Текст книги "Якутский героический эпос Олонхо. Нюргун Боотур Стремительный."

Автор книги: Автор Неизвестен

СТИХ 144
БРАТ И СЕСТРА

 
Великому исполину айыы,
Защитнику средней земли, —
Уруй-айхал!
Уруй-айхал!
Призванный защитить
Рожденных с поводьями на хребте
Людей айыы-аймага,
Посланный оградить
От напастей
Солнечный род
С поводьями на спине,
Наконец, ты явился к нам,
Владеющий Вороным конем,
Стоя рожденным
На грани небес,
Стремительный
Нюргун Боотур,
Старший наш
Прославленный брат!
Высокому имени твоему,
Высокой славе твоей,
Трем твоим темным теням,
Сгибая свой
Хребет становой,
Кланяемся мы!
 
 
Дух-владыка
Немерянной глубины
Ледовитого моря
Муус-Кудулу,
Своевольный
Уот Усутаакы,
Безнаказанно до сих пор
Верхнего мира
Лучших людей,
Величайших богатырей
Хватал, похищал,
Во прах обращал.
Огневым арканом своим
Он захлестывал их —
Одного за другим.
В бездонную темницу свою,
Где, лязгая и гремя,
Защелкиваются затворы дверей,
Бросал одного за другим.
 
 
Знать, владыки судьбы
В небесах предрекли,
Чтоб человеческие племена
Стерты были
С лица земли…
Знать, родились мы для того,
Чтоб из племени уранхай-саха
Не осталось никого.
 
 
Не надеялись больше мы
К белому солнцу глаза поднять!
Изобильную
Желтую благодать
Среднего мира —
Цветущей земли
Мы не надеялись увидать!
Так в печаль глубокую впали мы,
Так вот плакали,
Горевали мы…
 
 
А теперь,
Когда ты явился к нам,
Будто с неба
Свалился к нам,
Нам легко,
Просторно дышать!
Мы оба полны надеждой живой
Снова жить на земле родной!
Мы оба перед тобой
Колени рады склонить!
Восемьдесят и восемь раз
Ускользающий лиходей,
Девяносто и девять раз —
Оборотень,
Чародей,
Исполин-адьарай,
Исполненный сил,
Видно, непобедим.
Никому не даст он свернуть в бою
Закомелистую шею свою!
 
 
Если мы все сообща
Навалимся на него,
Если возьмемся все сообща
Закручивать шею его —
Может быть, тогда
Одолеем мы
Одноглазого сына тьмы…
 
 
Если ты не сломишь его,
Кто же к нам придет?
Кто из пропасти выведет нас,
Чтобы снова солнце увидели мы,
Чтобы снова ожили мы?
Ты сможешь ли
На нем раздробить
Восьмислойную стальную броню?
Ты сможешь ли
Мечом разрубить
Девятислойную литую броню?
Ты силен ли – десницей своей
У чудовища в дюжей спине
Становую жилу его,
Боевую жилу его разорвать?
Неоткуда нам помощи ждать!
Не от кого пощады ждать!
 
 
Ты получше с силами соберись,
Освободи от цепей
Сорок и четырех
Пленных богатырей.
Как подымемся мы,
Да как поднапрем…
Или вместе
С честью умрем,
Иль железный этот дом разнесем,
Заколдованные двери его,
Гулкие затворы его
Вдребезги разобьем.
Или все тогда мы выйдем на свет,
Или вместе все пропадем! —
Так у Нюргуна совета прося,
Владеющий Серо-стальным конем
Кюн Дьирибинэ-богатырь,
Кланяясь, говорил.
 
 
Видно – не по нраву пришлись,
Видно – до сердца не дошли
Нюргун Боотуру эти слова.
Словно лиственница,
Распрямился он
Во весь исполинский рост.
Голосом громовым своим
Он ответное слово сказал,
Словно песню, в ответ пропел.
 

