Текст книги "Чужая мечта (СИ)"
Автор книги: Оксана Кас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)
Он даже почти не был удивлен, что на разговор его вызвала именно она.
– Здравствуй. Проходи, садись. Вот, кофе.
И она поставила перед ним большой бумажный стаканчик известной корейской кофейной сети. Круглая прозрачная пластиковая крышка, из середины торчит трубочка, в стакане плавают кубики льда. Айс американо, без которого большинство корейцев просто жить не может. Если бы среди трейни проводили опрос, то айс американо занимал бы лидирующую позицию в списке вещей, «которых не хватает в этом общежитии». Для большинства, но не для Хару.
На улице очень жарко. Хару снял кепку с головы, положил ее на колени и потянулся к стакану. Он не фанат кофе, но в такую жару…
– Что у тебя с волосами? – удивилась Им Минсо.
– С волосами у меня ничего, – вздохнул Хару, – У меня вымылся перманент, а укладывать такие длинные волосы я не умею.
Минсо удивленно покачала головой.
– И от маникюра ничего не осталось.
Хару рассеянно посмотрел на свои руки. Ногти он подстриг ножницами пару дней назад. Чтобы они не цеплялись за одежду, даже слегка подпилил пилкой для ногтей, но об эстетике, откровенно говоря, он не особо заботился. Руки чистые, ногти короткие, грязи под ними нет – вот и весь маникюр.
– Да, еще у меня брови отросли, – фыркнул Хару и приподнял челку,
Минсо хмыкнула, словно немного в шоке от прямолинейности Хару. Ему же стало немного… неудобно. Почему-то рядом с ней он вечно ведет себя, как бунтующий подросток.
– Вы что-то хотели у меня спросить? – Хару немного нервно водил пальцами по стакану с кофе, но так и не сделал первый глоток.
– Скорее – поговорить. Ты знаешь свой рейтинг?
Хару кивнул:
– Я все еще на первом месте. Тэюн, вроде, вошел в семерку.
– Дело не в твоем месте. А в количестве голосов.
Она разблокировала экран планшета и развернула его к Хару. На экране – таблица. Имена и цифры голосов в разные моменты шоу. Хару на первом месте. И… на данный момент число голосов у него заметно больше, чем у второго места – Ким Юнбина.
– Несмотря на запрет съемки, некоторые моменты вчерашнего концерта все равно были сняты и выложены в сеть, – продолжила Минсо, – теперь мы окончательно потеряли возможность контролировать уровень твоей популярности, она растет слишком быстро. Если ты сейчас перестанешь хорошо работать, все будут говорить, что мы тебя сливаем. У тебя слишком много поклонников, они не примут твой уход.
Хару печально вздохнул. Второе место после него занимает Юнбин, трейни-универсал, привлекательный парень из достаточно крупного агентства. Сейчас у Хару – почти миллион двести тысяч голосов, у Юнбина – чуть больше девятисот тысяч. Разумеется, разрыв увеличивался постепенно. До выпуска первого эпизода разница была в триста голосов. После первой серии – где-то в районе пары тысяч. После второй серии – уже в сто тысяч. И сейчас – в двести с лишним тысяч. А ведь третья серия еще даже не вышла.
– Поэтому я хотела бы понять, что происходит, – спокойно продолжила Минсо. – Наша договоренность до начала шоу базировалась на том, что вы хотите вылететь. Не скрою, мы намеренно подавали тебя в эфир, потому что поднятие популярности актеров агентства было просьбой телеканала. Но то, что ты начал делать на первом же испытании… это не поведение того человека, который просто хочет продержаться пару недель. Что произошло? Я хочу знать, потому что нам, судя по всему, работать вместе еще три с половиной года.
Хару все еще рассматривал рейтинг. Тэюн сейчас на седьмом месте, его популярность росла постепенно. Шэнь тринадцатый. У него был резкий скачок популярности после второй серии. Хару постарался запомнить хотя бы приблизительные цифры, поэтому ответил не сразу:
– Я не знаю, как это объяснить, – признался он. – Просто я понял, что, если будут делать все «на отвали», то перестану сам себя уважать. Вот и всё.
