Текст книги "Сказки Мадагаскара"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

ЦИ-АУМБИ-АУМБИ

У ци-аумби-аумби – этот бык на самом деле не бык – тело совсем как у быка, только голова безрогая и копыта как у лошади – нераздвоенные. Он живет в лесах, окружающих Махавелуну.

Ци-аумби-аумби ест траву, насекомых и пожирает людей. Он мчится быстрее ветра. Человек думает или даже знает наверное, что он далеко, а ци-аумби-аумби в тот же миг его настигает.

Нападая на людей, ци-аумби-аумби преследует их до тех пор, пока не наестся досыта человечьим мясом. Если кто-нибудь пытается от него ускользнуть, забравшись на дерево, ци-аумби-аумби подстерегает его внизу. Разными хитростями он старается заставить человека спуститься. Если это не удается, он обдает его сильной струей мочи. Защищаясь от мочи, человек закрывает лицо руками и перестает держаться за дерево; потеряв равновесие, он скоро падает, и кровожадный зверь его пожирает.

ИВУНДРУМБУЛУ

Говорят, однажды Ивундрумбулу пошел в лес расчищать участок для поля. Когда все деревья были уже повалены и оставалось только их сжечь, он вышел на середину тави и закричал:

– Э! Предки и вы, живые, которые сейчас здесь! Предупреждаю вас, я буду выжигать этот участок. Уходите! Уносите своих детенышей, забирайте с собой слабых и старых. А то вы сгорите, а потом нашлете на меня болезнь или не дадите расти моему рису. Уходите!

Все, кто жил на этом тави, ушли. Остался только Рамам-бабе – огромный боа, в три раза больше человека. Напрасно жена Рамамбабе звала его:

– О мой муж! Муж, уходи оттуда! Ивундрумбулу будет выжигать тави, предупреждаю тебя!

– Я сумею защитить себя, – отвечал ей Рамамбабе, раздувая белый живот. – Я, Рамамбабе, не уйду, я хочу остаться здесь.

Отец и мать Рамамбабе и родители его отца и матери – все уговаривали его уйти, но он не послушался. Другие змеи – менарана, антухулена, маруандавака, таратунунанма, анциририатра – тоже умоляли его уйти, но он всем отвечал одно и то же.

Тогда все звери убежали так быстро, как только могли, и Ивундрз^мбулу поджег тави. Увидав, что в воздухе поднялся столб дыма, Рамамбабе закричал изо всех сил:

– Мне нужна железная стена! Друзья, мне нужна железная стена.

Из деревьев и сухой травы Рамамбабе построил стену. Ивундрумбулу тем временем выжигал тави и говорил сам себе:

– Если он сгорит, тем хуже для него. Я говорил ему, чтобы он уходил.

Когда огонь достиг стены, Рамамбабе пришел в страшное волнение, он старался потушить пламя, но оно быстро уничтожило стену, на защиту которой он так надеялся, а вслед за стеной сгорел и он сам. Его труп превратился в навоз, и рис на участке рос очень хорошо.

С тех пор говорят, что, если на каком-нибудь тави сгорит анкома или мандитра, рис будет хороший, потому что эти змеи – потомки Рамамбабе, который не захотел уйти, когда его звали родители. Если же сгорят какие-нибудь другие животные, хозяин тави, у которого нет могущественных уди, чтобы отогнать духов, заболеет или соберет плохой урожай.

СКАЗКИ О ЖИВОТНЫХ

КАНКАФУТРА

Говорят, давным-давно у Занахари умер один из сыновей и он собрал всех, кто жил на земле, чтобы петь на его похоронах. По приказу Занахари хор начал петь, но некоторые скоро замолчали, их голосов больше не было слышно. Через час только немногие продолжали жалобную песню. Через два часа пение почти совсем смолкло. Через три часа все, кроме канкафутры, охрипли и лишились голоса, и только она одна по-прежнему распевала во все горло. Канкафутра пела весь день и всю ночь, пока Занахари не велел ей перестать. Тогда она попросила у Занахари награду, и он сказал:

– Я доволен тобой. Отныне тебе не придется строить гнездо для своих яиц, как остальным птицам. Ты, наверное, очень устала из-за того, что пела так долго. Ты будешь класть яйца в гнезда других птиц, а чужие яйца уносить или разбивать, чтобы освободить место для своих. Придется теперь другим птицам высиживать твоих птенцов вместо тебя.

