Текст книги "Целительница моей души (СИ)"
Автор книги: Оксана Чекменёва
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 24 страниц)
ГЛАВА 11. ЛΕГЕНДА
День двадцатый. Суббота
С трудом удержав улыбку, я перевела взгляд на Эррола, который, к счастью, не заметил наших переглядок с его отцом, а если и заметил – то вряд ли понял, отчего мои щёки полыхнули жаром.
Завтра…
Эррол продолжал щебетать о том, как это, оказывается, интересно – заниматься магией, а он и не знал. А я старательно кивала головой и поддакивала, и, кажется, даже дала ему пару советов о том, как ещё можно разнообразить упражнения – вспомнила, что делала Ава. А мысли всё крутились вокруг того, что случится уже завтра. И хотелось, чтобы это случилось скорее, и одновременно – чтобы завтра не наступило никогда. Страшно. Желанно. И всё равно страшно!
Наконец, самый долгий, как мне показалось, сеанс лечения был закончен. Я восстановила малышу большой палец и ладонь возле него – кожу, ноготь, мышцы и связки, а кость там чудом осталась целой, что нельзя было сказать об остальных пальцах. После чего сбегала на кухню и принесла сливу и небольшую морковку. Эррол просто завизжал от восторга, поняв, что может держать их больной рукой, поднести ко рту и откусить. Правда, надкушенная слива у него из руки выпала, но это уже мелочи. Ещё пара сеансов – и рука будет здорова.
Потом Эррол, под руководством отца, вкладывал больной рукой монеты в мою ладонь, безмерно радуясь тому, что у него получается их удерживать. А когда король, уже привычно, сжал вокруг них мой кулачок и поцеловал его, то малыш повторил жест отца, обернулся в поисках одобрения – всё ли он правильно сделал? – и получил кивок и улыбку, от которой расцвёл еще больше.
А я смотрела на этого ребёнка и поражалась, как он изменился с нашей первой встречи. Да, его ноги всё ещё были нерабочими, он всё так же полулежал на коленях отца, завёрнутый в плед, но если при встрече это был серьёзный и недоверчивый – и не только ко мне, – малыш с привычной тоской в глазах, то теперь он широко улыбался, болтал и даже слегка шалил, как и положено мальчишке, которому всего-то-навсего шесть лет.
Надежда нужна всем. Потеряв её, теряешь и себя. Обретя – оживаешь.
Воскресный поход по магазинам был долгим, утомительным, но доставил всем массу положительных эмоций. Пришлось сделать несколько рейсов, потому что всё купленное было нереально унести за раз, да и неудобно мерить обувь, например, с тёплыми плащами подмышкой. К тому же, дорвавшись до большого книжного магазина, мы увеличили нашу библиотеку в несколько раз, купив и приключенческие романы, и женские, и кучу учебников, а я прихватила еще и историю королевской семьи, а то неловко вышло при разговоре с королём.
Ну и, конечно же, было очень много всяких не особо нужных, но таких приятных вещичек, вроде игрушек и украшений, а также меня затянули в кондитерскую, откуда мы ушли нагруженные кучей коробок. В конце концов, за последние дни я заработала достаточно, чтобы побаловать, наконец, своих ребятишек. Да и самой хотелось полакомиться, что уж скрывать.
Бельё купила в последнюю очередь. За ним мы пошли исключительно девчачьей компанией, отправив мальчиков с Рином в другой, мужской магазин. А в лавке женского белья я заявила, что раз уж мы теперь горожанки, к тому же магички, то просто обязаны иметь в своём гардеробе красивое бельё. И в добавок к обычному – простому и практичному, – купила нам с Велой и Льюлой по два комплекта шёлкового белья – панталончики и нижнее рубашки, слегка украшенные кружевами и рюшками. Всё достаточно скромно, но вполне нарядно.
Младшие девочки получили по шёлковой ночной рубашке с вышивкой. Нижнее бельё им пока сойдёт и простое, не перед кем наряжаться. Я бы и старшим ничего такого не купила, но было бы странно брать нарядное бельё только для себя. А так – все взрослые девочки принарядились, что тут такого?