– То есть, ты решил выиграть, потому что гонор не позволяет быть просто красавчиком без навыков? – ехидно уточнила Минсо.
Хару удивленно посмотрел на нее: она очень точно определила его же мотивацию.
– У меня характеристики на тебя как из школы, так и от агентства, – пояснила Минсо, – В школе ты никак не пользовался своими внешними данными, в агентстве вообще психовал из-за того, что учителя оценивают тебя иначе, отрицая перспективы развития как драматического актера. Логично предположить, что это же отношение тебя задело и на шоу.
Хару тяжело вздохнул и опустил голову. Ну да, вот так легко его развести на поступки: просто скажи, что у него нет ничего, кроме внешности, и он сразу бежит доказывать, что всё он умеет.
– Но ты все еще не хочешь быть айдолом? – уточнила Минсо.
– Не знаю, – ответил Хару. – Мне нравится петь. Танцевать, пожалуй, тоже интересно. Реакция публики на вчерашнее выступление тоже… бодрит. Но айдол – это ведь больше, чем выступления на сцене. Не уверен, что я смогу делать качественный развлекательный контент.
– В этом нет необходимости, – фыркнула Минсо. – Что? Вас в группе теоретически будет семь человек, а твой лучший друг с ролью шута справляется за двоих.
Теперь Минсо открыла папку и заговорила, просматривая текстовые документы:
– Немного информации для размышления. Вы втроем делали маски от бренда Ness Care. Сразу после выхода серии все три маски стали очень быстро исчезать из интернет-магазинов. В данный момент времени бренд сообщил, что готов сотрудничать с будущей группой, но только если в ней будете вы трое. То есть, они хотят вас троих, а остальные четверо могут идти довеском. Бренд мороженого «Frozen-Zen» тоже готов сотрудничать со всей группой, но при условии твоего дебюта в ней. Похожая ситуация с «WellFood», это бренд сладостей для сидящих на диетах, вы их печеньки периодически таскаете себе в комнату. И это – всего две серии, а у нас уже три потенциальных рекламных контракта, которые покрывают расходы на дебют. Понимаешь, к чему я веду?
– Что я нужен группе просто как красивое личико? – обреченно уточнил Хару.
– Почти. Твое умение эмоционально петь тоже лишним не будет. Мы можем начать вкладываться в вас уже сейчас. Сформируем образы, начнем осторожно вас продвигать, чтобы собрать максимальный урожай контрактов еще до дебюта. Но я хочу быть уверенной, что мне потом три года не придется воевать с тобой. Поэтому – давай-ка начистоту. С Кан Тэюном и Ли Шэнем все понятно – им это нравится, они точно будут работать и стремиться к успеху. Что насчет тебя?
Хару тяжело вздохнул. Он откинулся на спинку кресла, отпил немного кофе – как он и думал, кофе оказался ужасно сладким – задумался ненадолго.
– Я хочу хорошо заработать, – честно сказал он. – Я и в актерство шел не потому, что хочу играть, а потому, что не могу оплатить учебу, но хочу хорошо жить и много путешествовать. У меня есть мечта: купить большой дом для своей семьи, выучить своего младшего брата и посетить длинный список стран и городов. Желательно, вместе с Тэюном. Поэтому деньги для меня являются значимой мотивацией. Но… я не смогу делать то, что совсем уж противоречит моему… воспитанию. Я не понимаю, почему я должен стараться изобразить милого ребенка. Меня пугает необходимость выполнять не слишком приличные просьбы от фанатов на фансайнах. Я не хочу надевать там ошейники с бубенчиками и гавкать по запросу.
[*Фансайны – это встречи айдолов с фанатами, проходящих в стиле быстрого свидания, когда айдол сидит за столом, а к нему поочередно, на одну-две минуты, садятся фанаты. Дарят подарки, что-то рассказывают, просят выполнить что-то. Нередко ситуации бывают действительно странными и унизительными.*]
Минсо улыбнулась и покачала головой:
– Неожиданно. Особенно с бубенчиком. От последнего я тебя действительно не смогу защитить как минимум в конкретной ситуации, хотя таких людей обычно не пускают во второй раз. Но вот хорошую зарплату я тебе обещать могу. Эгье, так уж и быть, тоже оставим кому-нибудь другому. Это все, что тебя волнует?
