Текст книги "Лунные танцы"

Автор книги: Наталья Воронцова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 28 страниц)

Глава 5
АМЕРИКАНСКИЕ ГОРКИ

Утро этого дня, который Вознесенский запомнил на всю жизнь, начиналось как нельзя лучше. Как обычно в последние несколько недель, он решил заехать в спортзал до работы. По пути он обсудил по мобильному с Петриным текущие вопросы, просмотрел список звонивших за время, проведенное с Лерой в магазине, назначил несколько встреч. Все складывалось превосходно. В спортзале Стас немного позанимался на тренажерах, минут десять побегал по дорожке, измерил себе пульс и давление. Ему очень нравилось заниматься спортом. Потом он направился в бассейн. По правде сказать, Станислав несильно любил воду и плавал очень плохо. Зато ему доставляло несказанное удовольствие пройтись в облегающих плавках по краю бассейна, ловя на себе взгляды купающихся девушек. Проплыв пару раз кролем от бортика к бортику, слегка уставший и запыхавшийся, он прошествовал в турецкую баню, посидел полчаса в клубах пара и, очень довольный собой, постоял минуту под прохладным душем. Посещение спортзала доставляло ему массу удовольствия!

Далее он расположился на одном из лежаков у края бассейна и понаблюдал за пловцами, параллельно разговаривая по мобильному с сотрудниками и партнерами. В какой-то момент он даже задремал, разморенный… Давали о себе знать бурные ночи с Лерой. Он постоянно чувствовал себя слегка уставшим, но это была приятная усталость! Проснувшись от всплеска воды рядом, Вознесенский посмотрел на часы, еще раз принял душ и отправился в раздевалку. Пора было ехать в один из итальянских ресторанов на переговоры с региональными партнерами.

Лерин день тоже складывался вполне обычно. Она с раннего утра отправилась в офис, несмотря на то что Вознесенский каждый день ругал ее за ненужную пунктуальность.

– Не забывай, ты моя женщина. Значит, тебе можно позволять себе некоторые слабости. К чему приезжать в офис так рано? Лучше поваляйся в постельке подольше, отдохни…

– Но как же, – удивлялась Лера, – это же сразу все заметят – и переводчики, и международники, а главное – Леночка… Пойдут разговоры. Зачем нам это надо?

– А почему тебя это волнует? Это же мои сотрудники. Я любого из них могу уволить, когда захочу. Пусть тебя абсолютно не беспокоит их реакция! Делай, что хочешь!

Лера кивала головой в ответ, но поступала все равно по-своему. Ее институтский опыт подсказывал, что никакие привилегии не дают права так вести себя. Иначе недалек будет пагубный финал. В итоге получалось так, что она приходила в офис даже раньше секретаря – Леночка как раз регулярно позволяла себе опаздывать – и принимала звонки для Станислава, просматривала электронную почту на предмет срочных сообщений и важных новостей.

В этот день все было точно так же. С утра Лера постояла перед обновками, купленными вчера с легкой руки Станислава. Ей припомнилось, что больше всего ему понравился изящный розовый сарафанчик, слегка легкомысленный, но очень воздушный. Она сомневалась, можно ли надеть его на работу, но потом вспомнила слова Вознесенского о том, что ей должно быть все равно, что думают о ней люди. В конце концов, она наряжалась в первую очередь для любимого человека! И Лера надела сарафанчик, покрутилась у зеркала в новых туфельках на каблучках. Ей показалось, что она выглядит еще моложе, чем обычно, – розовый цвет настраивал на легкомысленный, игривый лад.

«Ему понравится!» – решила она про себя и отправилась в офис.

Приехав в «Фининвест», Лера разложила на столе бумаги, составила план работы на день. Все поручения Станислава казались ей необыкновенно ответственными. Получилось так, что она постепенно брала на себя большинство функций, которые раньше исполняла Людмила, поэтому работы было очень много.

Леночка, как обычно, опоздала минут на пятнадцать.

Она незамедлительно отреагировала на Лерины обновки.

– Ничего себе, как ты его раскрутила! – присвистнула она с завистью. Лера на самом деле выглядела как куколка.

