Текст книги "Проект 018. Жизнь!"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 29 страниц)

ГЛАВА VII
Овцы

Стадо овец одно. Желающих заманить его себе на скотный двор двое. Один разложил перед стадом морковки по направлению к своему загону и рассказывает, как им будет хорошо жить в его хозяйстве. Другой не имеет возможности разложить морковки. Он на сухую рассказывает овцам, как им будет тепло и сытно в его дворе, как они там славно заживут. И криком убеждает овец в преимуществах, ожидающих их в будущем.

Овцы, не поднимая головы, слушают обоих. Но движутся по пути, выложенному морковками. Безморковный говорун возмущается направлением овец. Он пытается силой повернуть их в свой хлев. Морковный говорун защищает овец от побоев, говорит, что они имеют право сами выбирать, в какой хлев идти. Овцы застыли и ушами прядут, слушают.

Допустим, это минимально разумные овцы. Какой путь они, по-вашему, выберут? Один слова красивые говорит, но морковок на пути, которым он их зовет идти, нет. Второй говорит, что овцы имеют право сами выбрать путь. И на пути к его хлеву есть морковки.

Массы суть овцы. Их ничего не интересует, кроме морковок. Если говорить шире, всякая жизнь ориентируется на морковки. Только они у всех разные, соответствующие их уровню развития. Каждый стремится к своим морковкам, и глупо его осуждать за это его стремление. Всякая жизнь стремится к благу, и о вкусах не спорят. Так что я совершенно не в осуждение говорю, что овцы стремятся к морковкам.

Если вычленить из среды овец вожаков и увлечь их с помощью их морковок нужным направлением, они увлекут за собой массу. Пришедшую в движение массу свернуть с пути или остановить можно только грубой силой. Но ее применение означает полную потерю имиджа в глазах овец. Если допустить, что такая попытка удалась, теперь ими можно управлять только грубой силой. Потому что они всегда будут помнить того, с морковками. Они идеализируют его. Удерживать таких овец силой означает садиться на штык.

СССР в Праге вязнет в полумерах. Революционеры видят, что, оказывается, могучий и грозный Союз не такой уж и могучий. А значит, не сильно и грозный. Можно бороться за свободу и защищать свои права. Воодушевление усиливает революционную атмосферу.

США раскачивают маховик, подкидывая в огонь лозунги, мучеников и, главное, деньги. Если люди осознают свое действие как стояние за правду и им платят за то, чтобы они дальше стояли за правду, в такой ситуации люди готовы порвать глотку кому угодно за святое дело. Мало того, они сами готовы за него умирать. Умирать не за деньги, которые им платят, а потому что завелись. Здесь как в драке, повод лишь детонирует процесс. Потом дерешься не за повод, а потому что драка увлекла тебя. Повод уже на втором месте.

Когда пражское движение было запущено, работать с толпою коммунистическими лозунгами было уже поздно. Во-первых, откуда в одночасье было найти столько шоуменов для работы с толпой. Этими вопросами намного раньше нужно было озадачиваться.

Во-вторых, это была не лояльная толпа. И даже не нейтральная толпа, как, например, очереди за пособием в Германии перед приходом Гитлера к власти, за симпатии, за которые нацистские боевики дрались с боевиками-коммунистами. Борьба шла не философскими диспутами, а кровавыми драками с арматурами, цепями и ножами. Но только пражская толпа была очень даже не нейтральной. Она была прошита антисоветскими лозунгами, и советские лозунги отскакивали от нее, как горох от стенки. Учитывая, что от коммунизма как идеи к тому времени остались рожки да ножки, лозунги как инструмент повлиять на ситуацию были не в состоянии – полная нулевая дееспособность.

Чем чаще и громче повторяется лозунг, тем меньше в него верят. Не зря у евреев имя Бога вообще запрещено говорить, писать и изображать каким-либо образом. О Боге можно только думать и молиться ему. Но присутствовать в жизни на каждом углу он не должен.

Из СССР вышел дух. Нечем больше было возбуждать массу. Внешне это была очень мощная страна. Этакий розовощекий мускулистый здоровяк… с первой степенью рака. И еще его тайно облучали полонием, ускоряя рост раковой опухоли.

