Текст книги "Чужая мечта (СИ)"
Автор книги: Оксана Кас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)
– Вот! У Хару начинает получаться! Давай, двигайся. Ты же чувствуешь ритм?
Хару мог только смеяться в ответ. Он понял, почему люди вообще начали танцевать. Это весело. Просто весело, без каких-либо объяснений. Можно отключить голову и позволить музыке вести себя за собой…
[*Groove, или Грув – это действительно чувство ритма в танце. Хороший танцор не просто исполняет готовую хореографию, а как будто подстраивает свои движения под звучания музыки. Обучают ли груву? Ну, почти. То, что Шэнь заставил их делать – это один из способов раскрепощения, попытка научить людей чувствовать ритм. Такой тип обучения возможен, но чаще это просто игра, шутка, способ развлечения после изучения основ. Обычно груву учатся в процессе основного обучения, не устраивая пляски в полумраке. Но Ли Шэнь – не профессиональный педагог, ему можно.*]
Глава 33
Убийственная милота
Выходной прошел хорошо. Они выспались, Хару поговорил с семьей, причем даже Хансу дома застал. Хорошо потанцевали. Шэнь не только в полумраке их танцевать заставлял, но и немного расширил их знания базовых движений, научив «разминке начинающих» – когда ты сверху вниз прорабатываешь пластику всего тела. Перед ужином Хару вышел на улицу с книгой. Устроился в теньке на лавочке и немного почитал. Выйти на свежий воздух – а он действительно был свежим в парке около их общежития – было приятно. Но слишком уж жарко на улице, долго так не просидишь. После ужина Тэюн и Шэнь пошли смотреть фильм, а Хару остался в комнате. Снова почитал, поиграл на гитаре. В большей степени он размышлял о будущем, о том, как ему жить дальше.
Но всё хорошее однажды заканчивается, так что на следующий день опять начались съемки.
Чтобы записать инструктаж к первой миссии, их отправили в ангар съемочного павильона. Через лифт в этот раз проходить не пришлось, расселись на стульях в произвольном порядке, посмотрели промежуточный рейтинг – Хару в нем лидировал. И только потом им начали объяснять суть следующей миссии.
– Ваша первая миссия направлена на то, чтобы зрители смогли оценивать ваши самые яркие навыки. Поэтому вокалисты получат вокальные номера, рэперы выступят с хип-хоп композициями, а танцоры получат сложную хореографию, – пояснял Джону, стоя перед трейни. – При этом не всем из вас получится проявить себя только в чем-то одном. Например, в большинстве хип-хоп номеров все равно есть вокал… Вы понимаете, о чем я?
Трейни согласно загудели.
– Наставники и организаторы шоу уже распределили вас по группам, – объявил Джону. – Внутри каждой группы есть некоторые партии, которые предназначены определенным трейни, к каждому номеру есть, так сказать, техническое задание. Трейни сами решают, как его выполнить и кому отдать свободные партии. Вы готовы узнать, с кем вы будете в группах?
Хару кричал «Да» вместе со всеми, но предчувствие у него было плохое. На экране позади Джону в это время появились одиннадцать прямоугольников. Они открывались по одному, каждое открытие сопровождалось включением звуковой дорожки данной песни. При появлении названия песни на экране парни начали перешептываться – кто и что хотел бы исполнить.
– Каковы шансы, что мы втроем окажемся в одной группе? – спросил Тэюн.
– Нулевые, – ответил Шэнь. – Я с Хару гарантированно в одну группу не попаду.
Хару печально вздохнул. Некоторые песни точно не предполагали исполнение хореографии. Хотелось бы получить партию именно в такой.
– Прежде, чем я начну зачитывать состав групп, – заговорил Джону, – Я должен объявить одну новость… Как вы знаете, по результатам данной миссии будут отсеяны семь трейни. Выбор сделают наставники. Но. Во время живых выступлений у публики будет возможность проголосовать за понравившийся номер. Та группа, которая наберет больше всего голосов зрителей… получит иммунитет. Наставники не будут рассматривать их кандидатуры во время первого отсева. Кроме этого – все семь человек из группы-победителя получат тысячу зрительских голосов в счет общего голосования.
