Текст книги "Чужая мечта (СИ)"
Автор книги: Оксана Кас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)
А еще… Хару было обидно за деда. Не то, чтобы это стало его целью, но было бы классно добиться чего-то заметного, чтобы выкупить обратно его дом – он стоит рядом с домом этого Манхи, как сам дедушка рассказал. Почти полностью деревянный дом в традиционном стиле даже есть на старых фотографиях в альбоме. Красивый. И его не перестроили – его дедушке проектировал какой-то известный архитектор.
Ну, и главный вопрос: в каких сферах можно преуспеть с минимумом вложений, имея в распоряжении только трудолюбие, здоровые зубы, длинные ноги и симпатичную мордашку? Ответ очевиден – в тех сферах, где нужна красивая мордашка.
Становиться айдолом Хару не хотел. Никакой гарантии дебюта, да и староват он уже для трейни – ему через полгода восемнадцать, обычно в это время дебютируют уже, а не только начинают тренироваться. Модель… как-то странно эта мысль ощущается. Неприятно. Слишком… «радужно», так сказать. Подиум и фотосессии – это, наверное, макияж каждый день, странная одежда. Остается последнее: актерство. Теперь дело за малым – узнать, как вообще в Корее актерами становятся и реально ли это провернуть в его случае.
Возможно, Хару выбирает путь со множеством переменных и низким процентом успеха, но… в Корее культ юности, тут в двадцать лет становиться популярным уже поздно. А вот попытаться выучиться на кого-то можно и в двадцать пять. А главное… проблема ведь в том, что и у прошлого Антона не было академических успехов. Он что колледж, что универ позднее, едва закончил – что-то списал, что-то зазубрил, что-то оплатил. Он вообще не представляет, как ему поступить в университет с местным уровнем конкуренции. Поэтому выбор сферы, где образование не важно, кажется не такой уж глупостью.
Глава 5
Стартовая позиция
Родители временами вели себя как влюбленные школьники. Ну, тот сюжет, где положительная девочка-отличница вроде пытается оставаться строгой и недоступной, но все равно сдается перед фактом влюбленности. Долго злиться на собственного мужа у мамы не получалось. Мирились они тихо, но их спальня точно над гостиной и легкое пошатывание кровати Хару услышал отчетливо. Еще и с утра оба ходили довольные… Даже злиться на них не получалось.
На первый осмотр к врачу Хару повезла бабушка, потому что дедушка в тот день слег с давлением – несмотря на зарядку и правильное питание он оставался гипертоником и смена погоды влияла на него так сильно, что он едва мог нормально ходить. Даже обратно в комнату подниматься не стал.
Бабуля сильно переживала, а Хару был удивительно спокоен. Он все еще быстро уставал, но голова уже не кружилась. Врач подтвердил его ощущения: отек почти прошел, ссадины хорошо заживают, реакции вернулись. Еще удивился – заживление идет очень быстро даже для подростка. Посоветовал купить восстанавливающий крем для лица, чтобы точно не осталось рубцов. И даже разрешил делать зарядку с дедушкой.
Сразу после больницы бабуля потащила его в магазин за средством для лица. Она записала на листочке список компонентов, которые нужны для быстрого заживления, так что в магазине сразу отловила консультанта, чтобы девчонка помогла найти ей нужный крем. Хару же больше смотрел на улицу, где работали зазывалы. В отличие от консультантов внутри магазина – преимущественно девушек – на улице работали парни. На них были дешевые костюмы – белые рубашки с черными жилетами, красные галстуки– бабочки на шее. Память услужливо подсказала, что зазывалы – это почти всегда парни. Обычно высокие, с приятной внешностью, чтобы привлекать именно женщин. Хару до своего восемнадцатилетия не может устроиться на нормальную подработку, для несовершеннолетних ограничений столько, что большинство работодателей не хотят иметь дело с детьми. Но зазывалы – это немного другое. Они работают не каждый день, да и смены почти всегда неполные. Важна внешность и отсутствие стеснения – все же настойчиво уводить людей в магазины не каждый сможет. У Хару есть и то, и другое. Поэтому, пока бабуля узнавала насчет скидок, он выскользнул из магазина и подошел к самому старшему парню. Поклонился:
– Здравствуйте. Простите, что так подхожу, но… не подскажете, где вы получаете такую работу?
Парень отвлекся от проходящих мимо людей, внимательно осмотрел Хару с ног до головы и уточнил:
– Какой рост?
