Текст книги "За Камнем Жизни (СИ)"

Автор книги: Нюра Осинина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

Глава 3. Сколопендра циклопическая василисковая

֎ Серый, Би и Дэз мучились в ожидании известий о результатах поиска. Не привязанные и не уйдёшь.

– Всё место прощупали на, грагуш знает, сколько раз, а толку ноль, – расстроенно проговорил Дэз. – Хоть намёк какой-нибудь на направление обнаружить.

– Ожидание невыносимо! – отчаянно простонала Би. – Сутки уже торчим на одном месте… а с ними за это время всякое могло произойти.

– Серый, ты же таблицу составлял «Определение направлений случайных выбросов в пространстве»! – озарило Дэза. – Ты за неё ещё что-то там получил! Может она и к блуждающим порталам подойдёт?

– Чего я получил? – удивлённо вскинул брови Серый. – Да ничего я не получил. Таблицу забрали, сказав, что нужно отправить на рассмотрение, – указал пальцем вверх.

– А разговоров-то было, разговоров, – иронично покачал головой Дэз. – Но, может, вспомнишь, посчитаешь, а, – с надеждой посмотрел на Серого.

– Вообще-то это идея. Попробую просчитать. Дай, Всеблагой, памяти.

Седой сел за расчёты. Друзья не отходили от него, примечая ошибки, подсказывая формулы. На расчёты у них ушло полдня. Результат вселял надежды.

– Ну, что? Проверяем? – с энтузиазмом предложил Серый.

– Почему бы и не проверить, – согласился Дэз. – Мы ничего не теряем, если не туда влетим. Вернёмся назад.

– А если найдём, что будем делать? – заволновалась Би.

– Смотря в какой они ситуации, – ответил Серый. – Если где-то застряли – поможем выбраться. Если заблудились – подскажем направление.

– А нам это не зачтут за оказание помощи? – встревожилась Би.

– Не должны. Не та ситуация, – успокоил её Серый и открыл портал. ֍

֎*֍

Проснулись от неясного шума. Над избушкой шла какая-то возня. Её откапывали. То ли для того, чтобы спасти, то ли для того, чтобы съесть. Было темно, хоть в глаз коли. Филантей подвесил к потолку несколько светящихся шариков. Не электрическая лампочка, но всё же. Свет давали. Для шитья, конечно, мало, но, чтобы не ходить на ощупь, достаточно.

Вскоре по коньку крыши постучали. Кинулись все к мониторам. Там, снаружи, кто-то протирал глядельце визора тряпицей.

– Лукерья, открой заслонку, – велел Филантей.

Лукерья с ребятами поднялась в жилую часть. Открыла заслонку, и в печь посыпался песок. С песком выкатились три песчаных шарика, размером с теннисный мяч. Позвали Филантея. Он посмотрел на шарики, почесал затылок.

– Это будущие шурши. Правда, я их никогда не видел на яву, только в Бестинарии. Там рисунок и описание.

Спустился вниз, погремел железом и принёс железный ящик, что ему дал домовик-коллега.

– Вот, ребята, кладите сюда, засыпайте песком. Повезём с собой, отдадим магам.

– А они не оживут? – опасливо спросила Лукерья.

– Если здешняя молния не ударит, не оживут, – успокоил домовик. – Эти молнии не простые – магические.

Пока убрали песок, пока растопили печь, вскипятили воды для ягодного взвара, Филантей включил откапывание. Избушка дрожала поскрипывая, но медленно освобождалась из песчаного плена. Наконец резко вздрогнув, встала устойчиво на четыре лапы. Сидельцы выбежали из избушки на волю, глотая полным ртом свежий сухой воздух, не успевший прокалиться. Светило прошло половину пути к зениту.

Против открывшейся двери, их встречали двое мужчин и женщина. Лукерья заподозрила было, что это те же маги, но, нет. Лица открыты, не скрывают, но вот только ростом и комплекцией один в один, как те. Одеты проще, по-походному: сапоги, штаны, куртки-ветровки. Одного песочно-серого цвета. Капюшоны откинуты. Косы под куртками прячутся. Только вот… У высокого – волос пепельный, а у того, что пониже – жгуче-чёрный. И женщина – блондинка, совсем светленькая. Улыбчивая.

