Текст книги "Разорванный круг, или Двойной супружеский капкан"

Автор книги: Николай Новиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 25 страниц)

27

Вот она и узнала все, что хотела, получила ответы на свои вопросы, поняла причину его странного поведения… Лена бесцельно бродила по огромной, ставшей вдруг пустой и неуютной квартире, пытаясь найти занятие, которое могло бы отвлечь ее от тоскливых мыслей, но такого занятия сейчас просто не существовало не то что здесь, в квартире, – и во всем мире тоже.

Нет-нет да и мелькала в голове предательская мысль: зря она поехала с ним, зря пыталась узнать то, что он скрывал от нее. Ведь им было вдвоем хорошо, как хорошо было! Ну и пусть бы так оставалось. Есть у него жена или нет – какое ей дело до этого? Встречались бы время от времени, даже если бы он и обманывал ее, рассказывая о жене, глядишь, и вправду охладел бы к ней… А если не обманывал, тем более не следовало расставаться с ним…

Но Лена тут же прогоняла подобные мысли. Есть у него жена или нет, он все равно обманывал ее: привез в чужую квартиру, где, оказывается, живет Ал… Алтухов! Заговорил ее, затуманил голову, добился своего! А она, дура, поверила, уши распустила, слушая рассказы о бедном писателе, над которым издевается жена! Проходимец он, самый настоящий, вот кто! И чтобы она, Лена Семенова, стала и дальше встречаться с таким типом – ну уж нет! Никогда! Что бы он ни говорил – с ним покончено раз и навсегда. Потому что ничего хорошего из этого знакомства не получится. Уж если в первую ночь, когда она была так откровенна с ним, так верила, что даже забыла об осторожности, обманул, воспользовался ее доверчивостью, грязной ложью растоптал ее искренность! Нет, дальше будет только хуже.

Поэтому – все. Раз и навсегда.

А приятель его, Алтухов, тоже хорош оказался! Болтун, который живет с какой-то толстой вульгарной женщиной! Бедная Светка собралась разводиться с мужем, размечталась – богатого писателя нашла! Обе они дуры, ох какие же дуры! Интересно, она хоть знает, кто этот Алтухов на самом деле? Что встречается с ним в квартире, где то ли живет Данилов, то ли снимает для того, чтобы встречаться с женщинами?

Вернувшись домой, Лена сразу же позвонила подруге, но трубку поднял Савин и сердито сказал, что жены нет дома, и где она – он понятия не имеет.

Может, уже вернулась? Лена взяла телефонную трубку.

– Але, Света? Привет. Ну как прошел вечер? Ты можешь разговаривать, Левы поблизости нет?

– Пошел гулять с Биллом, – сердито ответила Светлана. – А насчет вечера… Ох, Ленка, спроси лучше о чем-нибудь другом. Вечер получился такой же, как и у тебя.

– У меня? А ты откуда знаешь, что было у меня?

– Не знаю, но догадываюсь. Мадам, которая застукала вас с Даниловым, навестила и нас. Много интересного рассказала. Я как вернулась, так и раздумываю над этим. Ты, наверное, тоже. Кстати, чем у вас там дело закончилось? Обиделась на Макса?

– Не то слово, Светка! Надо же, как мы влипли!

– Ну и зря, – неожиданно сказала Светлана. – У тебя-то как раз все нормально. Что, совсем разругалась с Максом?

– Я чуть сознание не потеряла, когда увидела и услышала эту женщину. Ругаться с ним просто сил не было, и без того едва добралась до дому. Ушла и все. А почему ты говоришь – зря? Я такое услышала, такое…

– Потому что Макс тебя не обманывал. Это Ал вешал мне лапшу на уши, а Макс, наоборот, скромничал. Богатый-то писатель на самом деле – он. Три книги за год выпустил.

– Ну и что? У него, оказывается, есть жена, потому он и привел меня в чужую квартиру!

