Текст книги "Сокрытая сила гор (СИ)"

Автор книги: Николай Бурланков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

   – Вперед!

   Отряды всадников сошлись на поляне под открытым небом, и уже бесполезны стали искусные ильвийские стрелки, ибо стрелы жалили как тех, как и других. Долгое время снег обагрялся кровью, но ни та, ни другая сторона не одерживала верха. Испуганные кони, лишившиеся всадников, носились по поляне, шарахаясь в ужасе от лесных сводов. Но внезапно расстановка сил изменилась: на стороне Бросс Клагана в бой вступили пешие ратники ильвов. Снизу они разили всадников Дивианы, и, хотя гибли, поражаемые рубящими ударами мечей, но теснили противника к краю поляны. А потом развернулись знамена, и на всем скаку в схватку устремилась гвардия правителя Бросс Клагана, блестя доспехами.

   Воины Дивианы стали отступать. В лесу строй их рассыпался совершенно; дан Арито утратил способность управлять ходом боя – и лишь с надеждой всматривался вдаль, не появится ли подмога. Битва была им проиграна.

   Вскоре отдельные уцелевшие ратники Дивианы стали разбегаться кто куда, и победители торжествующе заняли их лагерь. Сам дан Антей Муркан въехал на белом коне, как победитель, под трепещущими знаменами, на сторону леса, некогда занятую отрядами Дивианы, и молча оглядел поле боя. Погибших было много с обеих сторон, но безусловно урон Дивианы был не восполним.

   – С победою тебя! – крикнул кто-то из воевод, приветствуя правителя. Антей величественно кивнул головой.

   – Так погибнет всякий, вторгшийся на нашу землю! – громко крикнул он, и лес содрогнулся от дружного ответного крика воинов.

   Упоенный победой, Антей не сразу почувствовал, как его кто-то настойчиво теребит за ногу. Наклонив голову, правитель увидел ильва, добивающегося его внимания.

   – Наши заметили приближающийся отряд, – сообщил тот. Дан Антей поспешил на поляну. Уже темнело, но там, откуда пришли рати Бросс Клагана, было заметно новое шевеление. Из полусумрака леса выходили смутные тени воинов.

   – Должно быть, это ополчение ильвов подошло нам на помощь, – заметил дан Антей. – Однако, они не торопились. Мы смогли управиться без них.

   – Нет, это не наши собраться, – возразил ильв, первым потревоживший правителя. – Это рыцари Дивианы!

   – Что?! Откуда? – дан Антей разом утратил торжествующий вид. – К бою! Трубите сбор!

   Это была битва под звездами. На стороне Бросс Клагана все еще оставалось численное преимущество, но нелегко оказалось после только что одержанной победы вновь начинать сражение. Рыцари же Дивианы с ходу устремились в атаку, не давая возможности врагу перестроиться или обстрелять их из луков.

   – Эй! Дан Антей! – кричал Драгомир, пытаясь заглушить гром сражения. – Где ты опять прячешься? Как тебе моя плата? Доволен ты теперь?

   Но битва не превратилась в избиение, что могло случиться, учитывая неорганизованный отпор со стороны ратников Бросс Клагана. Ильвы сумели построиться и, выставив вместо луков длинные копья и заостренные палки, остановили натиск конницы Драгомира. Под прикрытием ильвийских отрядов дан Антей сумел отвести свои войска, почти сравнявшиеся числом с отрядом Драгомира; войско же Драгомира, в котором все были ранены еще до начала сражения – когда их приводили в чувство, – потеряло многих в попытках прорвать оборону ильвов и не стало преследовать отступавших. Обоз, однако, воины Дивианы захватили, а к полуночи в наспех разбитой стоянке гвардии Драгомира – вернее, ее остатков – собрались уцелевшие воины из отряда дана Арито, возглавляемые самим доблестным даном.

   – Итак, вы снова решили по-своему, – нахмурился Оспоривший. – Никогда раньше никому не удавалось перебороть колдовство ильвов.

