Текст книги "Старая Земля"

Автор книги: Ник Кайм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 25 страниц)

Голос подал старый боевой капитан по имени Аркул Тельд.

– Ты говоришь о сплочении легиона, военачальник, – сказал он, сверкнув в сумраке аугментикой, заменившей правый глаз. Его бионическая рука прижала к груди меч в ножнах. Тельд получил в сражениях множество шрамов, а вот веры в нем было поменьше. – Я считаю, что не стоит с этим торопиться.

Шадрак вздохнул и на миг опустил голову, но тотчас вызывающе вздернул подбородок.

– Уроженцам Медузы не привыкать к страданиям. Адовы круги, да они неотступно сопровождали каждого жителя Медузы, Ноктюрна и бледнокожих сынов Освобождения с самого первого вздоха Галактики. И мы страдали. Возможно, этим и объясняется наша способность к выживанию. – Он грустно усмехнулся и заглянул Тельду в глаза. – Возможно. Да, я хочу, чтобы мы снова стали легионом. Все мы. В этом есть определенный риск, и процесс будет длительным. Я просто предлагаю сделать первый пробный шаг.

Теперь он полностью завладел вниманием слушателей и мог продолжать:

– Мы уже долгое время сражаемся, не выходя из тени. Пора перестать прятаться, словно побитые псы, и бояться встревожить тех, кто считает, что властен над нашими жизнями. Сынам Горгона не пристало прятаться в тени.

Громкое заявление вызвало у многих искреннее одобрение. Капитаны и лейтенанты, даже некоторые железные отцы, били кулаками по нагрудникам доспехов и энергично кивали. Тельд почти незаметно наклонил голову.

Далкот посоветовался с другими легионерами Гвардии Ворона и, если слова военачальника и вызвали у него раздражение, выказал мудрую сдержанность, его не проявив.

Змий Hypoc был не так осмотрителен. Недвусмысленное намерение исключить всех, кто не принадлежит к числу Железных Рук, заставило его крепко стиснуть зубы и прикусить острый язык.

– Так что же ты предлагаешь, Медузон? – спросил железный отец с обритой наголо головой.

Шадрак не сразу понял, кто это такой.

Несмотря на очевидную молодость, полуприкрытые веками глаза выдавали немалый опыт. А еще в них таилось нечто темное.

– Я прошу тебя придерживаться правил, брат, – с угрожающим спокойствием сделал замечание Лумак. – Перед тобой твой военачальник.

Железный Отец пренебрежительно усмехнулся:

– Не мой, брат. Как мне кажется, вместо него говорят разрозненные останки клана Аверний.

Теперь Медузон его узнал, вернее, узнал когтистый символ клана, начертанный на доспехах. Он поднял руку, предупреждая язвительный ответ Лумака, а косой взгляд в сторону капитана заставил того отвести руку от меча.

– Железный отец Аутек Мор, – произнес Медузон, после чего в их сторону обратилось немало угрюмых взглядов, – мне известна твоя репутация, хотя лично мы не знакомы. Но ведь это ты, не так ли?

Мор неторопливо кивнул:

– Я и не подозревал о своей славе.

– О бесславии, – проворчал кто–то из железных капитанов, за что заслужил убийственно презрительный взгляд Мора.

– Он пролил кровь Десятого легиона! – выкрикнул другой воин.

Чувство товарищества, которое Медузон так старался воспитать, оказалось довольно хрупким.

– He стану этого отрицать, – сказал Мор, и Медузон почти физически ощутил исходящие от него жестокость и презрительность. – Я бился на дуэли с моими братьями и убил их во имя чести. Грех гордыни присущ не одному мне.

Мор нанес татуировки на тело, что в Железной Десятке было не принято. Темные угловатые контуры подчеркивали глубину глаз, а от поджатых губ к вискам пролегли утолщающиеся зигзагообразные линии, которые имитировали электрическую схему.

Его безволосую голову обрамлял капюшон из адамантия, а доспех «Катафракт» настороженно гудел.

– А еще я слышал, что он бросил свой корабль в огонь битвы на Истваане, – сказал Ayг, подошедший к военачальнику. – Пытался добраться до нашего поверженного отца.