– Дело вовсе не в жене, Ленка! Как же он мог привести тебя к себе, если там были мы с Алом? Он просто помогал приятелю выдавать себя за состоятельного человека, понимаешь? И конечно, не рассказывал тебе об этом. Что ему было делать, когда ты захотела поехать к нему в гости? Вот он и привез тебя в квартиру Ала.

– У него есть жена, – упрямо сказала Лена, чувствуя, что ее обида на Максима тает, как ледяной кубик в стакане «Мартини» прошлой ночью.

– Может быть, и есть, не знаю. Но в его квартире на Кутузовском я не почувствовала присутствия женщины. Ничего подобного и близко нет.

– Откуда ты знаешь, что он там живет? Может быть, снимает квартиру для свиданий? – В голосе Лены, правда, поубавилось уверенности, она вспомнила, что вечером после пикника жена Максима приходила к нему требовать, чтобы он вернулся. Вряд ли она пришла бы на квартиру, снимаемую для тайных свиданий.

– Ты была там?

– Где?

– В его квартире? Нет. А я была уже два раза. Это нормальная жилая квартира. Там не встречаются раз в неделю или два-три раза, а живут. Это ведь тоже несложно определить. Так что Макс не обманывал тебя.

– Но я чувствовала, он что-то недоговаривает…

– Когда ты только успела почувствовать? А-а, так это ты с ним была весь день, когда к телефону не подходила? – догадалась Светлана. – Неужели он у тебя и ночевать остался? Ленка, ты делаешь потрясающие успехи, даже меня опередила!

– Не успехи, а глупости. Сама себя не понимаю, как докатилась до такого?

– Ох, не скромничай, красавица, ты-то как раз все правильно сделала. Макс – отличный парень, то, что тебе нужно. И он любит тебя, я же видела, как он смотрит. А недоговаривал – так я тебе уже объяснила, почему. Ради Ала старался.

– У тебя-то что с Алом?

– Да ничего. Он потрясающий мужик. С ним я себя чувствовала на седьмом небе. Но теперь что ж… Мне такой муж не нужен.

– Останешься с Левой?

– Нет, этот вопрос решен. Завтра же займусь делами. Рассчитываю в самое ближайшее время переехать в мамину квартиру. Квартиранты накопили мне пять тысяч долларов, на первое время хватит. Ну и… постараюсь вернуться в свою фирму или найти подходящую работу.

– А как же Ал? Тебе с ним нравилось. Так ли уж важно, что он не тот, за кого себя выдавал? Если у тебя есть где жить и деньги, может быть, не стоит бросать его? Уж как он-то тебя любит, и передать трудно.

– Честно говоря, Ленка, я еще не решила. Но, скорее всего, нам не следует больше встречаться. Наверное, он был бы отличным любовником, другом, но сейчас я не могу себе позволить содержать его. Да и он не согласится на это, и другом быть не захочет… Ему нужно, чтобы я вся принадлежала ему, и только ему. Нет, лучше для нас обоих будет расстаться.

– Ох, Светка, Светка… Ну почему так получается – чем больше узнаешь, тем хуже становится? Не знала бы я, что Максим привез меня в чужую квартиру, не разозлилась бы на него. Не знала бы, что он ради Ала старался, теперь бы не думала, что же делать дальше. Уже и вправду злость прошла.

– Ну вот и позвони Максу. Телефон я тебе дам, скажи, что погорячилась, неправильно поняла его. Я думаю, и объяснять ничего не нужно, он тоже сейчас, наверное, переживает.

– Я – ему? Сама? Ни за что!

– Тогда подожди, он сам тебе позвонит. Вы хоть знаете телефоны друг друга, а мы с Алом – нет.

– А если не позвонит?

– Ленка! Перестань доставать меня своими идиотскими размышлениями. Позвонит, не позвонит… У самой голова кругом идет, надо что-то делать, да все из рук валится.

