Текст книги "Карта короля (СИ)"
Автор книги: Оксана Кас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 23 страниц)
За время работы дождик прошел, теперь солнце то пряталось за тучами, то заглядывало в окно библиотеки. Работая на четвертой локации, Хару понимал: сейчас пойдут на улицу. Придется мерзнуть.
– Прежде, чем вы выйдете на улицу, – заговорил директор азиатского направления, – Можете сделать несколько кадров только Хару? Для социальных сетей – о том, что он стал амбассадором бренда мы хотим объявить до начала весенней рекламной кампании.
– Да, конечно, – кивнул Минхёк.
Хару подошел к окну: как раз солнце спряталось и не будет слепить Минхёка. Он уже не изображал «ледяного принца», просто позировал. В какой-то момент сделал вид, что застегивает пуговицу на джинсах, тем самым немного поднял край футболки и продемонстрировал кусочек фирменной резинки. Услышал довольное «О-о-о» со стороны стаффа и не смог сдержать улыбки – скорее всего, немного коварной. Теперь «О-о-о!» стало громче и более восхищенным. Хару смутился. Минхёк, сделав еще несколько фото, убрал камеру от лица:
– Знаешь, у тебя очень хорошо работает мимика. Особенно– взгляд и улыбка. Готовимся к улице. Но покажите Хару, что я имел в виду.
Хару подошел к столу с компьютером. Ему промотали несколько снимков. Подряд, друг за другом, они действительно выглядят интересно – поза едва изменилась, а на лице три разных выражения.
– Классно смотрится, – раздался из-за плеча голос Наён. – Если склеить эти три фото в одно, друг за другом, получится что-то вроде истории – невинно поправляет ремень, потом подумал, что в комнату вошел кто-то особенный, поэтому улыбнулся, а затем понял, что не тому человеку коварно улыбался.
Мужчины, которые сидели за ноутбуком и рассматривали фотографии, засмеялись, соглашаясь.
Ну, а Хару вернулся в гримерку. Ему поправили макияж, выдали новую одежду: теперь уже долго подбирали подходящую джинсовую куртку. Поверх пока позволили накинуть пуховик.
На улице – ветер, влажно и холодно. Наверное, даже не +8. Наён тоже куталась в длинный пуховик, из-под которого торчали голые лодыжки в белых носочках и белых же кроссовках. Всей командой вышли в небольшой сквер на заднем дворе школы. Вполне уютный, с лавочками и парой клумб.
Весь стафф – в пуховиках. Минхёк вышел просто в свитере, а удивленным представителям бренда пояснил, что под свитером термобелье, он не замерзнет.
– Снимаем по пять минут! – громко объявила координатор съемки, – все будьте готовы к тому, чтобы сразу одевать наших моделей, они не должны простыть! Где обогреватель? Почему еще не включен?
Кто-то тут же выкатил поближе промышленный обогреватель-пушку – именно такие используют на съемках. Он сильно сушит воздух, зато дает больше тепла. Рядом с ним Хару и предстоит греться следующий час.
Вынесли на улицу и колонку. Наён включила свою музыку, начали работать.
Холодно. Это все, о чем Хару мог думать действительно постоянно. Когда снимает пуховик – кажется, не так уж и плохо, но через несколько секунд влажный воздух пробирается под одежду и становится сложно сдерживать дрожь. У Наён получалось еще хуже, чем у Хару – пяти минут она не выдерживала, так замерзала, что больше не могла изображать радость на камеру. Менеджеры накидывали им на плечи пуховики и они вместе бежали к обогревателю. И это ведь даже не минусовая температура. Хуже всего было, когда пришлось сниматься без курток, в лонгсливах. Тонкий трикотаж совсем не защищал от холода.
– Я вот думаю, – сказала Наён, протягивая замерзшие руки к обогревателю, – Как вообще девчонки-айдолы снимаются для клипов в зимнее время? Одежды-то них даже меньше, чем на мне сейчас, а на улице температура еще ниже…
– Я тебе больше скажу, – мрачно заметил Хару, – в обычных местах для съемки не намного теплее. Если в павильоне будет больше +12 – уже хорошо.