– Да не раскручиваю я его ни на что! Он сам… – Лере не хотелось оправдываться, но слова Леночки неприятно задели ее. – Он меня любит!

Леночка зло расхохоталась:

– Он тебя любит? Да неужели ты и вправду такая дура? Посмотри на него: он самодовольный, богатый пингвин, он не любит никого. Неужели ты и вправду полагаешь, что ты у него единственная?

Слова Леночки вывели Леру из себя. Она уже давно собиралась поговорить со Станиславом по поводу ее поведения. Кроме всего прочего, секретарша плохо справлялась с работой, печатала письма с ошибками, и Лере бесконечно приходилось перепроверять все, что она делала. И еще позволяла себе хамить!

– Полегче на поворотах, Елена Сергеевна! – сказала она холодно. – Иначе у вас будут крупные неприятности…

– Вот уж у кого скоро будут неприятности… – злорадно парировала Леночка. – И какие! Вот увидишь…

В приемную вошел Петрин. Лера развернулась и пулей вылетела из помещения. Не хватало еще публичных склок с этой необразованной дурочкой! Она вышла на улицу и несколько минут постояла на воздухе.

– Сегодня же поговорю со Стасом! Пусть найдет на нее управу, – приняла она решение и немного успокоилась.

Мысль о том, что она под защитой, внушала ей уверенность в себе. Возвращаясь в приемную, она вспомнила о том, что должна взять для себя мобильный телефон, и направилась к хозяйственникам. Там, как всегда, дым стоял коромыслом. При ее появлении, однако, смех и разговоры смолкли, люди из разных концов кабинета с любопытством уставились на нее.

– Добрый день, – как можно более доброжелательно сказала Лера, обращаясь ко всем сразу.

– Здравствуйте-здравствуйте, сударыня! – отозвался руководитель отдела Быстров.

Его совсем недавно назначили на эту должность с подачи Гвоздюка и Петрина. Тоже питерский. У него были маленькие, бегающие глазки и противная, угодливая улыбочка. – Чем обязаны вашему появлению среди скромных служащих?

Тон Лере не понравился, но она постаралась быть максимально вежливой.

– Я пришла по просьбе Станислава Георгиевича…

– Да-да, конечно, – усмехнулся Быстров, – по чьей же еще!

– Он попросил выдать мне служебный мобильный телефон. Он мне часто бывает нужен во время моего отсутствия в офисе…

– Не сомневаюсь в этом, сударыня! – с ехидцей произнес Быстров. – Наверняка у вас и на будущее запланированы частые отлучки. А что, Станислав Георгиевич сами купить вам телефончик не изволили? Деньги решили сэкономить?

По кабинету пронесся одобрительный смешок. Лера вспыхнула:

– Мне кажется, что это вас не касается! Повторяю: мне от вас нужен мобильный телефон, и попрошу, без комментариев!

– Ах, не обессудьте, сударыня! – произнес хозяйственник, доставая откуда-то коробку с телефонным аппаратом. – Распишитесь, пожалуйста, что искомый объект вами получен! Вот здесь на бумажке его номер.

Лера молча расписалась в ведомости, забрала телефон и вышла из кабинета. Прикрыв за собой дверь, она услышала смех и язвительные замечания в свой адрес.

Когда она вернулась в приемную, Леночка даже не подняла глаз, изображая бурную деятельность. Краем глаза Лера заметила, что секретарша раскладывает на мониторе пасьянс-косынку. Как будто ей нечем заняться! Возмущению девушки не было предела. Определенно сегодня же она серьезно поговорит со Станиславом. Что себе позволяют его сотрудники! Что вообще происходит в офисе? Лера села за стол и попыталась разобраться с мобильным телефоном. У нее было весьма смутное представление о том, как пользоваться этой штуковиной. Внимательно прочитав инструкцию несколько раз, Лера вставила сим-карту, ввела пароль, и телефон заработал. Она вышла из приемной и набрала номер Вознесенского:

– Привет, это я. Можешь поговорить?

– Давай, только очень быстро. – Голос Станислава звучал озабоченно, кругом были голоса. Он явно был где-то на переговорах.

– Я взяла мобильный, как ты просил. Запиши номер. – Лера продиктовала. – Когда освободишься, перезвони мне. Я должна сказать тебе что-то важное.