Трейни начали восхищенно перешептываться, словно услышанное было чем-то очень крутым. Хару же искренне считал, что это просто дополнительная мотивация. И так понятно, что зрители не будут голосовать за тех, кто ужасно выступит. Скорее всего, иммунитет получит группа с популярными участниками… группа, в которой будет Хару, например. Но вряд ли в группу к Хару отправят того, кто показался наставникам «слабым звеном». Так что… просто еще одно правило. Корейцы почему-то любят все усложнять.
– Но давайте начнем! «Set fire to the rain», – прочитал Джону первый же трек. – Главные вокалисты в группе: Хару, Ким Ноа и Чой Сонун. Четыре человека для свободных партий: Сато Нобу, Пак Борам, Су Аньцзэ и Лим МинЧу. Займите, пожалуйста, место, за моей спиной, под названием песни.
Хару наскоро пожал руку Тэюну и встал со своего места. Расставаться с другом было… болезненно. Он так привык, что они постоянно вместе, что уходить очень не хотелось. Но это было предсказуемо – на шоу их не будут постоянно держать вместе.
Группа Хару подобралась… своеобразная. С Ким Ноа все понятно – он сильный вокалист и песня Адель ему явно подходит больше, чем любая другая композиция из списка. Поэтому он такой счастливый идет. Хотя… остальные тоже счастливы. Чой Сонун – не самый сильный вокалист, зато весьма симпатичный и уже участвовал на другом шоу на выживание, у него больший опыт стажировки. Нобу просто красавчик, тут без комментариев. Су Аньцзэ – китаец, он не очень хорошо себя проявил во время прослушивания, у него три звезды, но этот парень выступал на китайском шоу на выживание. Пак Борам и Лим Минчу – обычные парни со средними навыками. Они были самыми счастливыми – считали, что с таким количеством красавчиков в группе они точно не пропадут.
– В эту группу по внешнему виду набирали? – смеялся кто-то позади их. – И Хару, и Нобу, и Сонун, да и Ноа очень хорошенький…
– Они имеют все шансы занять первое место…
Хару печально вздохнул. Да уж. А ведь петь им явно не самую простую балладу. Когда Хару смотрел ролики по вокалу, там говорили о том, что пение Адель сложнее, чем кажется. Песни мощные, но одной мощности недостаточно – нужно эмоционально вкладываться, применять разные вокальные техники, иначе это будет звучать пресно. У Хару более-менее хорошо получается только менять регистры – то есть переходить с более низкого звучания в высокое и наоборот. Но остальное… хочется надеяться, что учитель Мин поможет… или Ноа окажется достаточно добр, чтобы объяснить Хару, как исполнить все наилучшим образом.
Чисто вокальными были только две песни – «Set fire to the rain» Адель и «Love Poem» IU. Все остальные треки предполагали исполнение хореографии. И Хару не очень хорошо понимал, как вообще будет происходить распределение. Но постепенно стало понятно, что сильных вокалистов и рэперов распределили по группам так, чтобы на каждого пришлось хотя бы по одной сложной партии, а танцоров распределили в четыре группы, где хореография либо переделана, либо разработана с нуля. Шэнь будет танцевать под старую песню Black Eyed Peas, он там один из четырех главных танцоров, трех человек набрали, чтобы было, кому рэп читать. Тэюн тоже попал в команду с упором на рэп, их всего два вокалиста в группе и исполнять они будут «Rhythm Ta» группы iKON.
Собственно, на разделении по группам первая часть съемок закончилась. Им вручили планшеты с записью выступления и папку с листами. Внутри – текст песни, распределение партий и то самое «техническое задание». По сути, это было перечислением условий для номера – что можно, что нельзя, кому отдавать партии. Хару бегло пробежался по строчкам, но нормально вчитываться времени не было: их выгоняли с площадки.