Этот день показался мне бесконечным и очень коротким одновременно. Вроде бы только что вышли за покупками – и вот мы уже провожаем студентов, обвешанных свёртками и корзинами, в академию, а сами разбредаемся по комнатам, уставшие после насыщенного впечатлениями дня. Я слышала, как девочки в комнате Ланы меряют обновки, а мальчики спорят, куда лучше расставить новые книги.
Я надела новое бельё под своё привычное целительское платье. Собственно, все мои немногочисленные наряды были примерно одинаковы – строгие платья вдовы, неяркие, немаркие, удобные, практичные. Король видел меня в таких, его это не отвратило, потому тратиться на что-то более нарядное и привлекательное я не посчитала нужным. А вот бельё – другое дело.
Сегодня мы опять расположились на крыльце. Эррол щебетал, не замолкая, о том, как сегодня сам держал хлеб в больной руке, когда ел суп – ложку он приспособился держать в левой, с хлебом ему прежде помогал гувернёр, – и как сам держал в этой руке конфету и игрушечного солдатика, и даже сам поправил манжеты на обеих руках, когда его переодевали. А яблоко не смог удержать, уронил, но это пока.
В общем, малыш старался вовсю использовать руку, которой не пользовался более двух лет, и, к моему удивлению, у него совсем неплохо получалось. Король пояснил, что, по словам гувернёра, Эррол весь день пытался работать рукой, удивительная настойчивость для такого малыша, кажется, ему крепко запали в душу мои слова, что сможет ли он пользоваться телом, когда я его вылечу, зависит только от него. И он старался. Очень старался. И делал успехи.
А я слушала его краем уха, кивала и хвалила в нужных местах, но не могла отвести взгляда от лица короля, в глазах которого читала то, что не выходило у меня из головы весь день: «Сегодня. Уже совсем скоро. Сейчас».
Последнее – в тот момент, когда, закончив лечение ещё двух пальчиков, которыми Эррол радостно шевелил, я услышала негромкое:
– Я вернусь.
Несколько секунд я смотрела в то место, где появился и исчез портал, потом очнулась от лёгкого ступора, кинулась в свою комнату и убрала полученные за лечение деньги в наш «волшебный» сундук. Пометалась по своей каморке, пробежала в ванную, умылась, пригладила волосы, почистила зубы и замерла, не зная, что делать дальше.
Прислушалась – в комнатах детей была тишина, из-под двери мальчиков была видна полоска света, у девочек свет был погашен. Понадеявшись, что сегодняшний день измотал их настолько, что будут спать всю ночь, не просыпаясь, я еще раз проверила артефакты на дверях и калитке, а потом уселась в кресло на веранде, решив просто ждать. Что нужно сделать ещё, в голову не приходило.
Портал открылся спустя минут десять, когда я уже начала нервничать и думать – может, король передумал, или придёт гораздо позже, и я успела бы хотя бы душ принять. Ещё немного, и начала бы бегать кругами перед крыльцом, но тут появился король.
Я замерла, глядя на него, как кролик на удава, совершенно не зная, что делать или говорить. В такой ситуации я еще не оказывалась и совершенно растерялась. Но король с понимающей улыбкой протянул мне руку, и, взявшись за неё, я шагнула в портал.
Знакомое, но полузабытое ощущение. В детстве для меня это было так же привычно, как поехать куда-то в карете – когда в семье три портальщика, любое путешествие становится простым и необременительным. Лёгкая потеря ориентации – и вот я в просторной комнате, освещённой лишь небольшим светильником на сервированном для двоих столике и парой таких же – на каминной полке. Всё остальное пространство тонуло в полумраке, единственное – можно было понять, что обставлена комната роскошно, но для меня подобные интерьеры были не в новинку, поэтому особо я не присматривалась.
Но огромная кровать под балдахином мгновенно привлекла моё внимание. И заставила залиться краской, представляя, что сейчас на ней произойдёт. Мне начинать раздеваться? Или подождать, когда король даст отмашку? Или раздеть его?
Я вообще не представляла, что конкретно должна делать фаворитка в королевской спальне. К счастью, король знает о моей неопытности и особых умений вряд ли ждёт.
Я растерянно взглянула на него в ожидании инструкций, и он, поймав мой взгляд, показал рукой на столик:
– Не хочешь немного перекусить?
