Текст книги "Раб. Часть 1 и 2 (СИ)"
Автор книги: Нэльте Нидейла
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 52 страниц) [доступный отрывок для чтения: 19 страниц]
Поскорее открываю скрытый отдел, беру, что мне может пригодиться, несу к себе. Что-то даже выбор платья не в радость, так и осталась бы в любимых брюках. Но ведь нужно произвести впечатление. Выбираю покрасивее, из тех, что ещё никто не видел, изумрудное, с разрезом и декольте. Будут всякие Селии пялиться, фу.
Стою, настраиваюсь, не дело это – в таком состоянии из дома выходить, а ну соберись! Надо, значит, надо. Еле привожу себя в порядок. Но ненадолго…
Антер уже внизу, ах ты ж мститель мой! Сердце просто заходится, оделся в ту же одежду, в которой в кафе ездил, танцевал со мной, ну зачем ты так… Боже, как же хочется сказать, чтобы переоделся, не могу я видеть тебя в этой одежде и на поводке, да и Олинка умрёт от эстетического шока. Или гормонального. Ну да ладно, сама ж сказала, чтобы что хочет надевал. Желаешь вредничать – вредничай.
Встряхиваю головой, подхожу.
– Почему выбрал именно эту одежду? – интересуюсь.
– Она ж вам нравится, – сообщает. Киваю. Нравится. Особенно пояс рабский нравится на неё надевать… Ещё и сам подаёт.
Застёгиваю вокруг талии, конец цепочки оставляю в руке. Ощущения прескверные.
Антер
Почти ждал, что отправит переодеваться, и даже хотел. Ну а что она мне скажет? "Иди, переоденься, в этой одежде я буду с тобой развлекаться, прикидываясь, что ты вольный, а в раба – в другой поиграем?" А всё равно обидно, лучше бы сказала. Уже и сам начинаю жалеть, словно закрывается дверь в красивый, желанный, недостижимый мир, словно просыпаюсь ото сна. Знал же, что выпадать в реальность больно – вот и не ной теперь.
Сжимаю зубы. Ямалита молча идёт к гравикару, спиной своей узкой дразнит, так и хочется прикоснуться к перекрестью бретелек на позвоночнике… Будет танцевать там с Селием и прочими уродами, а тебя к стулу цепью привяжет, чтобы молча сидел и ни с кем не сцепился, – чтобы смотрел и вспоминал, каково это, держать её за талию, вдыхать аромат…
Заткнись, рычу на себя. Хорошая тебе хозяйка досталась, знает, как без плётки твои жилы выматывать. Молчи и терпи.
Едем молча, Тали смотрит в окно, я в другое. Раз показалось, будто хочет что-то сказать, но промолчала. И не надо, я только-только настроился на предстоящее.
Подъезжаем к воротам огромного особняка, расположенного прямо у моря. Открываю Ямалите дверь. Как положено рабу. Зря эту одежду надел, дурак. Самому тошно.
Тамалия
Да уж, нужно было настоять, чтобы переоделся. Я же теперь весь вечер в себя прийти не смогу, вспоминая… К чёрту, агент Там, это всего лишь одежда, выкинь дурь из головы и подумай, что ты можешь сделать. Вдруг получится к сети дома подключиться? Если у них в клубе вся знать бывает, может, списки какие имеются…
Дом у Ажалли, мамаши чудесных деток Свеллы и Селия, большой и красивый, но какой-то очень уж громоздкий, будто под старину сделан. Зато внешнее пространство организовано как в Царусе, видно, один архитектор работал. Красота. Поменьше, чем у Корнеля, у того вообще нечто запредельное, но и здесь роскошь ощущается. Какое было бы приятное задание, если бы не рабы! Пожить на тёплой планете, погостить в прекрасных особняках… Походить на приёмы, потанцевать на вечерах… Вон Райтер, наш с Леркой друг-соратник, как-то операцию в джунглях со змеями и пауками проводил, весь искусанный приехал – медик справляться не успевал… А у меня ж сказка, можно сказать.
Эх, сказка моя надутая идёт позади, ладно, потом с тобой разговаривать будем. Лишь бы никто не пристал, а остальное как-то уляжется. Только пожалуйста, милый, не показывай свой нрав на людях. Хотя, какие это, к чёрту, люди… Лучше уж к змеям и паукам.
