Текст книги "Раб. Часть 1 и 2 (СИ)"
Автор книги: Нэльте Нидейла
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 52 страниц) [доступный отрывок для чтения: 19 страниц]
– Кто тут эти тропинки протоптал? – удивляется.
– Мало ли, – пожимаю плечами. – Отдыхающие.
Поглядывает на меня недоверчиво:
– Ну это если хобби такое, приплыть на пятачок суши и начать вытаптывать на нём тропинки.
Смеюсь, но неожиданно замолкаю. За деревьями открывается поляна, в центре которой будто деревянная будка, Антер замедляет шаг. Вроде ничего необычного, но чутьё заставляет остановиться и присмотреться.
– Постой, – говорю, прикасаясь к очкам. Хорошо, что уже знаю, на какие излучения настраиваться. Вижу едва уловимое мерцание.
– Что? – спрашивает, но послушно останавливается.
– Тут что-то есть… – говорю. – Не подходи лучше. Мало ли…
– Да что ж я… – начинает, но перебиваю:
– На всякий случай. Вдруг чип…
Лицо резко застывает, сжимаю руку, но ответного пожатия не ощущаю. Всё равно это лучше, чем если бы он тут стонать начал. А вдруг ещё и личность можно как-то установить… Не помешает перестраховаться.
Медленно подхожу, выставив руку вперёд, ничего не ощущаю, хотя поле должно присутствовать. Продвигаюсь к центру.
– Тали… – подаёт голос Антер. Всё понимаю, мой хороший, стоять тебе там неприятно, но лучше уж так. Оглядываюсь.
– Не подходи пока, – прошу.
Похоже, я всё-таки перестраховалась. Если бы мы шли, просто прошли бы насквозь, никакое поле нас не потревожило бы. Продолжаю медленно продвигаться к центру, давления по-прежнему не ощущаю, хотя вижу в очках отчётливые колебания. Со стороны смотрюсь, наверное, дико.
Дохожу до сооружения, совсем небольшое, странное какое-то, обхожу, Антер не удерживается, тоже обходит по периметру следом за мной, не приближаясь, но так, чтобы видеть. Нахожу с трудом различимую дверь, на которой написано "техническое помещение, вход воспрещён".
И на фиг тут техническое помещение?
Ничего оно не деревянное, имитация, прикасаюсь пальцем, гладкая поверхность, похоже на голографический эффект, что ж это за кабина тут стоит?
Вдруг раздаётся зуммер, возникает изображение ладони и надпись с просьбой приложить свою. Ну нет уж, третий раз за два дня ладонь в неположенном месте светить не собираюсь. Надпись несколько мгновений мигает, потом изображение резко исчезает, а меня буквально вышвыривает из центра.
Антер бросается навстречу, чтобы поймать, и даже успевает. Кажется, попадаю ему головой в челюсть, ух, надеюсь, не сломала, у меня точно шишка будет. Падаем, потираем ушибленные места, но тут же подскакиваем, начинаем убегать.
– Что за чёрт? – говорит. Протягивает руку, по-моему, машинально, поскорее вкладываю свою, пока не сообразил, что ему не положено.
– Самой интересно.
– Почему ты решила, что там поле?
Пожимаю плечами:
– Показалось какое-то свечение.
– Не заметил.
Молчу. Я бы тоже не заметила, если бы…
Сирены не гудят, патрули за нами не гонятся, видимо, просто попали на защиту от любопытных.
– Странно как-то, а вдруг дети будут баловаться? – говорит.
– Странно будет, если сюда дети заберутся, – отвечаю. – Далеко же. Хотя мне кажется, если бы они бегали вокруг и щупали, ничего не среагировало бы. Просто моё прикосновение было осторожным и единичным.
– Наверное, – соглашается.
Надеюсь, у них там нет никаких камер и прочих определителей личности…
Добегаем до яхты, стоит там же, где оставили. Антер чуть впереди, продолжает держать за руку. Мне наша морская прогулка безумно нравится!
Возле лестницы останавливается, пропуская вперёд, забирается следом, поскорее спускаю судёнышко на воду. Ох, надеюсь, никто не засёк…
Нужно будет притормозить на пару дней.
Залечиваю медиком Антеру синяк на подбородке, он мне шишку на голове, обмен любезностями, так сказать. Веселимся. Выруливаем на свой фарватер, плывём пока дальше: для возвращения вся ночь будет. Снова раздеваюсь до купальника, поймать последние, самые мягкие лучи. Торжественно возвращаю Антеру брюки, сообщаю, что они помогли спасти Галактику. Смеётся.