– Метр восемьдесят один.
– Без стелек?
– Босиком в больнице мерили.
– Это хорошо… Лет сколько?
– Семнадцать.
– Школьник, значит… тоже неплохо. Записывай…
Хару быстро достал телефон и записал адрес офиса. Это относительно недалеко, но сейчас идти смысла нет – раны на лице еще не зажили.
– И учти, нужно реально хорошо выглядеть, – предупредил парень, – Работников всегда не хватает, но если клиенты на тебя не идут, то и получать будешь мало.
Хару кивнул. Конечно, работников не хватает. Рост нужен выше среднего, еще и чтобы лицом соответствовал местным стандартам хотя бы чуть-чуть, условия… ну, в апреле стоять на улице в рубашке и жилетке еще куда ни шло, а что зимой? Хару не помнит, чтобы зазывалы работали в пуховиках. При этом такие парни нужны и для промоакций в супермаркетах, и для раздачи флаеров, и для таких вот событий около бутиков – они останавливают девушек на улице и предлагают им попробовать новую продукцию бренда, провожая затем потенциальную покупательницу внутрь магазина.
Когда Хару только отошел от этого парня, из магазина вышла и бабуля:
– О чем это ты с ним разговаривал? – строго спросила она.
– Узнавал насчет работы, – честно признался Хару.
– Зазывалой? – почти в ужасе спросила бабуля.
– А что? Единственное, что их интересует при найме – моя внешность. Я же еще не устроился. Так, спросил…
– Эти конторы ненадежные, могут обмануть тебя, – сердито проворчала бабушка.
– Это большой магазин, работают парни на известный бренд, – с улыбкой ответил Хару. – Даже я это название знаю. Те, кто дают им работу, точно не аферисты. Я поэтому у него и спрашивал, а не в интернете искал.
Бабушка на секунду даже рост приоткрыла, а потом улыбнулась:
– Умно, умно. Все же внуки у меня замечательные. Но тебе пока нельзя! Пока врач до занятий не допустит, узнавать насчет работы не пойдешь! – категорично заявила она.
– Можно подумать, меня с этими ссадинами кто-то возьмет, – буркнул Хару.
До того, как повалить Хару на пол, Ёну успел пару раз ударить его по лицу. Кольцом рассек кожу на скуле, получилась глубокая царапина, а еще у губы рана, тоже неохотно заживает. Они уже не причиняли особого неудобства, но и не исчезли полностью.
– Тогда хорошо, что я тебе не только крем купила…
– Что там еще? – с легкой паникой в голосе уточнил Хару.
– Дома узнаешь.
Ему самому тщательный уход за кожей казался чем-то слишком… женским. Прежний Хару тоже не был ярым фанатом уходовой косметики. Но… для молодого корейского парня это, скорее, исключение. Следить за состоянием кожи – нормальная практика для всех мужчин.
Средств оказалось три, ничего криминального.
– Сначала этим умываешься, вытираешь лицо, потом пару капель этого на лицо, потом этот крем, – инструктировала его бабушка.
– А можно все сразу в банку с кремом вылить и мазаться одним? – уточнил Хару.
– Я тебе вылью! – недовольно замахнулась на него бабуля. – Сложно два раза лицо намазать?
Хару тяжело вздохнул и поплелся в ванную, расставлять бутыльки. У мамы косметика тоже есть, но она, наверное, какая-то другая… Впрочем, у Хару были и свои средства. Основная причина их наличия – светлая кожа и опасное корейское солнце. Хару быстро сгорает и ощущается это крайне неприятно. Кожа на лице становится сухой, чешется и шелушится, постоянно зудит… В таких условиях утром мазаться spf-защитой, а вечером ее смывать специальным средством – не такая уж большая трудность. Теперь бабуля прибавила к этому еще что-то для ухода.
Чего у Хару не было – это средств для бритья. У азиатов пубертат и начинается позднее, и последствия его растянуты во времени. Шикарной бороды у него в принципе быть не может, а пока что количество волос на лице таково, что Хару предпочитал вырывать эти отдельные волоски пинцетом. Особого стремления к бритью у корейских парней вообще нет. На памяти Антона многие его одноклассники с плохо скрываемой гордостью говорили, что начали бриться по утрам. Здесь необходимость покупать бритвенный станок синонимом взросления не считают. Пока есть возможность – выдергивают, потом либо идут удалять насовсем, либо смиряются с фактом бритья.
