Текст книги "Бурятские сказки"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 29 страниц)

БАТА ОШОР

В давние прежние времена жил некий хан. Была у него жена и сын по имени Бата Ошор. Жили они счастливо, в радости и согласии. Но однажды заболела жена хана и померла. Остался хан с малолетним сыном на руках. Трудно им пришлось. И подумал хан, не жениться ли ему еще раз. Долго раздумывал и наконец решился. Привел в дом жену с маленьким сыном, ровесником Бата Ошора.

Вскоре после женитьбы стал хан в путь-дорогу собираться. Захотелось ему объехать и осмотреть свои бесчисленные стада, а заодно и на зверей поохотиться.

Снарядился хан в охотничьи одежды и на ранней зорьке выехал со двора, оставив дома Бата Ошора и новую жену с ее сыном.

Играют дети на улице, а новая ханша глаз с них не спускает. Вот и заметила она, что Бата Ошор во всех играх хана изображает, а ее сын – раба. Очень не понравилось это ханше, затаила она злобу на Бата Ошора и, когда возвратился хан, нашептала ему лживые слова:

– Дорогой муж, когда играют наши дети, то мой сын всегда верховодит, становясь ханом-победителем, а Бата Ошор ходит в побежденных. У него плохая судьба. Не лучше ли его спровадить со двора?

Услышав это, сильно запечалился хан. Жаль ему сына, но с судьбой не поспоришь.

Когда исполнилось Бата Ошору шестнадцать лет, погрузил отец на девять верблюдов пропитания на девяносто дней и строго наказал сыну:

– Отправляйся на далекий запад и добудь во владениях Шаазгай хана его волшебного вороного коня. Без добычи не возвращайся.

Делать нечего, отправился Бата Ошор в путь-дорогу. Ехал он, ехал и остановился на ночевку. Снял груз с верблюдов, еду готовить начал. Варит еду – и вдруг пятеро парней перед ним предстали, словно из-под земли выросли. Бата Ошор снял пробу с варева, а названо явившиеся говорят ему:

– Мы тоже проголодались, накорми нас.

– Давайте свои чашки, – не раздумывая, согласился Бата Ошор.

Вынули явившиеся незвано чашки из-за пазухи, а они из человеческих черепов сделаны.

– Почему вы едите из такой посуды? – спрашивает Бата Ошор.

– А мы черти, – отвечают те.

Досталось каждому по куску мяса, но черти говорят: «Мы сначала мясо на огне поджариваем, чтобы оно измельчилось, а потом едим», – вывалили мясо на угли, дождались, пока оно обуглилось, и только после этого съели. Когда черти собрались уходить, Бата Ошор спрашивает у них:

– Вы еще вернетесь, чтобы на сон грядущий закусить?

– Нет, мы уже сыты, – сказали черти и ушли.

Остался Бата Ошор один. Расставил он девять верблюдов кругом, а в середине круга постелил такую постель, как будто в ней человек спит, сам же спрятался за одним из верблюдов. Перед рассветом, в самый сонный час, черти вновь пожаловали. Увидели постель и толкуют меж собой: «Вон он спит», – а потом один другого подталкивает: «Ты иди!»; а другой в ответ: «Нет, ты!»

Самый главный из них, по имени Жабаадай, подкрался к постели и кинулся на нее. Тогда Бата Ошор крикнул из-за верблюда:

– Вы переступили черту круга, и за это я перестреляю вас из лука! Вы же дали слово не возвращаться, а сами убить меня вздумали?! – и тут же пустил стрелу в Жабаадая. Стрела задела черту нос, и взвыл он, обращаясь к остальным:

– Подайте мне мое лекарство!

А Бата Ошор схватил черта за шкирку и спрашивает:

– За что вы хотели убить меня?

– Не спрашивай и не сердись сильно, – отвечает Жабаадай. – Я отныне стану служить тебе верой и правдой.

– А что это за лекарство, которое тебе друзья дали? – не отстает Бата Ошор.

– Оно волшебное, – сказал Жабаадай, намазал себе нос целебным зельем и обернулся невидимкой.

Окликнул его Бата Ошор раз, окликнул другой. «Я тут, рядом с тобой», – отвечает Жабаадай.

Так и отправились они в путь: Бата Ошор, а рядом – невидимый черт Жабаадай.

