Текст книги "Раб. Часть 1 и 2 (СИ)"

Автор книги: Нэльте Нидейла

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 52 страниц) [доступный отрывок для чтения: 19 страниц]

Повизгиваю от восторга, пусть кто усомнится, что две подружки встретились… Хватаю её за руку, сжимаю, что-то бормочу.

Есть у нас в конторе система передачи информации, по примеру древней азбуки Морзе. Сжимаю её руку специальным шифром: "Помоги ему!"

Лерка бросает мимолётный взгляд на Антера, отвечая мне – "Да."

Продолжаю расспрашивать о "знакомых", о том, где она сейчас, чем занимается, рассказываю о своей местной жизни… Кажется, немного успокаиваюсь. Лерка поможет, поищет пути, попытается уговорить начальство, возможно, нам даже удастся вывезти Антера с Тарина…

Боги, как быстро встреча прошла… И как хочется поговорить с подругой подольше… Лерка, какая тут гадость, тут жить невозможно, мне воздуха не хватает, не могу видеть этих издевательств… Лерка понимает, стискивает руку: "Я с тобой".

Спасибо, подружка…

– Прости, зай, пора мне уже, скоро корабль…

– Приезжай ко мне! Хоть на несколько дней, хоть на недельку, я устрою разрешение, только ты заранее сообщи! Я так скучаю!

– Обязательно!.. Слушай, ты тут сиди, не высовывайся, последнего же так и не поймали…

Мрачнею: согласно легенде, я тут, кроме всего прочего, скрываюсь от обидчиков. Киваю, мол, да, я отсюда никуда, а ты приезжай!

– Постараюсь отпуск выбить, – говорит, – тоже хочу с тобой поболтать подольше, эх, сели бы на кухне, да с винчиком, помнишь, как бывало? Ну выглядишь ты классно, Литка, молодец, надеюсь, оправилась?

– Всё нормально, – говорю, – тут для девушек климат благоприятный, носятся с нами как с хрустальными вазами, мужчину чуть ли не за косой взгляд засудить можно!

– Классно вам тут! Обязательно постараюсь приехать! Ну, пора мне, дорогая… – нужно Лерку отпустить раньше, выходить одновременно правилами запрещено. Хотя с удовольствием проводила бы её хотя бы до стены! Но за Леркой дублёр следит, я так и не вычислила, кто из посетителей, впрочем, и не старалась специально, не нужно мне этого знать. Вроде бы никто меня здесь ни в чём подозревать не должен, но мало ли…

– Я заплачу, Чар, беги…

– Ну что ты…

– Не, ты у меня в гостях, счёт за мной! Залетай!

– Ладно, – соглашается, – в следующий раз я угощаю!

Поднимаемся, чмокаемся, она идёт к выходу, я возвращаюсь на место, вставляю карточку в приёмное гнездо, расположенное прямо на столе, подтверждаю сумму, дожидаюсь сигнала про оплату. Встаю…

Антер

Не могу поверить, что так легко отделался, они даже почти и не говорили обо мне, всё своих знакомых обсуждали. Интересно, с чего это госпоже на Тарине сидеть необходимо? Ну да не моего ума дело. Каждая мышца на взводе от ожидания, что же мне предстоит, какой приказ будет отдан, то ли сделать что-нибудь из серии "смотри, какой у меня послушный раб", то ли наоборот – стоять, не смея перечить, на какое-нибудь предложение вроде "хочешь рассмотреть, ты же там у себя и рабов, наверное, не видела? С ним что пожелаешь можно делать, пока я не прикажу, даже пикнуть не посмеет…"

Но нет. Странно. Встали, попрощались, Чара повернулась и ушла, моя счёт оплачивает. Почти вздохнул с облегчением, разве что мысль об избиении самого себя кнутом до сих пор неприятно холодит позвоночник… И тут с ужасом заметил эту тушу – оплывшее дряблое тело, которому уже не помогают никакие косметологические процедуры… Амира… Привычная дрожь прошла по организму. Теперь у меня другая хозяйка, сказал себе. Правда, с разрешения Ямалиты Амира сможет… да что угодно. А такая и спрашивать не станет, девочки всегда друг друга поймут, как говаривала она своим рабыням. И почему у таких сук всегда море денег?!

