Текст книги "Сокрытая сила гор (СИ)"

Автор книги: Николай Бурланков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

   – Меня вообще удивляет, почему ты пошел к нему на службу, – признался Иль-Росс. – Нельзя сказать, чтобы ваши семьи испытывали в прошлом большую любовь друг к другу.

   – Все меняется, – вздохнул Вогуром. – Оттар весьма уважает меня, и я связан присягой... А вот ты – нет.

   Зар усмехнулся. Этого он и ожидал.

   – Сейчас я тоже связан некими обязательствами, – ответил он, подумав. – А вот через несколько месяцев, справившись с делами на севере, я вполне могу быть в твоем распоряжении.

   – Прекрасно, – Вогуром поднялся, и Иль-Росс тоже поспешил встать. Рослый, коренастый Иль-Росс горой навис над Хартагом.

   – Полагаю, ты останешься доволен оплатой, – поспешил добавить хозяин, смутившись.

   – Чем же ты думаешь расплатиться? Земли меня не интересуют.

   – А чего бы хотел ты сам? – спросил Хартаг.

   – Мне нужен один из твоих рудников на Ольгарте, – спокойно ответил Иль-Росс. – На некоторое время. Но он мне нужен ДО того как я смогу тебе помочь.

   Дан Хартаг поколебался, но всего одно мгновение.

   – Хорошо. Когда ты справишься со своими делами на севере, тогда мы и решим этот вопрос.

   Иль-Росс утихомиренно опустился в кресло.

   – А что твой недавний поход в Велигорье? – полюбопытствовал он более из вежливости. Вогуром улыбнулся.

   – Долину, беспокоившую Оттара, пришлось засыпать, и построить там крепость.

   – Чем она его так беспокоила?

   – Говорят, хротары собирались там и молились Творцам, дабы те помогли им избавиться от власти сьорлингов.

   – Ну, и как? Помогли Творцы хротарам?

   – Нет, я же говорю – мы засыпали долину.

   – А что, в другом месте молиться они не могли?

   – Видимо, нет. Что-то там по их вере не полагается.

   – А мне так сдается, что молитва их была услышана, – усмехнулся Иль-Росс. – Ты ведь не можешь себя назвать чистокровным сьорлингом? Да и я к ним имею мало отношения.

   Вогуром застыл на миг, осмысляя слова гостя.

   – Тебя проводят в комнату, где ты сможешь отдохнуть, – произнес он, хлопнув в ладоши. – Сообщи мне, когда освободишься от своих дел.

   Они раскланялись – далеко не так тепло, как встретились, – и молчаливый слуга повел Иль-Росса во внутренние покои дворца. Дан Вогуром же вернулся к каждодневным своим обязанностям, но слова гостя – вернее, последний его вопрос, о Долине – не шли у наместника из головы.

   В отвращении он отбросил грамоту, которую вертел в руках, и велел позвать к нему Депрета, начальника своей тайной разведки.

   – Что слышно из Велигорья? – спросил он неприметного серого человечка, тихо скользнувшего в его покои.

   – Там все спокойно, господин, – бесцветным голосом отозвался тот.

   – А что слышно из дворца Оттара?

   – Правитель изволил посетить Золотой остров, о котором ходит столько легенд, – голос говорившего внезапно стал вкрадчивым и заискивающим.

   – Почему же тогда в Велигорье ВСЕ спокойно? – со слабым признаком неудовольствия вопросил Хартаг. – Или хротары уже не надеятся расстаться со своим игом? Что они видели от рода Кардракмаров, кроме разбоев и поборов? Велигорье на протяжении тысячелетий было крепостью хротаров, ни от кого не зависящей, ни в ком не нуждающейся, они сами творили там суд, сами наводили порядок – и вдруг смирились перед завоевателем?

   – Я передам кунам хротаров этот вопрос, – склонил голову Депрет.

   – Отправь человека в Йострем, пусть там задумаются, к чему их приведет война с Дивианой, которую они затевают. Пусть обратят внимание на опасность, исходящую для них с Золотого острова.

   Депрет снова поклонился.

