Текст книги "Высокий, царственный и сварливый (ЛП)"
Автор книги: Найла Монро
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 26 страниц)
– Я согласна, – ответила Эсмеральда, пока я стискивал. – Я уверена, ему бы понравилось смотреть, как твои платья падают на пол его спальни каждую ночь.
Я моргнул, совершенно ошеломленный тем, как небрежно она бросила наводящую на размышления маленькую бомбу. Она посмотрела прямо в глаза Кэнди с широкой, притворно невинной улыбкой, и уголки моего рта дернулись.
– Чёрт, – Тревор усмехнулся.
– Я же говорил, – гордо сказал Пьер.
– Говорил, – пробормотал Кэнди, прищурившись и глядя на Эсмеральду. – Хороший ответ, Ваше Высочество. Но я только начал.
Моя улыбка погасла.
– Начал что?
Кэнди отмахнулся от меня.
– Ничего такого, из – за чего тебе стоило бы забивать свою хорошенькую головку, дорогой принц
– Этот идиот настоял на том, чтобы испытать её Высочество, – пояснил Зейн, неодобрительно покачав головой. Я нахмурился ещё сильнее.
– Кэнди, – предупредил я, обнимая Эсмеральду за талию, защищая ее. – Ты не…
Эсмеральда заставила меня замолчать, положив руку мне на живот.
– Нет, позволь ему. Как твой друг, он имеет полное право задавать мне вопросы.
– Нет, Эсмеральда… – но она уже вздернула подбородок, смотря на Кэнди. Кэнди сделал шаг к ней.
– Его любимый цвет?
Чертов Невиш, он чертовски серьезен. И остальные не останавливали его. Они все просто стояли, пристально наблюдая за Эсмеральдой. Даже Пьер.
– Кэнди, – разочарованно прорычал я, притягивая Эсмеральду ближе к себе.
– У него его нет, – спокойно ответила она. – Но он предпочитает носить более тёмные цвета. Он выглядит особенно восхитительно в чёрном и тёмно – зеленом. О, и в сером, конечно.
Тревор усмехнулся, но я был слишком захвачен тем фактом, что она назвала меня “восхитительным”. Это было странно, но в её духе, и мне это понравилось. Я подергал себя за ухо.
– Как звали лошадь, которую он спас?
– Баки. И ему не нравится никто, кроме Кая, и меня, – её плечо прижалось к моей грудной клетке. – Он был более чем счастлив видеть меня в своём седле.
Моя грудь раздулась от гордости за то, как моя Бэббл отмахивалась от его вопросов, как будто они были надоедливыми маленькими мухами. Для кого – то такого маленького, у неё были надменные замашки, котором она давала волю в самые неожиданные моменты. Мне это нравилось. Моей Бэббл не нужно было, чтобы я защищал её. Она была пылкой королевой сама по себе.
Зейн медленно кивнул, одобряя её ответ, Пьер просиял, как перевозбужденный щенок, а Тревор тихо присвистнул.
– Баки позволил тебе покататься на нём? – пролепетал Кэнди, не в силах скрыть удивления. Мои друзья знали о поведении Баки, всем им он отказывал по нескольку раз. Особенно Кэнди. Я прижался губами к макушке Эсмеральды в крепком поцелуе, чтобы скрыть свою усмешку, когда Кэнди откашлялся. – Я имею в виду, да, да, точно. Отличная работа.
– Есть ещё вопросы? – спросила она с дразнящей ноткой в голосе, которая заставила меня улыбнуться ещё шире. Чёрт, я собирался так крепко поцеловать её, когда у нас будет минутка наедине.
– Она мне нравится, – пробормотал Тревор.
– Вообще – то, да, есть, – Кэнди подошел к ней ближе, напугав своим ростом. Низкий звук сорвался с моих губ в знак предупреждения, но он и бровью не повел. – Он любит холодную погоду, но что он предпочитает дождь или снег?
– Это вопрос с подвохом, потому что он ненавидит холод. Особенно дождь. Он бы предпочел закутаться в дюжину одеял, чем подойти ближе чем на десять футов к окну или двери, когда идет дождь. Хотя… – её танцующие глаза встретились с моими. – Вообще – то, неважно.
