Текст книги "Нострадамус. XX век: новейшая дешифровка"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 50 страниц)

что посеешь – то и пожнешь. Следует ли Германию также относить к «острову Гармотическому»? Греческое «гармост» обозначало правителя в городах и на островах, бывших под влиянием Спарты, так что о германской колониальной империи говорить можно.

3. «Несколько лет добрых (хороших) глодает один и грабит». Если говорить вообще о том, кто же выиграл 1МВ, есть лишь одна страна, которая от нее выигрывала, ничего не потеряв, – США. Штаты выиграли 1МВ, даже не участвуя в ней, вооружившись 14 пунктами мирного договора, созданного Вудро Вильсоном. Но в 1МВ США непосредственно не участвовали, значит, речь может быть о ком-то другом. Если отбросить США, то под фразой «Несколько лет добрых (хороших) глодает один и грабит» можно понимать только Англию. Франция слишком пострадала в ходе войны, Россия ничего не добилась, Италия также сильно не преуспела. Впрочем, уточнение в следующей строке.

4. «Тиранией остров изменчивый (изменившийся) захватит». Слово «изменчивый» тут не случайно. Войну начала Австро-Венгрия (которая без «стимуляции» Германии такую большую глупость и не затеяла бы), а проиграла ее Германия. И если позже, во 2МВ, явственно чувствовалось, что Германию подталкивают в определенных направлениях (особенно это хорошо видно на примере «англо-германского недоумения»), то с 1МВ все не так очевидно. В ней двум колониальным странам, Англии и Германии, было что делить. Поэтому говорить о том, что главной причиной столкновения западноевропейских держав стало желание других стран поживиться на этом противостоянии, нет оснований. До 1МВ Германия владела колониями, которые она, пусть и иным способом, чем Англия, но все равно обирала (этим объясняется высокий довоенный уровень жизни). В результате 1МВ Германия колоний лишилась, что дополнительно снизило материальный уровень жизни немцев, и, кроме того, предопределило «континентальный» ориентир Германии во 2МВ – гоняться за флотами Англии по миру она уже не могла. Германия после 1МВ голодала, но все равно была обязана ежегодно выплачивать непосильные контрибуции за ущерб, нанесенный ею в ходе войны странам-победительницам. Англия «захватила» Германию не столько в ходе 1МВ (Германия пала, когда признала поражение), сколько после нее. Экономическая «тирания» принесла Англии куда больше пользы, чем боевые действия с их колоссальными расходами. Вполне возможно, что в катрене имелся в виду «остров» не «изменчивый», а «изменившийся» – Германия действительно сильно изменилась после поражения. Отсюда вытекает, что «остров Гармотический» – это либо союз Германии и Австро-Венгрии (тогда понятно, почему потом «остров изменившийся», поскольку блок распался, Австро-Венгрия тоже, колонии Германии потеряны). Выходит, весь германо-австро-венгерский блок действовал (в конечном итоге) в интересах Англии. Тогда во второй строке подразумевается не только оскорбление, нанесенное Австро-Венгрией России (убийство Франца Фердинанда), но и отказ Германии помочь России решить возникший межгосударственный конфликт между Австро-Венгрией и Сербией бескровным путем.

Примечательно, что описание 1МВ начато с 1906 г., а не с 1914 г. – ее фактического начала. Подготовка к войне началась задолго до этого, и не ускользает от внимания обстоятельство, что это знал Нострадамус. В том, что катрен описывает события после 1906 г., сомневаться не приходится, поскольку первая строка начинается словом «впоследствии».

1907 год. Кровавый шест

1907

Du pont Exine, la grandе Tartarie,

Un Roy sera qui viendra voir la Gaule,

Transpercera Alane l'Armenie,

Et dedans Bisance lairra sanglante gaule.