   – Далее. Ты хорошо запомнил гостя, приехавшего сегодня? Попытайся незаметно проследить за ним. Отправь верного нам человека, чтобы тот сумел войти в доверие к гостю и непрерывно следил за каждым его шагом. Если Зар Иль-Росс попытается выдать кому-либо наши планы, твой человек должен убить его.

   Ответом вновь был только молчаливый поклон. Депрет привык не удивляться ничему.

   – И главное. Наверное, этим придется заняться тебе самому. Дир-Амир, кажется, не собирается следовать нашим советам; надо тебе объяснить им, в чем они заблуждаются.

   – Постараюсь сделать это как можно доходчивей.

   – Они слишком уверены в своей силе; надо подрубить у нее корень, – продолжал Вогуром. – Перед отъездом зайди ко мне. Ступай, – после отданных приказаний на душе Вогурома несколько полегчало, однако непонятная тревога продолжала глодать изнутри. И связана она была, как понимал Вогуром, с этой долиной, засыпанной по его приказу. То ли не следовало теперь рассчитывать на помощь хротаров? То ли что-то еще очень важное ушло из мира вместе с долиной? Помаявшись еще некоторое время, дан Вогуром вызвал Главу Книгохранилища и велел узнать все, что есть в книгах об этой долине – и, может быть, о других, подобных ей.

   – Странно, очень странно, – нахмурился Оспоривший. – После того как Хладомир постиг силу образа и раздвинул границы видимого им мира, многое пошло наперекосяк.

   – А ты хотел бы, чтобы они по-прежнему почитали нас как богов, слепо следуя тем мыслям, что вкладываем в них мы, и не пытались бы думать самостоятельно? – спросил Сохранивший. – Кстати, – он повернулся к Воплотившему, – объясни мне, почему у тебя в мире так много законов для войны – но почти нет законов для мира? И почему лишь только древней державе токомуров, наследнице славного Исса, удалось приблизиться к пониманию сотворения мирной жизни – на них ополчились сразу все окрестные государства?

   – Ну, далеко не все, – поспешил заметить Оспоривший. Воплотивший же мрачно молчал.

   – В мире каждый человек живет сам по себе, – произнес он наконец. – Война сближает. Заставляет взаимодействовать с другими, с которыми мог до сих пор жить параллельно, не обращая внимания на них. Именно в борьбе, в столкновении рождается все новое в этом мире. Потому мне и следует создавать законы именно для взаимодействия людей, а не для их одиночества.

   – Убедительно, – хмыкнул Оспоривший и удалился. Сохранивший стоял, глядя на Воплотившего.

   – Я мог бы тоже сказать, что твои слова убедили меня, если бы я не знал, что человека можно не только заставлять. Тебе не кажется иногда, что и тобою, свободно играющим многими народами, тоже кто-то играет? Ты сам подчиняешься чьим-то законам, придуманным вовсе не тобою – но именно они заставляют тебя делать выбор, который ты считаешь своим?

   – Меня никто не заставляет, – резко ответил Воплотивший.

   – А вот я не могу считать себя совершенно свободным, – признался Сохранивший. – Часто я ощущаю пределы, которые не могу преодолеть. И надеюсь, твои творения, наделенные разумом, нам самим помогут раздвинуть отведенные нам границы.

   – Может быть, – неохотно кивнул Воплотивший. – Но что на это скажет Взирающий?

  – Глава 3. Дворец в Далиадире.

   Столица Дивианы – Страны семи городов, Срединной державы – расположилась у подножия Заречных гор, как именовали Далиадир представители его основного населения – севинов. Основы стен были вырублены в скальном основании, близко подходяще в этом месте к поверхности; а сами стены, сложенные из древних камней, поднимались до уровня ближайших холмов.

   Выше прочих построек над городом вознеслась древняя башня, по преданию, целиком вытесанная из горы, что возвышалась когда-то на месте города. В это легко можно было поверить, ибо высота башни казалась неимоверной, а с вершины ее будто бы люди, наделенные острым зрением, могли заглянуть за ограду гор, на бескрайние просторы Трегорья. В толще башни хранилась многовековая мудрость людская: там находилось книгохранилище, обширнее которого не было во всем мире.

