Текст книги "Избранник. Трилогия"

Автор книги: Николай Романов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 68 страниц)

Глава тринадцатая

Ночью ему приснился сон.

Он оказался на странной планете, на которой не было ничего, кроме гор и песка. Над песчаной пустыней висело багровое небо, похожее на залитую кровью простыню. От пейзажа шла такая тревога, что судорожно заспотыкалось сердце. Как ни странно, Осетр был без скафандра, но, похоже, это средство личной защиты ему и не требовалось, потому что он, оказывается, не дышал.

Потом багрец в небе заволновался, забурлил, закрутился десятками водоворотов. Образовались многочисленные воронки, стремительно понеслись вниз, потянулись к Осетру, окутали его багровой полумглой, в которой не было ничего, кроме все той же тревоги.

А когда полумгла рассосалась, оказалось, что вокруг стоят стены кабака «Дристалище». За окнами кабака – ранний вечер, только-только укатилось за горизонт солнце. Осетр сидел за столом и резался в «очко». Сдавал Каблук. Справа от Осетра сидел Наваха, а слева – как всегда, молчаливый Кучерявый.

Наваха открывал карты, будто держал в руках гремучую змею.

– Еще!

Каблук дал ему карту.

– Еще!

Каблук дал третью карту. Наваха грязно выругался:

– Перебор, так твою!

Настала очередь Осетра. У него на руках была десятка бубен.

– Еще!

Каблук сдал. Дама пик…

– Еще!

На этот раз выпала семерка пик. Двадцать очков. Дальше будет только перебор…

Осетр положил закрытые карты на стол:

– Себе!

Каблук перевернул свою карту. Туз червей… Каблук пристально посмотрел Осетру в глаза, будто хотел увидеть там отражение карт соперника. И наверное, что-то увидел. Правая рука его, тянущаяся к колоде, замерла на мгновение. Каблук просто впился в лицо Осетра, и взгляд его был притягателен, как девичий стан… Однако что-то заставило кадета перевести глаза на колоду. И он успел заметить, как выскочила из правого рукава Каблука карта. Ничем не отличимая от остальных карт в колоде и на столе. И вот уже на столе рядом с тузом червей лежал туз треф.

– Золотое очко! – завопил Наваха.

– Ваши не пляшут, – добродушно рыкнул Каблук. – Что у тебя там? Девятнадцать или двадцать?

Однако Осетр не стал открывать карты.

– А что, господа, если мы сейчас проверим колоду и найдем там второго трефового туза?

У картежников отвалились челюсти. Наверное, еще никто и никогда не делал Каблуку подобное предложение…

– Чё-чё? – прошипел Наваха, глядя Осетру куда-то в подбородок. – Ты сам-то, пенка зеленая, понял, чё сказал?

Каблук опять не сводил с противника глаз. В их глубине пряталось что-то непонятное – не то желание добродушно рыкнуть: «Ну, насмешил, молокосос!», не то намерение въехать обнаглевшему щенку в морду…

– Давайте проверим колоду, – повторил Осетр.

– Каблук! – донеслось слева.

Оказывается, это открыл рот Кучерявый, и оказывается, голос у него походил на писк придавленного кролика.

– Каблук! Да это чмо опустить тебя хочет!

Взгляд Каблука сделался страшен. Правая рука его стремительно, как атакующая змея, прыгнула вниз и так же стремительно выпрыгнула обратно, Каблук быстро перегнулся через стол, и Осетр успел увидеть, как летит к его груди блестящее лезвие, и даже успел понять, что ему грозит смертельная опасность, но ни вскочить, ни уклониться он уже не успел, и даже, когда лезвие скользнуло между ребрами и кончик ножа коснулся сердца, не успел понять, что его зарезали…

Глава четырнадцатая

Когда он утром проснулся, Матвея Степановича все еще не было. Загулял, видно, Чинганчгук со своими подружками по полной программе.