– Было такое, – подтвердил Мор, поблагодарив Ауга коротким взглядом. – Тщетный жест, стоивший клану Моррагул много крови и железа. Я уже пожалел об этом.

Его слова вызвали в толпе сердитые возгласы, напомнив Медузону, что Мора здесь не ждали и не рады ему. К счастью, никто из присутствующих не обнажил оружия.

– Я задал вопрос, военачальник, – напомнил Мор.

Он и его свита, точно отверженные, стояли в стороне от остальных.

– Позволь, я научу этого щенка хорошим манерам, – сердито пробурчал Лумак, зло глядя на дерзкого железного отца.

Медузон проигнорировал его слова. Драчливость Лумака сейчас могла погубить все дело.

– Мое предложение состоит в том, чтобы дать бой Хорусу и предателям, обезглавившим наш легион.

Он слегка повернулся к Мехозе, бросившему на пол шар гололитического проектора. Сфера звонко лязгнула на металлическом покрытии, но магниты удержали ее на месте. Звон едва затих, как над полом появился конус зернистого света.

– Найдено в развалинах на Хамарте Три, – пояснил Медузон.

В разборе захваченных припасов участвовали не все присутствующие офицеры – не было там и Мора, – но все знали, что это такое. Гололит выдавал бесконечный поток информации, звездные карты и схемы.

– Это же трассы кораблей! – воскликнул Боргус, лейтенант из клана Вургаан, о чем свидетельствовала эмблема в виде пронзенной молнией горы, заключенной внутрь зубчатой шестерни. – Патрули, схемы снабжения?

– Вражеская флотилия, – объяснил Медузон, как только на схеме появились знакомые силуэты боевых кораблей.

– Большая, – заметил капитан по имени Яккус, наблюдая, как схемы звездолетов возникают перед зрителями, а затем исчезают.

– Тем крупнее будет улов, – резко и энергично бросил Медузон.

– Насколько актуальна эта информация? – спросил Боргус.

– Дата изменения блока показывает, что она совсем свежая, – ответил Медузон.

– Значит, у них не было времени, чтобы изменить планы, – заметил Яккус.

– Я сомневаюсь, что они вообще знают, что данные попали к нам в руки, – добавил Медузон.

Он остановил взгляд поочередно на Равте, Норссоне, Аркборне и Кернаге, полагая, что теперь–то они должны прервать свое молчание.

И не ошибся.

– Атака такого масштаба потребует большого сосредоточения сил, – сказал Аркборн.

– И привлечет к нам чрезмерное внимание, – подхватил Норссон. – Это огромный риск. Не стоит забывать о нашем безрассудстве на Оквете.

При напоминании о катастрофе, непреднамеренно вызванной ныне покойными отцами кланов, Медузон до скрипа сжал зубы.

– Именно поэтому нам нужны перемены, – сказал он.

– И ты точно знаешь, какие именно, не так ли? – поинтересовался Равт.

– Если не я, то кто? Нам необходимо единоначалие.

Равт озадаченно нахмурился:

– У нас оно есть. Этот совет железных отцов и есть продолжение воли Горгона.

– Нет, вот его воля! – крикнул Медузон, ничуть не сожалея о своей несдержанности. – Сражаться, истреблять наших врагов. Вы что, не следите за событиями? Ультрамар атакован. Калт пал, а вслед за ним еще десятки из Пятисот Миров. Я слышал от наших союзников, что жестокой атаке подвергся даже Бета—Гармон, врата Солнечной системы. Хорус и его приспешники повсюду нас подстерегают. Он угрожает даже Трону Терры. Это не просто мятеж, фратеры, он стремится к полному завоеванию. Мы долгие годы скрывались и прислушивались к новостям, но теперь пришла пора действовать. Уничтожение флотилии ослабит позиции магистра войны. Более того, оно напомнит ему, что Железных Рук нельзя списывать со счетов. Мы должны вернуться на поле боя настоящим легионом.

– А, так вот в чем состоит твоя возвышенная цель, – протянул Равт. И Медузон сразу понял, что именно об этом шла речь в его отсутствие, а теперь он сыграл на руку недовольным братьям.