Ажалли встречает нас – пышная, но красивая дама, моложавая, с очень властным лицом. С ней два мужа, ага, наверное, папаши деток, если я правильно что понимаю в местных устоях. Один сморчок престарелый, словно в полупоклоне постоянно, глаза уставшие, но неожиданно мягкие. Второй помоложе да пополнее, кажется, я знаю, в кого Селий пошёл…
Нашему взаимному восторгу нет предела, она так давно хотела познакомиться с новой подругой любимой доченьки, а я и вовсе в полуобмороке от того, где меня принимают – в общем, все довольны и счастливы, наконец-то выхожу в сад с другой стороны дома, куда вынесено веселье. Дневная жара спадает, земля еще отдает скопившееся за день тепло, но лёгкий вечерний ветерок уже приятно освежает.
– Привет, Ямалита! – радостно спешит навстречу Свелла, чмокает в щёку – не стошнило бы.
– Как у вас красиво! – расхваливаю восторженно. – Покажешь мне дом?
Заминка, оглядывается – братца ищешь, что ли? Какое счастье, что его тут нет, ну если б был, я бы не просила дом показать… Тут же кивает:
– Конечно, идём проведу!
Заводит в большой открытый холл, сворачивает налево:
– Вот здесь гостевые комнаты, это если захочется отдохнуть, подкраситься, ну сама понимаешь – мало ли… – ведёт рукой вдоль нескольких похожих дверей. Подходит к небольшой лесенке, чуть спускается:
– Здесь комната для наказаний. Если раб провинится – можешь пользоваться. Изнутри запирается, звукоизоляция полная, никто ничего не услышит… – открывает такую же ажурную красивую дверь, а за ней… Нет, я на это смотреть спокойно не могу, Антер тоже как-то передёргивается.
– Да ладно, – говорю, – не представляю, что он такое может сделать, чтобы мне понадобилось его прямо здесь наказывать. Уж как-нибудь до дома дотерплю…
– Да я тоже не представляю, – пожимает плечами. – Но некоторые пользуются…
Ну да, наша любимая подружка Олинка явно не дотерпит.
Рассказывает мне, что где, минут двадцать на экскурсию тратим. Выводит в какой-то внутренний двор. Надо же, там вольеры шикарные, а в них – огромные кошки, вроде тех, что у Корнеля. Как-то мне даже не по себе становится…
– Лео-пумы, ты наверное знаешь, последняя таринская мода, – рассказывает. – Их откуда-то завезли… не помню названия планеты. Свирепые животные, но чипованные. Они у нас пока недавно, побаиваемся при гостях выпускать, нужно чтобы постоянно кто-то следил и контролировал, в случае чего – на пульт нажимал. Отучить нападать.
Улыбается так своим кошкам… людям так не улыбается. Смотрю на Антера, в глазах отголоски ужаса…
Наконец, возвращаемся к гостям, навстречу Селий с ещё одним парнем выходят.
– О, а вот и братец, – улыбается Свелла. – А это Халир, друг его, у них общий бизнес на Гиамме, Халир вообще последнее время редко на Тарине показывается… Так что повезло тебе.
Да уж, счастья полные штаны.
Впрочем, по сравнению с Селием – парень обаятельный, высокий и подтянутый, улыбка приятная – всё бы хорошо, если бы не рабыня на цепи. Молоденькая совсем, смотреть невозможно.
Здороваюсь, общаюсь, Селий всё на Антера поглядывает.
– Ты сегодня собачку на поводок посадила? – интересуется. – Что это твой раб снова не здоровается?
– Антер сегодня не должен ни с кем, кроме меня, разговаривать, – сообщаю.
– Чего это? – спрашивает подозрительно Селий.
– А вот захотелось мне так.
Селий бросает взгляд на Антера, я спешу к прочим гостям. Кого-то знаю, кого-то нет, народу много, некоторые Антера узнают – видимо, с Амирой знакомы. Слава богам, что она сама не припёрлась. Корнеля с Олинкой тоже пока не видно…
Антер сжатый весь, как же неприятно ему здесь находиться. Потерпи немножко, мой хороший…
Фуршет, рабы блюда носят, что-то перекусываю, пытаюсь ничего не упустить из информации. Сжимаю поводок Антера. Селий рядом вьётся, Халир с ним за компанию, за Халиром пристально следит рыжая девица – недовольна, меня их отношения не касаются, расспрашиваю о гостях.
