Текст книги "То, что ты ищешь (СИ)"

Автор книги: Наталья Изотова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Annotation

Что общего может быть у светлой эльфийки, решившей изучать магию, и борцом с нечистью, укушенной оборотнем? Мрачное прошлое? Вряд ли. Крепнущая дружба двух нелюдимых существ? Возможно. Непредсказуемое будущее, полное захватывающих дух приключений в поисках лекарства, себя и способа спасти гибнущий мир? Определённо!

Примечания автора:

1. Серебряный меч покрыт серебром, а не сделан из серебра.

2. Девушки и мужчины – исключительно люди, для других рас – другие названия.

Наталья Изотова

Пролог

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Эпилог

Наталья Изотова

То, что ты ищешь

Пролог

Старшая жрица Храма Старой Веры в Оскилле пребывала в том странном забытье, что порой ей, сильному медиуму, заменяло сон. Именно в этом состоянии, часто приходящем совершенно неожиданно и неконтролируемо, она видела нереальные, странные картины, удивительным образом переплетавшиеся с пейзажами Трилесья. Разметав по подушке длинные огненно-рыжие волосы, которые были украшением всех женщин их рода, Зоряна неслышно бормотала что-то одними губами, и было заметно, как быстро-быстро движутся под опущенными веками ее глаза, словно наблюдая за чем-то пугающим.

Жрица сама прекрасно осознавала, что это не сон, и старалась запомнить каждую мелочь, которая позже смогла бы помочь ей истолковать это странное видение, с самого детства преследующее по ночам. Она перенеслась в дивный замок без окон: ярко освещённые коридоры, гладкие белые стены, люди в облегающих костюмах, почти не различавшихся у мужчин и женщин. Всё вокруг какое-то чужое, чуждое и в то же время – смутно знакомое. Высокая рыжая женщина стояла рядом с молодым, красивым мужчиной и, судя по их лицам и жестам, они о чём-то горячо спорили. А потом, неожиданно, пол накренился, свет стал из белого красным, будто глаза застлала кровь, жрица услышала низкий, гадкий звук, пробиравший её тело насквозь ощутимой вибрацией – и вместе с ним пришло чувство опасности, быстро переходящее в панику.

Женщина вздрогнула и, тяжело дыша, открыла глаза. Она уже научилась просыпаться молча, не пугая своим криком окружающих, но никак не могла унять бешено колотившееся сердце. Глядя на смутно белевший над ней потолок кельи, Зоряна раз за разом прокручивала в голове недавнее видение, неосознанно сжимая амулетик на своей шее. Такой же, как и у той незнакомки в замке. "Создатель, спаси род человеческий, спаси сыновей своих заблудших…" – тихо, привычно пробормотала она слова молитвы и провалилась в глубокий, мирный сон.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. Глава 1

Корри повезло: она родилась в семье воина, а не крестьянина, а иначе гнуть бы ей спину в поле до конца своих дней. Отец был уверен, что ждёт наследника, а когда на свет появилась девочка, не очень расстроился. Выбранному имени – Корвин – придали более «женское» звучание и малышку назвали Корвиной. Воспитание тоже было строгим, и держать в руках оружие она научилась даже раньше, чем хорошо ходить. Девочка росла сильной, красивой – с пышной волной каштановых волос – и немного замкнутой. Противясь желанию матери, пытавшейся привязать её к дому, к хозяйству, она рвалась за отцом в те далёкие, неизведанные, опасные земли… из которых он однажды так и не вернулся. Корвина с мамой остались одни, и жизнь навалилась на плечи новыми проблемами.