– Светик, лапочка, не могла бы ты позвонить Максиму, выяснить, собирается он мне звонить или нет?

– Мне что, делать больше нечего, да?

– А кто виноват в том, что вся эта каша заварилась? Кто вычитал объявление, побежал встречаться, потом решил всех перезнакомить, уж не ты ли, милая?

– Для тебя же старалась, – грустно усмехнулась Светлана. – И между прочим, не ошибается тот, кто ничего не делает. Я заварила эту кашу, но я же больше всех и пострадала.

– Ну что тебе стоит позвонить, Света… Я так нервничаю, что просто не могу с ним сейчас разговаривать. А ты, судя по голосу, воспринимаешь все спокойно.

– Да уж!.. Видела бы ты меня! Так хорошо все было, и вдруг является эта дама и начинает нести такое!..

– Представляю. Она и Максиму гадостей наговорила, а как на Ала злилась, ужас! Ревнивая дама. Кстати, это из-за того, что Ал бросил ее после того, как встретил тебя.

– Ну хорошо, хорошо, позвоню Данилову. И потом, если успею, тебе. А если Савин вернется, поговорим завтра. А то он чертом на меня смотрит, подслушивать станет… Понятно?

– Спасибо, Светик! – обрадовалась Лена.

Машина в ненастном декабре все-таки тронулась с места. Данилов заставил героя включить скорость и вырулить на середину улицы. Зашипела мутная, холодная вода под колесами, брызнула из-под них грязь… Грязь. Сколько же грязи вокруг и здесь, в жарком, душном июле! Эта странная женщина, бывшая любовница Алтухова… Чего она добивалась, выслеживая его? Неужто не понимала, что таким способом не вернуть того, что было? Или знала, что вернуть уже ничего нельзя, и хотела просто навредить ему? Отомстить? Ну и что? Легче ей стало от того, что под руку попался совсем другой, в общем-то, незнакомый человек? Испоганила, весь вечер, да что там вечер! Может быть, всю жизнь испоганила, неврастеничка несчастная!

А жена, его собственная жена! Пытается угрозами заставить его вернуться! Нет, дорогая, раньше нужно было думать! Она, видите ли, не желает разводиться. А он из-за этого не может просто сказать: «Я не женат, кто не верит, посмотрите в мой паспорт». Нужно объяснять, что официально женат, но долгое время уже не живет с женой, а штамп в паспорте потому, что жена против развода… Такие объяснения насторожат любую женщину!

Грязь, грязь, грязь… Так вымазали его, Лена теперь и смотреть не желает. И слушать… Как же доказать ей, что все слова этой несчастной Вали – ложь?

Почти все…

Ал куда-то пропал. Наверное, гуляет со Светланой. Вернувшись домой, Данилов обнаружил здесь початую бутылку ликера, полбутылки водки, треть шоколадки и две рюмки на журнальном столике. И больше никаких других следов гостей в своей квартире. Ал собирался часов до двенадцати побыть здесь, но, видно, Светлана заторопилась домой и наконец-то позволила проводить себя. А он беспокоился, возвращаясь домой. Ведь после того, что случилось в Кузьминках, не догадался даже позвонить, предупредить, что возвращается раньше условленного срока.

Пришлось усесться за компьютер и двигать застрявшую в декабрьской грязи машину, чтобы герой доехал-таки до любовницы. С места ее сдвинул, а как дальше ехать – понятия не имеет. Теперь герой будет несколько дней буксовать на грязной дороге… Бедняга!

Телефон зазвонил так неожиданно, что Данилов даже вздрогнул. Несколько мгновений пристально смотрел на аппарат, словно хотел по звуку зуммера определить, кто это хочет поговорить с ним. Потом пересел в кресло, взял трубку.

– Максим? Добрый вечер. Извини, что так поздно… Не оторвала тебя от работы?

