Текст книги "Капитан Виноградов"

Автор книги: Никита Филатов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 31 страниц)

3

Горячей воды опять не было. Владимир Александрович намылил уже слегка пахнущую губку и кое-как протер оставшуюся после обеда посуду – никуда не денешься, очередь.

– До завтра! – прокричали из коридора.

– Пока! – отозвался капитан. Хлопнула дверь, и он остался один в полутемном и гулком помещении отделения профилактики.

Пройдя к себе, Виноградов отодвинул занавеску и тронул чуть живую батарею: да, не май месяц… Сквозь почти незапотевшее окно он увидел, как через двор протопали к воротам экипажи машин «ноль два» – здоровенные веселые парни в щегольских, явно не по погоде, суконных беретах. Следом появились кинологи в штатском, их питомцы дисциплинированно семенили рядом, стараясь не обращать внимания на соблазнительные запахи отрядной столовой. Привычная картина: батальон заступает в патруль по городу…

Перед глазами возникло – фотографии в черной рамке, крупные буквы на ватмане… Позавчера еще двое не вернулись с дежурства: обычная проверка документов в ночной подворотне, полная машина вещей, следы крови в салоне… Позже выяснилось: «кавказцы», только что ограбившие квартиру модной проститутки, сначала предложили милиционерам денег… Много денег! А потом тот, что прятался сзади, начал стрелять… Это впоследствии на инструктажах подробно разберут ошибки наряда, будут читки «под роспись» очередного министерского приказа, кого-то накажут, кому-то на что-то «укажут» – а сейчас: белое полотно ватмана, казенные строчки некролога…

Не слишком больно, но противно заныло под ключицей. Виноградов расстегнул пуговицу и просунул ладонь под китель – пальцы привычно нащупали узловатый бугорок шрама, огладили его, успокаивая зарождающуюся боль. Входное отверстие девятимиллиметровой пули – последний привет от Мастера…

Сняв форму и одевшись в штатское, Владимир Александрович проверил, выключен ли свет, тщательно прикрыл двери. Отзвонившись в дежурку, сдал помещение под сигнализацию – все в порядке, можно идти… Двигатель прогрелся быстро, но сразу выехать не удалось дорогу перегораживала новенькая «тойота», в разверстом брюхе которой ковырялись плохо выбритые головорезы из роты спецназа. Виноградов, оглядев забитое автомобилями пространство перед зданием Отряда – машины теснились и на тротуаре, и на набережной, залезая на газоны и чуть ли друг на друга, – подумал, что разговоры о бедственном существовании милиционеров… несколько преувеличены. Интересно, а что будет летом?

Непонятно почему вспомнился сосед по палате Медицинской академии, его страшный ночной крик: «Рэпиде, Василь! Оро нуй!»… Виноградов перекрестился: спаси Господь от того, что пережил тот парень из Приречья! Диверсанты подорвали микроавтобус, двое офицеров погибли сразу, а он, волоча за собой полуоторванную ногу, все пытался отползти подальше, пока не ткнулся в шнурованные ботинки… «Быстрее, Василь! Времени нет!» – услышал он голос командира диверсионной группы. И – короткая очередь в упор: бандитам не нужны свидетели… Времени у них действительно не оставалось – подоспевшие милиционеры и российские десантники не дали уйти на тот берег никому. А парень выжил! Искромсанный осколками и пулями, контуженный, истекший кровью… Недавно Виноградов получил письмо из крымского санатория…

– Ты че? Торопишься? – один из спецназовцев оторвался от чуда японской техники и угрожающе придвинул свою неандертальскую физиономию к лобовому стеклу виноградовской «пятерки». Непомерная глыба обтянутых кожей мышц нависла над капотом. – А?

Владимир Александрович с удивлением заметил, что большой палец его левой руки до побеления вжат в кнопку на руле – задумался… Капитан чуть сдвинул ладонь, и пронзительный звуковой сигнал, переполошивший, судя по всему, половину микрорайона, прекратился.