Голодной я не была, но кивнула, в желании слегка отсрочить неизбежное, хотя понимала, что буду только сильнее нервничать. Но король уже отодвигал для меня стул, и я села, рассматривая предложенное угощение.
Действительно, «перекусить». На столе лежала мясная и сырная нарезка, шоколадное ассорти и фрукты – редкие, экзотические, половина была мне незнакома. Я потянулась за мандарином, который несколько раз пробовала в детстве – это было удовольствие, случающееся ещё реже, чем арбуз. Потом попробовала хурму и манго – его король лично для меня разрезал и показал, как есть этот фрукт ложечкой.
Король медленно пил вино, от которого я отказалась, хотя была мыслишка напиться для храбрости, но я решила, что хочу прочувствовать свой первый раз с мужчиной, будучи в трезвом уме. Фрукты он игнорировал, но нарезку вниманием не обходил, и как-то так получалось, что часть кусочков сыра или ветчины оказывались у меня во рту – вкусно.
Дождавшись момента, когда король задумчиво разглядывал конфеты, видимо, выбирая, какую съесть или мне скормить, я быстро утянула с тарелки пару косточек хурмы и сунула их в карман.
– И зачем ты это сделала? – разумеется, он всё заметил. Пока я пыталась подобрать слова, тихонько рассмеялся. – Ну, конечно же, у тебя три мага растений за садом присматривают, и чему я удивляюсь?
– Они могут вырастить что угодно, но не из воздуха, – посчитала нужным объяснить свой поступок, хотя и так всё было понятно. – Нужны семена или черешки. А на базаре хурму не купишь.
– Я дам тебе с собой большую корзину со всеми экзотическими фруктами, что есть в оранжерее или привезли из южных провинций. И если тебе будет что-то нужно ещё – не стесняйся, обращайся.
Ну да, я же теперь фаворитка, а их принято одаривать.
– Просьба-то есть, – всё же решилась я. – Точнее, условие.
– Даже так? – король высоко поднял брови.
– Да. Насколько мне известно, фавориткам обычно дарят всякие драгоценности, наряды, должности их мужьям, и всё такое. Верно?
– Верно, – король медленно кивнул, пристально меня разглядывая. – И чего же хочешь ты?
– Я хочу… ничего.
– Ничего? – вот теперь он нахмурился, явно пытаясь понять, что же я имею в виду.
– Ничего, – кивнула, готовая настаивать на своём условии. – Пусть я теперь и фаворитка, но я не хочу, чтобы мне… платили.
– Только не говори, что тебе ничего не нужно – не поверю, – король всё так же пристально меня разглядывал.
– Не скажу. У меня девять детей, и пусть старшие уже получают стипендию, траты на них всё равно немаленькие. Но у меня хорошая профессия, я заработаю. За лечение, своё и Эррола, вы мне щедро платите, и это правильно. А за это, – я кивнула в сторону кровати, – не надо.
– Я понял тебя, – король кивнул, глядя на меня со странным умилением. – Никаких подарков как фаворитке.
– Да, – подтвердила я. – Но фрукты возьму. И конфеты. Будем считать, что я их съела.
Король расхохотался.
– В чём-то ты такая практичная, – немного успокоившись, покачал он головой. – А в чём-то…
– Жизнь заставила стать практичной, – вздохнула я. – Но телом я не торгую. Просто… помните, что у меня давно никого не было.
– Если бы не четверо детей, я бы решил, что у тебя вообще никогда мужчины не было, – с удовольствием любуясь на мои полыхнувшие от его слов щёки, тихонько засмеялся король. – Я буду аккуратным. Иди ко мне.
И я пошла. Встала, обошла стол и попала в приглашающе раскрытые объятия, а потом опустилась к королю на колени – это уже не было для меня чем-то новым. Сидеть у кого-то на коленях – полузабытое чувство из детства, чувство любви, надёжности и защищённости, которое последние десять лет я лишь отдавала, но не получала. Да, сейчас о любви и остальном речи не шло, но сами по себе ощущения от объятий сильного мужчины, рядом с которым я была совсем маленькой и хрупкой, были очень приятными.