– Нет, там длинный список сомнительных обязанностей айдола, – буркнул Хару.
– Но это – работа. Ты же не думал, что актером ты будешь играть только те роли, которые тебе нравятся? Ты вообще в курсе, что сцены поцелуя в корейских дорамах иногда снимают по восемь часов? Или– что участие в варьете – тоже часть продвижения дорамы? Я не могу гарантировать тебе особого отношения, это будет банально нечестно по отношению к другой группе. Но, если у тебя будет много рекламных контрактов, отношение к тебе все равно будет отличаться. Чем больше денег ты приносишь – тем больше у тебя возможностей.
Хару задумчиво кивнул.
– Но к чему все эти разговоры, если я все равно уже подписал контракт и буду обязан дебютировать? – спросил он. – Выступать откровенно плохо мне уже совесть не позволит. Значит, мой рейтинг не упадет настолько сильно, чтобы меня исключили. Тэюн оказался в своей среде и очень скоро начнет набирать собственных фанатов, потому что он привлекательный и веселый. Значит, мы окажемся в финальном составе.
– Меняется мое отношение к вам, – ответила Минсо. – Почему кофе не пьешь? Неужели стесняешься?
– Честно? Он сладкий до ужаса, я не люблю такое.
Минсо расхохоталась.
– Да уж, попросила девочек купить что-нибудь для неформальной обстановки…
– Кстати, – опомнился Хару. – Извините за наглость, но… когда обновят сладости в автоматах с закусками? Те печеньки от WellFood, с шоколадной крошкой, они закончились еще в первые три дня…
Теперь Минсо расхохоталась еще громче. Она даже вытерла набежавшие слезы.
– Наглости тебе, конечно, не занимать. Но в этом есть свое очарование, – сказала она. – С печеньками разберемся позднее. Сначала – внешность. Вы с Тэюном из нашего агентства, за вас внесут плату в счет долга. Но Ли Шэнь – свободный стажер. Скажи ему, что завивка, косметолог и маникюр обойдутся в триста тысяч вон. Если он хочет и у него есть деньги на это – забронировано три места, выезд сегодня сразу после обеда. Вы с Тэюном едете независимо от решения Ли Шэня. Можешь идти, я насчет тебя поняла все, что меня интересовало.
– Я заберу кофе? – уточнил Хару.
– Бери, – фыркнула Минсо. – Не мне же его допивать.
Хару встал и низко поклонился. Он вышел из кабинета, так и не поняв, что именно поняла о нем Им Минсо.
В спальне Хару вручил кофе Тэюну, который тут же восхищенно начал тянуть через трубочку сладкий кофеиновый напиток, и сообщил Шэню о ценах на услуги парикмахера. Тот тут же заявил, что едет. Ворчал еще под нос, что готов был бы и больше отдать за нормальный уход – укладывать волосы по утрам ему тоже не нравится.
Глава 37
Новая эра
На все время в дороге и в салоне красоты им выдали их сотовые телефоны. Нормально не поболтаешь, конечно, потому что вокруг люди. Но, пока Хару сидел под куполом для химической завивки, он смог тихонечко обсудить с дедулей текущую ситуацию.
У шоу «Lucky Seven» очень высокие рейтинги. Многих трейни уже знают в лицо, а уже Хару, Тэюна и Шэня вообще узнавали повсюду. «Те трое друзей с шоу» – говорили про них. Котик, щенок и хитрый лис. Последний – это про Шеня. Ну или принц, рыцарь и советник. Или даже вампир, оборотень и маг. Чем больше странных прозвищ придумывает корейская публика, тем больше ты ей запомнился.
Дедуля тоже сказал Хару, что шансов вылететь из шоу, не испортив себе репутацию, у него теперь нет. В данной ситуации дебют является самым удачным решением. Еще до того, как Хару пересказал беседу с Минсо, дедуля предположил, что телеканал начал собирать предварительные договоренности о рекламе, где важную роль играет либо Хару, либо «трое друзей с шоу».