Остаток вечера самозабвенно доедаем продукты, рассказываю о себе – из настоящих историй, но которые не противоречили бы легенде. Сложно, честно говоря, контролировать слова, но ему так хочется обо мне знать. А мне о нём как! Однако стараюсь не расспрашивать, жду, чтобы сам захотел рассказать. Так надеюсь, что когда-нибудь захочет…
Антер
Темнеет. Как быстро день промчался. Такой насыщенный, будто на полжизни, и такой короткий. Тали, кажется, уже утомилась рассказывать, но я слушал бы и слушал.
Усталость, глаза слипаются… Как-то постепенно замолкаем, тихо, обе луны на своих постах. Тали сидит, смотрит в море, я уже совсем внаглую улёгся. Отвык, видимо, от такого количества свежего воздуха, еды, водного баловства и бега по заросшим островам. Устал прямо как после работ на астероиде.
Тьфу, не буду об этом вспоминать.
– Ты спать планируешь? – спрашиваю.
– Конечно, – улыбается. – Чуть позже. Не смотри на меня, ложись.
– В каюте? – уточняю.
– Где хочешь, хоть здесь, – говорит. А ты где будешь? Я с тобой хочу. Хотя бы просто полежать рядом…
Молчит, о чём-то думает. Могла бы и сказать более определённо… Боюсь, что отключусь, а она уйдёт.
– Ладно, тогда пойду, – отвечаю. Наверное же в каюте ляжет, мы и так целый день на этом диване провели. Да и холодает уже. Впрочем, может, она не собирается спать рядом со мной, специально ждёт, где выберу, чтобы лечь в другом месте.
Захожу, ложусь, брюки на всякий случай не снимаю. Чтобы не подумала… И не смотрела лишний раз.
Как же здесь здорово. Воздух, ночная прохлада, огни на берегу. И зачем ушёл? Вроде и спать хотел, а при мыслях о том, что она сейчас там, снаружи сидит, весь сон проходит. Когда ещё смогу просто рядом полежать. Домашний диван ни разу при мне не раскладывался.
Наверное, всё-таки ненадолго отключился, просыпаюсь как-то внезапно, её нет, не могу подобрать удобную позу, не выдерживаю. Выхожу.
Прохладно, небольшой ветер поднялся. Но возвращаться за футболкой не хочется. Тали сидит, смотрит на звёзды, на плечах одно одеяло, ноги другим укрыты. Чуть светятся перила борта, мягко и ненавязчиво, для ориентации.
– Почему не спишь? – удивляется. По тебе скучаю. Пожимаю плечами:
– Пытался вот…
– Иди сюда, – похлопывает рукой. Можно? Сажусь, не слишком приближаясь. Как-то в темноте всё иначе, чем солнечным днём.
– Замёрзнешь же, – говорит, – залезай под одеяло. Тут так классно, такие звёзды…
Залезаю, накидывает мне на плечи часть своего, получаемся совсем близко. Вдруг опирается на меня, кладёт голову на плечо. Была не была, мне же сегодня всё можно. Решит наказать потом – так и будет. Кладу руку на плечи, обнимаю, прижимаю к себе. Звёзды так звёзды, лишь бы с тобой.
Тамалия
Хорошо хоть успела очки тёмные снять. Тот ещё видок, ночью-то. Запрограммировала яхту, чтобы в положенное время возвращалась на причал, а заодно и нас разбудила к сроку. Сидела, ждала корабля, ну хоть один увидеть ночью, как проходит барьер. Раз уж я тут – чтобы быть максимально готовой. Я просто обязана подобраться к барьеру поближе. А уж если проникнуть удастся…
В море какие-то отсветы, вроде светлячков, так красиво, огоньки разгораются. Проплыли ещё пару прибрежных городов – огни, даже музыка кое-где слышна. Дождалась своей субмариночки, тёмная такая, больше чем наполовину в воду погружена, чёрт, туда же, наверное, одни подводные лодки плавают, попробуй засечь. Повезло мне, по каким-то причинам не погрузилась до конца, удалось максимально рассмотреть и записать. Может, просто ночью вдали от городов нет смысла погружаться. Чуть появление Антера не проглядела…
Не знаю, правильно ли делаю, но уже сил никаких нет. Хоть посидеть вместе ночью на яхте, посмотреть на звёзды, подышать морским ароматным воздухом – можно?