СТИХ 145
НЮРГУН БООТУР

 
Посмотрите-ка на него!
Послушайте-ка его,
Что придумал он, что он сказал?
Я пришел в погибельный Нижний мир,
Чтоб из плена освободить,
Чтобы вывести к жизни
На свет
Светоносных людей
Айыы-аймага!
Я пришел сюда,
Чтобы защитить
Всех живущих в мире людей!
И поэтому —
Пусть один я умру!
Пусть один я паду в бою!
Лучше уж мне одному пропасть,
Чем напрасно губить людей,
Томящихся в темноте
Трех гремящих
От хохота пропастей,
В заколдованной западне
Трех бездонных Нижних миров!
Лучше погибнуть мне одному,
Чем погубить остальных —
Несчастных
Не видящих света людей,
У которых и так
Прервется вот-вот
Слабый последний вздох…
Одинокий птенец
Проклюется, иль нет?
Одному и смерть не страшна!
Или всех вас отсюда
На свет уведу,
Или пусть
Один – за всех пропаду!
 
 
Ты – избранная в роду
Солнцерожденных людей
С поводьями за спиной,
Жаворонок заревой,
Синичка с грудкою золотой;
Светлая мыслью,
Смелая духом
Светозарная Туйаарыма Куо,
Выращенная в неге, в любви
Благородными матерью и отцом,
Говорившими о тебе:
Зеница нашего ока – она!
Белых наших зубов она —
Розовая десна!
Чтобы копоть с чистых небес
Не омрачила твою красоту,
Они в собольи меха
Укутывали тебя;
Чтобы пыль с лучезарных небес
Не запылила твою красоту,
Мехом рыси
Они укрывали тебя…
 
 
И расцвела, и прославилась ты,
Единственной наречена
Среди тридцати шести
Племен уранхай-саха.
 
 
Услыхав о твоей красоте,
Со склонов гремящих Верхнего мира
На лоно средней земли
Гурьбою двинулись богатыри
И страшные бедствия произошли…
А из пропасти Нижнего мира
Вышли сонмища богатырей;
И горе на Средний мир
Обрушилось, как гора…
Разгулялась, как буря,
Беда по земле…
Длинные, толстые кости
Лучших богатырей
Переломаны, сокрушены,
Их короткие тонкие кости,
Как ледяная шуга,
В осколки превращены.
А когда из мира исчезла ты,
По свежим твоим следам,
В нелюдимой пустыне
По мерзлым следам —
Помчался тебя спасать
Летающий над землей
На Мотыльково-белом коне
Юрюнг Уолан – младший мой брат,
Дорогое дитя мое.
Залетел он в пропасть сюда,
И попал в беду,
И пропал.
Высокое темя его
Проломлено… разбиты виски.
Изранено мощное тело его,
Разорвана толстая кожа его,
Черная кровь его пролита,
Могучие, длинные кости его
Сломаны, сокрушены,
Короткие, тонкие кости его
В осколки превращены.
 
 
Из высокой страны,
Из далекой страны,
С песнею боевой,
Словно перьями маховыми орла
Оперенная трижды стрела,
Я прилетел сюда.
 
 
Не знавший усталости никогда,
Неужель теперь я устал?
Тридцать дней и ночей
Боролся я
В поединке с Уот Усутаакы,
Но могучего не победил,
Исполина железного не сломил.
Даже не почувствовал я,
Что противник мой ослабел.
Он мне верхнею силой
Не уступил,
Дух свирепый его не померк.
В преисподнем мире
В чужой стороне,
Встретился, наконец,
Ратоборец, равный силою мне.
Мы в бою с ним насмерть сошлись,
И ничто нас не разведет,
Покамест один из нас
Гибель свою не найдет.
Ты, красавица
Туйаарыма Куо,
Если впрямь тебе суждено
Воротиться в солнечный Средний мир,
Поселиться на милой земле,
Где долины в дымке синеют,
Где луговины весь год зеленеют,
Где каймак белеет,
Как солончак,
По колена коню-бегуну,
Где земля изобильем желтым полна
По колена коню-скакуну;
Если впрямь твой удел, сестра,
Воротиться в средний солнечный мир,
Женщиной-матерью стать —
Вот тогда-то я одолею его,
Вот тогда-то я повалю
Великого богатыря —
Уот Усутаакы!
Могучую клетку грудную его
Стальным мечом разрублю,
Становую жилу ему разорву
И мокрой от крови рукой,
Железной своей рукой
Вырву черную печень его,
Многожильное сердце его!
 