Но и это продолжалось недолго. Девочке было всего пятнадцать – совсем немного – когда она отведала первой крови. В то время нежить стаями разбрелась по лесам и болотам: волшебники-недоучки поднимали её из могил, а как загнать обратно – не знали. Да и еды было много – крестьяне не умели ещё постоять за себя, и когда в деревню Корвины пришли оборотни, многие приняли их за волков. Вот только волки эти не резали скот, а разрывали на части людей. Корвина услышала крик матери, вышедшей вечером за водой, выглянула в окно и, схватив старый отцовский меч, оставленный дома, выбежала на улицу. На неё тут же набросилась серая тень, в холке выше неё, и острые клыки клацнули в сантиметре от горла. Девушка взмахнула мечом, испуг придал ей сил, и почувствовала, как лезвие прошло через мягкое тело и скрипнуло по хребту. Оборотень заскулил как щенок, дёрнулся и повалился на землю. Корвине повезло – меч оказался серебряным, только это её и спасло. Но не мать. Когда Корвина наконец пробилась к ней через эту бешеную стаю, было уже поздно. Женщина умирала и, увидев склонившуюся над ней дочь с мечом в руках, перепачканную в чужой крови, смогла только слабо покачать головой. Она уже видела в этих тёмных глазах, полных страха и отчаяния, её будущую судьбу. Слишком хорошо видела, чтобы пережить это.

Корвина похоронила мать и сожгла дом, развеяв по ветру своё беззаботное детство. В ту ночь она каким-то чудом оказалась невредима, её не коснулись отравленные клыки, но память об этом оставила в сердце шрам не хуже, чем острые когти. Она взяла с собой только отцовский серебряный меч, тёплый плащ, сумку с едой и несколькими золотыми монетами и отправилась в город, наниматься в армию.

Неизвестно, как бы этой молодой девушке удалось пробиться хоть в какой-нибудь отряд, если бы тогда не созывали всех желающих в Легион Света на борьбу с нечистью (в то время, правда, он больше походил на группу разношёрстных добровольцев). Слухи разносились быстро, и узнав, что Корвина одна из немногих выживших в той деревне, её приняли без разговоров – все понимали, как сильно девушке хочется отомстить.

Шли годы, Легион набирал силу. Нежити было много, людей, которые хотели бороться с ней – тоже, хоть и оставались в итоге самые лучшие. Знак Легиона считался почётным, и многие носили его с гордостью. Корвина была в нём не последним человеком – может потому, что появилась в самом начале и провела в его рядах более семи лет, а может потому, что давно уже жила в палатке командира, и он с радостным нетерпением ожидал рождения своего первенца.

Но, как и тогда, в детстве, они пришли и в одну ночь уничтожили всё. Упыри, оборотни, зомби – все, кто имел хоть толику разума, сбились в стаю и пошли на Легион. Да, людей было много, у них было оружие, но нечисти оказалось больше, намного больше. Корвина видела, как пытаются выбраться из-под десятка когтей и клыков те, кто прошёл уже не один бой, как им это не удаётся, и понимала, что не может им помочь. Она сама с трудом отбивалась от навалившейся на неё нечисти, и уже не знала, скольких она убила, и сколько осталось, сколько в живых людей и сколько времени прошло. Когда небо посерело перед рассветом, к её ногам упал последний упокоенный, Корвина обвела взглядом заваленное телами поле и рухнула рядом.

Она очнулась, когда уже настала ночь, и, шатаясь, поднялась с земли. Перед глазами стоял красный туман, на руке горел огнём укус оборотня, а во рту чувствовался противный привкус крови. Нет, не противный! Глаза Корвины вдруг вспыхнули тусклым блеском. Крови, вот чего она хочет – свежей тёплой крови! Дёсны полоснула острая боль – у неё впервые резались клыки – и девушка завыла, задрав голову к ночному небу. Со всех сторон поднимались солдаты и хищно скалились. Да, они разбили стаю, но та и не пыталась их убить, она сделала хуже – превратила их в Легион Тьмы.

Они вернулись в деревню, из которой вышли вчера, и обречены были все… Полуоборотни-полувампиры, они были движимы только одной целью – убивать. Не для еды, не для защиты, просто убивать всё, что движется. Корвина была с ними и видела всё это. Она не превратилась в волка и дошла до деревни на ногах, как оказалось, даже несла с собой меч, который по привычке заправила в ножны. Пожар, крики, рёв – всё плыло перед глазами, вызывая в памяти то, что она так долго пыталась забыть.