– Света? Не стоит извиняться. Я действительно пытался работать, но после того, что случилось, ничего умного в голову не приходит. Может быть, Лена рассказала тебе…

– Рассказала.

– Ну вот… Такая глупость получилась. Надеюсь, у вас-то хоть все хорошо? Это я должен перед тобой извиниться за то, что… ну, в общем, так вышло. Ни я, ни Ал не хотели никого обманывать, просто, понимаешь… – Он замялся, не зная, стоит ли рассказывать о том, как все было на самом деле.

– И тебе не стоит извиняться, Макс, ты ведь просто хотел помочь другу. У нас тоже все хорошо, мы расстались без скандала. Эта женщина, что испортила вам настроение, потом посетила и нас.

– Да ты что?!

– И рассказала много интересного о моем новом знакомом. Разумеется, после такой разнообразной и поучительной информации ничего другого не оставалось делать, как расстаться.

– Света, Света! Но ведь Ал тебя любит! Это настоящая любовь! Я давно его знаю и никогда не видел таким, это… нельзя, нельзя вам расставаться, понимаешь?

– Когда человек, умеющий заработать деньги, выдает себя за бедняка, это, по-моему, даже благородно. А вот если он гол как сокол и, чтобы увлечь женщину, выдает себя за богатого, это уже просто неприлично.

– Погоди, Света, послушай меня! Ал действительно получил заказ на роман и скоро заработает много денег. Больше, чем зарабатываю я!

– И ты хочешь, чтобы я в это поверила?

– Конечно! Видишь ли… идея дать объявление в газете – моя, – решился наконец Данилов. – Хотелось посмотреть, что из этого получится. Но совершенно случайно, когда ты позвонила, в моей квартире оказался Ал и взял трубку. Твой голос так пленил его, что мне пришлось уступить ему это свидание. А когда он увидел тебя, то совсем потерял голову. Но ведь ты звонила в мою квартиру, на Кутузовский, поэтому и встречаться с тобой он мог только здесь. Не в Кузьминках же…

– Очень интересно. Теперь я понимаю, почему он не мог показать, как пишет романы на компьютере.

– Ну да. У него же нет компьютера.

– А знаешь, почему мне интересно об этом слушать? Потому, что у нас с Ленкой получилось что-то похожее.

– Что именно? – насторожился Данилов.

– Дело в том, что я замужем. Правда, собираюсь разводиться, но это неважно. У меня муж – очень солидный бизнесмен, хотелось, чтобы и у Ленки был такой же.

– Да? Теперь и я понимаю, почему ты так осторожничала…

– Именно поэтому. Я решила помочь Ленке познакомиться с состоятельным, интеллигентным человеком. Уговорила ее откликнуться на это объявление, но она странная, сама не отважилась, вот и пришлось мне идти на свидание вместо нее. Мы договорились, что я посмотрю на этого оригинального мужчину, и если он подходит ей, познакомлю их.

– Так это Лена, по существу, должна была бы откликнуться на мое объявление?

– Ну да. А вместо нее на свидание пошла я. Ну просто смех. Произошли две подмены, хотя в результате те, кто должен был встретиться, все же встретились. Представляешь?

– Представляю, – уныло пробормотал Данилов.

– Мы с Алом, так уж получилось, свели вас и теперь уходим в разные стороны. А вам нужно… вам не нужно обижаться друг на друга.

– Я не обижаюсь. Очень жаль, что все так получилось. Надо же – стал жертвой собственного эксперимента!

– Но ведь все хорошо, Максим! Я Лене растолковала, что произошло на самом деле. Она теперь переживает… Ты позвонишь ей?

– Может быть… не знаю.

– Максим, пожалуйста, позвони! Прямо сейчас. Она будет рада.

– Но ведь и ты… если собираешься разводиться, могла бы понять и простить Ала. Тем более он не виноват перед тобой.