– Нет, нет, – настаивал Кэнди и замахал одной рукой, а другую прижал к бедру. – Пожалуйста, скажите нам, Ваше Высочество, что именно означали эта ухмылка и “хотя”.
– Кэнди, – предупредил Зейн, но он изо всех сил пытался сдержать улыбку.
– Это означало, – сказала Эсмеральда, вздернув подбородок в сторону Кэнди. – Он пошел за мной под дождём…
Кэнди не дал ей возможности закончить предложение; его вспышка была мгновенной.
– Ты, чёрт возьми, серьезно? – он повернулся ко мне. – Я умолял тебя прийти на мой показ мод, но ты отказался, потому что в прогнозе обещали, что будет дождь. Мой показ проходил даже не на улице! Но ты последовал за ней под дождь? Объяснись. Сейчас же.
– Вот и он, – вздохнул Тревор, закатив глаза. Я поежился под обвиняющим взглядом Кэнди.
– Я был на твоём показе.
– Потому что дождя, в итоге, не было! И ты прятался сзади, подальше от стеклянной крыши, всё это время вертелся, потому что ты сказал, что тебе не нравится вид серых облаков, – Кэнди указала мимо меня. – И я был там, когда ты спас Баки, и этот проклятый конь не подпускает меня к себе, но ему нравится Её Высочество? Почему? Что во мне может не нравиться? И я думал, твой любимый цвет – тёмно – синий? Но теперь это тёмно – зелёный? Итак, тебе не понравился костюм, который я для тебя сшил…
– Кэнди, – проворчал Зейн, в то же время Пьер шлепнул Кэнди ладонью по губам.
– Почему ты становишься таким эмоциональным? – Пьер напрягся, его глаза были широко раскрыты. Но Кэнди хмыкнул и отвернулся, даже не потрудившись убрать руку Пьера. Мои брови нахмурились, когда я попытался заглянуть ему в лицо. Надутый Кэнди обычно был обеспокоенным Кэнди, а когда Кэнди беспокоился настолько, что сбрасывал свою высокомерную маску, означало, что – то было не так.
– Пожалуйста, примите наши извинения за поведение Кэнди, Ваше Высочество, – сказал Тревор с лёгкой улыбкой. – Он знает Кая почти столько же, сколько и Пьер, и он больше всех заботится о нём. К сожалению, когда он становится таким защитником, как сейчас, он склонен нести эгоистичную чушь.
– Нет, не извиняйтесь, и, пожалуйста, зовите меня Эсмеральдой, – сказала она, но я не мог отвести глаз от пассивного Кэнди, который прикрывался рукой Пьера. – И я понимаю, почему ты защищаешь Кая, Кэнди, – я почувствовал, как её нежный вес опустился на меня. – Я тоже защищаю его.
Мимолетный ветерок принес с собой прохладную тишину, пока мои друзья переваривали сказанное Эсмеральдой. Кэнди убрал руку Пьера со рта.
– Она знает о…
Я кивнул.
– Згнает.
Казалось, целую минуту никто ничего не говорил. Затем Кэнди фыркнул достаточно громко, чтобы Тревор подпрыгнул.
– Чёрт возьми, она такая милая, что я даже не могу злиться, – он вздохнул. – Хорошо. Прекрасно, – он поправил лацканы своего безупречного блейзера, шагнул вперед и отвесил глубокий поклон. – Пожалуйста, примите мои извинения, Ваше Высочество.
– Эсмеральда, – сказала она и покачала головой. – И я не приму твоих извинений, потому что в извинениях нет необходимости. Хотя… – она игриво растянула это слово. – Если ты действительно хочешь, чтобы я что – то приняла, я бы с удовольствием приняла эксклюзивное платье, разработанное тобой.
Он улыбнулся ей так, словно последних двух минут просто не было, и взял её за руку.
– Только если ты пообещаешь продемонстрировать его на одном из моих показов.
– Договорились.
– Тогда считай, что дело сделано.
В тот момент, когда она ахнула, она отошла от меня. Кэнди оттащил её в сторону, развернув, чтобы она встала между ним и Пьером. Далеко от меня.
– Кэнди, – прорычал я, дергаясь вперёд, чтобы дотянуться до неё.