ГЛАВА VIII
Кастрация

Идеологическое выхолащивание началось при Сталине, когда неизбежность войны с Германией проявилась со всей очевидностью. Насущной задачей становится подготовка к войне. Ситуация требовала переходить от космополитизма к патриотизму, иначе было не выстоять.

Но тут практика входит в противоречие с теорией. Слово «патриот» имело в среде коммунистов презрительно-ругательный оттенок типа «деревня»… Все коммунисты, все без исключения, были космополитами и интернационалистами.

Ленинцы указывали на неприемлемость патриотизма. Настоящий коммунист, говорили они, может быть только интернационалистом. Идея коммунизма не умещалась в национальную идею, как христианство в племенную религию. Верующие считали себя гражданами небесного отечества. Первые коммунисты считали себя гражданами мира, интернационалистами, призывая пролетариев всех стран к объединению. И это было не обращение в пустоту, а обращение к самому продвинутому на тот момент классу. По сравнению с крестьянами рабочие (пролетариат) были чем-то вроде современных компьютерщиков – с машинами дело имели, а не с коровами…

Если для розжига пожара мировой революции потребуется бросить в огонь Россию с ее народом, а у тебя любовь к России, возникнет внутренний конфликт. Патриотизм однозначно выглядел помехой в деле строительства коммунизма. Потому большевики на стадии вступления в партию требовали определиться, что для тебя первично – коммунизм или Россия? Если Россия, ты не коммунист, а патриот, представитель старого мира.

Основоположник научного коммунизма, К. Маркс, видел в России исключительно расходный материал, а славян не считал полноценными людьми. Труды и письма Маркса и его ближайшего сподвижника Энгельса не восхваляют ни Россию, ни русских. Маркс не мог видеть в полуфеодальной России чего-то заслуживающего внимания.

Ленин, русский марксист, точно так же смотрит на Россию и ее народ, как и Маркс с Энгельсом. Для вождя русских коммунистов это дрова для розжига пожара мировой революции. У вождя мирового пролетариата много высказываний на тему, что русские плохие работники, что интеллигенция говно нации, что террор против них самое то и чем больше удастся повесить и расстрелять, тем лучше. Все это как нельзя лучше вписывается в теорию пожара мировой революции. Зачем жалеть старый мир, если строится новый?

Ленин говорит в пользу патриотизма, когда того требует ситуация. Красноармейца проще побудить воевать с врагами России, чем с врагами коммунизма, и потому Ленин в этот период заявляет, что патриотизм – одно из наиболее глубоких чувств у русских.

Предстоящая война с Германией обещает быть более жестокой, чем гражданская. Это значит, патриотизм должен более внятно проявиться на знамени коммунизма. Но так как скрестить коммунизм с патриотизмом, по сути, это то же самое, что атеизм скрестить с православием, возникает неснимаемое противоречие теории с практикой.

Сталин выходит из ситуации через уничтожение теоретиков – ленинской гвардии. Он предписывает всем коммунистам переквалифицироваться из космополитов в патриоты. Кто указывал ему на идейные противоречия, тех он в лучшем случае отправлял лес пилить или золото мыть. В худшем случае на тот свет отправлял.

Под давлением таких веских аргументов бывшие космополиты толпами переходят в лагерь патриотизма. Чем меньше люди понимали коммунизм, тем безболезненнее у них шел процесс обращения в патриотов. Здесь как с религией: чем меньше человек понимает, что есть его вера, тем проще он соглашается с разными нововведениями, диктуемыми той или иной политической, социальной, экономической и прочей необходимостью.

На место носителей идеи приходят люди, понимавшие коммунистическое учение на уровне лозунгов. В партии возникает новая атмосфера, где на первое место выходит задача не идею коммунизма реализовывать, а сильное государство строить. Понятие «патриот» в этой атмосфере обретает возвышенное значение, а «космополит» уничижительное.

При Сталине ситуация с самоидентификацией имеет проблемы. Ленинцем нельзя было быть. Но быть коммунистом и одновременно антиленинцем тоже нельзя (как нельзя быть православным и одновременно антихристианином). Выйти из положения можно, только выбив из учения всякую логику и последовательность, оставив только лозунги.