Совсем рядом раздался сдавленный писк, и Корвина повернула голову. Что-то страшное, не поддающееся описанию, придавило семилетнего мальчишку к земле и тянулось к горлу. Корвина вздрогнула и выхватила меч. Зверь поднял голову, зарычал, и она вдруг по одним глазам узнала их командира, отца своего ребёнка. Но сейчас в них не было ничего человеческого, только вечный голод. Девушка с криком размахнулась, и его голова слетела с плеч, а мальчик, высвободившись, со слезами убежал. Корвина будто проснулась, она сжала меч и пошла делать свою работу – защищать людей от нечисти, пусть даже когда-то бывшей её друзьями. Но теперь они звери, и им уже ничем не поможешь.

Девушка вытерла клинок об меховую окантовку сапога и устало оглянулась. Она последняя. Корвина приставила лезвие к груди и глубоко вздохнула. Но неожиданно резкая боль в животе повалила её на колени. Она согнулась в три погибели, в глазах потемнело, и Корвина потеряла сознание.

Три дня её пытался спасти местный колдун. Три дня она была на краю. И только на четвёртый он с уверенностью мог сказать, что она будет жить. Эта странная девушка с клыками, которая спасла их деревню. Он не сумел сделать из неё человека, но наложил заклятье – Корвина больше не жаждала крови так неуёмно и обращалась лишь по своей воле, но с одним условием – она никогда не укусит ребёнка. Своего ребёнка Корвина потеряла. Конечно, она бы не смогла нормально родить, но всё равно, лишиться в один день и сына, и его отца – невыносимо.

Почти так же, как каждый раз видеть испуганно-настороженные лица жителей деревни. Выздоровев, она пару раз принимала облик волка – сначала это было адски больно – ведь перестраивались все кости, но с каждым разом происходило всё быстрее и быстрее. А когда в деревне пропала девочка, всё свалили на Корвину. Девочку на следующий день нашли – она заблудилась в лесу, и Корвину отпустили практически из-под топора палача, но она поняла, что люди теперь всегда будут видеть в ней только зверя. А ведь она была готова защищать их от нечисти до последней капли крови! Корвина взяла отцовский серебряный меч, завернулась в плащ и ушла из этой деревни. Клеймо солдата Легиона на её руке было закрыто, имя навсегда стало уменьшительным – Корри. Она опять осталась совсем одна. Одна из всего тысячного Легиона Света. Оборотень.

В то время, когда Корри сражалась в рядах Легиона, для Дайки всё только начиналось. Молодая зеленоглазая эльфийка (ей только-только исполнилось сто двадцать), она жила в лесном посёлке вместе со старшим братом. После гибели родителей он считал себя главным в семье, и Дайнтантриэль должна была его слушаться. Но, обладая довольно своенравным характером, она делала то, что хотела, даже втихаря пыталась научиться колдовать.

Однажды в поселение пришли люди и попросили помощи в мелкой междоусобице двух князей. Эльфы бы ни за что не согласились, но от этого зависела судьба леса и их самих, поэтому был собран отряд стрелков, куда и попала Дайка. На войне ей почти ничего не угрожало – у врага не было лучников, способных стрелять так далеко и так метко, а ближе их люди не подпускали. Брат ворчал, давая своё разрешение, и оказался прав: за месяц, пока эльфы жили в военном лагере, Дайка успела по самые кончики своих острых ушей влюбиться в одного солдата. Это было сумасшествие, совершенно неподходящая пара: чистая, как горный родник, эльфийка и человек, да ещё солдат, замызганный, небритый и без крыши над головой. Но какой это был месяц!