– О – хо, посмотрите на это. Посмотрите, как он пытается вернуть её, – поддразнивание Кэнди заставило меня остановиться. – Посмотрите на это лицо, такое злое, как будто я отобрал у тебя одеяло, – он суетился надо мной, как с ребенком, и мои щеки вспыхнули. Это лишь сделало его более самодовольным. – Ты чёртов собственник, не так ли, дорогой принц? Настолько, что ты не можешь оторваться от неё ни на секунду?
Его слова звучали правдиво. Мои руки разжимались и сжимались, хватая воздух, нервничая от того, какими пустыми они казались без Эсмеральды, за которую можно было бы ухватиться. И без её тела, прижатого ко мне, я чувствовал себя так, словно ледяной ветер стирал с меня отпечаток её тепла. Я ненавидел это. Я хотел вернуть её. Где ей было место. Рядом со мной. Всегда. Вероятно, из – за этого я казался капризным ребенком, но я не мог изменить того, насколько несчастным чувствовал себя без неё на расстоянии вытянутой руки.
Тревор усмехнулся.
– Кэнди, прекрати.
– Отпусти её, – сказал Пьер. – Он, чёрт возьми, выглядит так, будто вот – вот взорвётся.
– Я знаю. Мне это нравится, – сказал Кэнди и подмигнул мне. – Кто бы мог подумать, что вся эта ревниво – собственническая затея будет так хорошо смотреться на нашем дорогом красавчике принце.
Я стиснул зубы и потёр горящее ухо, пока мои друзья смеялись, даже Зейн. По крайней мере, не Эсмеральда. Но комбинация наклоненной головы, до боли красивой улыбки, которой она меня подвергла, царапнула мои кости горько – сладкой иглой.
Её возвращение в Джахандар через несколько дней убьёт меня.
Глава 30
Кай
– Спасибо, что пришел, – сказала я, отстраняясь от объятий Зейна. Мы стояли рядом с его машиной на дворцовой парковке к западу от выкрашенных золотом железных ворот.
– Спасибо, что пригласил меня, – сказал он с улыбкой. – Мне жаль, что я не могу остаться подольше. Но из – за болезни Макса мы с Алишей почти не спали прошлой ночью. Я не могу оставить её одну присматривать за детьми, когда оба наших родителя тоже сеют хаос в доме.
– Нет, тебе нужно быть со своей семьей. Передай привет Алише и своим родителям. И скажи маленькой Таре, что в следующий раз, когда она придет, она сможет поиграть в башне, – Зейн хмыкнул и покачал головой.
– Ты знаешь, я только и слушаю про эту башню с тех пор, как ты упомянул ей об этом. Каждый вечер: "Ба, когда мы увидим башню дяди Кая?’. Я совершенно уверен, что она верит, что у тебя там есть какая – нибудь принцесса Висней6, с которой она может познакомиться, – я усмехнулся, и его рот растянулся в лёгкой ухмылке. – Хотя, я полагаю, теперь у тебя действительно есть принцесса, которую нужно поместить в твою башню.
Жар разлился по моим щекам, и я потянул себя за мочку уха.
– Да, наверное.
– Нам придется провести ещё одну встречу. Алиша и Тара захотят с ней познакомиться. Может быть, поужинаем у нас, если принцесса Эсмеральда не против.
Что – то сильно сжало мой живот.
– Может, когда она будет в Томе в следующий раз.
– Чёрт, точно. Я забыл, что она должна вернуться. Когда она уезжает?
– Она уезжает утром двадцать восьмого.
– Тогда через четыре – пять дней, – он внимательно посмотрел на меня. – Как ты относишься к междугородним поездкам?
Мне всегда было тяжело осознавать, что Эсмеральда должна вернуться в Джахандар. Но с тех пор, как я проснулся в её объятиях ранним утром, осознание того, что сегодня заключительное мероприятие в Праздновании Мира в этом году, с каждой минутой начинало наполнять меня всё большим беспокойством.
Я не хотел, чтобы она уходила. Ещё нет. Никогда.
– Я боюсь этого, – признался я. – Не потому, что я не думаю, что мы справимся с этим… – он понимающе улыбнулся.
– Потому что она ещё даже не уехала, а ты уже чувствуешь, что скучаешь по ней.