Вот, говорят почему, канкафутра не сидит на яйцах, а подкладывает их в гнезда других птиц.

ВИНЦИ И КАНКАФУТРА

Говорят, когда-то винци и канкафутра были друзьями. Однажды канкафутра заболела и попросила своего друга выстирать ее ламбу. Винци согласился. Он пришел на берег реки и развернул ламбу.

– Какая она красивая, какая шелковистая! – воскликнул он, разглядывая ламбу. – С тех пор как я живу на свете, мне ни разу не приходилось видеть такой ламбы. Я ни за что с ней не расстанусь! Возьму и не вернусь больше в деревню, лучше поселюсь здесь на берегу реки.

Канкафутра не могла понять, почему ее друг так долго не возвращается. Она все глаза проглядела, уставившись на тропинку, ведущую к реке, но винци не показывался. «Уж не заболел ли он? – подумала канкафутра. – Не убили ли его? Дамба давно должна была просохнуть. Не пойти ли мне самой посмотреть, что там случилось?»

Пришлось канкафутре лететь к реке. Она опустилась на берег и посмотрела во все стороны; винци сидел не шелохнувшись в красивом красном доме, который он успел себе построить. Канкафутра звала своего друга, но винци не отвечал. Канкафутра проклинала его, но винци даже глазом не моргнул. Он нарядился в роскошную ламбу, которую считал теперь своей, и был страшно горд, что она переливается такими красивыми цветами.

Вот, говорят, почему винци и канкафутра не любят друг друга. С тех пор винци живет на самом берегу реки и не залетает во владения канкафутры.

ТАКАТРА И ВУРУНДУЛУ

Говорят, как-то раз встретились на берегу озера такатра и вурундулу. Такатра искала лягушку к ужину, а вурундулу – мышей на завтрак, потому что такатра уже возвращалась домой, а вурундулу только вышел из дома. Они поздоровались, разговорились и понравились друг другу.

– Как тебя зовут? – спросил вурундулу у такатры.

– Меня зовут Андриатакабуламанана, – ответила такатра. – А тебя как зовут?

– Рабелухатауна, – ответил вурундулу.

Чтобы скрепить дружбу, они решили пообедать друг у друга. Первым устроил обед вурундулу. В назначенный день такатра отправилась к нему в гости. Но у вурундулу не было дома. Он жил в расщелине скалы, где гулял ветер, и вся еда лежала прямо на голых камнях. Такатра дрожала от холода и не могла съесть ни кусочка. Все-таки перед уходом она вежливо попрощалась со своим другом, потому что у нее был добродушный характер. Вурундулу немного проводил ее и вернулся к себе.

Настал день, когда вурундулу должен был прийти в гости к такатре. Как только он явился, такатра с гордостью ввела его в свой теплый дом. Вурундулу уплетал за обе щеки то, что приготовила такатра, и весело болтал. Но в душе он желал ей зла, а не добра, потому что ему очень понравился ее большой теплый дом, и он только и думал о том, как бы остаться в нем навсегда. Обед кончился; такатра, видя, что ее гость засиделся, сказала:

– Друг, ночь темная, я провожу тебя домой.

Но вурундулу притворился, будто не расслышал ее слов, а когда такатра наконец попросила его уйти, заухал:

– Ты хочешь, чтобы я ушел и дрожал от холода на голых камнях, а сама остаешься в теплом доме. Ни за что я не расстанусь с этим чудесным гнездом, или здесь прольется кровь!