   – Никому из магов раньше не удавалось и избавиться от своих Призрачных воинов, – напомнил Сохранивший. – Эти творения мага подчиняли себе всю его силу, становясь как бы частью его самого, и лишь когда они гибли, маг снова становился волен в своих действиях. Однако, сейчас ильвийский колдун избавился от Призрачных воинов сам, по своему желанию, и сумел пустить в ход свое природное колдовство.

   – Есть одно средство, – лукаво усмехнулся Оспоривший. – На него никто никогда не обращал внимания, но оно позволяет магу сохранить контроль над собой.

   – И ты посоветовал это средство ильвийскому колдуну? – укоризненно спросил Воплотивший.

   – Люди всегда стремились сотворить что-то свое, особенное, неповторимое, такое, чего еще не было в мире, – ответил Оспоривший. – Они искали и ищут пределы применимости наших законов, смотрят, не может ли по ним получиться так, как еще не было. Они пытаются создать свое; можно ли их за это осуждать?

   – Осуждение другого есть признак собственного страха, – произнес Воплотивший. – Но я не боюсь признаться в своем страхе, ибо иные их творения меня пугают, как пугают многие порождения моего собственного разума, которые я сотворил, еще когда не знал всех последствий творения. И люди, ища свой путь, могут залезть так далеко, что сам Сохранивший их оттуда не вытащит; а заодно завести за собой весь мир. Потому не мешало бы им думать, прежде чем пробовать; а лучше всего – спрашивать у нас.

   – Вот этим я и занимаюсь, – напомнил Оспоривший. – Именно я ищу все возможные ходы, допустимые по твоим законам, и смотрю, что из этого может получиться.

   – А потом подсказываешь людям, куда еще им можно забраться? – усмехнулся Воплотивший. – В своих поисках они сталкиваются с сущностями, разрушающими их здоровье и разум – но в ответ находят средства, смягчающие их болезни. Они залезают в места, непригодные для жизни – и обустраивают там жизнь по своему разумению. Не знаю, хорошо это или плохо, но они действительно могут зайти слишком далеко. С твоей помощью.

   – И ты хочешь силой поставить им преграду для поиска? – возмутился Оспоривший.

   – Нет. Я хочу, чтобы они сами понимали – когда лезут куда-нибудь, – чем это может обернуться для всех; а то ведь у людей часто дела идут впереди мысли, и, срубив лес и сделав из него дома, кровати, растопив им печи, они не скоро расстроятся, что вдруг разбушевавшиеся ураганы сносят их свежевыстроенные дома; а когда такое случится, они будут обвинять меня, тебя, Высшие силы – только не свою жадность.

   – Или выстроят каменные стены, – добавил Оспоривший, – и остановят ураганы.

   – И заработают вечную простуду и скрип костей, – хмыкнул Сохранивший. – Только хротары приспособлены к жизни средь камня, остальным это грозит болезнями.

   – Будут больше гулять на воздухе, – отмахнулся Оспоривший. – Сейчас речь идет не о таких пустяках, а о покушении на изначальный порядок. Вы хотите сказать, что основы магии в нашем мире незыблемы?

   – Конечно, нет, – отозвался Воплотивший. – Ведь придумал их я.

   – А я не могу жить в таком неверном мире, где каждый вздох надо соизмерять с мыслями Воплотившего, когда вдохнешь – и не знаешь, не запретится ли выдох. Вот потому я и ищу, смотрю, к чему могут привести твои законы – чтобы точно знать, чего можно от этого мира ожидать.

   – Нет, – покачал головой Воплотивший. – Вовсе не потому. Просто ты никак не найдешь себе иного места в этом мире, кроме как копать под меня. Бери пример с Сохранившего: он нашел себя, занимаясь тем, что хранит Прошлое мира, память, души умерших, предания и летописи. Это украшает и обогащает наш мир, который иначе жил бы только сегодняшним днем, не ведая, откуда он и куда идет.

   – В таком случае, мое место – Будущее; я смотрю, куда наш мир может придти.

   – Он придет туда, куда позволим ему мы, – строго произнес Воплотивший. Оспоривший усмехнулся.