Центурия 5, катрен 54

С моста (палубы) Эксин и великой Тартарии,

Король будет, который придет (приедет) смотреть Галлию,

Пронзит (пробьет) Алану и Армению,

И внутри Византии опустит (оставит) кровавый шест (удилище).

Приближению 1МВ способствовало не только естественное столкновение интересов экономически развитых к началу ХХ в. мировых держав. К войнам часто приводят не агрессивные намерения, а поиски сторонников и союзников.

Какие-то государства создают союзы, затем другие государства, боясь этих союзов, начинают создавать свои – в противовес, для защиты. В 1907 г. лидеры европейских государств продолжили заручаться экономической и военной поддержкой друг друга, и тогда еще никто не знал, что стремительное развитие технологий и внедрение их в армию очень скоро породит соблазн продемонстрировать свои военные мощности государствам-конкурентам, а позже и «проучить» их. В июле 1907 г. был на шесть лет продлен договор о союзе между Германией, Австро-Венгрией и Италией, хотя Италия показала достаточно сдержанное отношение к этому решению. А 31 августа 1907 г. было подписано британо-российское соглашение о Персии, Афганистане и Тибете, устранившее препятствия на пути к совместному договору с Англией и Францией в противовес договору государств Центральной Европы. Именно эти договоренности изменили затем весь мир, ввергнув его в пучину самой масштабной из бывших ранее войн.

Четвертая строка катрена словно говорит: «Король» из второй строки первым забросит удочку в безмятежное озеро мирового спокойствия, и «внутри Византии опустит (оставит) кровавый шест (удилище)». Так что же, пришло время узнать имя одного из виновников мировой трагедии? Не исключено, что катрен именно об этом.

В связи с нагнетанием международной напряженности в 1907 г., а также в связи с формированием «сторон» грядущей 1МВ в первую очередь вспоминается Эдуард Седьмой, король Британии (с 1901 г.) из Саксен-Кобург-Готской династии. Во внутренней политике король Эдуард Седьмой не играл заметной роли, но принимал деятельное участие во внешнеполитических делах Британии, в частности, активно участвовал в создании Антанты. Во время свидания с императором Францем-Иосифом как раз в 1907 г. король Эдуард безуспешно добивался отказа Австро-Венгрии от союза с Германией.

Версия с Эдуардом Седьмым заслуживала внимания, поэтому я начал ее проверку со знакомства с биографией правителя. Он из династии Виндзоров, король Британии в 1901–1910 гг., сын королевы Виктории и принца Саксен-Кобург-Готского Альберта. Его отец придавал большое значение воспитанию сына и собирался дать ему серьезное образование, которое имел сам. Но на этом поприще его ждало разочарование, поскольку Эдуард терпеть не мог книг и глубоких бесед, предпочитая всевозможные игры и развлечения.

После получения домашнего образования принц захотел избрать карьеру военного, но отец решил, что ему следует получить университетское образование. Эдуард унаследовал от матери ее здравый смысл и добродушие. Он был также пунктуален и методичен, придавал огромное значение своему костюму и считался одним из главных арбитров моды в Европе, при этом не испытывал к английской аристократии того презрения, которое питала его мать. Виктория, ссылаясь на легкомыслие сына, не допускала его к делам правления государством, а между тем Эдуард обладал дипломатическими способностями и превосходно знал науку полуслов, намеков, хитростей, тонких обманов, смутных обещаний и пустых разговоров. Эдуард принимал близко к сердцу не только то, что касалось прекрасных дам, но и интересы своей державы. Король Эдуард доказал это, когда в 1903 г. Англия и Франция едва не начали войну, а он в тайне от своего кабинета отправился во Францию, чтобы встретиться с президентом Лубе. По пути он посетил Италию и Ватикан, где провел ряд важных переговоров в преддверии общения с французами. Прибытию Эдуарда в Париж предшествовало развязывание там националистическими группами антианглийской кампании. С появлением английского короля напряженность таяла на глазах у публики. Непринужденные манеры, комплименты французам, энтузиазм высокого гостя на спектакле в «Комеди Франсез» и показное игнорирование вековой англо-французской вражды – все располагало в его пользу. Лед взаимного непонимания и враждебности был довольно быстро растоплен, а этот визит вызвал последовавшую вскоре ответную поездку Лубе в Англию. Так усилия Эдуарда сыграли важную роль в формировании Антанты.

