Текст книги "Старая Земля"

Автор книги: Ник Кайм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)

Глава 10
МЕТАЛЛ И ПЛАМЯ
ЗАОДНО

– «Заврод» отходит назад, неторопливо произнёс Джебез Ауг, тоже оставшийся в рубке «Железного сердца», но до сих пор не проронивший ни слова.

Медузон нетерпеливо кивнул. Даже на неясном гололитическом изображении он мог видеть, как меняется сцена боя. После уничтожения двух эсминцев еще два корабля вражеской флотилии выбрали другой курс, намереваясь вступить в бой с пятящимся «Завродом» и уступающим ему размерами, но не мощью «Грозовым враном».

– Нурос и Далкот теперь должны отступить, – сказал Мехоза, не менее внимательно следивший за ходом операции, чем военачальника Не пора ли вмешаться?

– Еще рано, – ответил Медузон, качая головой.

Гололит прочертила лента быстро поступающей информации, затем на дисплее появилась ломаная линия.

– Они определяют дистанцию, – приглушенным голосом произнес Ayг.

После своего триумфа «Грозовой вран» благополучно вышел из сферы боя, но уже разворачивался, чтобы помочь пострадавшему броненосцу.

– Мы ждем, – объявил Медузон. – Это ведь корабли Сынов Хоруса. Я не выйду из тени, пока преимущество не станет полным.

– A Hypoc и Далкот? – спросил Ayг. Напряженное молчание Мехозы говорило, что его занимает тот же вопрос, который он не осмеливается задать.

Медузон искоса посмотрел на железного отца:

– Риск неизбежен в любой операции. Мы не можем действовать, пока противник не разделен. Остальные фратеры заняли свои позиции?

– Они ждут твоего сигнала, военачальник.

– Включая Мора?

Ayг нахмурился:

– «Красный коготь» и его остальные корабли все еще с нами.

– Хочешь что–то добавить?

– Лумак считает, что он рассчитывает на твою гибель во время сражения, чтобы принять командование.

Медузон невесело рассмеялся:

– Авернии везде видят измену, куда бы ни поглядели. Даже среди союзников.

– А ты, военачальник?

– Я тоже, но я не планирую погибнуть в этой битве. От Мора требуется только сыграть свою роль. Я надеюсь, что он присоединится к нам, но, если у него на этот счет другие планы, так тому и быть. На данный момент он действует к нашей взаимной выгоде, так что надо воспользоваться его грозной репутацией. Я не пренебрегаю никаким оружием из нашего арсенала. Не могу себе такого позволить.

– Даже если это обоюдоострый клинок?

Медузон кивнул, признавая риск, но не сдался.

– Я просто буду держать его на вытянутой руке.

Третий корабль отделился от флотилии, таким образом разделив Сынов Хоруса на две сравнительно небольшие группы. Еще два эсминца, последние из эскорта, последовали за ним, явно горя желанием отомстить.

– В Шестнадцатом отличные воины, как ни трудно мне это признать. Но они чересчур горды, – сказал Медузон. – Мехоза, подай сигнал. Авангард должен вступить в бой.

Мехоза отсалютовал и отдал соответствующее распоряжение.

– А железные отцы? – спросил Джебез.

– Будут ждать второго сигнала. Это относится и к Мору. Мы должны разделить их на две части, Ayг, а потом, когда они будут в замешательстве, атаковать.

– Я ни разу не видел кого–либо из Шестнадцатого в замешательстве.

– Значит, придется их этому научить! – отрезал Медузон, а потом повысил голос, чтобы было слышно во всей рубке. – Личному составу приготовиться к бою!

«Железное сердце» и другие корабли авангарда, до сих пор скрывавшиеся на границе зоны действия авгуров, пришли в движение. Разогрев двигателей из почти холодного состояния до полной мощности требовал немалого напряжения, проявившегося в вибрации всего корпуса флагмана.

Капитанский мостик еще сотрясала дрожь и окутывал красноватый свет, когда «Железное сердце» и остальные корабли авангарда вышли из радиационного колодца умирающей звезды, чтобы произвести запуск торпед.

– Ayг? – спросил Медузон, как только торпеды крошечными огоньками толкателей прочертили пустоту.