   – Я уважаю твою веру в свои силы, но, боюсь, мир уже не подчиняется тебе. Он живет своей жизнью – ты ведь сам не хочешь вмешиваться в происходящее там!

   – Зато ты себе это позволяешь, – отозвался Воплотивший.

   – Да! – гордо поднял голову Оспоривший. – Ибо мне небезразлична его судьба.

   – Она небезразлична нам всем, ибо мир стал частью нас, а мы стали частью его, – печально заметил Сохранивший.

   Оспоривший гордо удалился.

   – Напрасно ты обижаешь его, – укорил Воплотившего Сохранивший.

   – Я знаю, что он задумал, – ответил Воплотивший. – Но я не позволю ему разрушить мой мир.

   – Не стоит во всем обвинять его, – покачал головой Сохранивший. – Он всего лишь воспользовался тем, что создал ты – но по своему разумению.

   – Объясни мне, – с горечью спросил Воплотивший, – почему все пытаются использовать созданное мною каким-то извращенным образом, который мне и в голову не мог придти, когда я творил это? Откуда берутся у них подобные мысли?

   – Не знаю, – отвечал Сохранивший. – Но надеюсь, когда-нибудь они научатся использовать твои законы для созидания красоты.

   Наутро после битвы дан Арито занимался разбором добычи, захваченной в обозе Бросс Клагана. Одна находка немало его взволновала, и он поспешил к обедавшему в этот час Драгомиру.

   – Позволь тебя потревожить.

   – Что у тебя? – насторожился Драгомир, откладывая ложку.

   – Вот, посмотри, – дан Арито протянул правителю серебрянное ожерелье. – Это – серебро с наших рудников, привезенное купцами Йострема. В то время как мы передали его управляющему наши рудники в Далиадире, он помогает нашим врагам, да еще нашим же серебром!

   – Я тебя предупреждал, что от Йострема ничего хорошего ждать не приходится! – Драгомир резко встал из-за стола. – Подготовьте коней!

   Перепоручив ведение войны дану Арито Рану, Драгомир ускакал в Трегорье – собирать подкрепления и разбираться с Йостремом.

  – Глава 6. В книгохранилище.

   Кони бежали рядом по заснеженной равнине. Путники молчали. Чем ближе подходили они к Долгому кряжу, тем холоднее становилось вокруг; Яра куталась в меховую накидку, а Когаш осматривал встающие впереди горы – свое нынешнее владение. Какой хротар мог мечтать о подобном взлете? Еще два месяца назад простым мастером он подошел к этим горам, а теперь стал их повелителем, и сами ильвы принесли ему клятву верности. Но вот какая странная вещь: многие бы мечтали, но досталось ему, который и не мечтал (хотя и не отказывался!) – а мечтал совсем о другом. И потому, что у него сбылась чужая мечта, радости Когаш не чувствовал. А еще он знал, какой ценой ему достались нынешние его владения, и оттого на душе становилось еще тоскливее.

   – Скажи, разве не надо было мне соглашаться участвовать в затее Депрета? – повернулся он к Яре, надеясь, что хотя бы она облегчит его печаль. Яра пожала плечами:

   – Ты сам решил так поступить.

   – Но иначе кто знает, куда направили бы Агласа овладевшие им темные силы! – произнес Когаш, оправдываясь перед собой.

   – Знаю я эти темные силы, что овладели Агласом и его державой. Это жадность и зависть. Зависть к тем, кто нашел свое место в мире, и жадность – забрать то, что тебе не принадлежит, из страха, что имеющегося у него самому не хватит. Каждый имеет свое предназначение. Если ты не знаешь своего предназначения, ты можешь создать его сам – но ты не вправе отнимать его у других.

   – Создать свое предназначение? – удивился Когаш.

   – Да – если ты еще не нашел его. Что-то цепляет тебя в этом мире – и ты понимаешь, зачем живешь. Я слышала про таких, что сами создали себе жизнь – на наш взгляд, безрадостную, но для них наполненную глубочайшим смыслом.

