Текст книги "Единственная"
Автор книги: Норма Бейшир
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)
– Ты права на этот раз. Он как бельмо у меня на глазу. В прошлом году я восемь раз выходил против него – и этот сукин сын каждый раз меня обыгрывал.
«Эквидом», еще вчера заполненный до отказа, сейчас пустовал. Огромное сооружение поражало безлюдьем и темнотой. Лишь игровое поле ярко освещалось огромными прожекторами. Вводный удар – и пустое здание отозвалось громким эхом, шесть всадников ринулись за мячом. Джордан оторвался от остальных игроков. Кроме одного, тот преследовал его по пятам и что-то выкрикивал по-испански. Но он не догнал Джордана, тот первым оказался у мяча и легким ударом послал его в ворота.
Среди немногих зрителей на трибуне были Слоун и Дасти. Их интересовали и тренировочные игры.
– Все-таки удивительно, – рассуждала Слоун вслух, – стоит интеллигентному, воспитанному мужчине взять в руки клюшку – и он на глазах превращается в орущего варвара.
– Да, игра – своего рода наркотик, видишь перед собой – цель, которой надо достичь любыми средствами, и уже ни о чем не думаешь.
– И так каждый раз?
– Практически, да. А если еще задевают самолюбие… Моему отцу очень хотелось иметь детей – и непременно трех сыновей – целую семейную команду. Но родилась я – и стала его сыном и конником. Я и Джордан…
– Мне казалось дико, почему он сделал из тебя игрока, теперь, – пожалуй, понимаю.
Дасти кивнула.
– Наркотик, я же говорю: «нар-ко-тик»!.. Сперва доказала ему, – что умею ездить на лошади не хуже мальчишек – в том числе и Джордана… Ох, молодец! – Дасти продолжала следить за игрой. – Мой отец считает, что Джордан скоро может попасть в десятку.
– Десятку чего? – поначалу не поняла Слоун.
– Десятку лучших в мире игроков в поло!
– О! Это налагает на меня такие обязательства… Быть женой одного из десяти достойнейших, – иронически заметила Слоун, подумав про себя в который уже раз, что вряд ли она та женщина, которая нужна Джордану Филлипсу, великому коннику…
– Вы были сегодня не в лучшей форме, к сожалению. – Надин Хильер подошла к Лэнсу, когда тот спрыгнул с лошади. Одета леди Хильер как всегда была безупречно. – Простите, что вмешиваюсь, но скажите – это связано с проблемами профессионального или личного характера?
– Ни с тем, ни с другим, – отрезал Лэнс, поворачиваясь едва ли не спиной к жене шефа. У него было плохое настроение, и он не собирался вести доверительные разговоры. Какого черта вообще она к нему пристала?
– Вы знаете, я всегда считала вас прекрасным игроком, способным на многое… ну и сегодня…
– Это муж прислал вас прощупать меня? – резко спросил Лэнс, тут же, правда, пожалев о сорвавшейся грубости.
– Гевин совершенно не в курсе… – Женщина дотронулась до руки Лэнса. – Это, поверьте, моя и только моя идея.
Лэнс посмотрел на нее с любопытством.
– И к чему это?
– А почему бы нет? – улыбнулась Надин. – Вы думаете, я совершенно не интересуюсь поло? Все, что касается поло, действительно волнует меня.
– Послушайте, миссис Хильер…
– Надин…
– Надин, – механически повторил Лэнс, отвернувшись и глядя не на собеседницу, а на свою лошадь, – я приму во внимание ваши соображения. Но не сейчас. Ладно? Я больше не могу разговаривать – чертовски устал, простите, падаю с ног.
– Мой муж очень тревожится, когда из команды уходят игроки, переживает, когда он вынужден с кем-то расставаться… – Надин не говорила, а ворковала.
– Спасибо, что предупредили меня.
– Я предупредила, чтобы подтолкнуть вас к некоторым… действиям. Я искренне хочу помочь вам.
Лэнс и теперь смотрел как бы сквозь нее.
– Спасибо, хоть я и не нуждаюсь в чьей-то помощи.
– Хорошо. – Надин собралась уходить. – Если вы передумаете, вспомните обо мне… и – действуйте…
С этими весьма туманными словами Надин удалилась, оставив его в покое.