 
Слушай, девушка —
Туйаарыма Куо,
Как только увидишь ты
Похитителя своего,
Ты скажи ему обо мне,
Ты пожалуйся ему на меня:
Что, мол, Нюргун Боотур
Приходил,
Расправою угрожал…
«За то, что ты погубил
Брата возлюбленного его,
Бывшего жениха моего,
Юрюнг Уолана-богатыря,
За то, что будто бы я сама
Заманила его в западню,
Угрожал он в рабыню меня превратить,
Чтобы я убирала за ним
Чудовищные изверженья его!
А тебя,
Властелина подземных сил,
Он так позорил,
Так поносил!
Говорил:
Как по темени тресну я
Вора Уот Усутаакы, —
Расколется у него голова!
Говорил, что руки и ноги твои
От тела он оторвет,
Что вытянет жилы он из тебя,
Отрежет уши твои,
В раба тебя превратит…
Называл тебя шелудивым псом,
Насмехался Нюргун над тобой;
Да еще напоследок сказал,
Что тебя оседлает он,
Будет тебя гонять, как коня,
На излучине девяти дорог,
Что сделает он тебя
Подъяремным своим волом…»
 
 
Так, жалуясь на меня,
Ты его
До красного каления доведи,
Криком и плачем своим
Ты его
До белого каления доведи.
Но когда здесь бой начнется у нас,
Ты в углу где-нибудь затаись,
Чтоб тебя ненароком я
Не задел оружьем своим! —
 
 
Дочь прекрасная
Серопятнистой земли,
Светлая Туйаарыма Куо
Поклонилась радостно богатырю,
Позабыв мученья свои,
И пропела ему в ответ.
 

СТИХ 146
ТУЙААРЫМА КУО

 
В пропасти обуянные тьмой,
Просветлели думы мои.
Всем разумом я согласна с тобой,
Всем сердцем согласна с тобой!
Пусть на могучих плечах твоих
Победа к нам прилетит!
Пусть над головою твоей
Солнце нам заблестит!
Но неужель я разлучена —
Навеки – с избранным другом моим,
От века назначенным для меня
Матерью Иэйэхсит?
Иль я в чем грешна?
Иль на мне вина,
Что из-за моей красоты
Пали в боях,
Растоптаны в прах
Лучшие богатыри
Трех племен уранхай-саха?
Неужель за это меня обвинил,
Неужели определил
Грозный Дьылга Тойон —
Вечно мне о друге тужить,
Вечно в этой пропасти жить? —
Так говоря,
Горевала она —
Светозарная Туйаарыма Куо.
По серебряным ланитам ее
Из темных, мерцающих глаз,
С длинных ее ресниц
Слезы побежали, блестя,
Словно русские жемчуга.
 

СТИХ 147
НЮРГУН БООТУР

 
Не плачь, дорогая сестра!
Плачем не оживишь,
Слезами к жизни не возвратишь
Умерших, чей свет померк…
Но все ж почудилось мне,
Что у брата милого моего —
Юрюнг Уолана,
Погибшего здесь,
Подымается медленно грудь,
Будто медленно дышит он.
И еще показалось мне —
Дрогнули ресницы его,
Будто в смертном глубоком сне
Хочет он глаза разомкнуть.
 
 
Если в бою врага повалю,
Если я его истреблю,
Мы сумеем мертвого оживить,
Спящего разбудить!
Ну, а ты, дорогая сестра,
Горлинка Туйаарыма Куо,
Когда придет сюда адьарай
В силе восьмидесяти восьми
Несокрушимых чар,
Девяноста и девяти
Неуловимых чар,
Когда прилетит сюда
Уот Усутаакы —
Ты плачь, вопи,
Рыдай, кричи,
Чтобы дрогнули все суставы его,
Чтобы сердце его потряслось
Жалостью,
Состраданьем к тебе,
Желаньем твоей любви…
Чтобы он смягчился душой,
Чтобы он предстал пред тобой
В истинном виде своем.
Тогда бы я расправился с ним!
Я развеял бы,
Словно воздух густой,
Восемьдесят восемь обманов его,
Девяносто девять
Чар колдовских!
 