   За оградой Северных гор селились с древности семьи ильвов и токомуров, постигшие более других в этом мире. И там они образовали новый народ, почти неизвестный в других землях – Дивы, Седьмые, – призванный охранять покой остального мира от напастей, царящих во Внешних землях. Некоторые полагают, что своим названием Дивиана обязана их имени, ибо находится непосредственно под их защитой.

   – От каких же напастей они охраняют наш мир? – спросил Когаш не то с ехидством, не то с искренним интересом.

   – В годы юности мира Воплотивший творил очень много, и многие сущности, созданные им, затем стремились развалить созданный мир. Когда пришел Сохранивший, он создал завесу против этих сил, поселив семьи ильвов и токомуров на рубеже. Те, кто жил на завесе, были наделены Сохранившим особым могуществом, но никогда их силы не вторгались в наш мир. Они почти неуязвимы, но и вреда никому никогда не приносят.

   И вот, эти люди выбрали такую судьбу. Они, почти неуязвимые, стоят стеной на страже этого мира, не пропуская то зло, что еще не смогло обратиться во благо.

   – Так, может быть, Аглас и связан с теми, от кого охраняют нас Дивы? – предположил Когаш.

   – Может быть; но ты, когда согласился заманить его в ловушку, тоже попал под их влияние.

   – А как я мог отказаться?

   – Да, есть и такая ловушка, – согласилась она. – Бывает положение, когда, как ни поступи, а все только умножишь зло. И так плохо, и эдак. Откажешься – без тебя сделают еще хуже; сам ввяжешься – не отмоешься. Но сделанного не воротишь, и если ты думаешь, что твои страдания изменят содеянное тобой, то ошибаешься – они могут разве что поменять твое отношение к происшедшему. Ну, и чтобы в будущем так не делал.

   – Так – это как? – не понял Когаш.

   – Не обманывал доверившегося. Аглас тебя принял как друга, как спасителя, а ты его обманул.

   – Так ведь он правитель! – возразил Когаш.

   – А что, правитель – не человек?

   – Депрет говорит, правитель не имеет права доверять никому.

   – Ну, вот ты теперь и сам правитель, и можешь это проверить на себе. Ах, прости, я забыла, что говорю с повелителем Долгого кряжа! – Яра насмешливо поклонилась и чуть поотстала, пропуская спутника вперед.

   Печально ступил Когаш под своды своего замка. Даже радость Хиршкена по поводу его возвращения не смогла рассеять мрачные мысли. А в замке его ожидал Летто Кар.

   – Отаг Драгомир сказал, ты просил помочь тебе в делах управления, – поклонился Хранитель дворца. – Я мало знаком с населением Долгого кряжа, а потому первым делом советую тебе пригласить всех старейшин ваших хронгов и выбрать из них помощника. Как ты, вероятно, знаешь, главное для правителя – выбрать в помощники человека, которому бы доверял он сам и которому доверяли бы его подданные. Это и самое трудное. В прошлые дни правители стремились заполучить себе в приближенные мага: маги никогда не ошибались в людях; зато сами часто обманывали своих правителей, и теперь те предпочитают полагаться на свой страх и риск.

   Когаш оглянулся на Яру, но просить ее о помощи у него так и не повернулся язык. Зато повернулся у Летто.

   – Позволь поговорить с твоей спутницей наедине? – Хранитель поклонился Когашу и взял Яру под руку. – Могу только восхищаться тобою, о девица. Что ты сделала с нашим правителем Драгомиром? С тех пор как он встретил тебя, он просто переменился. У него пропала его легкомысленность, он занимается государственными делами, его суждения обрели здравость и зрелость. Но этого мало, – Летто понизил голос, – он не думает более ни об одной девушке, кроме как о тебе.

   Яра вежливо освободилась от руки Летто и поклонилась ему.

   – Я ценю внимание отага Драгомира, но и ему, и тебе прекрасно известно, что ни на что большее он рассчитывать не может.

   – Я и не говорю о чем-то большем. Но ты могла бы помочь нам в делах управления.

   – Мне еще многому надо научиться, прежде чем я смогу назваться магом, – ответила Яра. – Если ты просишь меня помочь Когашу выбрать наместника – пожалуй, это я смогу; но не более.