Так коммунизм окончательно сводится к патриотическим лозунгам. Ленин теперь не носитель идеи, за его цитирование, если оно идет вразрез с линией партии, теперь можно и свободы, а то и головы лишиться. Ленин теперь кумир для поклонения, а не мыслитель, как его позиционировали раньше. Понимать его не нужно и даже вредно. Меньше знаешь, крепче спишь. Рождается новый тип коммуниста, где от коммуниста осталось только название. О сути самого коммунизма сталинский коммунист имеет столько же понятия, сколько верующая Акулина о сути христианства.

Ленин писал, что «нельзя понять «Капитал» Маркса и особенно его 1-й главы, не проштудировав и не поняв всей логики Гегеля». Ленинцев сменили люди, не понимавшие, не читавшие и в большинстве своем не слышавшие ни о каком Гегеле. Уровень понимания идеи коммунизма был нулевой, что позволяло Сталину гнуть компартию под ситуацию.

За годы войны уровень понимания стал отрицательным. Термином «коммунизм» стали называть систему, не имеющую ни малейшего отношения к коммунизму. Серьезное влияние на сознание советских людей оказала победоносная война. Пройдя по Европе до Берлина, они своими глазами увидели, чего стоят рассказы сталинской пропаганды про ужасы западной жизни. В довершение ко всему в страну вернулась многомиллионная армия победителей, нагруженная трофейным добром «гнилого Запада». Генералы везли добро составами, офицеры вагонами, солдаты чемоданами. Про возвращение победителей Высоцкий пел: «Пришла страна Лимония, сплошная чемодания».

По сути, в СССР вошла армия агитаторов. Они охотно рассказывали, чего видели в Европе. Слушавшие их друзья и родственники открывали рот и не верили. Но рассказчики подкрепляли свои истории наглядным материалом, явственно показывающим, чего стоили рассказы советских газет об «угнетенных народах». Такой же эффект на северных корейцев произвела бы их армия, если бы (допустим) победила Францию и вернулась домой с трофеями. На фоне пропагандистских официальных лозунгов это была бы бомба.

На это ложились трофейные фильмы, вылившиеся на советские экраны, где Запад был в очень привлекательном свете. Я предполагаю, когда Сталин санкционировал такую информационную политику, он исходил из приготовления населения к Третьей мировой войне. Типа пусть привыкают к тому, с чем им вскоре предстоит работать (завоевывать). Но он не учел, что в случае, если Третья мировая не состоится, посеянная информация прорастет в плоды, которые сыграют губительную роль для советской системы.

И они действительно сыграли. Как показатель, любимым фильмом председателя КГБ Андропова был сериал про Джеймса Бонда. Если у человека, отвечавшего за безопасность страны, в голове были такие предпочтения, что говорить о рядовых гражданах.

СССР в идеологическом смысле был выхолощен. Послевоенная компартия состояла из честных людей, для которых идея коммунизма свелась к лозунгам в стиле «за народ». Власть оккупировали «крепкие хозяйственники» и номенклатура. По масштабу эти люди в принципе были не способны видеть размер и суть разворачивающихся против СССР процессов. Кроме того, им физически некогда думать было. Нужно было восстанавливать лежащую в руинах страну. Люди в подвалах жили, есть было нечего…

Честные хозяйственники восстановили страну после войны. Благодаря им СССР первым вышел в космос, стал второй экономикой в мире и совершил много удивительных прорывов. Благодаря им идейно выхолощенная система еще стояла. Но разрушительные для идеологии процессы были необратимы и теперь только набирали скорость. Чтобы завершить дело, требовался человек, который придаст им финальное ускорение. Такой человек найдется после смерти Сталина. Но пока договорю о патриотизме.

В начале пути патриотизм был приложением к коммунизму. В конце пути он становится приложением к патриотизму. У христианской Акулины вся вера была сведена к ритуалу. У коммунно-патриотичной Акулины вся теория была сведена к лозунгам.

Нет ничего плохого в том, что человек патриот. Как нет ничего плохого, например, в чукотском, испанском или русском христианстве. Но если интернациональный масштаб загоняется в национальный, идея превращается в инструмент обслуживания государства. Из направляющей силы она превращается в обслуживающую, и это конец для общества, в основании которого лежит идея. Отныне оно обречено превращаться в противоречивую конструкцию, верхушка которой врет на трибуне, а народ ругает все и вся на кухне.