   Население города было довольно пестрым. Здесь можно было встретить и хротаров, и севинов, и гулов, много было сьорлингов и семуров. Последние в основном составляли верхушку общества, самые знатные и богатые рода принадлежали к племени семуров. Тем удивительнее было видеть во главе этого пестрого сообщества выходца из севинов – племени землепашцев, любителей степей и лесов.

   На вершине холма, вокруг древней башни, сверкал белым мрамором дворец повелителя. Молодой правитель Дивианы, Драгомир, направлялся во дворец после охоты. Только что к нему прискакал из дворца гонец с сообщением, что получены спешные вести, но что это за вести – не сказал: видимо, написать письмо у Хранителя дворца Летто Кара не было времени, а на словах он доверить вести гонцу не решился.

   Драгомир в запыленной одежде прошел в зал Совета: если вести действительно срочные, на переодевание нет времени, и правила могут подождать. Здесь собрались виднейшие даны и канхарты Дивианы, которых успел собрать Летто Кар. Сам Хранитель тоже был здесь: одетый в белые одежды, с серебряной цепью на груди, с посохом из красного дерева, он полностью успел подготовиться к предстоящему совету в соответствии с древними уложениями.

   – Отаг Драгомир, повелитель Дивианы! – провозгласил слуга, открывая перед правителем двери. Собравшиеся склонились в поклоне.

   – Добрый день, – кивнул им Драгомир. – В чем дело, Летто? Может быть, ты получил вести о недороде в Трегорье?

   – Нет, повелитель, – правила предписывали отвечать на любой вопрос правителя, и Летто Кар послушно ждал, когда он сможет перейти к главному. – Недород нам не грозит в этом году.

   – Тогда, быть может, мудрецы не хотят больше обучать молодежь накопленным за свою жизнь знаниям?

   – Напротив, мой повелитель, многие мудрецы из разных земель стремятся получить у нас кров, дабы обрести здесь заслуженный покой и верных учеников.

   – Или семурские даны решили сменить свои горные поместья на севинские степи и готовят поход и смуту?

   – И с этой стороны все довольны, каждый народ живет своим обычаем и не желал бы его менять.

   – Тогда что за спешка? Почему мне пришлось бросить погоню за кабаном и самому мчаться во дворец, как загнанному зверю?

   По знаку Хранителя собравшиеся придвинулись ближе к повелителю.

   – Только что прискакал гонец из Йострема, – негромко и неторопливо заговорил Летто Кар. – Сам он слишком утомлен, чтобы присутствовать на совете, он проскакал без отдыха более тысячи варов, загнал двух лошадей...

   – Кто он? – спросил Драгомир, понимая, что не зря Хранитель рассказывает о доблести гонца.

   – Это Лагрон, приближенный Веронда, Второго Хранителя престола Йострема, – ответил Летто. – Все его домашние схвачены и казнены, сам он чудом уцелел. Йострем готовится к войне с нами.

   – Что же, пусть готовится, – равнодушно ответил правитель.

   – Но наши границы в Лоди почти не защищены! – воскликнул один из канхартов.

   – Прекрасно, уважаемый Арито Ран, поручаю вам защиту наших южных земель. Завтра подготовьте мне доклад, какие средства и сколько людей понадобится вам для налаживания там обороны.

   Канхарт поклонился и отошел.

   – Но это еще не все, – продолжал Летто с некоторым злорадством. – Дело в том, что Лагрон был разоблачен как наш сообщник после того, как узнал о существовании договора между Йостремом и Дир-Амиром.

   – Я давно знал о существовании этого договора, – лениво отозвался Драгомир. – Ради него не следовало рисковать жизнью своих близких.

   – Но это – новый договор. В нем правитель Дир-Амира просит у Йострема помощи в войне против нас! И Хранители престола Йострема согласились помочь, а потому начали готовиться к войне.