Тамалия

Толстая тётка неопределённого возраста, но именно тётка, пуская слюни пялилась на моего… чёрт, на Антера. Это заразно, что ли? Считать другого человека собственностью. Постоянно приходится себя останавливать. Впрочем, парней я часто тоже "своими" считала. Большинство из них почитали это посягательством на свободу и благополучно сваливали. Ну и к чёрту, зачем мне непостоянные?

Так, что-то мысли не о том, вот, смотри, какой постоянный завёлся. Не свалит, пока не отпустишь, в письменном виде. Но как-то не радует…

А тётка… с её деньгами (судя по наряду и камешкам) и такую внешность иметь, это ж сколько уже нужно было косметических процедур пройти, чтобы тело не выдерживало? Сейчас и в сто лет можно моложе выглядеть… Старая развратница… И обжора, да. Жирная.

Только тут я заметила, как напрягся Антер, стиснув побелевшими пальцами кнут.

Тётка с приторной улыбкой устремилась к нам. За ней на золотом поводке шёл смуглый высокий атлет – повыше Антера, да в плечах пошире, напомнивший мне племенного быка. Лицо непроницаемо, глаза масляные, профессиональный раб.

Тьфу, дура, нельзя так думать, откуда ты знаешь, что скрывается за этой маской, какая изломанная судьба? Ох, будь моя воля…

– Здравствуй, дорогая, меня Амира зовут, – протянула она мне руку, и пришлось с фальшивой улыбкой пожать и представиться.

– Извини, что я так по-свойски, просто увидела у тебя своего бывшего раба, хорошенький, правда? Как тебе, продавать не собираешься? А то что-то соскучилась я…

Антер

Предательская дрожь в коленях едва не свалила меня на пол. Рефлекс, что ли? Какое счастье, что я никогда больше не прикоснусь к этим свинячьим ногам. Я расправил плечи…

– … увидела у тебя своего бывшего раба, хорошенький, правда? Как тебе, продавать не собираешься? А то что-то соскучилась я…

Никогда больше? Нет, нет, к кому угодно, только не к ней…

Я победил паническое желание с мольбой взглянуть на Ямалиту. Кажется, ей и правда нужно было, чтобы я вёл себя с достоинством, не представляю, для чего. Но почувствовать себя почти человеком… всё же невыразимо приятно. И больно, до ужаса, до тянущей по всей нервной системе раздирающей рези… Мне строго-настрого запретили вставать на колени, повторили с десяток раз, заставили меня повторить – что бы ни случилось, не сметь. Но если решит продать обратно Амире… Лучше пульт, чем обратно, не верится, что так думаю… Откуда она здесь?!

– Нет, – холодно откликнулась хозяйка. – Он мне самой нравится.

– Понимаю, да у меня получше завёлся, – она дёрнула цепочку. Кнат с обычной долей презрения посматривал на меня, да пошёл он… Поначалу от меня Амира тоже не требовала всего того, что понадобилось потом. Постепенно, как ей казалось, "ломала", обижаясь, наказывая, иногда заставляя самому искать пути получения прощения, иногда подсказывая, иногда демонстрируя на примере других рабов… И тебя это ждёт… Долго ли ломать, всего несколько кнопок, и ты сломан… Остальное – обман.

– Рада за вас, – а сколько холода в словах, надо же, не ожидал… Думал, сейчас начнут обсуждать меня…

– А ты видела моё послание, правда же, оно справедливое? – Амира шагнула ко мне, протянув руку, и я ощутил, как жар прихлынул к щекам. Бросил взгляд на Ямалиту, та стояла, глядя на Амиру… И что тут сделать достойного?

Она наскоро коснулась пальцем замка и рванула брюки, захватив и бельё, опустила их ниже, чем нужно было для демонстрации надписи. Задрала рубаху. Кажется, я прокусил губу, ощутив солёный привкус на языке. Кажется, в дверях мелькнула Чара, взглянула на происходящее и предпочла удалиться.

Унижения в общественных местах самые тяжёлые. Когда тебя никто, кроме хозяина, не видит, можно хоть попытаться смириться. Да какое там смириться… Но когда на тебя смотрят десятки любопытных глаз… смеются, обсуждают… Ты осознаёшь, что даже если когда-нибудь окажешься на свободе, этого уже не смыть…

Тамалия

Честно, я просто не ожидала, что она посмеет так по-хозяйски обойтись с моей собственностью! Раб, конечно, он раб и есть, даже чужой, тем более твой бывший, но всё-таки! Я просто на несколько секунд остолбенела. Бедный мой Антер, нужно же было встретить эту суку!