– Перед тобой маячит опустевший трон, и твоя гордыня требует его занять. Не просто настоящий легион… – Он сделал паузу, указывая рукой на военачальника. – Твой легион. Восславьте же Шадрака Медузона.

– Ты говоришь опрометчиво, брат, – предостерег его Ayг, опередив Лумака.

Медузон жестом призвал их обоих к молчанию.

– Я бы не хотел взваливать на себя такую ношу, – ответил он Равту. – И никогда к этому не стремился. Но если мы будем бездействовать, то ослабеем. Наш гнев остывает, а убийца нашего отца остается безнаказанным. Я бы этого не допустил.

Ряды собравшихся всколыхнулись в поддержку военачальника. Несколько самых прямодушных капитанов, самых молодых и, вероятно, несдержанных, сразу выразили свое одобрение. Кое–кто обнажил меч, салютуя Медузону по воинскому обычаю. Аутек Мор мрачно усмехнулся – похоже, он единственный увидел в этой серьезной ситуации повод для веселья.

– Вместе мы намного сильнее, – обратился Медузон к четверым железным отцам, всем своим видом выражавшим неодобрение. – Общая цель рождает единство. Эти корабли, – он показал на мерцающий конус гололита, – эта флотилия нашего заклятого врага – и есть наша цель. И мы должны использовать свой шанс.

Он вскинул вверх сжатый кулак бионической руки.

В зале раздались громкие крики, топот ног усиливал шум. Засверкали поднятые клинки, кулаки в латных перчатках били по нагрудникам. Корабль–призрак загудел от голосов воинов, рвущихся в бой.

Медузон не сводил глаз с четверых железных отцов. Их ответные взгляды были холодными и бесстрастными, под стать их черной броне. Наконец Равт кивнул, а за ним выразили свое согласие и остальные.

Шум в зале все усиливался, и Медузон тоже кивнул.

Первая битва была выиграна.

– Атака на флотилию – только начало, – заявил военачальник.

На борту штурмовика, направлявшегося к «Железному сердцу», пятеро легионеров сидели плечом к плечу, словно заговорщики. После громкого успеха на покинутой «Ардентине» уже составлялись планы по расстановке сил. Хотя Медузон и не знал пока, сколько кораблей и воинов окажется в его распоряжении, он намеревался выбрать лучший план атаки и сообщить о своем решении, как только вернется в капитанскую рубку.

– Шадрак, я боюсь, что для возрождения легиона тебе будет мало одной победы, – сказал сидящий напротив него Ауг. – Тебе потребуется поддержка железных отцов. Каждого из них.

– Они согласятся, – ответил Медузон, все еще поглощенный планом нападения.

– А если предположить, что все вы будете заодно, что случится с изгоями?

– Нурос, – Медузон повернулся, положил руку на плечо воина Саламандр и заглянул в его настороженное лицо, – ты и твои братья – не изгои. Легион примет вас в качестве братьев, как принимаю вас я.

Он взглянул в противоположный угол кабины, где в одиночестве сидел шестой легионер, наполовину скрывший в тени свое белоснежное лицо.

Слова Медузона рассеяли сомнения Нуроса и одновременно избавили Далкота от необходимости просить объяснений.

В вибрирующем отсеке стало тихо, если не считать гудения двигателей и дребезжания металла. Настороженное молчание, неловкое, противоречащее недавнему духу товарищества, заполнило корабль.

– Я уже присягнул мечом твоему делу, – заговорил Далкот в своей обычной резкой и немногословной манере. – Присяга остается в силе.

Его черные глаза, блестящие, словно кусочки кремня, смотрели прямо в лицо Медузону.

Мехоза хлопнул Медузона по плечу перчаткой:

– Ты останешься военачальником до самой смерти.

Лумак кивнул.

– Первый шаг, – объявил Ayг. – Один голос, один кулак.

Все взгляды обратились на Нуроса, в свою очередь внимательно оглядывающего каждого из братьев. Он рассмеялся, прислонившись спиной к вибрирующей стене, и скрестил на груди массивные руки.

– Вы ждете, что и я присоединюсь к вам? – спросил он, прищурив глаза и облизнув губы.

Его излишняя, но забавная театральность вызвала вздох Мехозы.