Когда шаги женщины стихли, Лэнс, глубоко вздохнув, чертыхнулся про себя.
Он не выносил, когда лезли в его дела. Особенно неприятно это сейчас. Конечно, Хильер недоволен его игрой и вправе требовать, чтобы Лэнс постарался вернуть свою прежнюю форму. Но мог ли он выполнить, пусть и справедливые, требования своего работодателя и спонсора? Он чертовски устал. А с тех пор как Паула подала на развод, с ним вообще творится что-то странное. Будто вместе с Паулой от него отвернулась удача. Будь проклята Паула – он так ее любил! И до сих пор… любит!
Лэнс расплачивался за идеи своего отца. Это отец всегда хотел, чтобы сын серьезно занялся поло, сам же Лэнс готов был выбрать другую дорогу. Но отец мечтал об одном: в сыне воплотить мечту. Отец умер больше десяти лет назад, а вот поди ж ты… сын все идет избранной для него дорогой. И в том, что Лэнс потерял единственную женщину, которую любил по-настоящему, тоже виноват отец. Паула не смогла быть женой игрока в поло. Постоянные поездки, бесконечные тренировки и игры, а потом еще разговоры – и все одно поло, поло, поло – да кто ж в состоянии это выдержать? Паула работала редактором в довольно преуспевающем журнале мод в Париже. Ее карьера шла вверх, ей хотелось обосноваться в Париже прочно – независимо от того, как сложатся дела у Лэнса. Она и решила наконец отделиться от него, жить своей жизнью.
Лэнс вытащил маленький флакончик, с которым теперь не расставался. Высыпал две пилюльки на ладонь и быстро проглотил их, даже воды не понадобилось. Погруженный в невеселые мысли, он и не заметил, что Джордан видел его…
В «Эквидоме» проходила тренировка. За исключением нескольких болельщиков да жен играющих, которые в основном были заняты болтовней, на трибунах никого не было.
В стороне от всех одиноко сидел человек. Одет обычно: джинсы, черная куртка, – а вот очки были необыкновенные, с большими черным стеклами на пол-лица. Человек следил за игрой очень заинтересованно – и, казалось, чего-то ждал. Минуту спустя стало ясно, чего именно.
Когда ему показалось, что нужный момент наступил, он вынул из сумки винтовку-короткостволку особой конструкции. Убедившись, что его никто не видит, он выстрелил. Выстрел походил на удар клюшки о мяч – выстрела никто не услышал.
Одна из лошадей на поле качнулась и начала медленно оседать на землю. Всадник, не понимая, что происходит с животным, натянул удила, но лошадь уже упала, увлекла за собой всадника… игра прервалась – болельщики и игроки бросились к упавшему, а незнакомец, бросив внимательный взгляд на поле, быстро исчез.
Джордан резко затормозил у дверей отеля. Молча бросил ключи подошедшему служителю и поспешил к себе в номер. Лэнс… Что-то уж очень не нравился ему Лэнс в последнее время. Джордан не смог бы четко сказать, что его тревожило больше всего в нынешнем Лэнсе: слабая игра или то, что Лэнс принимает наркотики… И что за странное появление Надин Хильер на поле? Джордан был наслышан о любовных похождениях Надин. До сегодняшнего дня, надо признаться, они его мало интересовали. Но сцена, которую он недавно видел, заставила его изменить своему правилу – не вмешиваться в личные дела друзей. Конечно, Лэнс не мальчик и сам должен понимать, что играет с огнем. Узнай Хильер о визите Надин – Лэнсу не поздоровится. Надин начала охоту на Лэнса, когда тот только-только пытается зализать свои раны… Как бы там ни было, интрижка эта будет стоить Лэнсу работы. Если не головы.
Зазвонил телефон. Джордан поднял трубку. Услышал Яна.
– Очередное происшествие, на этот раз на «Эквидоме»: свалилась лошадь Эрика.
– Что произошло?
– Никто ничего не знает точно. В четвертом периоде вдруг упала – без видимых причин. На ровном месте. А потом увидели: рана ужасная, море крови…
– И кто стрелял?
– Неизвестно… И никто не услышал выстрела.
– Дело сделано, босс.
– Ты уверен, что тебя никто не засек?
– Уверен ли я? Да за кого вы меня принимаете, босс? Говорю, дело сделано чисто, никто не подкопается.