Осетр встал, умылся, походил из угла в угол…

У всякого порядочного кадета-«росомахи» в этот час должен быть завтрак, и потому в животе опять кишка гонялась за кишкой. От вчерашнего ужина осталась лишь горбушка местного хлеба. Через пяток секунд не осталось и ее: хлеб еще вчера показался Осетру очень вкусным. Потом Осетр заглянул в холодильник. Там лежал кусок чего-то, отдаленно похожего на сыр, но крайне неаппетитного на вид. Можно было, конечно, отправиться во вчерашний кабак, но для этого надо было выходить из дома. Неизвестно, как Чинганчгук к этому отнесется…

Прошло еще полчаса. Осетр пытался заглушить нарастающий голод чтением «Когда впереди война». Но через пару десятков страниц герои Аксюты принялись со смаком поедать стандартный обеденный паек десантника (консервированный суп харчо, консервированное рагу из говядины, апельсиновый сок и пр.), и Осетр такого издевательства уже не выдержал. Вернул книгу на место, забрал из ящика ключ и покинул гостеприимный дом, не забыв запереть дверь. Комплект номер два решил с собой не брать – не слишком это удобно, таскаться по городу с дорожной сумкой. Человек с дорожной сумкой не располагает к установлению нейтральных отношений, на нем всяк желает заработать.

В «Ристалище» было тихо и малолюдно. Макарыч поприветствовал его, как старого знакомого.

– Чего желаете, молодой человек?

– Позавтракать.

– Могу предложить кашу рисовую или гречневую, или… – Макарыч принялся перечислять утреннее меню своего заведения.

У Осетра просто слюнки потекли.

– Ну-с, выбирайте! – сказал Макарыч, закончив перечисление.

И Осетр выбрал.

– Маруся! – крикнул Макарыч. – Обслужить клиента!

Откуда-то появилась вчерашняя рыжая девица, опять состроила Осетру глазки. Тот не удержался и улыбнулся. А почему бы и не улыбнуться девушке, которой ты определенно понравился?

– Здравствуйте, – сказала рыжая. – Вы ведь не мертвяк?

– Нет, я вольный торговец.

Эта новость явно пришлась Марусе по сердцу. Во всяком случае, улыбка ее стала шире.

– Только вчера сюда прилетел.

– У нас хорошее заведение. Вы правильно выбрали где питаться. Кстати, меня зовут Маруся.

– А меня Остромир, – представился Осетр.

Его проводили к свободному столику, прямо под «икону» в углу. Похоже, он действительно перешел в разряд постоянных клиентов. Ну и прекрасно, постоянный клиент – почти родственник, от него не скрывают то, что скроют от случайного посетителя.

– Здесь вам будет удобно, – прощебетала Маруся.

– А эта икона у меня над головой… Она какой религии?

Маруся подняла глаза на этикетку и усмехнулась:

– Нашей местной… У нас тут в роли бога – «божья кровь»!

– В самом деле?

– Конечно! Кто жизнь продлевает, тот и бог… Сейчас я принесу ваш заказ.

Через пяток минут Осетр уже приступил к пшенной каше, провожая глазами ладную фигурку Маруськи. Официантка, расхаживая с подносами по залу, кидала ему ответные взгляды, но против Яны она была почти как баба Яга против Елены Прекрасной. Нет, ну не совсем, конечно, баба Яга, а если не кривить душой, то и совсем не баба Яга… Но такой парень, как Осетр, будет покупать букеты цветов не ей!

Черт возьми, как хорошо, что люди селятся у солнцеподобных звезд на землеподобных планетах, а если планета не землеподобна, то ей устраивают терраформирование и заставляют стать похожей на колыбель человечества. И ты можешь на любой планете империи поедать блюда, которые ел с самого-детства, и только изредка клиенту могут предложить что-нибудь, не имеющее ничего общего с привычной тебе кухней.

Покончив с завтраком и расплатившись, Осетр спросил Макарыча, как ему отыскать Зеленую улицу.

Макарыч потерзал рукой бороду, потом зачем-то подмигнул, но подробно описал, куда идти и где поворачивать.

– Тут ходьбы не более получаса. Но надо будет перейти мост через Данилу.

– А общественный транспорт у вас существует?

– Общественный транспорт у нас только для того, чтобы завозить и вывозить вахтовые бригады в лес, на заготовку храппового сока. А в городе и пешком можно добраться в любой конец. Чертков – это вам не Петроград. И даже не Новобибирево.

– А представительство «Росского императорского банка» в городе есть?

– Как не быть! Это тоже не очень далеко, на Солнечном проспекте. – И Макарыч объяснил, где вольный торговец может совершить необходимые финансовые операции.