– Как он мило краснеет, – произнесла она, потрепав его по щеке.

– Как ты посмела коснуться моего раба! – с ледяной яростью произнесла я, надвигаясь на неё – она, кажется, несколько испугалась и отступила. На секунду одолело желание раздеть её красавчика, но я остановила себя. Бесправный раб не виноват в том, что вытворяет его хозяйка. Нет уж.

Я схватила с ближайшего стола какое-то жидкое блюдо и плеснула на неё. Надеюсь, горячее.

Она завизжала, стряхивая с лица куски еды, на шикарном платье пошли пятна, одна грудь вдруг просела – видимо, бюстгальтер не выдержал поддерживать.

– Ты мне ответишь! – заверещала она.

– Все свидетели, что ты сделала с моим рабом! Если сейчас же не уберёшься отсюда, подам жалобу!

Чёрт, ну и засветилась, агент Там… Интересно, Леркин дублёр уже свалил или ещё тут? Чёрт, чёрт! Но меня было не остановить, я яростно развернулась к Антеру:

– А ты почему без штанов стоишь?! Почему позволяешь посторонним прикасаться к себе?!

– Но что я… – начал было он, наскоро застёгиваясь. Чёртов раб, без приказа даже не оденется! Может, я ошиблась и человека из него уже не получится?

– Я же сказала, вести себя с достоинством! – прошипела, приблизившись.

– Простите, госпожа…

Чёрт, уже снова на коленях, протягивает мне кнут, какой услужливый, чёрт тебя дери! Все мои увещевания псу под хвост! Огреть бы тебя разок… впрочем, не поможет. Так просто не вывести его из этого состояния, и мои приказы – просто другие приказы такой же хозяйки, и согласно стереотипам… Чёрт!

– Поднимись, я с тобой дома разберусь, – проговорила я, работая уже на публику. Кто-то разочарованно отвернулся – ну конечно, замечательное представление, думали, тут вам сейчас кровавое зрелище развернётся? Кто-то понимающе ухмыляется. Кажется, кто-то даже посочувствовал несчастному рабу. Ну хоть кто-то, боги, посочувствовал…

Амира яростно стряхивала с себя салфеткой остатки пищи и, похоже, уже успела поставить на место обвисшую грудь. Жаль, мы с Антером пропустили. Или у неё лиф механический?

– Ты мне за это заплатишь… – шипит на меня, – Это платье дороже твоего чёртова раба!

Ах, так? Ярость поднимается удушающей волной, застит глаза. Оборачиваюсь к настороженно посматривающему на нас стражу порядка:

– Имеет ли свободный человек право что-либо делать с рабом другого свободного человека без его разрешения?

– Нет, конечно, госпожа, это же как воровство…

– И что за это положено? – спрашиваю, хотя Амира уже замолкает. Дошло. Все эти дряни свободные и достаточно богатые, чтобы купить раба, на стороне друг друга, совершенно вольно чужих рабов обижают. Ожидала, что я посмеюсь, может, ещё и по рядам его проведу, чтобы всем виднее было? Но ты у меня сейчас получишь. Я даже знаю, что будет ужаснее всего!

– Если подадите иск и будет суд, ну свидетели есть… как минимум компенсация морального ущерба… В тюрьму вряд ли посадят, хотя если будете настаивать… Тут ситуация однозначная… Возможно, даже несколько месяцев дадут, если вы настаивать будете… – сообщает страж, и мне вдруг кажется, что Амира ему тоже неприятна. Повезло, однако. Не думаю, что её действительно кто-нибудь в тюрьму засадит, но даже ничтожная вероятность кажется ей ужасающей.

– Прости, – Амира вдруг залебезила, видимо, осознавая, что её ждёт. – Давай я тебе сразу штраф заплачу.

– Не нужен мне твой штраф, – говорю мстительно. Все зрители – мои, любопытно. Антер смотрит с ужасом и тоской, ничего, сейчас ты у меня поймёшь…

– А что нужно? – спрашивает Амира.

– Исполнишь здесь сейчас то, что я скажу – все свидетели, отпущу и судиться не стану. Но то, что ты сделала – прямое оскорбление мне.

Она кивает – сама поняла уже.

– Исполню, дорогая, чего ты хочешь? – фальшиво стелет.

– Хочу, чтобы ты извинилась перед моим рабом!

Она прямо отшатывается:

– Ты совсем ненормальная? С ума сошла?