Гости как-то разбиваются по возрасту, молодёжь отдельно, более старшее поколение отдельно, но мне нужно со всеми пообщаться. Вдруг какое-то шевеление, все затихают…
Входит девушка… Или нет, всё-таки женщина. Худая, бесцветная, не накрашенная, в странном костюме делового типа – светлая узкая юбка, закрытый верх. Глаза какие-то белёсые, водянисто-серые, но взгляд… Только по взгляду и видно, что взрослая женщина, причём занимающая неплохое положение.
Сзади тенью идет телохранитель – видимо, элитный раб, сложно разобрать, на нём никаких поводков, ошейников или других отметин, одежда обычная. Впрочем, да, вижу пульт на поясе. Раб.
К ней стремительно подходит Свелла:
– Здравствуйте, леди Келла!
Судорожно вспоминаю – не припомню что-то… Но Свелла зовёт меня, берёт за руку:
– Леди Келла, разрешите представить вам леди Ямалиту Станянскую, она из вашего рода "Меченосца".
– Наслышана, – кивает Келла, протягивая мне руку. Пожимаю. Надеюсь, целовать не нужно? О чём это она там наслышана…
– А это леди Келла Перельская, она относится к правящему дому Главы "Меченосца". Как замечательно, что вы почтили нас своим присутствием… Ямалита, не представляешь, как тебе повезло, это же такая редкость…
Свелла что-то щебечет, кажется, я проникаюсь собственным везением. Надо будет как-то с ней отношения завязать. Только ж вроде нужно ждать, пока она сама изъявит пожелание, навязываться к старшим аристократам – не по этикету.
Восхищенно лепечу про оказанную честь, но у неё такой взгляд, что предпочитаю не переигрывать, улыбнуться с лёгким достоинством, сообщить, что всегда к её услугам и заткнуться. Странная барышня, непонятная и не слишком похожая на остальное "высшее общество".
Идёт дальше, со всеми здоровается, Свелла её сопровождает в качестве хозяйки, хвост из гостей двигается следом – одни мы с Антером остаёмся.
– Ты её знаешь? – спрашиваю тихо.
– Первый раз вижу, – отвечает. Смотрю на него, лицо непроницаемое.
– Антер… – вспоминаю. – А ты с лео-пумами сталкивался? У тебя такой взгляд был…
– Лео-пума за полторы минуты человека съедает, – говорит бесцветно. Даже знать не хочу, где он это мог видеть…
– Здесь они в вольере, – напоминаю. Кивает.
Надо же, мои любимые Корнель с Олинкой пожаловали! Олинка в белом платье – сама невинность. Как это без раба сегодня, не верю, что не привезла с собой. Первые полчаса небось продержится, впечатление произвести.
Раскланиваются с Келлой, затем замечают меня, направляются.
Ох, как она на Антера смотрит, прямо хочется грудью закрыть.
Антер
С Пояса Ареса я именно из-за лео-пум сбежал. Их как раз только-только завезли, надеялись бои более интересными и напряжёнными сделать. Мне хватило один раз увидеть… чтобы рискнуть. Что так убьют, что так съедят. Всё-таки фантастически повезло, поймали уже на Гирангиуме, хозяин посчитал, что тратиться на возвращение дороже, чем тут же через агента продать и получить деньги. А ведь если бы настоял на возвращении, меня бы здесь сейчас не было…
Смотрю на Ямалиту, снова она мой страх видела, наверное, всё-таки трусом сочтёт. Животных каких-то испугался… А ты представляешь себе, каковы они, когда чипы не сдерживают? Кажется, краснею. Нет ей никакого до меня дела, у неё свободных вон полсотни, Селий с дружком впереди всех… И лео-пум им бояться не нужно, у них пульты имеются.
Скорей бы эта пытка закончилась. Мне приказано ни с кем не разговаривать, может, Ямалита действительно права, буду за ней тенью ходить, зато никто не станет цепляться и можно молчать. Не предел мечтаний, конечно, но ты же и не развлекаться ехал, бывало же и гораздо хуже…
Амириных знакомых много, хоть бы она не пришла…
Тамалия
Корнель галантно расспрашивает, знакомит с престарелыми родственницами Мальвирой и Айрой, одна ведёт за собой молодого раба, другая рабыню. Узнаю: та самая девица, что к Антеру в Царусе приставала, только на этот раз одетая. Впрочем, с такой одеждой условной без разницы, есть она или нет: нечто невесомо-полупрозрачное, так, уступка ради уважаемой хозяйки дома.
