Текст книги "Якутский героический эпос Олонхо. Нюргун Боотур Стремительный."

Автор книги: Автор Неизвестен

СТИХ 302
БОГАТЫРИ АБААСЫ

 
Девка, говоришь?
Ну и ну!..
Да пропади она!
Баба! Ну и дела!
Да провались она!
Да и кто поверит тебе,
Что девка с ног сбивает тебя,
Что баба одолевает теб я —
Так отвечали ему,
Ухмыляясь, богатыри.
 

СТИХ 303
ААТ МОГОЙДООН

 
Да если я перед вами вру —
Пускай щербатый бубен Хоро
Опрокинет меня ничком!
Пускай неистовый Дьэс Чуонах
Опрокинет навзничь меня!
Правду, правду я говорю! —
Так сидел и клялся
Аат Могойдоон.
 
 
Только он это сказал,
Тут же,
Звеня и гремя, с высоты
Прилетело сверкающее копье
И в черную землю
Торчком впилось
Среди логова абаасы.
Раскатился грохот и гром,
Разлетелось дымом копье,
И в собственном виде своем
Прекрасная Кыыс Нюргун
Предстала
Сборищу удалых
Адьараев-богатырей.
Словно крупные
Русские жемчуга,
Градом слезы из глаз ее
Падали, говорят,
По каменным плитам катясь…
 
 
Отчаянные удальцы,
Удалые абаасы
Всполошились, увидя ее,
Повалились навзничь, вопя:
– Басах-тасах!
Бабат-татат!
Горе нам!
Отломились, видать,
Головы девяти журавлей! —
Сильно перепугались они,
По логову заметались они.
Разбежались, попрятались, кто куда…
 

СТИХ 304
КЫЫС НЮРГУН

 
Смотри, смотри на меня!
Настал последний мой день!
Солнечных айыы богатырь
С поводьями за спиной
Гонит меня, теснит!
Племени айыы исполин
С чембурами на плечах
Налетел, обидел меня,
Опрокинул доброе имя мое,
Растоптал высокую славу мою,
Толстую кожу мою разорвал,
Пролил мою черную кровь,
Свернул мою шею,
Скрутил мой нос!
Где укрыться мне от него?
Я бы спряталась
В яму из-под столба,
В ступу забилась бы я…
 
 
В трех мирах не вижу я никого,
Кто бы мне
Защитою толстой был,
Кроме тебя одного,
Алып Хара,
Аат Могойдоон,
Властелин провала
Ап-Салбаныкы!
Укрой, огради меня,
Защити дыханье мое!
 
 
Нюргун Боотур ты не давай
Подмять меня под себя!
Если ты не сумеешь
Меня защитить,
Обесславится имя твое,
Полетит повсюду молва,
Что, мол, бедняга Алып Хара,
Перед исполином средней земли
От страха всеми костьми задрожав,
Без боя женщину уступил,
Прибежавшую защиты искать…
Где тогда
Ты скроешься от стыда?
Пестрые псы
Тебя засмеют,
Серые псы
Облают тебя! —
 
 
Так вот бойко проговорила она,
Проворно молвила слово свое…
Алып Хара,
Аат Могойдоон,
Чудовище-адьарай
Расхохотался в ответ.
 

СТИХ 305
ААТ МОГОЙДООН

 
Покуда три мои головы
Не слетели с могучих плеч,
Покуда шесть моих
Рук и ног
Не оторвались еще
От железного туловища моего,
Я тебя —
Медногрудую пташку мою,
Златогрудого жаворонка моего,
Никакому Нюргуну не уступлю,
Из в иду не упущу! —
Молвив это,
Алып Хара
Шестью ручищами
Обнял ее,
Шестью ножищами обхватил;
Тремя головами
С трех сторон
Нюхать начал с присвистом,
Целовать
Прекрасную Кыыс Нюргун.
 
 
Гневом объят
С головы до пят,
Смотрел Нюргун Боотур,
Как в обиталище абаасы
Влетела Кыыс Нюргун,
Защиты прося у врага.
Голову приподняв,
Огляделся Нюргун Боотур,
Увидал болотную черную топь,
Полыхающую огнем.
В черной трясине той,
В засасывающей тине густой
Завязнув по самую грудь,
Тонул богатырь
Хаан Дьаргыстай.
Скрученный по рукам и ногам,
Запутавшись в девяноста петлях
Аркана волшебного Ап-Чарай,
То всплывая,
То погружаясь опять,
Отрывисто он запел…
Парой чутких своих ушей
Вслушиваясь, Нюргун Боотур
Голос его уловил,
Горькую жалобу различил.
 