– Вот так вот! – процедил спецназовец, собираясь вернуться в своему занятию.

Время для того, чтобы испугаться, было упущено, и Виноградов почувствовал, как глубоко внутри него начала стремительно раскручиваться какая-то острая, яростная пружина.

– Что-то сказать хотел? Или попросить об чем? – поинтересовался капитан через полуоткрытое окно. – Извини, я не расслышал…

И, глядя в наливающиеся кровью глаза «товарища по оружию», он трижды коротко нажал на кнопку. Звук получился громкий и противный.

– Бизон! Иди сюда! Быстро! – команды своих начальников воспринимались спецназовцами на уровне рефлексов, поэтому огромное тело, уже устремившееся к обидчику, мгновенно замерло.

– Быстро ко мне! – носитель меткого прозвища, не оборачиваясь, зашагал обратно к «тойоте» – Все в порядке, Саныч! Пару минут!

Командир легендарной «группы захвата» майор Иванов, которого Владимир Александрович в бытность свою на Морском вокзале знал как просто Серегу-«Слона», заместителя и ближайшего друга корифея милицейского рэкета Саши Следкова, широко улыбнулся и показал испачканные смазкой руки.

– Нет проблем! – Виноградов отпустил теплую рукоятку пистолета и благодарно кивнул: – Помочь?

– Не-ет, уже все…

Разочарованные зрители – постовые у ворот и сменившиеся с дежурства милиционеры, начали расходиться. А вскоре и Виноградов вырулил на залитый вечерними огнями грязный и неухоженный проспект.

* * *

– Хорошо. Вас рекомендует Владимир Сергеевич, и мне этого достаточно, – начальник службы охраны и безопасности «Южной губы» чуть шевельнулся в своем огромном кресле, которое, не погрешив против истины, можно было назвать диваном. Виноградов видел людей бородатых… Но этот! Этот был редкостно, просто вызывающе бородат. – Однако вот что смущает…

Он выпустил в потолок добрую порцию сизого дыма и почти наугад ткнул в пепельницу фирменный окурок.

– …С вашим опытом оперативной работы. С вашими связями, наконец… И – простым охранником? Я уже говорил вам, что служба задыхается без квалифицированных кадров – и в отделе коммерческой безопасности, и на внутренних расследованиях…

– Вы говорили, – согласно кивнул Виноградов.

– Ну и?

– Я объяснил Володе… Владимиру Сергеевичу… Я больше не хочу. Я не хочу ничего расследовать. Выявлять, разоблачать! «Колоть», припирать к стенке… После всего, что было…

– Да, Кривцанов рассказывал… Ладно. Вам виднее. Но ведь группа Кривцанова – несколько… скажем, специфическая. Так?

– Эта работа меня устраивает.

– И оплата?

– Да.

– Хорошо. Идите. Можете сразу приступать…

…Термин «халтура» накрепко утвердился в милицейском лексиконе в начале девяностых. Строго говоря, он относился к работе сотрудников органов внутренних дел в свободное от службы время – по договорам с коммерческими структурами и, естественно, за особую плату. В более же широком смысле это понятие охватывало все виды приработка на стороне – легальные, полулегальные и откровенно противозаконные.

Нельзя сказать, что до этого совсем не «халтурили». Нет. Но только в условиях всеобщего коммерческого зуда в стране, где все судорожно покупалось и продавалось, форма и оружие милиционеров стали товаром. Три фактора способствовали этому: стремительный рост преступности, убогие должностные оклады в органах внутренних дел и возможность некоторой категории наших соотечественников не ограничиваться скудным и некачественным набором бесплатных услуг – медицинских, жилищных, правоохранительных.