– Ты все о друге заботишься, такой порядочный, совестливый, такой умница. Я прямо завидую Ленке, – со вздохом сказала Светлана. – Позвони ей, хорошо? Ну, пока, муж вернулся с прогулки, теперь не поговоришь. Позвони.

– Да и ты заботишься о подруге, – сказал Данилов, услышав короткие гудки в трубке.

И тоскливо усмехнулся. Так вот в чем, оказывается, дело! Хотела найти себе состоятельного мужа! Поняла, что он не тот, за кого себя выдает, не случайно намекала, что вряд ли он такой уж бедный, каким представляется. Эх, Лена, Лена! Согласилась познакомиться по дурацкому объявлению, но послала вместо себя подругу. А если бы он оказался в самом деле без денег, как сейчас Ал, – не раздумывая, забыла бы? Как и подруга – Ала…

Лена, Лена… такая искренняя, такая скромница, но в первую же ночь оставила его у себя – очень хотелось две тысячи долларов в месяц тратить, как было обещано в объявлении. Поэтому так и растерялась, когда он привел ее в комнату Ала, не ожидала увидеть такое. И ведь обиделась на него еще до прихода сумасшедшей соседки. До прихода! Я устала, плохо себя чувствую, пойдем, пойдем скорее отсюда! Что следовало понимать как: «Не нужен мне такой и вправду бедный». Если бы они ушли еще до появления соседки, она бы все равно рассталась с ним навсегда – нужен-то состоятельный муж!

Не муж, а деньги были нужны! Чтобы жить, как подруга… А потом выяснилось, что это вовсе не его квартира, а сам он не такой уж и бедный. И мигом исчезли обиды, усталость. Она, видите ли, переживает, хочет, чтобы он позвонил!

Есть деньги – будет любовь, нет – извини, дорогой, что Светлана только что и доказала. А ведь какой счастливой казалась еще сегодня вечером! И что, собственно, случилось? Да ничего. Ал перед нею чист. Но просто – нет денег, нет и…

Эх, Лена! Говорила, что не сможет полюбить писателя, который сочиняет ради денег… Врала. Теперь уже забыла о сказанном. А если у него возникнут трудности? Если Марина и вправду захочет отнять половину его гонораров – прости-прощай, дорогой? Ну уж нет, лучше забыть о такой женщине как можно скорее. Жил он без них спокойно, работал уверенно, ни от кого не зависел, никому ничего должен не был – пусть и дальше все остается именно так.

Только вот… кто бы подсказал, как можно забыть ее? Господи, что же ты наделала, Лена?!

28

– Мариночка, дочка, ну нельзя же так безответственно относиться к своему здоровью, – озабоченно сказал Григорий Анисимович, присаживаясь на розовый пуфик у постели дочери. – Как ты себя чувствуешь сегодня? Как спала?

– Спасибо, папа, – кротким голосом ответила Марина. – Уже все нормально, чувствую себя хорошо.

Этот ангельский голосок напомнил Григорию Анисимовичу белокурую девчушку, у постели которой сидел он ночи напролет, когда она металась в бреду с воспалением легких. Острая жалость кольнула сердце. Глупая девчонка… И красивая, и умница, а вот поди ж ты, что-то не получается у нее с личной жизнью. Хороший парень Максим, жила бы с ним да радовалась – квартира есть, деньги есть, чего еще нужно молодым? Родила бы ему пару внучат, как хорошо было бы! Ан нет! Вместо этого – то замкнутость, отчужденность, то истерики, и вот пожалуйста – нервный срыв, целый день вчера пролежала в постели. Ох, как крепко напугала отца и добрую Регину Васильевну. Видимо, и он виноват, что у дочери все время какие-то сложности, вовремя не подсказал, не проследил, не уберег ее от опрометчивых поступков. Надеялся, что она, его умница, сама все сделает правильно. Да, виноват, Григорий Анисимович, виноват, брат. Но не только он. Какого черта, спрашивается, этот пройдоха Савин полез к ней? Воспользовался его доверием, решил, что незаменимый и, значит, все можно! А самое главное – застрял на середине, и ни туда ни сюда. Уж если задумал увести чужую жену – так уводи, черт тебя подери! Уводи, чего бы это ни стоило! А он все выжидает да, как нашкодивший кот, поглядывает на Хозяина: знает или нет? Знает, на то он и Хозяин, чтобы все знать! Выжидает, понимаешь, совсем измучил девчонку, дурак! Жалость к дочери сменилась не менее острой злостью на своего подчиненного.