– «Неувядаемая слава», «Несгибаемое железо» и «Воля Горгона» – все они произвели залпы.

Этими кораблями командовали Аркул Тельд, Яккус и Лумак.

На проекции гололита множество мелких меток обозначили три торпедных веера.

Корабли» отделившиеся от флотилии Сынов Хоруса, в ответ увеличили мощность пустотных щитов, и этот энергетический всплеск немедленно отметили сенсоры «Железного сердца».

– Мы привлекли их внимание, военачальник, – заметил Мехоза.

Медузон кивнул, оценивая тактическую ситуацию.

– Приближаются истребители противника, – добавил капитан клана Сааргор.

Группа небольших символов, появившаяся на изображении гололита, двинулась на перехват торпед.

– Ответим тем же, – скомандовал Медузон, и Мехоза передал сигнал в ангар истребителей.

Навстречу первой группе в сфере боя вылетела вторая.

Три корабля противника с холодной медлительностью развернулись навстречу авангарду. Снарядам со звездолетов Железных Рук требовалось несколько минут для достижения цели, и Сыны Хоруса прибавили мощность двигателей, чтобы уклониться от торпед, не надеясь, что перехватчики смогут нейтрализовать угрозу.

Другие два космолета, эскорт и эсминец, не изменяя курса, спешили к отступающему «Завроду».

«Грозовой вран» уже вышел на расстояние, необходимое для стрельбы, и противники начали обмениваться ударами лэнс–излучателей.

Головная часть флотилии, где шли остальные корабли Сынов Хоруса, принялась перестраиваться, занимая оборонительную позицию. При таком расстоянии им потребуется немало времени, чтобы выйти хотя бы на максимальную дальность стрельбы.

Медузон знал, что должен этим воспользоваться.

– Увеличить подачу энергии на двигатели! – решительно приказал он. – Зарядить орудия основных батарей и усилить мощность передних пустотных щитов. Мы ударим по этим мерзавцам дьявольским молотом.

Приказы были услышаны и исполнены.

Носовые лазерные батареи и излучатели поспешно привели в боевую готовность на всех судах авангарда.

Они достаточно выстрадали и перенесли бесчестье, пока прятались в тенях, словно побитые псы. Теперь с этим покончено.

«Такое никогда не повторится», – мысленно поклялся Медузон. Железная Десятка будет возрождена.

Он резко поднял голову, горя жаждой мести:

– Открыть огонь!

Пламя, охватившее «Кровь Хтонии», вывело из строя двигатели и орудия корабля, наполнив все помещения едким дымом.

Нурос спешил по узкому переходу, таща на спине раненого воина Саламандр. Кровь, темная и блестящая при слабом аварийном освещении, покрыла разводами его доспехи. Частично это была кровь Нуроса, но в основном лежащего на его спине легионера.

Уничтожить Сынов Хоруса оказалось нелегко, несмотря на численное превосходство. Нурос ничего другого и не ждал. Но не ожидал и таких потерь среди своих воинов. Двенадцать мертвых легионеров лежали в машинариуме. Большинство остальных были ранены, некоторые серьезно. Но благодаря их самопожертвованию «Кровь Хтонии» неподвижно повисла в пустоте, а это немало.

Хотя корабль был обезврежен, его защитники еще сопротивлялись. Из вокс–рупоров на каждом перекрестке неслись требования подкрепления. Еще отрезок коридора, и десантники обеспечат себе свободный доступ к своим кораблям и выходу.

Пот, кровь, шум – для Нуроса все слилось в какофонию перегруженного восприятия и непрерывной спешки. Впереди, на каждом полутемном перекрестке, воинов приходится прикрывать огнем. Те, что сзади, образуют арьергард, но опасно замедляют шаг. Вокруг него тесная группа, заряды на исходе, рукоятки клинков стали скользкими от постчеловеческой крови. Доспехи пробиты во многих местах, цепные мечи теряют зубцы, ретинальные линзы трескаются, словно разбитые окна, напоминает о себе и прореха в латном вороте…

Их вылет превратился в спешный рейд по занятой врагом территории.

– Змий…

Голос ворвался в мозг Нуроса, едва слышный из–за прерывистого шума его собственного дыхания.