СТИХ 306
ХААН ДЬАРГЫСТАЙ

 
Посмотри, посмотри на меня,
Прославленный сын айыы
С поводьями за спиной,
Скачущий на Вороном коне,
Стоя рожденном на грани небес,
Стремительный Нюргун Боотур!
Я слыхал,
Что волей владык судьбы
Племена айыы
Послан ты защитить,
От гибели оградить
Людей айыы-аймага…
 
 
Ты один лишь
Можешь меня
Из трясины этой спасти…
Поспеши, Нюргун Боотур!
Широкая прежде —
Спина моя
Суживаться начала,
Зоркие зеницы мои
Застилает смертная мгла.
Видно, пора пришла
Оборваться моему кюсэнгэ,
Солнцу моему
Кануть во тьму…
Гнева священного твоего
Не ст оит девчонка,
Чья мысль коротка,
Н аноги мочащееся дитя…
Гибнущему
Помоги!
Тонущего спаси!
Расстающегося с душой
Не бросай в беде,
Выручай! —
 
 
Так, увязая
В топи огневой,
Задыхаясь, о помощи умолял
Богатырь Хаан Дьаргыстай.
«Если сына айыы
Покину в беде,
Грех великий приму на себя,
Обесславлю имя свое…
Если я пришел,
Неужель отступлю?
От гибнущего
Неужель отвернусь?
Во имя чего
Юноша смелый
И конь его
Навстречу смерти летят,
Жизнью не дорожат?!
Где не пропадала
Одна голова?
Пусть решает участь мою
Незыблемая судьба!» —
Так подумал Нюргун Боотур
И такие молвил слова.
 

СТИХ 307
НЮРГУН БООТУР

 
Посмотри-ка ты, посмотри,
Прославленный сын айыы
С поводьями солнечными за спиной,
Богатырь Хаан Дьаргыстай!
Одержимая жаждой битв,
Скачущая по бранным полям
На Красно-буланом коне,
Прекрасная Кыыс Нюргун,
Удалая сестра твоя —
По воле своей залетела сама
В логово абаасы,
Убежища просит она
У Алып Хара,
Врага твоего…
Прежде я хотел
Жениться на ней,
А теперь мне
Мерзко глядеть на нее.
 
 
Но и все же
Я сам – потомок айыы,
Видя тебя в беде,
Неужто мимо пройду?
Видя гибнущего,
Неужель не спасу?
 
 
Как стрела боевая,
В полет устремлюсь,
Как рогатина,
К тебе я метнусь.
А как только я
На куски рассеку
Роковой аркан Ап-Чарай,
Ты со всею силою соберись,
Из горящей топи взметнись,
Руками, ногами взмахни,
Вырваться попробуй
Сильным рывком,
Выпрыгнуть могучим прыжком!
Собери всю ухватку и ловкость свою,
Смотри – не сгуби себя!
 
 
Заклинательница
Девяти небес,
Врачевательница
Восьми небес,
Айыы Умсуур Удаган,
Дорогая, старшая
Наша сестра!
Если ты наверху,
Опустись!
Если ты внизу,
Подымись!
 
 
В трясину подземную брошусь я,
В тину огненную окунусь,
В бездну черную погружусь,
Откуда не возвращался никто…
Покровительница моя,
Айыы Умсуур Удаган,
На помощь сюда явись!
Брось мне волшебную плеть
О восьми хвостах,
Чтобы восемь ее хвостов
Превратились в восемь мечей,
Чтоб ударом одним
На восемь частей
Сумел я рассечь
Аркан Ап-Чарай,
Чтобы в крошево его превратил!
В подвиге меня поддержи,
В полете силу пошли!
Дай мне удачу!
Уруй-айхал! —
 
 
Так воскликнул Нюргун Боотур
И, в белого сокола превратясь,
Взлетел на кручу скалы,
Изготовясь броситься
В черную топь.
 