Долго ли, коротко ли, доехали до развилки трех дорог и увидали на придорожном камне такие слова: «Налево поедешь – коня потеряешь и сам погибнешь. Прямо поедешь – останешься живым, но безлошадным. Поедешь направо – быть коню без седока». Бата Ошор говорит Жабаа-даю:

– Пока ты невидим, скачи по первой дороге и разузнай все. А я пока чай заварю.

Не успела вода закипеть, как Жабаадай обратно скачет.

– Что ты видел, что узнал? – спрашивает Бата Ошор.

– Видел я юрту, в которой живет злая старуха-толстуха. Но ты не бойся эту ведьму, я всегда рядом буду.

Поехали Бата Ошор с Жабаадаем по той дороге. Подъехали к одинокой юрте и остановились. Видят: вокруг человеческие черепа валяются. Заходит Бата Ошор в юрту и спрашивает у старухи-толстухи:

– Позволь, бабушка, ночь переночевать.

– Это можно, – отвечает старуха. – Но ответь мне, молодец: далеко ли путь держишь?

Рассказал ей Бата Ошор про свою нужду, про коня волшебного вороного. Тем временем старуха накормила, напоила Бата Ошора, постель постелила. Сама отправилась в другой угол, на свою кровать улеглась. А Бата Ошор все думает и думает: «Откуда человеческим черепам на старухином дворе взяться?»

– Глаз с нее не спускай, – наказал он Жабаадаю, лег в постель, а сон не идет.

Посреди ночи зашумело-загремело. Вошли в юрту пять парней, пять старухиных сыновей. Обрадовалась старуха их приходу:

– Как вам промышлялось, сыночки мои? Как вам воровалось? Что сегодня добыли? Если вы голодны, то я вам угощенье приготовила. Гляньте: какой молодец спит-почивает, о своей погибели не знает.

– Не голодны мы, – отвечают сыновья. – Со своей добычей приехали: ханскую дочь во дворе привязали, а двумя ее сановниками закусили по дороге.

– Раз так, – рассмеялась старуха-толстуха, – то мое угощение на завтра оставим, пусть поспит.

Улеглись сыновья спать, угомонилась старуха-толстуха. Тогда Бата Ошор говорит Жабаадаю:

– Возьми волшебную саблю, что висит на стене северной стороны, и отруби головы этим пяти шулмусам.

Подкрался Жабаадай к стене, снял волшебную саблю, снес головы шулмусам и накрыл убитых одеялами. Потом подошел к старухе, скрутил ее по рукам и ногам, к кровати привязал.

– Вставайте, сыновья мои! Выручайте вашу матушку! – стала звать старуха-толстуха.

– Спят твои сыновья, – говорит Бата Ошор.

Дернулась старуха, хотела взглянуть на своих сыновей, но ни рукой, ни ногой не пошевелить – путы мешают.

– Почему ты, злодейка, кормишь своих сыновей человечиной? – спрашивает Бата Ошор.

– Мы, шулмусы, испокон веков на людей охотимся, – отвечает старуха-толстуха.

– Кончилась ваша охота! – сказал Бата Ошор, забрал волшебную саблю и вышел во двор, оставив старуху на верную погибель. Глядит: а к коновязи девушка-красавица крепко-накрепко ремнями прикручена.

– Кто ты такая? – спрашивает Бата Ошор.

– Я ханская дочь, – отвечает девушка сквозь слезы. – Пошла я прогуляться в сопровождении двух сановников. Но тут напали на нас пятеро шулмусов, и вот я здесь, а от сановников моих только косточки остались.

– Нет больше шулмусов в живых, а значит, и бояться тебе некого, – говорит Бата Ошор. – Я сам провожу тебя домой. – Распутал он крепкие путы, развязал тугие узлы, освободил девушку. А потом кликнул Жабаадая, и поскакали они втроем дальше.

Когда впереди показался великолепный дворец со множеством людей в траурных одеждах, девушка сказала Бата Ошору:

– Не иначе как справляют по мне поминки. Ведь с тех пор как я исчезла, прошло пять дней. Сходи, предупреди моих родителей. Скажи им о моем избавлении, только осторожно, а то не перенесут они нежданной радости. Я же пока здесь побуду.

