Текст книги "Я обязательно вернусь. Книга 2 (СИ)"

Автор книги: Нора Ольвич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

Вся наша команда расселилась по коттеджам вокруг основного дома. Также обустраивая свой быт. Остров нравился всем.

На правом побережье залива в рыбацкой деревеньке проживало около пяти семей рыбаков, которые нашему поселению поставляли свежую рыбу и моллюсков. Некоторые из них также занимались разведением коз и овец, благодаря чему мы имели постоянный доступ к свежему сыру, молоку и мясу.

Также нам очень повезло, что одна из талантливых женщин этих семей, присоединилась к нашей команде в качестве повара. Её умение готовить и творческий подход к созданию блюд превратили наши обеды и ужины в настоящие кулинарные шедевры.

В конце апреля мы покинули Париж, месяц мы провели в пути, заканчивался второй месяц, как мы расстались с сеньорами Адорией и Рикардо де ла Кано. Было непривычно ощущать их отсутствие.

Как-то, проведя бессонную ночь в переживаниях о друзьях, под утро я решила обследовать тайную лестницу. Бессознательно каждый раз откладывала это мероприятие на потом. Знаешь, мой читатель, я так устала от тайн, что даже и не тянуло окунуться в новую неизвестность.

Позвала мадам Жанну, и, взяв зажжённую свечу, прошла с ней в ванную комнату и открыла дверцу.

– В этот раз удобно, – сказала подруге – даже далеко ходить не надо. Тайна с доставкой в спальню. Жанна тревожно хмурилась, понимая, что вся наша жизнь – одна большая тайна.

На счету уже было сорок ступеней, а мы всё незаметно продолжали подъём, поворачивая правее всё глубже и глубже в сердце скалы. Постепенно становилось светлее, и я решила затушить свечу.

Пройдя ещё немного, уже по ровному полу. Мы зашли в большую каменную комнату. В окно было видно восходящее солнце, что поднималось из-за горизонта. Я подошла и распахнула деревянные створки.

Ворвавшийся свежий ветерок ласково гладил лицо, принося с собой аромат морской соли и цветов, раскидывая волосы и оживляя душу. Солнце, словно недосягаемый цветок, взошло над невысоким маяком, стоявшим на внутреннем островке залива. Его лучи проникали сквозь мягкие облака, окрашивая небо в нежные оттенки розового и голубого. Течение времени замедлилось, создавая иллюзию вечности. Маяк, возвышаясь над водами, стоял там уже много десятилетий, исполняя свою непростую миссию – охранять и направлять мореплавателей. Его обветренные стены и треснутые окна проникнуты историей и воспоминаниями капитанов и простых рыбаков.

«– а здесь я полюблю рассветы», – подумалось мне.

Удивительно прекрасная картина была перед нашими глазами. Вся наша бухта и залив были как на ладони, море сияло золотистыми всплесками и блёстками.

– Я люблю тебя мир, – раздался мой шёпот, и из всего моего существа навстречу солнцу полилась нежность и гармония. Мне же в ответ стало тепло и переживания ушли. Пришла уверенность, что всё действительно будет хорошо.

– Ты слышала? – Жанна обнимала меня улыбаясь.

– Я мысленно благодарила Мадонну за эту благодать и услышала ответ, который вселил в меня надежду, на счастье.

– Так и будет!

И мы смотрели в морскую даль, каждая по-своему представляя это счастье. А у меня мелькнула мысль:

«– и всё же кто у мадам графини на сердце? В кого влюблена наша скромница? Ладно, придёт время, расскажет».

Из комнаты был вход в другое помещение. Тёмное и немного несуразное по формам. Будто выбивали его в скалах, вручную. Округлые высокие стены, полное отсутствие окон, оно было небольшим, в стенах были углубления по типу полок. В углублениях стояли ящики с истлевшими бумажными свитками. К ним было страшно прикасаться, я боялась, что бумага не выдержит и рассыплется. Осторожно заглянув в один не разворачивая, поняла, что это был чертёж.

– Надо всё это богатство отнести в кабинет, а золото, деньги и драгоценности спрятать в этой комнате.

Подмечала, что маленькая комната закрывалась на дверь с замком. Ключ был пока вставлен в замок.

Мы потихоньку перенесли всё самое ценное, сделав несколько ходок. На полки, имущество, уложили пока в мешочках. Решив заказать потом в городе ящички подходящего размера. Забрали свитки и перенесли их в кабинет графини. Это её занятие. Бумага меня интересовала только в виде моих эскизов. Я была уверена, мадам Жанна во всём разберётся и затем расскажет мне.