– Я волнуюсь, никто не должен заподозрить, что следы ведут ко мне.
Жили Хильеры во втором бунгало.
Надин отдыхала, лежа в горячей, благоухающей жасмином ванне. Муж ушел около часа назад. Очередная деловая встреча. За последнее время количество деловых встреч у Гевина явно увеличилось, причем за счет ночных переговоров. Деловые визиты Гевина оборачивались для Надин скучными длинными вечерами, к тому же со страшной головной болью. Однако она участвовала в них. Ради Гевина. А теперь… С недавнего времени он перестал приглашать ее с собой. Честно говоря, она была этому даже рада: вечер в ее распоряжении, делай что заблагорассудится.
Понежившись еще немного в благоухающей воде, Надин вылезла из ванны. Досуха растерлась, придирчиво оглядела себя, обнаженную, в огромном зеркале, что висело в ванной комнате. То, что она там увидела, порадовало женщину. Грудь Надин по-прежнему высокая и, благодаря силиконовым имплантантам, приятно округлая. Тонкость талии поддерживали ежедневные упражнения, а гладкость бедер и живота – операция по удалению всех лишних жировых складок. А вот ногами Надин и не пришлось заниматься: они оставались с юных лет длинными и стройными.
Надин провела руками по грудям: соски сразу напряглись, и женщина почувствовала, как приятное тепло прокатилось волной по телу. Да, прошло, пожалуй, уже слишком много времени с тех пор, как ее тела не вожделел мужчина – его руки, его крепкие мускулы.
Гевин не спал с женой неделями – ему было не до нее, все что-то обдумывал и решал. Последним любовником Надин был молодой игрок во Флориде. Неутомимый любовник! Какая нелепость, что она так упустила его!
По-своему Надин любила мужа, но не настолько, чтобы чувствовать угрызения совести из-за своих похождений. Ей даже в голову не могло прийти оставить Гевина. Муж – нечто совсем иное, чем, скажем, парикмахер или хирург-косметолог. Вообще – люди обслуги. Мужчины разных профессий удовлетворяли различные потребности Надин. В том числе и в постели – что делать, если у мужа нет на это времени, а они старались, как могли, так что муж, пожалуй, должен их благодарить.
Теперь вот этот Лэнс Уитни. Жена недавно оставила его, другой женщины – Надин была почему-то уверена – у Лэнса нет. Все вечера проводит один, не выходит из комнаты. «Как жаль! Он в моем вкусе: красивый, с сильным руками… и не только руками. В сексе, должно быть, необыкновенно горяч и крепок… И ему тоже нужна женщина… А мне – мужчина. Естественное и удачное совпадение», – решила Надин.
Как и предполагала Надин, Лэнс коротал время в одиночестве.
Лежал ничком на кровати. Без рубашки. Голова пустая. Спать не мог.
В который уже раз Лэнс рассматривал портрет своей жены… бывшей жены… висевший на стенке. Почему до сих пор не выкинул ее фотографию? «Наверно, я в глубине души мазохист», – лениво подумалось ему.
Кто-то постучал. Лэнс поднялся, подтянул брюки. Неторопливо подошел к двери. Открыв, в первую минуту не понял, что пришли именно к нему, винные пары не совсем еще выветрились из головы. На пороге стояла Надин Хильер – в розовой блузке, короткой серой юбке, с ослепительной улыбкой на устах.
– О, добрый вечер, миссис Хильер.
– Надин, – поправила женщина. – Может быть, я не вовремя?
«У меня теперь все всегда не вовремя», – подумал Лэнс, но вслух вежливо сказал:
– Нет, что вы, самое время.
– Я могу войти?
Уитни колебался, обдумывая ответ, затем кивнул:
– Входите.
Надин прошла в комнату и, остановившись посередине, огляделась.
– Вам бы надо взять комнату побольше…
– Мне это ни к чему, миссис Хильер.
– Надин, – снова настойчиво поправила она.
– Хорошо, Надин, – кивнул Лэнс. – Значит, вы рассказали мужу о нашем сегодняшнем разговоре и…
Надин оставила свою сумочку на бюро. Повернувшись к Лэнсу, многозначительно сказала:
– Мой муж ничего не знает о нашем разговоре.
– Тогда… зачем вы пришли? – спросил Лэнс довольно бесцеремонно, все еще не решаясь на действия, которые имела в виду женщина.