Наён зябко поежилась.
– Чаю хотите? – участливо спросил кто-то из стаффа, – Можем кофе сделать, или просто горячей воды.
– Нет, спасибо, – ответил Хару, а потом потише, только для Наён, дополнил: – На холоде в туалет сильнее хочется, а я хотел бы поскорее закончить съемку.
Наён согласно кивнула.
– Ладно, я немного согрелась. Давай сделаем это!
Хару согласно кивнул. Они вместе отошли от обогревателя, отдали пуховики и снова заняли свои места.
Наён особо не жаловалась на холод, в общем – не капризничала. Только что Хару говорила, что очень уж холодно, но стаффу претензий не предъявляла. Вот только Хару знал, почему он это терпит – ему нужны эти деньги, это его работа на ближайшие три года. А зачем это нужно Наён? Семья у нее точно обеспеченная, вряд ли девушку выгнали работать в столь юном возрасте. Непонятно.
Фотосессия на улице в общей сложности длилась полтора часа. Хару же она показалось какой-то бесконечной. Из-за холода каждый выход на площадку был похож на подвиг. Поэтому, когда директор объявил, что у них есть достаточное количество кадров и они отсняли всю одежду, Хару искренне обрадовался. Он поклонился, поблагодарил всех за заботу, и тут же деловито уточнил:
– Кто там горячий чай предлагал? Мне можно сразу в литровую кружку?
Окружающие расхохотались.
– Хару-щи, прости, есть только пластиковые стаканчики, – смеялась девчонка из стаффа, подбегая ближе.
У нее в руках – большой китайский термос. Очень знакомый – на железном бордовом корпусе какие-то цветы. Хару даже удивился, увидев его – казалось, что это нечто неотделимое от детства Антона, когда экономили электричество и поэтому кипяток всегда держали в термосе, чтобы лишний раз не кипятить чайник.
– Откуда этот термос? – спросил Хару, принимая стаканчик с горячей водой.
– Знакомо выглядит? – ухмыльнулась девчонка. – У моих бабушки и дедушки тоже такой был, когда я была маленькой. Оказывается, китайцы все еще их продают. Вызывает ностальгию.
Хару задумчиво кивнул. Китайский термос, получается. Ну, тогда все логично – предприимчивый народ не стал бы делать термосы только для России, можно заодно и в Корею их продавать.
Попивая горячую водичку, Хару направился к входу в школу. Наён уже была внутри. Ну, ей точно было сложнее – она то в мини-юбке, то в шортах, у Хару хотя бы колени были закрыты. Наён растирала ладонями замерзшие ноги, но продолжала улыбаться. Свое недовольство полуторачасовыми съемками на улице она держала при себе. Как и Хару.
Глава 21
Хобби
Когда Хару закончил съемку и взял в руки телефон, он немного удивился количеству сообщений от Роуна. Тот практически требовал, чтобы Хару вечером непременно явился в Encore. Переодеваясь, Хару продолжал думать об этой ситуации. Откровенно говоря – ему было любопытно заехать. Во вторник и среду над песнями должен был работать Ким Ынсоль, он добавил бы рэп-бриджи, где для них оставили место, кое-где мог изменить вокальные части на мелодичный рэп. Только после этого песни были бы полностью готовы к записи, без пустых мест. Но при этом Хару немного царапало то, что Роун практически тащит его в студию. Сейчас-то ладно, в эти дни расписание относительно свободное. А если бы оно было загруженным? Да и отдыхать когда-то нужно… Не станет ли это обязанностью? Лучше бы сейчас объяснить, что он не может мчатся в Encore по первому зову Роуна.
Но… Хару просто попросил менеджера отвезти его не в общежитие, а в студию. Потому что любопытство оказалось сильнее отстаивания личных границ. Впрочем, в дороге он был уверен, что поговорит с Роуном, высказав аккуратное несогласие с методами его работы.
В итоге, ни о чем они не поговорили. Поведение Роуна изменилось из-за присутствия Ынсоля – он снова язвил, смеялся и шутил. Словно не он позавчера походил на сумасшедшего ученого из комедийного сериала. Чисто выбрит, волосы в порядке, одежда свежая. Но в кардигане Хару, том самом, с котом-алкоголиком.