   – Хорошо, – Летто принял деловой вид. – Сойдемся и на том.

   Летто посвятил Когаша в еще одно важное правило правителя: не надо мешать своим подданным. Навязывать им жизнь, по твоему разумению, лучшую – значит тянуть дерево за ветви, чтобы оно быстрее росло. Единственное, что должен делать правитель – это решать споры, когда две силы сталкиваются в противоречии; но сам он не должен действовать силою. Когаш воспринял эту мудрость по-своему и просто решил не вмешиваться ни в какие дела – пусть все идет своим чередом. Это вполне устраивало и хротаров, привыкших издревле жить своими обычаями и тоже требовавших от правителя одного – чтобы он не мешал им. А потому Когаш предоставил Яре и Летто Кару заниматься выборами Главного старейшины, как назвали должность помощника Когаша, полностью доверившись им, а сам удалился размышлять на самый верх башни своего замка.

   Он понимал, что еще его гложет. Старейшины Восточного Взгорья посылали его в путь совсем не за тем, чтобы он вписывал свое имя в летописи Сирагунда. Что, если они правы? И тогда какой прок добывать славу и богатства, если завтра весь этот мир рухнет? Зачем вообще чего-то добиваться, к чему-то стремиться, если все это вот-вот исчезнет? И от него, быть может, зависело, чтобы этого не случилось, а он ушел в сторону. Когаш говорил себе, что он сделал все, что мог – но понимал, что это не так. Да и разве могла утешить подобная отговорка, лучше-то ведь никому от нее не станет.

   Яра полагала все недавние события звеньями одной цепи. Никто, даже Сирагунд, не знал, что за беда грозит миру, и от того она становилась еще страшнее. Когаш вдруг осознал, что ухватился за возможность, предложенную ему Драгомиром – стать правителем Долгого кряжа, – ибо в глубине души верил, что именно правители – те особые люди, которым доверена судьба мира, которые могут что-то изменить. Но вот: он – правитель, и что он может? Объявить сбор ополчения? Повысить налоги? Депрет настойчиво стремился за разгадкой в книгохранилище Дивианы; может быть, и Когашу следует направиться туда? Ведь загадки перед ними стояли одинаковые; вот только бы знать, кто такой Депрет.

   Собрание старейшин закончилось, почтенный Брокхарт был избран на нем Главою и помощником Правителя. Когашу предстояло отдать ему распоряжения; и, хотя он говорил Драгомиру, что ничего не понимает в делах управления, первые же его решения убедили Летто в обратном. Прежде всего Когаш написал письма всем своим соседям: Дир-Амиру, Бросс Клагану, Йострему и Дивиане – с предложениями мира и сотрудничества; Брокхарту Когаш поручил разработать торговые соглашения с этими державами. Затем Когаш расспросил Брокхарта о всех достоинствах, которыми славился Долгий кряж. Так, здесь еще владели тайной «потерянного воска» – отливки из меди самых разнообразных предметов. Многие породы камня добывались только в этих горах. Одним словом, Долгому кряжу было что предложить своим равнинным соседям.

   Далее, пока старейшины не разошлись, на общем собрании постановили учредить общую казну – на случай непредвиденных бедствий; хранить ее поручили Когашу и его доверенному лицу – Хиршкену. Тут же договорились о взносах в эту казну. Кроме того, Когаш постановил из каждого хронга обучать по нескольких молодых людей военному делу, чтобы ополчение в случае войны было боеспособным; для того надлежало у него в замке создать школу для такого обучения, где должны были собраться старые ратники из хротаров.

   Наконец, Когаш мог облегченно вздохнуть, отпустив старейшин.

   – Не знаешь, где сейчас Депрет? – спросил он Летто, когда гости удалились.

   – Наверное, движется в сторону Далиадира, – отозвался Хранитель дворца. – Он примчался незадолго до вашего прибытия и подбивал меня вести его в столицу; но, узнав, что я собираюсь дожидаться тебя, ускакал в догонку за Драгомиром в надежде получить от него разрешение на вход в Книгохранилище. Только без меня его все равно не пустят.