– Как хочешь, – пожимаю плечами.

– Постой, – говорит. Буркает в сторону Антера: – Извини. Довольна?

– Нет, не довольна. Нормально извинись, скажи, "Антер, извини меня за всё, что я сделала, пожалуйста, я была не права!" – я решила не переигрывать, хотя соблазн опустить её на колени был почти непреодолим. Но тогда меня точно не поймут. Впрочем, кажется, моему милому и обычное "извини" уже в голову ударило, стоит ни жив ни мёртв и поверить не может. – Да дождись ответа!

Похоже, зрители разделились на два лагеря: одни возмущены отношением свободной к свободной, вторые откровенно получают удовольствие. Подумаешь, унизить раба – дело не хитрое, а тут такой цирк бесплатный…

– Антер, извини меня за всё, что я сделала, пожалуйста, я была не права, – повторяет, негромко, но всё же. Киваю, смотрю на него поддерживающе. Глаза мечутся, понимаю, родной, как тут простить? Едва уловимо качаю головой: не хочешь – не прощай! Расслабляется, улыбается:

– Никогда, – говорит. Амира вспыхивает, призывает свидетелей к тому, как рабы наглеют, но я не позволяю развить тему:

– Ты исполнила пожелание. Я не буду подавать в суд. Впредь не смей никогда подходить к моему рабу! Все свидетели, ещё раз себя не удержишь – заставлю извиняться на коленях! Он теперь МОЙ!

Её перекосило, но, конечно, не верит, вокруг хихикают, почти все довольны, некоторые возмущены, но не сильно, это ведь прикольно, у людей, похоже, вообще уже сдвиг пошёл, по всем параметрам…

– Ох, попадёшься ты мне, – сквозь стиснутые зубы Антеру. Делаю зверскую рожу:

– Уж я постараюсь, чтобы не попался…

– Тогда тебе придётся до скончания дней держать его у себя! – рычит. – Если решишь продать – ничего не пожалею, чтобы заполучить!

Кажется, Антер уже пожалел о своём поступке. Твердо смотрю на него, не вздумай пугаться и идти на попятную! Только попробуй усомниться в правильности поступка! Только попробуй на колени бухнуться!

Расправляет плечи. Молодец. Радость моя.

– Он очень хорошо ноги целует, – наконец, выдала эта тварь, злобно зыркнув на моего раба. – Долго, нежно, просто сидишь и несколько часов расслабляешься, советую попробовать. Это единственное, на что он способен. Пошли, – это уже своему несчастному, – тебе ещё учиться и учиться…

Я как представила бедного Антера, в течение нескольких часов обтирающего свои колени об пол, а губы об эту тварь, мне вдруг захотелось сделать для него что угодно… Чёрт, если бы я точно знала, что могу ему доверять, сразу же рассказала бы правду! Ну или хотя бы часть её. Существенную часть.

– Идём, – кивнула я ему, не удостоив извращенку ответом. Она ещё что-то бормотала вслед, но я не слушала.

– Знаешь… – задумчиво проговорила я всё ещё пылающему Антеру, когда мы вышли на улицу. – Она видела в тебе личность, которую так и не сломала и которой очень хочется отомстить.

– Госпожа! – чуть не взвыл он. – У раба нет никакой личности…

– Заткнись, – устало вздохнула я. Ну почему бы не промолчать, хотя бы из благодарности? Это же ужас, что с людьми делает страх…

До дома он шёл понурившись. Где гордо разведенные плечи, ещё несколько минут назад так радовавшие меня?

Антер

Теперь уж точно конец. Как ни глянь, а я везде облажался. С удовольствием оттолкнул бы Амиру, да кто ж знал, что моя вступится за меня? Поднять руку на вольную без разрешения хозяйки – преступление. А какой хозяин захочет брать на себя ответственность? С нами и не такое вытворяют…

А что на колени опустился… А как иначе в такой ситуации? Вроде и правильно всё сделал, а выходит, ослушался приказа. Ну да не привыкать, у этих господ постоянно приказы один другому противоречат. Даже странно, что она так и не воспользовалась кнутом, у любого из предыдущих хозяев на мне уже живого места не было бы.

И снова это жуткое "я с тобой разберусь"… Как же мне дома быть? Я покосился на пульт… Другие чуть что – сразу хватаются, а эта за всю прогулку так и не притронулась…

Боги… а это извинение Амиры… Да я хоть неделю на коленях на перце красном простою, ради такого-то… Как представлю, каково этой твари было, губы сами в улыбку расплываются.