Надин посмотрела на него яснее ясного.
– Я очень вам сочувствую, Лэнс.
– Никто не знает, где найдешь, где потеряешь, – сказал Лэнс безразличным тоном.
– Мне показалось, – Надин говорила мягко, но настойчиво, – что сейчас вам необходима поддержка, нужен преданный друг… Я могла бы им быть.
– С какой это стати вы собираетесь заботиться обо мне?
– Помочь вам, – улыбнулась Надин.
– Вы… и это ведь правда… можете мне помочь… в делах команды. Это… все же… не единственное, наверное.
– Догадываюсь, о чем вы подумали, Лэнс. Признаюсь вам: я столь же одинока, как и вы. Муж мой любит меня, как умеет. Но он так занят все время! Он потратил годы, чтобы сделать себе имя, заработать большие деньги. И у него, на меня так мало времени.
Жалобный монолог был коротким. Надин присела перед Лэнсом на корточки. Ладони легли на его колени, потом на бедра. Лэнс стоял недвижно, не говоря ни слова, не сделав ни одного отталкивающего жеста. Тогда ладони поднялись выше, и Надин осторожно начала расстегивать ему ширинку. Лэнс не пытался остановить Надин, когда она пошла еще дальше.
– Какой он у тебя замечательный… и какой большой!
Лэнс быстрым движением расстегнул до самого низа кофточку Надин. Сжав ее груди своими сильными руками, пробормотал:
– Они тоже не маленькие.
В голове загудело. Лэнс знал, что совершает безумство. Равнозначное самоубийству. Но остановиться уже не мог.
Лэнс затащил ее в спальню. Господи, чего только она не вытворяла с ним в постели!
– Вот теперь он в самом деле большой! – удовлетворенно воскликнула Надин, губами и пальцами лаская его мужские органы, все более страстно, до исступления сжимая их. Вдруг остановилась, откинулась. Лэнс с силой притянул ее к себе.
– Умоляю, не останавливайся!
– О, да ты уже готов, – прошептала Надин, медленно приподнимаясь на ноги. – Но я хочу, чтобы мы были готовы оба. – И вспрыгнула ему на грудь. Обхватила голову Лэнса, прижала его рот к своим грудям, мягким и трепетным. Ее соски под губами мужчины твердели. Не отрываясь от них, Лэнс протянул руки вниз, чтоб сдернуть с женщины трусики и чулки.
– О, дорогой мой, поосторожнее, – закрыв глаза, ворковала Надин. – Очень будет трудно объяснить мужу, где я умудрилась порвать белье.
Лэнс хотел опрокинуть Надин, но она решила иначе. Лэнс так и остался лежать на спине, а Надин, раздвинув ноги, стала продвигаться по нему то вверх, – так, что Лэнс мог полностью насладиться податливостью ее ягодиц, – то вниз, лаская его тело губами и языком и с наслаждением ощутив наконец оргазм, когда Лэнс вошел в нее.
Давно уже Надин не испытывала такого полного удовлетворения, как в этот раз. Наконец отдышавшись, она положила голову Лэнсу на грудь и задумчиво изрекла:
– Знаешь, мне кажется, что мы с тобой будем очень хорошими друзьями.
В шумном ночном баре, где завсегдатаями были проститутки и длинноволосые голубые, двое мужчин встретились для серьезного делового разговора.
– Ну что, сделаешь?
– Будь уверен. Все будет, как надо.
– Сколько?
Последовала небольшая пауза.
– Я назову цену после.
– Когда? Долго ждать?
– Постараюсь поскорей.
– И сделаешь так, что никто не заподозрит ни тебя, ни меня?
Собеседник обиделся:
– Работаю профессионально, никто ничего не пронюхает. Гарантирую, шеф.
Палм-Бич, февраль 1987
– Я семь раз за последние восемь лет была во Флориде, и ни разу мне не посчастливилось испытать тут полную радость, – жаловалась Слоун.
Привратники открывали тяжелые ворота, от которых шла аллея к зданию «Поло-клуба», расположившегося в одном из чудеснейших уголков Штатов на Палм-Бич. – Меня всегда изнуряла напряженная программа: из аэропорта – в отель, потом книжные магазины, интервью, встречи с читателями, опять магазины…
– Я-то приехал сюда играть, – прервал ее Джордан, – и тоже не могу похвастаться, будто много чего видел на Палм-Бич, кроме «Поло-клуба» да игрового поля.