   – Может быть, ты и меня проведешь туда? – попросил Когаш.

   – Тебе не терпится опять встретиться с Депретом, – покачал головой Летто Кар.

   – Нет. Что мне действительно хочется – так это узнать, кто он такой.

   – Когда мы будем в Далиадире, напомни мне; думаю, наш глава разведки сможет тебе кое-что о нем порассказать, – согласился Летто.

   Вместо себя Когаш оставлял Брокхарта и за дела государственные мог не волноваться; но для себя он еще почти ничего не решил.

   – Печалишься? – нашла его Яра на вершине горы. – Ты знаешь, что печаль – это попытка заглушить скрытый страх?

   – Наверное, я боюсь, – неожиданно для себя согласился Когаш. – И печалюсь от того, что не знаю, что со своим страхом делать.

   – Хочешь, я поеду с тобой? – предложила Яра. – Думаю, что знаю, чего ты боишься – и могу помочь.

   Когаш внимательно на нее посмотрел.

   – Я не знал, как попросить тебя об этом. Наверное, ты одна представляешь, что же я ищу. И без твоей помощи мне вряд ли удастся это найти.

   – Что ж, будем считать, что Летто меня уговорил, – рассмеялась Яра.

   До столицы Трегорья они отправились вместе с отрядами, направленными Драгомиром в Лодь защищать границы от возможного вторжения из Велигорья или Иль-Фрама. Дальше их путь лежал через перевалы в Заречных горах. Стараниями многих поколений правителей Дивианы все перевалы представляли собой удобные дороги с постоялыми дворами и пологими подъемами и спусками, и путь через горы был удобнее и спокойнее, чем по широким равнинам Трегорья.

   От широкого выезда с Заречных гор видна была главная башня дворца в Далиадире.

   – Вот это и есть книгохранилище, – любовно указал на башню Летто Кар.

   – Что, все сверху донизу? – удивилась Яра.

   – Почти.

   – Неудивительно, что про него говорят, будто в нем хранятся все тайны мира, – признала Яра.

   Во дворце Летто оказался радушным хозяином, даже для Депрета, к коему испытывал необъяснимую неприязнь. Тот жил уже несколько дней во дворце, где его приняли по письму Драгомира, но в книгохранилище не допустили, ссылаясь на распоряжение Хранителя дворца. Депрет довольствовался немногими книгами, которые ему согласились выдать, и в нетерпении дожидался возвращения Летто Кара. Когда тот пришел не один, а со спутниками, Депрет был явно смущен, но виду старался не подавать.

   – Я и не надеялся, что тебя отпустят твои новые обязанности правителя, – приветствовал он Когаша.

   – Я нашел хорошего помощника, – отвечал тот.

   – Никакой помощник не заменит руки хозяина, – произнес Депрет. – Берегись, как бы по позвращении ты не нашел бы все дела в запустении.

   – Кстати, о делах, – спохватился Летто. – Я вынужден вас покинуть. Устраивайтесь, встретимся за обедом.

   Жаловаться гостям ни на отведенные им покои, ни на обеды не приходилось; но как Депрета, так и Когаша больше, чем вкусная еда и роскошные комнаты, волновал вопрос, когда Летто проведет их к цели путешествия.

   – На западе опять нестроения между семурами и хротарами, – извиняясь за свое отсутствие, произнес Летто. – Хротары желают торговать с Нан-Вилем, а семуры недовольны засильем иноземных купцов.

   – И то, и другое можно понять, – кивнул Депрет. – Но, почтенный Летто, позволь напомнить тебе, что я здесь не просто как гость, но с определенной целью.

   – Ах, конечно! – как бы спохватился Летто. – Эти молодые люди тоже желали бы отправиться с тобой.

   По лицу Депрета пронеслось неуловимое облачко неудовольствия, но он тут же засиял улыбкой.

   – Это приятно. Все-таки лучше не сидеть в гордом одиночестве, а проводить время вместе с друзьями.

   Летто посмотрел на него с недоумением.

   – Когда я сажусь за книги, мир для меня пропадает; и я слышал, большинство мудрецов говорили так же. Никому из них не приходилось скучать от одиночества за книгами.