– Змий…

Он снова услышал голос, все еще не слишком отчетливый, но вызывающий вопрос: это его собственные слова, или их произносит кто–то вне его головы?

– Нурос!

Рука на плече подтвердила второй вариант, как и черная, забрызганная кровью фигура Кайлара Норна, стоявшего у него на пути.

Все вокруг окрасилось в красный цвет.

Нурос поморгал. Сначала, чтобы стряхнуть с глаз кровь, потом – чтобы заставить умолкнуть тревожный сигнал доспехов, указывающий на биологические повреждения.

Он чувствовал себя оглушенным.

– Апотекарий?

Норн подошел ближе. Нормальный человек, пытающийся убедить сумасшедшего в его безумии.

– Он мертв. Опусти его, Нурос.

Путь преграждала взрывозащитная дверь, и между ними и их преследуемыми врагами осталось несколько метров усиленного адамантия.

На ретинальном дисплее Нуроса, забитом статическими помехами, покраснел еще один символ. Он тяжело выдохнул через маску и спустил тело воина Саламандр со своих плеч на палубу. Рядом тотчас образовалась лужа крови, и текла она не только с убитого.

Норн присел рядом с телом, как только оно коснулось пола. Цепной резак, закрепленный на запястье его латной перчатки, негромко загудел. Апотекарий резкими ударами пробил сначала грудь мертвого воина, потом горло. Редуктор сделал всю остальную работу, вырезав прогеноиды легионера на случай, если когда–нибудь предоставится возможность имплантировать их снова. Если только кто–то из них доживет до этого времени.

– Даруй мир тому, кто больше не может сражаться, – прошептал Норн.

– Все кончено, Ворон? – спросил Нурос, спеша продолжить бой.

Норн печально кивнул:

– Мне не придется пускать в ход карнифик.

После этого он поднялся, бесстрастный, как сама смерть, и они двинулись дальше.

Вскипел яростный шквал ударных и зажигательных лучей, выстрелы яркими кометами осветили пустоту. Яркий и жесткий свет почти ослепил сенсоры противника, находящегося на расстоянии нескольких тысяч километров.

– Ещё залп, – произнес Лумак глубоким басом, рокочущим внутри его шлема.

Теперь он редко снимал шлем, ставший такой же его частью, как плоть и кровь, как его скорбь.

Скорбь, как ни странно думать об этом, всецело завладела им. Легионер Железных Рук из клана Аверний, один из немногих несчастных, оставшихся в живых. Очень часто, несмотря на холодную логику внедренных в его тело машин, он думал, что от него осталась только скорбь. И стыд. И ненависть.

Вот поэтому он и был так предан Медузону, терранину, как ни странно, но истинному сыну Горгона, несмотря на свое происхождение.

Феррус Манус погиб. И что бы ни делал Лумак, изменить это невозможно. Он и сам хотел умереть, но остался жив. И продолжающееся существование отягощалось непомерной ношей – его позором.

Нет, он не в силах был отменить смерть примарха, но мог мстить тем, кто в ней повинен. Ни одно деяние, каким бы значительным оно ни было – даже смерть Хоруса от железной руки Лумака, – не избавило бы его от стыда, но хотя бы как–то помогло. Малая толика…

– Мой господин? – обратился к нему капитан «Воли Горгона».

Лумак не заметил, что последние слова произнес

– Малая толика чего, сир?

– Мира? – откликнулся Лумак. – Искупления? Не знаю, теперь это не имеет значения.

Капитан хотел было сказать что–то еще, но, похоже, не нашел нужных слов.

– Еще залп! – скомандовал Лумак.

Обстрел продолжился.

Корабли с обеих сторон сблизились, и обмен залпами между ними стал интенсивнее. Яростный огонь кораблей Железных Рук заставил два звездолета противника, преследующих «Заврод», повернуть навстречу более крупным и менее поврежденным крейсерам. Как долго продлится атака «Железного сердца» и его спутников, предугадать было невозможно. Почти непрерывные вспышки пустотных щитов сверкали в окулюсе: Сыны Хоруса отвечали залпом на каждый залп.

Их огневая дисциплина и стойкость вызывали восхищение у Медузона. Даже уступая в огневой мощи, отступники проявили себя с наилучшей стороны, доказывая, что достойны быть легионерами магистра войны. И за это Медузон ненавидел их сильнее всего.