– Вы выбиваетесь, – пояснил дедуля. – Пока все нервно делят партии, переживают об отчислении, вы выглядите уверенно, расслабленно и весело. Там склоки из-за места в песне, незаправленные кровати и лживые разговоры, а у вас – вечерний салон красоты, чтение книжек и дележка последней печеньки. Ты должен понимать, что это – монтаж. Они вас выделяют, противопоставляют остальным. Возможно, это делается не специально, просто у вас хороши именно такие кадры, но…
– Но мы кажемся самыми адекватными на фоне остальных? – тихо уточнил Хару.
– Именно. Ваш конфликт с литьем воды – как демонстрация того, насколько вы оптимистично относитесь к неприятностям. Ну, вылил воду, но мы так устаем, что это уже не важно. Этого парня, кстати, уже исключили?
– Вчера, – тихо ответил Хару.
Он говорил через наушники, чтобы сотрудники салона красоты его не подслушали. Не хватало еще сплетен до выхода шоу.
– Это тоже было ожидаемо.
На какое-то время повисло молчание. Дедуля словно о чем-то думал, а напротив Хару как будто «случайно» остановилась работница салона красоты. Она все косилась в его сторону, будто Хару – это лучшее, что она видела в своей жизни. А он, между прочим, сидит под специальным колпаком, который держит бигуди на весу, чтобы у Хару получилась нужная постоянная укладка.
[*Мужская корейская химическая завивка – это не про кудряшки. Волосы хоть и накручиваются на бигуди, но еще и располагаются так, чтобы передние пряди лежали правильной красивой волной. Из-за этого нередко приходится сидеть с волосами, которые привязаны к шлему. *]
Когда девушка отошла, Хару продолжил:
– Им Минсо сказала, что они будут формировать наши образы.
– Частично они уже сформировались сами. Скорее всего, она говорит о стиле – одежда, аксессуары, хобби и привычки. Все то, что можно продать. Попытается вывести на первый план определенные положительные качества, попросит придерживаться какой-то стратегии. Было бы замечательно, если бы ты смог сначала поговорить со мной, но тут уж как повезет.
Хару печально вздохнул. Помощь дедушки была бы совсем не лишней. И не только в запутанном мире шоу-бизнеса, а даже в межличностных отношениях. Вроде ситуации с Нобу. Хару не рассказывал о своих ощущениях и подозрениях по телефону – боялся, что и это вставят в эфир. Сейчас тоже говорить о подобном рискованно – вдруг кто-то в этом салоне все же его услышит. А дедуля наверняка мог бы подсказать, как понимать этого милашку и что с ним делать.
Разумеется, отлучка из общежития не осталась незамеченной, трейни снова начали шептаться о фаворитизме, только теперь уже не в отношении Хару, а обо всех троих. И ведь даже не поспоришь – у них явные привилегии, они вернулись в общежитие к ужину с укладками, маникюром и чистой, пусть и немного раскрасневшейся, кожей. А еще в их комнате оказалась коробка с бантом, лежала прямо на диване. Хару осторожно ее развернул и расхохотался, сразу протянув ее Тэюну. Печеньки с шоколадной крошкой от WellFood. Карточка от бренда подписана от руки – пожелали им троим быть здоровыми и сильными и почаще перекусывать их продукцией.
– Это как? – удивился Тэюн.
В коробке лежало штук сорок этих печенек, каждая в индивидуальной упаковке.
– Это реклама по бартеру, – хохотнул Шэнь. – Чтобы ты мог почаще это есть и поднимать им продажи.
Через полчасика к ним заглянул стафф и попросил убрать коробку с бантом, чтобы не стало понятно, что печеньки подарили только им. Печенье горкой свалили на пустую полку в шкафу, коробку задвинули под кровать съехавшего соседа-водолея. Тэюн остаток дня проходил с блаженной улыбкой на лице – печеньки вообще-то недешевые и раньше он не мог их часто покупать, а тут столько – и все для них троих, причем Хару не так уж любит сладкое. В вендинговом автомате на первом этаже печенье, впрочем, тоже появилось.