По-моему, я даже хочу, чтобы Амира ещё раз не удержалась. Моя-то госпожа вон какая, стальная, оказывается… Сдержит слово…

Размечтался, дурак. Думай, как теперь расплачиваться будешь.

Тамалия

И что вот с ним делать? Как разъяснить? Похоже, никак. Нужно, чтобы до самого дошло, и наказаниями здесь ничего не добиться. Все наказывали. Просто не поймёт, за что и почему… Потому что раб, а у хозяйки блажь. Надеюсь, хоть дома не начнёт падать ниц и молить? Да уж, не надейся… Ладно, рано или поздно я заставлю тебя поверить, что тебе теперь можно быть собой. Хотя бы со мной наедине.

– Нужно будет свести эту дрянь, – произношу, заходя в дом. Тоска в глазах…

– Дорого, мало где сводят… – отвечает.

– Ничего, найдём, – говорю, проходя в гостиную. Кладу сумочку на стол, сверху аккуратно пульт. Горе моё застывает у двери, сняв ботинки.

– Ну, – спрашиваю, оборачиваясь, – долго там стоять собираешься?

Смотрит в глаза, взгляд затравленный… Ох, боюсь, долго. Хочется сказать, чтобы к себе шёл, да с другой стороны – пусть учится сам решения принимать. Знает же все мои пожелания, сколько раз за два дня озвучить успела.

Принимает, идиот. Подходит, не выпуская из рук кнута, медленно опускается на колени, протягивая мне. Судорожный взгляд на пульт.

– Наказывайте дурака, госпожа.

– Думаешь, поумнеет? – не удержалась, усмехнулась.

– Буду стараться изо всех сил!

– Тебя просили не становиться на колени.

– Но я же провинился.

– Ни при каких обстоятельствах, что бы ни произошло…

– Но все же видели…

М-да, задачка. Выходит, если бы не встал, меня ещё сильнее засветил бы. Что раб у меня непослушный, хозяйку не признаёт. Которая за него со свободной ругается. Неизвестно ещё, какое эта свободная место занимает в здешней иерархии… Выходит, наградить тебя нужно, а не наказать, дорогой.

Мягко забираю кнут, зажмуривается, сжимает кулаки, не движется.

Ага! Вспомнила! Шутка, но придётся кстати.

Наклоняюсь, легко прикасаюсь губами ко лбу. Сойдёт для первого поцелуя.

С недоумением открывает глаза. Боги, озарение! Улыбка!

– Молодец, – смеюсь. – А теперь займись-ка чем полезным.

Падаю в кресло, отбрасывая кнут, скидываю надоевшие туфли. Дууура! Забыла, что тебе Амира сказала? А этот помнит, вон, полезное надумал. Приближается и давай демонстрировать то единственное, что у него хорошо получается.

– Антер, – произношу тихо, чтобы не зарычать. Ну вот как так можно, что нужно с психикой сделать?

Что? Распечаточка в столе лежит…

Поднимает глаза, не отрывая губ от моих ног.

– Что ты делаешь?

– Единственное, на что способен, – мрачно отвечает.

– А меня ты спросил?

Ужас в глазах…

– Простите, госпожа, я думал…

– Что я непременно захочу воспользоваться советом этой дряни, на которую вывернула… что это было? Не важно. Иначе просто жить не смогу. Так ты думал?

– Но… вы сказали… заняться полезным… потом сняли туфли…

– Да у меня ноги устали на этих шпиляках шкандыбать!

– Давайте я…

– Боже, оставь мои ноги в покое!

– Вам неприятно? Простите, забыл, что к вам нельзя без разрешения прикасаться… Впредь постараюсь помнить…

– Как бы так тебе пояснить… если бы ты был моим любимым человеком, которому захотелось бы доставить мне удовольствие, по собственному желанию, возможно, мне и было бы приятно. Я, знаешь ли, тоже человек, тоже люблю наслаждения, да и секс мне не чужд. Но мысли о том, что эта дрянь елозила тебя по полу и заставляла… – замолкаю, не в состоянии подобрать слов.

– Так что мне делать? – глаза совсем несчастные, похоже, первую половину речи просто-напросто упустил. – Вам не нравятся пользованные рабы? Вы меня продадите?

– Я что только что сказала, повтори?

– Ну что вам противно при мысли, что до вас я так же прислуживал Амире, но ведь…

Боже, дай мне терпения. Когда я такое говорила?