– Я рад, что тебе лучше, дочка, и очень прошу: отдыхай. Погуляй, сходи в театр или на концерт и ни в коем случае не спеши в банк, а то, я вижу, Савин замучил тебя работой. Пусть сам думает, как решить проблему, это его дело!

– Да при чем здесь Савин, папа! Савин очень хорошо ко мне относится, с уважением, считает отличным специалистом… Этот приступ не от работы, а… извини, я тебе сразу не сказала… – Марина виновато опустила ресницы.

– Ну-ну, скажи хоть сейчас. Ты же знаешь, дочка, я твой друг, всегда помогу. Все, что в моих силах, сделаю.

– Позавчера я была у Данилова. Хотела поговорить с ним, хотела, чтобы он вернулся ко мне.

– И что же? – насторожился Григорий Анисимович.

– Он выгнал меня, папа! Представляешь, эта скотина возомнил себя крупным писателем, даже разговаривать не стал! Уходи, между нами все кончено! Я просто не знаю, как домой добралась. Ехала с такой скоростью, что пешеходы обгоняли машину, потому что голова кружилась. Я сама, папа, сама приехала к этой подлой твари, и – такое оскорбление!

– Да, это плохо, – с сожалением покачал головой Григорий Анисимович. – Может быть, у него настроение было неважное, какие-то сложности приключились? Хочешь, я позвоню, поговорю с ним сам?

Глупая девчонка! Вот ведь как бывает: умница, отличница в школе, институт с красным дипломом закончила, а в простой житейской ситуации разобраться не может. По тому, с какой ненавистью говорила она о муже, нетрудно было понять, где он, Григорий Анисимович, допустил ошибку, воспитывая дочь. Она не умеет проигрывать. Если сама пришла, сделала милость, он должен простить… А если он не может и не хочет прощать? Этот парень, Максим, с характером!

Григорий Анисимович задумался. Конечно, жалко единственную, любимую дочь, но осуждать Максима он не мог. Только представил себе: а если б его супруга изменяла направо и налево, а потом взяла да и нахально укатила с директором банка в Женеву, он бы простил ее? Да никогда! Но кто-то же виноват, что его бедная дочка так переживает сейчас? Кто-то довел ее до такого состояния?!

Савин!

– Нет, папа, не нужно никому звонить, и вообще!.. Я сама с ним разберусь! – Марина выбросила из-под простыни руки, замахала ими, сжимая кулаки. Воинственно запрыгали под тонкой ночной рубашкой белые груди. Григорий Анисимович опустил глаза. – Я не намерена прощать ему оскорбления, не намерена!

– Ну-ну, успокойся, дочка, успокойся, – ласково попросил Григорий Анисимович. – В подобной ситуации лучший выход – поехать куда-то отдохнуть. Развеяться, забыть о неприятностях. Море, пальмы, солнце, шумная, веселая компания, а? Только скажи, куда бы тебе хотелось махнуть.

– В Крылатское, папа. Хочу побыть одна. У этой сволочи, Данилова, куча других женщин, а он, между прочим, все еще мой муж. Я не намерена терпеть такое!

– Ты точно знаешь? Видела?

– Я это чувствую!

Григорий Анисимович вздохнул.

– Мариночка, дочка… Тебе нужно понять одно: насильно мил не будешь. Ну, не хочет он – и Бог с ним! Ты же красавица, знаю, парни глаз оторвать не могут, когда мимо проходишь. Выбери себе самого лучшего и забудь Максима. Тебе ли печалиться о таких пустяках?