Приятным событием было то, что Хару может вернуться в свою комнату. После дивана будет немного непривычно ложиться спать на пол, но в остальном… Приятно быть в отдельной комнате, а не там, где вечно все ходят.
Комната маленькая, поэтому и мебели здесь немного. Шкаф для вещей, самый обычный. Есть еще узкий комод, рядом с ним висит зеркало, в котором можно увидеть себя в полный рост. Письменный стол, над ним – полка. Рядом со столом просто сплошная гора старых учебников. В корейских школах учатся преимущественно с использованием рабочих тетрадей, то есть продать их позднее нельзя. Хару складывает их в стопку у стола, потому что жалко выкидывать. Сейчас он вернул на стол свой старенький ноутбук и улегся на матрас. Лежать даже удобно – матрас хороший, приятной жесткости. Лучше, чем на диване. И не скрипит ничего.
Но тут взгляд Хару зацепился за гитару. Обычную, акустическую гитару от фирмы Crafter. Ее прошлый Хару утащил у дедушки, немного учился играть, в средней школе они с Тэюном хотели создать свою рок-группу… но даже играть нормально не научились – раньше бросили. Вот только… Антон умел играть на гитаре. И учился он этому в музыкальной школе. Не сказать, что данное обучение его радовало, но мама настаивала, так что он покорно обучался академической игре целых пять лет. Потом бросил, потому что ему жутко не нравилось в эту музыкальную школу ходить. Все во дворе в футбол гоняют, а он какие-то странные мелодии должен разучивать.
Сейчас же руки сами потянулись к инструменту. Повертел в руках – старая, местами немного потертая, но состояние хорошее. Провел пальцами по струнам, немного подтянул их и настроил. Попробовал сыграть несколько аккордов… вроде, нормально. Он давно не играл, поэтому начал с некогда очень любимой «Smoke on the water».
Вообще, Хару поет. В Корее многие поют, тут, как минимум, по одному караоке на районе. В семье Хару поют без караоке, Хару с детства подпевает бабуле. Еще и в школе немного этому учили. Заняться было особо нечем, а любопытство покоя не дает, поэтому он отложил гитару, включил запись на телефоне и попробовал спеть одну из относительно популярных современных трот-песенок. Прослушал – неплохо звучит, даже с учетом не лучшего качества записи. В трот-певцы, что ли, податься? Там вроде возраст не важен, все равно этот жанр любят преимущественно аджумы…
[*Аджума – тетушка, так в Корее называют все женщин постарше.*]
Это напомнило Хару уже о его желании больше узнать о том, как в Корее стать актером. Ну, или певцом…
Для этого сел за стол, включил ноутбук, зашел на страничку корейского поисковика.
В первые дни после… слияния личностей… он пытался найти информацию о падении самолета – ничего, никаких новостей. Пытался найти себя, то есть Антона – тоже ничего, даже его аккаунты почты и социальных сетей не существовали. Словно это параллельный мир. Но во время тех поисков он понял, насколько медленно работает ноутбук и практически не включал его снова.
Теперь же терпеливо начал вводить запросы.
Итак, любое актерство начинается с агентства талантов. Без него в этой стране не ведется практически никакая творческая деятельность. Вся музыкальная, актерская и модная индустрия базируется на агентствах. Можно быть свободным артистом, но это тупиковый путь, потому что с ними не очень любят работать: «По какой причине у этих людей нет агентства? Наверное, они либо лишены таланта, либо не могут уживаться с людьми».
Агентства есть как очень крупные, так и совсем крошечные. И условия там тоже разные. Для актеров есть два пути развития своего таланта. Вариант первый – начинать с массовки. Для этого есть небольшие агентства талантов, которые заключают с людьми неэксклюзивные контракты. "Неэксклюзивный' контракт означает, что ты можешь обойти несколько таких агентств и со всеми его заключить. Но у всех таких агенств есть существенная проблема. Они вообще никак не продвигают своих артистов. Чаще всего людей оттуда набирают для рекламы или массовки дорам. Случаи, когда актеры, начинавшие таким образом, добились заметных высот, можно пересчитать по пальцам. К тому же – учить там никто и ничему не будет. И рекламировать тоже.