Зашел Бата Ошор во дворец, чинно поздоровался со всеми. Печальные хан с ханшей учтиво встретили гостя, под руки взяли, за стол усадили.

– По какому случаю в вашем доме совершают молитву набожные ламы? – спрашивает Бата Ошор.

– Была у нас единственная дочь-дангина, – отвечает хан. – Отпустили мы ее погулять вместе с двумя сановниками. И с тех пор их нет, как в воду канули. Мы не знаем, куда делась наша дочь, но думаем, что случилось самое худшее, поэтому и пригласили почтенных лам на поминальную молитву. – После этих слов хан опустил голову в большой печали, а ханша зарыдала.

– Батюшка хан, матушка ханша, – обратился к хозяевам Бата Ошор, – не надо так убиваться, я найду вашу дочь.

Хан и ханша руками замахали.

– Что ты, что ты! – говорят. – И ее не найдешь, и сам голову сложишь.

– А я говорю, что верну вам дочь! – стоит на своем Бата Ошор. – Только не падайте от радости в обморок.

Через малое время вернулся Бата Ошор во дворец вместе с дангиной. Хан с ханшей, не помня себя от радости, стали свою дочку обнимать-целовать. Бросили ламы читать поминальную молитву по живому человеку, удалились незаметно.

В награду за спасение дочери хан подарил Бата Ошору чудесного гнедого коня. Отправились Бата Ошор и Жабаадай дальше. Ехали, ехали и наконец приехали во владения Шаазгай хана. Бата Ошор отправил Жабаадая разузнать, где находится волшебный вороной конь.

Не мешкая, отправился Жабаадай на подворье Шаазгай хана. Через малое время возвратился обратно и говорит:

– Волшебный вороной конь заперт в чугунном амбаре, огороженном каменной стеной. Трудно будет до него добраться.

– Не труднее, чем шулмусов победить, – сказал Бата Ошор.

Вспомнил он о волшебной старухиной сабле, взмахнул ею раз – все замки, все запоры с чугунных ворот слетели, взмахнул другой раз – ворота сами отворились. Вывел Бата Ошор из чугунного амбара волшебного вороного коня, сел на него, Жабаадай сел на гнедого, и поскакали они обратно.

Долго ли, коротко ли, приехали в родные края. Бата Ошор отправил невидимого Жабаадая к отцу да к мачехе с наказом: «Сходи, разузнай, что говорят обо мне». Пришел Жабаадай во дворец и слышит разговор хана с ханшей:

– К приезду нашего сына выкопаем яму глубиной в девяносто саженей. Накроем ее красивым ковром. Приготовим побольше арзы и хорзо. Поставим угощение на золотой столик. Усадим за него сына, как самого дорогого гостя. Будем яствами кормить, винами поить. А когда он опьянеет, возьмем под руки и под сладкие речи поведем по ковру. Тут наш дорогой гость и провалится в девяностосаженную яму.

Вернулся Жабаадай и рассказал услышанное Бата Ошору. Опечалился Бата Ошор, а Жабаадай ему говорит:

– Не вешай головы, я рядом с тобой буду. Когда ты приведешь волшебного вороного коня, который может по небу летать, под землей скакать, то отец с мачехой очень обрадуются, усадят тебя за золотой столик. Ударят в северный барабан – соберут подданных северной стороны, ударят в южный барабан – соберут подданных со всего юга. Будут угощать тебя арзой и хорзо. Ты притворись пьяным посреди пира. Тогда поведут они тебя по ковру, уговаривая поспать. Тут ты и провалишься в девяностосаженную яму. Но не зови меня на помощь, а крикни лишь: «Выпив вина, опьянел молодец; закурив табак, ослаб вконец!» И я тебя вызволю из ямы.

Явился Бата Ошор к отцу и мачехе вместе с Жабаадаем, невидимым для глаза. Хан с ханшей рады-радешеньки:

– Сыночек привел нам волшебного коня, который может по небу летать, под землей скакать!

Усадили они Бата Ошора за золотой столик. Самых знатных сановников к застолью пригласили. Мясо десяти коров подали, много арзы, еще больше хорзо выставили. Кормят, поят Бата Ошора. А молодец наш, притворившись пьяным, говорит:

– Дорогие мои, золотые мои, устал я с дороги, притомился. Отведите меня в опочивальню, отдохнуть хочу.