Посвященным в самые секретные дела Эдуарда Седьмого был работавший в ту пору в Лондоне португальский дипломат маркиз Луи де Соверал. Через Соверала, занимавшего пост главы МИДа Португалии, Эдуард предотвратил угрозу англо-германского конфликта, когда Берлин выступил в поддержку буров в Южной Африке. Соверал сделал предостережение Германии, что ни одному немецкому солдату не будет позволено высадиться в Португалии, если в Берлине решатся пойти на интервенцию на юге Африки, и это заявление подействовало. Только с Совералом советовался Эдуард Седьмой, планируя свои ходы в формировании англофранцузского союза.

В 1908 г. своим визитом в Россию Эдуард помог сгладить многие острые углы во взаимоотношениях двух стран. 9-10 июня в порту Ревеля состоялась его встреча с Николаем Вторы м – первый государст вен ный визит бри танского монарха в Россию, призванный нейтрализовать то, что в Лондоне расценили как нежелательный для Англии сдвиг России в сторону Германии (после переговоров Вильгельма Второго с царем в июле 1905 г.). Николай Второй, о котором Эдуард отзывался как о «весьма слабом монархе», маневрировал между Лондоном, Парижем и Берлином. В 1906 г. он именно по рекомендации Эдуарда назначил главой российского МИДа Извольского, такого же сторонника англо-русского сближения, как и сам Эдуард. Вильгельм Второй приходился племянником Эдуарду, но в кругу приближенных английский король и о кайзере отзывался нелестно: «Он более труслив, нежели честолюбив, поэтому не из-за своей решительности, а из-за своей слабости развяжет войну». Кайзер несколько раз давал знать о желании видеть дядю-короля в Берлине, и после ряда отсрочек визит был-таки намечен на начало 1909 г., при этом у Эдуарда не было иллюзий относительно складывавшейся обстановки. Он знал о происходивших в тиши кабинетов Уайтхолла дебатах насчет темпов военных приготовлений и выступал в пользу их форсирования. При прощании с кайзером он затронул больной вопрос – военно-морскую программу Германии и, не получив ободряющего ответа, выразил надежду на торжество разума. Когда в 1910 г. Эдуард умер, девять иностранных монархов возглавляли траурный кортеж. Сразу за гробом шествовали новый король Англии Георг Пятый и кайзер Вильгельм. А до 1МВ оставалось 4 года и 3 месяца.

Конечно, данный катрен почти прямо указывает на Эдуарда Седьмого. О его краткосрочных визитах в Италию и Ватикан напоминает третья строка: «Пронзит (пробьет) Алану и Армению», – не правда ли? А четвертая строка, не говорит ли она о визите во Францию: «И внутри Византии опустит кровавый шест (удилище)»? Впрочем, с четвертой строкой торопиться не стоит – ее толкование более чем занимательно.

Проверим катрен построчно.

1. «С моста (палубы) Эксин и великой Тартарии». Есть предположение, что Эксин – это небольшой город в Центральной Европе. Тартария напоминает Тартар из греческой мифологии, в котором томились Кронос и другие титаны, но на самом деле «великая Тартария» – это средневековое европейское название России, или Московии. Альберт Эдуард Седьмой Саксен-Кобург-Готский получал большое удовольствие от зарубежных путешествий, в числе которых были поездки в Египет в 1869 г. и в Индию в 1875–1876 гг. Он наносил многочисленные визиты в различные европейские страны, но особенно часто посещал Францию. При этом не все помнят, что Эдуард Седьмой – с 1901 по 1910 г. не только король Британии и Ирландии, но и император Индии. Возможно, Нострадамус имел в виду следующее: «с моста», или возвышения, внешней политики Англии («Эксин») и Индии («великой Тартарии» – английской колонии) смотрел тот, о ком пойдет речь во второй строке.