Они начали драться. Но такатра оказалась слабее вурундулу; спасаясь от смерти, она улетела и провела печальную ночь на берегу озера. На рассвете ее увидела цапля.

– Хия! – с удивлением воскликнула она, – что ты тут делаешь в такую рань? Кажется, тебе не надо ни рис пересаживать, ни запруду чинить?

– Вурундулу завладел моим домом, – ответила такатра. – Тот, кто его прогонит, получит много кузнечиков, лягушек и ламбамену.

Соблазнившись посулами, цапля пришла к дому такатры и спросила самым сердитым голосом, каким только могла:

– Кто прогнал такатру из ее дома? Такатра в тоске и печали сидит на берегу озера.

– Это я, вурундулу, ее выгнал, – ответил вурундулу. – Когда я смотрю на небо, оно превращается в пустыню; когда ясажусь на дерево, оно сгибается под моей тяжестью.

При этих словах вурундулу во всю ширь разинул клюв. Цапля так испугалась, что со всех ног побежала к такатре, и сказала:

– Прости, дорогая, вурундулу нельзя победить.

И она улетела.

Потом такатре предлагали свою помощь папанго, гуейка и пустельга. Но у них тоже ничего не вышло. Тут на ветку перед такатрой села цинцина и, прыгая на своих маленьких лапках, запишала:

– Цин! Цин! Цин! О чем ты грустишь, Андриатакабуламанана?

Убитая горем, такатра ничего ей не ответила – она не верила, что такая маленькая птичка сможет ей помочь. Но цинцина не унималась, и такатра рассказала ей:

– Равурундулу забрался ко мне в дом и не хочет уходить.

– А что ты мне дашь, если я его прогоню?

– Ты думаешь, что тебе удастся сделать то, что не удалось папанго, гуейке и пустельге? Какая же ты глупая, маленькая птичка! Неулсели ты хочешь расстаться с жизнью и никогда больше не есть кузнечиков?

– Скажи лучше, что ты мне дашь?

– Ну, ладно. Если ты прогонишь вурундулу, я дам тебе много кузнечиков, лягушек и одну ламбамену.

Цинцина отправилась в путь и около самого гнезда такатры закричала:

– Кто здесь притворяется, будто он хозяин в доме Андриатакабуламананы, пока бедняга дрогнет на берегу озера?

– Это я, – еще громче закричал вурундулу. – Когда я смотрю на небо, оно превращается в пустыню, когда я сажусь на дерево, оно сгибается под моей тяжестью. Входи, если хочешь померяться со мной силами.

Вурундулу разинул свой огромный клюв и закрыл глаза, как делают те, кто никого не боится. А цинцина пролезла через открытый клюв в лселудок вурундулу и начала клевать его внутренности. Вурундулу сразу издох. Цинцина в тот же миг полетела за такатрой. Увидав своего врага мертвым, такатра очень удивилась; она вытащила из гнезда труп вурундулу и хотела отдать цинцине то, что обещала. Сначала она предложила ей ламбамену.

– О! Когда мы, цинцины, умираем, нас не завертывают в ламбамены, она мне не нужна.

– Возьми тогда лягушек.

– Благодарю тебя от всего сердца, но лягушки очень уж жестки, а у меня слишком нежный клюв, я не могу их есть.

– Тогда вот тебе кузнечики.

Цинцина с радостью набросилась на толстопузых кузнечиков и была очень довольна, потому что кузнечиков оказалось больше, чем она могла съесть.

Говорят, с тех пор пошла про нее молва: наловив кузнечиков, цинцина радуется, но у нее слишком маленький живот, чтобы съесть всех, кого она ловит.

ЦЕСАРКА И ПЕТУХ

Говорят, прежде цесарка и петух жили на небе. Однажды они вместе пили туаку. Когда у них больше ничего не осталось, цесарка сказала петуху:

– Пойди принеси еще туаки!