   – Конечно, – кивнул Депрет. – Но пока мы будем заниматься нашими поисками, пройдет немало времени, и его лучше провести в обществе.

   Вчетвером они направились к башне. Когаш окинул могучее сооружение взглядом знатока.

   – Ее сооружали хротары. Она действительно вырезана целиком из горы, как и говорят предания. Некоторые наши хронги сохранили умение разбивать гору при помощи воды, так что она раскалывается по нужным линиям.

   – Да, хротары были первыми, заселившими Далиадир, – подтвердил Летто. – Потом по просьбе токомуров из одинокой горы была создана эта башня, изрезанная внутри ходами.

   Они медленно поднимались по ступеням наверх.

   – Книги, что вас интересуют, должны быть сейчас в работе, – объяснял Летто. На поворотах винтовой лестницы были устроены ниши с окнами, и возле каждого окна сидел переписчик, склонясь над книгой. – Мы задались великой целью сделать копии со всего, хранящегося у нас; начали с более поздних книг и идем к более ранним.

   Когаш устал считать ступени и повороты. Даже Депрет запыхался; а Летто был по-прежнему бодр, словно подпитывался силами от всех этих бесчисленных произведений, стоящих на полках вдоль стен.

   Путники остановились почти под самой крышей башни.

   – Вот, – Летто Кар с нежностью сдул пыль с переплета книги и протянул ее Депрету. – Здесь собраны самые древние предания, о которых даже Сирагунд вряд ли знает. Еще в ту пору, когда Сохранивший не научил людей записывать свои знания для последующих поколений, мы передавали мысли из уст в уста. Позднее многие из них были записаны.

   Депрет поморщился невольно и громко чихнул. Летто Кар с удивлением на него посмотрел.

   – Ты плохо переносишь книжную пыль?

   – Нет-нет, – Депрет поспешно вытащил платок и спрятал в него свой нос. – А эти свитки зачем сложены одной грудой?

   – Многие годы десять лучших переписчиков трудились, чтобы знания, содержащиеся в них, перенести на более долговечную основу. Теперь их труд закончен, и свитки приготовили к уничтожению.

   – Если вы не против, я заберу их, – попросил Депрет.

   Летто пожал плечами:

   – Забирай, если пожелаешь.

   Все еще прячась за платком, Депрет торопливо собрал свитки.

   – Я бы хотел изучить их у себя в комнате.

   – Думаю, ты найдешь дорогу обратно, – отпустил его Летто Кар.

   – В таком случае, книгу я пока оставлю, – Депрет вернул ее Хранителю и стал спускаться, неся за спиною мешок со свитками.

   – Он не более собиратель мудрости, чем я – татаг из Бросс Клагана, – покачал головой ему вслед Летто Кар. – Когда мы спустимся, нас должен ожидать отчет – все, что в наших тайных записях известно об этом человеке, если, конечно, там что-то известно. Если желаете читать, лучше сядьте у окна, – предложил Летто, видя, как Яра с любопытством уткнулась в книгу, оставленную Депретом.

   – А что еще выше?

   – Там, – улыбнулся Летто, – крыша мира. Пойдем.

   Сильный ветер подхватил и затрепал их волосы, когда из небольшого сооружения, охраняющего верх лестницы, они вышли на площадку.

   Они стояли на самой вершине древней башни, и словно весь мир открылся перед ними... Дальние горы прорезали заснеженные долины рек, рукотворные перевалы, за ними угадывались степи; где-то в дальней дали на западе колыхалось море, угадывающееся за гористым Приморьем, по которому были разбросаны замки семуров. На востоке за горами раскинулись леса Великолесья; там стлалась пелена, скрывающая кипящую в них войну.

   Далеко на севере, в голубоватом мареве, проступали пики охранных гор, кажущиеся издалека простыми холмиками. За ними никто никогда не бывал.

   – Вот туда нам и надо, – прошептала Яра за спиною у Когаша, придерживая лезущие в глаза волосы.

   Когаш и Летто удивленно посмотрели на нее.