Отбыв на посту положенные часы, милиционер спешил на склад, в офис, к квартире «хозяина», где занимался тем же самым, получая за три-четыре смены столько, сколько за месяц безупречной работы на государство. Не бедствовали и начальники, кладя в карман практически ни за что так называемые бригадирские. За счет спонсорских средств делались ремонты, выдавалась материальная помощь, в кабинетах появились компьютеры и видеотехника. Но…

Наивный вопрос: у кого больше денег? У честного предпринимателя, придушенного налогами и ошалевшего от непредсказуемых «закидонов» властей? Или в криминальных структурах? Ясно, что – в структурах, которые без особых хлопот перечислят пару-другую миллионов родной милиции, сдобрив их некоторой «верхушечкой» из «черной» налички… А кто платит – тот и заказывает музыку!

И началось… Что ни притон – на входе сержант при погонах. Перехватывается фура с краденой медью – рядом с водителем сопровождающий «на договоре» – опер из отделения милиции. Пришли арестовывать крупного бандитского «папу» – охрана вооруженная! Кто, что? Все в порядке, свои! Спецназ из Главка – в свободное от службы время… Ну и по мелочам – взятки за заключение договоров, всякие «кражонки» вверенного имущества, стрельба по пьянке. Ваучеры, опять же…

В милиции как? Пока не грохнуло – делаем вид, что все в порядке. Но уж когда повылазило… Запретить! Охрана коммерческого банка? Снять! Инкассация сети магазинов? Прекратить!

И чего добились? Опять милиция села на голодный бюджетный паек, возобновился отток кадров… Да что там! Все равно ведь продолжали «халтурить» – только втихую, нелегально, попадая в зависимость от все тех же криминальных структур.

Вот и капитан Виноградов… В сущности, бородач был прав – он сейчас занимался не своим делом.

* * *

Для грамотного и опытного оперативника существует множество способов сравнительно честного приработка. Можно, например, залезть в учеты Информационного центра и проконсультировать «заказчика» об интересующих его людях. Или «пощупать» фирму конкурента – все ли в порядке с прикрытием, каким бандитам платит, нельзя ли «наехать»? Можно взять на себя функции посредника при мелких недоразумениях с участковым или пожарным… Ценятся те, кто имеет выходы на разрешительную систему, налоговую инспекцию, структуры власти.

И только в редких случаях милицейские офицеры «халтурят» в качестве охранников – или за очень большие деньги, или когда просто некуда деваться. И относительно Виноградова – это был как раз именно такой случай.

– Ну как? – поинтересовался Кривцанов, когда Владимир Александрович вышел из кабинета.

 
– Бы-ыли когда-то и мы рысаками-ми,
И седоков мы им-ме-ели лихих, —
 

отчаянно фальшивя, пропел Виноградов.

– Ага. Насчет седоков – верно, лихие. Особенно последний! – понимающе ухмыльнулся Кривцанов. Он единственный был посвящен в перипетии бурной карьеры своего старинного друга и партнера по «Динамо». Полностью. Или почти полностью.

Тезка Владимира Александровича знал основное: еще недавно капитан Виноградов был в большом авторитете. «Держал», что называется, Морской вокзал, прославился парой громких дел – импорт оружия в Закавказье, банда Чистякова-«Крога»… Потом погорел за чужие грехи на какой-то афере с «чеками» Пароходства, вылетел с понижением, на новом месте снова отличился, пошел было в гору, но… Азарт игрока и банальная жадность – вот что подвело Виноградова на этот раз. В погоне за неким загадочным контейнером он незаметно для себя перешагнул тонкую грань между «оперской халтурой» и коррупцией. Почти попался. Провел несколько не лучших в своей жизни суток в камере Большого дома, а когда равнодушная пасть родной правоохранительной системы выплюнула его, изрядно пережеванного и помятого, получил от нанимателя вместо обещанных долларов пулю в грудь… Ему тогда в очередной раз повезло: и потому, что жив остался, и потому, что, оказывается, Родине не нужен был еще один коррумпированный «мент поганый», а вот по части раненых при исполнении ощущался недобор. Медаль, правда, не дали, но дослуживать разрешили.