– Ты не виноват в том, что вытворяла с тобой Амира. Ты находился в полном и абсолютном подчинении. Я не могу тебя в этом обвинять. Всё в прошлом, постарайся забыть. Знаю, что легче сказать, чем сделать, но всё же… Попробуй прислушаться к моим пожеланиям.

– Я по-прежнему не понимаю ваших пожеланий… – тихо, с надрывом.

Молчу, раздумывая, как ему пояснить. Или не пояснять – вот немного поживём, сам увидит и поймёт, а разговоры бесполезны. Откуда ему знать, чего от новой хозяйки ждать? Похоже, что бы я ни пыталась сделать, это пока воспринимается лишь как издевательство.

– Просто знай, что я не стану тебя наказывать, – говорю. Мрачнеет:

– Самого себя наказывать заставите?

Сердце буквально замирает… Да уж, агент Там, он-то не знает о том, что вы вынуждены играть соответствующую роль… Чего ещё ему ждать от вас, с вашими-то разговорчиками на людях?! Чёрт!

Так, а это что у нас? Наклоняюсь:

– Что это у тебя такое, покажи?

Слегка отодвигаю распухшую нижнюю губу.

– Ничего, – ведёт головой.

– Что случилось?

– Случайно.

– Что – случайно?

– Укусил.

– Случайно так не кусают… – начинаю и замолкаю, вдруг осознавая, когда это "случайно" произошло. – Подожди.

Встаю, достаю походного медика, сажусь обратно.

– Открой рот, это быстро.

Безропотно открывает, свечу пару минут, рана быстро затягивается, сканер выдает отчёт о благополучном завершении операции. Откладываю на стол, чуть не попадаю на пульт, пугаюсь, смотрю на Антера. Зрачки огромные, тоже смотрит на стол, но, кажется, пронесло. Да не может же этот пульт просто так от любого прикосновения срабатывать! Всё равно нужно будет убрать… Боже, какая жуткая мерзость…

Кладу сканер рядом, от греха подальше. Поворачиваюсь:

– Нормально?

Кивает. А губы как красиво очерчены, прямо самой поцеловать захотелось… Но не буду пугать, ему сейчас любая ласка в наказание, наверное.

– Ну? – спрашиваю. Смотрит вопросительно. – Что дальше?

– Не понимаю, госпожа…

– Если я тебе не прикажу подняться, долго будешь так стоять?

– Пока не прикажете… – непонимающе.

– Но ведь раньше я сказала, что не хочу, чтобы ты стоял на коленях. Как быть с дилеммой?

– Не заставляйте меня решать, госпожа… просто скажите, что сделать…

– Но как же я смогу отпустить тебя на свободу, если ты не научишься принимать решения?

Опускает голову, и, кажется, снова закусывает губу. Вот прокуси еще разок.

– Что молчишь?

– Что госпожа изволит услышать?

– Ответ!

– Госпожа изволит издеваться, раб терпит.

Вздыхаю.

– Вставай, – говорю. – Иди отдыхай.

Слушается. Бесшумно поднимается и уходит. Сижу какое-то время. Всё тихо.

Достаю сетевик. Так, что у нас тут с косметологами? М-ммм… чёрт.

Поднимаюсь к нему, стучу – пусть привыкает.

Стоит у окна, на садик наш крохотный смотрит, птичка моя в клетке… Поворачивается.

– Госпожа? – удивлённо, мол, что это вы стучите к собственному рабу.

– Цивилизованные люди предупреждают о своём приходе, – говорю. Кивает, делает движение навстречу, качаю головой, останавливая:

– Я на секунду, – говорю, – извини, вопрос неприятный. Ты знаешь, как эта дрянь называется, которой твоя надпись сделана?

Меняется с лица…

– Хочу найти, где её свести можно, – поясняю.

– Черрадий, – сообщает.

– Спасибо, – отвечаю.

– Госпожа… – останавливает. Смотрю. – Можно с вами? – нерешительно.

– Пошли, – говорю, – вместе поищем. Это ж твой интерес.

– Спасибо, – шепчет. Идёт за мной, заставляю сесть на диван, усаживаюсь рядом, забираю из сетевика поисковое окошко, раскрываю перед нами. Поддерживаем с двух сторон, ищем.