– Красивая цепочка, дай посмотреть! – Олинка ненавязчиво вытаскивает поводок из моей руки, как же ей хочется Антера подержать. Похоже, запретный плод для избалованных девочек превращается в настоящую манию.
Рассматривает цепь, проводит пальцами до самого антеровского живота, но натыкается на укоризненный взгляд папаши, и я успеваю перехватить своё сокровище:
– Обычная цепочка, Антеру сегодня нельзя ни с кем разговаривать и отходить от меня ни на шаг.
– Наказан? – понимающе интересуется Олинка. Киваю. Рабыня, пытавшаяся привлечь внимание Антера, косится на меня с нескрываемой неприязнью, но попытки вроде бы прекращает. Мальвира, у которой парень-раб, оценивающе и совершенно беззастенчиво рассматривает Антера, ещё предложи раздеть и зубы показать.
– Я выбирала, – хвастается Олинка, – Ямалите в подарок. Он ей так понравился, что она теперь никому подойти не даёт.
– Первый раб? – понимающе спрашивает Мальвира. – Это естественно, пройдёт. Тем более, что для неё это вообще в новинку, правда же, госпожа Ямалита?
– Да, – говорю, – я же выросла не здесь, к сожалению…
К счастью моему огромному.
– Ох, помню… – Мальвира ностальгически закатывает глаза, – меня родители отправили на пару лет, как раз перед совершеннолетием, поучиться… На Гиамму, конечно, дальше-то наши редко летают, но ведь там не то, пришлось мне без рабов жить. Как вернулась… месяц, наверное, из дома не выходила, наслаждалась! Как вообще люди без рабов живут?
– Уже и не представляю, – смеюсь. Да уж, мне на этой планете понимания не найти.
– Красиво одеваешь его, – сообщает Айра.
– Мне тоже нравится! – радостно улыбаюсь, в упор не замечая неодобрительных ноток.
Молодёжь топчется неподалёку, Селий с Халиром как-то переговариваются нехорошо, Корнель со старухами наконец-то решают нас отпустить к сверстникам, идём по территории, рассматриваем. Не хочу, чтобы Антер сзади плёлся, притягиваю за поводок к себе, так что он между мной и Халиром оказывается, бедная Олинка не успела место занять – пристраивается с другой стороны от меня, оттеснив Селия. Какая милая компания.
– Ну вот, меня на раба променяли, – смеётся Халир. Никого я не меняла, ты мне просто не нужен.
– Не обращай на него внимания, – заявляет рыжая в синем платье, – он ни одной девушки не пропускает. Как приезжает со своей демократичной Гиаммы, вообще не усмирить. А ты раба отпустить к остальным не хочешь?
И правда, с нами буквально пара рабов идёт, но ведь не запрещено же!
– Не хочу, – говорю. – Развлекаться он сегодня не будет. Сегодня я развлекаюсь.
Выходим к большой крытой площадке, музыканты играют, в ошейниках – видимо, тоже какая-то разновидность элитных рабов. Да что ж им всем так нравится эксплуатация человеческого труда? Что, сложно стереосистему поставить? Разносчиков на антигравитаторах купить? Нет, нужно демонстрировать, какое количество рабов содержать могут, видимо, этим богатство исчисляется.
– Хочу танцевать! – восклицает Олинка, похоже, она у них местный авторитет, ну ещё бы, учитывая положение папани. Так смотрит на Антера… Ух, если можно с рабами, я сама с ним весь вечер танцевать буду!
Ну да, размечталась. Олинка хватает первого попавшегося из своих друзей, тянет в центр, тот не то, чтобы слишком доволен – но не перечит. Всё-таки как много зависит от того, в какой среде вырос… Мне было бы неприятно так приглашать, всё-таки когда мужчина руку подаёт… ммм…
Смотрю на Антера, похоже, для рабов отдельная территория выделена, вон давешняя девица Айры ещё с какой-то перешептывается, почему-то кажется, что рассчитывают Антера у меня отпросить, жалеют, видимо, несчастного, при такой-то жуткой хозяйке.
Что-то я и сама себе такой отвратительной представляться начинаю… И это только начало вечера!
