успехами.

Я здесь не в первый раз, мы уже договорились, что я зайду, когда добуду клык бегемота, из которого традиционно делают заготовки магического жезла.

– Пришёл? Заходи, – Канефер не слишком доволен, видимо, отвлекаю от чего-то важного.

Насколько я понимаю, он в этой мастерской появляется редко, так что пришёл специально, чтобы приказать работникам уступить мне место за станком.

– Работники говорят, что зубы бегемота ты и за день не обточишь, они слишком твёрдые. Их иначе надо обрабатывать.

– О! Нет, я не из зуба буду делать. Из клюва ибиса, – я показал заготовку, подобранную на кухне.

– Мелкий, – Канефер посмотрел на него с сомнением, – и тонкий.

Клюв ибиса твёрдый только на кончике, а остальная его часть – относительно мягкая, что отлично подходит для задачи сделать украшенную символами чертилку – остриё не будет быстро истираться, а с нанесением начертаний на остальной части справлюсь. Уже попробовал.

– Тогда не понимаю, что тебе от нас нужно, – нахмурился Канефер, когда я не позволил ему прикоснуться к заготовке.

Он протянул руку, а я убрал клюв в сумку. Чем меньше людей со своим ка трогают будущий жезл, тем лучше. Ритуальная чистота важна. Жезл не должен знать чужих рук. По крайней мере, как можно меньше. Заготовка не должна быть предметом, ранее использовавшимся с другими целями, ведь из-за этого она впитает иные идеи, иное ка.

Я конечно проведу ритуальное очищение четырьмя стихиями: текущей водой, жаром пламени, дымом ладана и натру солью. Правда, это концепция не египетская, Платон упомянет её через тысячу лет. Почему-то я решил, что так будет правильно, а, значит, нужно так и сделать, раз интуиция велит. Полагаю, это подсказка свыше. От того покровителя, что обнимает меня своими крыльями.

– Чтобы придать гладкость и отполировать заготовки, – сказал я очевидное. – Руками ровно не получается. Тёр о плоский камень, но только испортил одну из заготовок. Клюв-то не плоский.

– Ты, – Канефер указал на одного из работников, – будешь крутить камень, – он повернулся ко мне: – Работай, – и оставил меня с рабочими, ушёл прочь.

Я ожидал, что работники не будут послушны ребёнку, но всё оказалось с точностью до наоборот: они охотно ловили каждую мою команду, внимательно наблюдали за тем, что я делаю.

А главное, старались не смотреть мне в глаза. Если взгляды пересекались, то тут же отворачивались.

Я не стал докучать расспросами, и так понимаю, в чём дело: мальчик о котором ходят столько слухов, делает себе магический жезл. И любопытно, и страшно.

Когда я иду на рынок или пересекаюсь с посетителями храма Сатис, то замечаю на себе вот именно такие взгляды. Уточнения мне не нужны. Особенно на отношение ко мне повлияла история с джедом, который так и не выковыряли изо лба несостоявшегося насильника.

Все знают, что меня к Хнумхотепу притаскивали, и он требовал снять проклятие. Но вот он я, хожу по городу, даже на обеих ногах, правитель меня не растерзал. И во лбу балбеса до сих пор торчит позвоночник Осириса. Намекает, что я не рядовой простолюдин.

И жезл мне нужен не рядовой. Я не собираюсь обводить им рожениц, чтобы уберечь от демонов родовой горячки. Хотя, полагаю, что он и на это будет способен.

Двусторонняя конструкция по моей задумке будет как два полюса магнита, так что и в делах проклятий тоже должен помочь.

Стандартный жезл односторонний, на одном конце голова шакалихи, которая должна «выплёвывать» ка существ, изображённых на них.

Я уже упомянул лягушку. Она есть на всех жезлах, что я видел. Сложная символика у неё.

Лягушки первыми узнают о разливе Реки, появляются до него. Не символизируют, а именно вызывают разливы – главную причину плодородия Чёрной земли. Да и сами лягушки откладывают очень большое количество икры.