Второй вариант – стать трейни в специализированном агентстве талантов. Контракт эксклюзивный, более строгий, но подразумевающий и обучение, и попытки продвижения – агенты будут находить тебе прослушивания, договариваться о закрытых пробах. Главный минус – время набора. В такие агентства нельзя просто прийти с улицы и сказать «возьмите меня, я хороший». Там устраивают прослушивания, и они не то, чтобы частые.
Точнее – редко проходят открытые прослушивания. Обычно агентства сами приглашают перспективных детишек на закрытые прослушивания. Как стать таким счастливчиком? Ну, способа два: либо ты занимаешься в какой-нибудь студии, либо тебя найдут на улице. И на занятия в студии у Хару денег нет… или будут? Что, если попытаться заработать?
Ближайшее открытое прослушивание – на айдол-шоу. И еще одно – в небольшое актерское агентство, но оно какое-то мутное, оттуда ни одного более-менее известного актера не выпускалось, хотя агентству уже девять лет. На какие роли они набирают актеров? Итог – ничего подходящего. Значит, нужно заработать на обучение в студии.
Если тебе нет восемнадцати, этот процесс может быть достаточно сложным. Зазывала – непостоянная работа, там многое зависит от удачи. Можно ли рассчитывать только на это? Хару еще раз взглянул на гитару. Восстановить навыки – не проблема. Из музыкальной школы он сбежал во многом потому, что у него неплохо получалось и учителя начали подталкивать его к тому, чтобы начать ездить на конкурсы. Позже он понял, что они просто хотели для него лучшего: не обязательно становиться музыкантом, если ты посетил пару конкурсов. Но тогда ему казалось, что его толкают на путь академического музыканта, что вызывало в нем искренний подростковый бунт.
Надо бы узнать, можно ли в Корее играть на улице… Вбил в поисковик – можно. В туристических местах, на больших торговых улицах и в районах с ресторанами и барами это даже активно приветствуется. Нужно только получить разрешение в ближайшем отделении полиции. Там, скорее всего, попросят спеть и сыграть – ну, чтобы избежать странных крикунов, возомнивших себя великими певцами. Можно, конечно, устроиться с гитарой и без разрешения полиции, штрафа за это нет. Но это у иностранцев полиция разрешений не спрашивает, а к своим гражданам представители правоохранительных органов относятся строже. Могут подойти и поинтересоваться, почему не просил разрешения.
В людных местах, особенно в выходные дни, на чаевых можно неплохо заработать, но тут то же правило, что и везде в Корее: ты должен быть симпатичным. И уметь петь, разумеется.
Хару еще немного помучил Naver – это корейский портал, что-то вроде Яндекса, когда под одним названием и поисковик, и куча других сервисов. Хару интересовало – сложно ли получить разрешение для игры на Мёндон – самой популярной улице в Сеуле. Оказывается, это реально даже для обычных уличных музыкантов. Но есть один нюанс – на улице не так уж много мест, где можно разместиться так, чтобы не мешать движению людей, и они все могут быть банально заняты.
Итого, он сегодня нашел уже два потенциальных способа заработка. Абсолютно легальных, но немного ненадежных. До его восемнадцатилетия еще полгода, потом можно будет найти нормальную подработку, а пока и так пойдет. Цель – накопить на полгода занятий в студии, чтобы иметь возможность от них пойти на прослушивание… если повезет, его раньше найдет скаут какого-нибудь агентства…
Глава 6
Решительный дуэт
Тэюн приходил к Хару в гости каждый день. Они вместе делали домашнее задание, болтали… строили планы. После того, как врач признал Хару активно выздоравливающим, бабуля позволила ему выходить на улицу, что заметно упростило общение – разумеется, двое семнадцатилетних парня не обо всем могли поговорить в присутствии старших.
Столь близкое общение – редкость в любой стране, а многим корейским ровесникам они вообще казались братьями. Здесь просто не принято так много и тесно общаться с не-родственниками. Ходить друг к другу домой, регулярно есть вместе, ночевать, и все это – уже в достаточно взрослом возрасте. Обычно лет в четырнадцать-пятнадцать подростки перестают водить друзей домой. Исключения, разумеется, бывают, но это говорит о невероятной дружбе, которая ближе к семейным отношениям. Девчонки могут в таких случаях называть друг друга «половинками» и «женушками», парни редко бывают настолько раскованны, чтобы использовать двойственные характеристики своих отношений, обычно говорят что-то вроде «близнец». Хару с Тэюном тоже в школе называют близнецами. В некотором роде они действительно как братья… ну, как минимум, – кузены.