   – В книгах мы не найдем ответа. Есть еще одно место, о котором не знают даже у вас. Сирагунд в дни своей молодости бывал там и узнал от его обитателей о прошлом мира. Но его более волновали правители и воины, как сам он сейчас говорит, «по молодости». Сейчас бы он больше смог узнать от них, но стал слишком тяжел на подъем. Там обитают те самые Дивы, о которых я тебе говорила, – напомнила Яра Когашу. – Они оберегают наш мир, как вечные стражи. И стоять им до тех пор, пока Воплотивший, Оспоривший и Сохранивший не придумают, как использовать охраняемые ими сущности не для разрушения этого мира, но для его украшения. Они не создают книг и записей, их память почти безгранична, и они более доверяют своим устным преданиям, передающимся из поколения в поколение. Живут они долго – ибо Сохранивший наделил их невероятной устойчивостью ко всему разрушительному, – но в конце концов уходят, оставив на своем месте наследника. Они могут поведать многое, о чем молчат книги, что неизвестно Сирагунду.

   – Но за Охранные горы дороги нет, – возразил Летто.

   – У их подножия с этой стороны живут люди; они должны знать дорогу.

   – Мы найдем ее, – кивнул Когаш, вдруг ощутивший безграничное доверие своей спутнице. Он начал спускаться первым; Летто задержал Яру наверху.

   – Ты помогаешь Когашу – неужели только по велению Сирагунда?

   – Он не приказывал мне, – покачала головой Яра. – Я действую по велению своего сердца.

   – Так я и думал, – произнес Летто. – А мой повелитель надеялся, что ты выберешь его.

   Яра посмотрела на Летто долгим грустным взглядом.

   – Я никого не выбирала. У меня другой путь, и я ступила на него не спроста. В моей душе вечная стужа, и никто уже не сможет ее разогнать.

   Когда они спустились, удивительная новость ждала их: Лан Депрет быстро собрался и уже покинул дворец, не дождавшись ужина.

   – Повез добычу хозяину, – Летто быстро пробежал глазами отчет, лежащий у него на столе. – Знаете, кто такой Депрет? Это начальник тайной разведки дана Вогурома Хартага, одного из влиятельнейших людей Закатной державы, более влиятельный, чем сам правитель. Про таких людей у нас имеются сведения.

   – Зачем дану Вогурому сведения о священных долинах хротаров? – удивился Когаш.

   – Об этом знают только свитки, которые Депрет увез с собой, – отвечал Летто. – Но боюсь, что и дан Вогуром включился в травлю Дивианы. Мы обуяны жаждой власти. Мы стремимся быть самыми сильными, самыми мудрыми, кичимся своим умом или силой, стремимся, чтобы все остальные поклонились нашей силе и уму. Мы боимся, что, если не будем самыми сильными – с нами никто не будет считаться. Мы забыли о тех днях, когда каждый просто выполнял свой долг – и знал, что сосед исполнит свой, и так они вместе будут жить, помогая друг другу; теперь каждый рвется стать первым, забыв о долге, о любви и дружбе; остается один – и потом вечно страдает в этом одиночестве. Лишь самые сильные могут выжить в нашем мире – лишь для того, чтобы на вершине власти истребить друг друга. Так погибнет этот мир, забывший, как жить, и научившийся лишь убивать!

   Яра молча выслушала тираду Летто, произнесенную голосом человека, близкого к отчаянию, и осторожно положила ему руку на плечо.

   – Дивиана должна выстоять. С детства я помню, с какой любовью рассказывали о Дивиане, о ее справедливом устроении; Творцы не допустят, чтобы такой образец для подражания перестал существовать.

   – Если уцелеют сами Творцы, – мрачно ответил Летто. Прикрыв лицо от удивленных взглядов гостей отчетом о Депрете, он поспешно вышел.

   – Что же, будем собираться, – повернулась Яра к Когашу.

   – Ты не обязана идти со мной, – Когаш жестко сжал подлокотники кресла. Яра улыбнулась:

   – Далеко ты без меня не уйдешь. Так что пойдем вместе.