В дополнение египтяне верят, что они самозарождаются, то есть связаны и с идеей перехода в загробный мир, возрождением усопшего в духовной форме.

Ну, а главное, это связь со множеством богов, имеющих в иконографии лягушачью голову. В основном Хекет, богиня влаги и дождя, разлива Нила, плодородия и деторождения.

Есть ещё Хук, «Бесконечность»; Нун – «Вода»; Кук – «Темнота»; Амон – «Невидимый», то есть воздух.

Лягушки существовали в предвечном океане, до того, как мир был создан. Они участвовали в творении жизни, поэтому и Птаха изображают лягушкой.

Это я не углубляюсь в мелочи, только эскизно набросал, сколько смысловой нагрузки может скрываться за простой пиктограммой.

И вот таких существ с цепочкой своих символов несколько. Обычно девять – это число тоже символически нагружено. Девятка не только связывает с девятью месяцами беременности – месяц в у жителей двух земель ровно тридцать дней. Есть и ещё один слой значений, более мистический, отсылающий к рождению не просто человеческого ребёнка, а самого мира. Девять главных богов, три триады, воплощающих полноту и совершенство.

Самый частый мотив – это вооружённое ножами зверьё, воплощение тех или иных богов. Иногда они предстают в канонической форме, а не воплощениями, но это никак не меняет основной механики: ка идей, воплощённый рисунками или надписями концентрируется в кончике жезла, вытекает из него и становится хека.

Мой жезл будет содержать изображения льва, крылатого человека, орла и быка. При желании в них можно увидеть связь с египетскими символами, они широко используются во всех культурах и религиях. В них можно усмотреть связь с богами или четырьмя сторонами света, но для меня главная связь иная. Это тонкая ниточка, тянущаяся в моё прошлое, и связывающая меня с настоящим.

Бррр… Моё прошлое и будущее поменялось местами относительно глобальной временной линии. Так что уточню, то моё прошлое – это моя жизнь в будущем.

Будет два креста, как анкх и в форме распятия, правда, в латинской форме, – ещё один связующий мостик, точнее даже символ моего перехода в новую жизнь. Я раньше не думал об этом, но как же схож символизм с египетскими представлениями о вечной жизни! Те, кто утверждает, что распятие символизирует только жертвенность и смерть, пусть и во искупление, ошибаются. Это ещё и возрождение, переход из смертной формы в божественную, из жизни тленной и тварной в жизнь вечную. Разве не это произошло со Спасителем, Богочеловеком? Он отбросил смертную оболочку, очистился и вознёсся, сев одесную с Отцом.

Это вроде бы общепринятая трактовка. Или я уже слишком глубоко погрузился в египетскую традицию?

Из чисто египетских символов планирую изобразить царские регалии: скрещенные пастушеский посох-жезл хек и цеп или плеть нехех. Их смысл – защита и господство, милосердие и строгость.

Две оставшихся позиции посвящу моему покровителю как писцу и покровительнице как ниути. Собственно сам по себе жезл из клюва ибиса – это уже связь с Тотом, но я желаю сделать её более явной.

Знаки Сехмет тоже присутствуют неявно – уже упомянутый лев, анкх как символ вечной жизни и пра́ва давать и отнимать жизнь. Но я изображу Иадет, кобру с головой львицы держащую шесеру, стрелы-змеи, подчиняющихся ей.

Как кобра может держать стрелы? Да запросто. В египетской ритуальной графике легко пририсовывают ноги и руки к солнечному диску, змеям… ко всему, чему угодно.

А внутри нанесу текст, приведённый в Таинственной Книге. Он универсальный, не зависит от символизма рисунка на жезле, а только призывает богов вложить в него силу сехем.

Планировал ещё использовать его как ковач, засунуть внутрь заклинания на свитке, но передумал – правильнее будет сделать раскладным, чтобы клюв раскрывался и образовывались два волшебных полюса, каждый из которых мог бы стать чертилкой.

Таков план. Трудный, ведь клюв-то махонький, длиной с ладонь взрослого человека, и узкий.

Справлюсь. Я тоже пока ещё не большой, а кисть у меня развитая.