В лесной посёлок они возвратились вдвоём, крепко держась за руки – бесполезно, да и невозможно было скрывать что-то от брата. Тот впал в ярость и обещал выгнать Дайку из дома. После разговора с ним она выскочила за дверь вся красная, со слезами на глазах и, схватив лук, бросила своему парню, который всё это время ждал снаружи, что пойдёт потренируется в стрельбе. Он попытался удержать её, утешить, спросить, что случилось, но Дайка упорно молчала. Тогда солдат вернулся к дому. Брат, высокий бледный эльф с перевязанной правой рукой, смерил его презрительным взглядом, явно не настроенный на диалог. Но солдат слишком сильно любил Дайку, и не собирался отступать. Он в самом деле пытался решить всё мирным путём, долго говорил о самых честных и серьёзных намерениях, но, когда собеседник схватился за меч, быстро понял, что разговор окончен.

Владели оружием они одинаково хорошо, вот только эльфу пришлось держать свой клинок в левой руке. Солдат, привыкший, что противник всегда сражается правой, вынужден был проворачивать все приёмы по-новому, а времени и желания выяснять, как именно, у него не было. Прекрасно фехтовавший и левой, эльф теснил человека, надо было что-то менять. Сообразив, что противник не сможет держать рукоятку двумя руками, солдат решил попросту выбить у него оружие, приложив для этого все силы. Брат Дайки попытался парировать удар каким-то явно неподходящим для этого случая приёмом, потому что его клинок отскочил со звоном от меча нападавшего и… эльф сам напоролся на свой клинок. Он упал замертво, а солдат застыл в оцепенении, его била нервная дрожь. Совсем не этого он хотел.

Неожиданно ощутив чьё-то присутствие, парень обернулся. В дверях стояла бледная Дайка, она только зашла – занавеска ещё колыхалась, и держала в поднятых руках лук со стрелами. Ей хватило одного взгляд на пронзённое мечом тело брата, на растерянное лицо своего любимого, чтобы понять всё по-своему. Солдат не успел и слова сказать в оправдание, как Дайка отпустила тетиву. Три стрелы коротко пропели в воздухе и все нашли цель – парень упал как подкошенный, рядом с эльфом. Дайнтантриэль опустила лук и оттёрла стекавшие по щекам слёзы. Она так хотела сейчас закричать, но почему-то крик комом застыл в горле, а плакать уже сил не было. Той же ночью она сбежала из родного леса, где слишком многое напоминало ей о смерти двух самых любимых людей.

Больше года переходила она от деревни к деревне, от города к городу, пытаясь найти работу и в толпе забыть своё горе, пока в одном из них не услышала объявление о наборе в армию. А так как ничего, кроме как метко стрелять, Дайка не умела, она пошла записываться.

Корри тоже оказалась в этом городе и тоже слышала приказ. Всё это время она, наоборот, скрывалась по лесам и вернулась к людям только для того, чтобы совсем не превратиться в зверя. Кроме того, ей нужны были новые сапоги, сыр и хлеб, а денег не было. Корри прекрасно понимала, что никогда не сможет зарабатывать на жизнь мирной профессией, поэтому, не задумываясь, направилась в казармы.

Там они с Дайкой впервые и встретились. Корри стояла наполовину в тени и, облокотившись на стену, ожидала своей очереди, чтобы поставить подпись, получить мешочек с золотом и обмундирование. Дайка сразу заметила её – уж очень выделялась эта мрачная фигура среди сборища юнцов и бродяг, и испуганно отшатнулась. А Корри подняла на неё глаза только тогда, когда эльфийка под свист и окрики подошла к столу.

– Мы детей не принимаем. Тем более девчонок, – сердито буркнул командир. – Возвращайся домой к мамочке!

– Я не ребёнок! – отчаянно воскликнула Дайка. – Мне уже сто двадцать пять! (она накинула немного)

– О, да мы эльфийки?! – зашумела толпа. – Шеф, принимай, уж мы за девочкой присмотрим.

Раздалось дружное ржание.

– Я бы познакомился с ней ближе!

– И я! Говорят, они…

– А с моим мечом ты не хочешь познакомиться? – зло произнесла Корри, выходя на свет и доставая потемневший от чёрной крови серебряный меч. – Сейчас на одну девочку станет больше!

Все притихли и отступили на шаг от говорившего.