Вижу Корнеля, похоже, он пытается клинья под Келлу подбить, полезные связи упрочить, но, кажется, его ненавязчиво отшивают, Корнель замечает меня и с сияющей улыбкой подходит. Вокруг нас уже поредело, многие барышни кавалеров танцевать утащили, Халир вообще спросом пользуется, рыжая девица его увлекла, ещё две недовольны остались, да и Селий, видимо, жених завидный. Можно немного вздохнуть…
– Ну как вам, дорогая Ямалита?
– Замечательно, – говорю, – прекрасный вечер!
– Непривычно немного, наверное? Там, где вы выросли, всё по-другому, вы бы потанцевали, вас-то едва ли кто рискнёт пригласить… Не принято, хотя хотят, госпожа Ямалита, как мужчина вам говорю – ох хотят…
Бросает взгляд на нетанцующих.
– Эх, я бы и сам, но каковы мои годы… А может, можно старику рискнуть, моя прекрасная леди?
– С удовольствием потанцую с вами, – улыбаюсь, прости родной, надо. Танец как раз новый начинается…
– Это такая честь! – отыгрывает партию Корнель, но глаза-то не обманывают, никакой особой чести ты не видишь… Но ты мне нужен в качестве покровителя, так что будем заниматься взаимно полезным трудом…
– Сейчас, раба усажу, – говорю. Смотрю на Антера, лицо непроницаемое, так и хочется прикоснуться… Усаживаю на одно из мягких кресел, специально расставленных вокруг площадки, вручаю цепочку:
– Жди меня и ни с кем не разговаривай, пока я не приду.
– Как прикажете, госпожа.
Говорю специально, чтобы вокруг все слышали, вот сейчас порасспрашиваю у Корнеля про Келлу и постараюсь сбежать в другой конец парка… Посиди всего один танец, родной, я потом с тобой ещё раз в то кафе поеду…
А ты уверена, что ему этого хочется? Один раз проняло, поверил, расслабился, даже приоткрылся немного… Думаешь, после поводка хоть что-нибудь можно будет вернуть?
"Я же стараюсь, – оправдываюсь перед собой, – стараюсь, чтобы всё прошло как можно легче"… Может, не нужно было соглашаться танцевать? Но ведь не могу же я отказать Корнелю, он здесь самая важная фигура, не считая, пожалуй, этой Келлы…
Ух, опускаю руки на квадратные плечи, дышу в лысеющую макушку, просто предел моих романтических мечтаний. Хоть бери и снимай свои бриллиантовые босоножки на высочайших шпильках. Да не поможет.
Впрочем, Корнель абсолютно учтив и даже неплохо для своей комплекции двигается, ноги не отдавливает, ещё и разговор поддерживать умудряется.
– А кто такая леди Келла? – интересуюсь при первом же удобном моменте.
– Вас разве не познакомили? – удивляется.
– Познакомили, – спешу уверить, – просто я не совсем представляю… почему это такая редкость, почему вообще никто из правящих домов у нас не бывает… Интересно же!
– Действительно редкость, чтобы кто-то из семей Трёх Глав выходил в свет, а тем более племянница действующей Главы. По большому счету никто не знает даже, где они живут, полный коммуникационный барьер: ты никогда не дозвонишься, даже зная номер… Это всё делается в целях безопасности, и войти в этот круг очень непросто.
– А новые Главы как выбираются? – спрашиваю наивно. Бросает на меня взгляд, но, видимо, решает, что это лишь праздное любопытство, а не желание выбиться в Главы и составить конкуренцию несравненной Олинке.
– Это закрытая информация, Ямалита, нужно сначала в их круг попасть.
То есть Главами могут стать исключительно представители нескольких семейств? Так, что ли? Хорошо устроились… Или возможны смещения без кровопролитий?
– Это сложно, наверное?
– Очень сложно…
Ох, что-то не нравится мне оживление вокруг того места, где я Антера оставила, и музыка так долго играет – надоела уже, не бросать же мне Корнеля в самом деле…
– Вижу, вы уже поглядываете на сверстников, – улыбается радушно, наверное, и самому надоело голову ко мне задирать.
– Ну что вы… – изображаю смущение, но, боюсь, скрыть свои пожелания не удаётся. Что там у моего милого стряслось?
– Вы мне сердце разбиваете, так оглядываетесь, – посмеивается Корнель. Осознаю, что это мне положено его отпустить, а он уже и не знает, как намекнуть.
– Благодарю за танец, – говорю, – не представляете, насколько я счастлива, что довелось сразу же с вами познакомиться… Вы для меня здесь как отец!