– В этом нет необходимости, – сказал Нурос, сверкая белозубой улыбкой. – Твое стремление «истреблять наших врагов» меня устраивает.

Глава 5
НАШ ПУТЬ
В ТЕНЯХ

Это нельзя было назвать полной темнотой, поскольку даже в полной темноте есть какой–то намек на свет. Здесь же ничего подобного не наблюдалось. Где-то в глубинах таились не просто тени, а пятна чего–то противоположного, даже противодействующего свету. Тьма здесь обретала вещественность, и ее присутствие не просто вызывало тревогу, но создавало ощущение неестественности, противоречившей всем законам природы.

Яркие лучи прожекторов штурмкатера ничего не могли поделать с мраком, они просто тонули в нем. Даже низкое гудение турбодвигателей «Вулканиса», медленно преодолевавшего эту неестественную ночь, казалось приглушенным.

Голос Гарго в вокс–канале это подтвердил:

– Я ничего здесь не вижу.

– Но тебя все же что–то беспокоит, брат, – ответил ему Зитос, спокойно сидевший в каюте. – Разве это не хороший признак?

– Нет, – возразил Гарго. – Ты не понимаешь…

– Он имеет в виду абсолютную темноту, – подсказал Вулкан, поднимая голову. Сразу после прохождения колдовских врат он преклонил колени и оставался в безмолвных раздумьях до этого момента. – Это темный путь, мои сыны. Свет здесь не существует.

– Как же мы узнаем, куда идем? – спросил Зитос, начиная понимать беспокойство Гарго.

– Я вижу достаточно, – ответил Вулкан. – Осталось совсем немного.

– Ты уже был здесь, владыка? – догадался Абидеми.

До сих пор он пристально вглядывался в темноту за смотровым окном, а теперь повернулся к Вулкану.

Тот кивнул и поднялся на ноги.

– Много лет назад. Я возглавил группу охотников и повел их по темному пути. Тогда мы обнаружили проход вроде врат под горой Смертельный Огонь, сквозь которые мы прошли, чтобы добраться до этого места… Древние племена Ноктюрна были добычей для тех, кого мы многие годы называли сумеречными призраками. Как только наступало время жатвы, когда кровь мира успокаивалась и горы засыпали, появлялись они. Я отринул страх, хотя старейшины племени были твердо намерены спрятаться, укрыться в самых глубоких пещерах Ноктюрна и переждать нападение захватчиков. Я понимал, что это глупо. Они приходили за нашей плотью, за крепкими спинами и сильными руками. За рабами, мои сыны. Я не мог этого стерпеть. Мой отец, Н’бел, меня поддержал, и мы преодолели сопротивление старейшин и собрали лучших воинов из семи племен. – Примарх мрачно усмехнулся своим воспоминаниям. – Мы подстерегли налетчиков в том самом месте, где они появлялись в нашем мире. И уничтожили их всех. Но врата остались темной мерцающей тучей, грозящей дальнейшими бедствиями. Я решил пройти сквозь них и, к моему величайшему сожалению, взял с собой воинов.

Лицо Вулкана помрачнело еще больше.

– Надо было нам просто разрушить врата, но я увидел шанс покончить со злом. Я ошибся. Они погибли. Все воины, шедшие за мной, были убиты. Бесславная гибель! Они падали, отчаянно крича, когда их разрывали на части или утаскивали в темноту, где ожидала участь, какой я даже не могу вообразить. Уцелел только я, и лишь благодаря дарам, которыми наделил меня генетический отец. Все это произошло за несколько лет до того, как Император пришел в наш мир и я узнал об Империуме. Покрытый кровью и позором, я уничтожил врата, разрушил их своими руками. Я знал, что в противном случае нас постигнет немедленное возмездие. Смех сумеречных призраков сопровождал меня на всем пути обратно на Ноктюрн.

Примарх встретил взгляды своих сынов. Гнев ужесточил линию его скул, а глаза горели, словно пламя в топке.

– В следующем году сумеречные призраки вернулись. Я ведь не понимал, что они способны отыскать нас в любой момент. У них имелось много путей в наш мир. Мы одолели их всех. Я сам убил многих, но так и не сумел искупить свою ошибку.

– Эльдары, – догадался Зитос. – Вот что за сумеречные призраки.