Так случается с религией, уступающей случаю и впускающей в себя противоречие. Так стало с коммунизмом, впустившим в себя патриотизм. Он стал раковой опухолью и пожрал своего донора. Компартия уподобилась церкви из верующих атеистов, где вера свелась к ритуалу. Закон жизни: 100 ложек меда + 1 ложка дерьма =101 ложка дерьма. В советскую бочку меда положили не одну дерьмовую ложку. Много туда наложили.

В лучшем случае новые коммунисты искренне служат России. Благодаря им СССР приготовился к войне с Гитлером и выиграл ее. Благодаря им послевоенный СССР удивил мир своими достижениями в науке и экономике. В худшем случае новые коммунисты идут в партию не ради России (и уж тем более не ради коммунизма), а ради спецпайка, карьеры и прочих пряников, которые дает власть, – ищут сытого быта и тщеславия.

Правители не верят ни в какой коммунизм, потому что не знают, что это такое. Он стал торговым брендом – в нем нет никакого смысла, только узнаваемость. Идея стала формой без содержания. Живую энергию заменяет догматизм и начетничество.

Партия становится не просто коммерческой организацией, а лицемерно-коммерческой. Все ее члены тщательно скрывают свои истинные цели. Коммунисты подобны священникам, не верящим в Бога, но рассказывающим прихожанам про Бога. Заботу о своем кармане и статусе они вуалируют заботой о душах. Прихожане это чувствуют. Система начинает гнить и в итоге оказывается не в силах держать свой вес.

Я прекрасно понимаю, что русские коммунисты попали в безвыходное положение. Не подними они на знамя патриотизм, не удержать им ситуации. Но патриоты-коммунисты больше не имели идеи на экспорт. СССР не представлял идеологической опасности. Весь советский коммунизм с «крепкими хозяйственниками» (завхозами) во главе свелся к идее быт обустроить, что предопределяло в стратегической перспективе крах СССР.

* * *

В итоге СССР подавил выступление в Чехословакии силой. Эта была пиррова победа, вызвавшая в соцлагере взрыв возмущения. Интеллигенция СССР выражает свое возмущение словами советского классика: «Танки идут по Праге/В закатной крови рассвета./Танки идут по правде,/Которая не газета» (Евтушенко).

Люди возмущены по всему миру. Возмущение демонстрирует качество природы человека – стоять за правду. То, что это была не вся правда, – второй вопрос. Люди не имели понятия о сути происходящего. Они реагировали на доступную им правду и честно стояли за свои убеждения. Как ранние христиане, они готовы были и умирать.

После этого Запад выходит на оперативный простор и наступает по всем фронтам. Советский Союз под его технологиями закачался. Его начинают раскачивать с двух сторон. Первая линия атаки идет по экономике. СССР сначала сажают на нефтяную иглу, а потом резко снимают. Как именно это сделают, о том речь пойдет ниже. Пролом советской фаланги ведет к «нарушению строя» конструкции. Это вызывает острый кризис внутри страны. Разрушительные процессы умножаются.

Вторая атака направлена на идеологию. Концепция удара – создать советскому человеку такой светлый-пресветлый образ Запада, на фоне которого советская реальность сама по себе будет являться антисоветской пропагандой.

Когда эти две волны достигнут пика, возникнет благоприятная ситуация для смены власти коммунистов. Далее можно будет расчленить СССР на ряд независимых стран. Вторым этапом – вырвать у России ядерные зубы и расчленить на «независимые» страны.

Часть VII
РАЗРУШЕНИЕ

ГЛАВА I
Просвещение

На момент Карибского кризиса нефть стоила 1–2 доллара. К 1970–1974 годам ее цена вырастает в 6 раз и составляет 12–15 долларов. В 1974 году СССР открывает огромные запасы нефти в Тюмени. Нефтяные бананы неожиданно выросли в изобилии. К 1980 году цены вырастают еще в 3 раза и колеблются около отметки в 40 долларов.

На СССР льется золотой дождь. Аналитики КГБ указывают, что экономика страны имеет тенденцию стать сырьевой и попасть в зависимость от цены на нефть. Если цены резко сократятся, это обрушит экономику и уровень жизни, что создаст социальное недовольство – почву для антисоветских настроений и угрозу целостности системы.