Танцевальных залов в общежитии десять, групп – одиннадцать. У всех групп, кроме двух коллективов с чистым вокалом, есть хореография. Вполне справедливо, что две группы чистых вокалистов отправили в один танцевальный класс и позволили занимать одно из помещений второго этажа для тренировки вокала.
В танцевальном классе группа Адель и группа IU заняли противоположные части зала и уселись в полукруг. Перед ними установили камеру: именно так они будут все обсуждать. Они познакомились поближе, договорились звать друг друга просто по именам. Ким Ноа и Су Аньцзэ оказались самыми старшими – им по девятнадцать. Но у обоих есть заметная проблема с корейским. У Ким Ноа меньше, да и английский Хару худо-бедно понимал, а вот Су Аньцзэ… Это будет сложно.
Познакомившись, включили запись выступления. Они начнут у стоек микрофонов, потом вытащат микрофоны и пройдут вперед, а ближе к концу… ну, семь человек на экране, которые показывали, как будет выглядеть выступление, просто начали эмоционально ходить, но надпись сверху…
«Здесь будет лить дождь»
Хару сначала подумал, что это какой-то бред. Но потом прочитал то самое техническое задание. Да, во время финальной части песни включат воду. Кажется, они не попадут под струи воды – они будут литься перед выступающими для создания иллюзии дождя. Но почти в самом конце кто-то один должен выйти вперед, чиркнуть зажигалкой и подставить руку под струи воды. Видимо, будут какие-то спецэффекты, которые сделают дождь огненным. Наверное, будет красиво. Но до этого момента нужно еще дожить.
– Нам нужно выбрать лидера, – уверенно заявил Нобу. – Думаю, им должен стать самый старший.
Хару задумчиво кивнул, больше увлеченный чтением. По сути, процентов шестьдесят песни выделены зеленым – эти строчки могут петь только главные вокалисты, то есть Хару, Ноа и Сонун. При этом есть условия – первые строки первого куплета и финальный бридж поет один человек, он же будет поджигать дождь. Это – killing part. То есть та часть выступления, которая привлечет больше всего внимания.
– Разве не лучше будет сделать лидером того, кто сам этого хочет? – спросил Сонун. – К тому же, Ким Ноа и Су Аньцзэ будет сложно занимать эту позицию, они не очень хорошо говорят по-корейски, а лидеру нужно много общаться с персоналом и мемберами группы.
– Давайте тогда сделаем лидером Хару! – широко улыбнулся Нобу.
Хару поднял удивленный взгляд. Он – лидер? Что за бред.
– Да, давайте Хару! – Пак Борам и Лим Минчу охотно поддержали Нобу.
– Нет-нет-нет, я не подхожу! – тут же запротестовал Хару. – Я не силен в коммуникации, у меня самый маленький опыт как у трейни, да и вокалист я не особо умелый. Лучше выбрать того, кто знает, что делать.
– Но ты еще и самый популярный, – заявил Борам. – Так зрители будут больше голосовать за нас!
Хару снова затряс головой:
– Они и так будут голосовать, но лучше выбрать лидером того, кто знает, что делать. Сонун подходит больше.
– Давайте проголосуем! – предложил Нобу. – Хару и Сонун не голосуют, остальные могут выбрать. Кто за Хару?
Руки подняли Нобу, Борам и Минчу. Хару и Сонун сидели рядом, они немного потерянно переглянулись.
– Я помогу, – обреченно выдохнул Сонун.
Хару тяжело вздохнул. Чертов корейский лукизм! Уже и лидера группы по внешности выбирают!
Но ему пришлось принять значок лидера и приклеить его на футболку. Значок небольшой, тканевый, сделан на липучке, поэтому его можно легко прицепить на ткань.
– Ладно, – вздохнул Хару. – Давайте сначала разберемся с зелеными строчками. Кто и как оценивает свои силы? Я в плане силы могу спеть все, но мне нужна помощь, чтобы сделать это хорошо. Ну, и бридж… я бы хотел его избежать
– Я не все смогу спеть так, чтобы голос не ломался, – признался Сонун. – Поэтому Killing Part мне точно не подходит, там в бридже сумасшествие просто. Поэтому был бы рад, если бы мне позволили забрать все, что попроще, а вы потом разделите остальное. Я так понимаю, что Ноа может спеть все?