– Конечно. Но это будет не раньше часов пяти-шести.

– Хорошо, пока.

– Пока.

Лера отключила трубку и постояла в задумчивости еще несколько мгновений. Ей захотелось немедленно уехать из офиса. Чувство брезгливости не оставляло ее после всего произошедшего. Очень кстати вспомнилось, что ей в ближайшие дни предстояло оформить документы на выезд Вознесенского в Лондон, вместе с ней разумеется. И Лера решила заняться этим незамедлительно, чтобы не мелькать в офисе до разговора со Станиславом. У нее было очень дурное предчувствие относительно всего того, что творилось на работе. Лере казалось, что она попала в какие-то невидимые липкие сети, которые со всех сторон опутывают ее и нет никакой возможности избавиться от них, выскользнуть. В коридоре в ее сторону холодно сверкнул глазок видеокамеры. Лера взяла себя в руки и вернулась в приемную. Леночка по-прежнему раскладывала пасьянс и оживленно болтала по телефону. Увидев Леру, она оборвала фразу на полуслове.

– Я перезвоню! – нежно шепнула она кому-то на другом конце провода и повесила трубку.

– Елена Сергеевна! – Лера быстро собирала папку с документами. Леночка исподтишка наблюдала за ней, по-прежнему молча. – Если меня будут спрашивать, я в английском посольстве. Буду ближе к вечеру.

Леночка кивнула и приторно улыбнулась.

– Только не задерживайтесь очень! У Станислава Георгиевича на вечер в офисе назначена встреча с иностранным партнером, вам необходимо будет присутствовать. Это очень важный партнер, – подчеркнула она.

Лера схватила папку и вышла из кабинета, стараясь сохранять выдержку. Внутри у нее все клокотало от возмущения. Острое ощущение близкой опасности не проходило.

Приехав в посольство, Лера обнаружила, что впопыхах взяла не те документы, и половину бумаг придется заполнять заново. Она мысленно выругала себя за невнимательность и взяла чистые бланки. Сев за столик, она уже достала ручку, как вдруг почувствовала себя плохо. Ее знобило, пульс стучал в висках, началось головокружение, и Лера стала задыхаться. Ей хотелось забиться куда-нибудь в уголок и тихо пересидеть, дожидаясь звонка Станислава, чтобы никого не видеть и не слышать. Только бы с ним ничего не случилось! Откуда этот безумный, леденящий страх?

Стараясь успокоиться, Лера механически заполняла документы, постоянно делая ошибки и начиная заново. Дошло до того, что она забыла дату своего рождения. Такого с ней еще не было! И все из-за каких-то идиотов, которые сами не понимают, что делают! Лера бросила ручку и, опустив голову на руки, беспомощно разрыдалась.

В этот момент и прозвучал сигнал мобильного. Сама не своя от волнения, Лера долго не могла попасть пальцем на нужную кнопку – руки дрожали. Телефон умолк, но через минуту снова зазвонил. Лера всем своим существом чувствовала, что сейчас что-то случится…

– Привет! – Голос Станислава звучал как-то неуверенно, даже испуганно.

– Мой родной, господи! – Лера едва не плакала в трубку. – Как я ждала твоего звонка! У меня такое предчувствие…

– Валерия, – Вознесенский помедлил, словно собирался с мыслями, потом перешел на тревожный шепот: —Ты можешь… сегодня больше не приходить на работу?

– Что, что случилось? – Лера уже почти кричала, люди в помещении оборачивались в ее сторону и смотрели с любопытством.

– Я не могу тебе сказать этого по телефону, – продолжал Станислав, – просто не приходи, и все. И поезжай сегодня к себе в общежитие. Я тебе потом все объясню…

Лера лишилась дара речи. На том конце линии тоже было напряженное молчание. В голове у нее все перемешалось. Как это – не приходить на работу? Почему ехать в общежитие?

– Нет, Стас, я приеду. У меня много дел, там переговоры вечером…

– Я все отменил!

– Нет, я все равно приеду, – в Лере проснулось необъяснимое упрямство, словно какой-то чертик изнутри подталкивал ее узнать причину столь странного поведения любимого мужчины. – Я приеду! – с вызовом повторила она.