Вулкан кивнул.

– Я слышал, что раса эльдаров разделена, – сказал Абидеми, – что часть их исповедует принципы зла и жестокости.

– И мы – в их царстве, – пояснил примарх и включил вокс. – Опускай катер, Иген. Мы выходим.

Гарго направил машину вниз, и шум двигателей снизился до глухого ворчания. Неизвестная высота и тьма, казалось таящие в себе всевозможные опасности, тревожили пилота, и, несмотря на заверения примарха, он чувствовал себя очень неуверенно, снижаясь к невидимой твердой поверхности. Приземление получилось жестким, и когтистые лапы шасси, удерживающие корабль на стоянке, едва успели полностью выйти из корпуса.

– Кровь Ноктюрна! – вскрикнул Зитос после удара, сотрясшего пассажирский отсек.

– Отец, братья, мы приземлились, – доложил из рубки Гарго.

– Мог бы и не объявлять, – проворчал Зитос, раздраженно переглядываясь с Абидеми, который уже пристегивал к поясу ножны с мечом.

Прошло еще несколько секунд, трап опустился, и их встретила плотная чернота.

Саламандры, даже Вулкан, надели шлемы, но тьма осталась непроницаемой и для усиленных ретинальных линз.

– За мной, мои сыны, – почти шепотом скомандовал примарх. – Держитесь все вместе и не шумите.

Выйдя из катера, они держались вместе, следя за рунами–указателями на внутренних дисплеях.

Звуки здесь распространялись необычно. Стук бронированных подошв по трапу рождал эхо. А Зитосу казалось, что его собственное дыхание внутри шлема отдается безжизненным глухим звоном. Стоило ему покинуть «Громовой ястреб» и осмотреться в этом странном, пугающем месте, как он различил неясные… силуэты.

– Я вижу…

– Это их земля, Барек. Окрестности города. Элин-драх.

Зитос резко повернулся к отцу:

– Тебе известно его название?

– Я… – начал Вулкан, опустив голову, словно роясь в воспоминаниях. – Да, известно.

В руке примарха появился талисман с изображением семи молотов.

Поначалу Зитос не придал особого значения амулету, считая его частью доспехов Вулкана, но теперь диск привлек его внимание. Его поверхность точно так же поглощала свет, как окружающая темнота.

– Он отыщет путь, – сказал примарх, как будто заметив взгляд Зитоса, хотя и не смотрел в его сторону.

Он посмотрел на талисман, и молоты… повернулись

– Так это компас? – спросил Зитос, стараясь угадать назначение амулета.

– Такой, который помогает ориентироваться в этой сверхъестественной тьме, – сказал Абидеми, после чего послышался тихий скрип мономолекулярной стали его обнажаемого меча.

Вулкан не сводил глаз с семи молотов.

– Иген, – передал он по воксу, – следуй за нами. Держись поближе.

Примарх пошел первым, Зитос и Абидеми – следом за ним, а катер немного поднялся, хотя гул двигателей казался приглушенным. Вращающиеся лопасти гнали воздух, но он был холодным, и вскоре доспехи всех троих воинов спереди покрылись инеем.

– Не обращайте внимания, – сказал им Вулкан.

Зитос встряхнул руками, чтобы освободиться от налипшего льда, и вдруг услышал издевательский смех. Он остановился, чтобы осмотреться, но увидел лишь темноту и неясные очертания статуй или башен, возвышавшихся то ли в нескольких километрах, то ли в нескольких метрах. Определить расстояние стало почти невозможно.

Казалось, что в этом месте блекнут даже сочные краски на доспехах: яркие зеленые и красные цвета сделались тусклыми и безжизненными.

– Продолжайте двигаться, – приказал Вулкан. – Не останавливайтесь ни под каким предлогом. За нами наблюдают.

Зитос снял болтер с плеча. Дуло оружия украшала пасть дракона, а рукоять блестела тонким золотым узором. Он кивком предложил Абидеми последовать его примеру, и оба воина принялись вглядываться в темноту в поисках угрозы.

Ничего не было.