Ноа улыбнулся:
– Эта песня абсолютно под мои способности.
– Но Killing Part должен исполнить Хару, – вклинился с их разговор Нобу. – Тогда победа гарантированно будет у нас!
Хару снова отрицательно покачал головой:
– Бридж переделан, он даже сложнее, чем в оригинале, мне для его исполнения нужно многому научиться. Будет лучше звучать, если его исполнит Ноа.
– Но ты ведь теоретически сможешь это исполнить? – уточнил Борам. – Для группы будет лучше, если ты сделаешь это.
Хару глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться.
– Для группы будет лучше, если самую сложную и красивую часть возьмет тот, кто действительно сможет сделать это красиво. Ноа – лучший вариант.
– Но зрители голосуют охотнее не за вокал, а за внешность! – вклинился Минчу.
– Давайте мы проголосуем! – радостно предложил Нобу, сияя самой невинной из своих лживых улыбок.
У Хару появилось странное ощущение, что этот милашка делает это намеренно, чтобы усложнить Хару жизнь. Это попросту лишено смысла – отбирать лучшую партию у того, кто реально сделает это хорошо. И ладно, если бы Ноа был косой, кривой и похож на крокодила. Так нет – симпатичный парень, достаточно высокий, с приятной внешностью. Почему не он?
– Тогда давайте уж голосовать полным составом, – заметил Хару. – А то получается, что вы втроем объединились и принимаете решения, которые не нравятся фактическому большинству.
Нобу потерянно заморгал:
– Но сам за себя голосовать ты не можешь, получится ничья…
– И что? – пожал плечами Хару. – По мне, честнее учитывать желание вокалистов, а не выдвигать тех, кто не хочет этого. Раз уж меня уже выбрали лидером, то будем считать, что это мое лидерское решение – центром будет Ноа.
Краем глаза Хару видел, как Сонун опустил голову, пряча усмешку. Хару знает, что тот тоже кажется милашкой со стороны. Просто они с Нобу «работают» по-разному. Нобу суетится и пытается всем доказать, что он тут самый милый и добрый, а Хару просто молчит и улыбается. Но характер-то у него тяжелый, на самом деле. Он «проглотил» лидерский значок, так как это действительно не так уж важно. Но брать основную партию в мощном, сильном бридже… нет уж. Эта часть практически создана для Ноа. На корейском шоу у Ноа может не быть другого шанса показать свой вокал, в то время как для Хару и его высоких нот возможностей будет навалом.
Хару взял простой карандаш и начал выделять кусочки «зеленых» партий для главных вокалистов. Это – центру. Эти части может взять Сонун, из остатков все самое высокое – Хару, технически более сложное – Ноа. У Ноа в итоге получилась самая большая партия и Нобу снова попытался саботировать переделку партий, аргументируя тем, что Хару нужно петь больше, ведь это понравится зрителям.
– Слушай, перестань, – попросил Хару. – Голосование будет проходить в зрительском зале. Там мою хваленную внешность будет не так уж хорошо видно, а вот услышат нас все. Так что давайте доверим сложные моменты профессионалам. Я себе взял достаточно, способности проявлю в полной мере. Портить общее впечатление от номера ради призрачного шанса, что так за нас будут больше голосовать… Вам, может, это и не важно, но мы втроем претендуем на позиции главных вокалистов, нам важно исполнить свои партии чисто.
Нобу надул пухлые губки словно обиженный ребенок. Но на Хару это особо не действует. У него дома есть настоящий миленький ребенок, у десятилетнего Хансу этот облик обиженного котенка выглядит органичнее.
– Теперь к остальным партиям, – задумчиво произнес Хару и посмотрел на Сонуна, ожидая дельных предложений.
– Думаю, вам четверым стоит исполнить весь черный текст, – сказал Сонун. – Мы посмотрим, кто с какими моментами справляется лучше. Я согласен с Хару в том, что звучание очень важно. Это сложная в вокальном плане песня, мы должны исполнить ее как можно лучше. Только так мы сможем выиграть.