Я умастилась поудобнее и робко улыбнулась, не зная, что делать дальше. Губы мужчины коснулись моего виска, прошлись лёгкими поцелуями вниз по щеке, легли на губы. Я, как и вчера, спокойно позволяла себя целовать – уже знала, что это не страшно и даже приятно. Но мужские губы как-то очень быстро отстранились. Что случилось?
– Муж тебя вообще не целовал? – задумчиво глядя на меня, поинтересовался король. Я лишь пожала плечами, позволяя ему самому додумать то, чего я рассказать не могла – поцелуи несуществующего мужа или их отсутствие. – Похоже, и не ласкал тоже. И кто только додумался женить таких детей?
Вопрос был риторическим, и я снова пожала плечами.
– Сделаем так, – кажется, король принял решение. – Просто повторяй всё за мной, хорошо? Всё, что я буду делать с тобой – ты делай со мной, договорились?
– Договорились, – кивнула я. Почему бы и нет? Всё будет по-честному. Правда, не очень представляю, как по таким правилам мы сможем совершить сам процесс, ну да ладно, он гораздо меня опытнее, уж наверное, не предложит то, что невозможно выполнить.
Но именно сейчас повторить я могла. Потянулась, убрала длинные волосы мужчины за ухо, коснулась губами виска – того самого, с которого совсем недавно убрала шрам, – потом прошлась губами по незагорелой полосе до уголка губ, прижалась к ним своими губами, стараясь повторить то, что ощущала до этого.
Губы короля шевельнулись под моими, стали ловить их, обхватывать, посасывать, прикусывать, я, как могла, старалась повторять его движения, и мне это нравилось, очень нравилось. Что-то такое непонятное творилось с губами, никогда прежде они не были такими чувствительными, и от прикосновения к ним меня раньше не окатывало горячими волнами, а игра языками, затеянная королём, неожиданно вызвала отклик где-то под ложечкой, а потом это пульсирующее ощущение спустилось ниже, гораздо ниже.
– Какая чудесная ученица, – бормотал король, целуя мою шею, плечо, грудь, всё, что открывал, расшнуровывая и стягивая вниз моё платье. – Какая отзывчивая!
А я тоже без дела не сидела, я стаскивала с него рубаху, а потом тоже целовала всё, что видела, и не потому, что должна была повторять, а потому что сама давно об этом мечтала – почувствовать вкус кожи, к которой прежде прикасалась лишь руками.
Дальше я уже даже и не старалась что-то повторить – жаркие ласки короля разожгли во мне костёр, заставляя желать еще больше, горячее, откровеннее. И в то же время, я сама не могла удержаться от того, чтобы гладить и обцеловывать его роскошную грудь, широкие плечи, которыми так восхищалась, сильные руки – что для аристократа было редкостью, – я даже попыталась спуститься к животу, очень уж там были красивые мышцы, которые мне тоже хотелось исследовать, но король меня удержал.
– Не так быстро, моя хорошая, иначе надолго меня не хватит. – И мои ладони вернули обратно на грудь, в то время как руки короля бродили ниже, намного ниже. Видимо, правило «повторяй за мной» уже не действовало.
Я ещё как-то осознавала, как король снимает с меня платье, но когда лишилась белья – уже не запомнила. Да и с него самого я только рубашку стащила, а вот уже мы оба на широченной кровати прижимаемся друг к другу абсолютно обнажёнными телами. Магия, не иначе, а на кровать мы точно порталом перенеслись, потому что не могут даже самые умопомрачительные поцелуи и самые смелые ласки настолько отключить способность хоть как-то контролировать происходящее.
Или всё же могут?
Потому что, ни на какое «повторяй за мной» не было ни сил, ни даже просто мыслей. Меня саму хватало лишь на то, чтобы цепляться – именно цепляться, а не ласкать, – за плечи короля, творящего с моим телом настоящую магию. Ни смущения, ни отторжения – я позволяла ему всё, не могла ни голосом возразить, ни как-то попытаться закрыться, увернуться от его рук и губ, ласкающих меня там, где нельзя, неправильно… Но лишь одна мысль билась сейчас в голове – лишь бы он не остановился, я просто умру, если король прекратит творить с моим телом это колдовство.