Темнота немного рассеялась, и вокруг открылась унылая болотистая равнина с торчащими, словно копи, тростниками и мелкими лужами застоявшейся воды. Зитосу показалось, что у черного горизонта виднеется длинный ряд каких–то знаков на шестах, воткнутых в темную глинистую почву. И только когда он прищурил глаза, оказалось, что это распятия с еще висящими на них жертвами.

Он ощутил руку на своем плече и услышал ровное дыхание Абидеми.

– Здесь нет ничего, кроме боли, брат.

Зитос кивнул, еще на мгновение задержал взгляд, а затем отвернулся.

Болотистая топь была столь однообразной, что казалась бесконечной. Лишь кое–где поднимались холмы, окружённые холодной стоячей водой, чёрной, как нефть. На склонах иногда появлялись силуэты наблюдателей, внешне похожих на людей, но изнуренных и отощавших, с серой кожей, холодной на вид. Лишенные глаз, они беспрестанно принюхивались, и обонятельные впадины трепетали от запахов, исходящих от Змиев.

Один из них, запрокинув голову, издал нечеловеческий вопль, в котором угадывался неутолимый голод. После этого все, словно стая животных, проворно унеслись прочь.

– Не беспокойтесь о них, – посоветовал Вулкан. – Это сборщики костей, пожиратели падали – слишком трусливые и недостаточно голодные, чтобы нас побеспокоить.

Зитос ослабил хватку на рукоятке болтера, но совсем чуть–чуть.

Некоторое время спустя почва под ногами стала тверже, и из мрака появилось густое сплетение ветвей. Высота растения превышала даже рост примарха. По слоистой морщинистой коре ствола поднимались плотно обхватывающие его колючие белесые лианы. Из трещины в древесине стекали капли тягучего сока, жадно всасываемые корнями, будто ртами младенцев, пьющих материнское молоко.

– Это какой–то указатель? – предположил Абидеми, осторожно обходя дерево широким полукругом.

– Мы называли его «раненое дерево», – сказал Вулкан. – Оно служило нам вехой, чтобы не заблудиться. С тех пор как я его видел, оно заметно подросло. – Он внимательно присмотрелся. – Надо же, они все еще здесь. Невозможно поверить. – На стволе виднелись вырезанные в коре старинные символы. Вулкан подошел почти вплотную, ступил в лужицу смолистого сока и оказался в тени раскидистых ветвей. Поднятым пальцем он обвел каждый значок. – Эмблемы племен, – прошептал он. – Всех воинов, пришедших сюда со мной.

Зитос повернулся, слегка поднял голову и шумно втянул воздух через фильтр шлема.

– Вы чувствуете этот запах? – нахмурившись, спросил он.

Над серой равниной внезапно распространилась гнилостная вонь. Вместе с ней пришел туман, настойчиво ползущий над самой землей. Он быстро растекался между мрачными округлыми холмами, покрытыми пятнами длинной темной травы и клочками грубого колючего дрока, сменившего топкие болота. Корка льда на траве хрустела под ногами, словно стекло.

Сутулые безглазые наблюдатели вернулись, но держались на расстоянии. Зитос, понаблюдав за ними, понял, что они бегут от тумана.

Его внимание привлекла блестящая полоса воды, маслянистая лагуна, которой он не заметил раньше. Влага поднималась с ее поверхности лихорадочной испариной и сгущалась в легкий бесцветный туман, наводящий ужас на наблюдателей. Пелена добралась до гряды холмов, переползла, но не затопила неглубокие впадины, а ее край изгибался, вытягиваясь хищными, цепкими пальцами.

Наблюдатели разбежались, попрятавшись в норах и ямах.

У края лагуны – или в самом ее центре, над водой? – появилась фигура, совершенно не похожая на этих созданий. Её точную форму трудно было определить. Силуэт, как будто одновременно плотный и призрачный, дрожал и переливался. Высокий, колеблющийся, с длинными белыми волосами, закрывающими лицо, он показывал на нарушителей продолговатым изогнутым клинком. А затем он пропал. Не убежал, а просто исчез, как исчезает тень, когда выключается свет.

Зитос снова посмотрел на туман.

В белесых испарениях проявлялись другие тени – гуманоиды, вооруженные крюками и клинками, в точности повторяющие фигуру, увиденную на воде.