– Ты ничего не понимаешь, папа! – раздраженно огрызнулась Марина. – Дело совсем в другом. Меня оскорбили!

– Давай договоримся так, – предложил Григорий Анисимович. – Я подумаю, как тебе помочь, а ты выбери, куда поехать на отдых. Хорошо, дочка? Ну, поправляйся, Регина Васильевна присмотрит за тобой, а мне пора на службу.

Он поцеловал Марину в лоб и неторопливо зашагал к двери. Наказать Максима? Это можно, да за что ж его все-таки наказывать-то? Он был куда более примерным мужем, чем сам Григорий Анисимович в его годы. Терпел, надеялся, но всякому терпению есть предел. И этим пределом стал Савин!

Если бы она позвонила через день или два, если бы даже сегодня, но позже, вечером, он бы, наверное, по-другому воспринял бы этот звонок и настойчивое приглашение зайти в гости. Но она позвонила утром, разбудила его (и в эту ночь он уснул, когда уже стало рассветать, так и не найдя иного выхода из сложившейся ситуации, кроме как расстаться с Леной навсегда). И, едва услышав ее голос в телефонной трубке, сразу же вспомнил свои ночные мучения. Расстаться навсегда – все еще звучало в голове, но ее голос был таким грустным, что сказать об этом напрямую он не смог. Решил, что правильнее будет объявить об этом при встрече.

И вот теперь он сидел в ее комнате, там, где еще вчера утром они были так счастливы, проснувшись после чудесно-сладостной, упоительно-восторженной ночи, сидел и молчал, время от времени поглядывая на Лену. Похоже, и она плохо спала в эту ночь – бледная, синие круги под огромными черными глазами. Темно-коричневые вельветовые джинсы туго обтягивали ее соблазнительные бедра. Данилов старался не смотреть на них, ибо тотчас же в памяти вспыхивали волнующие видения: как они, ослепительно белые, с невероятной силой притягивающие его взгляд – не оторвать! – судорожно рвутся ему навстречу, и протяжный стон наслаждения срывается с губ Лены, и хриплое бормотание, и всхлипывание, и смех сквозь слезы… А он чувствовал себя настоящим мужчиной, сказочным витязем, сумевшим разбудить спящую принцессу, растормошить, увести ее, осторожную, стеснительную, скромную, в пугающий мир бесстыдных наслаждений. И восторг, и гордость, и желание сделать этот мир таким, чтобы она поверила в него, захотела бы снова и снова приходить туда вместе с ним, наполняли его грудь.

Всего лишь сутки минули, а он видел себя уже не героем, освободившим принцессу от летаргического сна, а дурачком, попавшим в хитроумно расставленные сети.

Невыносимо было смотреть на нее и думать об этом!

– Ну почему ты обижаешься на меня, Максим? – спросила Лена, судорожно комкая белый носовой платочек. – Я ведь не обижаюсь на тебя за то, что ты привел меня в чужую квартиру…

– Ты же знаешь, почему так вышло.

– И за то, что обманывал меня.

– Я не обманывал тебя, Лена.

– Ты говорил: все, что было между нами, – это любовь, это нельзя спланировать, нельзя повторить… – Она стыдливо опустила глаза. – Но я прочитала в твоем романе подробное описание всего этого. Получается, ты ведешь себя так со всеми своими знакомыми дамами? И всем говоришь, что это нельзя повторить?

– Я ни с кем себя так не вел, – нахмурился Данилов. – Это описание – фантазия, мне казалось, что именно так должны вести себя люди, безумно любящие друг друга. Так не было в жизни, но так должно было быть, если бы… Если бы! Ты была так прекрасна, что мне показалось – мы и есть тот идеал, который я придумал. К которому стремился, но так и не встретил в реальной жизни. В ту ночь так оно и было, но потом…

– Что же случилось потом?