Привратник открыл дверцу машины, помогая Слоун выйти. Выпорхнув, Слоун огляделась вокруг. Да, красота и ухоженность пленяли глаз. Это был тот или почти тот мир, в котором родился Джордан и в котором она, Слоун, до сих пор чувствовала себя, как захватчик на оккупированной территории. Она – автор нашумевших бестселлеров. А в глубине души не знаменитая Слоун Дрисколл, а дерзкая Сэмми Дуглас, девчонка с улицы, проложившая сама себе путь к славе, – так вот, это она смотрела на манящий и волнующий мир со страхом и вожделением.
– Филлипс, – представился Джордан, когда они переступили порог клуба, – мы из «Достойных», команды Хильера.
Постное выражение лица встречавшего их служителя клуба мгновенно изменилось, засияло почтительностью.
– Мистер и миссис Хильер уже здесь, пожалуйста, проходите.
За большим столом возле окна сидели Хильеры и Уэллсы, Ян с Дасти. Мучины поднялись, чтобы поздороваться с пришедшими. Холодная и чопорная миссис Хильер в своем идеальном туалете от Валентино приковала к себе внимание Слоун. Да и Надин взглянула на Слоун так открыто изучающе, что стало Не по себе. Приход Слоун был почему-то неприятен миссис Хильер. Почему, интересно? В общем-то ей, Слоун, на это плевать, но все-таки неприятно оказаться в ситуации, когда тебя столь неприкрыто презирает совершенно незнакомый тебе человек.
Дасти прервала размышления Слоун.
– Вчера вы еще не прибыли на Палм-Бич. Мы с отцом подумали даже, что вы вообще не приедете.
– Мы очень торопились, но пришлось задержаться в Нью-Йорке. По моей вине. Шло мое интервью в телепередаче «Доброе утро, Америка», запись продлилась дольше, чем я ожидала.
Официант принес напитки – разговор ненадолго прервался. Слоун перебросилась несколькими словами с Дасти, украдкой наблюдая за Надин. Та сидела молча – Слоун захотелось вовлечь ее в разговор.
– Вы часто приезжаете сюда, миссис Хильер? – наконец решилась Слоун.
– В клуб? Когда бываем в городе, то часто, – холодно ответила Надин.
– Здесь прекрасно кормят.
– Обычно, – равнодушно протянула миссис Хильер.
Слоун начинала «заводиться». Миссис Хильер уж слишком явно выказывала свое пренебрежение, и не будь Слоун в престижном клубе, она бы знала, как себя вести и что сказать. Но, вспомнив, что Гевин Хильер платит Джордану четверть миллиона долларов в год, сдержалась.
– Какая странная женщина, – поделилась она своим впечатлением с Дасти, когда все встали из-за стола.
– Кто?
– Надин Хильер.
– А, эта… – понимающе улыбнулась Дасти. – Не обращай внимания. Подозреваю, что она в очередной раз вышла на тропу охоты.
– Охоты?
Дасти шепотом дала разъяснения.
– У Надин особенность: не находит себе места, если видит молодого и привлекательного самца. Для нее главное – хороший самец.
– Я что-то слышала…
– О ее постельных приключениях? Полагаю, что единственный, кто этого не слышал, – ее собственный муж. Когда она ищет очередного любовника – все вокруг знают это.
– Кто же ей больше нравится?
– Молодые. Чем моложе – тем лучше.
– Забавно… – Новость, сообщенная Дасти, была Слоун неприятна.
Рядом с «Поло-клубом» располагалось игровое поле. Из некоторых клубных комнат можно было легко наблюдать за игрой.
Этим и занимался сейчас Гевин Хильер. Подошла Надин.
– Похоже, Альварес исчерпал уже ресурсы своей команды, – удовлетворенно заметил Гевин. – Мои за последнее время изрядно потеснили «Красных дьяволов» Антонио Альвареса.
– Сам Альварес играет четвертый матч на этой неделе. А ему, заметь, все нипочем…
Надин усмехнулась.
– Что, положил на него глаз?
Хильер не повернул головы: оторвать его от игры не могло ничто.
– Я смотрю на любого игрока по-своему.