   – Что? Дир-Амир собирается с нами воевать? – Драгомир рассмеялся. – Я не отрицаю, у него достаточно сил для этого – но зачем ему? Мы же разделены владениями Бросс Клагана, все крупные города Дир-Амира расположены на побережье, со стороны нашей границы до него простираются степи, редко населенные племенами севинов... Его армия просто погибнет от бескормицы в этих степях, тем более зимой, – а зима приближается, господа!

   – У Дир-Амира есть очень много причин для войны с нами, – печально произнес Летто. – Равно как и у Йострема.

   – Положим, с Йостремом мы никак не можем поделить Иль-Фрам: ваши мудрецы утверждают, что этот светоч древнего знания всегда был в сердце владений семуров, а Йострем претендует на роль наследника Агларонда и прибирает к рукам все, что входило в его владения, – произнес Драгомир. – Но какие счеты могут быть у нас с Дир-Амиром?

   Летто погрустнел еще больше.

   – Когда-то я передавал тебе слова пророчества, сделанного нашими мудрецами в незапамятные годы. Когда перемешается Юг и Север, Восток и Запад – тогда Новая держава сокрушит Старую, и мудрость ее развеется степным ветром...

   – И ты полагаешь, что Новая держава – это Дир-Амир? Но он-то откуда знает о своем предначертании? – с усмешкой спросил правитель.

   – Я осмелюсь напомнить страницы истории, мой повелитель, – поклонился Летто. -Земли, сейчас собранные под властью Дир-Амира, долгие годы переходили из рук в руки от Агларонда к Саарему, пока, наконец, в Агларонде не пришла к власти севинская династия, а в Саареме был изгнан дан Румат Хартаг. Тогда, наконец, смогла возродиться наша держава, освободившись от гнета свирлов, а Саарем превратился в торговую республику Бросс Клаган. Тогда в уже невесть который раз перешли земли нынешнего Дир-Амира из-под власти Йострема под власть Бросс Клагана, но ненадолго: устав от войн, идущих на их землях, жители тех мест объявили о своем неподчинении ни одной из соседних держав и выбрали собственного правителя...

   – Друг мой, ты слишком увяз в прошлом, чтобы видеть настоящее, – с сочувствием посмотрел на него повелитель. – Кого волнуют эти давно минувшие дела, когда уже выросло несколько поколений, не знающих ни об Агларонде, ни о Саареме?

   – Когда путь предначертан, с него невозможно свернуть, даже если о нем не ведаешь, – торжественно проговорил Летто Кар.

   – Только трудно стремиться к тому, о чем не знаешь, – возразил Драгомир. – Пусть даже ты прав, и пророчеству суждено сбыться: что самим себе говорят правители Дир-Амира, оправдывая необходимость напасть на нас?

   – Как всякая молодая держава, Дир-Амир стремится к расширению своих границ. А наши земли – богатые, процветающие, – представляют завидную добычу для любого хищника.

   – Ты хотел, наверное, добавить еще «слабо защищенные», – нахмурился Драгомир. – Да, на просторах наших степей есть где развернуться их коннице. Но они забыли про Долгий кряж, пересекающий им путь!

   – А вот теперь позволь тебе сообщить самую мрачную новость, и ты убедишься, что прошлое порою куда более живо, чем мы о нем думаем, – нахмурился Летто. – Как ты, может быть, слышал, дан Румат в последние годы своего правления основал в Долгом кряже Общину воинов – людей, ничем иным не занимающихся, кроме как войной, людей, преданных лично Румату. Они воспитывались с детства в духе воинов и кормились за счет окружающих земель. Так вот, некоторые из потомков этих воинов, жаждущих мщения, готовы помочь Дир-Амиру и показать тропы через Долгий Кряж, неизвестные даже хротарам.

   – Не верю я, чтобы такие были, – хмыкнул Драгомир. – Но если предположить, что все это правда – что нам делать?

   – Подожди, и это еще не все. На западных наших границах, в Сиярени и Пустынной долине, издавна скапливались всевозможные изгои – беглые преступники, разорившиеся канхарты и прочий сброд. В последнее время они очень умножились, облавы против них ни к чему не привели, только ожесточили их, и у них, после долгих междоусобиц, появился вождь, называющий себя главой Вольных дружинников, Зар Иль-Росс.