2. «Король будет, который придет (приедет) смотреть Галлию». В 1907 г. «Король» Эдуард уже был на вершине внешнеполитической активности и умело использовал разногласия стран для сдерживания амбиций Берлина. Россия переживала не самые лучшие времена, и после поражения в войне с Японией характер франко-русского союза изменился. До войны с Японией это был сговор равных (более того, Россия оказывала влияние на Францию, толкая ее на сближение с Германией). Теперь же положение изменилось – Франция энергично «прибрала к рукам» свою ослабевшую союзницу, скованную золотыми цепями парижских займов. Начальники французского Генштаба стали отдавать своим русским коллегам приказания, лишь из вежливости называя их «пожеланиями». Коренным образом изменились и отношения с Англией. В 1904 г. дело едва не дошло до войны (гулльский инцидент), и русофобство английского общества превзошло это явление в Японии. Но в 1907 г. по мановению дирижерской палочки Эдуарда Седьмого обстановка кардинально изменилась, и если говорить об англо-русском союзе было еще преждевременно, то англо-русское соглашение было уже налицо. О причинах внезапного русофильства нетрудно догадаться: судостроительные верфи Бремена и Киля работали полным ходом, и было уже очевидно, что там серьезно решили вырвать из рук Британии «скипетр Вселенной», этот трезубец Нептуна. Заручиться на всякий случай русским «пушечным мясом» было для Англии неплохо, а в России как раз не было дальновидного политика, который мог бы в этом отказать. Поэтому в 1907 г. усилиями искуснейшего из венценосных дипломатов происходило дальнейшее сближение позиций с Англией. В 1907 г. в Германии, в Мариенбаде, английский король Эдуард Седьмой встречался с главой российского МИДа Извольским – нетрудно представить, о чем там шла речь. Извольский полностью находился под влиянием Эдуарда.

Несчастьем для Европы было то, что тогда почти все гласные и негласные соглашения строились главным образом на взаимном обмане, причем каждое правительство обманывало и как минимум вводило в заблуждение своих союзников. В 1907 г. тот же Извольский посетил Вену, где его осыпали знаками внимания, он был принят Францем-Иосифом, получил большой крест ордена Святого Стефана. Чьи задачи он там выполнял – до конца не ясно. И все же логика в действиях Эдуарда видна. Во время свидания с императором Австро-Венгрии Францем-Иосифом в том же 1907 г. он, хотя и безуспешно, добивался отказа Австро-Венгрии от союза с Германией. Но, несмотря на попытки английского короля внести раскол в ненавистный союз и вырвать Австрию из объятий Германии, Франц-Иосиф остался верен договору 1879 г. и отклонил предложения дипломатии.

Итак, какую же «Галлию» смотрел Эдуард в тот год – Австро-Венгрию, Россию или же агрессивно настроенную Германию? Если ассоциировать «Галлию» с варварами, то ближайшая параллель такая: в 1908 г. Австро-Венгрия аннексировала Боснию и Герцеговину, что явилось прямым нарушением Берлинского трактата, а европейский мир повис на волоске. В результате 2 млн сербов попали под мадьяро-немецкое иго и на Балканах завязался узел, чреватый грозными политическими последствиями. Так что «Галлия» – это, видимо, не Германия, на территории которой галлы частично и жили когда-то. Это скорее Австро-Венгрия. Германию король посетил в 1909 г., а Австро-Венгрию не посещал вовсе. Можно ведь сказать, что он «смотрел» ее, когда пытался обособить Австрию от Германии? Возможно, Мишель Нострадамус имел в виду более широкое географическое понятие. Римляне называли галлами жителей позднейшей Франции, а также Италии. В Италию галлы пришли, очевидно, с севера, то есть с территории современной Германии, и в 387 г. до н. э. захватили Рим. К началу 2-й Пунической войны римляне покорили большую часть галльской Италии, после войны все галлы в Италии оказались подвластными Риму. Севернее Альп около 120 г. до н. э. была образована провинция Галлия Нарбонская. Цезарь употреблял термин «Галлия» в широком смысле, отражавшем его программу завоеваний: ее границами были Пиренеи, Атлантический океан и Рейн. Так что «Галлами» Нострадамус мог назвать европейцев, ведь именно к европейцам присматривался Эдуард, занимаясь внешней политикой.