– Смотри, с-сука, попадешься… – напутствовал вышедшего из госпиталя капитана начальник отдела по борьбе с такими, как он.

– Попадется! – успокоил коллегу вежливый следователь из прокуратуры. – Попадется… Дерьмо, его сколько ни топи – все равно всплывет.

На том и расстались. Виноградов жил на зарплату и редкие гонорары от газетных, под псевдонимами, публикаций, и не то чтобы бедствовал, а так… Искал через знакомых «халтуру» – попроще да потише, потому и обрадовался звонку приятеля, потому и ехал сейчас с ним – куда? зачем? Объяснят…

– Значит, так. Едем на «терку».

Полуобернувшись, Кривцанов наблюдал за тем, как участники сегодняшнего мероприятия размещаются на заднем сиденье. Кроме него и смуглого, чуть раскосого водителя, в джип-«черроки» уселись Виноградов, коротко остриженный блондин в плаще и улыбчивый парень по кличке Соня.

– Схема обычная. Задачи свои знаете… Писатель!

– Да? – отозвался блондин.

– С тобой сегодня – Саныч, кстати, прошу любить и жаловать.

Виноградов пожал протянутые руки.

– Ствол? – поинтересовался его новый напарник.

– Есть.

– Что умеешь?

– Не волнуйся, Писатель. Все, что надо, – он умеет! – ответил за Виноградова старший.

– А с кем говорить будем? – спросил Соня.

– Со «старышевскими».

– У них?

– Да. В «Береге»… Поехали!

Больше вопросов не было.

…Понятие «терка» происходит от слова «тереть», «перетирать», что в свою очередь означает – «разговаривать, решать вопрос, обсуждать проблему». Следующая стадия – это уже «разборка», то есть конфликт. Так вот, для серьезной разборки, тем более с такой влиятельной «командой», как у Александра Ивановича Старышева, пяти человек явно маловато. Пусть даже эти пятеро кое-чего повидали в жизни и вооружены до зубов. А для конструктивного диалога вполне хватило бы и одного Володи Кривцанова – благо у него и полномочий хватает, и опыта… Но этикет есть этикет, в среде организованной преступности, проще говоря, в среде бандитской, к протокольным вопросам относятся трепетно. Положено, чтоб с «бригадиром» был эскорт, – будь любезен! А то, неровен час, подумают, что не уважаешь, что не принимаешь всерьез… Пальба на «терках» – случай почти невероятный, но вот именно за это «почти» и платят, причем неплохо.

Перекочевавшие из мира рэкета многочисленные «группы реагирования», «резервы», «специальные команды» сразу прижились в разнообразных службах безопасности коммерческих структур. Возглавляют их, как правило, отошедшие от явного криминала бандиты «с репутацией», а членство в группах считается достаточно престижным.

В корпорации «Южная губа» за это направление охранной деятельности отвечал Владимир Сергеевич Кривцанов…

У ресторана «Берег» – резиденции изъятого год назад «из оборота» уголовным розыском Старышева – были вовремя. Перед застекленным входом нервно курил мужчина в пуховике и огромной рысьей шапке. Увидев машину, он засуетился и подбежал к открывшейся дверце:

– Там уже ждут!

Пропустив эту реплику мимо ушей, Кривцанов вышел и потянулся, разминая затекшие мышцы:

– Пошли!

Все, кроме оставшегося за рулем водителя, вышли из автомобиля. Кривцанов, Писатель, Саныч, Соня… Сдержанно поздоровавшись, «воротчик» – судя по виду, отставной боксер-тяжеловес – пропустил их в теплый сумрак ресторана.

– Тебя звали? – обернулся в дверях к бросившемуся следом «пуховику» Соня. Тот замер, не закончив очередного шага, виновато затряс головой и отступил прямо в серый заплеванный сугроб.