Комнатку с нашими сокровищами я закрыла. Ключ спрятала тут же в большой комнате, найдя над входом углубление. Если не знать это место, то ключ найти невозможно. А носить его с собой не хотелось, мы купались и ходили с детьми в рощу собирать лимоны, оливы и дикий виноград, я просто боялась потерять его.

После обеда графиня взялась изучать нашу находку. И уже ничто её не могло оторвать от этого интересного занятия.

Большую печатку князя уменьшать не хотелось, да и вообще не хотелось мне носить большие кольца на руках. Сама этот знак отличия я хотела бы носить в виде жёсткого золотого браслета, по типу, как в наше время их делали для часов. Дизайн браслета стоял у меня перед глазами. Он будет нешироким, неброским, в технике филигрань. Часами же будет служить своего рода медальон, верхняя часть которого будет как печатка кольца один в один.

Внутри медальона будет портрет моего мужа с надписью Князь Давид Лучано д' Арагонна.

И, конечно, всё изделие будет из золота с добавлением платины, что придаст ему хорошую прочность. В белом с жёлтым золотом оно будет прелестно. И да, надо посмотреть, что осталось из сапфиров. И в браслет можно вставить немного осколков бриллиантов и…ещё… и возможно…

– Стоп, Катя, оставим деловой стиль, это не украшение, это знак отличия.

– Ну, тогда, может, серёжечки, похожие в пару и колечко обручальное тоненькое, ты же замужем, Каталина.

– Ах, как он меня называл, Катюша, шептал тихо на родном русском языке.

– Мой Князь.

– Наш Князь!

Стал просыпаться интерес к жизни, появилось желание сесть за работу. Давно я не разговаривала с юной особой, что была моей второй половинкой. Решила после завтрака заняться делом. А потом в охранном браслете можно и в город ехать.

Две недели пролетели незаметно. Как работалось-то хорошо в этом дивном месте. Окно было открыто, свежий морской ветерок колыхал занавеску. Детский смех перемешивался с шелестом волн. Вдали кричали чайки, встречая рыбаков.

Браслет был готов, и обручальное кольцо с сапфирами тоже, всё остальное позже, Ивонн доделает.

Надо съездить в город, просто надо. Меня тянуло туда, так же как до этого и вовсе не хотелось туда ехать.

Глава 8

Море, оно в любую погоду удивительное, и просто не бывает некрасивым. Величие и глубокая тайна, волнительная и необыкновенная окружают вас, когда вы находитесь на судне, которое идёт в пункт любого назначения. Или когда живёте на побережье. Оно просто твоя жизнь, твой каждый вздох и взгляд, образ жизни и мышления.

«Старик же постоянно думал о море как о женщине, которая дарит великие милости или отказывает в них, а если и позволяет себе необдуманные или недобрые поступки, – что поделаешь, такова уж её природа», – Хемингуэй был прав. С понятием «женщина» отожествляться всё самое прекрасное в мире.

Поклонение Мадонне в католичестве как к защитнице слабых, покровительнице матерей и их детей яркий пример тому. У меня же складывались чёткие ассоциации: утренние молитвы на рассвете, в которых мы просили Мадонну о защите всех наших, кто остался во Франции, и ласковый шум океана.

Высокие волны, разбивающиеся о рифы вечерами и месяц на синем бархате небосклона. Всё это просто впитывалось в сознание и становилось частью жизни, её бесконечной энергией. Мы были свободны от условностей мира, который оставили в прошлом. Становились частичкой Вселенной и Создателя, как не вспомнить при этом учения буддизма. Мы не хотели думать о прошлом, решив каждая для себя, что попрощались с ним навсегда.

Но, несмотря на частенько посещаемое меня философское настроение, я не собиралась углубляться в него и писать научные труды. Мои философские изречения не порадуют потомков. Хватит и украшений, которые возможно станут в двадцать первом веке достоянием какого-нибудь музея.

С волнением собирались на материк. Детей решили оставить на вилле с мадемуазель Илоной и охраной. Затягивая корсеты, смиренно вздыхали, предстояло знакомство с местной церковью. Накидывая строгую мантилью и надевая туфельки, вспоминала гостеприимную Тулузу.

Как же не хотелось надевать на себя, и с княжеским достоинством носить вновь эти «важные вещи».