А потом тебе придется снова поводок на него надевать, тащить к Олинке на барк или, не приведите боги, к Амире на юбилей… И ничего от этого вечера не останется.
Закусываю губу, опираюсь на него. Боже, впервые обнимает меня. Мягко так, не бойся, мой хороший. Сегодня наш вечер.
Чуть склоняет ко мне голову, начинает говорить про созвездия, пытаться угадать, где какая звезда. Я-то их еще на подготовке к заданию выучила, но не перебиваю, поддерживаю игру, словно тоже угадываю. Тихий голос возле уха, будто немного не похожий, чуть хриплый. Тёплое дыхание. Слушала бы и слушала. Как же я смогу его отпустить? Навсегда?
Не хочу думать об этом. Кажется, засыпаю. Антер продолжает шептать про набегающие тучи, про две луны Тарина, не знаю, про что ещё. Ни разу на Тарине мне так хорошо не было. Да и не на Тарине тоже. Грёбаный чип не останется в тебе, родной!
Антер
Заснула, мерно дышит, голова на моей груди, не могу отпустить, боюсь закрыть глаза: кажется, всё исчезнет, проснусь где-нибудь в медкабине и пойму, что просто пригрезилось. Не могу отказаться, как же хочется поцеловать, хотя бы прижаться губами к щеке, пока спит. Ведь на настоящий поцелуй нечего и рассчитывать, что бы она там ни говорила, но её же, наверное, тошнит при мыслях о моём прошлом. Даже если бы я ей вдруг понравился, на что тоже рассчитывать слишком самонадеянно. Да меня и самого от этих воспоминаний тошнит.
Она же всё знает – с внезапной ясностью накатывает осмысление. Знает обо мне всё, видела столько… Но ведь не выгнала же, эта ночь моя, ни на секунду не отпущу, если бы ещё так спать не хотелось…
Обнимаю, боюсь разбудить, боюсь думать о том, какую же шутку сыграла со мной злая судьба на этот раз, какой странной хозяйкой наградила, от которой не сбежать хочется, а наоборот. И ведь если бы точно знал, что не накажет, отпустит на свободу. Так не знаю же. Не знаю даже, что завтра будет. Когда с яхты сойдём.
Вздыхаю. Всё равно сижу тут как последний дурак и не могу отпустить. Не хочу.
Тамалия
Просыпаюсь… мокро!
Не зря Антер про тучи говорил, рассвет только-только начинается, с неба падают капли, вот-вот готовые перейти в ливень. Похоже, мы так и заснули.
Антер тоже проснулся, видимо, дал тенту мысленную команду – я точно не давала, а если бы он раскрывался автоматически на дождь, мы бы не подмокли.
– Что-то у нас с дождями самое веселье связано, – смеюсь, ставлю диван в режим высыхания. Улыбается. – Идём в каюте досыпать.
– Идём, – соглашается, но кажется, немного расстроен.
Укладываемся, как-то уже не выходит обниматься, звёзд не хватает, что ли. Или кровать слишком широкая.
– Кто такая Лерка? – вдруг спрашивает. Замираю, чуть не вздрогнув, хорошо, что темно.
– А что? – говорю.
– Ты во сне бормотала – "Лерка, забери его". Вот… интересно просто. Кто кого забрать должен.
– Подруга детства, – отвечаю легко. – Приснилась, наверное, не помню.
Кажется, верит. Хорошо хоть не Райтера звала, а то дополнительных вопросов едва ли избежала бы. Надеюсь, Лерка придумает, как тебя забрать, родной. Добью эту миссию, и на следующие полгода пойду в отпуск. Хоть за свой счёт. Будут тебе и звёзды, и всё, что захочешь…
Вздыхаю. Дожить бы. Да чтоб они ещё оставались нужны, те звёзды.
Глава двенадцатая
Антер
Просыпаюсь от перелива будильника, обнаруживаю спящую Тали совсем рядом, свернулась, моя рука на ней лежит. Отключаю сигнал, смотрю на неё. Утренние лучи заливают каюту, море шумит и покачивает нас…
Чего же ты ждёшь от меня? Для чего всё это?