– Да, – вздохнул я. – Хотя я знаю, что она должна уйти. Она наследная принцесса, у неё есть своя работа в Джахандаре, которую она не может бросить, и с моим предстоящим назначением наследным принцем я знаю, что тоже буду занят. Я беспокоюсь о том, что наши графики не будут совпадать настолько, чтобы я мог время от времени навещать её в Джахандаре. Или чтобы она приезжала сюда.
– Приглашай её на каждое мероприятие здесь и убеди её приглашать тебя на мероприятия в Джахандаре, и тогда вы сможете видеться раз в две недели, – пошутил он, затем похлопал рукой по моему плечу, слегка сжимая. – Но серьезно, Кай, не волнуйся. Она тебе очень нравится, и очевидно, что она чувствует то же самое, так что вы сделаете друг друга своим приоритетом и будете разбираться в этом день за днем, – он пожал плечами. – Я не буду лгать, ты, вероятно, будешь сильно скучать по ней. По моему опыту, эта часть не становится легче. Я так скучаю по Алише и детям каждый раз, когда уезжаю в командировку, но время летит быстрее, чем ты думаешь. И моменты, когда вы видите друг друга лично, чертовски стоят того, чтобы провести время порознь.
Я кивнул, крепко цепляясь за его слова для некоторого чувства безопасности. Он ухмыльнулся мне.
– Однако, учитывая то, как ты на неё смотрел, я сомневаюсь, что эта разлука продлится больше года. Ты выглядишь так, будто уже наполовину влюблен в неё.
Один уголок моего рта приподнялся в подобии улыбки.
– Будет ли безумием сказать, что я, по – моему, уже больше, чем наполовину влюблен в неё? – его взрыв смеха был громким и коротким.
– Ты спрашиваешь не того человека, дорогой принц. Я сделал предложение Алише через три месяца после знакомства с ней, помнишь? Но. Когда ты знаешь, ты просто знаешь. И думаю, что у тебя с принцессой Эсмеральдой именно это.
– Я знаю.
Это она. Она единственная. Но мне не нужно было произносить эту часть вслух, потому что по тому, как Зейн посмотрел на меня, я знал, что он уже понял.
– Тогда на этом всё, – сказал он и снова похлопал меня по плечу. – Поцелуй от меня Джиджи и свою маму. И позаботься о наших детях – хулиганах. Дай мне знать, если они доставят тебе какие – нибудь неприятности.
Я вздохнул, вспомнив, что Пьер, Кэнди и Тревор всё ещё были в саду с Эсмеральдой, вероятно, собирая розы или разноцветную пудру, чтобы посыпать цветы.
– Когда это они не доставляли мне неприятностей?
– Теперь, когда они знают, что у тебя есть склонность к ревности, будет в десять раз хуже. Будь готов.
– Спасибо, – проворчал я, и он рассмеялся.
Ещё раз хлопнув меня по плечу, он обошел свою чёрную машину сзади, остановившись, чтобы посмотреть на меня через дверцу водительского сиденья.
– Приятно снова видеть тебя по – настоящему счастливым, Кай, – затем он открыл дверь и нырнул внутрь.
Я смотрел, как он выезжает на длинную прямую дорогу, ведущую прочь от дворца по другую сторону золотых ворот, и исчез из виду. Мягкая улыбка, которую вызвали у меня его слова, не сходила с моего лица, пока я направлялся обратно в тепло дворца через сады.
Я был у круглого фонтана, вода струилась из пастей четырех статуй львов, напротив дверей в сад, когда Кэнди и Тревор встали по обе стороны от меня.
– Держи, – сказал Кэнди, протягивая маленький грязно – белый тканевый мешочек, местами слегка окрашенный в розовый цвет. – Кстати, я выбрал красный. Чтобы украсить твою розу для Эсмеральды.
Я не взял мешочек и бросил подозрительный хмурый взгляд на них обоих.
– Где она?
– Может, нам помочь тебе выбрать розу для неё? – небрежно спросил Тревор. Слишком небрежно.
Мои ноги резко остановились, и они оба развернулись передо мной. Я прищурился, глядя на них. Что – то яркое промелькнуло в глазах Тревора, но опять же, его глаза никогда не выглядели тусклыми.
– Где она? – повторил я.