«Вам полагалось быть лучшими из нас…»

Он прищурил глаза, оценивая хрупкий баланс сил, и наконец заметил слабое место.

– Щиты работают с колоссальной перегрузкой, мой господин, – доложил капитан? – Мы сможем выдержать один, возможно, два залпа, а потом они рухнут, и нам придется восстанавливать защиту.

– Сколько это займёт времени?

Медузону не раз пришлось участвовать в пустотных сражениях и, хотя он отлично усвоил их основные принципы, вникать в тонкости у него желания не было.

– Несколько минут, сир.

Поблизости от двух групп кораблей разыгрывался конфликт не столь масштабный, но не менее важный. Истребители устроили между собой настоящую балетную дуэль. И в этом случае численное преимущество было на стороне Железных Рук, но пилоты XVI легиона проявляли летное мастерство и стойкость. В итоге торпеды не принесли никакой пользы. По крайней мере, на данный момент.

Медузон мрачно усмехнулся и указал на один из вражеских кораблей:

– Вот здесь запас энергии самый низкий.

Капитан поспешно взглянул на свой пульт, словно только что заметил этот звездолет.

Офицер из состава смертных ответил усмешкой на усмешку военачальника:

– Коллапс щитов неизбежен.

– Сообщи остальным кораблям авангарда, – обратился Медузон к Мехозе.

Тот уже открыл каналы связи, чтобы передать приказ, как вдруг затрещал корабельный вокс.

Ayг несколько секунд смотрел перед собой невидящим взглядом.

– Поступил сигнал, – нахмурившись, доложил он.

– Откуда? – спросил Медузон, ощутив настороженность Железного Отца.

– Это не один из наших. – Ayг повернулся и взглянул в лицо Медузону, как будто желая подтвердить истинность своих слов. – Просьба прекратить огонь и провести переговоры.

Медузон сердито отвернулся к иллюминатору.

– Капитан?

Смертный офицер потер нахмуренный лоб, на котором от этого не стало меньше морщин.

– Вражеские корабли прервали движение. Орудия молчат.

– Прекратить огонь, всем остановиться, но двигатели держать наготове. Есть ли сведения от остальных фратеров или Мора?

Ayг покачал головой. Статический треск забивал вокс–каналы между разрозненными группами кораблей Железных Рук, что можно было объяснить расстоянием и интерференцией пустоты.

– Что бы это значило? – спросил Мехоза.

– Разумно ли это, военачальник? – засомневался Ауг. – Их корабли сумеют провести перегруппировку.

– Может, и неразумно, но я не стану атаковать противника во время прекращения огня, к тому же они по–прежнему не двигаются, – ответил Медузон и заговорил громче, обращаясь к капитану: – Эти пустотные щиты…

– Да, господин?

– Они все еще истощены? Что говорят наши приборы?

– Так точно, господин.

– Если что–либо изменится, обстрелять тот корабль из всех доступных орудий.

Капитан энергично отсалютовал.

В своем потертом мундире он выглядел довольно неряшливо, но держался гордо.

– С огромным удовольствием, сир.

В рубке, все еще полутемной, согласно боевому расписанию, воцарилось напряженное молчание.

Все прислушивались к воксу.

Первым тревожную тишину нарушил унылый выдох Ауга.

– В чем дело, брат? – спросил Медузон, правильно понявший его состояние.

– Я идентифицировал специфический носитель сигнала, – ответил он. – И выяснил, кому он принадлежит.

Неизвестно, какое ругательство готово было сорваться с губ Медузона, но в этот момент в вокс–канале раздался грубоватый голос Тибальта Марра:

– Медузон… Это послание предназначено для короля голодранцев, известного как Шадрак Медузон.

– Как он мог узнать, что мы здесь? – взволнованно прошипел Мехоза.

Ayг жестом попросил его замолчать. Этот вопрос может подождать.

Медузон ничего не сказал. Он всматривался в изображение, но не видел никаких признаков «Последователя Луперкаля». Он слушал, стиснув зубы.

– Прошли дни. Но годы я терпеть не намерен. Знай, потрепанный сын железа, я выдержал твою бурю, я нашел тебя, и я получу твою голову, как и обещал. Клянусь магистром войны и истинным Властителем Человечества.