– Ты младше меня, – не согласился петух, – значит, тебе идти.

Они заспорили, кто из них старше, и ни один не мог убедить другого. Тогда они пошли к Солнцу и попросили, чтобы оно их рассудило.

– Спуститесь на землю, – сказало Солнце. – Тот, кто первый увидит, как я выхожу из моря, тот и старший.

Делать нечего, двое друзей спустились на землю. Чтобы увидеть восход солнца, цесарка уселась на самую верхнюю ветку дерева. Петух преспокойно остался дома, но как только взошло солнце, он закукарекал: «Ави и зукии! Ави и зукии!»А цесарка опоздала и запела: «Тратрандру фандриана! Тратрапдру фандриака!»

Раздосадованная неудачей, она убежала и спряталась в поле. Так она стала дикой, хотя раньше жила вместе с петухом.

КУРИЦА И ПАПАНГО

Понадобилась, говорят, однажды курице иголка. Она обежала всю округу, чтобы ее одолжить, но соседки куда-то ушли, и курица не знала, что делать. Вдруг она услышала, что у нее над головой какая-то птица кричит: «Куху! Куху!». Это был папанго. В те времена курица и папанго были друзьями, и папанго согласился одолжить ей иголку. На свою беду, Ракухувави – так звали курицу – ее потеряла. Вечером папанго пришел за иголкой, но курица не могла ее вернуть и извинялась перед ним как только могла. Рассерженный папанго ничего не хотел слушать и сказал, что завтра опять придет за своей иглой. Целый день курица с подругами искала иголку и не нашла. Курица рылась в земле, заглядывала под каждую травинку – иголка пропала и все. Папанго пришел и в страшном гневе стал требовать какую-нибудь другую вещь, чтобы возместить убыток. Но курица, которая привыкла собирать, не хотела ничего ему отдавать. Тогда папанго вместо своей иголки схватил ее цыпленка и закричал:

– Пусть будут прокляты все мои потомки, которые забудут о причиненном мне зле, подружаться с курицей и перестанут преследовать ее детей и внуков!

Говорят, с тех пор курица и папанго стали врагами. Когда папанго кружит над деревней, он кричит: «Филу! Куху! Куху!» Это он требует у курицы иголку. Если ему удается, он крадет у нее цыплят. А курица до сих пор разгребает землю лапами и тычется носом: все старается найти иголку.

ЦЕСАРКА И КУРИЦА

Говорят, однажды, когда на рисовых полях больше не осталось риса, цесарка и курица украли бататы и решили их съесть. Они разожгли огонь, и, когда бататы сварились, курица сказала:

– Самые большие я отнесу к себе в хижину, а здесь, в поле, съем только маленькие.

– А я сделаю лучше, – сказала цесарка. – Я сначала съем самые большие бататы. Вдруг придет хозяин поля, я тогда брошу маленькие и улечу.

– Хозяин? – удивилась курица. – Я его не боюсь. Если он придет, я улечу, а большие бататы возьму с собой.

Пир начался. Одна клевала маленькие бататы, другая поедала большие. Вдруг появился хозяин и погнался за воровками. Цесарка, успевшая досыта наесться, улетела и бросила курицу, которая без толку бегала взад и вперед, не зная что делать с большими бататами. Хозяин схватил ее и унес с собой.

Вот так, говорят, человек изловил и приручил курицу.

КУРИЦА И КРЫСА

В один прекрасный день курица и крыса вдруг оказались друг перед другом. Крыса испугалась такой большой птицы: она никогда раньше не видела курицы.

– Курица, голубушка, – проговорила она дрожащим голосом, – давай поклянемся кровью, что мы друзья.

Добрая курица с охотой согласилась; когда они скрепили свой союз фатидрой, она сказала новой сестре:

– Пойдем вместе клевать рис, мой хозяин рассыпал его на солнышке, чтобы подсушить.