– Ну как знаешь, – устало сдался Станислав. – Но я тебя предупреждал.

Лера отключила телефон, собрала бумажки и опрометью помчалась в офис.

В самолете Ирена немного поспала, протрезвела и, выходя с чемоданом из здания аэропорта, уже имела в голове достаточно четкий план дальнейших действий: надо выяснить все до мельчайших деталей. В аэропорту ей немного подпортила настроение досадная мелочь: впервые в жизни Свенцицкую никто не встречал. Она давно отвыкла от московской жизни и не знала, куда нужно идти, чтобы найти такси.

У выхода из здания толпилась кучка каких-то одинаковых, отвратительно одетых мужчин. Они курили и громко что-то обсуждали. Мужики с ног до головы оглядели рыжеволосую, экстравагантно одетую Ирену с огромным чемоданом, которая беспомощно озиралась по сторонам.

– Наш клиент! Иди, Васька, твоя очередь!

От группы отделился мужичок в потертых черных джинсах и черной футболке и, подойдя к Ирене, максимально учтиво поинтересовался, вытащив изо рта сигарету:

– Мадам, вас подбросить?

Ирена обрадованно закивала головой:

– Да, да!

– Куда едем?

Свенцицкая задумалась. После того как ее здравый смысл наконец взял верх над эмоциями, она снова начала надеяться, что все произошедшее чья-то глупая шутка. А она тоже хороша – сразу ринулась в бой, не удосужившись даже перепроверить информацию! В какой же идиотской ситуации она сейчас оказалась: совсем скоро в Милане начинается показ, на котором будет представлена ее коллекция – дело всей жизни! – а она разговаривает с каким-то мужиком в московском аэропорту, не зная, куда дальше ехать. И зачем она вообще прилетела – совершенно непонятно. Стасик наверняка засмеет ее. Или еще хуже – насупится и будет обиженно молчать, а ей придется как-то объяснять свое нервическое поведение…

Повинуясь какому-то интуитивному импульсу, Ирена решила, что заедет сначала к Вознесенскому домой. А потом уже решит, что делать дальше. Может быть, она сразу вернется обратно в аэропорт.

– На Чистые пруды, а там я подскажу, – она вдруг поняла, что не помнит ни номера дома, ни улицы, где жил Вознесенский. Хорошо, хоть зрительная память сбоев пока не давала.

– Стоить это вам будет… – мужик еще раз оглядел Свенцицкую, задержавшись взглядом на массивном золотом колье, – двести долларов.

– Да ты с ума сошел! – Ирена было возмутилась, но потом вспомнила, что она одна в давно чужом ей городе, новых правил которого она не знает.

– Сто пятьдесят – и едем.

Мужик забрал у нее чемодан и направился к машине. Ирене страшно было даже подходить к этой раздолбанной «шестерке». Но она открыла дверцу, как будто бросилась головой в омут, откуда не было возврата.

– Не волнуйтесь, мадам! Машина, конечно, неновая. Но доставим вас в лучшем виде! – И «шестерка» с ревом рванула с места.

Свенцицкая откинулась на сиденье и зажмурилась. Ей казалось, что она никогда в жизни не ездила в таких ужасных машинах. Между тем шофер, насвистывая и временами с любопытством поглядывая на свою пассажирку в зеркало, лихо вел свой автомобиль под громкую музыку радио «Шансон», которая лилась из единственного хриплого динамика. Часа через полтора такой езды измученная Ирена отыскала-таки дом, где жил Стас. Слава богу, обошлось без физических увечий!

– Возьмите, вот мой номер телефона, – мужик, порывшись в карманах, сунул Ирене бумажку с длинным рядом цифр, – может, еще встретимся. Меня Вася зовут. Если надо будет чем-то помочь в Москве – помогу. А то я гляжу, вы тут давненько не бывали… Вы красивая! Ехали бы обратно. Что вам тут делать?

Ирена поморщилась, представив, какие еще обстоятельства могли бы заставить ее встретиться с этим типом снова, но сочла разумным не возражать. Быстро расплатившись, она машинально сунула бумажку с телефоном в сумочку и с дрожью в коленях вышла из машины. Хотя в этот момент ей больше всего на свете хотелось махнуть на все рукой и вернуться в аэропорт, хотелось оказаться на прерванной репетиции…

– Счастливо! Берегите себя, – прозвучало ей вслед из «шестерки».