Очень долго на запрос ничего не приходит – поисковик выдаёт характеристики вещества (ничего хорошего! Опасный элемент, пока не сплавить с ещё какими-то материалами, к тому же, нельзя, чтобы на кожу попадал – ожоги оставляет). Кошусь на Антера, сидит, стискивает зубы, стараюсь не проявлять жалость.

Такого понятия, как татуировка с черрадием, не находим. Находим ожоги. Виват! Находим клинику, где их лечат, а заодно и мелкая приписочка – мол, выводим рабам. Залезаю туда, чёрт, они что тут, все этим занимаются?!

Оказывается, сложность процесса зависит от того, каким методом наносилось. Вещество опасное, даже если просто вырезать и нарастить новые ткани – нужны специальные антитоксины, редко где встречающиеся. В обычные медкабины такие не заправляют.

– Антер… – зову тихо. – Как тебе делали?

Смотрю на него. Молчит.

– Тут нет такого… – говорит.

– Понимаю, что тебе неприятно, – мягко, – но мне нужно знать, что искать…

– Может, я сам поищу? – едва слышно.

– Антер, – терпеливо. – Даже если ты сам найдёшь, мне тебя туда устраивать. Скрыть и так, и так не получится.

Стискивает зубы. Смотрит в сторону, говорит глухо:

– Сначала прорезала, потом прижигала порошок с помощью какой-то дряни, похожей на паяльник.

– По живому?! – не выдерживаю.

– Под наркозом, – хмыкает мрачно.

Боже мой, боже мой… Кусаю губы, стараюсь не показывать эмоций. Солнце моё.

– Названия инструмента не знаешь? – спрашиваю, сдерживаясь, чтобы голос не дрожал.

– Приобрести хотите? – мрачно.

– Чтобы поиск сузить.

– Не знаю, – говорит. – Зайдите на сайт развлечений с рабами, может, сразу с инструкцией найдётся.

Беру за руку.

– Антер, – говорю. – Ты же сам хотел поучаствовать.

– Простите, госпожа, – пресно. Да что ж ты обо мне думаешь, радость моя?!

– Антер… – говорю. – Я действительно хочу её свести.

– И для этого вам нужны подробности? – не выдерживает. – Может, рассказать в деталях? Как стоял, или, точнее, висел, закрепленный за руки-ноги, на какой минуте кричать начал, когда сознание потерял? Сколько крови натекло? Вам это удовольствие доставляет? Как Амире выжигать?

– Боже… она что, сама?..

– Вы бы видели её лицо…

Кажется, начинает дрожать. Отпускаю виртуальное окно, хватаю руку уже двумя:

– Тихо, – шепчу, – тихо, не надо.

Вдыхает резко. Останавливается, прикрыв глаза.

– Простите, госпожа.

– Давай я сама дальше поищу… – предлагаю.

– Приказываете уйти?

– Как хочешь, – говорю. – Можешь оставаться.

Остаётся. Ищем долго. Находим две клиники. Потом сверюсь со своей базой, когда горе моё видеть не будет.

– Когда поедем? – спрашивает. С такой надеждой, как же он её ненавидит!

– Сначала попробую навести справки, что за компании, какое качество, какие побочные…

– Да хоть какие!

– Не переживай, – говорю, – обещаю. Всё уберём.

Кивает. Ненавижу Амиру.

Антер

А я-то размечтался, что чуть ли не завтра повезёт меня удалять эту гадость. Теперь сомневаюсь – повезёт ли вообще? Или это был способ выяснить, что и как Амира делала? А смысл? Приказала бы – я бы всё равно рассказал.

Промолчала о том, придётся ли мне самому себя наказывать. Просто жутко становится, как представлю, что прикажет нечто подобное…

Спать вроде рано, но от меня ничего не требуют. Сижу в комнате, размышляю о том, сходить ли к комбайну или дожидаться, когда хозяйка сама покормит. Вроде бы разрешила пользоваться. Но… как-то не по себе. Подожду лучше.

Выглядываю на лестницу. Кажется, она в гостиной – мне отсюда не видно, но там свет горит. Вдруг слышу… Ох, кто бы мог подумать, что она умеет так ругаться! Это не таринский язык, какой-то из древних. Русский что ли. Уже не помню, но смутно понимаю, ничего ж себе! Что стряслось?

После некоторых колебаний спускаюсь, сидит перед виртуальным окошком, рука возле рта – то ли теребит нервно губу, то ли ноготь грызёт, спрашиваю тихо:

– Что-нибудь случилось, госпожа?