Следующий день опять начался со съемок. Ранний подъем, плотный завтрак, потом душ, волосы подсушить феном, переодеться в «школьную форму», на первом этаже– легкий макияж. Стаффу стало известно, что Хару быстро сгорает на солнце, но его еще с утра попросили не наносить санскрин – с ним неудобно делать макияж. Хару не особо переживал – до ангара съемочного павильона идти-то пять минут, не сгорит. Но на выходе из общежития ему вручили зонтик из какого-то плотного материала, не пропускающего свет.
Тэюн ржал так, что макияж ему пришлось поправлять: он утверждал, что Хару с этим зонтиком реально как вампир. Хару же мрачно наблюдал из-под зонтика за веселящимся другом. Он бы тоже, наверное, поржал над подростком, который в тридцатиградусную жару стоит на улице в костюмчике и под черным зонтом. Но что поделать – везде есть свои минусы.
На съемочной площадке всех трейни без приписки «главный» попросили взять бумажки со своими именами и вложить их в одинаковые пластиковые шарики. Шарики пока держать при себе – они будут нужны потом на жеребьевке. Стафф рассадил трейни на стульях так, чтобы было удобно снимать нужных людей, на что ушло минут пятнадцать. Наконец, объявили начало записи и на площадку вышел Джону.
– Доброе утро! – заметил он. – Как настроение?
Отвечали ему вполне бодро, хотя еще пару минут назад многие сладко зевали.
– Сегодня я пришел, чтобы объявить первую полноценную миссию. Вы готовы? Хорошо. Первая миссия будет называться «Битва Мечей». Пять песен популярных мужских групп, на каждую песню – две проектные группы. Во время выступления зрители смогут голосовать за один из двух лучших номеров и выигравшие получат тысячу зрительских голосов как в счет голосования этого тура, так и в счет общего.
Трейни восхищенно закричали. Тысяча голосов – это много. Что касается голосования… будет же два. Первое – общее, где вообще все трейни. Это голосование началось еще до выхода первой серии и будет продолжаться до финала, но на отчисления из шоу оно никак не влияет. Это просто рейтинг. А вот «голосование этой недели» будет проходить недолго, там отдельно голосуют за вокалистов, рэперов, танцоров и тех, кто остался. Для общего голосования тысяча голосов – как слону дробина, за два месяца там счет будет идти на миллионы. А вот для недельного оценивания… кого-то может реально спасти.
Пока Хару размышлял об этом, на экран вывели названия песен. Они вроде и знакомы Хару, но слова он наизусть не помнит, это просто популярные треки популярных мужских групп.
– Вы, наверное, гадаете, как будет проходить распределение по группам? – спросил Джону. – Что ж, настало время раскрыть одну из привилегий обладателей особого статуса. В данной миссии вокалисты, на следующей – рэперы, а затем и танцоры… смогут сами выбрать себе трех человек в группу. Двух – с особым статусом и одного по своему желанию. Остальные три человека будут определены с помощью лотереи.
Хару немного удивленно переглянулся с Шэнем:
– Я смогу сам выбрать трех человек? – тупо уточнил он.
– Кажется, да. Интересно, кто первый пойдет – ты или Минки?
Джону вряд ли слышал их вопрос, но все же именно это он и начал объяснять:
– Первым право выбирать мемберов своей временной группы получит трейни, который лидирует в зрительском голосовании. Хару, выходи сюда, будем формировать первую группу.
Хару поднялся и прошел к Джону.
Часть экранов на сцене убрали, чтобы получилось больше места, так что все десять групп, скорее всего, смогут собраться здесь.
– Ты готов назвать тех, кого ты выберешь? – спросил у него Джону. – Одного главного рэпера, одного главного танцора и любого человека без отличительного знака.
– Никаких требований нет? – опасливо уточнил Хару. – Их потом не заберут куда-то? Вы не скажете, что я, на самом деле, выбирал себе противников?
Джону расхохотался:
– Никакого подвоха. Эти три человека гарантированно останутся с тобой в одной группе.