Объем нефтедолларов зависел от ситуации на мировом нефтяном рынке. Экономика СССР зависела от нефтедолларов. В конечном итоге СССР попадал в зависимость от цен на нефть, которые в свою очередь зависели от основных нефтеносных стран ОПЕК (стран – экспортеров нефти). Формально эти страны были независимыми, но фактически большинство из них было в сфере влияния США. Получалось, если советская экономика зависит от цены на нефть, а цена зависит от ОПЕК, а ОПЕК в свою очередь зависит от США, в конечном итоге СССР зависит от США.

Но что власть могла сделать? Отказаться от халявных денег и развивать высокие технологии? Никакая власть в мире не способна на это. Если в стране много «бананов», она похожа на красивую девушку, которая не стремится развиваться, потому что смысла нет. За ней и так очередь, и она имеет все за счет своего лица и туловища. Что однажды это сдуется – она про то не думает. Но если девушке это простительно, то власти – нет.

Кроме того, нефтедоллары нужны на разработку и производство традиционного оружия, чтобы поддержать паритет в вооружении. По некоторым позициям СССР лидирует. Цена – повсеместная нищета. Во время войны народ жил по лозунгу: «Все для фронта, все для победы». После войны: «Лишь бы не было войны». Потому что для СССР отставание в области вооружения было тем же самым, что для боксера потеря кулаков.

Мало того, что падающие с неба деньги практически не идут на обустройство быта (а те, что идут, используются не самым рациональным образом). Плюс идеологический запрет на частное предпринимательство вносит свою лепту во всеобщую нищету.

Если брать среднюю температуру по больнице, в целом советский народ жил не хуже западного. Для примера, в Англии систему талонов отменили в 60-х годах. В Америке до сих пор около 50 млн граждан живут на food stamps – продуктовые талоны.

Но, как говорится, люди не хотят жить хорошо. Люди хотят жить лучше соседа. Пока народ верит, что живет лучше соседа, ситуация стабильная. Разрушительный эффект возникает, если люди узнают, что живут хуже. Тогда зреет недовольство системой.

Пока народ Северной Кореи составляет представление о жизни в Америке вот по таким материалам: http://www.youtube.com/watch?v=JB5MAoVrUYg, на фоне которых его жизнь выглядит намного лучше, ситуация стабильна. Но если северные корейцы узнают реальность, ситуация взорвется. Чтобы взорвать ситуацию, нужно провести в Северную Корею информационные каналы. Не взрывают ситуацию по геополитическим соображениям – Северная Корея играет роль прокладки между Китаем и Южной Кореей.

СССР по геополитическим соображениям, напротив, нужно было разрушить. Для этого туда нужно наладить поток информации о жизни на Западе. СССР, как и Северная Корея, понимал опасность такой информации и потому, как мог, блокировал ее.

С приходом Хрущева ситуация меняется. Никита Сергеевич Хрущев – хороший исполнитель и администратор, не боявшийся никакой работы. Он одинаково прилежно как сеял кукурузу, так и топил восставшие районы в крови. Масштабное мышление и интеллект не были его сильной стороной. Во власть он попал совершенно случайно.

Это был единственный из высшей власти человек, у кого хватило духу на операцию против Берии, стремившегося после смерти Сталина к власти. Берия планировал большие перемены в жизни СССР, после которых многие носители власти оказывались лишними.

Лаврентий был очень крупной фигурой, выдающимся организатором и… борцом против репрессий. Для нас последнее утверждение звучит абсурдно. СМИ создали Берии образ палача, но архивы хранят факты, которые указывают, что репрессии 1937–1938 годов были прекращены во многом благодаря стараниям Берии. Эффективное производство в тылу во время войны тоже было налажено его трудами. Он создал атомную и военно-космическую промышленности. Уже через месяц после смерти Сталина Берия в качестве министра внутренних дел СССР издал приказ, жестко критиковавший судебную и правоохранительную практику. В приказе указывалось, что система построена на игнорировании и фальсификации законов, на повсеместных пытках и оговорах.

Берия высказывался против колхозов, за частную инициативу в экономике, хотел разрешить частным лицам владеть средствами производства. Фактически Берия говорил о переходе к рыночной экономике, выступал за реформирование системы и предлагал снизить степень авторитарности. В этих рамках по приказу Берии на первомайской демонстрации 1953 года трудящиеся не несли ни портретов членов ЦК КПСС, ни портрета Берии.