– Роун сказал, что этот шикарный кардиган ты ему подарил, – практически сразу после приветствия сказал Ынсоль.
Хару кивнул:
– Да. Я купил его за смешную цену на блошином рынке. А потом уже подумал, что фанаты не простят мне второго подозрительного кота на одежде.
– Какой подозрительный кот? – непонимающе переспросил Ынсоль.
Роун радостно улыбнулся и с удовольствием рассказал, как Хару проводил прямой эфир в пижамных штанах с котом, который занимается непотребством. Видимо, чувство юмора у Роуна и Ынсоля совершенно одинаковое, потому что они минут пять ржали над ситуацией, хотя Хару в этом не видел решительно ничего смешного. Еще и скрины с трансляции смотрели.
Когда мужчины закончили хохотать, пришло время включить музыку. В том числе – прослушали еще одну песню, которую Роун писал вместе с Ынсолем, она немного в хип-хоп стиле. Хару все послушал, высказал свое одобрение. Но честно заметил, что рэп-бридж в одной из песен стоит немного отцензурить – они все же айдолы, а не рэперы. Фраза «тряси задом, пока я пью свой мартини» точно не понравится фанаткам. Ынсоль расстроился. Сказал, что все стали какие-то нежные. Хару пожал плечами: ему, честно говоря, не хотелось бы исполнять подобное. От таких фраз резко понижается уровень… так сказать – культурной ценности песни.
Исправил Ынсоль все быстро – минут через пять – и этот трек зазвучал прилично.
– Ладно, с этим разобрались, – хлопнул в ладоши Роун. – О чем следующий камбек будет? На какую тему хочешь песню?
Хару непонимающе нахмурился:
– Вот так сразу? Мы же даже этот альбом не начали записывать.
– А что такого? В к-поп нормально выпускать по два-три камбека в год. Да и следующий альбом желательно бы нормально подготовить, без спешки, с полным погружением, – ответил Роун. – Лучше пусть лежит что-нибудь про запас…
– Но у вас ведь там точно много всего лежит, – заметил Хару, – Почему бы не собрать альбом из того, что есть?
– У тех песен нет связи с исполнителем, поэтому нет и души, – отмахнулся Роун.
– Он любит писать песни под определенных людей, – с улыбкой пояснил Ынсоль. – Чтобы лирика перекликалась с чувствами исполнителя, а музыка идеально подходила под его стиль и вокальные возможности.
Хару удивленно посмотрел на Роуна. Тот в ответ смущенно пожал плечами:
– Это действительно так. Так что – давай, предлагай.
Хару чуть наклонил голову – идей в голове не было. Он просто не был готов к подобному вопросу.
– То есть, я могу выбрать тематику, а вы по ней напишете песню? – уточнил он.
Роун кивнул:
– Ну да. В идеале – подобрать какой-нибудь образ, яркое сравнение, дать мне отправную точку. Идеально – что-то вроде твоей идеи «ночь на пляже». Или та, смешная, про «подарю тебе звезду… морскую». Но подойдет и общее направление, вроде первоначального «курортного романа».
Хару тяжело вздохнул: вот так задачка. Он к ней однозначно не готов. Еще и устал после съемки. Но при этом, конечно, очень хотелось бы поучаствовать в создании песен. Просто не сегодня.
– А это может подождать? – спросил он, – Я устал, в голове пусто, завтра вставать в четыре утра. Давайте я подумаю и позже скажу, что мне пришло в голову. Заодно с парнями поговорю – мы же группой поем.
Роун сначала кивнул, соглашаясь с логичностью доводов, но потом немного обиженно, словно подражая капризной девчонке, сказал:
– А сейчас-то мне что делать? Я не хочу домой, я хочу работать!
Хару улыбнулся, качая головой.
На самом деле, у него уже давно была одна идея, сейчас вспомнилась. Она не касалась альбома, речь только об одной песне, которая, при этом, есть у многих к-поп исполнителей.