 
Если б насмерть его
Я сумел уложить,
Ты вернулась бы в Средний мир,
В золотое свое гнездо,
Родила бы детей
Со счастливой судьбой,
Стала бы хозяйкой-хотун
В изобильном светлом дому! —
 
 
Так промолвив,
Нюргун Боотур
Закружился как вихрь,
Рассыпался в прах,
Заклубился, как синий дым,
Превратился в туман, в росу,
И растаял, как не бывал…
Белолицая Туйаарыма Куо
Не ведала до сих пор,
Не ведала она никогда
Среди окружавших людей
Умения так колдовать,
Неведомо куда исчезать…
 
 
Кюн Дьирибинэ-богатырь,
Несказанною радостью обуян,
Трижды поклонился вослед
Исполину средней земли,
Превратившемуся в туман.
 

СТИХ 148
КЮН ДЬИРИБИНЭ

 
Уруй-уруй!!!
Уруй-уруй!!!
Пусть яростная тетка твоя —
Свирепая Илбис Кыыса,
Исступленно запляшет, вопя,
Закружится над тобой!
Пусть грозный Осол Уола,
Рея над головою твоей,
Заревет,
Затянет песню войны!
Пусть вырастет
Твое торжество!
Пусть возвысится
Счастье твое
Над поверженным
Ненавистным врагом!
Имя саха
Не запятнай!
Род уранхай
Вовек прославляй!
 
 
Горлинка дорогая моя,
Светозарная
Туйаарыма Куо!
Говорили в прежние времена,
Что великий наш богатырь
С малолетства обучен был
Старшею сестрою своей,
Шаманкой Айыы Умсуур,
Всем восьмидесяти восьми
Чарованиям колдовским,
Девяноста и девяти
Заклинаниям
Трех великих миров!
 
 
Радостью великой
Радуюсь я!
Он пришел —
Избавитель наш!
Он пришел,
Чтобы племя саха
Горя не знало впредь,
Чтобы народ уранхай-саха
Не выродился, не пропал!
Предуказанный нам,
Предназначенный нам
Айыы Тойоном самим,
Средней земли богатырь,
Жертвующий за нас головой —
Вот каков Нюргун Боотур,
Как солнце, блистающий человек!
Только он и может один
Грудь о грудь
Сразиться с могучим врагом.
Исполин Нюргун Боотур —
Трехконечный,
Трехгранный он,
Как разящая острога,
Страха не знающий человек!
Я скажу: шестигранный он,
Блистающий человек!
Пышут синие языки огня
От грозного лика его.
Искры сыплются,
Как из кремня,
От суровых его бровей.
Вот какой он —
Наш дорогой Нюргун! —
 
 
Так рассказывал радостно,
Так говорил
Кюн Дьирибинэ-богатырь.
 

ПЕСНЬ ШЕСТАЯ

СТИХ 149

 
Эх, разгулялись
Смех да игра!
Ссор и драк
Настала пора…
Суодалба удрал,
Суордаайы улетел.
Хара-Мангастайа
Кровавые слезы лил…
 
 
Через тридцать грозных
Дней и ночей,
Незыблемая под ударом любым,
Несодрогаемая толчком,
Несокрушимая ничем,
Необозримая ширь
Бедственного Нижнего мира,
Трижды прогрохотав,
Содрогнулась…
И все кругом
Потряс оглушительный взрыв,
Будто рушилась каменная гора;
Четырьмя раскатами —
Тяжело
Четырежды грянул
Подземный гром.
Хлестнул, как молния,
Огненный бич,
Ослепительно синий блеск…
И в головах железного ложа
Властелина Уот Усутаакы
Огненный появился змей.
Шею длинную изогнув,
По сторонам огляделся он
И, вытягиваясь,
Извиваясь,
Выдохнул пламя,
Искры и дым.
А потом —
Пронзительным посвистом
Засвистал,
Покивал головой
И пропал…
 
 
Опять прокатился
Грохот и гул…
И вот —
Из-под каменного орона
Вылез
Огненно-красный медведь,
Огляделся по сторонам,
Храпом повел,
Понюхал углы —
И, глухо рыча,
Исчез.
В третий раз прокатился
Оглушительный треск,
Будто рухнула с высоты
Огромная каменная скала,
И посредине железного дома
Уот Усутаакы
Вспыхнул и закрутился огонь,
Сыпля искрами
В темную высоту,
К пещерному, черному
Своду жилья.
 