Родители Тэюна поженились за месяц до родителей Хару. Таким образом, их мамы были новенькими в этом районе, молодыми девушками со стороны, да еще и в одинаковой ситуации, когда старых подруг рядом нет, а новых найти сложно. А потом они еще и забеременели в одно время, надеялись даже рожать вместе, но Хару родился на семь дней раньше. Поэтому Хару с Тэюном знакомы с младенчества, если можно так сказать. У них есть огромное количество совместных фотографий еще с раннего детства. Мама Тэюна тоже воспринимается не как подруга мамы Хары, а как сестра.
За все время дружбы парни ссорились лишь один раз. Да и то… это была странная ссора, основанная на комплексах, а не на ненависти. Хару всегда был симпатичным. Когда начала проходить детская округлость черт, ему стали постоянно говорить, что он хорошо выглядит. Комплименты внешности он слышал каждый день, ему подбрасывали записочки с признаниями в сумку и шкафчик, люди на улице могли провожать его взглядом… Многие говорили Тэюну, что круто быть другом красивого парня – так тебя тоже замечают.
Тэюн, по корейским стандартам, симпатичный, но не более. Он достаточно высокий, у него приятная внешность, его не обзывали уродом, не придумали обидных прозвищ, даже «дружескими» советами о необходимости сделать пластику доставали крайне редко. Но он долгое время жил в тени: «Тэюн, лучший друг красавчика Хару». Когда Джиу начала оказывать знаки внимания именно Тэюну, он почувствовал себя главным героем, поэтому слова Хару о том, что Джиу это делает явно не просто так, его и рассердили: Тэюн наконец-то почувствовал себя исключительным, а тут такое заявление… На следующий день после ссоры у Тэюна умер дядя, живший с семьей в пригороде, и всем пришлось уехать на похороны. Прощались Хару и Тэюн все еще немного холодно, но это не было той ссорой, которая сделала их врагами. Они оба знали, что все равно помирятся, вопрос был скорее в том, кто первый пойдет извиняться. Скорее всего, в данной ситуации это был бы Хару – он раньше и не подозревал, что постоянное выделение его внешности задевает друга.
У них было свое любимое место в… сквере? или это можно назвать парком? Здесь находится небольшое болотце, которое обычно гордо именуется прудом. Болотце это метров десять в длину, но достаточно узкое. Берега поросли всякой травой и кустарниками, но, главное, – на берегу растут три ивы. Старые ивы. Из-за них этот сквер и существует. В какой-то момент времени власти Сеула осознали, что в городе почти не остается зеленых насаждений и ввели ряд законов, охраняющих те посадки деревьев, которые еще остались. Поэтому вырубить эти три ивы стало невозможно. К тому же, в этом болотце есть какой-то подземный родник, поэтому осушить его будет сложно. Раньше на этом месте было что-то вроде спонтанной свалки, но Хару и Тэюн эти времена не застали – к моменту, когда они начали сами гулять, здесь уже были новые насаждения деревьев, скамейки, детская площадка и зона для тренировок. Гуляющих вот только мало. Район просто не тот, где у людей есть время на праздные прогулки.
В любом случае, парни вдвоем много времени проводили на определенной скамейке. Она стоит близко к зданию типографии, поэтому тут почти не бывает людей – детская площадка и тренажеры с другой стороны пруда.
– Я не говорил об этом дома, – начал Хару, когда они расположились на любимой скамейке, – но… в общем, я хочу попробовать стать актером.
– Актером⁈ – искренне удивился Тэюн. – Никогда не замечал в тебе такой страсти…
– Ее и нет, – признался Хару. – Я просто не знаю, чем еще заниматься в жизни. На обучение денег нет, идти в мелкий колледж, чтобы потом потолком моего развития был начальник смены на фабрике…
Тэюн согласно вздохнул. Финансовое положение его семьи немного лучше, но не настолько, чтобы Тэюн мог учиться в хорошем университете на собственные деньги. Да и оценки у него похуже.
– Пойти работать на фабрику и правда можно успеть в любое время, – вздохнул Тэюн. – Ладно, я в деле. Говори, что нужно делать.
Хару на мгновение даже опешил: вот так сразу? Просто за секунду решил пойти в незнакомую профессию вместе с другом?
– Ты же ничего не знаешь об этом, – немного неуверенно предположил Хару.