Осетр поблагодарил его и, сопровождаемый взглядом Маруси, двинулся к дверям. Взгляд официантки совсем не был похож на вчерашний взгляд Кучерявого, он даже грел спину. Но окажись здесь вместо Маруси Яна, он грел бы и сердце…

Впрочем, предстоящая встреча с Баяном волновала его сейчас гораздо больше, чем Янин взгляд. А уж про Марусин-то и говорить нечего…

До Зеленой улицы Осетр добрался за двадцать минут – ибо он, само собой, ходил быстрее Макарыча. Пошел вдоль улицы, разыскивая явку. И, когда увидел триконку с нужным номером, у него отвалилась челюсть – двухэтажный деревянный дом с крышей, украшенной коньком в виде змея Горыныча, имел в качестве украшения еще и красный фонарь. Удивиться было чему – любой взрослый гражданин знает, что красными фонарями в империи положено отмечать дома терпимости.

Вот так номер! Это ж он, Осетр, еще вечером мог прийти на явку, если бы увязался с Чинганчгуком. Впрочем, вряд ли вчера тут находился Баян, не торчит же он в публичном доме сутками напролет! В резиденты, конечно, ребята попадают крутые, но приапизм не входит в число их отличительных качеств. И хвастаться они могут отнюдь не сексуальными подвигами. Впрочем, нет, хвастаться они могут как раз именно сексуальными подвигами, поскольку о профессиональных своих подвигах они не могут поведать никому, кроме начальства.

Однако интересно, как мы с Баяном войдем в контакт? В соседних комнатах окажемся – как их в таких местах называют, не то кабинеты, не то будуары?..

Последняя мысль очистила его душу от волнения, и на резное крылечко он взбежал легко и весело. Поискал глазами сенсор дверного звонка, но тут ему пришло в голову, что в подобных домах двери обычно не закрываются, и он просто потянул ручку.

Дверь распахнулась, и он оказался в не слишком большом помещении, стены которого были украшены довольно легкомысленными картинками. Девочки, девочки, девочки… Впрочем, никакой порнографии!

В помещении находилось всего два человека. Слева, на стуле, сидел возле двери широкоплечий бугай, одетый в униформу, с головой выдающую в нем охранника. А впереди было нечто вроде гостиничной стойки, и за нею устроилась дама неопределенного возраста. Неопределенного, потому что широкое лицо и узкие глаза выдавали в ней женщину монголоидного типа, а возраст таких Осетр определять точно так и не научился. Ошибка обычно достигала семи-десяти лет, и по этому разделу специальной подготовки он имел трояк, и не более…

К охраннику в такой ситуации клиенты не обращаются, и Осетр, кивнув бугаю, прошествовал прямо к стойке. Глянул на даму.

Наверное, хозяйка. Не ее ли, случайно, незваные гости на пороге Чинганчгукова дома называли Татаркой?

– Здравствуйте! Баян здесь?

– Здесь, – сказала дама, внимательно разглядывая клиента.

Таким взглядом профессионально оценивают клиента – много ли денег намерен оставить в заведении изначально, можно ли его раскрутить и до какой степени?

– Хотелось бы его увидеть… – голос Осетра дрогнул, потому что до него вдруг окончательно дошло, чем ему придется заняться, прежде чем он встретится с Баяном, ибо явившийся в публичный дом и не купивший там девочку поведет себя откровенно подозрительно. А за этой мыслью тут же пришла мысль о Яне и о том, что любая другая вызовет у него отвращение…

– Ее, – сказала хозяйка.

– Извините, не понял.

Дама-монголоид усмехнулась:

– Баян – это я. Каких девочек предпочитаете, молодой человек? Блондинок, брюнеток, пышненьких, худеньких?

У Осетра во второй раз отвалилась челюсть. Хозяйка быстро поняла причину его замешательства.

– Вы думали, молодой человек, что Баян – это мужчина? – Она рассмеялась. – Баян – старинное татарское женское имя. По-арабски, приветливая, добродушная. И уверяю вас, я именно такая!

«Росомаха» есть «росомаха», пусть и кадет, – Осетр недолго стоял с раскрытым клювом.

И вдруг понял, что ему предстоит все-таки «суворовская купель», потому что только в экзаменационных целях его могли отправить к такому резиденту и на такую явку. Мамочку подобрали, которая и встретит, и утешит маленького, и сопли платочком утрет…

– Я прилетел вчера. Тетка Анфиса просила передать вам стопудовый привет.