– А мы тут едем, глядим – труба торчит, – посмеиваясь, сообщил Чёрный, как окрестила его про себя Лукерья. – Ну, думаем, какие-то бедолаги втюхались по самую макушку. Здорово вас завалило!

Пепельный молча разглядывал обитателей избушки, да и саму избушку.

– Раритет, – дёрнув подбородком, указал на неё и перевёл внимательный взгляд на Лукерью.

Она, даже, смутилась. «Вот чего разглядывает? Старух не видел? Может, таких страхолюдных и не видел». Домовик не показался. Видимо, занят очень. Женщина молча, с улыбкой наблюдала за любопытствующими мальчишками. Те обследовали новенький домик-теремок, родной братец домику встреченных магов, с небольшой разницей в цветовом оформлении. Разговаривал с Филантеем только Чёрный.

– Откуда вы сюда зашли? С Каменного Взгорья? – махнул рукой себе за спину. – И куда направляетесь?

– Слушай, друг, помоги сориентироваться, – обратился к нему Филантей. – Ночь была – жуть. Теперь не могу определиться с направлением.

– Мы идем с Каменного Взгорья, – снова махнул рукой назад. – Направляемся в сектор Солончаковой Степи, – взмах вперёд. – Справа – сектор Смрадного Болота, а слева – Мёртвого Леса. Мы уходим. Торопимся сегодня ещё проскочить Степь. Вы тоже не задерживайтесь, если не хотите ещё на ночь остаться. Да и Степь, желательно за светло пройти.

Мужчины и женщина вошли в теремок, тот, прокукарекав на два голоса, тронулся с места и, взметая песок, умчался. Только его и видели. Филантей завистливо вздохнул. Вошли в дом, занялись каждый своим делом. Филантей отправился к пульту управления, прихватив с собой Тимура. Лукерья, заглянув в ведро, расстроенно вздохнула. «Мда, воды-то, почитай, нет».

– Егорушка, попробуй палочкой поволшебствовать. Может, получится водицы добыть.

– Бабуля, я же вечером пробовал. Не работает палочка, – огорчённо проговорил Егорушка.

– А ты ещё раз попробуй, – настоятельно попросила Лукерья.

Вздохнув, Егорушка помахал палочкой над ведром, произнеся: «Наберись водица, чтобы нам напиться». В ведре булькнуло, всколыхнув остатки воды с пол литра. Лукерья с внуком склонились над ведром, наблюдая, как стала медленно прибывать вода. Но на половине ведра остановилась.

– Ну, что ж, и на том спасибо, – с облегчением проговорила Лукерья. – Напиться и сытный кулеш сварить хватит. Не до умывания уж. А больше ты не мог попросить, чтобы полнее ведро набрать? – попеняла внука.

– Нет, бабуля. Мы же в пустыне. Больше не получилось бы.

Лукерья принялась варить жиденький кулеш с вяленым мясом. А пока сварится, решили попить ягодного взвару с остатками хлеба. Хорошо бы умыться. Кожа сухая, аж шелушится, но придётся потерпеть. Вот попадут в степь, там и наберут воды.

Избушка плавно двигалась по указанному маршруту, перебираясь с бархана на бархан, но, увы, не с той скоростью, какой хотелось. Выдать максимум двигатель не мог – не хватало энергии. На то, чтобы добраться до Завесы перехода в другой сектор, у них ушло половина дня. Истекали третьи сутки, определённые им на нахождение на одном месте. Но, чем нечистый не шутит, пока Всевышний спит. Может им всю пустыню зачтут за одно место. Поэтому, когда впереди показалось марево Завесы, Филантей пошёл на риск и включил полную скорость. Избушка совершила прыжок с высоченного бархана, пробивая Завесь. В этот момент прозвучал удар не то гонга, не то колокола.

Успели! Все облегчённо выдохнули – всё-таки вся пустыня является одним местом.

Успеть-то успели, но какими силами? Скакнув с высокого бархана на большой скорости, избушка резко приземлилась на твёрдую поверхность. В ней внутри что-то хрустнуло, звякнуло и из трубы и нижнего люка повалил чёрный дым, видимый даже в окна.