– Ну да, – признался Тэюн. – А что, ты хочешь сделать это сам?
Хару ответил, даже не задумываясь:
– Нет, с тобой будет как минимум веселее.
Сразу стало как-то спокойнее: все кажется проще, если делаешь это не один.
– Ну, и что ты узнал об актерстве?
– Открытых прослушиваний в ближайшее время нет, идти работать в массовку – путь в никуда, – коротко резюмировал Хару, – Поэтому нужно копить деньги на полгода занятий в творческой студии, чтобы оттуда попасть на закрытые прослушивания. Я планировал пойти работать в зазывалы, но недавно появилась еще одна идея… помнишь, мы хотели создать рок-группу?
– Как может зарабатывать рок-группа? – удивился Тэюн.
– Рок-группа – никак. А вот петь на улице за чаевые – это реальный способ заработка. Я почитал в сети: в центре Сеула это легально, можно неплохо заработать…
Тэюн задумался на секунду, а после кивнул:
– С твоими данными – это возможно. Но… ты хочешь петь вдвоем?
– Планировал один, но, раз ты не против попытки стать актером, то и от выступления на улице не откажешься. А две гитары и два голоса будут звучать интереснее.
– Мы сможем⁈ – в ужасе спросил Тэюн. – Я имею в виду – мы же сто лет вместе не играли. Еще же нужно будет переделать музыку на две гитары…
– Я смогу, – уверенно сказал Хару. – Только… мне нужно разжиться ремнем для гитары… и чехлом… С гитарой ведь нужно еще доехать до Мёндона. У тебя-то инструмент поновее, сразу со всем необходимым был…
Они живут в Каннам-гу, но основной поток туристов будет в Чун-гу, то есть центральном районе. Там расположен Мёндон – главный квартал для элитного шопинга. По улицам всегда гуляет много молодежи, близко до набережной ручья Чхонгечхон, еще одной достопримечательности Сеула. В общем, это лучшее место для выступлений за чаевые. Чтобы попасть туда от их дома, лучше поехать на метро, а там никогда не бывает совсем уж свободно.
– Думаю, ремень я тебе подарю, – внезапно предложил Тэюн.
– Что? Почему? – удивился Хару.
– За то, что ты тогда сказал Ёну… я очень жалею, что меня там не было, – улыбнулся Тэюн.
Хару расхохотался в ответ. Вдвоем они сразу начали подбирать потенциальный репертуар, миксуя то, что слушают в доме Хару (бабушка любит трот, дедушка рок), и то, что сейчас модно (Тэюн в курсе всех модных песенок). Сразу слушали, пытались найти аккорды для гитары, что-то Хару, вполне вероятно, сможет сам наиграть на слух.
Бабуля иногда в шутку говорила, что у них на двоих один мозг и между решением и действиями у них проходит не более пяти минут. Поэтому то, что они сейчас делали, было как будто привычным для Хару, но удивительным для Антона. Как обычно бывает, когда ты собираешься делать что-то вместе с другом? Обсуждения больше похожи на мечты, между озвученной идеей и ее реализацией проходят недели, а иногда это так и остается идеей. Но у них все сразу. Нашли десяток песен, для которых уже есть аккорды. Тэюн подсказал, какие песни стоит попробовать собрать самим – что-то крайне модное и попсовое. Тут же обсудили, где будут репетировать, попробовали спеть что-то на два голоса, посчитали, сколько будет стоит проезд, когда лучше ездить, что брать с собой… в общем, за три часа в парке они обсудили все организационные моменты. И все это – весело и без ссор из-за мелочей.
Домой Хару вернулся, уже точно зная, что ему нужно делать. На Мёндон ему пока что, понятное дело, не позволят уезжать. Пока врач не отпустит в школу, бабуля не даст слоняться по городу. Но им, в любом случае, хорошо бы еще и отрепетировать все. Песен десять хотя бы, а лучше пятнадцать. К ним нужно запомнить и мелодию, и текст. Этим можно заниматься у Тэюна дома, у него чаще всего никого нет. До того, как Хару заболел, они обычно у Тэюна дома и бывали, потому что там никто не слушает их школьные сплетни.