Ноа настоял на разогреве голосов, на что ушло около пятнадцати минут. Их «соседи по залу» распевались практически вместе с ними. От того, что четырнадцать парней голосили в одном помещении, подрагивало все вокруг, а к ним в комнату несколько раз заглянули соседи – всем было интересно, что это у них тут происходит. Но что поделать: в отличие от остальных залов, здесь собралось много парней, которые умеют следить за своим вокалом, потому что это их основной рабочий инструмент.
Когда с разминкой было покончено, соседи решили уйти в другое помещение и их семерка остались в зале в одиночестве. Песню исполняли так: вокалисты поют свои партии, как их уже распределили, а остальные парни поочередно исполняют всю оставшуюся часть песни. Так заодно и репетировали, и других оценивали. После первого же прогона Ноа обратился к Хару:
– Ты вроде на прослушивании мог мягко уходить в фальцет?
Хару кивнул: он действительно это умеет.
– Менять громкость и силу вокала – это одна из фишек Адель, – заметил Ноа. – Если ты внимательно послушаешь оригинал, сам заметишь, что она нередко уходит в фальцет для драматичности. Звук так получается тише, но как будто более… проникновенным.
Хару кивнул. Он прекрасно понимал, о чем говорит Ноа, потому что это – излюбленный прием солистов рок-групп. Причины там, правда, не всегда в драматичности: иногда они просто не могут взять высокие ноты, но Хару это умеет. Он попробовал сделать это сразу же, чем вызвал восторженное «о-о-о» от остальных парней.
– Тебе бы пару месяцев с хорошим педагогом, – вздохнул Ноа, – И ты будешь так хорош, что мне останется только печально стоять в стороне.
Хару смущенно улыбнулся. Ему часто говорили что-то подобное. Врожденные данные позволяют быстро прогрессировать, Хару и один справлялся с обучением, с учителем Мин он стал в разы стабильнее. Возможно, Ноа прав: занимайся он с учителем Мин несколько месяцев, уже был бы самым крутым на этом шоу.
– Насчет вокала Минчу, – прервал их разговор Сонун. – Тебе явно не хватает дыхания. Я бы предложил тебе петь только по одной строчке, как бы диалогом с кем-нибудь еще. Все же поставить дыхание за полторы недели… просто невозможно.
Минчу печально кивнул. Похожая ситуация была и у Борам, и у Нобу – не сказать, что плохо, но песня явно не для их способностей. Такое мощное, щедрое исполнение, здесь нужно много воздуха, нужно петь в полную силу… а парни привыкли выступать с чем-то простеньким, где отдельные короткие строчки то ли поются, то ли проговариваются. В этом плане Аньцзэ справился лучше всех, но во время итогового распределения партий «Нобу и компания» всячески пытались перетянуть внимание на себя, в то время как Аньцзэ почти никак не пытался себя защитить. Скорее всего, потому что не понимал большую часть разговоров. Хару растерянно посмотрел на Сонуна. Тот пожал плечами в ответ: если бы Аньцзэ как-то настаивал, можно было бы приструнить остальных, но китаец скромно молчал.
Хару тяжело вздохнул. Партии распределили так, как хотели «Нобу и компания».
Начали репетировать. У Нобу не получалось чисто исполнить свои строчки. Хару на ходу учился у Ноа разным приемчикам, которые делают пение более драматичным, так что пока не возмущался. Но через час постоянного пения стало понятно, что у Нобу проблемы: он ни разу за все время репетиций не спел чисто. Поэтому, когда их позвали на обед, Хару придержал Аньцзэ в дверях. Ткнул пальцем поочередно в два места на листе с лирикой.
– Репетируй это сам, ладно? – тихо сказал он.
– Зачем? – удивился Аньцзэ.
– Очень велики шансы, что наставники потребуют забрать это у Нобу, – тихо ответил Сонун, который все это слышал. – Если нет, ты просто потренируешься. Если Хару прав… то ты быстро перехватишь эту партию.