 
А красавица
Туйаарыма Куо,
С волнистой
Девятисаженной косой,
Прикинуться сумела она,
Что вся от испуга дрожит,
Горько зарыдала она,
Громко закричала она…
 

СТИХ 150
ТУЙААРЫМА КУО

 
Аай-аайбын!
Ыай-ыайбын!
Ай, страшно мне!
Ай, жутко мне!
От страха похолодела спина,
От ужаса я дрожу…
Ох ты, проклятый дух
Моря Муус-Кудулу,
Ах ты, мой жених удалой —
Уот Усутаакы!
Сколько раз я просила тебя,
Сколько раз молила тебя!
Покажи, дорогой,
Открой предо мной
Курносую образину свою!
А ты еще смеешь пугать меня?
Оборотнем являешься мне!
Я в бездне, в плену, в беде…
Но я вижу, вижу – и здесь
Покоя и счастья мне не видать!
Хоть суждено мне стать
Суженою твоей,
Никогда не зажгу я
Священный огонь
В богатом доме твоем,
Никогда не рожу от тебя
Детей со счастливой судьбой!
 
 
Хоть и зовешься ты мужем моим,
Но ты пришел ли хоть раз
С приветом и лаской ко мне?
Вместо поцелуев и ласк
Ты, чудовище, пугаешь меня,
Страхом убиваешь меня!
О как нежно тебя обнимала бы я!
О как нежно целовала бы я
Опухлые щеки твои,
Обвислые губы твои!
Только – ты не любишь меня…
 
 
Чем в таком унижении жить,
Чем одинокой тужить,
Лучше я умру,
Лучше грудь свою
Ножом распорю!
Нет отсюда спасенья мне…
Принеси избавленье мне,
Прекрати мученье мое,
Смертоносное острие! —
Так говоря, Туйаарыма Куо
Вырвала из рукава
Узкий, короткий булат
С отточенным лезвием,
И, откинувшись телом назад,
К сердцу приставила острие.
 
 
Владеющий
Серо-стальным конем,
Отважный Кюн Дьирибинэ
От неожиданности такой
Оторопел и сел.
А у страшного самог о
Уот Усутаакы
Заходило сердце в груди ходуном,
Дрогнули все суставы его;
Оглушительно он завопил,
Принял свой настоящий вид,
За руку девушку резким рывком
Схватил, кинжал отвел;
Как пещеру, ощерил пасть,
Полную ржавых железных зубов,
Искривился в улыбке черным лицом,
Всем туловищем своим
Неуклюже качаясь, заковылял,
На кривых приседая ногах.
 

СТИХ 151
УОТ УСУТААКЫ

 
Аарт-татай!!! Алаатыгар!!!
Ах ты – желтогрудая,
Медная птичка моя!
Золотогрудая,
Бедная синичка моя!
Ты досаду свою
Утеши, усмири!
На меня —
Поласковее посмотри!
Да и как не сердиться тебе —
Дорогой подруге моей?
Да и как не гневиться тебе —
Золотой супруге моей?
Я и сам нетерпеньем горел,
Я спешил к тебе,
Я скакал, я летел…
Думал я, что ты заждалась,
Да в пути задержаться пришлось.
 
 
Нюкэн Буурая отродья —
Сынки,
У которых на макушке глаза,
Выродки Хапса Буурая —
Щенки,
У которых под глотками рты,
Отдавать не хотели добром
Того, что требовал я.
И пришлось мне их погонять,
И пришлось мне их в пот вогнать,
Разбивать им шейные позвонки…
Потому задержался я,
Потому запоздал к тебе,
Золотая пташка моя!
 