– Я узнал, что ты встречалась со мной из-за денег. На самом деле ты ведь хотела встретиться по объявлению, но послала вместо себя Светлану. Однако поняла, что я не тот, за кого себя выдаю…

– Господи! – в ужасе воскликнула Лена. – Что за глупости ты говоришь, Максим?! Как ты смеешь… даже думать такое?!

– Знаешь, Лена, мужчина, конечно, должен обеспечивать свою семью, свою женщину всем необходимым. Обязан. Но любовь не должна зависеть от материального положения. Она выше этого. Есть любовь – будет и все остальное, это истина. А если есть деньги, будет и любовь – это ложь. В моей жизни было уже такое. Больше не хочу.

– Да что с тобой, Максим? К чему ты говоришь мне какие-то пошлые банальные истины? Теперь ты так думаешь, да? А я по-другому! Ты получил то, что хотел, и теперь пошел своей дорогой! Ты черствый эгоист, Максим! – Она всхлипнула, принялась нервно вытирать платочком влажные глаза.

– Ты знаешь, что у меня вышло три книги?

– Да… Светка сказала.

– Но ты ведь твердо заявила мне, что никогда не стала бы встречаться с человеком, который сочиняет ради денег. Я же именно такой человек. И тем не менее ты хочешь, чтобы мы встречались. Что все-таки заставило тебя изменить свое мнение?

– Господи, какой же ты дурак и зануда! – простонала Лена. – Я говорила это вообще, понимаешь? И до сих пор так думаю. А с тобой хотела встречаться не ради денег, не ради книг, а просто потому, что влюбилась в тебя… – Она зарыдала, прижав ладони к лицу. – А теперь… я не хочу… уходи… пожалуйста, уходи, Максим… Ох, какая же я дура… поверила тебе…

– Ну зачем же так категорично? Лена, давай не будем встречаться несколько дней, неделю… Подумаем. – Данилов поднялся, сунул руки в карманы белых брюк, шагнул к ней.

Все его домыслы и недавние убеждения враз показались ему жалкими, глупыми, подлыми. Зачем он это говорил? Зачем обидел красивую женщину, которая просто-напросто любит его? Которую и он любит? О чем тут размышлять, что выискивать?

– Уходи, Максим, уходи! – сквозь слезы закричала Лена. – Я ненавижу тебя, потому что больше никогда и никому не смогу верить! Оставь меня, умоляю!

Данилов попятился. Верить? А сам-то он верил ей? Пожалуй, нет. Где-то в подсознании все равно тлела мысль: если я придумал такую сумасшедшую любовь ради того, чтобы написать роман и заработать деньги, почему бы и ей не придумать то же самое – для достижения своей цели? Ведь на самом деле такого не бывает… А когда он услышал рассказ Светланы, тлеющая мысль вспыхнула страшным пламенем, сжигая его душу. И разум…

Но если такая любовь бывает? Была?

Он не знал, что делать. Сухой колючий комок застрял в горле, перед глазами запрыгали белые искры, словно солнечные блики на глади воды. Нужно было подумать, прийти в себя… Или – немедленно встать на колени и умолять ее о прощении?

– Уходи, уходи… – как в забытьи, повторяла Лена.

– Извини… – пробормотал Данилов. – Я ничего не соображаю. Ничего не могу понять. Пожалуйста, прости, не знаю, что на меня нашло… Я уйду, но позже позвоню тебе. Можно, Лена?

– Нет! – еще сильнее разрыдалась она. – Я ненавижу тебя!

Виновато склонив голову, он вышел на улицу, несколько минут постоял у ее подъезда, не зная, вернуться или уйти. Возвращаться было бессмысленно. Лена не пустит его в квартиру, да и сам он в таком состоянии не способен что-либо объяснить ей. И Данилов медленно побрел к автобусной остановке.