Взяли два сановника Бата Ошора под руки и повели по красивому ковру в приготовленную западню. Ступил Бата Ошор раз, ступил другой и провалился в девяностосаженную яму, успев крикнуть: «Выпив вина, опьянел молодец; закурив табак, ослаб вконец!» Услышал эти слова Жабаадай и вызволил Бата Ошора из ямы.

Тут Бата Ошор и обратился к народу со словами:

– Слушай меня, народ честной! Рассудите нас, люди добрые! Выгнали меня из дому отец с мачехой, едва мне шестнадцать лет стукнуло. Велели достать им волшебного вороного коня Шаазгай хана. Не раз я был на краю гибели, смерти в глаза смотрел, но на двадцать втором году жизни выполнил родительский наказ – добыл волшебного коня. А отец с мачехой не посчитались с моим трудом и моей доблестью. Вырыли яму глубиной в девяносто саженей и хотели меня погубить, чтобы косточки мои белые сгнили в бездне. Горько мне и страшно за таких родителей. Люди добрые, скажите, что мне делать с ними?

Зашумел народ, заволновался. Отвечают люди:

– Мачеху твою за такое коварство следует казнить, привязав к хвостам девяноста коней.

– Наш хан-батюшка, – подал голос седовласый старик, – раньше заботился о нас. Когда же взял вторую жену, совсем крутым стал. Поэтому мы думаем, что в этом виновата новая ханша.

Еще пуще прежнего зашумели люди, а потом решили:

– Бата Ошору вместо отца ханом быть, а мачехе у него в служанках ходить.

После этого Бата Ошор обратился к народу:

– Скажите мне, люди добрые, может ли черт стать человеком?

Тогда подошел к нему все тот же седовласый старик и говорит:

– Слышал я в молодости от бывалых людей: если черта побороть и обмазать его ступню своей кровью из безымянного пальца, то любой черт человеком становится.

Тогда окликнул Бата Ошор невидимого Жабаадая, и стали они бороться.

Удивляется народ: «С кем это наш новый хан сражается? Не со своею ли тенью?»

А Бата Ошор тем временем обмазал ступню Жабаадая кровью из безымянного пальца. Тотчас же принял Жабаадай человеческий облик и встал рядом со своим другом.

Сел Бата Ошор на ханский трон, а Жабаадай его правой рукой стал, первым советником.

Зажили они счастливо и в довольстве, радуя свой народ.

КРУГЛЫЙ ДУРАК

Давным-давно жил один богач. Скота у него было как муравьев в муравейнике. А золоту и деньгам богач и счет потерял. Все окрестные земли находились под его рукой. Множество батраков работали на этих землях зимой и летом. Ни конца ни края не было их работе.

Имел богач единственного сына, круглого дурака – Шабар Тэнэга. Пробовал отец наставить сына на путь, к земным заботам приобщить: каждое утро сажал его на доброго коня и отправлял за батраками да за табунами присматри-нить.

Поедет Шабар Тэнэг в степь, а лугов от лощин отличить не может, десяток лошадей перечесть не умеет.

– Такого круглого дурака ничему не научишь, – жалуется богач своей жене. – После нашей смерти воры выкрадут лучший скот, остальное собаки да волки растащат. Золото и деньги врагам нашим достанутся. Люди обманом все добро у него выманят. Трудно придется нашему сыну, когда он один останется. А поэтому надо подыскать ему хорошую жену. Если будет у Шабар Тэнэга умная жена, то не даст она разбазарить накопленное нами добро, да и за сыном нашим присмотрит, в обиду не даст.

– По улусам надо поездить, долги да налоги собрать, а заодно и невесту нашему сыночку присмотреть, – говорит жена. – Если встретится подходящая девушка, можно будет с родителями столковаться, одарить их скотом, деньгами и золотом.

– Очень верно ты говоришь, – согласился богач.

Надел он лучшую одежду, сел на доброго коня и поехал по улусам. Из одного дома выйдет, в другой зайдет. Однажды видит: из трубы ветхой крайней избушки дым идет. Привязал богач коня и зашел в ту избушку. А там старик со старухой котел с мясом на огонь ставят. Обрадовались старики:

– Первый котел со свежениной ставим, и тем временем гость пожаловал. Значит, добрый человек вошел под наш бедный кров. Примета есть такая, – говорят.