Ирене подумалось, что во время финальной репетиции показа она волновалась гораздо меньше. Но хватит, не время распускать сопли! Она умела в напряженные моменты брать себя в руки, мобилизовываться. В конце концов, в жизни бывало уже и не такое… Ирена глубоко вздохнула и, взяв свой огромный чемодан, решительно зашагала к подъезду. Вот сейчас она войдет в квартиру и увидит привычный легкий беспорядок, стакан с недопитым виски на прикроватной тумбочке, свою фотографию на журнальном столике в гостиной – и ее охватит прежнее странное ощущение, что в этой квартире уже давно никто не живет… А она присядет на диван и заплачет – как девочка, совершившая глупый поступок, а потом позвонит Стасику и признается ему в этой своей глупости и в любви, и они вместе улетят куда-нибудь на Мальдивы или Сейшелы, потому что давным-давно не были нигде вместе… И вообще, только этим утром Свенцицкая вдруг поняла, как много значат для нее эти ненавязчивые вроде бы отношения с Вознесенским.

У входной двери Ирену снова охватила непривычная дрожь, и она долго не могла попасть ключом в замочную скважину. Странно, раньше Стас всегда запирал дверь на оба замка, а сейчас закрыт только верхний… Свенцицкая медленно переступила порог, все еще отчаянно надеясь на чудо. Но его не произошло. В квартире пахло кофе, едой и женскими духами. У зеркала в прихожей стояла маленькая дамская сумочка. Из не слишком дорогих. Ирена бросила у порога чемодан, схватила сумочку и что есть силы запустила ею в зеркало. Оно треснуло в левом верхнем уголке. Возмущение и злость с новой силой накатили на Свенцицкую. Подонок, он еще и привел эту шлюшку в дом!

На столе на кухне лежали конфеты и булочки. Раньше Вознесенский терпеть их не мог! В спальне на трюмо – чужая косметика: пудреница, тушь, помада. Эта девчонка даже не знает, что Стасик терпеть не может дешевую косметику! Чужие вещи, книги, вытащенные из шкафа в кабинете… Предметы как будто набрасывались на Ирену, больно раня ее, задевая за живое. В этой квартире явно кипела бурная жизнь!

В гостиной Свенцицкая устало плюхнулась на диван и сжала ладонями виски. Боже, а это что такое? На журнальном столике, там, где много лет стояла ее любимая фотография, чуть увядшие, но все еще превосходные розы. «Черная магия», ее любимый сорт! Тут Ирена разрыдалась. Она задыхалась в этом доме, среди чужих запахов и вещей. Казалось, что она участница какого-то кошмара, на который должна была бы равнодушно смотреть со стороны. И кошмар этот никак не кончается, а медленно душит ее своими черными, мохнатыми лапами. Ни минуты дольше нельзя оставаться в этом доме, иначе случится что-то непоправимое! Ирена застонала как от боли, вскочила, подхватила чемодан и понеслась вниз по лестнице, забыв про лифт. Входная дверь так и осталась незакрытой…

Как фурия вылетела она из подъезда и тут же остановилась. Куда теперь?

– Мадам такая стремительная, – из-за спины раздался знакомый хрипловатый голос, – куда едем дальше?

Ирена вздрогнула и обернулась. Перед ней, улыбаясь щербатым ртом, стоял водитель Вася.

– Я же говорил, что мы с вами еще встретимся! Жизнь такая штука – все время кого-то с кем-то сводит. Давайте сюда ваш чемодан! – Он лихо закинул его в багажник и спросил: – Ну что? Назад в аэропорт?

С минуту Ирена стояла в замешательстве, по щекам ее текли слезы, в горле стоял ком. Она злилась на Станислава за нанесенную ей обиду, злилась на себя за свою беспомощность и за дурацкое положение, в котором она оказалась. Но больше всего она злилась на неизвестную соперницу, которая вот так спокойно и нагло поселилась в квартире у Вознесенского. Конечно, назад в аэропорт! Надо немедленно прекратить этот кошмар! Тушь растекалась, оставляя под глазами темные полосы.