Надо сказать, что резидентша в ответ на фразу-пароль и ухом не повела. Глаза ее не стрельнули испуганно в сторону охранника. Похоже, Баян – опытный оперативный работник. В Осетре даже уважение проснулось. Сам-то он, наверное, несколько мгновений назад стоял перед нею дурак дураком!..

– Так ты от тетки Анфисы! Как она, здорова?

– Вполне, – продолжал пароль Осетр. – Пятый год простуды стороной обходят.

– Молодчина Анфиса! – Баян склонилась к говорильнику, нажала сенсор. – Леночка, деточка, спустись-ка вниз! – Она встала из-за стойки. – Как тебя зовут, парень?

– Остромир.

– Пойдем-ка ко мне, Остромир, расскажешь все поподробнее.

По лестнице, уводящей на второй этаж, спустилась девушка лет двадцати. Макияж, маникюр, педикюр, топик, миниюбка…

– Леночка, деточка, посиди здесь. Ко мне гость прилетел, племянник моей хорошей знакомой. Мы пойдем поболтаем.

– С удовольствием, Баян-апа! – Наверное, Леночке было не впервой подменять хозяйку.

Осетра провели под лестницу и по длинному, безвкусно оформленному коридору, в который со обеих сторон выходили многочисленные двери. В последнюю дверь в торце коридора хозяйка с гостем и вошли.

– Присаживайтесь, молодой человек, – сказала Баян. – Что вас привело ко мне?

Осетр рассказал ей то, о чем решил при вчерашнем анализе ситуации.

– Чем занимался исчезнувший? – спросила Баян.

– Не знаю, – сознался Осетр.

– Впрочем, это не очень важно. Что я могу для вас сделать?

Осетр объяснил. Баян закурила длинную тонкую коричневую сигарету и некоторое время размышляла, стряхивая пепел в изящную пепельницу в виде кошачьей головы, изготовленную из какого-то зеленого камня.

Помещение, по-видимому, было кабинетом. Наверное, именно здесь хозяйка подбивала финансовый баланс и расплачивалась со своей крышей. На окнах висели глухие синие шторы, а со стен изливали неяркое сияние лампы в виде сатиров, держащих в руках световые элементы. В таком интерьере, наверное, приятно считать деньги…

– Вам не предлагаю, – сказала Баян запоздало. – Вы наверняка не курите.

– Не курю, – согласился Осетр.

– У меня есть знакомые люди, которые могут вам помочь. Но только потребуется оплатить их хлопоты. Деньгами вас снабдили?

– Да, в финансовом обеспечении задания предусмотрены подобные расходы. В разумных пределах, естественно.

– У них наверняка существует определенная такса за подобные услуги. Задание, как я понимаю, срочное.

– Бесспорно. Просто чем позже мы найдем пропавшего, тем больше вероятность получить в руки труп.

– Что ж, значит, сегодня я попытаюсь связать вас с необходимыми людьми. Приходите завтра в это же время. – Баян встала. – Вы где остановились? В какой гостинице? В «Приюте странников»?

– Нет, я познакомился по дороге с одним дядькой. Подбросил меня до города. Приличный человек, хоть и преступник.

– Да, среди мертвяков встречаются приличные люди, хоть и редко. Но все-таки чаще, чем среди черепов…

– У него погоняло… у него кличка – Чинганчгук.

– Ах, Чинганчгук? Этот действительно приличный человек. Мне иногда кажется, что он никакого преступления и не совершал вовсе… – Она вдруг оборвала фразу, словно собиралась сказать: «… а просто закинут сюда с неведомой целью», но вовремя вспомнила, что подобные фразы из уст резидента Министерства имперской безопасности звучат, по крайней мере, глупо. – Вы не голодны, Остромир?

– Нет, я позавтракал в «Ристалище».

– Как там Макарыч? Я имею в виду настроение. Здоровье-то у нас тут проблем долго не создает. Я тут уже десять лет, а почти не постарела.

Осетр пожал плечами, потому что не знал, ни что ответить про Макарыча, ни как прокомментировать ее последние слова. Было вообще странно, что она говорит такое незнакомому человеку. Но, видимо, она просто расслабилась наедине пусть и со слишком молодым, но своим.

– А может, девочку пожелаете? – Баян хитро улыбнулась. – В целях сохранения конспирации?