 
Старшая могучая его сестра,
Айыы Умсуур Удаган
Услыхала его призыв;
Обернувшись чудовищной —
В пегом пере —
Огромной птицею Бар Дьагыл,
Прилетела, крыльями грозно шумя,
Села с треском —
Грузная, как гора,
На вершины мерзлые девяти
Древних елей в густом снегу,
Бросила брату
Волшебную плеть —
Звенящую, о восьми хвостах;
Выдохнула густой туман,
Оделась облаком белой мглы,
Чтобы никто ее видеть не мог;
Взгляд ее немигающих глаз,
В две огненные полосы превратясь,
В две сверкающие вожжи?
Протянулся к Нюргуну-богатырю,
Захлестнулся под крыльями у него,
Как поводья тугие, окреп…
 
 
Светлых айыы
Прославленный сын,
Стремительно ринулся,
Крылья сложив,
В крутящуюся черную топь,
Где тонет даже
Паук водяной;
Врезался
В гибельную глубину,
Ударом небесной плети рассек
Неразрывный аркан Ап-Чарай,
На куски его разрубил,
В крошево искрошил.
С треском лопнул волшебный аркан;
Вздыбилась бездонная зыбь,
Вспучилась черная топь,
Выбросила из себя
Пленника своего,
Тут освобожденный от пут
Хаан Дьаргыстай-богатырь,
Одним прыжком очутясь
На каменном берегу,
С криком свой меч обнажил
И бросился на Алып Хара,
Как кобыла с мерином, с ним
Крутиться, играть пошел.
 
 
Огненная преисподняя топь
Взвыла,
Выдохнула кровавую муть,
Захлестывая с головой
Нюргун Боотура-богатыря;
Концами обрубленными Ап-Чарай
Заарканил ноги его.
 
 
Вырвался Нюргун Боотур,
Держась на поводьях тугих
Старшей своей сестры,
По аркану волшебному еще раз
Небесной плетью хлестнул,
Восемь петель его рассек;
И взлетел на берег крутой,
Твердо стал на мерзлой земле.
 
 
Чудовище Алып Хара,
Аат Могойдоон-исполин,
Не подпуская к себе
Хаан Дьаргыстая-богатыря,
Шестью ручищами колотя,
Отпихивался от него,
Шестью ногами
Лягался, пинал,
Подножки ставил ему…
Да неужто Нюргун Боотур
На месте будет стоять,
Не бросится помогать
Светлому сыну айыы
С поводьями за спиной?
 
 
Главарю адьарайских сил
Аат Могойдону-богатырю
Напрочь Нюргун
Отсек, изловчась,
Одну извивающуюся башку.
У исполина подземной тьмы
Две могучих руки,
Две дюжих ноги
Повисли,
Бессильно поволоклись,
Словно ровдужные ремни…
 
 
Тут оба сына айыы,
Оба славных богатыря,
Накинулись на Алып Хара;
За срок, в который могли бы вскипеть
Три чана,
Один за другим,
С чудовищем абаасы
Справились еле-еле они…
 
 
Три его смоляных головы,
От огромного тулова отрубив,
На три жертвенных заостренных столба
На дне жерла?
Подземной страны
Насадили богатыри.
Мигая глазами,
Пасти кривя,
Дергались головы на столбах,
Соскочить норовили, да не могли…
 
 
Руки, ноги чудовища отрубив,
Туловище врага растоптав,
Труп его бросили богатыри
В огненную подземную топь.
Просторное логовище его,
О тридцати глубоких нор ах,
Со смехом разрушили богатыри,
Растоптали в пыль, хохоча,
Развеяли, как туман на ветру,
Радуясь, как на кумысном пиру
Солнца и Месяца по весне.
Говоря: – Одолели мы
Страшного недруга своего!
Наше счастье нам помогло! —
Двое богатырей айыы
Радостно обнялись,
Верхнюю друг у друга губу
Троекратно поцеловали они,
Так что по три ложки крови у них
Выступило на нежных губах;
Нижнюю друг у друга губу
Обнюхали шестикратно они,
Так что крови по шесть черпаков
Выступило на нежных губах.
 