Всесильный сталинский министр выступал за большую гласность и открытость. По его приказу перестали глушить западные радиостанции, СМИ начали понижать цензуру. Берия выступал за деидеологизацию и рационализацию внешней политики, за приведение расходов в соответствие с доходами. В рамках этого предлагал реформировать отношения СССР со странами Варшавского блока, чтобы снизить экономическую нагрузку на СССР.

Мало того, что все эти инициативы в корне противоречили коммунистическому учению, плюс к этому грандиозность намеченных реформ требовала убрать старую элиту. Выжившие в сталинское время аппаратчики были не тем материалом, с которым можно реформировать систему. Берия не понаслышке знал, что представляют собой эти люди, и не планировал церемониться. Он был так уверен в своей силе, что считал возможным идти против системы. Все члены ЦК понимали, что приход Берии означал их конец.

Хрущев организовал заговор против Берии. Реформатор был арестован. За критику колхозов и предложение разрешить частную собственность на средства производства был обвинен в попытке развала СССР. За демонстрацию, на которой не несли портреты членов ЦК КПСС, был обвинен в попытке расколоть единство партии и общества. За предложение реформировать отношения со странами Варшавского договора Берия был обвинен в работе на Запад. Этого было вполне достаточно, чтобы поставить к стенке, что и было сделано в максимально сжатые сроки (есть версия, что Берия был убит в день ареста).

Пропагандистская машина создала Берии негативный образ. Все, что мы сегодня знаем о нем, – ложь, созданная по тем же причинам, по каким новые правители поливают грязью старых. Например, Карамзин, угождая Романовым, создал Ивану Грозному образ кровожадного убийцы, который живет до сих пор. Хотя Иван был тише воды и ниже травы по сравнению со своими современниками. За все время его правления было казнено максимум до пяти тысяч человек (хотя ради объективности нужно сказать, что это как считать – только во время опричнины было уничтожено порядка 20 тысяч человек). Но все равно он не был таким выдающимся злодеем, как его рисует Карамзин.

Для сравнения, в этот же период только за одну Варфоломеевскую ночь в Париже было вырезано около десяти тысяч и в следующие две недели по всей Франции около ста тысяч. В Англии только за бродяжничество было повешено около пятидесяти тысяч (причем бродяжничество это было спровоцировано самой властью – крестьян сгоняли с земель, освобождая пастбища для овец). Но при этом Иван у нас считается душегубом. А его западные коллеги – просвещенными монархами.

Запущенная Берией волна вынесла наверх факты, на которые нельзя было закрывать глаза. Нарыв был раздавлен, гной забрызгал все лицо общества. Хрущев был вынужден утираться – делать доклад о преступлениях сталинской эпохи. Так что большая ошибка думать, что этот человек по собственной инициативе коснулся этой темы.

Первое время Хрущев прислушивается к советникам и не выходит за берега. Но по мере утверждения во власти он наполняется верой в свою исключительность. Советники ему больше не нужны. «Он надменно верит, что он не он,/А еще миллион и он./И каждый шаг его – миллион./И слово его – миллион» (А. Галич).

Хрущев начинает демонстрировать свои интеллектуальные способности, об уровне которых красноречиво говорит такой случай: когда Хрущев выдвинул лозунг «жить как в Америке», он призвал «догнать и перегнать Америку» по мясу за три года. Ему показали расчеты, говорящие, что поголовье скота просто не успеет так умножиться… На это Хрущев выдал: «Среди экономистов есть скептики, которые не верят в возможности нашего сельского хозяйства утроить производство мяса. Но как они подошли к этому делу? Как водится, взяли карандашик и подсчитали, какой может быть прирост скота и за сколько лет. Товарищи, надо же понимать, какие сейчас силы накопились у советского народа. Это же политическое явление, результат долголетней работы нашей партии…»

Нет смысла рассуждать, какая в голове Хрущева построилась логическая цепь, из которой вытекало, что с помощью политического потенциала советского народа можно повысить рождаемость крупного и мелкого рогатого скота. Остается только надеяться, что он не имел в виду массовую зоофилию, с помощью которой колхозники активно помогают размножаться скоту не обычным, а революционным способом.

Эта инициатива не имела для СССР вредных геополитических последствий. Но были и такие, что несли огромный вред. Например, однажды Хрущев, пребывая в хорошем настроении, взял да и подарил Индонезии целый флот. Туда входили более десятка подводных лодок, эсминцы, сторожевые корабли, ракетные катера и крейсер. Плюс к этому сотни единиц современной техники, танки, истребители, береговые ракетные комплексы, несколько десятков тысяч морских мин и прочих боеприпасов.