А Олинка – сестрёнка, ага.
Раскланивается, предлагает обращаться в любое время дня и ночи, даже руку целует. Наконец-то ухожу.
Антер
Тали в длинном изумрудном платье и сверкающих босоножках рядом с этим низким толстяком – такая картинка карикатурная, даже не обидно. Осознаю, что она не могла отказаться от предложения, по нему же за километр видно, насколько он здесь важный мужик и какая львиная доля контроля у него в руках. Как повезло, что он меня сразу же ей подарил…
А вот в кресло зря усадила, понимаю, хотела как лучше. Где это видано, чтобы рабы в креслах сидели, уж лучше бы к дереву какому пристегнула.
Лучше ли? Логичнее – да, но ведь так хоть какая-то забота ощущается…
Только вот танцевать они пошли, когда все остальные уже возвращаются. Ладно, я сижу, мне разговаривать и с места подниматься нельзя…
– Привет.
Это моя знакомая из рабского бара, не помню, как зовут. Киваю. Подходит, на подлокотник усаживается. Интересно, не разговаривать – это вообще не разговаривать, или можно сказать, что нельзя разговаривать?
– Скучаешь? Идём к нам?
– Лайла, ему хозяйка говорить запретила, – Анита с другой стороны.
– Вот сука, – возмущается Лайла, но слова неприятно царапают. Ямалита же и правда как лучше хотела. Пожимаю плечами.
– Да, – соглашается Анита, – под такой ангельской внешностью та ещё тварь скрывается, нюхом чую.
Кошусь на неё. Нюх телохранительницы, конечно, хорошая вещь. Но злость бесправной рабыни, которая не видит… Да ведь никто, кроме тебя, не видит. Зачем она притворяется?
А когда она притворяется? Что из того, что ты видишь – правда?
Лайла кладёт руку на моё плечо, слегка прижимается – с полупрозрачной одеждой как-то излишне откровенно получается, кажется, опять начинаю краснеть, интересуется:
– Что, снова мучает тебя?
Не хочется говорить, что хозяйка меня мучает. Пожимаю плечами.
– Анита, может, ты попросишь? Тебе же всё можно, – Лайла.
– Прямо так и всё, – усмехается телохранительница. Посматриваю на них. Что им от меня нужно? Мало рабов, которым отдыхать позволено?
"Ты хоть представляешь себе, как ты хорош? Ты же красивый… Разве не понимаешь, почему Амира с Олинкой слюни пускают, всё забыть тебя не могут? Потому, что в тебе настоящая, мужская красота, и мужественность тоже!"
Смотри, хозяйка, а то и правда красавцем себя сочту. Улыбаюсь. Для чего бы она это ни говорила, а ведь приятно слушать…
– А что это постельный тут расселся? – Селий подходит с дружком своим. Сжимаю зубы. Ну же, Анита, будь другом, скажи ему… Говорит:
– Его хозяйка усадила, запрещает с кем-либо, кроме неё, разговаривать…
Спасибо…
– Чем же ты ей не угодил? В постели облажался?
Сжимаю зубы ещё крепче. Нельзя разговаривать, напоминаю себе.
– А кто ему в кресло сесть разрешил? – это уже Халир.
– Хозяйка, – сообщает Анита. Да что ж, тебя так до конца жизни и будут женщины защищать?
На Тарине, видимо, да… Ненавижу эту планету.
– Анита, не лезь, а? – Селий.
– Господин… я просто хотела спросить… если можно… Может, вы у госпожи Ямалиты спросите, может, она Антера…
У Селия глаза такие злые, что Анита замолкает, а Лайла соскальзывает с подлокотника и предпочитает отступить подальше.
– Что, Анита, он тебе нравится? – почти угрожающе.
– Ну… просто все веселятся, отпустила бы его с нами, а то сидит тут…
– И пусть сидит, не твоё дело, поняла?
– Простите, господин, – кивает Анита и тоже быстренько уходит. Ты не смеешь меня трогать без разрешения Тали, я тебе ничего не делаю.
– А что, – интересуется невысокая дико рыжая девка, что танцевала с Халиром и сейчас от него не отлипает. Глаза такие… нахальные, бесчеловечные совсем.
Интересно, ты теперь все не голубые глаза будешь бесчеловечными считать?