– Песня для фанатов, – просто сказал он. – Нередко группы посвящают своим фанатам отдельные треки. Обычно это что-то про доверие, любовь и прочие милости. А я тут как-то подумал, а почему бы не сделать что-то красивое и мрачное, про токсичные отношения? Фандом называется Роза, образ очень романтичный. Мне почему-то вспомнилась «Ten Black Roses» группы The Rasmus и, одновременно с этим, капризная Роза из «Маленького Принца». Можно из этого слепить что-нибудь мрачноватое, красивое, но с надеждой на счастливый конец?
Роун удивленно хмыкнул:
– Интересно. С этим можно работать. Ладно, иди, а мы поработаем. Пока меня прет, нужно пользоваться этим.
Хару тут же поднялся, поклонился и поспешно покинул кабинет, пока никто не передумал. Он действительно устал и хотел отдохнуть. И вообще, ему еще нужно с Пэгун песню для «Книжной симфонии» записывать… Что-то в этой студии он начал появляться слишком часто…
Четверг был действительно напряженным днем. Ранний подъем, репетиции, запись выступления в студии. К полудню они были в агентстве, готовились к трансляции. В полночь по Корее в социальных сетях группы появилась новость, что фандом группы Black Thorn получил название Rose. Для фанатов такой день – праздник, он считается их официальным днем рождения.
Прямые трансляции стали почти нормой. Каждый раз, получая награды на музыкальном шоу, группа старалась поблагодарить фанатов. На прошлой неделе они не выигрывали в четверг и пятницу, но в субботу и воскресенье выходили в эфир где-то на десять минут. Сольные стримы были у Шэня (вместе с Хару) и у Чанмина (он справился один, разразившись внезапной лекцией на тему «Как качать мышцы». Недовольных вроде не было).
Все прежние трансляции были немного спонтанными, без четкого плана, но к этой они немного готовились – фанаты заранее отправляли вопросы, а стафф отобрал самые интересные. Еще принесли торт, в комнату поставили большой букет – это как будто фанатам от группы. Мелочи, конечно, но провести часовой эфир уже будет проще.
Все переоделись. Хару – почти полностью в одежду от Calvin Klein. О том, что он стал амбассадором бренда, сообщат в субботу. Сетевая реклама с Наён выйдет в понедельник. Плакаты и переоформление бутиков – по мере готовности материала. Так что его сегодняшний внешний вид – это спойлер.
Стафф долго рассаживал их в кадре, Сухёна даже решили переодеть, потому что его футболка не подходила по цвету к остальным. Наконец, все заняли свои места, подключили камеру, настроили пробную трансляцию, проверили звук и картинку. И… началось.
Банальное приветствие, улыбки в камеру, демонстрация торта и торжественное его разрезание. Всем по кусочку. Хару попробовал совсем немного – такой сладкий, словно сделан только и исключительно из сахара. Поэтому он аккуратно пристроил торт на столике и больше к нему не притрагивался. Парни, собственно, поступили так же. Потом фанаты наверняка скажут, что они это сделали из-за заботы о фигуре, боялись поправиться… Хару же казалось, что все просто боялись впасть в сахарную кому.
– Давайте начнем отвечать на вопросы, – предложил Хару, когда с поздравлениями и тортом закончили. – Первый вопрос. Чем каждый из нас занимается в свободное время, но… отвечать будет группа, а не этот человек. О, это забавно. Предлагаю начать с Чанмина. Чем он занимается в свободное время?
– Он очень часто бывает в зале, – сказал Тэюн.
– Но об этом все и так знают, – хмыкнул Чанмин, – Мне все еще неловко, что я говорил о мышцах целых сорок пять минут…
Хару хмыкнул вместе с остальными: ну да, что-то маниакальное в этом было.
– Чанмин любит смотреть сериалы про космос, – сказал Сухён.
– Правда? – удивился Хару.
На самом деле, он и сам частенько замечал на экране у Чанмина нечто в стиле «Звездных войн», но никогда не акцентировал на этом внимание. Без Сухёна бы и не вспомнил.
– Ну, есть немного, – смущенно ответил Чанмин. – У меня это общее с папой увлечение – мы любим фантастические сериалы.