Резкая боль заставила вынырнуть из омута полубеспамятства и перепуганно замереть, глядя в удивлённые глаза короля, замершего надо мной, пристально разглядывая. Спохватившись, быстренько обезболила и залечила пострадавшее место и криво улыбнулась.
– Десять лет без мужчины. Как еще совсем всё не заросло, – выдавила из себя, кляня на чём свет стоит собственную дурость.
А как иначе это назвать, если от нежеланной беременности защититься ума хватило, а убрать весьма красноречивую улику – нет? И о чём только думала? Сколько раз за эти дни в голове крутилось «мой первый раз», «мой первый мужчина», «впервые», и тому подобное? И ни разу ничего в голове не щёлкнуло, хотя для меня, целительницы, такая забывчивость вдвойне непростительна.
– Да, десять лет – это много, – медленно кивнул король, задумчиво гладя на меня, а потом поцеловал нежно-нежно.
Поверил? Поверил… Слава Богине-Матери!
А король снова начал ласкать меня, да так, что все приятные ощущения, куда-то исчезнувшие в момент нашего единения, вновь начали возвращаться, заставляя снова терять голову, а тело, постепенно притерпевшись к непривычному вторженцу, обнаружило в этом даже нечто приятное, особенно когда мужчина, медленно и осторожно, начал двигаться.
Боли не было – я очень хорошая целительница, все это признают! – остались лишь волшебные ощущения, которые всё нарастали, превосходя всё, прежде мною испытанное. И уже совсем скоро я вновь позабыла, где я и что я. Во всём мире остались лишь мы, наши тела и то удовольствие, что всё сильнее охватывало меня, пока не взорвалось фейерверком восторга и удовольствия.
Король догнал меня спустя несколько мгновений, напрягся, застонал, а потом обессиленно рухнул, в последнюю секунду перевалившись на бок, чтобы меня не придавить. Подгрёб еще ближе, прижался губами куда-то над ухом, тяжело дыша – как и я, потому что сердце колотилось как сумасшедшее, а дыхание всё никак не желало прийти в норму.
И я тоже прижалась к своему королю, обхватив его руками и уткнувшись носом куда-то в ключицу, и чуть не задремала, так мне было хорошо и уютно, но тут нащупала пальцами некую неправильность, и это заставило сонливость моментально покинуть меня. Повозив ладонями по спине мужчины, я резко села – он проворчал что-то протестующее, но, пусть и неохотно, выпустил меня из объятий.
А я перегнулась через короля, рассматривая спину, на которой, казалось, уже знала каждую клеточку. Но получается – не каждую, потому что то, что я увидела, сильно отличалось от того, что представало передо мной позавчера.
– Ваше величество, вас лечит кто-то ещё? – поинтересовалась срывающимся голосом, наполовину от того, что дыхание еще до конца не восстановилось, наполовину – от какой-то непонятной обиды. Я считала короля своим пациентом, и видеть, что кто-то другой тоже его лечит, да ещё и лучше меня, было неприятно. Зачем тогда он приносил ко мне сегодня Эррола, если нашёл другого целителя?
– Дина, ты же обещала! Ну, какое я тебе «величество» после того, что только что произошло? – король улёгся на спину, чтобы видеть моё лицо. – У меня есть имя. Надеюсь, хотя бы его-то ты знаешь?
– Знаю. Вы – Кейденс Лурендийский, – уж это-то я знала. В какой бы дали, если не сказать – в дыре, не жила последние десять лет, не знать имя короля было бы совсем уж странно.
– Вот так и зови. И на «ты», пожалуйста.
– Я не смогу, – растерялась, потому что и правда – не смогла бы вот так, сразу.
– Ладно, хотя бы только имя, – согласился мужчина. – Будем всё делать постепенно. А что ты там про лечение говорила?
– Ваши шрамы, – я вернулась к тому, что так меня напрягло. – Οни… они стали меньше. Вы нашли другого целителя?
– Что за ерунда? – нахмурился король. – Кого я могу найти, если во всём королевстве, если не во всём мире, нет целителя, способного в принципе лечить ожоги от магического напалма?
– Но я же вижу! И чувствую. Да сами посмотрите! – я не могла сдержать эмоций.