– А? – смотрит. Кажется, слегка смущается.

– Плохо, Антер. Я тут проверяла, кому эти салоны принадлежат. Один Корнелю, и мы туда не полезем. Если он узнает, что я первым делом тебе надпись свела, не отстанет…

– И что? – не понимаю, хотя смутно признаю, что она права. Тот мужик с цепким взглядом, что купил меня и подарил ей, очень заинтересуется. А вдруг у него есть власть отменить свою дарственную? Вот чёрт…

– Садись, – похлопывает по дивану рядом с собой, несмело подхожу, но любопытство сильнее – сажусь. – Понимаешь… Корнель тут очень важная шишка. А отпускать на волю рабов не принято. Поэтому лучше в поле его зрения не мелькать, иначе потом можем получить хорошие проблемы на голову.

– Да что он, за всеми операциями следит? – пытаюсь протестовать.

– Антер, ведь он тебя мне сам подарил. И я у них тут человек новый, я ж пару недель, как приехала. Тоже на виду. Вдруг он там указания оставил, если я тебя приведу – сразу же ему сообщить?

– Да что ему за дело до меня? – бормочу.

– Не знаю. Не так сразу. Ты у меня второй день, понимаешь? Нужно переждать, пусть всё успокоится, пусть о тебе забудут… Тогда обязательно поедем и сведём. Пожалуйста, поверь мне, я очень хочу её убрать, но не у Корнеля в салоне.

– Хорошо, – говорю, – а второй? Их же два?

Опускает глаза, закусывает губу, поворачивает ко мне окно. Кажется, я повторяю то, что недавно заставило меня спуститься с лестницы. Даже забываю извиниться перед хозяйкой.

Вторым салоном владеет Амира.

Туда я не пойду, даже если меня нажатием на кнопки пульта гнать будут.

– Ты, наверное, голодный, – вдруг сообщает Ямалита, складывая виртуальное окно обратно в сетевик и убирая сетевик в сейф. Неопределённо веду плечами.

– Запусти комбайн? Твоя программа так и называется "Антер", он тебе выдаст то, что уже можно. А то я объелась в кафе, как-то не подумала, что ты у меня ничего не ел.

– Конечно, госпожа, – поднимаюсь.

– И вообще, мог бы и сам пойти и поесть! Я ж тебе сказала, не стесняйся.

– Хорошо, госпожа.

Настроение ужасное. Может, она знала, что всё именно этим окончится?!

Тамалия

Вечером снова долго не могла заснуть. Насыщенный день, Антер в соседней комнате… Продолжаю запирать, понимая, что так к свободе не приучить. Но выхода пока не вижу. Мне придётся играть свою роль, а ему мотаться между хозяйкой, которая обещает не наказывать, и хозяйкой, которая ничем не отличается от всех остальных…

Так, для начала нужно убрать из обихода слова "приказываю" и "наказание". Свободные люди их не используют, общаясь между собой. Будем работать с подсознанием. А сложно это, оказывается! Никогда бы не подумала. Но ведь нельзя приказать вольно мыслить. Здесь противоречие уже внутри фразы…

Когда он отправился спать, я наконец-то закрылась у себя в спальне и прочитала то, что передала Лерка в помаде.

Задание состояло всего из одного слова – Мантиро. Если не ошибаюсь, это посол, точнее, "посолша" Тарина в Земном Альянсе. Представительница. То есть мне нужно максимально разузнать её положение в местной структуре. Займусь. Хоть бы намекнули, почему они ею вдруг заинтересовались, что стало известно.

Вспоминаю подробности вступления Тарина в Альянс. Кажется, тогда первый и единственный раз три Главы побывали за пределами родной планеты, для подписания документов. Все предварительные договорённости и последующие соглашения заключала Мантиро.

Политики вели целые баталии в студиях и на пресс-конференциях о допустимости существования в наше время рабства, о правомерности наведения порядка на Тарине силовыми методами, о необходимости объединить человеческие планеты после того, как оказалось, что люди в космосе не одиноки и далеко не все космические цивилизации настроены к ним дружелюбно. Пели красивые речи для зрителей, отдалённых от Тарина на сотни парсеков, кормили их рекламными баснями о самобытности планеты и о том, что в нынешние цивилизованные времена рабы – совсем не то, что в древности, а просто особая категория людей, которые не могут жить самостоятельно в силу сложившегося уклада. С элитными, может, так и есть, а как быть с бывшими свободными?