СТИХ 308
НЮРГУН БООТУР

 
Покамест, как брата брат обретя,
Радовались друг другу они,
Вдруг, отколь не возьмись,
Полы заткнув за кушак,
Угрожая копьем,
Сверкая мечом,
Вихрем налетела на них
Одержимая жаждой битв,
Скачущая по бранным полям
На Красно-буланом коне,
Прекрасная Кыыс Нюргун.
С лица ее
Будто слетел огонь,
Вырывалось пламя из глаз.
Казалось, будто великий кузнец,
Раскаленную добела
Железную полосу из огня
Бросив на наковальню свою,
Начал яростно
Молотом бить,
И вихрем искры летят
Из-под молота у него, —
Так вот ненавистью,
Что ничем не смирить,
Пламенела Кыыс Нюргун.
Кажется – хоть убьешь ее,
Не отступится от вражды,
Хоть разрубишь толстую кожу ее
И прольешь ее черную кровь,
Не остынет злоба
В сердце ее.
Грозно, в упор смотри
Нюргун Боотур в глаза,
Гневно закричала она.
 

СТИХ 309
КЫЫС НЮРГУН

 
Посмотрите-ка на него!
Вот он —
Бродяга и озорник,
Не ужившийся в доме своем!
Вот он – непутевый глупец,
Не прижившийся на месте своем!
Мало было тебе уронить
Высокое имя мое,
Мало было тебе очернить
Мое блистающее лицо,
Ты славу мою
Поносишь теперь?
Прежде ты жениться
Хотел на мне,
А теперь тебе
Мерзко глядеть на меня?
А теперь ты
Брезгуешь мной?
Не дитя я,
Чтоб ты надо мной
Посмеяться мог,
Не девчонка, чтоб ты от меня
С презрением отвернуться мог!
 
 
Я сейчас
Могучим ударом своим
Девять толстых ребер твоих перебью,
Не дав тебе
Ни на пядь отступить!
Я толстую кожу твою разрублю,
Черную кровь твою
Лужею разолью,
Длинные кости твои сокрушу!
 
 
Опозорю
Громкое имя твое,
Опрокину
Зычную славу твою,
Убегать заставлю тебя!
С дюжей твоей спины
Толстую кожу сдеру,
Переломаю кости твои,
Уши твои оторву,
Превращу тебя
В раба своего,
Грязь велю
Убирать за собой!
 
 
Чем женою стать
Такого, как ты,
Лучше пусть разорвется
Кожа моя,
Прольется
Черная кровь моя,
Сокрушатся
Длинные кости мои!
Чем такого презренного
Мужем назвать,
Чем позволить взбираться ему
На высокое лоно свое,
Лучше мне
Навеки пр оклятой быть,
Лучше девкою век прожить,
Радости материнской не знать,
Дома обильного не заводить,
Крепких сыновей не растить,
Загоны просторные для скота
Городьбою не обносить!..
 
 
Кто бы ни встречался с тобой,
Того ты в яму валил,
Кто бы ни дрался с тобой,
Ты всех убивал, —
Такая молва о тебе!
Я не отступлю от тебя,
Пока не разрубишь ты
Толстую кожу мою,
Покамест грудою плавника
Не рухнут кости мои! —
 
 
С криком Кыыс Нюргун
Размахнулась длинным
Мечом-пальм ой,
Ударить по голове норовя,
Темя Нюргуну рассечь.
 
 
Проворно Нюргун Боотур
В сторону отскочил,
Примерно на девять саженей.
Одержимая жаждой битв
Отважная Кыыс Нюргун
Обрушила страшный удар
На черный камень-валун.
Загрохотал, загремел,
Раскололся камень-валун,
Молнии, засверкав,
Брызнули из-под меча,
Загремело гулкое дно
Пропасти Ап-Салбаныкы…
 
 
Летающий на Вихре-коне
Хаан Дьаргыстай удалой
Громко вскрикнул,
Крепко схватил сестру
За обе руки ее.
Вспыхнув гневом,
Грозно глазами блестя,
Он заговорил горячо,
Слово твердое произнес;
Веско, как старший брат,
Образумливать начал он
Обезумевшую от гнева сестру.
 

СТИХ 310
ХААН ДЬАРГЫСТАЙ

 
Стой ты, девка!
Опомнись, уймись!
Это я говорю —
Твой старший брат!
Прославленного племени сын,
Силой и доблестью
Равный нам,
Только он достоин
Быть мужем твоим,
Только он подходит тебе!
Если не его,
То кого же еще
Выберешь ты в мужья?
Он меня от гибели спас!..
Покуда мир не порушен у нас,
Покуда худом не стало добро,
Замуж за него выходи!
В гнев меня не вводи!
 