– Естественно, – сказала вслух Надин, подумав про себя, что и она —’тоже.
Надин с не меньшим интересом, чем муж, смотрела на поле: искала взглядом Лэнса Уитни. Они не виделись после их бурной встречи. Надин страстно хотела новой, но не забывала о мерах предосторожности. Если Хильер что-то заподозрит, немедленно подаст на развод, а это совершенно не входило в планы Надин. Только круглая дура могла отказаться от завидного положения миссис Хильер.
Слоун подошла к Джордану сразу после окончания матча.
– Ребята Альвареса что-то сегодня не в форме, – поделился С ней наблюдением Джордан. – Наверное, из-за лошадей: только на прошлой неделе кончился карантин.
– С кем станешь тренироваться, кого побеждать? – засмеялась Слоун. У нее был забавный вид, обеими руками она держала шляпу, чтобы та не улетела: ветер был ураганной силы.
– Что за ирония?.. Я только сказал, что мы победили слишком легко. Потренируйся они подольше, игра прошла бы интересней. Я же встречался с Альваресом раньше – игрок, которого никогда в жизни не забудешь.
– Неужто сильнее Максвелла Кениона?
– Нет, Макс силен, но совсем по-другому.
– Почему ты до сих пор злишься на него? – Вопрос непроизвольно сорвался у Слоун с языка.
– С чего ты взяла?
– Вы были друзьями, я помню, как Лэнс рассказывал об этом в Довилле.
– Были когда-то… Но я не нуждаюсь в друзьях вроде Макса Кениона.
– Из-за Джилли…
– Из-за Джилли. Макс влез третьим. Не в моих правилах оставаться с таким типом в дружеских отношениях.
Слоун чувствовала, что не стоит продолжать разговор на столь щекотливую тему, но ей так хотелось знать ответ Джордана.
– Джордан, а если бы ты не испытывал к Джилли никаких чувств?..
Джордан холодно посмотрел на Слоун.
– Прекрати. То, что было между мной и Джилли, давным-давно кончено. И кончено не из-за Макса. И не ройся в моем прошлом, к добру это не приведет.
Да, если Джордан решил прекратить разговор, возражать бесполезно, Слоун прекрасно это знала. Она шла, понурившись: ее сомнения подтвердились. Джордан не хочет вспоминать Джилли – значит, былые отношения все еще для него что-то значат.
Надин, замаскировавшись до неузнаваемости (черные очки, черное мешковатое пальто, черная шляпа с огромными полями), покинула свой роскошный номер, где муж вел по телефону какие-то деловые переговоры, и направилась в отель, к Лэнсу. Осторожно, твоя затея опасна. Надин могла видеться с Лэнсом только во время матчей команды Хильера. Теперь она улучила время, пока муж занят. Впрочем, опасность разоблачения лишь возбуждала Надин, придавала ее отношениям с Лэнсом особую остроту.
О, кажется, на лестнице никого. Найти номер Лэнса оказалось нетрудно: она сама выбирала его и оплачивала. На стук никто не ответил. Он не ждет ее? Почему так долго возится? Наконец открыл.
– До двери так близко, Лэнс.
– Я говорил по телефону. Что-нибудь срочное? – Лэнс смотрел, как Надин, садясь на кушетку, снимает очки и шляпу. – Я не ждал тебя.
– Конечно, срочное. – Надин бросила беглый взгляд на стол, заметила пузырек с пилюлями. Она знала, что Лэнс употребляет наркотики: интересно, это кокаин?
Сняв пальто, Надин повернулась к Лэнсу.
– Я так соскучилась по тебе.
Лэнс безразлично посмотрел на гостью.
– В самом деле?
– Да, подойди ко мне, и я покажу, как сильно…
Двое мужчин повстречались для делового разговора в ночном клубе.
– Это первый! – один из собеседников вытащил фотографию и протянул партнеру.
Тот внимательно изучил изображение и вернул обратно.
– Жаль портить такого красавчика.
– Надеюсь, ты хорошо его запомнил?
– Да, будут ли пожелания относительно форм исполнения… например, как…
– Нет, это твое дело, меня интересует только результат.
– О’кей. В результате будьте уверены.
– Обязательно… Когда деньги?
– Позвоню тебе – сразу после того, как…
– Тогда все. Скоро увидимся.