Как подвыпивший бизнесмен от щедрот дарит угодившим ему артистам свой автомобиль, так Хрущев под настроение подарил Индонезии флот. Но если чудачества купца ничего не нарушают, то чудачества Хрущева нарушили баланс сил.

Последствия не заставили себя ждать. Последовала смена власти, после чего третья в мире компартия после СССР и Китая (20 % населения) была вырезана в самом прямом смысле. Людей резали только за подозрение в членстве компартии Индонезии.

Этот человек был явно не на своем месте. В масштабе страны он не мыслил. Это был хороший лейтенант на должности генерала. Претензии тут не Хрущеву адресовать надо, а кадровой системе, пропустившей в кресло правителя такого «интеллектуала».

При Хрущеве СССР вышел в космос, но это была не его заслуга. Полет готовился задолго до него. Интеллект правителя нужно оценивать не по случившимся при нем результатам, корни которых в прошлом, а по его пониманию ситуации, по сделанным им выводам и предпринятым действиям. Если Хрущева оценивать по этим параметрам, итог будет отражен в анекдоте: человек на заборе написал «Хрущев – дурак». Ему дали 11 лет – год за порчу госимущества и десять лет за разглашение государственной тайны.

К 1980 году правитель обещает построить коммунизм и «жить как в Америке». Ленин от такой цели перевернулся в гробу. Получалось, революцию делали не с целью построить мировую республику рабочих и крестьян, а чтобы жить как в Америке.

До Хрущева весь советский народ, да и весь мир, думал, что СССР коммунизм строит. Для этого нужно победить проклятых капиталистов. Ради этого советские люди затянули пояса. Если сложится благоприятная ситуация для военного решения вопроса, значит, советская армия освободит трудовой народ Запада, стонущий под гнетом капитала. Если не сложится такой ситуации, значит, СССР победит Запад экономически (тогда социалистическую экономику без шуток считали эффективнее капиталистической).

Официально советская и западная системы стояли на несовместимых идеологических платформах, что порождало неснимаемый конфликт. Кто-то один должен был уйти. Советская власть считала, что до полной победы над врагом нельзя открываться – страна на полувоенном положении. Как командир на фронте не допускает попадания вражеской пропаганды в солдатские головы, так советская власть не должна допустить попадания пропаганды противника в головы населения. Трофейными фильмами, вылитыми на послевоенное поколение, должны были и ограничиться.

При Никите Хрущеве военно-политическое противостояние социалистического и капиталистического лагеря сменяется на мирное сосуществование двух несовместимых по своей природе систем. Это был такой же абсурд, как сосуществование атеизма и религии. Такое существование возможно только в одном случае – если оба учения дохлые, если от них осталась только оболочка, а содержимое вытекло, как из яйца, через тонкую дырочку.

Как было сказано в первой книге, не могут сосуществовать два мировоззрения, потому что мир один. Каждое понимание мира претендует на охват целого, а не его части. Для мирного существования двух пониманий одного целого физически нет места.

Когда человек называет себя, например, православным коммунистом, он не понимает значения этих терминов. Православный означает верующий. Коммунист означает атеист. Православный коммунист – это верующий атеист. Круглый квадрат, в общем.

Если носитель одного мировоззрения предлагает другому мирно сосуществовать, значит, он уверен, что его мировоззрение на подъеме, а мировоззрение противника в упадке. Если объединить два мировоззрения, выживет сильнейший – кто на подъеме. Он на свою сторону притянет людей из противостоящего лагеря. А противник не сможет на свою сторону притянуть наших людей. Такая вот логика…

Звучат такие предложения всегда мирно и красиво. Если ослабевший противник к тому же еще и глупый, он принимает эту инициативу. Так как Хрущев был еще тот «интеллектуал», он соглашается на «мирное сосуществование» США и СССР…

Кеннеди с улыбкой предлагает забыть старые обиды и дружить. «Хватит воевать, – говорит Америка, – давайте соревноваться на спортивных аренах и культурных площадках. Пусть сражаются не генералы и солдаты, а художники и спортсмены. Давайте обмениваться не угрозами, бомбами и пулями, а картинами, фильмами и музыкой».