СТИХ 311
КЫЫС НЮРГУН

 
Пускай ты не в меру телом могуч,
Пустая у тебя голова!
Распирает силища плечи твои,
А разумом ты – глупец!
Гневом своим
Пугаешь меня?
Старшинством попрекаешь меня?
Замуж идти
Заставляешь меня?
 
 
Я надеялась, я ждала,
Что если на волю вырвется брат,
Он поддержкою будет мне,
Если навзничь я упаду,
На ноги поднимет меня…
Чтоб тебя из огненной топи спасти,
Я околдовала врага,
Восемьюдесятью восемью
Чарами глаза отвела
Чудовищу Алып Хара,
Аат Могойдоону-богатырю.
Вот почему без помех
Непутевый этот бродяга сумел
Разрубить колдовской
Аркан Ап-Чарай.
Он победу присвоил себе
И пуще прославил имя свое,
И возвеличил славу свою!
Не досадно ли это мне?
 
 
Старшим братом моим,
Иль кем хочешь будь,
Гневись или не гневись на меня,
Посмотрю еще, как сладит со мной
Пожелавший жениться на мне.
Если нужен будет мне муж,
Сама я мужа найду;
Это дело – мое, не твое.
Прочь отойди! Не мешай,
Старший мой брат-тойон! —
 
 
Так запальчиво крикнула Кыыс Нюргун
И яростно начала
Удары свирепые наносить
Нюргун Боотуру-богатырю…
 
 
Успевая едва-едва
Увертываться от ударов ее,
Вспылил наконец
Нюргун Боотур.
Золотыми опилками он
Ощетинился, засверкал,
Железными опилками побагровел,
Медными опилками позеленел.
 
 
Как в степи табун лошадей,
Шарахнувшись, кидается вскачь,
Все топча на своем пути,
Так кровавый сгусток гнева его
Яростно вздулся в нем…
Как раскатывается гром
По тучам из края в край,
Бешеный, неукротимый гнев
Раскатился по жилам его…
Вздыбясь, как боевое копье,
Страшен видом,
Темен лицом,
– Не такое я видел – и жив! —
Воскликнул Нюргун Боотур
И ринулся на Кыыс Нюргун.
 
 
С треском брызнул
Камень-дресвяк
У дерущихся
Из-под грузных ног.
 
 
Черный западный ветер взвыл,
Мокрый снег
Полетел, зашумел,
Днище бездны Ап-Салбаныкы
Закачалось, расплескиваться начал о
Как вода в посудине берестяной.
Погибельная подземная топь
Полыхнула тусклым огнем,
Перехлестываясь через край;
Покачнулось,
Сдвинулось лоно ее…
 
 
Взвыл, заревел
Осол Уола;
Налетела, неистово хохоча,
Завизжала Илбис Кыыса;
Девять вихрей
Взметнулись, кружа…
Топот, грохот,
И гул, и гром —
Не молкнущие
Ни ночью, ни днем…
Тревога великая поднялась,
Суматоха, переполох…
Взбудоражился воплями
Верхний мир,
Дрогнул ревом
Средний мир,
Всполошился
Подземный мир.
Над бедственным лоном
Средней земли
Вихрем красный песок взлетел,
Мглой багровой в небе повис;
С трехъярусных
Необъятных небес
Градом игл истый лед
С грохотом низвергаться стал,
В Нижнем мире
Промерзшая толща земли,
Растрескавшись,
Разлетаться пошла…
 
 
Под бурею на полях
Телята начали умирать,
Коровы начали околевать,
Не стало защиты им…
Стали кони падать
В отгонных лугах,
Стали звери гибнуть в лесах,
Всюду рушиться жизнь начала…
Будущего потомства судьба
Опрокинулась,
Гибель пришла,
Нагрянула роковая беда…
Крики женщин слышались на земле;
Беременные в половине поры,
Корчась, падали на орон,
Выкидывали недоношенный плод…
 
 
А великанша и богатырь
Не помня, кроме вражды, ни о чем,
Тридцать дней и ночей подряд
Грозный поединок вели…
 

СТИХ 312
КЫЫС НЮРГУН

 
Властелин подземных глубин
Исполин Арсан Дуолай,
Прародитель свирепых абаасы,
Населяющих Нижний мир,
Древний старец
Луогайар Луо Хаан
Глухо, тяжело простонал
В логове дремучем своем.
 