Лукерья с ребятами кинулись к Филантею. Тот с выкриком: «Едрить-кудрить!», – нырнул вниз, не дожидаясь, когда избушка полностью поднимется на лапах. Мальчишки кинулись вслед, за ними фамильяры. Лукерья вниз не полезла, а вышла на улицу.

Взору Лукерьи предстала безоглядная степь, поросшая ковылём, куртинами бурьяна да мелкого кустарничка. Кое где вдали виднелись перелески.

Избушка стояла на просёлочной грунтовой дороге. Пересохшая земля потрескалась.

«Да, здесь тоже воды небогато, – подумала Лукерья, рассматривая безотрадную картину. – А раз дорога есть, значит и поселения есть. Кто-то же по ней ездит и не в избушках».

Избушка уже не дымила. Из-под неё слышался голос Филантея, командовавшего мальчишками, металлическое звяканье и постукивание камень о камень.

«Здорово нас тряхнуло. Видимо, серьёзная поломка. Эвон, как механик на ребят покрикивает. Торопится починить». Шагнула, было, подойти и спросить, но вовремя одумалась. Вспомнилось, когда у мужа что-то не ладилось, мог одним «Не суйся под руку» не обойтись, а послать в такие дальние дали, что назад дороги не найдёшь.

В избушку идти не хотелось. Прошлась немного вперёд и присела на обочине на пожухшую траву. Но ожидание не то что не затянулось, а даже и не началось. Вдруг ребята выскочили из-под избушки и побежали к ней. Следом появился всклокоченный Филантей.

– Давайте, живо в дом! – выкрикнул и снова скрылся под избушкой.

Лукерья вскочила на ноги, не понимая, что происходит.

– Что-то под землёй движется, – выдохнул Тимур.

Тут Лукерья ощутила лёгкую дрожь земли. Егорушка прижался к ней, а Тимур перешёл на другую сторону дороги. Дрожь усиливалась. Это ещё что такое? Ощущение приближения тяжёлой гусеничной техники. Но дорога-то прямая, просматривается что вперёд, что назад на пару километров. Но дрожь надвигается и не вдоль дороги, а на пересечение.  И как раз, где они находились. Лукерья осмотрелась –  ни справа, ни слева движущихся объектов не видать. Местность голая, даже кустиков нет. Неужели и впрямь под землёй?

Матвей крутанулся вокруг ног Лукерьи, мявкнул жалобно и помчался в избушку. За ним полетел Артик.

Филантей снова выскочил из-под избушки с гаечным ключом в руке, махнул, чтоб заходили в дом, а сам опять нырнул под избушку.

В метрах десяти от дороги, против них земля начала пучиться. Тимур склонился, рассматривая, потом попятился. Сухая земляная корка трескалась, рассыпалась, образуя холмик диаметром более метра.  Из лопнувшего холмика показалась лысая черепушка с мотающимися на макушке туда-сюда метровыми гибкими «усами», как у жука-короеда, затем хитиновый лоб.

– Бабуль, там кто-то лезет! – выкрикнул Егорка и крепче прижался к Лукерье.

– Беги в дом, – подтолкнула Лукерья внука. – Тимур, забери его! Идите в дом.

– Ба, а ты? – с тревогой посмотрел на Лукерью старший внук.

Он уходить не собирался. Ещё бы! Тут такое, а он уйдёт?! Лукерья же не уходила, боясь оставить Тимура одного, непонятно с чем-то или кем-то. Хотя и понимала, что любопытство ещё никого до добра не доводило.

Лезло медленно, с видимым трудом, словно сквозь камни, а не мягкий грунт, пробивалось. Но вот на поверхность пробилось полголовы. Головы огромной, немногим меньше метра в диаметре. На лбу чётко очерченная круглая метка с чайное блюдце.

Надо бы не то что уходить, а убегать, чтоб только пятки сверкали. Но Лукерья двинуться с места не могла, чувствуя, что ноги приросли к земле, по коже пупырышки выскочили, корни волос больно зачесались. Внуки, похоже, испытывали тоже самое. Они ещё не сталкивались с настоящей бедой, кроме тех разбойников от коих удрали на избушке, да ночи в шуршевой пустыне. А тут…

Оно лезло. Уже и выпуклые чёрные глаза показались. «А на лбу-то у него что? Никак третий глаз. Зачем?».