3. «Пронзит (пробьет) Алану и Армению». Ат-Алан – шумерский город-государство, доминировавший какое-то время над соседними. Еще в конце IV – начале III тысячелетия до н. э. шумеры начали строить города. Резиденция улуг вали (шумерских царей) до потопа была в Ат-Алан, расположенном в низовьях Евфрата, что делало Ат-Алан военно-политическим и религиозным центром Шумера. В связи с похожестью Ат-Алана в Шумере на Ватикан в Италии, а также в связи с краткосрочными визитами Эдуарда Седьмого в Италию и Ватикан в 1907 г. я полагаю, что именно на него указывает данная строка, и «Алана», или «Алан», – Ватикан, не превышающий размеров города-государства, а «Армения» – Италия.

4. «И внутри Византии опустит (оставит) кровавый шест (удилище)». В 395 г. произошло официальное разделение единой Римской империи на Западную и Восточную (Византийскую). Византийцы называли себя ромеями, а Константинополь – Новым Римом (Второй Рим). Византийская империя, раскинувшаяся на стыке трех сторон света – в Европе, Азии и Африке, включала Балканский полуостров, Малую Азию, Сирию, Палестину, Египет, часть Месопотамии и Армении, острова Восточного Средиземноморья, владения в Крыму и на Кавказе. После Италии и Ватикана английский король и император Индии посетил Францию, которую посещал чаще других стран. Подобно тому, как Византия в свое время была удачно основана на торговых путях, Франция оказалась на путях политических – между Англией и европейскими державами. Неудивительно, что этому «мостику» Эдуард уделял особое внимание. Права была королева Виктория, считавшая нежелательным допуск сына к государственным делам! Правда, она его недооценивала, если считала просто неспособным к большой политике. Под Византией, видимо, следует понимать пол-Европы после ее раскола, то есть половину стран, ее составляющих. Как в свое время разделилась пополам Римская империя, так и Антанта с одной стороны, и союз Германии, Австро-Венгрии и Италии с другой, поделили Европу в начале ХХ в. на две «империи»: четыре державы против трех.

Нет смысла отрицать, что в период 1895–1907 гг. Британия, руководимая принцем Уэльским, ставшим королем Эдуардом Седьмым, стравливала Францию, Германию и Россию в борьбе за важные стратегические интересы каждой из них, играла на их способности стать захваченными мелкими политическими распрями таким изощренным образом, что последние смогли проглядеть самое важное для их жизненных интересов – более выгодную позицию англичан.

Луи де Соверал пережил Эдуарда Седьмого на 12 лет. Он отказался при жизни открыть для публики свой архив. Лишь полстолетия спустя были опубликованы дневники Соверала, корреспонденция между ним и Эдуардом. Это позволило исследователям сделать вывод о недооценке этого короля как политика. Выяснилось, в частности, что Эдуард в течение примерно 40 лет обдумывал шаги для создания в Европе системы союзов с участием Англии. Это дало основание британской прессе уже в начале 1970-х гг. назвать его «первым европейцем» в среде британских монархов. Как сходятся во мнениях многие историки, Эдуард Седьмой Саксен-Кобург-Готский, король Британии и Ирландии, император Индии, был «последним представителем золотого монархического века». Вместе с тем личная вражда с германским императором Вильгельмом оказала влияние на усиление международной напряженности в предвоенные годы, и, похоже, еще один его «титул» теперь требует огласки – первый инициатор Первой мировой.