На их голоса вышла из-за трех занавесок молоденькая девушка, увидала гостя, стала на стол собирать. Без лишней суеты, но споро мясо подала, в избаане архи поставила перед гостем.

Пьет богач архи, мясо ест, а сам на девушку посматривает. «Очень расторопна да красива, – думает. – Вот бы взять ее в невестки».

– У меня один-единственный сын, – говорит он старикам, – у вас одна-единственная дочь. Не можем ли мы сватами стать, кушаками обменяться?

– Грешно отказывать такому человеку, – отвечает старик. – Но останемся мы одни, будем в золе да в пыли копошиться, кто за нами тогда присмотрит? Кто накормит да напоит?

– Деньгами одарю! – говорит богач. – Новый дом поставлю. Пятнадцать овец и четыре коровы на подворье пригоню. Трех коней дам с телегой в придачу. А как выйдет замуж ваша дочь – станет она вдвоем с мужем вам помогать.

– Тогда мы согласны стать сватами! – отвечают старики.

Снял богач свой шелковый кушак и протянул бедняку, а тот свой кожаный поношенный кушак богачу отдал. Выпил богач на радостях бедняцкой архи, сел на своего коня и, довольный, отправился домой.

А дома говорит жене:

– Хорошую невесту я подыскал нашему сыну. И умна, и расторопна, и красива. Через недельку свадьбу сыграем.

Лег богач спать, а жена его забегала, захлопотала по дому. Семь суток готовили в доме архи-тамхи да мясо, семь суток свадебные одежды жениху шили. Наконец нарядили родители своего глупого сына, волосы ему расчесали – стал он на человека похож.

А бедняк на седьмые сутки пригласил свою родню, стариков да старух, посадил их в арбу и отправился на свадьбу.

Богач их у ворот встречает, под руки берет, в дом ведет. На столе, что на четырех ножках, еды понаставлено на четырех гостей, на столах со многими ножками еды понаставлено на множество гостей. Для жениха и невесты отдельный стол накрыт.

Семь суток гуляли, неделю пировали. На восьмые сутки стали гости домой собираться. Подарил богач своим сватам пятнадцать голов овец и четыре коровы. Трех лошадей запрягли в три телеги, три ямщика повезли гостей в родной улус. Шестерых плотников отправил богач, чтобы поставили они добротный дом бедняку. Двух парней отрядил, чтобы помогали сено косить, урожай убирать, за скотом ходить. Зажили старики на славу.

А в доме богача жизнь идет своим чередом. Поехал однажды Шабар Тэнэг свои стада осмотреть. Три дня ездил. Когда вернулся, жена спрашивает:

– Сколько лошадей в твоих табунах?

– Не знаю, – отвечает.

– А сколько овец?

– Вот этого я уж совсем не знаю, – говорит Шабар Тэнэг. – Бегают какие-то овцы, да пойди разбери: где свои, а где чужие?

– Тогда скажи, сколько дойных коров ты насчитал в своих стадах?

Почесал затылок Шабар Тэнэг и отвечает:

– Коров доят наши батраки, а больше ничего сказать не могу.

– А как ты думаешь, – вновь задает вопрос жена, – пахотной земли больше в твоих владениях или пастбищной?

– Не приставай ко мне со всякой ерундой! – рассердился Шабар Тэнэг и вышел на улицу.

Призадумалась тогда молодая жена, приуныла. «Говорили мне, что сынок у богача умом не блещет, – думает она. – Но никак не ожидала, что окажется мой муженек круглым дураком».

А богач с женой, глядя на толковую да расторопную невестку, не нарадуются.

– Теперь-то наш сын возьмется за ум, – рассуждают они. – Теперь-то нам и помереть не страшно.

А Шабар Тэнэг сидел дома, сидел и говорит жене:

– Что же ты ни разу к своим родителям не съездишь? Да и я не прочь в гостях побывать.

– С тобою жить – родню смешить, а в путь поспешать – народ потешать, – отвечает жена. – Уж лучше ты один поезжай.

После такого разговора обратился Шабар Тэнэг к своим родителям со словами:

– Надумал я к тестю в гости поехать. Да и жена советует мне развеяться в дороге от забот и раздумий.