– Ба, – прохрипел Тимур, – ба, это кто же лезет?

– Какое-то гигантское насекомое-чудовище. Бегите в дом.

– Ноги к земле приросли, – простонал Егорушка.

Показался круглый приплюснутый нос с двумя продолговатыми ноздрями. Ноздри расширились, принюхиваясь. Два чёрных глаза вращаются, осматриваясь. Но он ещё лезет, и земля тихонько дрожит.

Голова, вдруг, выскочила из земли, словно пробка из бутылки, и стала поворачиваться на мощной шее из стороны в сторону вокруг оси на сто восемьдесят градусов. Под носом у чудовища, как и должно быть у насекомого, располагались мощные жвала, перекрывающие пасть. Огромная пасть распахнулась четырьмя «лепестками». Из пасти резко дохнуло смрадом, что привело Лукерью в чувство.

«Но куда прятаться? В избушку? Да это чудовище поднимется в пол роста и навалится на их укрытие, раскатав по брёвнышку. Но, ведь, есть же многофункциональные предметы, по мысленному приказу, то есть по желанию, превращающиеся во что угодно. А во что? Вот! Оно самое! У Силантия Григорьевича ружьё было охотничье. Хорошее ружьё. Он с ним даже на медведя ходил. Самодельным жаканом заряжал. И я несколько раз с ним на болото ходила, уток мы хорошо помногу добывали. Всю зиму я, нет-нет, да уточку запекала. Жирнючие кряквы были».

Вот Лукерья и представила, вынув из чехла нож-лопату, что у неё мужнин карабин в руках, жаканом заряженный.

Тимур ножом махнул, и у него дедов старенький дробовик оказался. «Это что? Нельзя было карабин задумать? Или… У Силантия всего два ружья и было, разных. А я вперёд карабин задумала, вот Тимуру дробовик и достался», – подумала Лукерья.

Чудовище в распахнутую пасть воздух потянул. Лукерья испугалась, что Егорку в пасть затянет. Уцепилась в него, ногами упёрлась, держит. А чудовищу в пасть крупных насекомых роем большим да мелких птиц стаей целой затягивает. Лукерья Егорушку за спину спрятала, сама в пасть прицелилась и выстрелила. Руки тряслись от переживаемого страха. Не в пасть попала, а в нос. Так насквозь и пробило череп жаканом.

Тимур в глаза выстрелил картечью. Левый глаз выбил. А середину только скользом задело. Чудовище зашипело, заскрипело и в сторону Тимура пытается морду повернуть. А из дыры слизь течёт. «Мозгов-то нет, что ли? А если регенерация у него скоростная?  Каких-то пятнадцать-двадцать минут и всё – нам конец».

Егорушка за бабулиной спиной ревёт. Маленький, слабый и палочка волшебная почему-то не работает. Тимур в руках уже меч держит и чудовища обходит со слепой стороны. «Да разве ж он управится с мечом, коли ни разу в руках не держал?». А чудовище продолжает вылезать. Тело огромное серое, состоящее из сегментов. У каждого сегмента по две пары конечностей с острыми когтями, да ещё шипы вдоль члеников конечностей.  Два сегмента, покрытые хитиновой бронёй, выбралось наружу.  Успел Тимур забежать за спину, но роста чуть-чуть не хватило, чтобы голову срубить. Высоковато чудище поднялось.

Рубанул Тимур с плеча поперёк тела, да не попал в сочленение сегментов, а рубанул по передней части второго, да только панцирь прорубил, но телу большого вреда не нанёс. Силёнок не хватило, да и умения. Выдернул меч, чудовище передней частью на землю опустилось, а на лбу глаз раскрылся. Да не какой-нибудь, а самый настоящий змеиный. Тимур в дыру в затылке меч воткнул, чтобы не заросла. Чудовище дёрнулось, развернулось и глазом змеиным в Тимура вперилось. Тимур растерялся, попятился, глаза не отвёл. Замертвел.

Чудовище в землю у ходить стало. Медленно. Глазами ещё жертву высматривал, да Лукерья с Егорушкой отвернулись и плакали.