Красивый катрен, ничего не скажешь.

1908 год. Бритые и перешедшие через край

1908

Remis seront en leur pleine puissance,

D’un point d’accord conjoints, non accordez:

Tous defez plus aux Razes fance,

Plusieurs d’entre eux а bande debordez.

«Альманах» на 1562 г.: сентябрь

Врученные будут в их полной власти,

В точке соприкосновения не будет согласия:

Всем вызовы, больше Бритым (Стриженым) доверия,

Некоторые из них пересекут черту (перейдут через край).

1909 год. Два ручья на протяжении века

1909

Durant le siиcle on verra deux ruisseaux,

Tout un terroir inonder de leurs eaux,

Et submerger par ruisseaux fontaines:

Caps Monfrin Beccoyran, ales,

Par le gardon bien souvant travaillez,

Six cens quatre allez, trente moines.

«Шестистаршие»: стих 11

На протяжении века увидят два ручья,

Все пространство (почву) зальют их воды,

И затопят из ручьев и родников:

Мысы Монфрен (Моя-Узда) и Беккуаран (Клюв-Куаран,

Мыс-Куаран), и Алес,

Потоком (плотвой) очень часто терзаемые (обрабатываемые),

Шестьсот и четыре прошедшие, и тридцать монахов.

Фраза «На протяжении века» может говорить только о текущем веке предсказания – ХХ. Дальше сообщается о «двух ручьях», которые зальют «все пространство (почву)». Для верности восприятия Мишель Нострадамус добавляет: «И затопят из ручьев и родников», – из чего можно сделать вывод, что речь действительно идет о масштабном и всеобъемлющем процессе. Что сразу приходит на ум? Верно, значительную часть ХХ в. мир был двухполюсным, поделенным между двумя главенствующими политическими и идеологическими системами – капиталистической и социалистической. Первым строкам достаточно быстро находится разумное объяснение, а со следующими – гораздо сложнее. Они якобы повествуют о каких-то птицах и рыбах, но очевидно, что речь идет о понятиях, относящихся к человеку. Последняя строка преподносит многообещающие цифры, которые могут помочь установить время («шестьсот и четыре прошедшие…») или участников определенного события («…и тридцать монахов»).

Начну с конца, с «монахов». Монахи, как известно, – это верующие люди, решившие жить в монастыре, вдали от мирских развлечений и излишеств. И тут в связи с имеющейся датой я обнаружил для числа 30 интересное возможное объяснение. В США 4 марта 1909 г. торжественно вступил в должность президент Уильям Говард Тафт. Тогда сильнейший снегопад и ураганный ветер заставили распорядителей перенести данную церемонию в помещение сената. А поезда, которые должны были доставить 30 тыс. гостей, оказались задержаны снегопадами. Уж не являются ли «монахами» эти самые гости, лишенные торжества? Вполне возможно, учитывая место неожиданного воздержания-«монашества» – США, один из предполагаемых «двух ручьев». Нострадамус любит начинать описание событий с года, когда они в действительности начались (видимо, чтобы мы могли узнать истоки тех или иных важных процессов). Что же он подразумевает под «водами»? К концу книги вы, читатель, будете знать ответ на этот вопрос, а сейчас имеет смысл вспомнить биографию Тафта, чтобы сравнить ее со строками катрена.