   – Иль-Росс? – переспросил Драгомир. – Не тот ли это Иль-Росс, что более десяти лет назад соблазнил нескольких канхартов своими знаниями Запредельного мира и чуть не устроил междоусобицу, еще при моем отце?

   – Да, это он, – подтвердил Летто Кар. – С тех пор он объединил вокруг себя многих воинов, не нашедших себе применения у других правителей. Никто не знает, на кого обратит он свою силу; я предлагаю, пока не поздно, переманить его на всою сторону и использовать его умение войны в горах – он предлагает свои услуги любому, кто хорошо заплатит.

   – Что?! – негодующе вскричал Драгомир. – Нам просить помощи у разбойника, продающего свой меч тому, кто больше заплатит? Да если даже мы будем на краю гибели, я не прибегну к этому средству.

   Летто скорбно вздохнул:

   – Настоящего правителя всегда отличает способность смотреть на несколько шагов вперед. Когда мы будем на краю гибели, поздно будет просить помощи Иль-Росса. Тогда он охотнее примет участие в дележе наших земель, договорившись с победителями.

   – Если он воюет за тех, кто больше заплатит, так и сейчас у наших врагов есть возможность перекупить его, разве нет? – возразил Драгомир. – Мы можем опираться только на верность наших людей. На то, что они ценят в нынешней своей жизни, и не хотели бы лишиться под началом другого правителя. А я надеюсь, мы смогли дать нашим людям то, что не смог ни один правитель в мире – умение наслаждаться жизнью, знаниями и красотой. Но я по-прежнему считаю, что Дир-Амир, даже надумав воевать с нами, очень нескоро доберется до нас.

   – Ты не верил мне, когда я передавал тебе слова пророчества, – вздохнул Летто. – Мудрость наша слишком умножилась, слишком давно мы живем нетревожимой жизнью; молодым варварам суждено сломить древнюю мудрость.

   – Раз суждено, так зачем сопротивляться? – хмыкнул Драгомир, задав вопрос, не требующий ответа. Однако Летто Кар внезапно вспылил:

   – Мы, создавшие невиданные по своей красоте поэмы и храмы, обладающие недоступным для других знанием, должны уступить кучке варваров? И ты, наш правитель, готов смириться с поражением заранее?

   – Чего стоит мудрость, которая не может себя защитить? – задал новый вопрос Драгомир.

   – А ты, вослед сьорлингам, полагаешь, что уважения заслуживает лишь военная доблесть? – продолжал горячиться Летто Кар. – Многие годы, задолго до прихода сьорлингов, мы жили – и находили счастье в мудром устроении жизни и в обустройстве мира на благо нашим людям; но пришли сьорлинги, и все знания поставили на службу войне, и теперь лишь одно мерило стоимости: насколько это помогает убивать.

   – Согласись: только то, что сохранило себя от уничтожения, может служить людям. Мертвый ничего изменить уже не сможет, и мертвое знание бессильно. Так на что все ваши знания, если они не могут нам помочь одолеть врагов?

   Летто Кар смутился и пробормотал:

   – Наши знания всегда служили созиданию, а не разрушению. И наш долг – сохранить их для потомков.

   Драгомир нетерпеливо отмотнул головой:

   – Все, что я слышал до сих пор, есть не более чем твои домыслы, откуда я заключаю, что серьезных оснований бояться нападения Дир-Амира у нас нет.

   – А договор? – слабо возразил другой канхарт.

   – Наличие договора никак не говорит о немедленной войне. Да, два государства собираются помогать друг другу в случае войны с нами; но мы пока не воюем? Значит, дан Арито занимается обороной наших рубежей со стороны Йострема, на чем я и считаю нынешний совет законченным.

   Драгомир наклонил голову и повернулся к выходу. На лице Летто Кара читалось ясно видимое неудовольствие, однако он не посмел его высказать вслух.