Провожу ладонью по соломенным волосам, выглядываю в окно. Мы уже недалеко от набережной, если бы не раннее утро – было бы тесно, но сейчас пока мало кто проснулся и выбрался покататься. Останавливаю яхту, по-прежнему удивляясь, что она меня слушается. Не хочу возвращаться. Неужели всё закончилось…
Интересно, если я Тали не разбужу и мы не успеем вовремя закрыть аренду… удастся ли остаться ещё на день? Или это будет предел хозяйкиного терпения?
Хм. Учитывая, что буквально позавчера просила будить…
Беру ее руку, рассматриваю нежные пальцы, размышляя, в какой ситуации они всё-таки нажмут на кнопку, закрепляя своё господство над рабом. Вздыхаю. Если бы она действительно собиралась отпустить меня, давно уже могла бы сделать это. Даже если на Тарине и не подписывают вольных… Никто ж её насильно здесь не удерживает.
Что ж тебе нужно от меня?
Когда ложились после дождя, Тали успела переодеться – спит в своих шортиках и футболке, полностью опровергая любые предположения о том, что и правда планирует сделать из меня постельного.
Отворачиваюсь, не могу на неё смотреть. Так хочется верить в существование какой-то загадочной причины, по которой ей нельзя покидать Тарин в ближайшие полгода. Даже на день, даже на час.
Раздумываю, искупаться, что ли, напоследок. С утра вода самая лучшая, самая чистая. Приятно это, начинать день с купания в море. Почти как вольному.
Не зря же Тали будильник поставила. И яхту, наверное, запрограммировала. Как же тяжело рядом с ней лежать, осознавая разделяющую нас пропасть, которая с утра кажется такой огромной, ярко освещённой солнечными лучами.
По-моему, краснею. Что-то ей про звёзды рассказывал… Уже и самому не верится. Невероятная ночь.
Выхожу на палубу, борясь с собой, не знаю, запускать ли яхту, или всё-таки искупаться… Завтракать точно будем, программирую комбайн.
Формирую лесенку, делаю пологой и с нормальными ступенями, а не перекладинами, поднимаюсь через борт, с другой стороны сажусь так, чтобы ноги оказались в воде. Не могу решиться. Сижу. Размышляю.
– Антер? Что случилось? – заспанная Тали заглядывает сверху. – Ты меня напугал, смотрю – нигде нет! Почему стоим?
Весь запал резко куда-то исчезает. О чём ты думал, раб? Яхту остановил, не разбудил, купаться собрался… Воображение услужливо рисует, какие наказания положены за такое своеволие, и самое лёгкое из них – десяток ударов кнутом. Хотя большинство хозяев были гораздо более изобретательны. Но Тали, вроде бы, к ним не относится.
– Простите, госпожа… – говорю. – Просто…
Замолкаю, как-то не поворачивается язык сказать, что раб просто вздумал купаться в море. А уж про задержку ещё на день и подавно. Хотя вроде же мы пока на яхте и я тут "свободен".
– Антер, – спускается ко мне, расширяет немного лесенку, садится рядом. – Что случилось?
– Простите, госпожа.
– Боже мой, Антер, что я проспала?
– Я… думал, можно ли мне искупаться, – решаюсь.
– Ну, – таким тоном, мол, дальше продолжай.
– Ну… вот яхту остановил.
– А что ж не купаешься?
Пожимаю плечами. Смотрит какое-то время.
Вдруг поднимается, тянет за руку, чтобы тоже поднялся. Встаю с недоумением, не знаю, чего ожидать. Всё-таки разозлилась?
Внезапно резко толкает вниз, от неожиданности не успеваю выпустить руку, кажется, наоборот сжимаю, рефлекторно пытаясь удержаться. Вдвоём летим в воду.
– Вопрос решён, – смеётся, выныривая. Гляжу на неё удивлённо, но постепенно ощущаю, как хочется улыбаться.
Такого веселья, как вчера, не выходит, да и глубоко тут, не побалуешься. Но всё равно здорово. Расслабляюсь, думаю, чего это я себя накрутил. Всё же нормально было, разве она не дала бы мне искупаться?
А с другой стороны, хорошо, что не спрашивает, почему не разбудил. Всё-таки предел её терпения знать совершенно не хочется. Лучше уж как есть.
– Пора собираться, – говорит с сожалением. – Время фрахтовки заканчивается.
Возвращаемся на яхту, убираю лесенку, Тали в мокрой одежде рядом стоит, смотрит странно так, вдруг спрашивает:
– Антер… Ты вчера обнимал меня, столько всего рассказывал. Откуда с утра "госпожа" взялась?
Кажется, снова краснею.