– Лукерья, – дёрнул за юбку Филантей. – Лукерья, – снова окликнул. – Не реви, жив Тимка, только обездвиженный. В дом его отнести надо.

Лукерья шмыгнула носом, посмотрела на старшего внука. А тот стоит, как те разбойники стояли, только даже глазами не водит и не моргает. Кинулась к внуку, ощупывать стала, а он, словно мертвец закостенелый – не то что руки, пальцы не гнутся и не выпрямляются.

Егорушка палочкой махнул, и Тимура над землёй приподняло.

– Бабуля, она снова работает, – обрадованно сообщил Егорушка.

Лукерья подхватила Тимура и пошла к дому, неся его стоймя, как манекен. Вес внука оказался совсем небольшой, около десяти килограмм.

– Бабуля, я попросил, чтобы у Тима вес уменьшился. А то бы как его ты понесла?

– Молодец, Егорушка, – похвалила Лукерья младшего. – Теперь его нам как-то выправить надо. Какие и где снадобья добыть или травы, чтобы самой сварить.

Лукерья положила внука на кровать, стала его разувать и раздевать, чтобы тело могло дышать. Пришёл Филантей. Вопросов у Лукерьи было не один и не два, но задала она главный.

– Филантей, кто это был?

– Сколопендра циклопическая василисковая.

Лукерья призадумалась, копаясь у себя в голове, выуживая из загруженных в неё знаний, нужную информацию.

– Да где ж я такие травы и прочие ингредиенты возьму? – спросила сама себя.

– Не расстраивайся, – успокаивающе проговорил Филантей. – Через два часа будем на месте Силы. Зарядиться надо. Два камня в прах рассыпались. Я их заменил. Остальные сдюжат, только зарядка требуется. На месте силы большой березняк растёт и рядом ещё смешанный лесок. Вот у Хозяйки и спросишь. Она подсобит.

– У какой Хозяйки?

– У Лесной девы. Она женщина серьёзная, не молодая уже.

֎ ֎ ֎

Глава 4. Лесная Дева

По обочине просёлочной дороги медленно тащилась самоходная избушка. Движение на дороге не скажешь, что было активным, но было. Попадались встречные верховые, телеги-площадки с пассажирами и мелким грузом в виде сумок, небольших мешков и, даже, чемоданов. Брички, гружёные мешками, наполненные, похоже, овощами или фруктами. Скорость избушки не превышала скорость торопливо бегущей лошади с порожней телегой. Поэтому её обгоняли всадники, пролётки, влекомые породистыми рысаками.

Дорога ветвилась в разные стороны. А на концах ответвлений виднелись в знойном мареве, словно миражи, деревни с садами.

Чтобы не препятствовать редким телегам, как встречным, так и попутным, вот и тащилась избушка по обочине. А в избушке поселилась беда. На топчане лежал, раздетый до нага́ и накрытый простынёй, Тимур. Он как оступился, слегка согнув ногу, отставленную назад, и вскинув руки вперёд, так и закостенел. Побледневшая кожа приобрела сероватый оттенок. Губы тоже посерели. Глаза оставались открытыми, потеряв живительный блеск. То, что он жив, показывало лёгкое дыхание и замедленное равномерное сердцебиение.

Каждые десять минут Тимуру капали в глаза, специально приготовленные капли, и накрывали лицо влажной салфеткой. Если Лукерья была занята хозяйственными делами, делал это Егорушка, не отходивший от брата. Он так старался, проводя эту процедуру, что слегка приоткрывал рот и высовывал кончик языка. Благодаря волшебной палочке, у них была стеклянная трубочка. Её погружали в бутылёк с каплями, набирая увлажняющее средство, и капали по две капли, не давая сохнуть роговице.

Филантей изводился, что не может ускориться. Прямым трактом-то скорее бы добрались, чем петляющей дорогой.

Все разговоры сводились к одному: как злополучная сколопендра оказалась в месте их появления в степи? Может спала где-то неподалёку и проснулась от жёсткого приземления избушки? Но Филантей утверждал, да и Лукерья с ребятами откопали в своих головах знания, что сколопендры эти самые, селятся в более влажных местах, как можно дальше от людских поселений. А уж никак не вблизи дорог, где земля сотрясается от топота подкованных лошадей и тряского гужевого транспорта. Люди сотрясение это почти не ощущали, разве только если специально прислушаться. А чувствительная сколопендра прекрасно ощущала.