Они разошлись, как случайно встретившиеся знакомые.
«Итак, я в самом деле в Палм-Бич», – подумала Слоун, вступая на снежно-белую Эспланаду, выдержанную в испанском стиле. О, этот город, где все так напоминает тридцатые годы, ты как будто переносишься в свое прошлое. Город, служивший пристанищем для особ королевских фамилий, где высший свет, избранное общество, где царила герцогиня Виндзорская, – та самая, которой в Палм-Бич отказали в кредите в магазине «Сакс» после ее легендарного путешествия, в котором герцогская чета оставила уйму неоплаченных счетов!
«Сэмми Дуглас должен понравиться этот городок», – решила Слоун.
Она взглянула на часы – золотые часики, красовавшиеся на руке, – подарок Джордана к помолвке. И часики тоже понравились бы Сэмми Дуглас. Только наверняка она снесла бы их в скупку. В те дни деньги ей были нужны больше, чем часы. Теперь же Слоун Дрисколл могла позволить себе и то, и другое.
Каблучки ее черных кожаных туфелек уверенно стучали по тротуару. Слоун рассматривала витрины. Неожиданно сквозь стекло одной из витрин магазина «Кризиа» она заметила знакомый силуэт: высокая рыжеволосая женщина притягивала взгляды королевским цветом своего пурпурного платья. Джилли Кенион. «Рано или поздно встреча с врагом неизбежна. Пусть теперь», – подумала Слоун и решительно толкнула входную дверь.
Обернувшись на звук открываемой двери, Джилли увидела Слоун, входившую с довольной улыбкой кошки, только что проглотившей случайно залетевшую к ней соседскую канарейку. Реакция Джилли была мгновенной.
– О, мисс Дрисколл, добрый день! Какой неожиданный сюрприз!
– Почему же сюрприз, миссис Кенион? – Слоун постаралась подчеркнуть «миссис Кенион».
– Не думала, что вы оставите Джордана одного ради такой прозы, как хождение по магазинам, – вымолвила Джилли равнодушным голосом. – И, прошу вас, зовите меня Джилли.
«Знаю я, как тебя назвать, да сейчас неудобно», – со злостью подумала Слоун.
– С удовольствием, – сказала она вслух, улыбаясь Джилли с той же неотразимостью, что и соперница. Но не предложила Джилли звать себя по имени.
– Не имела возможности раньше поздравить вас с радостным событием.
– Да разве?
– Когда я видела вас в Довилле, Джордан сказал, что вы просто работаете вместе.
– Все на свете меняется.
– Да, и весьма скоро, я бы сказала. Когда мы были с ним в Буэнос-Айресе, Джордан… вел себя не совсем так, как мужчина перед женитьбой. – Хотя Джилли постаралась придать своим словам побольше равнодушия, это «с ним», выделенное голосом, сразило Слоун.
Ей стоило немалых усилий не показать сопернице своего волнения.
– Все произошло так внезапно, – постаралась изобразить она застенчивую улыбку.
– Конечно, конечно! – Джилли торжествовала, зная, что попала в цель.
Слоун взглянула на часы.
– К сожалению, мне пора, у меня встреча с репортером…
– Да, да! – Джилли понимающе закивала. – Вы не смогли бы передать Джордану мой нежный привет?
Слоун, уже в дверях, остановилась и взглянула Джилли в глаза.
– С огромным удовольствием, но, думаю, ему будет приятней, если вы сумеете сделать это сами. Попробуйте!
С этими словами она вышла, лишив Джилли возможности парировать удар.
Джордан подскакал к боковой линии поля и, спешившись, бросил поводья груму.
– Где ты была?
Слоун опоздала, потому что ходила по городу еще почти час: надо же было остыть после бурной встречи с Джилли. Большая часть матча уже прошла.
– У меня брали интервью. Помнишь, я говорила? – Слоун протянула ему стакан воды.
– Ах да, припоминаю. Но все надеялся, что ты постараешься прийти к началу игры.
– Добавилась еще масса других неотложных дел. – Мысли Слоун поневоле возвращались к встрече с Джилли. – Джордан, сегодня вечером я должна вылететь в Нью-Йорк.
– Так. Какого черта?
– Мне срочно надо доделать одну работу.
– Сколько? – сердито спросил Джордан: он не скрывал, что это сообщение ему неприятно.