– А разве она исчезала куда-то? – спрашиваю тихо. Мне бы очень этого хотелось. Но ведь не исчезала и не исчезнет. Точнее, мой рабский чип не исчезнет.
Вздыхает, какое-то время разглядывает меня, пытаюсь понять, что не то сказал.
– Ладно, я в душ, – говорит. Думаю, ведь у меня есть во что переодеться, а ей придётся мокрой идти. Ещё один хороший повод наказать, который хозяйка абсолютно игнорирует.
Тамалия
Гоняем по яхте собираем вещи, каким-то непостижимым образом обнаруживающиеся в самых разных уголках. Вызываю гравикар: от дома до набережной лететь достаточно долго, пока причалим, пока верну чип управления, гравикар должен будет подъехать.
Пытаюсь понять, что это с утра случилось. Или Антеру так возвращаться не хочется? Эх, я бы тоже тут сидела безвылазно, но ведь рано или поздно придётся вернуться. Чёрт бы побрал эту работу.
Я абсолютно мокрая, чистящую машинку запускать бессмысленно: не успеет. Так что сушу шорты с футболкой на солнце, закутавшись в халат, Антер завтрак принёс, вроде отошёл немного, а то с утра испугалась, что на него снова приступ накатил. Такой ужас нахлынул… Хорошо хоть лесенку вовремя заметила, она ж полупрозрачная.
Будто мне нравится из себя госпожу изображать. Когда же он перестанет гадостей от меня ждать? Ох, агент Там, боюсь, пока будете здесь работать – не перестанет…
Смотрю на него, кажется, начал улыбаться. Не знаю, спрашивать ли снова, или лучше не лезть. Боюсь что-нибудь упустить.
Яхта протискивается меж других судов, становится на место, Антер выносит вещи на палубу, такое впечатление, что меньше их не стало. Не забываю повесить пульт на пояс. У лесенки уже встречает девушка с рабом. Вот чёрт, надеюсь, дурацкие ритуалы со схождением господ по трапу и подаванием руки с колен на яхте не обязательны? А то будет для Антера резкий переход к реальности… Ладно, он и так кучу вещей несёт, заскакиваю на трап первой, девушка удерживает на лице профессиональную улыбку, счастье-то какое. Спрашивает, как прошла прогулка, отвечаю стандартными похвалами, девушка забирает чип.
– Пожалуйста, зайдите в офис, – говорит.
– Зачем? – интересуюсь.
– Вы… нарушили границы фарватера, подобные случаи строго учитываются… Ничего сложного, просто ответите на несколько вопросов.
Ох, чувствую, попаду я в чёрный список клиентов…
– Ладно, – откликаюсь. Хорошо, хоть это уже другая девушка, не та, у которой я интересовалась, что будет, если заплыть. – Глупость, конечно, парней проучить решила. Зайду, отвечу.
– Вас проводить или найдёте дорогу?
– Найду, – улыбаюсь. Она тоже улыбается, заходит на яхту, раб за ней – наверное, проверить всё да в порядок после нас привести.
Антер
Карилла цветёт, дерево с огромными белыми цветами, их запах наполняет набережную и вызывает у меня какой-то дурацкий, не прошедший обработку логикой порыв. Вдруг срываю один, протягиваю Тали и только тогда смущаюсь. Чего это я?
Смотрит удивлённо, улыбается ласково:
– Красота какая! Спасибо.
Ощущаю себя последним дураком. Тали нюхает цветок, жду, что сейчас выкинет, но нет, продолжает улыбаться.
– Антер, – говорит, – я зайду отвечу на их вопросы, а ты встреть гравикар, пожалуйста, он должен вот-вот подъехать. Жди меня в нём. Ладно?
– Хорошо, – говорю. Хотя лучше бы с тобой пошёл. Но не скажу же, что не хочу оставаться здесь один, а вдруг Амира, а вдруг… Не скажу, конечно.
– На, – достаёт из сумочки и протягивает запасной коммуникатор. – На всякий случай. И вообще, пусть он постоянно у тебя будет. Если вдруг что… пожалуйста, сразу же звони.
– Хорошо, – говорю. Надеюсь, за десять или сколько там минут ничего не случится. Остаюсь у входа, ставлю вещи на землю, Тали идёт в офис, где мы оформляли фрахтовку. Надо же, с цветком заходит.