– С Пьером, конечно, – ответил Кэнди. – Они направлялись к цветущим вишням, верно, Трев?
Рассудком я понимал, что у меня нет причин раздражаться, услышав это. Пьер был моим другом; он не стал бы с ней флиртовать, по крайней мере, больше. Я доверял ему, и я полностью доверял Эсмеральде.
Я очень быстро обнаружил, что ревность не прислушивается ни к каким рациональным мыслям. Она искрилась, извивалась, изворачивалась и беззаботно протягивала свои пылающие руки во всех возможных направлениях. И я не мог это контролировать, независимо от того, насколько хорошо я знал, что мне действительно не нужно ревновать. Тревор кивнул.
– Ага. Что – то насчет того, чтобы подарить ей раскрашенную розу, не так ли?
– О, да, – Кэнди щелкнул пальцами, указывая на Тревора. – Он хотел быть первым, кто подарит ей розу.
Мое кровяное давление резко подскочило.
Чёрт возьми, нет. Нет. Нет! Пьер ни за что не подарил бы Эсмеральде раскрашенную розу раньше, чем это сделаю я. И она ни за что бы не приняла её. Чёрт, или приняла бы?
– Эй, принц, – позвал Кэнди. – Куда ты идешь?
Никакой ответ не мог пробиться сквозь блокаду, которую образовали мои зубы, когда я пронесся мимо Тревора к восточной стороне сада, где росли старые вишневые деревья. Если бы у меня не звенело в ушах так громко, я, возможно, услышал бы позади себя одинокий праздничный хлопок в ладоши.
– Кай! – дядя Арш ухмыльнулся, когда я проходил мимо него. – Куда ты…? А, всё в порядке. Увидимся…я думаю…
Я не останавливался. Я не мог остановиться. У меня в голове был один образ, который я хотел уничтожить, но я не мог уничтожить его, пока не увижу реальность. Мне потребовались все силы, чтобы не броситься бежать, чтобы добраться туда как можно быстрее. В тот момент, когда я промчался мимо первого дерева, его голые ветви трепетали на ветру, я, пошатываясь, остановился.
Конечно же, там были Эсмеральда и Пьер. Стояли рядом с большими мешками с красным, зеленым, желтым, розовым и голубым порошком и большим тазом, полным воды, который дворцовый персонал с раннего утра расставлял по разным местам в саду.
Она смеялась над чем – то, что он, должно быть, сказал. Как раз в тот момент, когда он вложил ей в руку розу. Она взяла её, подняла и нежно провела пальцем по лепесткам, так мило улыбаясь им. Каждая вена и артерия взорвались внутри меня, одновременно издав собственнический рёв.
Он первый подарил ей розу. Он первый подарил ей гребаную розу!
– Эсмеральда, – вырвалось из глубины моего горла, но для моих ушей это казалось далеким.
Она повернула голову, её улыбка стала шире. Но она так же быстро погасла. Пьер, с другой стороны, выглядел как самодовольный маленький ублюдок. Как будто он молча говорил мне, что я опоздал. Он выиграл. Я проиграл.
– Кай, – произнесла Эсмеральда слегка дрогнувшим голосом.
– О…Кажется, голубков нужно оставить наедине, – сказал Пьер, изображая неловкость. – Так что, мне пора идти, – он наклонился к Эсмеральде. – Я рад, что тебе нравится, принцесса.
– Что? – прохрипела она.
Стоя к ней спиной, он подмигнул мне и удалился высокомерной походкой. Я не погнался за ним, чтобы спросить, почему он это сделал, хотя мне чертовски хотелось сломать его идеально прямой нос.
– Кай, – осторожно начала Эсмеральда. – Пожалуйста, не говори мне, что ты думаешь, что я…
– Ты взяла у него розу.
Она моргнула.
– Что?
– Ты взяла у него розу, – повторил я хриплым голосом. – Прежде чем у меня появился шанс подарить её тебе, – она наклонила цветок за стебель, зажатый между пальцами, как будто вспомнила, что держит его.
– Что? Нет, – она слабо покачала головой. – Это…это…
– Я твой парень, – проскрежетал я, делая шаг к ней. – Я должен был сделать это первым.