– Это практически классическое увлечение для айтишника, – улыбнулся Хару.
Чанмин расхохотался и согласно кивнул:
– Пожалуй – да. Папа обожает всякие такие штуки. Мне кажется, я в детстве «Звездные войны» смотрел чаще, чем мультики.
– А еще, как я понял, Чанмин смотрел все серии и выпуски «Show me the money», – добавил Тэюн.
– Я же рэпер, – улыбнулся тот в ответ.
[*Show Me The Money – шоу на телевидении, соревнование рэперов. Оно достаточно популярно в Корее, смотрят его многие.*]
Хару попытался вспомнить еще что-то про увлечения Чанмина, но не смог. Остальные тоже молчали.
– Тогда – Шэнь. Какие у него увлечения? – спросил Хару.
– Я сам не могу вспомнить, чем я увлекаюсь, кроме танцев, – немного растерянно признался Шэнь.
Хару прыснул со смеху вместе со всеми, но тут же добавил:
– Ты читаешь фэнтезийные новеллы.
– О, точно! Сейчас меньше, но вообще – да, очень люблю, – кивнул Шэнь, – Чтобы маги, сражения, интриги. На китайском. В Корее тоже есть новеллы, многие их хвалят, какие-то экранизируют, но я… как-то пока не добрался до них.
– Думаю, это потому, что для тебя чтение на китайском больше похоже на отдых, – с улыбкой заметил Хару, – Читать на чужом языке, даже если ты его хорошо знаешь, все равно сложнее.
Шэнь благодарно кивнул и тут же сам задал вопрос:
– Давайте сразу к Ноа. Чем он увлекается? Я точно знаю, что он смотрит выпуски с комиками.
– Я люблю stand-up comedy, – ответил Ноа. – Это весело, помогает расслабиться… некоторые шутки такие смешные, и мне жаль, что вы не сможете их понять…
Хару тихо засмеялся, как и остальные. Понимать выступления стендап-комиков на английском – это отдельное искусство. Есть, конечно, что-то простое для понимания. Но это – не отдых, даже смешные моменты не способны сгладить ощущение кипящего мозга, который усиленно переводит с английского на корейский. Но главное, конечно, то, что стендап для жителей Кореи слишком… грубый? Со сцены рассказывать о своих проблемах, или насмехаться над кем-то, осуждать поступки известных людей – это идет вразрез с местным менталитетом.
– Еще он любит мюзиклы, – с улыбкой добавил Юнбин. – У меня такое ощущение, что ты смотрел почти все экранизации и постоянно ходил на мюзиклы в Австралии…
Последняя фраза звучала даже немного вопросительно, словно Юнбин не был уверен в своей правоте. Ноа кивнул:
– Да, я часто раньше ходил на мюзиклы, многие смотрел. Я ведь и петь учился в школьном вокальном кружке, мы каждый год ставили мюзиклы в школе.
Тут обсуждение других было временно забыто – следующие пятнадцать минут все вполне искренне требовали от Ноа подробностей – как происходит постановка школьного мюзикла, какие мюзиклы ставили в школе Ноа, какие роли он играл. Ноа отвечал достаточно подробно, но это мало что дало – знакомые названия, неизвестный сюжет. Но то, что Ноа выступал на сцене, отыгрывая роли в мюзиклах, пусть и школьных, – это весьма неожиданно.
И тут же Хару немного рассеянно подумал, что Корея, кажется, не лучшим образом повлияла на способности Ноа. Не в том смысле, что он стал петь хуже, тут он по-прежнему хорош. Дело в сценическом присутствии. Если он на сцене с детства, постоянно участвовал в конкурсах, еще и в мюзикле играл, даже исполнял главные роли – он должен воспринимать сцену как нечто привычное. Но Ноа всегда волнуется, нередко это волнение заметно даже на выступлениях.
– Ладно, давайте дальше, – улыбнулся Ноа, – Очередь Хару. Какие у него увлечения?
– У-у-у, – протянул Чанмин, – Тут можно вести длинный список.