Тамалия
Иду переживаю, так надеялась, что гравикар будет уже здесь, в нём бы оставила Антера со спокойной душой. Но очень уж не хочется, чтобы он с вещами за мной таскался, а потом ещё и дверь открывал.
Держу в руке цветок, словно чудо несбыточное, насколько же это было неожиданно и как трогательно… ни один роскошный букет не сравнится!
Захожу, очередная девушка с профессиональной улыбкой усаживает в кресло, сообщаю, что у меня мало времени, начинает задавать вопросы по поводу нашего заплыва, вижу, что снимает на камеру. Отвечаю беспечно, придерживаюсь своей версии, пытаюсь наивно выяснить, "а почему нельзя" и клятвенно заверяю, что больше не буду. Надеюсь, моя дурь смотрится убедительно, а мокрая одежда и цветок кариллы служат соответствующим дополнением. При ней же оплачиваю штраф. (Ни фига ж себе сумма! Этак и обанкротиться недолго.)
Уже собираюсь подниматься (на сидении останется мокрое пятно, не виновата я, ты сама предложила сесть!), когда сигнал коммуникатора чуть не выдёргивает меня из кресла. Отвечаю, появляется небольшое виртуальное окошко, вот чёрт…
Полиция, Антер на коленях у машины, почему ж ты сам не позвонил?! Боже, пульт мигает, как если бы я нажала…
– Это ваш раб, госпожа? – спрашивает немолодая уже женщина в форме, киваю:
– Да, сейчас выйду.
Едва не бросаюсь к выходу, вспоминаю, что к рабам бегать не принято. Заставляю себя извиниться и попрощаться, и идти медленно, словно меня это не пугает до ужаса, а лишь слегка раздражает. Судорожно сжимаю цветок. Господи, ну что ещё?!
Антер
Стою смотрю на пульт от гравикара, отсчитываю цифры, показывающие, как сокращается между нами расстояние. В голову лезут мысли о пульте на поясе хозяйки. Что машина собственность, что я… А ещё непрошенные мысли о том, что если бы не пульт с чипом, я мог бы сейчас вернуться с весёлой прогулки с прекрасной девушкой, отвезти её домой, не думая о том, кто и где может появиться и что приказать…
А ведь кто угодно и прямо здесь. Медленно пролетающий мимо гравикар вдруг притормаживает, сдаёт чуть назад, останавливается. Открывается окно. На всякий случай достаю коммуникатор. Звонить Ямалите, конечно, не буду. Но режим записи лучше включу.
О, да это та сучка малолетняя, с мамашей, наверное. Что ж они в такую рань на пристани делают? Гравикар длинный, там ещё человек двадцать разместится при желании.
– Это он, точно, – говорит, указывая на меня. Стою, молчу. Думаю, взять ли вещи в руки, или оставить лежать. Опускаю глаза, чтобы не смотреть на этих тварей, а то как посмотрю – и Ямалиту не дождёмся. Вон и наш гравикар уже виден, хоть бы на минуту раньше…
Из длинной машины выходит холёный голубоглазый раб, вьющиеся блондинистые локоны до плеч вызывают ассоциации с любимой собачонкой. Нельзя так думать, останавливаю себя. Он выглядит, как угодно господам, даже если другим рабам это и кажется смешным. Вот захочется Ямалите, чтобы у меня такие же локоны были – никуда не денусь… Опускается на колени, открывает дверь.
Девка остаётся внутри, а вот мамаша решает снизойти. Высокая, худая, ухоженная, меня сейчас снова передёргивать начнёт. Что ж они тут все такие отвратительные?
– Раб? – интересуется.
– Да, госпожа, – отвечаю покладисто. Чёрт, кажется, я её знаю, видел однажды у Амиры. Госпожа Уилла, причём, если не ошибаюсь, из правящих домов. Что-то такое в разговоре звучало.
– Чей?
Меня она вряд ли узнает, я как обычно был занят Амириными ногами. Зачем приезжала, тоже не помню. Не интересовало.
– Госпожи Ямалиты Станянской.
– Что здесь делаешь?
– Жду гравикар и госпожу.
– Когда она придёт?
– Скоро должна.
– Почему без ошейника?
На секунду запинаюсь. Сказать, что забыл? А вдруг Тали что-нибудь другое скажет… В любом случае, её лишь штраф ждёт. Очередной.
– Госпожа не приказывала.
– Подойди-ка ко мне, – тихо так, холодно.
– Госпожа не разрешает, – отвечаю.
– Что не разрешает?