Итак, на баркасе, в котором начинали своё путешествие по морю из Франции, мы с графиней при полном параде, в окружении охраны двигались в сторону Сорренто.

Город был густонаселённый, но чистый и уютный. Закупки. Мы делали их по списку. Мадам Жанна подготовила его заранее. За три часа проведённые в торговом городском центре города мы уже прошлись по всем нужным нам лавкам. Особенно меня впечатлили платья для Анжелик.

– Графиня, вы серьёзно думаете, что она их наденет?

– Она аристократка. Ей придётся это носить, если у нас будут гости.

– Тогда ну их, этих гостей – смеялась я, опуская пониже нежное кружево мантильи.

Себе же мы набрали милых сандалий для дома, удобных при данном климате, лёгких платьев и шляп с широкими полями.

Церковь Св. Франциска впечатлила белым мраморным фасадом, тихим монастырским двориком с кружевными арками архитектуры и зодчества средневековья. Внутренним красивым убранством, подготовленным к очередной службе. Мы представились священнику после службы, получив его благословение. И, конечно, оставили хорошие пожертвования.

А затем по плану были ювелирные лавки. Одна, другая. Неаполитанцы славились своими украшениями. Красиво оформленные салоны и многочисленные изделия цепляли мой намётанный взгляд.

Что примечательно, я видела несколько изделий своих ювелиров, изготовленные по моим эскизам. Стоимость их была в разы выше заявленной мной. Это нужно было учесть в будущем.

Присматривая сапфиры себе для серёг, я нечаянно наткнулась взглядом на маленький кулон, сиротливо лежащий в стороне. Листок клевера: четыре листика из серебра, с милыми осколками изумрудов. Я делала его как образец, перед тем как сделать свою знаменитую брошь с подвесами. Сеньоре Адории он очень понравился, и она носила его как оберег.

– Откуда у вас это? – спросила купца дрогнувшим голосом. Мадам Жанна быстро подошла ко мне и впилась взглядом в украшение.

– Сеньор приходил недавно, продал. Очень тонкая работа, не правда ли? Сказал, что они с женой приезжие, поиздержались в пути. Из самой Франции добирались, деньги нужны для покупки дома. Украшение с цепочкой было, но её моя жена, как увидела, выпросила. Изящная вещица, просто неповторимая ручная работа.

– Вот как? Я уже видела это украшение, – задумчиво глядела на купца.

Он же не сводил глаз с моего браслета.

– Как же мне найти сеньора Рикардо в этом большом городе? Ведь, может, я смогу помочь ему и его семье, когда-то он оказал мне большую и просто неоценимую услугу. И я хотела бы купить у вас сапфиры, но другого качества. Вы же понимаете, о чём я?

– Княгиня, – мужчина низко поклонился мне, – я пошлю сейчас сына по адресу, что указал сеньор. И давайте пройдём в мой кабинет.

Когда я шла в кабинет купца, что находился за выставочным залом, в отдельной комнате у меня дрожали ноги от волнения. Дышала же я вообще через раз, мне хотелось бежать вслед за сыном этого мужчины, бесконечно поторапливая его, оставив все условности:

– Ей рожать через два месяца, Господи сохрани её, – паника захватывала меня, не могла контролировать это чувство, встревоженно переглядываясь с графиней.

Видя, что я будто на грани, мадам Жанна взяла меня за ладонь. Поглаживая большим своим пальчиком моё запястье, она, нежно улыбаясь, произнесла:

– Дышите Княгиня, дышите, всё будет хорошо, Господь не оставит нас. Я верю, что это они.

Купец у себя в кабинете показал мне сапфиры совершенно другой чистоты, глубины цвета и разумеется ценности. Мне нравилось с ним общаться, я рассматривала новинки, что пришли с последними судами из Нового Света. Перебирая самоцветы, напитывалась от них энергией.

Колумбийские изумруды были великолепны и качественны. Проявление игры света и теней внутри камня придает ему особую живость и магию. Мир уже видел их в своей фирменной огранке в форме прямоугольника со скошенными концами и большими гранями. Так, я обрабатывала кристаллы редкой чистоты. Подобные изумруды были в моём ожерелье. И такие же лежали сейчас на бархате предо мной в виде тёмного, зеленовато-бурого сырья.

Я спросила стоимость, только опытный ювелир мог разглядеть в этом достойный материал. Купец молчал, затем склонив голову, сказал:

– Я не решаюсь продать их вам, ваша светлость.