Аньцзэ поклонился им – неглубоко, но все равно неожиданно. И просто вышел из зала. Хару остался наедине с Сонуном.
– Спасибо, – сказал Хару задумчиво…
– Не стоит. Мы с тобой соперники, причем прямые. Скорее всего, оба станем главными вокалистами и вряд ли снова будем работать вместе… но я все же считаю важным сказать, что Нобу…
– Да, я это понял. – печально кивнул Хару. – Он явно делает все это неспроста.
Сонун кивнул и тоже вышел из класса.
Глава 34
Колея
В столовой Тэюн и Шэнь удивленно рассматривали Хару. Золотой «значок» лидера выделялся на серой ткани футболки, такое сложно не заметить.
– Тебя выбрали лидером? – удивился Тэюн.
– Вечером, – буркнул Хару.
Тэюн с пониманием кивнул: сейчас лучше об этом не говорить.
Тэюн и Шэнь тоже были не в восторге от своих групп. Шэня пытались пытались задвинуть подальше, как танцора, но накидать партий, как рэперу. Он смог получить свое, тыкая всех носом в «техзадание» и напирая на то, что только он хорошо делает трюки – остальные парни танцуют классно, но всякие вертушки-сальто-нижний брейк им незнакомы. В общем, Шэнь с боем выбил себе главную танцевальную партию, но свои эмоции от этой победы тоже оставил на вечер. У Тэюна ситуация чуть лучше: хотя второй вокалист и пытался захапать все партии себе, но Тэюн смог отстоять позицию «делим строго пополам».
В общем, все были не в восторге от перспективы работать по отдельности друг от друга.
Отрепетировав полный день, вечером они очень эмоционально рассказывали друг другу о «дебилах в группе» и шутили, что пора начинать молиться, чтобы в следующий раз им повезло больше. Все разговоры вели в ванной, к слову. Она достаточно длинная, как кишка. Просто сидели втроем на полу напротив раковин, пили холодный чаек и костерили всех подряд, как заядлые сплетницы. В спальне, конечно, было бы удобнее, но там камеры. Да, Им Минсо обещала не создавать негативный образ Хару и Тэюна, но лучше подстраховаться и не оставлять организаторам таких ярких кадров явного недовольства.
Потянулись дни репетиций. Ранние подъемы, прогоны номеров внутри групп, занятия с наставниками. Хару было проще, чем Тэюну и Шэню – у него нет хореографии. Но, чтобы не откатиться назад в развитии, он танцевал каждый день у зеркала в комнате.
На выходных на улице убрали детскую площадку и на ее месте поставили турники. Тэюн сильно уставал за день, поэтому Хару пошел туда один. Уже на следующий день у него появился неожиданный напарник. Парня звали Пак Чанмин, ему уже 21 год, но он без малейшего стеснения попросил Хару научить его заниматься на турниках: спортзала в общежитии не было, а Чанмин достаточно подкачанный парень, боится потерять массу за время шоу. Он безошибочно понял, что Хару не просто случайно отжимается и подтягивается, у него есть какая-то система и правила, позволяющие тренироваться эффективно и безопасно. Раньше Чанмин занимался строго с тренером и только на тренажерах, он даже подтягивался всю свою жизнь только на параллельных ручках, так что турник для него был чем-то малопонятным.
Иногда к ним присоединялись другие парни, пытались заниматься, но мало кто возвращался на следующий день, а в третий раз вообще ни один не пришел.
Эти вечерние тренировки нравились Хару. Они как будто успокаивали. После нервных репетиций было приятно делать что-то простое и понятное. Жарковато, конечно. К тому же, на эти турники направлено сразу шесть камер, что тоже намекает на то, что детскую площадку снесли не ради развлечения трейни, а чтобы добавить в выпуски шоу кадры с потными парнями. Фансервис для девочек приносит хорошие рейтинги, по всей видимости.