– Ох, сестра, я не могу искать пищу днем; прошу тебя, подожди, пока наступит ночь, тогда и пойдем.

– Но ведь я не ночная птица. Как же нам быть?

В конце концов они решили так: крыса, которая боится людей, дождется темноты и пойдет добывать пропитание ночью, а курица отправится на поиски днем, но нарочно рассыплет зерна, чтобы крыса могла их потом подобрать.

Вот почему курица, когда клюет, разбрасывает зерна: это она заботится о том, чтобы крыса, ее сестра по крови, могла ночью найти и съесть то, что рассыпано и пролито на земле.

ЧЕЛОВЕК И КОМАР

В давние времена Раулумбелуна и Рекехица были друзьями, они даже решили скрепить свою дружбу фатидрой. Комар Рекехица выпил немного крови человека Раулумбелуны и узнал, что она очень вкусная. Он прилетел к другим комарам и сказал:

– Нам так трудно добыть хоть немного крови. Зачем же пренебрегать нашим братом? У него очень вкусная кровь. Один комар предложил:

– Давайте, пойдем к нему в гости и напьемся его крови. Ему тогда не придется заботиться о рисе, носить воду, чтобы его варить, искать китей, покупать лауку. Он обойдется совсем простым угощением.

Раулумбелуна спал и громко храпел, когда прилетели комары. Они, как полагается, попросили разрешения войти, но Раулумбелуна ничего не слышал и не ответил им.

– Бзз, бзз! – зажужжали комары. – [Вот кстати], давайте войдем. Сказав так, они вошли, облепили человека и стали пить его кровь. Но Раулумбелуна вдруг проснулся и в страшном гневе закричал:

– Я вас раздавлю! Разве так поступают с братом по крови?!

Хлоп! Хлоп! Хлоп! – и все комары раздавлены.

Говорят, с тех пор люди и комары перестали быть братьями. Если человек увидит комара, он его убивает; если комар встретит человека, он его кусает, чтобы напиться крови.

ДИКИЙ БЫК, УВИДАВШИЙ В ВОДЕ СВОЕ ОТРАЖЕНИЕ

Однажды дикий безгорбый бык пил воду в прозрачном ручье; у него были длинные ноги и длинные рога. Увидав в воде свое отражение, он обрадовался и сказал:

– Э! У меня замечательная голова. Какие тонкие рога, как они красиво перекрещиваются друг с другом! На них приятно смотреть, так ловко они сидят на голове. Если бы я весь был так красив, как мои рога, мне не надо было бы оборачиваться, когда я иду назад. Правда, мне не очень нравятся мои щеки и зубы. Хваля меня, люди говорят: «У него хорошие ноги». Но я думаю, что ноги только портят мое тело. Лучше бы их совсем не было.

Любуясь собой, бык вдруг услышал шум приближавшихся охотников и собак. Увидав быка, собаки бросились вперед. Бык побежал со всех ног. На пути ему встретилась рощица, и он запутался рогами в ветвях деревьев. То, чем он гордился, стало причиной его смерти. Бык не мог освободить рога от веток, за которые они зацепились, и собаки настигли его. Он умер и сказал:

– Горе! Я презирал ноги, которые могли меня спасти, и гордился рогами, которые довели меня до смерти, потому что помешали убежать от врагов.

БЫК ЗЕБУ И КРОКОДИЛ

Говорят, как-то раз бык пришел на берег реки пощипать траву. Видит: лежит, разинув пасть, большущий крокодил и греется на солнышке. Они разговорились.

– Откуда идешь, младший брат? – спросил крокодил.

– Я был тут неподалеку, старший брат, – ответил бык.

– Что собираешься делать?

– Хочу попастись. А ты, старший брат, откуда пришел?

– Из реки.

– Давай, поменяемся судьбой, – предложил бык.

– Что ты болтаешь, младший брат?