– Что – сколько?
– Сколько ты там пробудешь?
– Еще не знаю, – спокойно ответила Слоун. – Ты знаешь, но я должна поставить последнюю точку.
– Да, разумеется.
Холодность Джордана убивала Слоун, она не хотела оставлять его ни на день, ни на минуту. Но после сегодняшней сцены с Джилли… «Мы с Джорданом». Он и Джилли… Ничего не могла она с этим поделать, ничего, только уехать на время, остыть.
– Ты собираешься приехать хотя бы к финалу?
– Надеюсь.
– О большем уж не прошу, – саркастически протянул Джордан, садясь на только что подведенную к нему грумом лошадь. Он уже собирался выехать на поле; но чуть задержался, будто хотел что-то сказать Слоун, но… Вот он уже скачет к своим партнерам.
«Боже мой, что мне делать, если слова Джилли окажутся правдой?» – с ужасом думала Слоун.
Нью-Йорк, февраль 1987
Подруги сидели в одном из любимых ресторанов Слоун в Рокфеллер-центре в Нью-Йорке – в теплые дни двери его раскрывались прямо в летний сад. Славился он еще и своими блюдами из морских продуктов, среди которых особенно изысканным был морской гребешок.
Подруги обсудили деловые вопросы: телевидение предложило Кейт купить право на экранизацию «Падших идолов», а французский издатель прислал Слоун готовый контракт на этот роман. Еще Кейт хотела услышать от Слоун, почему та отказалась от своего агента Линка Мэрсдена.
– Мне трудно тебе объяснить это… Линк, безусловно, знает свое дело, для кого-то он – незаменим. Но не для меня. Как говорится, не сошлись характерами.
– И тебе понадобилось столько времени, чтобы это понять? – улыбнулась Кейт.
Вот новость: оказывается, Кейт никогда не одобряла ее партнерства с Линком.
– Что же ты мне раньше ничего не говорила? – спросила Слоун с недоумением.
– К таким выводам человек приходит сам. А уж что-то объяснять и доказывать тебе – совсем бесполезно. Лучше подождать твоего самостоятельного решения. Но учти: у Линка незапятнанная репутация.
– Кто спорит? Скажу больше, я не могу не признать, что Линк мне здорово помог. Не только в устройстве издательских контрактов, но и в продаже книг… Но, видно, по натуре я – боец-одиночка.
Кейт понимающе вздохнула.
– Да Джордана ждет с тобой нелегкая жизнь.
– Ох, нам обоим предстоит нелегкая жизнь, – невесело заметила Слоун.
Кейт понимала: нет, Слоун не даст отставку Джордану, как она это проделывает с Линком. С Джорданом будет все иначе, и Кейт ждала, пока Слоун созреет для серьезного разговора с ней.
Слоун постоянно думала о Джордане. Пытаясь переключиться на что-то другое, заняться бизнесом, писать новое – все напрасно. Пока не выяснит, что же у Джордана на самом деле было с Джилли, – не успокоится.
Слоун решительно подошла к телефону – в конце концов, чем быстрее она все узнает, тем лучше. Но набрать номер Джордана у нее не хватило смелости. Слоун походила по комнате, стараясь успокоиться, опять подошла к телефону. Набрала код Палм-Бича, но, услышав гудки, снова струсила. Бросила трубку, бессмысленно кружа по комнате. Лишь на третий раз Слоун переломила себя… Но Джордана не оказалось в отеле.
Очевидно, на поле, надо звонить вечером. Увы, вечером Слоун приглашена на встречу с издателями «Топ Селлерс» – авторитетный журнал-обозрение разослал свои приглашения многим популярным в нынешнем сезоне авторам. Слоун попала в их число, что лестно, хотя… хотя надо еще решить: идти ли ей к издателям или звонить Джордану.
В комнату ввалился Тревис: с шумом распахнул дверь, бросил ранец на стул и сам уселся рядом с матерью.
– Привет, ма.
– Приветик, – в тон ему ответила Слоун.
– Что ты здесь делаешь? – спросил Тревис, развязывая ботинки.
– Да живу я здесь, ты еще помнишь?
– Это когда было, – протянул Тревис. – Я думал, ты, как только кончишь свои дела с Кейт, сразу же умчишься в Палм-Бич.