[*Фансервис – изначально понятие из аниме и манги, которое сейчас распространяется на другие сферы, включая игры, сериалы, ток шоу… жизнь айдолов. Это сцены, которые нацелены на определенный отклик у основной аудитории. Яркий пример фансервиса – когда девочка в аниме падает строго попой кверху, чтобы еще юбка задралась. Изображение героев в купальниках– тоже пример фансервиса. В к-поп фансервис чуть более лайтовый, до нижнего белья и ягодиц крупным планом тут не доходит. Но вот показать, как парни занимаются в спортзале – это с удовольствием. Или надеть пиджачок на голое тело, чтобы психическое здоровье фандома держалось на одной пуговице…*]
Жаль, что подготовка номера проходила не так гладко. Первые несколько дней у них были занятия только с преподавателями вокала. Учитель Мин была терпеливым педагогом, она давала Хару много полезных советов, помогала и остальным. Второй их учитель был более категоричен. На первом же уроке с учителем Пак досталось всей четверке не-главных-вокалистов. Особенно – Нобу.
– Если не умеешь петь, зачем набрал себе сложных партий⁈ Даже в действующих группах все важные партии отдают тем, кто сможет это спеть, а не вижуалам!
Нобу плакал. Для зрителей зрелище, скорее всего, будет душераздирающим, Хару же не чувствовал ни малейшего сочувствия: Нобу ведь не особо-то и пытался стать лучше. Вот только за утешением Нобу почему-то пошел к нему: обнял за талию и щедро намочил футболку слезами. Ростом он был заметно ниже Хару, реветь в плечо ему было явно очень комфортно. Отталкивать этого актеришку перед камерами было бы неудобно, поэтому Хару неловко приобнял его в ответ. Учитель на Нобу смотрел, как на умалишенного. Но отбирать партию не стал, оставил все в подвешенном состоянии.
С третьего дня с ними стал заниматься хореограф. Не из наставников, а другой, постановщик шоу. Он объяснял им, как двигаться на сцене, как лучше показывать свои эмоции телом. И вот тут у Ноа начались некоторые проблемы. В финале все замечательно – он эмоционально поет, страдая практически всем телом. Но в начале, по мнению постановщика, он выглядит скучно. Неловко стоит у стойки микрофона. Хару смотрел в зеркало и не видел ничего неловкого. Просто стойка микрофона, просто Ноа стоит рядом.
На четвертый день была первая проверка номера с наставниками. И вот тут уже вопрос встал ребром: им нужно что-то менять.
– Во-первых, – заговорил учитель Пак, – Нобу не улучшился.
– Это очень плохо, – согласно кивнула Минджи. – Слишком много ошибок в исполнении. Мы знаем, что это сложная песня, но вряд ли так подумают люди, далекие от профессиональных занятий вокалом. Если ты не можешь исполнить свои строки даже стоя…
– Согласна, партии нужно менять, – кивнула учитель Мин. – Я все надеялась, что Нобу будет много тренироваться и у него получится стать лучше. То, что мы видим сейчас, для шоу не годится.
Даже Хару было стыдно. Наставники отчитывали их за дело, а Хару – лидер, который не смог ничего сделать с Нобу и компанией.
– Вы, видимо, акцентируете внимание на зрительском голосовании, – продолжил Джону. – Но упускаете из виду одну важную деталь. Скорее всего, выиграет танцевальный номер. Это просто… особенность восприятия зала – хореография смотрится интереснее. И на данный момент Нобу выглядит настолько плохо, что я бы рекомендовал его для отчисления.
Нобу вздрогнул: такого заявления он точно не ожидал. Но Джону не остановился:
– Хару, тебе следовало проявить твердость. Мы слышали, что ты с самого начала был против такого распределения партий… в итоге, один из твоих подопечных под угрозой отчисления.
Хару низко поклонился, извиняясь. В уме же роились мысли, что карма все же существует. Нобу, фактически, сам вырыл себе яму.
– Кто может исполнить партию Нобу?
– Су Аньцзэ, – ответил Хару. – Ты готов?
Последнее он спросил уже у молчаливого китайца. Аньцзэ кивнул:
– Я даже выучил, как нужно двигаться.
– Тогда пусть Нобу возьмет лист и споет партии Аньцзэ с листа, – сказал Джону.