СТИХ 313, АРСАН ДУОЛАЙ

 
Ай, беда! Ай, какая жуть!
Ох, больно… Ох, тяжко мне…
Грузный топот тяжелых пят
Сотрясает толщу земли!
Через каменное темя мое
Топот ног
Проникает в мозг,
Отдается болью в висках,
Отдается гулко в спине,
Перехватывает дыханье мое!
Мутит и тошнит меня!
 
 
Отчаянные головы средней земли,
Буйные чада айыы
Опять будоражат мир,
Рушат лоно
Трех преисподних бездн!
Было мало им разгромить
Силу адьарайских племен?!
Наших лучших богатырей
В битвах перебили они,
Сокрушили длинные кости их,
Разбросали грудами, как плавник,
По буграм подземных морей!..
Сына любимого моего,
Исполина Уот Усутаакы
Убили они…
Я плачу о нем…
Ох, слезищи – слезы мои!
Рожденного в бранный век
Эсэх Харбыыра-богатыря
Тоже погубили они…
Сгинул мой дорогой сынок!
Горюю о нем, скорблю,
Утешиться не могу…
 
 
Светоч ока зрящего моего,
Десну моих крепких зубов,
Сына третьего моего,
Исполина Алып Хара
Безжалостно истребили они!
Отрубили шесть его рук,
Отрубили шесть его ног,
Отс екли три его головы,
Насадили на три шеста!
И качаются, как живые, они
На жертвенных кровавых шестах…
Ох, беда!
Ох, горе мое!
 
 
Эти исполины айыы —
Убийцы моих детей
Пусть дадут мне покой,
Пусть уйдут скорей!
Пусть великий Юрюнг Аар Тойон
Милость нам явит свою,
Могучих потомков рода айыы
Отсюда перенесет
На дальний край
Владений своих!
Но если пройдет три дня,
А эти двое
Останутся здесь
Нескончаемый бой продолжать,
Пусть не обижается на меня
Белый владыка небес:
Лопнет тогда терпенье мое!
Я проклятием страшным
Их прокляну!
Скачущего на Вороном коне,
Стоя рожденном на грани небес,
И одержимую жаждой битв
Прекрасную Кыыс Нюргун
Двум илбисам я прикажу
В спины меж лопатками поразить
Двумя рогатинами атара
И бросить их вниз головой
В огненную бездонную топь! —
 
 
Так вопил, угрожал
Арсан Дуолай.
 
 
Прародитель верхних абаасы,
Восседающий на хребте
Завихряющихся южных небес,
В гневе просыпающийся ото сна
Вспыльчиво грозный Улуу Тойон
Вскинулся на ложе своем,
Встревоженно заговорил.
 

СТИХ 314
УЛУУ ТОЙОН

 
Ыарт-татай! Алаатыгар!
Опять тревого, опять беда!..
Ох, когда ж, когда ж
Посветлеет в глазах?
Грохот боя,
Топот тяжелых ног
Сквозь толстые подошвы мои
Прожигает меня огнем,
Отдается колотьем
В хребте спинном…
В пояснице такая резь,
Будто внутри у меня
Вздеваются на острый рожон
Вздувающиеся почки мои!
Эй, сыновья,
Эй, дочки мои,
Поживей взгляните
С облачных круч —
Крутится ли внизу
Мой колдовской аркан?
Вихрится ль над землей
Огненный посох мой?
Для этих озорников
Час расплаты, видать, настал…
Через край переполнилась, вижу я,
Чаша их непомерной вины!
Недостаточно было им
Недругов своих растоптать,
Собственную судьбу
Растаптывают они,
Вселенную разрушить хотят!
Он ведь должен был
Жениться на ней;
А гляди-ка —
Тешится дракой вовсю
С предназначенной подругой своей…
Есть ли что на свете святей,
Чем жениться по воле судьб ы!
А он ее лупит, гневом дыша.
Да и девка тоже, видать, хороша!
Вместо того, чтобы замуж идти
За суженого своего,
Тумаками она встречает его,
Пинками угощает его!
Если их разнять, помирить,
Миром не уймутся они.
Если буйных таких поженить,
Норовом не сойдутся они…
Если их теперь не унять,
Всем нам несдобровать.
 