   Дворец, выстроенный еще в эпоху могущества государства Исс, древнего хозяина этих земель, с тех пор многократно перестраивался и разрастался. Драгомир в раздумье побрел по бесконечным его переходам. Ему не к кому было идти. В свой двадцать один год он был еще не женат, хотя советники и указывали ему на недопустимость отсутствия семьи для правителя. Друга – такого, которому мог бы он доверить свои мысли – тоже не было, что и неудивительно: всякая дружба с правителем всегда несет оттенок подчиненности и подобострастия.

   Драгомир вышел на крыльцо, сложенное из массивных плит, ступенями сбегающих к земле, и остановился у колонны. Некоторые особо подлизывающиеся летописцы выводили род правителя от Ильвов или Токомуров, хотя одного взгляда на его русые волосы, голубые глаза и нос картошкой было достаточно, чтобы узнать в нем коренного севина.

   Меж городом и предгорьями простирался лес, прореженный во многих местах топором лесника. Дворец возвышался над окрестным городом, и от крыльца можно было видеть опушку леса. Там кто-то шевелился: темное пятно отделилось от блекнущей зеленой стены и понеслось к воротам.

   Драгомир подался навстречу: оттуда, из темноты подгорного леса, к городу мчался всадник, и вести его были недобрыми.

   Лошадь замерла на плитах двора перед крыльцом, с губ ее падала пена, и видно было, что более она не сможет сделать ни шагу.

   – Правитель! – прохрипел всадник, падая на руки подоспевших привратников. – Мне нужен правитель.

   – Я слушаю тебя, – Драгомир вышел из тени крыльца.

   – Войска Дир-Амира вышли из Таргобада и двигаются через Эвогрскую степь к Долгому кряжу.

   Драгомир спиной привалился к колонне.

   – Этого не может быть! – отчеканил он. – Ты уверен, что они идут именно к Долгому кряжу?

   – На всем их пути расставлены обозы с припасами и водой, – отхлебнув из поднесенной к его рту фляги охранника, выговорил гонец. – Я знаю это, ибо сам отвозил приказ подготовить запасы для продвижения войска, вместе с девятью другими гонцами. Вот этот приказ, – он вытащил свиток из-под накидки и протянул правителю.

   Драгомир задумался.

   – Отведите его в покои, накормите и напоите, – распорядился он привратникам, указывая на гонца.

   Итак, Летто Кар был прав. Дир-Амир и Йострем объединились против Дивианы, и неизвестно, кого в надвигающейся войне поддержит Бросс Клаган. То, что Бросс Клаган позволил разместить на своей земле обозы для прокорма воинства Дир-Амира, говорило, что весы качнулись в пользу южного соседа против западного. Хотя, по всей логике, он должен бы поддержать Дивиану – зачем ему усиление Дир-Амира, еще не так давно подчинявшегося ему? Конечно, можно было рассчитывать и на родственные связи: нынешний глава совета Бросс Клагана, дан Арот Миран, приходился Драгомиру родичем, – но это так редко принималось теперь во внимание! Драгомир отправился в дальнее крыло дворца, где обитал посол Бросс Клагана, дан Антей Муркан, уже долгое время находившемуся во дворце скорее в качестве заложника, чем посла.

   Дан Антей рассматривал привезенные ему накануне письма. При появлении правителя он поспешно сунул свитки в небольшой ларец, стоявший на столе перед ним.

   – Приветствую правителя Дивианы! – дан Антей вышел навстречу Драгомиру с распростертыми объятиями. Он имел право не склоняться перед Драгомиром, ибо был гостем, а не подданным.

   – Как твое здоровье, дан Антей? – спросил Драгомир как о чем-то малозначимом, но хозяин покоев насторожился.

   – Хвала Творцам, в порядке. А что беспокоит почтенного Драгомира, что он удостоил меня своим посещением?

   Дан Антей спохватился, поставил на стол кувшин с вином и два кубка, но Драгомир недовольно покачал головой: опыт научил его не пить из кубков, подносимых возможными врагами.

   – Я хочу предложить твоему повелителю одно совместное дело, которое послужит к славе наших народов.

   – Я весь внимание, – дан Антей указал гостю на стул, сам сел рядом.