– … Ямалита действительно так с ним носится? Разодела как – дороже тебя, Халир, выглядит…
– Дороже? – хмыкает Халир. – Прицениваешься, что ли?
– Дразнюсь, – хлопает глазками. – Не нравится мне, как ты на неё смотришь… И так на Тарине не дождёшься, прилетаешь – и давай под все юбки заглядывать. Вот возьму тебя в мужья – будешь знать.
– Дорогая, я не готов ещё, пощади, – смеётся Халир.
– Предупреждаю, только попробуй к ней пристать!
– Да что ж я буду дорогу другу перебегать… – подмигивает Селию.
– А ну поднимайся с кресла, – говорит Селий. Смотрю на него. – Наглеешь?
Тянет мою голову, Халир хватает поводок.
– Что тут происходит? – голос Свеллы.
– Раб не слушается, – поясняет ее дорогой брат.
– Раб? – смотрит на меня подружка Ямалиты, ожидая разъяснений.
– Госпожа велела сидеть и ни с кем не разговаривать, – поясняю.
– Селий, отстань от него, Литу снова разозлишь. Дался он тебе.
– Твой брат неравнодушен к постельным мальчикам, – ухмыляется Халир. Селий смотрит на него с возмущением:
– Кто бы говорил!
– Да шучу я! – хлопает по плечу. – Но ты и правда слегка помешался на этом рабе. Какая тебе разница, как с ним развлекается Ямалита?
– С каким-то рабом развлекается, а… – Селий вовремя прикусывает язык, но, кажется, все поняли, что он хотел сказать.
"А ещё завидовал тебе ужасно, рассчитывал занять твоё место в моей постели…"
Это она ему отказала, что ли? Вот дурак, не могу улыбку сдержать.
– Ты чего лыбишься? – Халир, садится на подлокотник. Молчу. Нельзя мне разговаривать. Хотя ох как хочется сказать… Наклоняется, говорит тихо:
– Ты, тряпка постельная. У тебя ж, наверное, до хозяйки и хозяева были? Можешь себе представить, что мы с тобой сделаем – только повод дай… Попробуй ещё раз ухмыльнуться или глянуть косо – рабыне в борделе позавидуешь. А повод, знаешь, и по дороге в сортир заработать можно. Чтобы смотрел в пол, к господам только на коленях обращался и чтобы первые твои слова были, когда тебе разговаривать разрешат, – слова извинения, ты понял?
Молчу, толкает меня в затылок – чтобы кивнул. Вокруг зрители собрались, не понимают, что и почему происходит, но всё равно интересно… Как обычно. Ненавижу.
Халир поднимается, переглядывается с Селием, нехорошо так. Понимаю, что в сортир мне лучше не ходить.
– Всё в порядке? – подходит Ямалита.
– Это вы, прекрасная леди, своего раба в кресло усадили и молчать заставили? – растекается Халир.
– Что-нибудь не так? Антер?
– Всё в порядке, – отвечаю.
– Ну… – Селий мнётся, а минуту назад совсем не так разговаривал, не такими сладкими глазами смотрел. Дерьмо. – Кресла вообще-то для гостей, а не для рабов…
– Прости, Селий, что оскорбила твоё кресло, – усмехается.
– Ну что ты, Ямалита, просто я удивился, увидев его здесь, но если ты так хочешь – пусть сидит…
– И дальше наглеет, – вставляет Халир.
– Наглеет? – переспрашивает хозяйка. – Я же ему говорить не велела.
– Он говорил!
– Антер? – Тали смотрит на меня вопросительно, поясняю:
– Сказал, что мне нельзя вставать и разговаривать. Госпоже Свелле.
Ямалита глядит на Свеллу, та кивает в знак согласия. Ощущаю себя в каком-то дурдоме, где сумасшедшие по нескольку раз пересказывают одну и ту же глупость. Пошли уже домой, что ли…
– Так, короче, – говорит Ямалита. – С этого момента не отходишь от меня ни на шаг!
Наклоняется, берет поводок, воспринимаю как приказ – встаю.
– Что… так и будешь его везде за собой таскать? – ухмыляется Халир. Очень уж ему хочется меня где-то подкараулить.
– Буду! – сообщает Ямалита. – Раз он лишает вас душевного спокойствия и оскорбляет ваши кресла.
– Да мы и наказать можем, – радостно предлагает Халир.
– Сама справлюсь, – отвечает госпожа.