– А я только так и веду все дела. Мы можем или сотрудничать, или наши пути сегодня разойдутся навсегда.

Сказала в ответ твёрдо.

– Я не принимаю от чужих мужчин подобные подарки. Только от мужа. А данную подборку я, несомненно, хочу выкупить у вас. Она продаётся?

Утвердительно кивнув, мужчина замер с уважением, вновь не спуская глаз с браслета на моей руке. Назвала реальную цену и изумрудам, и сапфирам, купец склонил голову в согласии.

– Госпожа Княгиня, разрешите узнать, что за бесценный камень в украшениях у синьоры графини.

Купец, разглядывая кулон мадам Жанны.

Я объяснила, что это за самоцвет и сказала, что знаю, где нашли именно эти камни. И моя мечта отправить туда экспедицию. Глаза купца загорелись, и я поняла, что он мог бы об этом говорить вечно, но во входную дверь постучали. Мы с мадам Жанной одновременно повернули головы. В кабинет медленно и настороженно входил сеньор Рикардо.

Слёзы, откуда взялась эта сырость! Казалось стены комнаты сошлись у меня над головой.

Нарушая все правила этикета, комкая платочки в непослушных уже руках, мы с подругой бросились в его объятия. Счастью не было предела! Похудевший и уставший наш сеньор был всё тем же Рикардо с его улыбкой и хмурыми бровями и такими надёжными объятиями.

– Виконт Рикардо де ла Кано, вы не пригласите нас с графиней к себе в гости?

Глаза у купца расширились от удивления, ну и вольности.

– Я так соскучилась по вашей супруге, – голос мой дрожал, а глаза с тревогой следили за взглядом и выражением лица дона Рикардо. Я ловила малейшую смену настроения.

– Она же в добром здравии?

– Несомненно, ваша светлость, – с лёгким поклоном ответил мужчина.

Повернувшись к купцу, я договорилась с ним о встрече на следующей неделе и попросила его помочь нам сейчас с экипажем. Он предложил свой, я же уведомила его, что вероятно, возьмём мы его на продолжительное время. Торопливо заверила мужчину, что плату за услуги извозчика и кареты мы можем внести хоть сейчас.

* * *

Они жили в маленьком домике уже вторую неделю. Мы с Жанной влетели в это строение и увидали виконтессу. Слёзы лились ручьями, объятия не размыкались.

Живая, наша милая, с большим уже животиком, такая тёплая и родная. Мир замер вокруг нас, мы всё еще не могли поверить, что наши молитвы и мечты сбылись. Уверена, мы будем помнить этот день как один из самых счастливых и незабываемых в нашей жизни. Охрана же поторапливала нас, говоря, что начнётся прилив, что нужно срочно ехать на остров. Решили все закрыть в доме, как есть, перевозить вещи будем завтра, а сейчас быстрее на виллу, домой.

Адория сказала, что ей стало очень тяжело ходить в последнее время. Я попросила выйти мужчин из комнаты. Задрала ей юбки, посмотрела на ноги. Отёки налицо.

Живот большой, срок примерно восьмой месяц. Платье жёстко зашнуровано. Хорошо хоть корсета нет. Развязала шнуровку наряда, сняла его, оно было из плотной ткани, и в нём, должно быть, было очень жарко.

Женщина осталась в длинном нижнем тоненьком платье. Я нашла холст, заменяющий полотенце разорвала его вдоль при помощи кинжала и подвязала живот снизу наподобие бандажа одной частью, что была шире. Также подвязала ей ставшую тяжёлой грудь, узким отрезом холста.

Накинула на неё свой шелковый лёгкий плащ, застегнув его на все пуговки, скрыв подробности туалета. Присела, надела удобные сандалии, что сегодня купили. Мадам Жанна плела ей косу, вокруг головы. Сеньора Адория была смущена таким вниманием до слёз, увидев же обручальное кольцо на моём пальце и браслет, воскликнула:

– Мадонна – Царица Небесная, как же это так?

– Дома, всё расскажу дома, ваши покои ждут вас виконтесса.

Мы готовы! Закрыли дом. Ехали осторожно, захватив с собой все одеяла и подушки и обложив ими нашу сеньору.

Рикардо, по воде перенёс Адорию в рыбацкий бот, и мы все отправились домой, отпустив экипаж и рассчитавшись за него с купцом. Я просила женщину говорить о малейших изменениях в её состоянии. Пока было всё стабильно.