– Хорошо. Пак Чанмин, Ли Шэнь и Кан Тэюн, – немного заторможенно ответил Хару.
В то, что создатели конкурса подкинули ему такую огромную кость, он все еще не верил.
Но трейни в зале начали хихикать. Джону попросил названных трейни подойти к Хару, а затем уточнил:
– Ладно, Ли Шэнь и Кан Тэюн – это я понял. Но как ты так быстро выбрал Пак Чанмина?
– Мы хорошо общаемся, почти каждый день встречаемся на турниках, – пояснил Хару. – Мне с ним комфортно общаться.
Чанмин не лучший рэпер. Но он очень стабильный и опытный. Двадцать один год, из них восемь – в качестве трейни. Мог дебютировать в двух группах, но ему каждый раз отказывали. Не из-за навыков или внешности. В первый раз он был слишком мал, во второй – не подходил по концепции. Наверное, на шоу нет более опытного стажера, потому что Чанмин, на самом деле, может все. Петь, читать рэп, танцевать. Правда, на среднем уровне, на четверочку, но это не важно. Возможно, в одной из песен есть мега-сложный рэп и Хару пожалеет о своем решении. Но… для него комфортная обстановка важнее выдающихся способностей.
Следом выходили остальные вокалисты, так же выбирая себе мемберов в группы. Как правило – сначала разбирали самых талантливых, это у Хару «своя система». Когда все сделали свой выбор, на площадку вкатили два бочонка для лотереи. В один шарики со своими именами сложили все, кого не выбрали, во втором уже лежали разноцветные бочонки. Десять штук, по количеству групп.
– Хару, крути барабан и выбирай трех оставшихся трейни, – подсказал Джону.
Хару выполнил сказанное, достав имена двух парней, с которыми вообще не был знаком, и Ким Мухена, красавчика из агентства «New Wave». На шоу он как-то потерялся. Менее привлекательный Тэмин, и тот лучше запомнился публике.
– Теперь доставай из второго барабана любой бочонок, он определит вашу песню.
Хару засунул руку, выбрал белый шарик, открыл его:
– EXO, «The Eve», – прочитал Хару.
Он вернулся к парням, протягивая листок Шэню.
– Ну, это не худший вариант. В этой песне вы наверняка сможете освоить хореографию.
– Она легкая? – уточнил Хару.
Шэнь и Чанмин совершенно одинаково нервно хихикнули:
– Терпимая. Легких хореографий не бывает. Здесь хотя бы многое делается медленно.
Хару кивнул, принимая это к сведению. Тут произошла заминка. Следующий после Хару вокалист, Сонун, выбирая песню, тоже вытащил «The Eve». Но ему не повезло на жеребьевке и в группу попали преимущественно рэперы. Джону внезапно попросил всех оставаться на местах, около минуты все стояли в молчании, чтобы потом все переиграть: Сонун вернул шарик в барабан, перемешал и вытащил другой.
Больше никому изменить песню не позволили. Но вот с лиловым бочонком «The Eve» произошел некоторый казус: никто бочонок не доставал, так как все знали, что соревноваться придется с группой Хару. В итоге соперниками их группы стали самые слабые парни – наименее популярный вокалист выбирал, по сути, только одного человека, потому что главный рэпер и главный танцор к этому времени остались в единственном экземпляре. Уже в этот момент было понятно, что настрой у этой семерки упаднический, они сами не верят в свой успех.
Когда жеребьевка закончилась, на каждую группу выдали папку с правилами, два планшета и отправили переодеваться, чтобы уже позднее всем собраться в танцевальных классах и делить партии.
В танцевальном классе расселись вокруг камеры на полу, Хару читал листы с правилами, остальные сразу начали решать насущные проблемы.
– Что там по ролику? – спросил Мухен. – Дайте я посмотрю хореографию!
– Погоди, – весомо остановил его Чанмин. – Начнем со знакомства. Меня зовут Пак Чанмин, мне двадцать один год. Рэп – моя основная специализация, но танцы и вокал тоже на достаточно высоком уровне. Было четыре звезды от наставников по всем направлениям.