Опытный швейцар потянул на себя застекленную створку и щелкнул замком – все, кому положено, были уже внутри.

Как понял Виноградов, поводом для сегодняшней «терки» послужило следующее. Мерзнущий сейчас на улице «пуховик», имевший счастье оказаться родным братом жены самого господина Крамского, но по причине бестолковости и жадности вынужденный довольствоваться в корпорации родственника третьестепенными ролями, решил «прокрутить» свой собственный бизнес. Раскрыв как-то утром рекламное приложение к газете, он увидел, что некто выражает желание срочно продать некоторое количество остродефицитного цветного металла. Осененный внезапно возникшей идеей, он отставил недопитый кофе, залез в кладовку и извлек оттуда такое же рекламное приложение, но недельной давности – точно! Вот он – телефон того, кому именно этот металл, судя по объявлению, нужен позарез…

И вот тут бы «пуховику» остановиться, задуматься, вспомнить общеизвестные истины: что «металлический» бизнес изначально контролируется Старышевым и его закавказскими союзниками, что не зная броду – не суйся в воду, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке… Благо, было с кем посоветоваться!

Ан нет! Решил сам. Позвонил туда – да, нужно! Нас устроит цена в таких-то пределах. За такое количество – столько. Комиссионные? Вы сколько хотите? Хорошо. Но чтобы все честь-честью – сертификат, грузовые документы… Отвечаете!

И с продавцом – тоже все в порядке. Где товар? Здесь, в порту, поехали хоть сейчас смотреть! Документы в порядке, забирайте. Вот копии. Твой процент? Годится! А за покупателя – отвечаешь? Смотри, нам другие звонят, мы им говорим: «нет»! Только с тобой дело, ты нам нравишься – ты честный…

Неделю все никак свести покупателя с продавцом не удавалось: то один заболел, то другого срочно в горы вызвали… Наконец встретились – вот документы, вот товар! Открыли вагон – ба-ба! Какая досада! У вас – листовой «прокат», а нам надо проволоку…

Где посредник? А? Ты почему не предупредил? Не знал? А спрашивал? Вообще не знал, что есть разница? Не избираешься? Ай-яй-яй! А мы за это время трем человекам отказали, денег потеряли немеряно! И покупатель обижен…

Что же делать-то теперь с тобой… Ладно. Живи. Ты с нас сколько комиссионных запросил? Три пятьсот? И с них четыре? О-хо-хо! Будешь должен семь пятьсот «баксов» и восемь «лимонов» нашими – это если до субботы. А потом – проценты, пять в день… Свободен!

– Да чего говорить… Схема классическая. Покупатель, продавец – все свои. «Лох» «выставляется» на комиссионные… – задумчиво протянул Кривцанов, не отрывая глаз от чашки с кофе. – Мы раньше на авторынке нечто подобное прокручивали.

– Ну! – кивнул старышевский «бригадир» по прозвищу Ежик, выполнявший на сегодняшний беседе роль хозяина.

– Все законно, – вздохнул Кривцанов.

– Да ты пойми… Мы же его спрашивали еще в самом начале – с кем работает, от кого… Ни слова! Если б сказал, что ваш барыга, – связались бы, «перетерли». Может, надумали бы что-нибудь вместе?

– Да-а!

Беседу вели только двое, только те, кто был на это уполномочен: Кривцанов и Ежик. Разделявший их маленький администраторский столик был покрыт свисавшей до полу чистой скатертью. Владимир Александрович про себя отметил, что упрятать под нее «прослушку» – дело плевое, но тут же отогнал эту мысль – за безопасность участников встречи безусловно отвечает принимающая сторона.