   – Итак, насколько я помню, дан Арот неоднократно высказывал пожелание вернуть издревле принадлежавшие Бросс Клагану земли Голдир и Эвогрские пустоши. Как мне представляется, сейчас наступил подходящий момент, чтобы одним ударом сокрушить отступников.

   – Друг мой, – дан Антей придвинулся ближе к правителю, приятельски похлопывая его по плечу, – мы – я имею в виду наше государство Бросс Клаган – давно поняли, что пытаться силой удержать людей в повиновении неразумно. Деньги привязывают куда сильнее. Вот увидишь, не пройдет и нескольких лет, как эти отступники сами попросятся в подчинение Бросс Клагана, ибо слишком многое связывает нас, гораздо больше, чем разъединяет.

   – Иными словами, ты отказываешься даже говорить об этом? – Драгомир поднялся, с неприязнью сбрасывая руку дана с плеча.

   – К чему ты так торопишься? – вздохнул Антей, наливая в свой кубок ароматное вино из кувшина. – Дан Арот Миран уже стар, и не имеет наследников. После него должность главы совета должна перейти ко мне, так что я полагаю, у нас все возможности для продолжения разумного разговора.

   – Как я понимаю, ты предлагаешь мне сейчас помочь тебе убрать Мирана, а за это ты поможешь мне в войне против Дир-Амира?

   – Ты слушал меня не очень внимательно, – покачал головой посол. – Деньги, друг мой, деньги решают все. Скажи, сколько ты заплатишь за нашу помощь – и наши силы будут в твоем распоряжении.

   Драгомир пожал плечами, отбрасывая желание встряхнуть как следует наглого вымогателя.

   – Я предлагал поделить завоеванные земли. Что же, раз вы понимаете только язык денег, я справлюсь в одиночку – но тогда не взыщите, если подданные Дир-Амира не захотят возвращаться к вам ни за какие деньги!

   – Ты говоришь как обиженный ребенок, но не как государственный муж, – осуждающе заявил дан Антей. – Что тебе стоит честно расплатиться с нами – и тем обезопасить свои границы и получить союзника в войне? А ты вместо этого нарываешься на ссору и можешь получить еще одного врага.

   Драгомир помолчал, размышляя.

   – Хорошо. Я просто прошу вашей помощи. Рано или поздно это станет известно; так вот, слушай. Дир-Амир сам объявил мне войну, все мои силы брошены на оборону, и я не могу сейчас тратить средства на то, чтобы покупать наемников. Если вы хотите, чтобы ваш бывший вассал умножился за счет моих владений, а потом смял и бывшего господина – что же, сидите и ждите. Но даже если мы проиграем, я найду способ отплатить своим врагам!

   – Ты так не веришь в свои силы? – усмехнулся дан Антей. Драгомир замолчал, спохватившись. Раскрывать еще и сведения о войне с Йостремом он пока не собирался.

   – За какие-нибудь жалкие пятьсот ганов золота мы могли бы договориться, а ты проявляешь такую жадность, – продолжал посол.

   – Я предлагаю вам самим решать, как поступить, – ответил Драгомир, глядя изподлобья. – Но если вы дальше своих кошельков ничего не видете – что же, значит, я пришел не туда. Завтра я отправлю гонца к Ароту Мирану и послушаю, что скажет он: быть может, он окажется умнее, чем хозяин Тармата.

   – Отправь, – согласился дан Антей. – Он скажет тебе то же самое. Мы не станем начинать войну с соседом, ничем перед нами не провинившимся.

   Драгомир резко повернулся и вышел. В коридоре к нему кинулся красный от гнева Летто Кар.

   – Я слышал ваш разговор! Его поведение просто возмутительно! Честь правителя требует наказания за такое неуважение!

   – Оставь, Летто. Не об этом надо сейчас думать. Вчера дан Антей получил письма. Он хранит их в ларце на своем столе; узнай, что в них. И вели собирать нашу гвардию. Я поведу ее к Долгому кряжу. Мы должны успеть раньше Дир-Амира: все-таки, дороги у нас налажены во все стороны. А вот защита со стороны Долгого кряжа почти отсутствует, и тамошние рудники подвергаются главной опасности.