– Что ж такого, поменяемся и все. У меня много зубов, а языка нет. У тебя наоборот: язык есть, а зубов нет. – В те времена, говорят, у крокодила еще не было зубов.

Крокодил согласился; он отрезал пол-языка и дал быку, а тот за это отдал ему половину зубов. Бык положил в рот язык, крокодил вставил зубы, и они решили так: тот, кто попросит свою долю назад, покроет себя позором; тот, кто нарушит уговор, будет проклят. Они расстались, и каждый пошел своей дорогой.

На следующий день сын быка пришел на берег ручья напиться. Крокодил вспомнил о новых зубах и сожрал его; бык больше не видел своего малыша. После долгих поисков он в тоске вернулся домой и сказал корове:

– Я дал крокодилу зубы, а он сожрал нашего теленка.

Вот, говорят, почему у быка мало зубов, а у крокодила нет языка. И еще говорят, что с тех пор они друг друга не любят.

КРОКОДИЛ И ЕЖ

Говорят, как-то раз бродил еж по берегу реки; в поисках пищи он рылся в речном иле и с радостью поедал червей. Вдруг он оказался рядом с огромным спящим крокодилом. Еж испугался и бросился бежать, но крокодил проснулся и, заметив ежа, спросил, куда он идет. Перепуганный еж не осмелился сказать, что искал пищу, и ответил:

– Я пришел поздороваться и узнать, как ты поживаешь.

– Тогда иди сюда, давай поболтаем.

Они разговорились. Скоро они подружились и пригласили друг друга в гости. Было решено, что еж первый придет к крокодилу, потому что крокодил старший.

В назначенный день еж явился. Крокодил не готовил заранее праздничного обеда; вместо этого он тут же бросится на быка, который щипал траву на берегу реки, и приволок его ежу. Еж уплетал за обе щеки. Он съел огромный кусок мяса – по сравнению с ним самим, конечно, потому что по сравнению с целой бычьей тушей это был совсем крошечный кусочек. Переварив пищу, еж и крокодил назначили день, когда крокодил придет в гости к ежу. Но в условленный срок еж приготовил к праздничному обеду только несколько кузнечиков и цветов авуку. Крокодил страшно рассердился и сказал:

– Надеюсь, ты не называешь это обедом? Ради того, что ты приготовил, и челюстями не стоит шевелить.

– Я, господин, от всей души предлагаю тебе все, что я сумел добыть.

– Ах ты нахал! Когда ты пришел ко мне, я встретил тебя как самого дорогого гостя. Ты что, забыл великолепного быка, которым я тебя угостил? А чем ты после этого угощаешь меня?

Говоря так, крокодил разинул пасть, сделал один глоток – и все, что припас еж, исчезло. Рассерженный еж от злости засопел, а крокодил стал над ним насмехаться.

– Нечего притворяться, что ты обиделся, бессовестный хитрюга. Видно, ты забыл поговорку людей: «Хоть еж никогда собой не любуется, а глазам все равно рад». Выходит, правда, у бесчестных зверей нет ни стыда ни совести.

Еж рассердился еще больше и закричал:

– Мои глаза создал Андриаманитра, я не могу их переделать. А ты, прежде чем надо мной смеяться, посмотри на себя. Видно, ты забыл, что говорят люди: «Создавая крокодила, Андриаманитра хотел сделать его не красивым, а сильным». И еще одна поговорка есть: «Цесарка насмехается над змеей, а сама тоже в пятнах».

Забыв от злости обо всем на свете, крокодил разинул пасть и хотел проглотить ежа, но еж выставил иглы и сам покатился ему в глотку; он так исколол крокодила, что через несколько мгновений владыка рек издох. Обрадованный еж выбрался из глотки врага и, пританцовывая, стал повторять:

– Маленький осилил большого! Маленький осилил большого!

Говорят, с тех пор начали петь песенку, которую теперь знают все: «Я еж, я брожу по берегу, я не боюсь огромной глотки крокодила!»