Зитос издал предупреждающий крик, но потом моргнул, и тени исчезли.

Абидеми подбежал к нему, когда Зитос уже опускал свой болтер.

– Ничего… – прошептал он, обыскивая взглядом туман.

Внезапно он пожалел, что при нем нет ауспика, но прибор остался вместе с пилотом в рубке катера. За эти несколько секунд туман подобрался ближе.

– Там что–то движется! – воскликнул Абидеми и прицелился,

Зитос тоже увидел, как кто–то бежит на четвереньках, держа в зубах поблескивающий нож. Существо блеснуло зеленоватыми, как мутный нефрит, глазами и пропало.

Туман подполз еще ближе.

– Там! – крикнул Абидеми, прыгнул влево и, опустившись на одно колено, взял оружие на изготовку.

Под самой пеленой появилась еще одна ползущая фигура с лицом, скрытым длинными тонкими волосами.

– Этот мой, – заявил Абидеми, но фигура исчезла, а вместо нее, немного ближе, возникла другая.

Зитос взял ее на прицел, заняв позицию с незащищенного фланга Абидеми. В окружении туманного моря они образовали крошечный островок, словно состоящий из двух чешуек.

Зитос выпустил заряд и услышал приглушенный звук выстрела. Он ждал грохота взрывающегося снаряда, но так ничего не услышал и не увидел.

– Невероятно, – пробормотал он, – Оно же было так близко.

– Ещё один! – предупредил Абидеми и нажал на спуск.

И снова взрыва не последовало, как будто туман поглотил снаряд. Появилась целая толпа странных фигур, и Абидеми встал во весь рост, а следом поднялся и Зитос. Туман вызывал сбои в авточувствах Саламандр, так что хорошенько прицелиться не представлялось возможным. Пришлось довольствоваться стрельбой без корректировки.

Дульные вспышки болтеров на краткие мгновения добавили света, но грохот выстрелов поглощался туманом почти полностью. Согласованные залпы прошивали туман, взрывали землю и поднимали фонтаны воды.

Зитос поднял руку, давая знак прекратить стрельбу. Он с изумлением просмотрел отчет, развернутый на ретинальной линзе:

– Ни одного попадания…

– Это невозможно, – прошипел Абидеми, привычным движением меняя магазин.

Он возобновил стрельбу. Зитос последовал его примеру.

Туман уже почти добрался до них, его пальцы вытягивались самым невероятным образом и заострялись, словно лезвия…

Гулкий удар молота потряс почву, заставив Змиев покачнуться, а туман – отпрянуть. Он снова уполз в тень, забрав с собой чудовищных созданий.

Вулкан стоял рядом с легионерами, и оголовок его молота упирался в почву, расколотую мощным ударом.

– Пойдемте, мои сыны, – сказал он, сурово глядя горящими глазами вслед уползающему туману. – Они ушли ненадолго.

Скоро воины вошли в окутанную мраком рощу, и тропа запетляла между деревьями. Густые ветви нависали над ними сверху, а под ногами переплетались выступающие корни.

Туман преследовал их и здесь, но был не таким плотным, как пелена над водой. Он мелькал между редко стоящими стволами и скапливался в самой густой колючей листве, однако не пытался им помешать.

– Это и есть чужаки, с которыми вы сражались? – приглушенным шепотом спросил Зитос. – Это они убили твоих спутников?

Вулкан кивнул.

Они втроем держались вплотную друг к другу, но Гарго приходилось вести катер над рощей, иначе он рисковал попасть в цепкие, колючие ветви деревьев. Он не видел и не слышал никаких деталей инцидента с туманом и утверждал, что все трое просто стояли неподалеку от раненого дерева. Примарх предпочел не разуверять его и с отеческой заботой развеял все опасения.

– Что они собой представляют? – спросил Абидеми.

– Нечто вроде теней, – коротко ответил Вулкан, не вдаваясь в подробности.

Он обеими руками держал теперь свой молот, почти прижимая рукоять к груди.

Зитос и Абидеми, больше не надеясь в этом темном царстве на болтеры, тоже обнажили оружие ближнего боя.

– Я таких никогда не встречал, – выдохнул Абидеми, настороженно вглядываясь в темноту и держа перед собой Драукорос, словно пылающий факел.