– Читает, дегустирует чай, смотрит странные ролики, которые вообще не выглядят развлекательными, – начал перечислять Сухён, – Бегает, почему-то очень часто отжимается…
Парни начали хихикать, а Хару закатил глаза: ну, начинается.
– Любит рок-музыку, – продолжил Тэюн, – Играет в шахматы…
– Я не люблю играть в шахматы, я играю только с дедушкой и братом, – возразил Хару.
– Но играешь регулярно! – возразил Тэюн, – Я вот вообще не умею.
– Умеет готовить! – добавил Шэнь.
– Я не люблю готовить! – снова возмутился Хару.
– А делать уборку? – с улыбкой уточнил Чанмин, – Потому что иногда кажется, что соблюдение порядка – тоже твое хобби.
– Это не хобби! – Хару даже эмоционально взмахнул рукой, словно ему срочно потребовались жесты, чтобы выразить все свое негодование. – Я просто не люблю бардак.
– Любит гулять. Пешком, – добавил Тэюн. – И, хотя Хару сложно назвать общительным человеком, любит разговаривать с интересными ему людьми.
– Спасибо, – улыбнулся Хару, – С этим спорить не буду. Мне всегда приятно поболтать с умным человеком… ну, или тем, кто мне приятен. С тобой мы иногда часами разговаривали.
Тэюн мило улыбнулся:
– Я тоже тебя люблю. Но мозг ты мне выносил временами…
Хару недовольно поджал губы, хотя, на самом деле, не был расстроен, просто играл:
– Это была месть за аниме, – мрачно добавил он.
– Какое аниме? – удивился Шэнь.
– Очень много серий Наруто, – печально вздохнул Хару. – Тэюн почему-то был уверен, что еще одна серия – и мне точно понравится.
– Судя по всему – не понравилось? – широко улыбаясь уточнил Чанмин.
– Нет, не понравилось. Но тут мы как раз можем перейти к Тэюну. Потому что он очень любит аниме.
Все начали согласно кивать, а некоторые и вслух выражать свою осведомленность. Чанмин, кашляя, выдохнул что-то подозрительно похожее на «кружка», из-за чего все начали смеяться – неприличную кружку с анимешной девчонкой еще не забыли.
– Тэюн любит тхэквондо, – сказал Сухён. – И очень хорошо разбирается в поп-музыке.
– Вообще во всем хайповом и модном, – дополнил Хару. – Не модная одежда, а музыка, фильмы, сериалы, даже тренды соцсетей.
– Справедливости ради замечу, что я за этот месяц безумно отстал от жизни, – вздохнул Тэюн, – Столько времени без соцсетей! Мне кажется, я уже морально устарел и теперь всегда буду как вы – не понимать, что это за новый тренд и почему все начали использовать это слово.
Даже Хару не смог сдержать тихого смеха.
– Давайте перейдем к Юнбину, – предложил Хару, когда парни перестали подкалывать Тэюна из-за его зависимости от социальных сетей, – Я хорошо знаю, что он любит танцевать, а еще заметил, что часто смотрит какие-то мрачные сериалы.
– Я люблю мистику и детективы, но еще вообще все с такой мрачной тематикой. Иногда на английском языке появляются классные сериалы со сложным сюжетом, но это… редкий вид удовольствия. Поэтому в остальное время я просто смотрю мистические сериалы, любые.
Тэюн немного разговорил Юнбина, вытащив из него пару сериальных рекомендаций, а потом перешли к Сухёну.
– Игры и аниме, – печально вздохнул Чанмин. – Причем, особенно любит аниме про игры и игры с аниме-рисовкой.
Сухён обиженно надул губы, а Хару улыбнулся: он раньше не обращал на это внимания, но это действительно так. По крайней мере – в плане игр.
На обсуждения хобби они потратили достаточно много времени, но следующие вопросы были попроще. Каждый назвал свою любимую еду, потом немного рассказали о том, как готовился альбом, поболтали о первой неделе продвижения. И, попрощавшись, закончили эфир.
Времени на отдых не было – нужно теперь вернуться на телестудию, дождаться финала эфира и, если им повезет, забрать награду. Но по четвергам им редко «везет» – их сила в цифровых показателях, а не в голосах фанатов.