Её губы раздвинулись, затем она сжала их после вдоха. Мой взгляд сузился. Почему, чёрт возьми, уголки её рта подергивались?
– Так и есть, Кай.
– Тогда почему ты взяла её у него?
– Я не брала, – её голос повысился на несколько тонов, скорее мягко, чем защищаясь. – Я не брала его розу.
– Я видел это. Он дал тебе розу, и ты приняла её, – она поджала нижнюю губу, но это не помогло скрыть румянец на щеках. Я стиснул зубы.
– Ты думаешь, это смешно?
– Нет, – она быстро покачала головой, но её улыбка стала шире. – Нет, я…
Хриплый смешок сорвался с её губ, прежде чем она быстро поймала его в ладонь, но было слишком поздно. Я услышал это. Я увидел неприкрытый восторг, танцующий в её глазах, и это отравило мою кровь другой горячей эмоцией, отличной от раздражения и собственничества.
Я быстро поймал себя на том, что мне больше хочется положить её к себе на колени и выпороть, прежде чем трахнуть, вместо того, чтобы бросаться обвинениями, которые, как я знал, не имели глубокого смысла. Между ней и Пьером ничего не было. Но я всё ещё был чертовски раздражен из – за розы, и моя маленькая паршивка думала, что это забавно.
Прекрасно. Тогда она получит именно то, что заслужила.
Широко расправив плечи, я крадущимся шагом направился к ней. Её нижняя губа дрогнула, отделившись от верхней, и грудь слегка приподнялась от прерывистого дыхания.
– Ты приняла розу от кого – то другого до меня на наш первый совместный Праздник Жизни, – я продвинулся ещё на шаг вперёд.
– Нет, – выдохнула она. Её щеки покраснели от волнения. – Она жёлтая, пудра на розе желтая. Желтый означает дружбу. Это не…
– Дело не в этом. Ты приняла её, – я сделал ещё больший шаг, угрожая прижать её к дереву.
Она заглотила наживку. Она отступила на шаг, предлагая мне себя, играя со мной в эту игру.
– Кай, подожди, я… – я подался вперёд. Она отлетела назад. – Кай, – я двинулся; она двинулась, её руки поднялись, чтобы удержать меня, в то время как её расширенные глаза призывали меня подойти ближе. – Кай.
Вперёд. Назад.
– Кай… – каждое заикающееся произнесение моего имени из её мягких губ, когда мы танцевали друг вокруг друга, лишь ещё больше выводило меня из себя.
– Если ты не приняла её, – прохрипел я, мой голос был настолько хриплым от первобытной похоти, что я почти не узнавал его. – Почему ты отдаляешься от меня, Бэббл?
– Потому что, – пролепетала она, обходя пакеты с красками. – Потому что ты преследуешь меня.
Отравленная кровь в моих венах ударила мне в голову и прилила прямо к члену, заглушая разумный голос, который велел мне помнить, что мы были на улице, в окружении людей, трое из которых были королевскими фотографами. Не было ничего разумного в том, что этот голос велел мне сделать с Эсмеральдой.
Я хотел, чтобы она убежала. Я хотел догнать её. Поймать её. Трахнуть её так сильно, что она не смогла бы стоять прямо до конца дня, не чувствуя меня глубоко внутри себя.
– Я ещё не начал преследовать тебя, – сказал я, прежде чем смог остановить себя. – Но я это сделаю.
Её дыхание отчетливо сбилось, и моя кожа вся вспыхнула. Именно тогда я заметил красную пудру краем глаза, и вспомнил о забытых мешках рядом с нами. Один взгляд на них, и меня пронзила острая необходимость.
Я хочу раскрасить её тело в форме своих рук, пока буду трахать её.
Разрисовать её, чтобы все видели, что она моя.
Не раздумывая ни секунды, я сунул правую руку в порошок и вытащил пригоршню красного. Пудра осыпалась на белую одежду, портя чистый цвет.
– Кай, – прошептала она, её яркий взгляд лихорадочно метался между моим кулаком и лицом.
– Если я поймаю тебя, – прорычал я. – Я помечу тебя. Внутри и снаружи. И когда я закончу, мне не нужно будет дарить тебе розу, чтобы весь мир увидел, что ты принадлежишь мне.
– Кай…
– Беги, Бэббл.