Осетр тут же вспомнил Яну, и это воспоминание вкупе с предлагаемым действием по «сохранению конспирации» едва не заставило его содрогнуться.

– Нет, спасибо.

– Они здоровы. «Божья кровь» все лечит. На Крестах, видите ли, вообще не болеют.

– Как это?

– А вот так! Если в иных мирах добываемое из храппов средство задерживает старость людей, то что ему мешает действовать таким же образом здесь, на родной планете?.. Ну что, не переубедила я вас? Хотите девочку?

Осетр снова представил себе возможные вкусные картинки, но их вкусность не одолела будущий стыд перед Яной.

– Нет, спасибо!

– Ну что ж, тогда не смею задерживать.

Осетра сопроводили по коридору, провели к бугаю-охраннику и Леночке и отправили вон со словами:

– Забегай хоть каждый день!

– Обязательно, тетя Баян, – отозвался он.

Тетя Баян показала ему оттопыренный большой палец, и он вдруг поверил, что справится с «суворовской купелью».

Глава пятнадцатая

Поскольку пока поиски исчезнувшего агента, едва начавшись, тут же и приостановились (по крайней мере, до завтрашнего дня), Осетр решил смотаться на Солнечный проспект, отыскать местный филиал «Росского императорского банка», где ему открыли счет. Сегодня он, конечно, деньги снимать не станет, сначала надо узнать, сколько запросят. Кстати, надо сделать вид, будто обзавелся монетой и вернуть Чинганчгуку трешку…

На улицах, как и вчера, было немноголюдно. Этим Чертков очень отличался от нормальных городов империи. В Петрограде, когда ни окажись за пределами школы, на улицах толкутся тысячи людей: туристы, жаждущие столичных архитектурных чудес; молодые мамаши, прогуливающие в колясках своих грудничков и делящиеся друг с другом материнскими познаниями; студенты, сбежавшие с лекций в поисках любви и приключений…

Здесь не было ни туристов, ни мамаш с детками, ни студентов. Женщин вообще почти не было, а если появлялась порой какая, она обязательно шла в сопровождении мужчины. И вполне возможно, что несла в сумочке именное оружие, которое, в целях безопасности, чтобы никто посторонний на него не покусился, снабжено дактилоблокиратором. Ибо любое незащищенное оружие, при характере здешнего народонаселения, будет неизбежно повернуто против своего хозяина. Чтобы воспрепятствовать этому, и созданы дактилоблокираторы. А поскольку среди мертвяков наверняка найдется немалое количество хакеров, способных перепрограммировать любой блокиратор, то чтобы противодействовать им, на стационарную орбиту вокруг Крестов выведены три спутника, накрывающие всю обитаемую поверхность планеты. При необходимости они способны дать сигнал, отключающий пусковой блок любой конкретной единицы стрелкового вооружения: от плазменника до биоизлучателя. Проблема одна – если у тебя сперли оружие, вовремя дать знать людям, отвечающим за его безопасность.

Осетр усмехнулся. Двусмысленное какое словосочетание – безопасность оружия. Но если вдуматься, так оно и есть: и оружие должно находиться в безопасности от людей, и люди в безопасности от оружия…

Пару раз Осетр все-таки останавливал мрачных мужчин, шагающих ему навстречу, и спрашивал, как ему пройти. Ответы были весьма короткими, а физиономии отвечающих оставались откровенно нелюбезными. К такой манере общения больше подходит слово «буркнул»… Видимо, у отвечающих не могло быть ничего общего с тем, кому потребовался банк. Осетр даже не удивился бы, увяжись они следом, но до такого, слава богу, не дошло.

Впрочем, он-то благодарил их с доброй улыбкой, и вся их мрачность оставалась на их же собственной совести.

Дорога до банка оказалась даже короче, чем до заведения мамаши Баян. А на подходе Осетр обнаружил еще одно отличие здешних улиц: практически не было рекламы. Даже на двухэтажном здании банка висела небольшая вывеска с соответствующей надписью. В Петрограде же центральный офис «Росского императорского банка» достигал ста этажей в высоту и издалека казался висящим над городом.