Они послушно выстроились и снова прогнали номер, просто с измененными партиями. Аньцзэ, как и ожидалось, справился превосходно, ни один из сложных момент не вызывал у него трудностей. Голос же Нобу дрожал даже на бывших партиях Аньцзэ, но это, скорее, из-за волнения, а не потому, что было сложно петь.
– Так гораздо лучше, – кивнула Минджи, – Теперь вы звучите достойно. До выступления почти неделя, вы сможете отрепетировать перемещения. Но теперь нужно поговорить о вступлении… Я бы отдала эту часть Хару, а не Ноа.
Хару и Ноа переглянулись. Хару нерешительно ответил:
– Вступление является частью строчек «killing part». Я могу его исполнить, но бридж…
– Бридж и вступление – это все killing part? – искренне удивился Джону. – Это плохо… Ноа не хватает харизмы, чтобы в спокойном положении захватить внимание в самом начале. Но это вокальный номер, вам очень важно сразу привлечь внимание… Давайте так: я попрошу организаторов разрешить вам поменяться. Думаю, с этим проблем не будет. Давайте еще раз, но только Хару начнет, а остальное оставьте, как есть.
Хару снова переглянулся с Ноа, тот уверенно кивнул. Кажется, потеря вступления его не особо заботит.
Можно было бы, конечно, самому исполнить вступление не особо хорошо, чтобы его вернули Ноа, но… Хару уже решил, что он пытается проявить себя в полной мере.
– Простите, я не разбирал эту партию. Можно мне тогда полторы минутки? – спросил он.
Наставники удивились, но кивнули.
Хару повернулся к Ноа и уже сам попробовал изобразить щенячий взгляд. В зале все начали хохотать, Ноа натурально ржал:
– Да помогу я тебе, помогу… что ж ты сразу с козырей-то начал, – проговорил он сквозь смех.
Они вдвоем отошли в сторонку. И Ноа быстро сделал для Хару «разбор»: здесь громче, здесь тише, вот тут лучше спеть вот так. Хару тут же тихонечко пропел эти две строчки. Они уложились в минуту. Вернулись к стойкам микрофонов, исполнили весь номер заново.
– Да, так лучше, – кивнул Джону.
– Я бы сказала – очень хорошо, – добавила учитель Мин. – У Хару очень яркая, но холодная энергетика, это…
– Гипнотизирует? – подсказала женщина-хореограф, улыбаясь.
– В некотором роде, – улыбкой ответила учитель Мин. – Надеюсь, нам позволят изменить этот момент.
Затем наставники сделали еще несколько замечаний другим участникам, поменяли несколько строчек в партии Борам и Нобу, посоветовали сменить построение – им не нравилось, что не вышедший ростом Нобу стоит рядом с высоким Хару, плюс Хару теперь должен стоять в середине в самом начале выступления…
Это была пятница, время трансляции второй серии шоу. Вечером их так же собрали в кинотеатре на общий сеанс.
Большая часть серии состояла из интервью и съемок «скрытыми» камерами. Создатели показали момент с заселения, где Шэнь поделился с Хару пластырем. Потом показывали, что у Хару все плохо с танцами, но он очень хочет партию с высоким вокалом. А потом… потом они вставили момент, где Хару выходит из комнаты после отбоя и идет заниматься. Но главный сюрприз – они показали и как Шэнь приходит в зал, как они о чем-то тихо говорят, сидя на полу, как пожимают руки и как Шэнь начинает учить Хару.
В серии не было практически никаких пояснений – на экране, поверх видеоряда, написали «Хару и Ли Шэнь говорили очень тихо, поэтому нам тоже интересно, что они обсуждали». Кажется, все в зале кинотеатра повернулись в сторону Хару и Шэня. Выглядела эта сцена реально как какой-то заговор, будто они планируют завоевание мира и уже поделили его пополам. Это все из-за манеры съемки шоу – некая легкая атмосфера таинственности прослеживается в постановке кадров и на монтаже, так что и банальные ночные разговоры начинают казаться чем-то значимым.