«Каким смышленым становится наш сынок! – думают отец с матерью. – Вот что значит – жить с умной женой!»

– Надень красивую одежду, садись на доброго коня и поезжай, – напутствует отец.

Надел Шабар Тэнэг самый лучший дэгэл, сел на самого послушного коня и призадумался.

– Или ты чего забыл, или о чем-то печальном вспомнил? – спрашивает отец.

– Дороги к тестю не знаю, – отвечает Шабар Тэнэг.

– Это не беда, – говорит жена. – Поезжай прямо и не сворачивай с пути. Если свернешь – в волчьи лапы попадешь. За таежным распадком, на светлой опушке, новый дом увидишь. Там и живет твой тесть. Обрадуется он зятю, самую жирную овцу заколет, самой крепкой архи поставит. Ты не набрасывайся на мясо так, словно тебя дома не кормят, не жадничай, ешь в меру, а не то живот заболит. Крепкой архи много не пей, пригубь только. Да смотри не дури.

– Сам знаю, – отвечает тот.

– Как постелют тебе постель и спать положат, ты верхнюю одежду сними, бережно сложи. Понял?

– Чего тут не понять! – говорит Шабар Тэнэг.

И поехал он рысью по той дороге, которая привела его в глухой таежный распадок, где не пройти и не проехать. Видит Шабар Тэнэг: на самой дороге большущая сосна стоит. «Жена наказывала не сворачивать с пути, – думает путник. – Как же мне с этой сосною быть? Если объехать ее – значит свернуть, если свернуть – значит заблудиться». Стал Шабар Тэнэг на сосну взбираться, стал коня через могучее дерево перетаскивать. За один сучок хватается, за другой цепляется. Не выдержала ветка, сломалась, покатился Шабар Тэнэг вниз, головой о землю ударился, лежит, обхватив сосновую ветку, и думает: «Вот как помирают, сорвавшись с сосны».

В ту пору два мужика лес рубили и заметили, что конь с утра до вечера беспризорный стоит. «Отчего бы коню под седлом без хозяина в лесу оказаться?»– подумали мужики. Подошли поближе и видят – седло серебром отделано, уздечка золотыми заклепками изукрашена. Подошли вплотную, глядят – под сосной лежит молодой парень с вытаращенными глазами, с сосновой веткой в обнимку. «Наверное, притомился человек, выбрал место в тенечке и прохлаждается», – думают мужики, а сами спрашивают:

– Давно ли отдыхаете?

– Я не отдыхаю, – отвечает им парень. – Я с сосны свалился, о землю убился и помер.

– Мертвые глазами не хлопают, губами не шлепают, – говорят мужики. – Значит, ты еще жив.

– Ладно, если жив, то встану, – согласился парень, отбросил ветку и поднялся на ноги.

– А зачем тебя на сосну понесло? – спрашивают мужики.

– Жена строго-настрого наказала с пути не сворачивать, чтобы не заплутать да в волчьи лапы не попасть. Ехал я, ехал, гляжу – на моей дороге большущая сосна стоит. Хотел забраться на нее и коня перетащить на ту сторону, да вот сорвался, – пожаловался парень.

– Садись на коня, мы тебя на дорогу выведем, – сказали мужики. Обвели они коня с всадником вокруг сосны.

– А куда ты путь держишь? – спрашивают.

– К тестю еду.

– Поедешь по этой дороге до конца, на краю леса увидишь высокий красивый дом. Там и живет твой тесть, – напутствовали его мужики.

И поехал Шабар Тэнэг дальше. Ехал, ехал и добрался до опушки леса. А там высокий красивый дом стоит. Подъехал Шабар Тэнэг к дому, а тесть его на улице встречает, как родного привечает. «Зять наш приехал!» – говорит. Под руку гостя берет, в новый дом вводит. Из-за трех занавесок теща выходит. «Сын наш приехал!» – приговаривает.

Посадили старики дорогого гостя за стол, поставили перед ним дымящееся мясо, свежей архи налили.

– Выпей, – говорят, – за первый свой приезд к нам.

Пригубил зять и отвечает:

– Больше не буду, сами пейте!

Старик со старухой архи попивают, мясо гостю подставляют:

– Не нравится архи – хоть мяса отведай.

Съел он один кусочек, съел другой и говорит:

– Спасибо за угощенье, я уже сыт.