Внимательно вглядевшись в меня и, кажется, увидев, что я серьёзна как никогда, король встал и, не обращая внимания на свою наготу, прошёл к зеркалу, попутно прикасаясь к светильникам, тут и там развешанным и расставленным по комнате, заставляя их заливать её ярким светом. Осознав, что и сама одета ни на нитку не приличнее, я быстро закуталась в покрывало. Хотелось скорее найти своё платье и надеть его, но я не могла отвести взгляда от полностью обнажённой фигуры короля, а где-то внизу живота начинало зарождаться уже знакомое чувство.
Что, опять? Вот прямо сейчас? Второй раз за ночь?
Так тоже бывает?
Пока я в растерянности осознавала, как много ещё не знаю об интимной жизни в целом и о своём теле в частности, король подошёл к зеркалу и стал через плечо разглядывать свою спину, удвоив роскошную картину, которую собой представлял.
– Ничего не понимаю, – пробормотал он, видя то же, что и я – шрамы стали бледнее, не такими выпуклыми и слегка уменьшились по краям, словно бы я над ними работала минимум неделю.
При этом я обычно излечивала шрамы до полностью здоровой кожи, но по кусочкам, не трогая остальное. А тут все они изменились равномерно.
– Никакой целитель, кроме тебя, ко мне не прикасался, – поворачиваясь другим боком, от чего картина существенно не изменилась, покачал головой король. – И даже представления не имею, что же… Если только… Да нет, быть такого не может, это лишь легенда.
Он замер, гладя на меня большими глазами, словно сам не мог поверить в некую мысль, пришедшую ему на ум.
– Вы о чём, – осторожно спросила, поскольку он продолжал молчать.
Король всё так же молча, напряжённо меня разглядывая, вернулся, присел на кровать, ничуть не заботясь о том, чтобы прикрыть свою наготу. А потом покачал головой и криво улыбнулся.
– Знаешь, Дина, рядом с тобой я готов поверить и в легенду. Среди магов ходит поверье, что в момент высшего наслаждения, – он многозначительно указал глазами на разворошенную постель, намекая на то, что между нами только что произошло, – у мага происходит мгновенный и очень большой выброс силы. И в этот момент можно достигнуть невиданных прежде результатов. Но проверить это, как ты понимаешь, никому не удавалось. Как и опровергнуть, кстати.
– Почему, – растерялась я, пытаясь уложить сказанное им в голову. Ни о чём подобном я прежде не слышала хотя бы потому, что кроме исключительно целительских знаний, касающихся продолжения рода, от меня, как и от любой юной незамужней леди, скрывалось всё, имеющее отношение к интимной жизни.
– Потому что, в такой момент имя своё забываешь, не то что владение магией. Чтобы открыть портал, нужно на этом сосредоточиться, что, как ты понимаешь, во время наивысшего блаженства просто невозможно. Но ты – целительница, и, похоже, у тебя это произошло самопроизвольно.
– Мне для лечения нужен физический контакт с обнажённым телом, – пробормотала я, вспоминая, как были переплетены наши тела, как обнимала короля и руками, и ногами, как сам он был не только вокруг меня, но и во мне… – Так это всё сделала я?
– Похоже, что так, – широко улыбнулся король. – Моё ты маленькое чудо.
– Не вздумай мне за это платить! – меня ударило новой мыслью. Я спокойно брала плату за лечение, но не за такое же. И не в такой момент.
– И совсем не сложно, правда, – улыбка мужчины стала ещё шире, и я сообразила, что только что обратилась к нему на «ты».
– Я вряд ли смогу повторить. Во всяком случае, скоро, – честно призналась я насчёт обращения. – Но платить не надо. Мне и самой понравилось, – отведя глаза, неохотно призналась я.
Χотя, представив, сколько золотых я могла бы заработать, пока излечивала эти шрамы в своей клинике, чуть не взвыла от разочарования. Но у меня есть еще Эррол, а со временем, появятся и другие богатые пациенты. Поэтому – прочь меркантильные мысли. За то, что происходит в постели, платы я не беру. Точка!
Король взял мою руку, прижал к своей щеке, потом поцеловал ладонь, внимательно глядя мне в глаза.
– В любом случае, оговорённую оплату – учителя-портальщика, – твой… Бейл получит. Может, всё же расскажешь, кто его настоящая мать? И про остальных детей – тоже.