Сообщение закончилось.

– В пустоте появляются вражеские корабли, мой лорд! – крикнул капитан.

У края иллюминатора возникли еще три крейсера. До этого момента они шли по самому краю сферы боя, невидимые для авгуров Железных Рук. Остальные космолеты начали вновь подавать энергию на орудия и двигатели. Маятник превосходства качнулся в сторону отступников.

– Есть среди них «Последователь Луперкаля»?

– Нет, мой лорд. Мы что–нибудь скажем Марру?

Послание возобновилось.

Медузон, осознав свою ошибку, так разъярился, что ответил не сразу. Ayг уже собрался вмешаться, но военачальник заговорил:

– Уничтожьте их! Уничтожьте этот проклятый корабль!

Стрельба возобновилась, и пространство снова заполнилось яростью и огнем. Один из фрегатов Сынов Хоруса взорвался, наводнив пустоту обломками. Разрушительный огонь из–за отсутствия пищи бушевал недолго, но, прежде чем угаснуть, успел уничтожить все внутри цели. Фрагменты распадающегося звездолета попадали на щиты других крейсеров и мгновенно испепелялись.

Ответные выстрелы ударили в щиты «Железного сердца», и Медузон понял, чего может стоить эта жалкая победа.

В бой вступили еще три корабля Сыновей Хоруса, огромные, грозные, не поврежденные выстрелами, с изрыгающими огонь орудиями. Целая фаланга начала поворот, чтобы пустить в ход более мощные бортовые батареи. «Заврод» и «Грозовой вран» были забыты. Один из них, наполовину разбитый и неспособный самостоятельно справиться с повреждениями, только и мог, что потихоньку уйти из сферы боя; второй отступил, поскольку осознал тщетность атаки против врага, получившего подкрепление.

А с правого борта, в верхней части сферы боя, спешила и остальная часть флотилии.

– Второй сигнал! – приказал Медузон.

С помощью братьев они еще могут вырвать победу.

Мехоза попытался передать сигнал, но покачал головой.

– По–прежнему тихо? – спросил Медузон.

– Никакого ответа. Противник может глушить наш

– Мощность щитов упала до десяти процентов, мой лорд, – доложил капитан.

Раздался заунывный и настойчивый вой сирен тревоги.

На экране иллюминатора «Неувядаемая слава» внезапно лишилась пустотных щитов и получила чудовищный удар. В воксе сквозь вой клаксонов послышался искаженный голос Аркула Тельда.

– Мы подбиты, мы подбиты, – передал он. – Щиты…

Окончание сообщения потонуло в треске помех.

– «Неувядаемая слава» потеряна? – спросил Медузон, раздраженный мгновенным переходом от превосходства к унижению.

– Корабль еще держится, – сказал Ayг. Прикрыв глаза, он говорил так, словно стоял на пострадавшем корабле. – Рубка сильно пострадала. Тельд… неизвестно. Аварийные станции действуют. Они переходят к оборонительной тактике.

Ayг поморгал, возвращаясь на «Железное сердце».

– Носовые щиты истощены почти полностью! – закричал капитан, чтобы его услышали сквозь вой сирен.

– Замедлить ход, поворот на левый борт! – приказал Медузон. – Мы покажем им фланг и запустим бортовые орудия. – Он повернулся к стоящему сбоку капитану клана Сааргор. – И, Мехоза, заставь чертовых фратеров вступить в бой, иначе мы превратимся в космический мусор, пока они сами догадаются вмешаться.

Скрытый между парящими обломками и почти невидимый в смертельных вихрях огня, в пустоте появился маленький корабль, мелкая рыбешка среди левиафанов. Он буквально возник, как будто из эфира, но при этом вышел не из варпа, поскольку там без поля Геллера такая кроха ни за что бы не уцелела, а из совсем другого измерения.

Глава 11
ВОЛЬНОЕ ПЛАМЯ
ВЗМЕТНУЛОСЬ ВНОВЬ

Нурос схватился рукой за бок. Между пальцами латной перчатки текло что–то темное и густое.