– Сын богача, привыкший к разносолам, мясо наше за еду не считает, – опечалились старики. – Устал, наверное, с дальней дороги.

Стала теща готовить зятю постель. Тот разделся и лег в чем мать родила. Лежит и думает: «Как только старики лягут спать, все мясо украдкой съем».

А старик со старухой все никак угомониться не могут, архи попивают, про зятя рассуждают.

Наконец стемнело. Все в доме и во дворе затихло. Поднялся Шабар Тэнэг с постели, стал пробираться к столу. Пока крался вдоль стены, задел плечом полку, опрокинулся на него кувшин с тараком. Потрогал парень рукой – и здесь молоко, и там липко. Решил он отереться, вышел на крыльцо, нашарил рукой берестяной туесок с бараньей шерстью, стал та-рак вытирать. А тут и луна взошла. Глянул парень, и себя не узнал: с ног до головы покрыт он бараньей шерстью, и стало ему мерещиться, что он в барана превратился.

Тем временем за воротами звякнуло, за тесовыми стукнуло. Воры явились с большим ящиком на телеге.

Спрятался Шабар Тэнэг среди овец, думал – не заметят его полуночные гости. А им как раз овцы-то и нужны были. Остановили воры телегу возле стайки, сорвали с нее крышу. Самый проворный вор в стайку запрыгнул.

Стал он баранов хватать, дружку подавать, а тот – в ящик добычу складывает. Шабар Тэнэг и опомниться не успел, как в ящике оказался. Стегнули воры лошадей и понеслись по дороге. Ящик подскакивает, бараньи рога да копыта то в бок, то в живот Шабар Тэнэгу упираются, вот-вот насквозь проткнут.

Понемногу стало светать. И когда проезжали воры мимо родного дома Шабар Тэнэга, то овцы в ящике услышали блеяние своих сородичей, сами заблеяли в ответ. «Если я – баран, то и мне отставать негоже», – подумал Шабар Тэнэг, да так взревел, что воры с испугу с телеги попадали. «За нами гонятся!» – закричали, лошадей выпрягли и ускакали верхом, оставив на дороге телегу с ящиком.

С восходом солнца стала жена Шабар Тэнэга скот на пастбище выгонять, увидала на дороге телегу с большим ящиком. «Что бы в нем могло быть?»– подумала. Заглянула внутрь, а там ее глупый муж сидит на корточках среди баранов, глаза вылупил, на жену смотрит, словно признать не может.

– Что с тобой стряслось, несчастный? – спрашивает жена. – Как ты сюда попал?

А муж отвечает:

– Попал я сюда потому, что стал бараном. А бараном я стал потому, что отправился к тестю в гости и, по твоему совету, все время ехал, не сворачивая с пути. Когда же повстречалась мне на дороге сосна, я, памятуя твой совет, полез на дерево, стал перетаскивать через него коня, свалился и помер. Два мужика оживили меня, посадили на коня, на дорогу вывели, по которой я добрался до тестя. Провел он меня под руку в дом, и теща за стол усадила, угощать стала. Я, по твоему совету, пить архи не решился, от мяса отказался, спать лег голышом. Только уснуть на голодный желудок не смог. Тогда я поднялся, хотел что-нибудь съестное найти, но опрокинул на себя кувшин с тараком. Хотел отереться, на крыльцо вышел, туесок с бараньей шерстью нашел, начал вытирать тарак и не заметил, как в барана превратился. Тут воры нагрянули, закинули полдюжины баранов – и меня в том числе – в ящик и привезли сюда.

Жена быстренько провела Шабар Тэнэга в дом, пока люди не увидели, нагрела воды, соскоблила с несчастного дурака баранью шерсть, помыла его и причесала. Потом отправила к родителям человека с весточкой: «Ваш зять Шабар Тэнэг иышел ночью на крыльцо и увидал воров в овчарне. Погнался он за ворами в чем мать родила, всю ночь гнался и наконец настиг их невдалеке от своих владений. Пришлите одежду зятя, коня его пригоните, да овец своих заберите».

– До чего умен наш зять! – сказали тесть с тещей, прочитав весточку. – До чего отважен! Всю ночь не спал, за ворами гонялся, наше добро спасал.

Так жена с Шабар Тэнэгом всю жизнь и промучилась.