Да и направлялась она не в сторону избушки, а напрямую, где стояли Лукерья с внуками. Но, вот как она чувствовала, что они именно там стоят? Но, сколь ни говори об этом, всё равно ничего не понятно. Единственно, что им было ясно и понятно, так это то, что именно они, Лукерья с внуками, кому-то очень сильно мешают.

Но, как медленно ни тащилась избушка, всё-таки довезла своих пассажиров до места. Ещё издали заметили несколько молодых берёз, выбежавших к самой обочине дороги.

– Вот и добрались, – облегчённо сообщил Филантей.

И к визору не надо идти – в боковое окно был виден березняк. Далековато, но за пятнадцать минут добрались. А рядом с берёзовой рощей соседствовал смешанный лес. Разделяла их широкая полоса, как просека, и уходила она не прямо, а заворачивала в этот самый лес. По этой просеке и направил избушку Филантей, но дорогу им преградила статная женщина в зелёном сарафане. Под сарафаном белейшая рубаха, расшитая зелёным узором. Вокруг головы, через лоб, плетёночка берестяная, а на ногах сапожки кожаные коричневые. Тёмно-русые волосы в косу заплетены. Коса вперёд перекинута, ниже пояса спускается. Конец косы упрятан в кулёк берестяной, стянутый берестяным же шнурочком.

Лукерья вышла ей навстречу, поклонилась.

– Здравствуй, Дева Лесная. Дозволишь мне в роще твоей трав лечебных набрать?

– Здравствуй Лукерья, – мелодичным голосом ответила Дева. – А где ж твои внуки? Уж очень сестрица наша меньшая их нахваливала.

– Беда у нас, госпожа, стряслась. Тимур у нас омертвелый лежит. Травок мне нужно особых.

– Что же с ним случилось? – сочувствующе спросила Дева.

– Сколопендра, будь она неладна! Вылезла прямо на нас.

– Сколопендра? – неверяще переспросила Дева. – Как она здесь оказалась посреди людского округа? Тут же движение по дороге постоянное, а с той стороны, – указала противоположное направление, – тракт большой.

– Вот откуда-то взялась. Прямо к дороге и вылезла. Тимур под взгляд и попал, отвернуться не успел.

– Сочувствую я вашему горю. Пусть Филантей ведёт домик к месту Силы, а ты возьми корзину для сбора необходимого. Я покажу, что и как нужно взять. Да нож прихвати, – кинула вслед Лукерье, торопящейся в избушку.

Ох и убродилась Лукерья по роще ходючи, целебные ингредиенты для спасения внука добывая. Мотя увязался за ней, обнюхивал каждую травку, что складывала Лукерья в корзину, каждую ягодку, каждый грибок. Великая благодарность и низкий поклон Хозяйке берёзовой рощи и леса. Без её помощи она и половины бы не набрала. А Лесная Дева ей и озеро показала.  Да какое там озеро? Так себе, озерцо малое да мелкое. Как говорится, воробью по колено. Зато не простое, целебное.

Лесная Дева научила Лукерью, как правильно целебное зелье приготовить, взяв воду из этого озерца, какие слова говорить. И Мотя со вниманием слушал все советы Девы да на ус мотал. Она наказала, чтобы зелье ночь настаивалось. Но прежде, чем поить им Тимура, на утренней заре искупать его в том озерце. Да и ей самой искупаться не лишне будет, а уж Егорушке – обязательно.

– Только вот личину твою безобразную не в моих силах убрать, – с сочувствием глядя на Лукерью, посетовала Дева.

Да, что уж, личина. От неё вреда нет, только неприятно, конечно. Особенно когда на тебя, как на ущербную, смотрят. Но люди редко встречаются. Они ещё ни в одном поселении не были.

День уже к завершению устремился, когда Дева вывела Лукерью к избушке. Та стояла на обширной поляне на «куриных ногах», да не одна, а в компании ещё двух избушек, поновее. Из-под их избушки доносились мужские голоса. Видать у Филантея помощники образовались.