Собственными усилиями остановить кровь не удавалось. Самого удара он не помнил. Немудрено, ведь схватка в машинариуме «Крови Хтонии» проходила с безудержной ожесточенностью. Наверняка он знал лишь то, что его рана глубока. Тело справится, кровь свернется, и рана закроется, но все это будет напрасно, если их взорвут.

Три почерневших в огне десантно–штурмовых катера, ревя двигателями, вырвались из пробоины в борту «Крови Хтонии» и почти сейчас же попали в море обломков.

Все еще испытывая головокружение от ран, едва заметив, что подошедший Кайлар Норн отвел его руку от раны, Нурос почти не ощущал резких поворотов транспорта. Он не мог оценить по достоинству ни сильного крена на левый борт, ни внезапного рывка вправо – ни одного из зигзагов траектории, имевшей цель уберечь от унизительной гибели в пустоте всех, кто находился на борту.

– Пилот… – тяжело дыша произнес Нурос, одновременно кивнув апотекарию, когда боль стала утихать. – Остальные корабли?

Возникла пауза, катер снова дернулся, двигатели взвыли, заполнив кабину белым шумом, и только тогда донесся ответ пилота:

– Нас все еще трое, капитан… Нет, подожди. Четверо!

Даже Норн, приостановив свои манипуляции, удивленно поднял голову.

– Противник? – почти проревел Нурос, непроизвольно хватаясь за рукоять меча.

Снова пауза, и еще один искусный маневр. Транспорт резко уклонился влево. Норн выругался. В смотровой щели сверкнули лазерные лучи.

– Мне кажется, брат Отах хочет испытать тебя, Ворон, – сказал Нурос, поглядывая на апотекария. Его нрав восстанавливался вместе с физическим здоровьем. – Что за корабль? – снова обратился он к пилоту.

– Дружественный, – пришел наконец ответ. – Саламандры, капитан. Это Восемнадцатый легион. «Вулканис».

– Откуда он тут взялся?

– Очевидно, ниоткуда, капитан. Сенсоры ничего не зарегистрировали, и вот он здесь.

Нурос повернулся к Норну:

– Варп?

Апотекарий задумался, но затем покачал головой:

– Это невозможно.

– Откуда же тогда?..

– Капитан, – прервал их голос пилота.

– Говори, Отах,

– С катера поступил вокс–сигнал.

– Прими его.

Отах усилил мощность, чтобы сообщение могли слышать в пассажирском отсеке:

– Говорит Иген Гарго, пилот «Громового ястреба» «Вулканис». Нам нужна помощь, братья. Наше судно повреждено. На борту Вольное Пламя. Повторяю, у нас на борту Вольное Пламя.

Нурос замер. Он не двигался, не дышал, и даже его мысли как будто погрузились в стазис.

– Нурос, – настойчиво окликнул его Норн, заметив такую же реакцию у всех Саламандр, слушавших вокс. – Что такое Вольное Пламя?

Отах уже вывел двигатели на полную мощность, и космодесантники помчались к кораблю, назвавшемуся «Вулканисом».

– Это примарх. – выдохнул Нурос. – Вулкан жив.

«Железное сердце» охватил огонь. Противопожарные сервиторы неустанно сновали по рубке, а корабль продолжал сотрясаться от вражеского обстрела.

Медузон и остальные легионеры закрепились на командном возвышении благодаря маг–подошвам сабатонов. Экипаж из смертных не имел такой возможности, поэтому они цеплялись за пульты или поручни, проходящие по всему помещению

Изображение тактического гололита мигнуло, пропало, потом все же восстановилось. Блок когитаторов взорвался, отшвырнув к стене мужчин и женщин в форменной одежде. Из ниши выскочили сервиторы, чтобы убрать тела погибших. С потолка сыпались искры. Пламя удалось сдержать. Орудия продолжали вести стрельбу.

– Капитан! – взревел Медузон, чей лоб украсила длинная извилистая царапина.

Тот был жив, но бережно прижимал к телу сломанную руку.

– Щиты левого борта не выдерживают, лорд.

– Как далеко вражеское подкрепление?

– Они достигнут огневого рубежа через несколько минут, лорд.

– Ауг! – крикнул Медузон.