Спросила про деньги, сеньор Рикардо ответил, что деньги есть, и что это не причина вовсе из-чего они обратились к купцу. Кулон с цепочкой отдали с целью найти нас, что должна была я появиться у ювелиров. Однозначно! С моим производством это был только вопрос времени.

Да, расчёт был правильный.

Путь по морю до виллы был неблизкий, сеньора Адория задремала, прислонившись к мужу, я укутала её в одеяло. М – м Жанна подложила ей под спину подушки. Надо искать и покупать быстроходную яхту и думать, что-то с её реконструкцией, хорошо бы винт придумать, и механизм. Только как его крепить и чем его вращать? Идея есть, исполнителя нет. Будем ждать кузнеца, и воплощать мечты в реальность.

Хорошо, что всё хорошо, а если роды в пути бы начались. В море бы рожали, точно. Живот большой для такого срока, а сама хрупкая, тоненькая и на ногах отёки. Вот тянуло меня в город, как чувствовала, надо ехать.

Приехали уже затемно. Наши зажгли огонь на маяке, Луи уже заходил на боте в пещеру в таких условиях, но всё равно было очень волнительно. Мимо борта, можно было коснуться рукой, проплывали острые рифы. А вернее проплывали мы, потихоньку добираясь до виллы.

Половина второго этажа была отдана семье виконта.

Конечно, в Париже их апартаменты были больше по площади, но на вилле у них также был отдельный вход. Две спальни, между ними ванная комната с бассейном, гостиная и детская рядом, спальня для няни. Между моими и их комнатами была большая столовая. Из неё можно было подняться на третий этаж.

На третьем этаже, как я уже говорила жила, графиня с детьми и няней Илоной, а ещё ждали Мари – Энн из Франции. И также на третьем этаже была наша семейная часовня, она занимала, и часть четвёртого этажа и её маленький купол уходил ввысь.

Нас ждал тёплый ужин в семейном кругу. Местный повар отменно справлялся с поставленными задачами. В приоритете была здоровая и свежая пища.

Мы насмотреться не могли на виконтов. Я наблюдала, что кушала Адория и сколько пила жидкости. В ход шло всё пряное, острое и подсоленное.

Проблема обрастала новыми подробностями. Необходима диета. Попросила женщину отложить копчёности и морепродукты. Предложила лёгкий суп из курятины, лепёшку и отварные овощи. Мне кажется, она меня сразу поняла.

– В дороге мы не могли придерживаться такого питания.

– Попытаемся всё исправить, – я успокаивающе гладила её по руке, – у нас в запасе примерно полтора месяца.

Рассказ сеньора Рикардо об их странствиях и испытаниях меня поразил.

Они пытались выбраться из поместья, но была непогода, на реке поднялись волнения. Если бы виконты знали, что придётся пережить в будущем, они бы сделали попытку. Но людей в доме было недостаточно, а один сеньор Рикардо не рискнул управлять лодкой с беременной женой на борту. И тогда они решили остаться в имении. Не осознавая всей опасности. А через две недели приехали все наши из города и сказали, что сеньорам всё же надо уехать, что за поместьем следят, оставаться дальше в нём невозможно, их могут арестовать по приказу короля, и отправить в Бастилию.

Но было уже поздно, виконты де ла Кано только успели спрятаться, в тайный ход, что не до конца обвалился, рискуя попасть под новый обвал, который мог стать их общей большой могилой.

Приехали гвардейцы короля, опрашивали слуг, ходили, смотрели дом. В нежилое крыло заходили, но их предупредили, чтобы были осторожнее, ведь обвал в прошлом году вызвал большое наводнение. На ту сторону дома никто не ходит, тем более в апреле, когда много талых вод. Река часто выходит из берегов.

Гвардейцы уехали, но в городе пошли разговоры, что все дороги перекрыты, ищут кого-то, а также перекрыты морские порты и гавани.

Затем ещё раз приезжали в усадьбу уже по реке, виконты опять спрятались. Дом осмотрели, слуг опросили, и сеньору Рикардо стало просто страшно за жену и будущего ребёнка. Когда он родится, они не смогут так долго находиться в сыром подземелье с новорождённым. В голову ничего не приходило. Дорогу в имение патрулировали военные. Все слуги были переписаны, и их наличие проверялось несколько раз в неделю. Такое чувство, что искали государственных преступников.