– Ну что вы, мадам, не надо! – Вася галантно, хотя и с видимым усилием, распахнул перед Иреной дверцу машины: – Присядьте, успокойтесь. Здесь ничего не стоит вашего расстройства. Все скоро закончится. Кстати, у меня есть водка. И стаканчик одноразовый. Хотите? – Водитель, покряхтев, извлек из багажника початую бутылку «Столичной» и не слишком чистый пластиковый стакан. – Помогает, сам знаю!

Свенцицкую едва не стошнило от омерзения. Бесспорно, единственное, чего ей сейчас не хватало, – это только теплой водки сомнительного качества. Обязательно в грязном пластиковом стакане. Да когда же закончится этот бред! Нет! Надо ехать не в аэропорт, а прямо в офис к Вознесенскому и все выяснять. Хватит позволять над собой издеваться!

– Слушай, как тебя там…

– Вася! – бодро отозвался шофер.

– Слушай, Вася! Можешь отвезти меня на Смоленскую, к бизнес-центру?

– Вы решили не ехать в аэропорт? Подумайте, мадам!..

– Ты меня не слышал, что ли? – взвизгнула Ирена.

– Ну если вы так хотите, то конечно. Не смею возражать. Все сделаем в лучшем виде!

Свенцицкая достала из сумочки зеркальце и салфеткой вытерла размазавшуюся тушь.

– А сигареты у тебя найдутся? – обратилась она к водителю.

– Для такой женщины все найдется! – Он, порывшись в карманах, протянул Ирене полусмятую пачку «Примы».

– О боже!

Свенцицкая поморщилась, но взяла папиросу – уж очень хотелось курить. Она даже осторожно сделала глоток из стакана. Действительно, стало легче. А вот «Прима» была просто убойная. Сколько лет она не курила папирос? Целую вечность… Именно сейчас их терпкий, отвратительный запах почему-то показался Ирене очень уместным в этой разбитой машине, рядом с грязноватым шофером, у которого в багажнике плещется в полупустой бутылке теплая водка. Вася между тем явно пытался отвлечь пассажирку от грустных мыслей. Что-то в нем было, в этом Васе…

– Эй, Вася! А ты женат?

– Никак нет, мадам! Холост и свободен как ветер! Уже много лет, как разведен. И не жалею!

– А почему?

Вася развел руками, оставив на мгновение руль без присмотра.

– Так жена от меня ушла! Случается такое. Ну не станешь же держать, она свободный человек. Вот и вся история. Работаю водилой – мне в кайф, а денег на жизнь вполне хватает. Не жалуюсь.

– Неужели вернуть жену не хотелось или отомстить ей?

– Нет, совершенно! Раз она ушла, значит, ей со мной плохо было, а сейчас лучше. Ну и мне хорошо… Баба с возу опять же. А мстить? Все же возвращается – и хорошее, и плохое. Нельзя никому мешать.

– А что, Вася, я правда красивая? – Ирена оставила без комментария последние слова водителя и осторожно припудрилась.

Водитель вздохнул восхищенно и мечтательно всплеснул руками. На пальце у него красовался массивный золотой перстень с монограммой.

– Конечно! Вы шикарная женщина. Я таких только по телевизору видел! На вас же написано, что вы, мадам, из высшего света, не то что мы, дворняжки… У вас совсем другая судьба. И что вы здесь делаете, не понимаю.

– Не твое дело!

Ирена сначала нахмурилась, потом улыбнулась. Силы к ней постепенно вернулись, голова снова была ясная.

– Все, приехали! Домчал вас моментально, по высшему разряду, как на «мерседесе»!

– Спасибо! И правда, как быстро доехали. Сколько я должна? – Свенцицкая достала кошелек и вытащила доллары, но Вася замахал руками:

– Не надо ничего! Считайте, что я вас прокатил! Может, единственный раз – такую даму на своем драндулете.

Ирена ничего не ответила, только пожала плечами и убрала деньги. Ей подумалось, что давненько никто не говорил ей таких слов. Бред какой-то!

– Спасибо… Вася! – произнесла она, забирая чемодан. – Удачи тебе!