– Бабуля! – кинулся к ней Егорушка. – Ты почему так долго? Давай корзину, – подхватил из бабулиных рук корзину и поставил на табурет. – Я кашу сварил с мясом. Нам свежего мяса дали. У меня получилось. Филантей сказал, что вкусно, – Егорушка возбуждённо скороговоркой выкладывал события дня. – Я Тимуру в глаза капал во время, ни разу не пропустил. У Филантея друзья во! – выставил большой палец. – Они ему помогают двигатель ремонтировать. Там какая-то несущая штука треснула, когда мы приземлились. Я помог трещину заварить палочкой, как дедуля сваривал у телеги ось. Бабуля, я воды набрал полное ведро. Здесь много воды, быстро набирается. Я и взвар вскипятил. Мне Филантей печь разжёг, а дальше я всё сам делал и Тимуру глаза капал.

– Ты молодчина, Егорушка, – успела вставить Лукерья, пока тот набирал воздух для следующей тирады.

– Бабуля, ты садись ешь, потом мыться будем и Тимура помоем, – продолжил Егорушка, переведя дыхание. – А то всё тело чешется. Я всё приготовил. Садись, ешь. Тебе же ещё корзину перебрать надо, да? Я помогу. Ты сегодня будешь зелье варить? Тогда потом помоемся, когда сваришь.

– Егорушка, остановись, мой хороший. Я пока ем, ты просто посиди рядышком, отдохни, – увящила внука Лукерья.

– Я сейчас Тимуру глаза закапаю и ещё маленько поем, – уже спокойно сказал Егорушка, выставляя ухватом на стол горшок с кашей.

Матвею наложили в плошку в первую очередь. И кусочков мяса выбрали побольше. Тот принялся за еду, довольно урча. Проголодался.

Бабушка с внуком ели не спеша, спокойно. Лукерья разглядывала внука, словно впервые видела. Оказывается, он подрос. Вон, запястья из рубашки выставились. Коротковаты рукава стали. Шёчки, было округлившиеся, подтянулись, и лицо стало выглядеть старше. Уже не дашь ему пять-шесть лет, лет восемь, не меньше. Только роста для восьми лет не хватало. Взгляд серьёзный. Фамильяр на плече сидит и, нет-нет, головой об висок ему трётся. А Егорушка внимания не обращает, привык.

После трапезы, принялись разбирать содержимое корзины. Разбирать было не сложно – травы все в пучки были связаны. Грибочки и ягоды сушить в сковороде в печи пристроили. А травы, что нужны в сушёном виде, порезали и на противне сушить в печь поставили. Егорушка за это время три раза сходил к Тимуру, глаза закапать.

Пока трава с ягодами и грибочками сохнут, решили помыть Тимура.

В санитарно-гигиеническом углу за шторкой, Егорушка ещё заранее, поколдовав, приготовил большую лохань. Лукерья принесла ведро с водой, а внук нагрел воду, помахав палочкой. Также, действуя палочкой, помог переместить Тимура за занавеску и поставить в лохань.

– Бабуля, я буду мыть впереди, а ты голову и сзади, – распределил зоны мытья брата Егорушка, оберегая того от бабулиного взгляда.

Лукерья только усмехнулась и согласилась с решением внука. Разорвала старое полотенце на две тряпицы-вехотки. Так и помыли Тимура, стоя с двух сторон, намыленными тряпицами. Лукерья поливала из ковша сверху.

– Бабуля, у нас Тимурчик моется под душем, – проговорил Егорушка, намывая брата.

Управившись с мытьём, завернули в новенькую простыню и уложили на чистую постель. Потом Егорушка мылся сам, набрав воды в лохань и нагрев. Попросил лишь бабулю помыть ему спину.

Помывшись, Егорушка не отправился спать, а принялся помогать бабуле. По науке фамильяра, выставил противень с подвялившейся порезанной травой на стол.

– Бабуля, смотри, чему меня Артик научил.

Сгрудил траву в кучку, наставил кончик палочки на вершинку и произнёс слова мысленно, только шевельнув губами. Кучка шевельнулась и, словно поднятая ветерком, закружилась в крохотном искусственном вихре, не выходя за пределы противня. Егорушка слегка водил палочкой вверх-вниз, приподнимая и опуская кружившую в вихре траву.