Он вглядывался в картину бойни через иллюминатор. Корабли обеих сторон сильно пострадали. Струи топлива и других жидкостей висели в пустоте радужными разводами. В холодной пустоте то и дело беззвучно расцветали грозные фонтаны взрывов. Связь обеих флотилий нарушал непрерывный треск статических разрядов.

Тщательно и досконально спланированная операция превратилась в изматывающий бой.

Медузон с яростью вспоминал найденные схемы. Он понял, что это была ловушка, отравленная приманка, оставленная Марром, которую он с радостью проглотил. И подавился.

– Ayг! – громче и настойчивее повторил Медузон.

– Есть контакт, – откликнулся тот, когда крик военачальника прорвался сквозь непрерывный шум.

– Красный коготь» вступает в бой, – послышался хорошо узнаваемый суровый голос Аутека Мора.

– А остальные фратеры? – спросил Ayг, не дожидаясь реплики Медузона и решив, что скорость важнее чинопочитания.

– Присоединяются по моему приказу.

Мехоза тревожно оглянулся на Медузона, но тот кивнул.

Джебез подал второй сигнал.

– Подтверждаю, – произнес Мор хриплым кровожадным голосом, весьма подходящим ему.

Аутек отключился, и вокс–канал умолк.

На краю гололитической проекции появилась вторая группа кораблей Железных Рук. Они незаметно обошли центральную часть флотилии Сынов Хоруса и теперь, когда противник развернулся, могли свободно бомбардировать с тыла.

Два вражеских корабля постигла мгновенная гибель: они были разорваны пополам, а остатки разлетелись при перегрузке реакторов. Вспышка двойной сверхновой озарила пустоту недолговечным ядерным рассветом.

Оба корабля были уничтожены «Красным когтем», идущим во главе группы.

Медузон представлял, как Мор мысленно заносит их в список своих жертв, но радовался, что ярость железного отца направлена не против него.

«Железное сердце» выдержало еще один залп, потом еще.

При таком жестком натиске со стороны Мора другим отцам оставалось только наносить завершающие удары по уже обезвреженным кораблям. Этого было достаточно.

Сыны Хоруса, несмотря на подошедшее подкрепление, отступили. Несколько кораблей все еще прикрывали отход флотилии, но жестоко поплатились за свой героизм. Такой поворот оставил во рту Медузона неприятный привкус, хотя он заранее мог его предвидеть.

Мор настаивал на преследовании и даже известил о своем намерении по воксу, но «Заврод» и «Неувядаемая слава» пострадали слишком сильно. Из состава авангарда Железных Рук ни один корабль не остался без повреждений, а без участия остальных фратеров, не имевших склонности к садизму, Мор с выигрышной позиции попал бы в неблагоприятные условия. Он предпочел уступить и остался чуть в стороне от потрепанной флотилии Железных Рук.

Сирены в рубке «Железного сердца» продолжали завывать даже после того, как экипаж погрузился в благодарное молчание.

Они выжили. Они выиграли битву, хотя и не так, как хотелось бы Медузону.

Несколько кораблей противника неподвижно парило в пустоте на расстоянии всего пары тысяч километров. Из зияющих брешей сыпались мертвые тела и мелкие обломки.

– Не послать ли туда призовые команды, военачальник? – спросил Мехоза после того, как Ауг отключил сирены. – Там наверняка много припасов…

Взгляд Избранной Длани заставил его умолкнуть.

– Они уже пусты, брат, – меланхолично заметил железный отец. – Марр об этом позаботился.

– Но осмотр подбитых звездолетов мог бы принести…

– Нет, – равнодушно возразил Медузон. – Он именно этого и хочет, чтобы мы еще больше ослабли, сражаясь с его бандами карателей и убийц. Не сомневайся, капитан, его алчные псы уже ждут внутри этих кораблей. Зарядите орудия космолетов авангарда вихревыми торпедами. Я хочу, чтобы не сохранилось ничего. Ни единого атома.

Медузон направился к выходу из рубки, Мехоза занял место командующего и начал восстанавливать порядок.

– Военачальник! – окликнул его Ayг. – Шадрак!

Медузон остановился у взрывостойкой двери.

– Славная победа, – сказал Джебез. – Тяжелая, но славная.

– Первая из многих, – после короткой паузы добавил Шадрак и вышел.