Известно, что супруга У. Г. Тафта была необычайно тщеславной женщиной. Роль первой леди представлялась ей значительно важнее, чем президентский пост ее мужа. Многие историки считают, что Тафт вообще стал президентом благодаря своей половине. Элен (Херрон) Тафт родилась в 1861 г. и прожила до 22 мая 1943 г. Кстати, уже тут начинается почти мистическая игра цифр. Если последнюю строку немного обработать, как это произошло в катрене, посвященном Вольфу Мессингу, и «600 и 4» после переворота цифры 6 понимать как «900 и 4», то с этим вариантом (то есть с «900 и 4») и с «тридцатью монахами» можно достаточно точно получить время смерти супруги Тафта. Но это только если «4» представить как «4 десятилетия», а шестую строку понимать так: «Девятьсот и четыре (десятилетия) прошедшие, и тридцать монахов». Получаем год 940-й, при прибавлении к которому вместо «тридцати монахов» 30 месяцев получим (подразумевая тысячу впереди) 942 года и 6 месяцев, то есть июнь 1943 г. А в конце предыдущего месяца скончалась Элен Тафт. Но это я так – посчитал на всякий случай и ничего не утверждаю.

Нелли, как все называли Элен в молодости, была старательной девушкой, всегда знала, чего хочет, и последовательно добивалась намеченной цели. Жена президента Хейса пригласила 17-летнюю Нелли в Белый дом. Вероятно, именно тогда у Нелли появилось желание выйти замуж только за человека, который сможет стать президентом США. Когда Теодор Рузвельт стал президентом, он предложил Уильяму Тафту должность судьи в Верховном суде или пост министра обороны. Будучи юристом, Тафт мечтал о возможности работать в Верховном суде Штатов, но Элен настаивала на том, что ее муж должен стать президентом. Интересно вспомнить, как она добилась своего. Рузвельт хотел сам выбрать преемника, и чем ближе были выборы президента 1908 г., тем больше он покровительствовал Тафту, проводя с ним продолжительные беседы на эту тему. Но Элен, известная своими политическими амбициями, не доверяла Рузвельту и сомневалась в честности его намерений, несмотря на его поддержку. Подозрения окрепли после повторного предложения президента занять пост судьи Верховного суда в 1906 г. Тафт вначале склонен был согласиться, но жена опять переубедила его. В доверительной беседе она советовалась с Рузвельтом о политическом будущем своего мужа, и Теодор Рузвельт уверял, что не намерен выставлять свою кандидатуру в 1908 г., хотя Нелли считала, что он лукавит. Несмотря на давление жены, Тафт не хотел выдвигать свою кандидатуру в президенты на съезде Республиканской партии. Он даже говорил: «От политики я заболеваю», – но при этом продолжал интересоваться, как жена оценивает его публичные выступления. Однажды вечером Рузвельт пригласил Тафта с женой в библиотеку Белого дома. Сидя в кресле, президент закрыл глаза и сказал: «Передо мной стоит мужчина, весом примерно 150 килограммов. Над его головой что-то витает. Но я не могу понять, что это: то ли президентство, то ли председательство Верховного суда». Тут же Элен сказала: «Президентство». Но Тафт возразил: «Председательство Верховного суда».

4 мая 1909 г., в день приведения Тафта к присяге, Элен продемонстрировала все свое тщеславие. На торжество она прибыла в одной машине с мужем, что явилось неслыханным нарушением традиций. В этот памятный для нее день она сказала: «Мне всегда хотелось, чтобы господин Тафт был президентом, поэтому само собой разумеется, что во время церемонии я была бесконечно счастлива». То, что Элен подъехала к Белому дому с мужем в одной машине, очень не понравилось комитету сената по организации церемонии приведения к присяге.

Тафт явно опасался, что жена будет вмешиваться в его служебные дела. В день инаугурации он сказал ей, погрозив пальцем: «Теперь, когда я в Белом доме, я не позволю больше помыкать собой». Переехав в Белый дом, Элен решила тотчас же показать, кто здесь настоящий хозяин. Некоторые помещения для общественных мероприятий она превратила в личные комнаты и полностью сменила обслуживающий персонал. Гостей новые слуги встречали теперь в парадной форме у входа. Эти изменения вызвали недовольство людей.