Тамалия
Хотелось бы знать, что тут произошло. Да кто ж расскажет. Разве попытаться у Свеллы выяснить… Так она всё равно брата покрывать будет. Интересно, Селий сам к нему полез, или дружка своего нахального натравил?
Антер мрачно молчит, надеюсь, обошлось без рукоприкладства?
Вокруг народ посматривает, вот чёрт. Ажалли подходит к Свелле, видимо, спрашивает, что у нас тут стряслось. Похоже, Свелла говорит, что ничего особенного, но не нравится мне, как Ажалли на меня смотрит.
– Лита… – вдруг жалобно блеет Селий. – Ты забыла, да?
– О чём ты?
– Ты меня на танец приглашала… Говорила, станцуешь с Корнелем, а потом со мной…
Чёёёёёёрт, забыла, и правда, вот урод, ну кто тебя за язык тянет, ну лучше бы промолчал из гордости! Да где тебе её взять, всю гонор заменил.
– Прости, Селий, и правда из головы вылетело… – отвечаю. Как бы сбежать… Ох, Ажалли со Свеллой недовольны, ещё оскорблением их дома сочтут. Господи, они что, всерьёз этот приём устраивали, чтобы свести меня с Селием?! Да у него же вон полно подружек, на фиг я ещё?! Чёрт! И что мне делать?
– Конечно, идём потанцуем, – сдаюсь. – Я просто под таким впечатлением от вашего дома, что всё на свете позабыла. На других планетах такой роскоши уже и не встретишь, на многих и вовсе перенаселение, а у вас…
Что-то вдохновенно вещаю, расхваливаю, вроде глаза у Ажалли успокоились слегка.
– И раба от себя не отпустишь? – поднимает брови Халир. Вот чёрт, только что же сказала, что больше не отпущу. Смотрю на него, понимаю, что если я Антера здесь оставлю, то за время танца Халир найдёт, к чему прицепиться. Чёрт, ну почему всегда приходится выбирать из двух зол, почему не из двух добр?!
– Естественно, он же вас оскорбляет уже тем, что молча сидит в кресле. Пусть лучше возле меня побудет, – говорю, не глядя на Антера. Как же Селий доволен. Ну, больше ты от меня не дождёшься обещания потанцевать, никогда!
Антер
Ты же не серьёзно? Тали, только не это. Лучше привяжи меня к дереву, пусть лучше этот урод изобьёт – но не заставляй стоять третьим в вашем танце…
Молча иду. Кажется, она серьёзно.
Ямалита не оглядывается, да и чего ей на меня оглядываться. Правильно, меня же даже к креслу привязанным нельзя оставить, да и какое от этого удовольствие – а так буду рядом стоять, как пёс цепной, смотреть, как он её обнимает, приближается, и вспоминать…
Не хочу я ничего вспоминать. И вообще я тряпка постельная.
Которая ей не нужна.
Ямалита от него не отстраняется, наоборот, голову к плечу склонила, похоже, поцеловать хочет, отворачиваюсь. Слышу, дёргает меня за цепочку, поворачиваюсь, нет, это не она – он:
– Твой раб мешает, пусть встанет как-нибудь по-другому…
– Мне не мешает.
Её рука с моей цепочкой лежит у него на плече, как же ему всё это нравится, как же он на меня смотрит, как же не вспомнить прикосновение её ладоней к моим плечам…
Отворачиваюсь. Снова дёргает.
– Селий, чего ты дрыгаешься?
– Это твой раб крутится, – говорит, возвращая мне давешнюю наглую ухмылку. Что-то уже и отвечать на неё не хочется.
– Не обращай на него внимания.
– Ну ладно, – говорит. – Ты сегодня очень красивая… Не передумала ещё?
– Насчёт чего?
– Ну помнишь, о чём мы говорили? Ты подумать обещала…
Так недвусмысленно он это говорит, что и дурак понял бы, о чём она обещала подумать. А я-то радовался, что отказала.
Тамалия
Фу, руки у него как потеют, не знаю уж, от волнения, или по жизни потные, хоть платье выкидывай. Стараюсь не смотреть на Антера. В какой-то момент ощущаю, что не могу справиться со слезами, на секунду склоняю голову к плечу Селия, чтобы никто не увидел… Беру себя в руки, поднимаю, этот уже надумал что-то, не обольщайся! Губы подставляет, да, сейчас, начну целовать тебя, всю жизнь мечтала. Делаю вид, будто не замечаю.