Остальные тоже начали представляться, но Хару обратил внимание только на двух «новеньких». Японец восемнадцати лет представился просто по имени – Рио. А корейскому трейни Ю Токсан было семнадцать лет. Оба парня специализировались в вокале, но оценивали свои танцы на троечку.
– Мухен, – весело представился самый младший из них, – Шестнадцать лет, специализация танцы. И теперь я могу посмотреть хореографию? Мне же нужно понять, как объяснять все остальным.
Хару отвлекся от чтения правил и немного удивленно посмотрел на Мухена. Объяснять все остальным, когда тут есть Шэнь? Какое смелое заявление… Чанмин вообще ответил прямо:
– Не забывай, что в этом помещении есть человек, уровень танцев которого гораздо выше, чем у тебя. Давайте определимся с лидером. Раз Хару нас выбирал…
– Ну уж нет! – возмутился Хару. – Больше я в лидерство ни ногой! У тебя явно хорошо получается воспитывать детей, вот и занимайся этим дальше.
Заржали все, кроме Мухена. Чанмин на значок лидера легко согласился. Шэнь, конечно, тоже мог бы… но он уже как-то говорил, что ему очень тяжело далось лидерство в первом этапе. В первую очередь – потому, что он иностранец. Хару был уверен, что Чанмин будет хорошим лидером. Они ведь достаточно давно общаются и у Чанмина спокойный характер, он рассудительный и открытый. Не боится признаваться, что не может что-то сделать, легко заводит знакомства. То есть и с Шэнем, скорее всего, сработается.
– Что по правилам? – спросил Чанмин, когда Хару перелистнул последнюю страничку.
– Мы можем незначительно менять хореографию, которую нам представили на планшете, чтобы лучше соответствовать партиям. Партии тоже можем незначительно менять, но с одним маленьким уточнением: забрать у меня и Чанмина партии нельзя, но мы можем взять дополнительные. И Шэнь будет исполнять как минимум один припев и стоять в центре во всех значимых для хореографии местах, особенно – во время дэнс брейка.
– Дэнс брейка⁈ – едва не закричали все.
– Да, а что такое? – удивился Хару.
– Включайте планшет! – потребовал Шэнь и тут же пояснил Хару, – В оригинальной хореографии нет четкого дэнс брейка.
[*Дэнс брейк – пятнадцать-тридцать секунд песни, посвященные мощным хореографическим движениям. Он может быть ярко выраженным, тогда в это время никто полноценно не поет и хореография будет действительно насыщенная, или же размытым, то есть исполняется частью мемберов во время вокальной или рэп-части, но тогда все внимание, скорее всего, будет сосредоточено на поющих, а не танцующих.*]
Даже Хару понял, что песню для шоу немного переделали. Сначала это не было заметно, но где-то во второй половине что-то было не так, по радио звучало иначе.
– Они сделали бридж жестче, чтобы было больше похоже на рэп, а потом добавили десять секунд брейка, – подытожил Чанмин. – Хороший вопрос: а у нас все этот брейк станцуют?
– У меня есть сомнения, что я вообще устою в той позе для припева, – потерянно признался Хару.
Остальные расхохотались. Концепт песни достаточно… сексуальный. Но хотя бы большая часть движений исполняется медленно. Вот только дэнс брейк… Понятно, что Шэнь встанет в центре и привлечет к себе максимум внимания, но в хореографии есть очень быстрые движения рук, которые Хару едва мог рассмотреть.
– А они могут просто сесть в дэнс брейке? – небрежно спросил Мухен.
Под «они» он явно имел Хару и Тэюна.
– Интересно, а ты можешь вообще не петь? – едко уточнил Чанмин.
Мухен пристыженно замолчал.
– У нас больше недели на подготовку номера, так что справимся, – ответил Шэнь. – Раз за три дня выучили хореографию для вступления…
И он тоже бросил недовольный взгляд в сторону Мухена. Тот во время титульного трека в разделе партий не участвовал – общего числа звезд не хватило. Поэтому он почти не мелькал в кадре, в то время как Хару очень часто был на виду. Да, его танец был немного неловким, но ошибок он не делал.