– Позволять кому-нибудь прикасаться ко мне.
– И что же ты сделаешь? – усмехается, приближается. Кажется, сейчас не удержусь. Что тебе нужно? Едь себе мимо.
– Госпожа разрешила защищаться, – говорю. Если Тали не подтвердит, ждёт меня такое наказание, как у Амиры в гостях побываю. Впрочем, они тоже не имеют права к чужому рабу подходить. Хоть из какого там дома. Наверное.
– Что ж это она так? – недоумевает.
– Не любит, когда портят её собственность. Что вам нужно?
– Наглый какой, – говорит. Почему сразу наглый, нормально же спрашиваю! Или сам факт, что спрашиваю? Сжимаю зубы, ну где же ты там, Тали…
– Малышка сказала, ты и с ней нахально себя вёл, – делает едва уловимый кивок в сторону машины. – Знаешь, что за это грозит рабу?
– А что грозит за содержание несовершеннолетнего раба? – интересуюсь. Она на секунду застывает. Будто хочет оглянуться, но сама себя останавливает. Жалеет, что кнут не взяла, что ли? Смотрит с хищным прищуром:
– Ты как с госпожой разговариваешь?!
– Не я к вам обратился, – говорю, вот чёрт, кажется, и правда обнаглел уже до предела. Что ты со мной делаешь, Тали. Но ведь всё по правилам. Обращаясь ко мне, ты можешь затронуть интересы моей хозяйки. А вот если я к тебе обращаюсь, то затрагиваю твои. Хотя кого эти правила интересуют… Каждому приятно и самому над чужим рабом поиздеваться, и своего любезно одолжить.
– Он ещё и огрызается, – замечает будто с недоумением. Всё-таки подходит, хватает меня небрежно и совершенно неприлично, стараюсь не передёрнуться. – Что там твоя хозяйка так бережёт?
Вижу, как из машины показывается телохранитель. Знакомый мужик, да только что он сейчас может.
– Я же предупредил, – говорю как можно более покорно. Ну вдруг дальше поедет. Гравикар Тали уже рядом остановился.
Какой там, и не собирается отпускать. Засовываю пульт с коммуникатором в карманы, удивлённо приподнимает бровь.
– Извините, госпожа, – говорю. Ломать ей руку, конечно, не буду, а вот схватить и оттолкнуть, чуть завернув… Какое же удовольствие! С трудом останавливаю себя, нельзя мне увлекаться.
От неожиданности возмущенно вскрикивает, но на ногах держится, лишь пошатнулась на шпильках. Возможно даже, владеет какой-нибудь техникой, только считает ниже своего достоинства с рабом драться. Телохранитель поддерживает её, затем становится между нами. Нападать не спешит.
– Чего ты ждёшь? – свирепо дышит она ему в затылок.
– Простите, госпожа. Вы уверены? Ведь он…
– … посмел поднять на меня руку и должен быть наказан! – сквозь зубы. Ну вот, уже и полиция появилась, рядом опускается гравицикл. Чёрт, ну где ты, Ямалита?
– Всё в порядке, госпожа? – женщина в полицейской форме сходит с гравицикла и приближается к нам. По-моему, ни на одной планете из тех, что я бывал, нет такого количества полиции. Кажется, где бы ни произошёл инцидент, они тут как тут. В зоне доступности. Может, это только внутри ограды так…
– Раб на меня напал! – отвечает, сука. Телохранитель смотрит с некоторым сочувствием, и, кажется, пониманием. Не трогает пока, но вижу, что готов в любой момент схватить. Размышляю, готов ли я сопротивляться. Мне с ним, конечно, не справиться, он профессионал с постоянной практикой, а я только-только в форму приходить начал. Но, может, до возвращения Ямалиты продержусь. Как противно звучит, но ведь ей решать.
Знаю: не имею права ничего сказать, пока полисменша не обратится лично. А она и не собирается, считывает чип:
– Антер Равель, госпожа Ямалита Станянская…
Интересно, есть ли у полиции способы воздействия на чипы? Даже если и есть, не стала бы она всех окрестных рабов укладывать. Надеюсь, пронесёт.
Не с моим счастьем. Чёртова планета Тарин, на которой над рабами и их чипами, кажется, работают больше, чем во всех прочих направлениях науки и техники. Нигде такого не видел, всегда искренне полагал пульт единственным источником боли… Тварь… Ей без разницы, что произошло, права всё равно госпожа.