– И вам! Такой красивой женщине ни в коем случае нельзя плакать! Но лучше бы вы ехали в аэропорт. Может, передумаете еще? А то я вас отвезу… Рейс на Милан еще не объявляли.

– Нет, не передумаю! Прощай, – холодно сказала Свенцицкая. Она уже приняла все решения, совершенно успокоилась и была готова к решающему бою.

Внизу охрана долго отказывалась пропускать Свенцицкую. Мобильный Станислава был выключен. Наконец Ирена дозвонились до приемной, где на протяжении получаса было беспробудно занято. Охранник недолго поговорил с секретарем, выписал пропуск и буркнул Ирене: «Проходите!»

Она медленно поднялась на третий этаж, внутренне готовясь к встрече. Интересно, как выглядит эта потаскушка, которая смогла увлечь Вознесенского? Наверняка длинноногая блондинка с шикарными волосами, ему такие нравятся. Надо обязательно увидеть ее, сегодня же! И расцарапать ее наглую физиономию. А потом разобраться со Станиславом. Он заслуживает серьезного наказания. Свенцицкая решительно вошла в приемную. Навстречу ей бросилась крашенная в соломенный цвет толстушка с накладными ресницами, в крошечной мини-юбке, обтягивающей круглую задницу. Похожа на «даму» с Риппербана или из Булонского леса. Сердце Ирены екнуло. Неужели?..

– Ирена Эдуардовна, здравствуйте! Как хорошо, что вы прилетели! – Толстушка уже подобострастно забирала из рук Свенцицкой чемодан. – Хотите чаю, кофе? Станислава Георгиевича пока нет, но он совсем скоро будет…

– А вы, собственно, кто? – холодно осведомилась Ирена. Она ожидала застать в приемной знакомую ей Людмилу. Про себя она называла ее «синим чулком» и недолюбливала. Ей казалось, что Людмила отвечает ей тем же.

– Ой, простите, – девушка всплеснула руками, – я просто так волнуюсь! Я Лена, секретарь Станислава Георгиевича. Это я вам звонила утром…

– Ах да, Леночка! – Голос Ирены заметно потеплел. – Пожалуй, я выпью чаю, подожду здесь Вознесенского. Что, вы говорите, у вас тут произошло?

– Ой, тут такое! Я к вам очень хорошо отношусь, Ирена Эдуардовна, хотя вас никогда и не видела. И Сергей Палыч Гвоздюк тоже…

– Сергей Палыч?

– Да, начальник службы безопасности, очень хороший человек! Вы же его знаете.

Действительно, в свой последний приезд Ирена случайно познакомилась с Гвоздюком в офисе. Он показался ей весьма милым, услужливым человеком – напоил ее чаем, наговорил массу комплиментов. Только вот расспрашивал о ее жизни в Париже чересчур настойчиво – это оставило не очень приятный осадок. На всякий случай она в шутку попросила его приглядывать за Станиславом и в критических случаях – сразу сообщать ей. На самом деле она имела в виду совсем не любовные похождения Вознесенского – она знала, что на ее Стасика несколько раз пытались «наезжать» недруги. Он всякий раз очень переживал, однажды даже дошло до нервного срыва. А он в это время продолжал ходить на работу, хотя ему предписан был постельный режим… Именно это и имела в виду Ирена, когда просила Гвоздюка. Но тот, видимо, несколько расширил пределы своих полномочий. Наверное, это и к лучшему… Надо отблагодарить этого внимательного человека.

– Ах да, вспомнила… Не будет ли у вас пепельницы, Леночка?

– Конечно, Ирена Эдуардовна! Но вообще-то у нас не курят. Станислав Георгиевич запрещает.

– Вот уж с ним-то я как-нибудь сама разберусь, Леночка, – мрачно сказала Свенцицкая, закуривая «Приму».

Секретарша посмотрела на нее с удивлением, но промолчала. Даже она предпочитала «Вог» с ментолом. А тут такая роскошная дама – и с «Примой»! Новая парижская мода, что ли?