Элен упрекали во введении придворных церемоний в республиканской стране, напоминая, что Белый дом не дворец в Маниле (Тафт прежде успел побыть губернатором Филиппин). Казалось, Элен настолько была занята Белым домом, что отстранилась от дел мужа, которыми всегда живо интересовалась. Тем не менее она вела календарь мужа и обсуждала с ним политические вопросы. Элен была настолько тщеславна и так открыто вмешивалась в политику, что иногда во время публичных мероприятий выходила вперед и выступала вместо супруга – как будто она была президентом США. Спикер палаты представителей Джозеф Кэнон нередко советовался как с президентом, так и с его супругой. Когда она видела, что муж разговаривал с кем-либо, то подходила к ним и вступала в разговор. Было много случаев, когда супруга президента вмешивалась в политические дела не только словом, но и делом. Президент хотел назначить послом в Китае Николаса Лонгворта, Элен же не допустила этого, так как недолюбливала Николаса. Однажды она способствовала отзыву из Парижа американского посла, которому не могла простить допущенную много лет назад ошибку.

Люди утверждали, что за неудержимое тщеславие Элен должна быть вскоре наказана. Действительно, спустя два с половиной месяца после переезда в Белый дом ее парализовало на яхте «Сильф». Болезнь держали в тайне, а отсутствие первой леди на всевозможных мероприятиях объясняли неубедительными причинами. Вначале она не могла ни двигаться, ни говорить, а поправилась лишь благодаря своей железной воле и систематическим упражнениям, которые проводил с ней Тафт.

25 марта 1909 г., когда Элен опять вмешалась в его отношения с персоналом, он послал ей меморандум под заголовком «Меморандум миссис Тафт, настоящему президенту от номинального президента». В нем Тафт предлагал супруге, если она будет заинтересована в назначении какого-либо определенного лица на пост в министерстве юстиции, обращаться непосредственно к министру юстиции, а не к нему, так как он в этом правительстве мало что значит. Тафт был согласен с тем, что его супруга – «политический деятель», но многие скептически считали ее «управляющей делами президента».

Элен очень переживала поражение мужа на выборах 1912 г., даже чувствовала себя всеми обиженной, особенно Теодором Рузвельтом, который, выдвинув свою кандидатуру, расколол Республиканскую партию и дал возможность победить демократу Вудро Вильсону. Элен напомнила мужу, что еще 4 года назад она предостерегала его от Рузвельта. После этого она покинула Белый дом, ни с кем не простившись.

Мечта Тафта быть председателем Верховного суда Штатов осуществилась лишь в 1921 г., когда президент Гардинг назначил его на эту должность, которую он занимал с 30 июня 1921 г. по 3 февраля 1930 г. Вот, снова число 30. Позднее Тафт стал профессором права в престижном Йельском университете, а Элен с этих пор находила удовольствие в спокойной жизни. Она много читала, ходила на концерты, играла в гольф, принимала друзей, и по-прежнему ее взгляды не совпадали со взглядами мужа. Если он, например, поддерживал сухой закон, она была против; он высказывался за избирательные права женщин – к удивлению всех она была против, считая, что женщины еще не готовы к получению избирательных прав. Умерла Элен в возрасте 82 лет. Газеты писали: «Самая большая заслуга Элен состоит в том, что она сыграла важную роль в направлении карьеры своего выдающегося мужа».

Нострадамус говорил об истории президента Тафта и его супруги? Давайте проверим.

1. «На протяжении века увидят два ручья». С зарождением социалистических идей, принесенных в Россию не без активной помощи одной (а может, и более) европейской державы в 1917 г., мир стал делиться на две диаметрально противоположные системы политического устройства – социалистическую и империалистическую. До полного формирования идей коммунизма и капитализма было еще далеко, но в начале XX в. действительно забили два источника, дав течение «двум ручьям», которым суждено было стать полноводными реками.