Направляет на меня какой-то прибор, наверное, подстраивает под параметры, ощущаю нарастающее воздействие на чип, направленное и интенсивное, не то, что в кафе, пытаюсь устоять, да кто ж мне даст. Усиливает, стискиваю зубы, стою, надеюсь сдержать стон, прекрати уже! Обостряет, сжимаю кулаки, закрываю глаза, ток по позвоночнику, в голове взрываются болевые фейерверки, ноги подгибаются, ощущаю дрожь, падаю, кричу…
Говорит что-то про Ямалитин гравикар, обращается ко мне:
– На колени, повернись и прислонись к гравикару хозяйки, руки на дверь. Где она?
– Аренду… яхты… закрывает, – отвечаю выравнивая дыхание, приподнимаюсь, указываю на вход, куда пошла Тали. Легко сказать "повернись и прислонись", а гравикар не рядом стоит, до него ещё ползти. Конечно же, не поднимаясь. Воздействие повторяется, снова падаю, чтобы дошло, наверное. В голове стучит одна и та же мысль, сейчас Тали меня увидит… опять…
Закусываю губу, ощущаю привкус крови, готов пробить головой этот грёбаный гравикар. Останавливаюсь рядом с ним, слышу, как Тали обещает прийти. Хочется провалиться к чёрту. Знал ведь, что этим кончится, так зачем снова пытался что-то доказывать?
– Я забираю его, – сообщает тварь, мамаша твари. Ледяная волна прорезает тело, если она меня сейчас заберёт, Тали мне больше не увидеть… а уж свободы и подавно. Не дамся.
– Со всем уважением, госпожа, мы должны дождаться хозяйку.
Пытаюсь не выдать облегчения.
– Объясню, как вести себя с господами, и верну.
– Я страж порядка, госпожа, вы не можете забрать раба, не уведомив хозяйку.
– Ты представляешь, с кем говоришь? – с ледяной яростью.
А ваши правящие дома не шифруются разве? Или каждый рядовой полицейский вас в лицо знать должен? Кажется, сейчас начнёт бить дрожь. Посматриваю на выход.
Надо отдать полицайке должное: протягивает сканер, говорит спокойно:
– Пожалуйста, вашу ладонь, госпожа.
А если она и правда относится к правящему дому – то что? Меня вот так вот запросто отдадут? Чёрт бы побрал грёбаный Тарин, их систему, правительство, ненормальную психику…
Уилла окидывает ее презрительным взглядом, но руку не даёт.
Появляется Тали… и становится совсем тошно. Идёт медленно, глаза колючие, словно раздосадована сверх всякой меры. Не жить тебе, раб.
– Что случилось? – интересуется, всех оглядывая. Такой взгляд… пренебрежительный и высокомерный, отворачиваюсь, ну что ты снова себе намечтал…
– Ваш раб? – спрашивает полисменша. Тали, наверное, кивает.
– Он на меня напал! – нахально заявляет Уилла. Не удерживаюсь, перевожу глаза на хозяйку. Поднимает брови вверх, смотрит недоверчиво:
– Антер никогда ни на кого не нападает, он у меня воспитанный и послушный.
Ага, и породистый. Или наоборот, дворняжка. Хороший пёсик.
– Наглый он у вас! – заявляет Уилла. – Хамит и дерётся.
– Что, вытащил вас из машины и начал хамить и драться? – говорит Тали. Подумал бы, что шутит, но так холодно и серьёзно она это спрашивает, поглядывая на длинный гравикар, из которого торчит любопытная морда девчонки…
– Он меня ударил и я требую наказания!
– А ваш телохранитель бездействовал?
– Вы мне не верите?! – возмущается.
– Простите, но я вижу своего раба на коленях у своей машины, а вас – здесь, рядом с телохранителем. Когда несколько минут назад я его оставила, ни вас, ни вашего гравикара не было. Возможно, вы поясните, что случилось?
– Вы действительно разрешили ему поднимать руку на господ?
– Только если они угрожают мне или ему, – отвечает. – Антер, поднимись и повернись. Разрешаю говорить.
Не сразу понимаю, что это мне. Встаю, поворачиваюсь. Её рука лежит недалеко от пульта на поясе. Одна. А вторая по-прежнему держит кариллу. Это придаёт внезапной уверенности…
Уилла возмущена, глаза сердитые, как так, рабу слово предоставили! Но что такое моё слово, кто на него вообще внимание обратит? Даже полисменша, кажется, удивлена.