– Мы их не видели, брат, – сказал Зитос. Громовой молот он сжимал рукой за самый верх рукояти. – Их можно убить?

– Я не уверен, что они вполне живые, – признался Вулкан. – Но одолеть их можно.

В этом он не сомневался благодаря личному опыту.

– Что, если наши болтеры оказались не бессильны?

– Мы должны подождать, – ответил примарх.

– Подождать чего?

– Чтобы они подошли ближе.

– Надо сказать, эта стратегия… – начал Зитос.

– Довольно опасна, – согласился Вулкан.

Они все еще шли через рощу, и Абидеми поднял руку, но тотчас отдернул ее, не прикоснувшись к колючим листьям. Слишком уж они были похожи на кинжалы, только черные и пронизаны прожилками. В стволах деревьев что–то извивалось, будто корчась от боли.

– Не знаю, чего я ожидал от этого места, но определенно не этого. Здесь сама природа извращена злобой. Я даже подозреваю, что вокруг нас не совсем деревья.

Молчание Вулкана было достаточно понятным ответом.

Спустя несколько мгновений Зитос все же решился задать новый вопрос:

– Этот тёмный путь… Что это такое, отец?

– Ты же на нем стоишь.

– Нет, что это? Я смотрел назад через рощу вдоль тропы, но не увидел того, что мы уже прошли. И это не из–за темноты или тумана. Всё исчезло. Я подозреваю, что, даже если пойду назад по своим следам, приду куда–то в совершенно иное место.

Вулкан остановился и позволил талисману с семью молотами свободно повиснуть на груди.

– Это царство между царствами, место, известное лишь немногим смертным. Я повел вас через врата под Смертельным Огнем, поскольку знал, что они перенесут нас сюда, к Элиндраху. Мы идем вдоль его края, по незаселенной местности. Спуститься туда было бы небезопасно, даже для меня. Но сам город знает…

Вулкан показал рукой на существо, похожее на птицу, сидящее высоко на ветке. Взъерошенные тонкие перья влажно поблескивали – как показалось Зитосу, от крови. Существо недовольно каркнуло высоким, словно женским, голосом, а затем взлетело, размахивая куцыми крыльями.

– Он видит нас, – продолжал Вулкан, – и уже сейчас пытается заманить в ловушку. Темнота, туман, роща отвратительных деревьев, которые вовсе не деревья, – все это насылает на нас Элиндрах.

– Его обитатели? – уточнил Абидеми, все еще провожая взглядом улетающую птицу,

– Да, но и сам город тоже. Его границы меняются, выгибаются, как медленно крадущийся хищник, уверенный, что добыча забрела прямо в его логово.

Зитос пристально всмотрелся в темноту и вдруг понял, что деревья движутся, словно тени, убегающие от света.

– Нам нельзя медлить, – напомнил Вулкан.

Они двинулись дальше, сохраняя тревожное молчание, пока роща не поредела, а потом не сменилась мрачной пустошью, усеянной чёрными менгирами. Здесь было светлее, но свет исходил не от солнца. Наверху висела огромная сфера, кажущаяся не совсем реальной. Она как будто была здесь и в то же время не существовала.

Унылый свет этого шара падал на опаленный холм, над которым торчала башня. Позади башни мелькали далекие, но постепенно приближающиеся огни города.

– Вот и наш порог, – объявил Вулкан, посмотрев сначала на башню, а потом подняв взгляд к штурмкатеру. – Иген, – передал он по воксу, – снижайся. И приглуши двигатели.

Примарх снова перевел взгляд на город, далекий, но с каждым мгновением приближающийся.

– Здесь повсюду глаза.

– Я не вижу ни птиц, ни тумана… – заметил Зитос.

Вулкан ответил ему:

– Они преследуют нас, Варек. Они гнались за нами с того момента, когда мы прошли мимо раненого дерева. И чем ближе мы к городу, чем дольше здесь остаемся, тем больше они увидят. – Примарх указал на башню. – Наша тропа ведет внутрь. Ее обитатели уже ждут. До сих пор они позволяли нам приближаться, но теперь начнут действовать.

– Позволяли, отец? – недоверчиво спросил Зитос.