 
Этих чудовищ придется нам
Страшным заклятьем заклясть,
На месте окаменить
И к незыблемому черному дну
Бездны Ап-Салбаныкы
Трижды закл иненной острогой
Наглухо пригвоздить,
Чтоб три века с места они
Сдвинуться не могли.
Толково, по-моему, слово мое,
Другого исхода нет! —
 
 
Так великий Улуу Тойон,
Выдохнув облако огненной мглы,
Вымолвил решенье свое…
А старейшины-мудрецы
Племен уранхай-саха,
Угнездившихся на широкой груди
Обильной бедами средней земли,
В напастях испытанные старики,
Зашептались между собой:
– За что такое несчастье нам?
За какие наши грех и!
Средний мир всей толщей своей
Трескается, дрожит…
Теперь того и гляди —
Рухнут кровли наших домов,
Потухнет огонь в очагах…
Где пристанище мы найдем?
Все погибнем,
Все пропадем…
 
 
Исполины-богатыри,
На которых надеялись мы,
Что в беде придут, защитят,
Сами нам беду принесли,
Опрокинули судьбы
Наших детей!
Неуемной своей враждой,
Непомерной тяжестью ног своих
Трех миров опоры поколебав,
Рушат они
Наши дома,
Губят наши бесчисленные стада…
Опрокинули наш удел,
Будто ударом хвоста,
Прихотью злобной своей,
Одержимая жаждой битв,
Скачущая по бранным полям
На Красно-буланом коне
Прекрасная Кыыс Нюргун!
 
 
Да неужто
И впрямь она
Думает одолеть
Величайшего в мире богатыря,
Который бросил вниз головой
В огненный водоворот
Эсэх Харбыыра-абаасы,
Великана подземных бездн,
Не знавшего равных себ е!
Неужель забыла она,
Что могучий дух-властелин
Ледяного моря Муус-Кудулу
Уот Усутаакы
Нюргуном был побежден?
Неужель не помнит она,
Что им в поединке убит
Ардьаман-Дьардьамана сын,
Удалой Сортол-богатырь,
Бохсоголлой Боотур?
 
 
Неужель в своем безумьи она
Надеется одолеть
Нюргуна-богатыря,
Который в недавние дни победил
Уот Усуму самого,
В испытании роковом
Усидев на вервии огневом,
На небесном Халбас-Хара?
 
 
Неужель в гордыне своей
Думает она обломать
Исполина, который спас,
Из трясины вытащил огневой
Хаан Дьаргыстая-богатыря?
А ведь сам Хаан Дьаргыстай
Силой невиданной наделен!
 
 
На блистающем высоком хребте
Трехъярусных белых небес,
Перед чертогом владыки айыы
Поставлен в древние времена
Восьмигранный прозрачный
Каменный столб;
Тяжесть его равна
Четверти веса
Мира всего.
Бывало, Хаан Дьаргыстай
Этот огромный каменный столб,
Приподняв сперва на бедро,
А потом – на грудь,
А потом – на плечо,
Трижды его обносил
Вокруг серебряного жилья
Юрюнг Аар Тойона,
Владыки небес!
Вот какого богатыря
Из трясины огненной спас
Исполин Нюргун Боотур…
 
 
Если б смог Нюргун
Ей шею скрутить,
Если б лютость ее
Сумел укротить,
Если б позабыла вражду,
Очеловечилась бы она,
Добросердечной стала женой,
Вечный бы мир настал на земле,
Не о чем бы стало тужить! —
Так старейшины уранхайских племен
Говорили между собой…
 
 
На вздымающейся груди,
На крутом высоком хребте
Трехъярусных
Беломолочных небес,
В белой сияющей седине,
Нежным зноем дыша,
В высокой шапке из трех соболей
Престарелый Юрюнг Аар Тойон
С белкаменного своего
Сиденья сверкающего поднялся,
Поддерживаемый с трех сторон
Тремя служителями айыы,
Медленно ступая
По медным полам,
Из серебряного дворца своего,
Из-под кровли его золотой,
Дверь повелев распахнуть,
Вышел на звонко утоптанный двор,
Окруженный белыми восемью
Удаганками высоких небес,
Сопровождаемый девятью
Богатырями небес;
И, опершись на медный костыль,
На звонкий сверкающий посох свой,
В раздумье недолгий срок простоял
И, выпрямившись, произнес
Заветное слово свое.