Выхода не было! Роды бы не удалось скрыть. Решили сплавляться ночью по реке вдвоём. А поздно вечером в окно дома на первом этаже кто-то постучал тем условным стуком, что стучала сеньора Каталина в окно домика возле реки в Париже. Два громких и протяжных…

Мари-Энн, узнав знак, побежала к двери и быстро открыла ее. Внезапно в комнату вошел мужчина в длинном плаще с капюшоном, его лицо скрыто тенью. Наполняющий комнату мрачным настроением незнакомец осмотрелся внимательным взглядом, вызывая у девушки страх. Мари-Энн передернулось от испуга, она медленно отступила в сторону, пока не оказалась спиной у стены, осознавая, какую ошибку допустила, впустив такого незнакомца. Но сейчас уже было поздно для сожалений. Девушка понимала, что должна действовать быстро и решительно, чтобы защитить себя. Она пыталась закричать.

Мужчина откинул капюшон. Сеньор Рикардо уже вышел из своих комнат, и сразу узнал человека, который приехал в такой поздний час – это был князь д’Фуркево.

– Это был ваш отец Каталина! – Эмоционально рассказывал виконт.

– Он сказал, что сегодня может нас вывезти на лодке. Что, не доезжая Парижа нас, ждёт экипаж с его гербами, и он поедет с нами до порта в Марселе. Просил довериться ему, клялся, что не предаст. Именем вашей покойной матери, Каталина. И мы доверились! Не было другого выхода. У нас было всё собрано, я помог очень тепло одеться Адории, взял деньги, вещи, еду, всё необходимое и мы отправились в путь. Плыли по реке всю ночь, затем свернули к берегу и в условном месте нас действительно ждал экипаж.

По дороге в Марсель несколько раз останавливали и проверяли карету, но у князя на руках были документы и указ короля ехать с проверкой в порт на Юго-Востоке страны, и да с ним едет герцогиня Анна д’Писслё, сейчас она в опале и покидает двор и столицу по приказу короля. А я в это время прятался под сиденьем в ящике, – рассказывал сеньор Рикардо.

– Мы очень рисковали, особенно ваш батюшка. Но всё прошло гладко. В Марселе, ночью нас отвезли на шлюпке, мы оказались на отходящей каравелле, что следовала в герцогство Тосканское. Затем из герцогства мы добирались до Неаполя тоже морем, но уже на другом судне.

– Ваша светлость, князь ни о чём не спрашивал, хотя понимал, что мы едем к вам, и знаем, где вы находитесь. Сеньоре Адории по дороге становилось несколько раз плохо. Ваш отец был всегда корректен в своих поступках. Знаете, он просто стоял на дороге и ждал, пока я оказывал помощь жене, при этом мы находились в его экипаже, тем самым доставляя ему массу неудобств.

Я сидела глубоко потрясённая, тем, что только сейчас услышала. А графиня просто плакала, тихо всхлипывая, комкая платочек в руках. Мне надо всё это обдумать как следует.

– Герцогиня Анна, действительно в опале? – тихо спросила я у сеньора Рикардо.

– Я так понял, что все, кто был близок с вами, ваша светлость сейчас в большой немилости у Его Величества. Всех вызывали на допросы. Всё наше имущество и недвижимость опечатаны и находятся под охраной. Король просто с ума сходил, он был действительно зол. Могли слететь многие головы. Он ненавидел весь мир вокруг.

Виконтесса Бланка д’Льетуаль была заперта в своих покоях в Лувре, и охрана не отходила от её дверей около месяца. Сейчас ей приказано покинуть двор и удалиться в собственное имение. Но по большому счёту ехать ей некуда, в имении правит старший сын её покойного мужа. Её просто выкинули на улицу. Франциск понимал, что вас кто-то предупредил о его планах на карнавальную ночь. Герцогине Анне предложили уехать к мужу, её полностью перестали финансировать. Но она состоятельная женщина сейчас, и купила себе небольшой дом в пригороде.

В Лувре же правит новая фаворитка – Диана д' Пуатье.

Я прищурила глаза и смотрела в тёмное окно, разглядывая вдали огни маяка. Внешний мир напомнил о себе весьма неприятными известиями. Шум прибоя пытался меня урезонить и заставить забыть всё, что было за полосой нашей акватории.

«– вот как значит, дядя! А у тебя действительно были большие планы на меня. Или ты слишком много узнал, учинив следствие».

Я очень хотела поддержать своих подруг, надо, подумать только, как.