Ирена огляделась по сторонам. В приемной стало как-то тесновато. И только тут она обратила внимание, что недалеко от двери в кабинет Вознесенского стоит еще один стол. На нем царил легкий беспорядок, словно кто-то впопыхах перебирал бумаги. Внимание Ирены привлекла большая стопка разных словарей у компьютера. Она злорадно улыбнулась. Ей стало понятно, чей это стол. Ирена посмотрела на Леночку. Та с готовностью закивала:

– Да-да, вот именно тут она и сидит, стерва! Специально мой стол передвинули, чтобы ее посадить!

А вот это уже непохоже на Вознесенского. Он терпеть не мог перемен в привычной обстановке, поэтому и ютился до сих пор в этом офисе, который, по мнению Ирены, давно стал непрестижным, да и с квартирой своей старой никак расстаться не мог. Может быть, все-таки произошло что-то серьезное? По сердцу снова пробежала серая тень неуверенности, но тут же исчезла.

Размышления Свенцицкой прервал знакомый голос Станислава, раздавшийся из-за двери. Он с кем-то довольно громко разговаривал по телефону. Ирена моментально мобилизовалась, уселась в кресло, приняла очень светскую позу и положила недокуренную папиросу в пепельницу.

– Договорились. Я вам перезвоню завтра и назначим встречу. – Вознесенский вошел в приемную, деловито заканчивая на ходу разговор: – До свиданья.

В ноздри Вознесенскому остро ударил табачный дым. Он сморщился и, обращаясь, к Леночке, спросил грозно: – Кто это курил у меня в приемной, да еще такую гадость? Я же запретил!

– Я курила! – Свенцицкая медленно поднялась из кресла в углу, взяла папиросу, затянулась и с силой выпустила Станиславу в лицо горькую струю дыма. Вознесенский закашлялся.

– Ирена! Ты что здесь делаешь? – только и смог выдавить он из себя.

Ирена, плавно покачивая бедрами, не спеша прошлась по приемной, потушила папиросу о краешек пепельницы. Станислав мысленно вздрогнул, увидев, как Свенцицкая изменилась: эти огненно-рыжие короткие волосы и алая помада явно не сулили ему ничего хорошего. Он никогда не видел ее такой. Этот вызов не добавлял Ирене шарма, – наоборот, она казалась резкой, угловатой, злой. Новый образ подчеркивал ее возраст.

– Да вот, решила тебя навестить. Думаю, все ли там в порядке с моим Стасиком? Может, ему какая помощь нужна?

Вознесенский проблеял нечто невыразительное, пытаясь сообразить, что может означать ее неожиданный приезд. Может быть, Ирена просто соскучилась и решила сделать ему сюрприз? Впрочем, раньше такого не случалось… Или у нее случилось нечто экстраординарное и она приехала за помощью? Может быть, ей срочно нужны деньги? Или… Но нет, этого не может быть! Станислав, оправившись от шока, сориентировался, заметил Леночку, которая от напряжения вжалась в стул, стараясь не пропустить ни мгновения развивавшегося действа. Глаза у нее лихорадочно блестели от любопытства.

Он попытался приобнять Ирену и увлечь ее в свой кабинет, подальше от посторонних ушей и глаз. Но она решительно отстранилась. Внезапно Вознесенского пробил холодный пот. Он вспомнил, что именно сегодня у Свенцицкой должен был состояться показ ее коллекции в Милане, на который у него так удачно получилось не приехать! Что же могло произойти, чтобы Ирена сорвалась с этого самого главного в своей жизни мероприятия? Вознесенский знал, сколько месяцев труда и финансовых средств вложила Свенцицкая в то, чтобы этот показ состоялся.

– Ирена, какое сегодня число? – спросил он строгим голосом.

– Двадцать девятое июня, – насмешливо глядя ему прямо в глаза, произнесла Ирена.

– У тебя же должен быть показ! Что ты делаешь тут? Почему ты не в Милане? Что случилось?

Свенцицкая посмотрела на часы. Вероятно, как раз сейчас ее модели готовятся к дефиле.

– Нет уж, позволь мне узнать у тебя, что случилось, – по-прежнему холодно произнесла она, – Пройдем-ка к тебе в кабинет.

Вознесенский, семеня, следовал за Иреной, уже предчувствуя недоброе, но все еще надеясь, что все обойдется.