 
А когда сюда я спешил, скакал,
По дороге я увидал
Юрюнг Уолана, мальца-удальца,
Летавшего над землей
На Мотыльково-белом коне
Выше изгороди столбовой.
Он, играючи, меня обманул,
В жены взять он пообещал
Любимую сестрицу мою,
Красавицу Кыскыйдаан Куо,
Девушку с дымно-черным хвостом,
С когтями, острее кос-горбуш.
Он коварно ее
Обольстил – и убил…
Я за это его скрутил,
Я ударил обземь его —
Оскорбителя моего.
Я услышал, как он испустил
Три выдоха последних своих,
Три выдоха белых своих.
 
 
Да нагрянул вдруг,
Налетел
Воин из далекой страны,
Силою равный мне,
Воин из высокой страны,
Ратоборец, достойный меня.
Он рогатиной боевой
С неба на меня налетел,
Он трехзубою острогой
Землю под мною пронзил.
Без передышки сражались мы
Тридцать
Гулко воющих дней и ночей,
Силой равные – мы сошлись…
Истомили мы плечи в бою
И положили такой уговор —
Тридцать суток
Спать, отдыхать,
А потом – сражаться опять,
П алицами черепа разбивать.
В том великою клятвой мы
Поклялись на черной скале.
Раскололась от клятвы нашей скала.
Разошлись мы, спать улеглись.
 

СТИХ 152
ТУЙААРЫМА КУО

 
Ох, страшилище! Ох, злодей!
Чуть не д осмерти
Ты меня испугал!
Когда появился огненный змей —
Ужас меня обуял…
Как медведем ты обернулся вдруг —
От страха я смерти ждала…
А как пламенем ты запылал —
Ой, друг! —
Дыбом волосы встали мои,
Душа моя обмерла!
 

СТИХ 153
УОТ УСУТААКЫ

 
Не бойся меня, дорогая моя!
Успокойся, золотая моя!
Ты – великих богинь любимая дочь —
Испугалась впрямь…
Ты прости мое озорство!
Я в шутку хотел тебя попугать,
Я хотел тебя получше узнать,
Я хотел тебя испытать.
 

СТИХ 154
ТУЙААРЫМА КУО

 
Хоть прославлен ты и велик
В бедственной этой стране,
Ты по глупости своей пропадешь!
Ты почему не убил его —
Нюргун Боотура, врага твоего?
Вольно скачет,
Весело ржет его конь,
Словно черная молния, конь,
Стоя рожденный на грани небес.
Жив он – Нюргун Боотур!
Выросла доблесть его,
Возвысилась удача его!
 
 
Он сюда недавно сам приходил.
Ох, как он поносил тебя и меня!
Он облаял меня,
Словно пестрый пес,
Он рычал на нас,
Словно бурый пес;
Угрожал в рабыню меня превратить,
Чтобы я всю грязь убирала за ним.
А уж как над тобою глумился он,
Что, мол, если тебя он хлопнет рукой,
Проломит темя твое!
Что если тебя он в зажим возьмет,
Треснет твой
Хребет становой!
Говорил, что он дал тебе
Передышку на тридцать дней,
Потому что выбился ты из сил.
А потом еще пригрозил:
«Буду медленно мучить его,
До смертного конца!
Жилы вытяну из него —
Вора и подлеца!»
 

СТИХ 155
УОТ УСУТААКЫ

 
Ах, он дрянь, ах он рвань!
Ах, ползучая тварь!
Летал, скакал,
Отыскал, наконец,
Над кем издеваться,
Над кем надругаться!
Надо мной!
Ах, он – мелюзга!
Чем он хвалится?
Чем отличился он?
 

СТИХ 156
ТУЙААРЫМА КУО

 
Еще говорил Нюргун,
Что не выдержит Нижний мир
Поступи богатырской его.
Говорил, что тебя самого
Сперва оседлает он, как коня,
Плеткой будет тебя хлестать
На распутье восьми дорог;
Что тебя заарканит он, как быка,
На кресте девяти дорог,
Что загривок твой разобьет,
Уши у тебя оторвет,
Превратит тебя в батрака,
В корноухого раба своего,
Чтобы ты убирал за ним
Чудовищные изверженья его.
Каково это было слышать мне,
Нареченной твоей жене?
Лучше бы сквозь землю тогда
Провалилась я от стыда!
 