«Сопровождающие лица» – по трое с каждым бригадиром – сидели за соседним столом, не принимая участия в беседе, но внимательно следя за ее ходом. В дальнейшем все они будут свидетелями и гарантами достигнутой договоренности. А в худшем случае…

– Мы лично тебя очень уважаем, Сергеич! Но… Люди работали, старались…

– Ладно. Я понял, – по тону Кривцанова было ясно, что, взвесив все, он принял решение. – А что, если так попробуем…

– Извини! Перебью…

– Да?

– Если родственник этого хмыря возьмется за него ответить… Мы готовы эту «предъяву» списать полностью. Но персонально ему, понял?

Кривцанов понял, именно поэтому сразу же отрицательно помотал головой – нет. Если Крамской возьмет на себя грех родственника, его авторитет упадет настолько, что никакой сэкономленной суммой этого не компенсировать. К тому же он будет «по жизни» обязан «старышевским», что тоже для бизнесмена его уровня чревато…

– Про родственника этот барыга сам трепанул?

– В общем, да. Как только на него «наехали»… Ну и мы кое-какие справки навели.

– Та-ак… Я вот что предлагаю. Барыга отдает вам половину – три тысячи семьсот пятьдесят долларов. И еще пятьсот – за сегодняшнюю «стрелку». И – в расчете. Как?

Настал черед задуматься Ежику. Приняв предложение, он получает некоторую сумму в «баксах», причем сразу и без головной боли: сделав это предложение, Кривцанов будет отвечать за своевременность и полноту выплаты. К тому же впоследствии, не исключено, придется обратиться с просьбой уже к нему… Отказавшись, он находит себе в лице Кривцанова если и не врага, то недоброжелателя, кроме того – черт его знает, что взбредет в голову загнанному в угол барыге… Может сдуру и в ментовку сунуться!

– Годится!

Напряжение сразу спало. Сидевший напротив боец весело подмигнул Виноградову, а один из «старышевских» аккуратно взял из пачки протянутую Писателем сигарету.

– Саныч! Сходи за клиентом.

На обратном пути Кривцанов велел остановить машину неподалеку от станции метро.

– Ну как? – поинтересовался он у Владимира Александровича.

– Нормально… – пожал тот плечами.

«Бригадир» раздал каждому по несколько новеньких купюр – гонорар.

– По домам? Или как?

– Поехали в баню! – предложил Соня. – Время детское.

– Саныч?

– Я не против. Тем более, мне проставиться положено…

– О! – одобрительно поднял брови водитель. – Достойный подход.

– Только отзвониться надо. Домой. Доложить.

* * *

– Спасибо. Желаю удачи! – любитель тенниса и модных галстуков положил трубку радиотелефона, и в этот момент ожил динамик «интеркома».

– Ты на месте? Зайди.

Советник встал, взял со стола блокнот и папку. На секунду задержался перед зеркалом, по женски подправив что-то в своем туалете и прическе. Направился к хозяину.

– Ну что?

– В каком смысле? Вы имеете в виду…

– Не умничай, ты! – толстяк явно был не в духе. – Перед дружками своими – педиками выделывайся. А не передо мной!

Советник всем своим видом показывал, что незаслуженно оскорблен.

– Ну? – не обращая внимания на его переживания, повторил хозяин.

– Операция уже вдет. Пока события развиваются нормально… Первый контакт прошел без осложнений, стороны остались друг другом довольны.

– Когда результат будет?

– Думаю, еще неделя. Дней десять…

– Смотри! Я в Москве наслушался… всякого. Если дело с портом не выгорит… Там счет уже не на миллионы – на миллиарды! Дол-ла-ров!

– Я понимаю.

– Ни черта ты не понимаешь, – тоскливо вздохнул толстяк. – Думаешь – уволят? Или просто шлепнут? Не-ет… Мы с тобой будем подыхать долго и трудно. И очень больно… Старайся. И Пинкертону этому скажи: сделает как надо, будет до старости икру ложками жрать и «баксами» подтираться. А нет – пусть лучше сам удавится. Если успеет. Ясно?

– Да. Мы постараемся.