   Вечером перед Драгомиром легли две грамоты из ларца дана Антея. В первой говорилось о начале войны Йострема с Дивианой. Во второй – о смерти правителя Бросс Клагана, дана Арота Мирана. И еще Летто Кар принес сообщение, что дан Антей Муркан, хозяин острова Тармат, покинув почти все вещи и переписку, бежал сегодня из города в неизвестном направлении. Впрочем, о направлении Драгомир мог догадаться.

  – Глава 4. Призрачный храм.

   Долина лежала перед путниками в спокойном величии забвения, и ничто не говорило об опасности; но на лице Хиршкена был написан дикий ужас. Отшатнувшись, он схватил Когаша за рукав и потащил обратно, в темноту подземелья.

   – Нет! Вернемся! Дождемся, пока нас вытащат!

   – Ты сам знаешь, как опасно находиться в пещере, где только что произошел обвал, – Когаш оторвал от себя испуганного спутника. – В любой миг свод может вновь рухнуть. Ты предпочитаешь погибнуть во тьме пещеры, чем попытаться спастись под открытым небом?

   – Я не боюсь пещер, – слабо возразил Хиршкен. – А знаешь ли ты, что встретишь здесь?

   – Догадываюсь, – кивнул Когаш.

   Он примерился и, ловко прыгая с уступа на уступ, начал спускаться в долину. С каждым шагом его вокруг темнело, словно ползла ночь за ним по пятам.

   В страхе и отчаянии, далеко не так быстро, как молодой его спутник, Хиршкен двинулся следом. Уверенность Когаша внушала ему надежду, но с детства впитанные рассказы о страшной долине были сильнее.

   Они спустились к подножию горы и ступили на землю. Невероятная тишь стояла в воздухе, но не то вечернее спокойствие, что розлито иногда на закате над землей, а напряженное ожидание бури, лишь кажущееся спокойным; и горы вокруг словно присматривались к непрошенным чужакам.

   От подножия горы вилась к деревне у реки неприметная тропа. Следов на ней не было, и та же пыль, покрывающая здесь все, устилала тропу толстым слоем. Путники осторожно, боясь потревожить многолетнее безмолвие, ступили на тропу и зашагали к высившемуся вдалеке каменному храму.

   Странно выглядел этот храм. Словно бы чужаком смотрелся он в нетронутой долине, словно бы высекли его из скалы в назидание пришельцам, как грозящий перст, как указатель перекрестка судьбы.

   «Все дороги сходятся здесь, но ни одна не ведет обратно. Здесь соединяются миры, здесь рождаются творцы и умирают маги. Здесь прошлое не властно над будущим, здесь тот, кто отважится, способен сам выбрать свою судьбу; но никто не может выйти отсюда таким, каким пришел сюда». Эхом звучали в голове Когаша древние слова, отдаваясь при каждом шаге болезненным звоном. Хмурым было лицо его: он думал о том, как священное место, овеянное столькими преданиями, было использовано людьми просто ради корысти.

   Не было в древности Долины Воинов – была Сокрытая Долина, одна из Великих долин. Отсюда пришел на земли Трегорья Сирагунд, и его именем хранилась тайна этого места. Здесь начинали свой путь маги, обретая познание своей судьбы. На миг у Когаша перехватило дыхание, когда представил он, какие немыслимые силы сплетались вокруг этого места.

   Но эти силы были поставлены себе на службу немногими. И тогда свет обратился в тьму. Теперь сюда стекались все, не нашедшие себе пристанища, все отвергнутые и озлобленные, и страх и злоба наполнили долину. Они ощущались в каждом шаге; и Хиршкен, не столь занятый мыслями, как его спутник, чувствовал, как тяжело дается ему новый шаг.

   На западе, еле видимый в лучах заката, прорезался над горами молодой месяц – а с другой стороны, с востока, удивительно быстро сгустился мрак. Оттуда шла грозовая туча, быстро, словно неслась ураганом.

   – Быстрее! – произнес Когаш, и звук голоса его глухо раздался в ставшем неподвижным воздухе. – Мы должны успеть дойти до храма раньше, чем сомкнется мгла.