СТИХ 157
УОТ УСУТААКЫ

 
Ах, злодей! Ах, вор! Ну и ну!
Ох ты, лапушка дорогая моя!
Пташечка золотая моя!
За меня ты и впрямь болеешь душой?
Заступаешься за меня?
Недоносок этот Нюргун —
Неуемный бродяга, шатун,
Непоседа и озорник, —
Никогда нам покоя не даст,
Пока я на шею ему
Тяжелое не надену ярмо…
Я один – такой богатырь,
Что устоит перед ним,
Не попятится ни на пядь.
Будем драться, покамест один из нас
В яму не угодит…
А как будет победа моя,
За поношенье такое, за глум,
Я его, как п ороза, охолощу!
Я его в раба превращу,
Распускающего ремешки
Набедренников твоих…
Я его в презренного раба превращу,
Развязывающего шнурки
Ровдужных натазников дорогих
На священном теле моей жены,
Каждый раз —
Как настанет радостный час
Моего слиянья с тобой —
С благородной моей хотун.
 
 
Я его в последнего раба превращу,
Чтоб распластывался перед ложем моим,
Чтобы стал он подножьем моим,
Когда буду я возвращаться к тебе,
Когда буду взбираться я
На высокое лоно твое.
Будет он, как послушный раб,
Развязывать на тебе для меня
Натазники твои
Из лосиной р овдуги дорогой,
Поверху прошитые швом.
Будет он снимать с тебя для меня
Исподнее одеянье твое,
Швом прошитое вдоль пахов! —
 
 
Так сказал
И расхохотался злодей,
Прикрывая клыкастую пасть
Широченной лапой своей.
 

СТИХ 158
ТУЙААРЫМА КУО

 
Я сказала:
Был бы хозяин в дому,
Научил бы тебя уму!
 

СТИХ 159
УОТ УСУТААКЫ

 
Ах, ты светик ясненький мой!
Ах, как верно молвила ты!
Был бы дома в ту пору я,
Не посмел бы он угрожать!
 

СТИХ 160
ТУЙААРЫМА КУО

 
Когда же кончится смута и бой?
Когда же мы будем с тобой
Жить, как муж с любимой женой?
Когда заведем изобильный дом,
Огонь священный зажжем?
Великая чадородия мать
Мне велела детей для тебя рожать…
От ожидания у меня
Окоченела спина,
От желания у меня
Затылок одеревенел.
 

СТИХ 161
УОТ УСУТААКЫ

 
Аарт-татай!!! Вот не ждал, не гадал!!!
Я-то думал – я гадок тебе,
А ты скучала тут без меня?
Ах ты, медногрудая пташка моя,
А ты тосковала тут без мен я..
Ах, ты жаворонок златогрудый мой!
Ну-ка, дай – поцелую тебя
В личико беленькое твое!
Ну-ка, дай – приласкаю тебя!
Ну-ка, дай – обнюхаю я тебя —
Медногрудую птичку мою,
Златогрудую синичку мою! —
 
 
Всполошился Уот Усутаакы,
Заколотилось сердце его,
Задрожали кривые колени его.
Расстегнул он пояс железный свой,
Девятислойную распахнул
Кованую броню,
Защиту своей
Свирепой души.
 
 
Только он успел оголить
Черное тело свое,
Как очутился пред ним,
Откуда ни возьмись,
Богатырь великий средней земли,
Буйно-резвый Нюргун Боотур.
Обнаженный свой длинный меч
Он в живот адьараю всадил.
Удалого Уот Усутаакы,
Словно туес берестяной,
Ударом своим пронзил,
Черную печень его пропорол,
Многожильное сильное сердце его
Смертельным клинком поразил;
Боевую спинную жилу его,
Полнокровную
Становую жилу его
Пополам рассек.
 

 
Преисподних нюкэнов
Дух-властелин,
Прославленный адьарай
Содрогнулся и простонал:
– О-ох! Татат! Татат-халахай!
О-ох, головушки девяти журавлей! —
И упал он, всхлипывая и хрипя,
Затрепетал, как рыба-гольян,
Насаженная на рожон,
Дрожью предсмертною задрожал…
 
 
Всем огромным телом забился он,
Выломил стену жилья,
Выкатился на простор
Вымощенного двора,
Заливая камни кровью своей.