– Вот, бабуля, проверяй – ещё надо сушить или хватит? – отвёл Егорушка палочку в сторону.

Лукерья определила, что трава высушена, как надо.

– Молодец, помощник! – похвалила внука. – Может, ещё и грибочки с ягодками досушишь?

Егорушка встал перед зевом печи, направил палочку, но никакого вихря не было, а только жаркий ветерок веял над сковородой. Несколько минут и ингредиенты были доведены до нужной кондиции.

– Бабуля, что тебе ещё помочь? – спросил, зевая.

– Иди спать, помощник, – ласково проговорила Лукерья. – Ты и так хорошо помог. Дальше я всё сама должна сделать.

– Тогда я сейчас Тимуру капли закапаю и лицо влажной салфеткой накрою, – озаботился Егорушка, направляясь в спальню.

Лукерья, растопив заново печь, занялась приготовлением зелья. Часа два провозилась, отвлекаясь на закапывания глаз Тимуру и увлажняя салфетку. Поставив горшок настаиваться, пошла к умывальнику. Хоть умыться, уж не до лучшего. Но была приятно удивлена.

За занавеской стояла лохань побольше, наполовину заполненная водой. Рядом стояло полное ведро. Вода оказалась не горячей, но довольно тёплой. У Лукерьи даже сердце защемило от заботы внука. Вот ведь, на ходу уже спал, а о бабуле позаботился. Наскоро, но тщательно помывшись, снимая зуд пересохшей кожи, Лукерья отправилась спать. «Эх, в баньку бы», – подумала, засыпая.

֍*֎

– Почему ничего не получается?! – нервно воскликнул Серый, взмахнув руками. – Чего только ни перепробовали! У меня восстановление тел всегда отлично получалось.

– Почему-то не получается не только у тебя, а у нас, даже, общими усилиями, – с недоумением произнесла Би.

– А я, по-моему, догадываюсь, почему, – устало проговорил Дэз.

– Ну, и…? – Серый с надеждой посмотрел на взмокшего друга.

– Тут три варианта: или нам вредят, или им вредят, или она сама виновата.

– И в чём она виновата? – язвительно спросила Би.

– Она смирилась со своим видом. Она, даже, не прикрывает лицо. И внуки уже не обращают внимания на её уродство, – аргументировал Дэз.

– Но нам-то от этого не легче! – с экспрессией выкрикнул Серый. – На переэкзаменовку отправят меня, а не кого-то другого.

– Знаешь, Серый, я думаю тут и твоя вина есть, – задумчиво проговорила Би.

– И в чём же моя вина?! – удивился Серый.

– Может, в том, что ты не стал исправлять внешность Участника сразу, как была обнаружена ошибка, а тянул время до середины Пути? – высказал Дэз. – А середина Пути не понятно где и когда. И, вообще, творится, грагуш знает, что.

– А, по-моему, это вовсе не ошибка. Ты, Серый, специально сделал её уродливой, – с упрёком проговорила Би.

– Ты права. Специально. Я просто ждал, когда она начнёт возмущаться, предъявлять нам претензии, а она взяла и смирилась. Почему?

– Возможно в силу своего характера, – предположила Би. – Не стала тратить энергию на истерики по пустяшному, по её мнению, поводу. Для неё важны её внуки, их благополучие, их жизнь. А остальное не суть важно.

– А переэкзаменовка предстоит мне, – вздохнул обречённо Серый.

– А я тебя предупреждала, – не упустила Би возможности подколоть.

– Серый, а если тебе поговорить с ней? – подал идею Дэз. – Это же не возбраняется, я думаю. В Условиях не сказано, что запрещается общение с Участниками.

– Но, наверное, нужно сделать запрос Арбитрам, – предположила Би.

– Попробую обратиться к ним, – воспрял духом Серый.

– «А я что-то нашёл», – совершил открытие Дэз. Мысленно потирая руки, друзьям решил пока не говорить. – «Пусть Серый помучается, раз сам не видит. И Би не догадывается посмотреть магическим зрением. Поговорит Серый с Лукерьей, тогда и скажу».

֎ ֎ ֎