Дома Хару начал с основного. Если гитару он взял у деда, а дед – человек крайне основательный, то и чехол, наверное, должен быть. Он был. Очень хороший: твердый каркас обтянут натуральной кожей. Но от сырости петля покрылась ржавчиной и отвалилась. Хару сразу сбегал в ближайший магазин хозяйственных товаров, купил две петли – благо, это стоит недорого, – и они с дедушкой за пятнадцать минут отремонтировали старый футляр.
– Откуда у тебя гитара? – спросил Хару, протирая чехол.
– Я в молодости играл в рок-группе, – внезапно ответил дедушка, – Электрогитару продал, когда с деньгами стало плохо, а эту не смог. Она и стоит не особо много, и… память…
Хару от неожиданности аж подавился, с сомнением осмотрев дедушку:
– Гитарист в рок-группе? – скептически уточнил он.
– Обижаешь! Вокалист и гитарист! – возмутился дед, голосом выделив «вокалиста».
Сколько еще неожиданных открытий подкинет Хару это семейка?
– Почему я никогда об этом не слышал? – спросил он.
– Во-первых, ты раньше не особо-то меня слушал, – нравоучительно заметил дедушка, – Во-вторых… мы играли одни каверы, выступали перед зрителями всего-то три раза, так что рассказывать особо и нечего. Тогда рок в моде был, это сейчас все по к-поп группам с ума сходят. А ты чего решил гитарой заняться? Перед девчонкой какой-то хочешь себя в лучшем свете показать?
Последнее дедушка сказал с той общей для всех взрослых людей интонацией, будто они говорят о какой-то забавной тайне. Хару не выдержал – закатил глаза:
– Айгу-у! Чтобы сейчас понравится девчонке, нужно ей подарки дарить и в хорошие рестораны водить.
Дедушка фыркнул, не сдержав резкий смешок, чтобы после честно признаться:
– Раньше тоже гитара не особо работала, если честно.
– В данном случае, вынужден попросить не углубляться в воспоминания, – заявил Хару, – Я еще не переварил тот факт, что у папы до мамы была невеста, мне больше нравится считать, что бабуля была твоей первой и единственной любовью.
Дедушка расхохотался так громко, что их кухни выглянула бабуля:
– Чего ржешь, как конь, старый? – возмутилась она.
Дедушка не смог ответить, он лишь качал головой и продолжал хохотать.
– Я сказал дедушке, что не хочу знать о его романах до тебя, – мрачно ответил Хару.
Лучше самому, потому что дедуля может это и иначе сказать.
– Да? А хочешь, я про свои расскажу? – весело поинтересовалась бабуля, – У меня в юности много женихов было.
– Так, все, – решительно заявил Хару, вставая, – Я от вас ухожу.
Теперь хохотали уже они оба. Хару, на самом деле, не совсем сбегал – он просто уже закончил с чехлом и хотел немного посидеть за компьютером, попробовать разучить хотя бы одну мелодию. Ну и еще – это удобный случай не отвечать на вопрос дедушки. Он не надеялся скрыть свои планы от старших, просто… лучше поставить их перед фактом, спокойнее будет.
С непривычки получалось не очень хорошо, все же игра на гитаре – не столько знания, сколько навык. В какой-то момент даже стало казаться, что ничего не получится: скорость отвратная, пальцы болят, мелодия не запоминается… но, где-то через час страданий, ситуация начала проясняться. Через неделю играть он, конечно, еще не сможет. Но ничего страшного, ему все равно еще год в школе учиться, успеет.
И он, и Тэюн, хорошо поют. У Хару чуть лучше природные данные, сказывается общая музыкальность их семьи. Но все же они вдвоем посещали кружок вокала.
В средней школе участие во внеклассной деятельности является обязательным. Они хотели играть в футбол, но там было много желающих и их технично оттеснили в сторону. Легкая атлетика казалась им скучной, волейбол просто был неинтересен, рисовать тоже не хотелось. Так они оказались в вокальном кружке. Не то, чтобы им это нравилось, но получалось хорошо. Хару так вообще постоянно хвалили, даже советовали заниматься этим профессионально. «Профессионально» – это дорого. Но в какой-то момент Хару и Тэюн решили основать свою рок-группу. Учились играть на гитаре вместе – у Хару была дедушкина, Тэюн выпросил у дяди в подарок недорогой инструмент. Упорства им обоим не занимать, так что кое-чему они научились. Значит, и сейчас получится. Хару просто возьмет на себе основную работу, а Тэюн будет слегка его поддерживать. Может, ему вообще ритм отстукивать по гитаре? Это может быть интересно…