Отличие было и в том, что мимо банка периодически проезжали грузовики-цистерны «зубры», точь-в-точь как тот, на котором Осетр приехал в Чертков. Попробовали бы они вот так поездить мимо центрального офиса РИБ в Петрограде!.. Там к зданию на сто пятьдесят метров приближаться запрещено – и наземному транспорту, и глайдерам… Попытаешься пересечь невидимый барьер, ИскИн твоего личного транспорта откажется выполнять маневр. А при повторной попытке остановит (или приземлит) машину и вызовет полицию…

Внутрь здания Осетр заходить не стал, да это и не требовалось – вся необходимая информация красовалась на видеопласте снаружи.

В том числе он обнаружил тут и адрес местной администрации. Это был нужный перст судьбы, ибо всякий прибывший на Угловку торговец должен, как известно, начинать свою деятельность с регистрации.

И Осетр отправился по указанному адресу.

Над Солнечным проспектом светило солнце по имени Вера. В принципе где-то неподалеку от него, в нескольких световых годах, могли находиться и Надежда с Любовью. Хотя, пожалуй, этот набор названий скорее подошел бы какой-нибудь кратной системе. Неужели никому из галактических первооткрывателей такое в голову не пришло? Тройная звезда Вера-Надежда-Любовь…

Души коснулась неясная тревога. Осетр не стал придавать ей значения, продолжал шагать по тротуару, который здесь делали из какого-то черного камня, причем сплошной лентой, а не отдельными плитками. Тревога не проходила. Более того, спина периодически стала ощущать чей-то взгляд. Осетр подошел к ближайшей урне (эта была изготовлена из серого камня), поставил на кромку ногу и принялся перезастегивать липучки на ботинке, одновременно бросив равнодушный взгляд в ту сторону, откуда пришел. Там, метрах в ста, фланирующей походкой топал некий недомерок полутора метров ростом. Нет, не Каблука приятель, карлик Кучерявый, конечно, но и недалеко от того ушел. Заметив, что Осетр остановился, недомерок немедленно перебрался на противоположную сторону улицы.

Ладно, сделаем вид, будто ничего не заметили, ибо обнаруженный хвост – это уже не хвост. Здесь, конечно, нет петроградских громадных универмагов, где любят убивать часы богатые бездельники, получающие удовольствие от старинного способа делать покупки. В таких магазинах хвост сбросить – как два пальца обмочить. Но нам его сбрасывать и незачем, пусть себе тилипается. Почему должен бояться хвоста залетный вольный торговец, шагающий к зданию администрации?

И он спокойно двинулся дальше.

Однако вот что интересно – кому потребовалось цеплять хвост к залетному торговцу? И откуда начали вести – интересно? Неужели от «тетушки» Баян? Но ведь «росомашье» чувство тревоги по дороге к банку молчало! Правда, кадету слишком опираться на это чувство не стоит – не тот еще опыт. Упражнения упражнениями, даже на местности, а искушенность есть искушенность. И реальный хвост – это тоже опыт. Кстати, возможно, этот маневр затеян для усложнения «суворовской купели». Эх, был бы я лет на пять моложе, весь бы выигранный у Беляя Капустина компот отдал за возможность взглянуть на план задуманной для кадета Приданникова «суворовской купели»! Или на отсутствие такого плана…

Кстати, а недомерок-то этот слишком уж приметную внешность имеет, чтобы быть реальным хвостом. Похоже, просто кто-то решил надавить мне на психику. Но кто? Пойти спросить напрямую?

Осетр усмехнулся, представив, как вытянется физиономия у недомерка. Но поступить так означает дать знать хвосту, что он раскрыт. Так грамотные оперативники не поступают. Если ты показал противнику, что раскрыл хвоста, проваленного агента немедленно снимут и пришлют другого. Ищи его свищи! Нет уж, пусть недомерок тащится. Посмотрим, где он от меня отскочит. Возможно, тогда придет пора сделать какие-то выводы.

Выводы пришлось сделать очень скоро, потому что, когда Осетр протопал еще пару кварталов, обнаружилось, что хвост исчез. Похоже, это был и не хвост вовсе. Так что выводы оказались аховые…

Ну да и дьявол с ним! С чего это я решил, что мне тут же прицепят хвост? Подумаешь, вольный торговец! Тоже мне, важная птица! В лучшем случае подстерегут где-нибудь в темном углу и попытаются дать по чайнику! Вот тогда мы и поглядим, кто они такие и чего им надо, кроме налички и кредитной карты!..

И, успокоившись, он пошел дальше. Тревожное чувство больше ни разу не побеспокоило его.