– Не пугай их раньше времени, – произнёс командир, жестом подзывая Корри к столу. – Ты часом не служила в Легионе?

– Каком именно? – буркнула та. – Легионов много.

– Легионе Света. – Он не спускал глаз с кожаной повязки у неё на плече.

– Нет, не довелось, – ровным тоном ответила Корри, хотя даже помнила, как после одной из битв его со сломанной ногой отправили домой.

– Жаль, хотелось бы знать, что с ними… – пробормотал командир вполголоса и тут же добавил громче: – Так, вы обе приняты, вот деньги, одежда, оружие… Следующий!

– Спасибо! – шёпотом сказала Дайка, когда они выходили, и взяла Корри за руку. – Я рада, что нашла подругу.

Девушка вздрогнула и отдёрнула ладонь.

– Я тебе не подруга! Просто вспомнила, как надо мной в первый раз издевались. И вообще, держись от меня подальше!

На самом деле она отвыкла от общения с людьми, боялась себя и боялась обидеть эту девочку. Но Дайка лишь улыбнулась, нисколько не задетая её словами, и пошла следом за Корри, что-то весело насвистывая себе под нос.

Глава 2

Корри требовалось время, чтобы привыкнуть к людям. Ей трудно было сразу вернуться из жизни в лесу в цивилизованный мир – мешала её вторая звериная сущность, проявляющаяся всегда так некстати, и пока что плохо контролируемая злость, поэтому вначале Корри предпочитала держаться особняком. Но этому упорно и настойчиво мешала Дайка.

Корри никак не могла понять, что же было в эльфийке такого, что притягивало и отталкивало одновременно. Впрочем, она понимала, что вживаться в общество надо, а эта упрямица ходила за ней везде, словно хвостик, так что они с Дайкой довольно скоро сдружились. Хоть Корри и провела полжизни в военном отряде, компания эльфийки нравилась ей гораздо больше, чем сборище небритых мужчин, которые не могли обойтись без пошлых шуток и были рады малейшей возможности напиться.

В казармах они просидели недолго: все силы Редколесья, включая только что набранных новичков, стали подтягивать к месту будущего сражения – Хейллевым холмам. Дайка, не знавшая другого боя, была уверена, что они займут оборонительную позицию в одном из городов, и приказ командования о скором наступлении заставил её нервничать. В этом сражении всё для неё стало в новинку. Особенно противник.

По лагерю давно уже ходили слухи о том, что какой-то некромант поднял из земли сотни мертвецов, пробудив их от вечного сна, а постепенно к нему стала стекаться и другая нечисть. И местечко они нашли себе удобное – ведь Хейллевы холмы – это могильники, многочисленные курганы. Проще говоря – большое заброшенное кладбище, которое также именовали Нефтильмааром и обходили стороной.

Жаловались соседние деревушки и особенно город Раэрас. Нежить наводила панический ужас на людей, и они бежали из своих домов, побросав всё добро, в западные города Редколесья, принеся с собой смуту и жуткие слухи, которые пугали больше самого врага. Даже шумный Раэрас почти опустел. А мертвецов, по словам очевидцев, становилось всё больше и больше – видимо, это уже были местные крестьяне.

Основной штаб находился в Байрес Баухе, хорошо укреплённом и выдержавшем не одну осаду форте. Генералы разработали план атаки, объявили боевую готовность. Армия ждала приказов в окрестностях Хейллевых холмов – было принято решение в целях безопасности расположить войска в дне пути от Нефтильмаара.

Корри наблюдала. За всеми и за каждым. Она знала, что один неуверенный в своих силах воин может погубить десяток других, а среди окружавших её людей таких было слишком много. Дайка же, переборов первое волнение, сосредоточилась на подготовке к бою: проверяла свой лук, считала стрелы с серебряными наконечниками и старалась не гадать, что её ждёт.

У Корри был опыт прошлых сражений с нежитью, и то, как экипировали войско серебром, о многом ей говорило. Но не это смущало. Среди них были священники: без мечей, луков; но зато у каждого имелись амулеты, святая вода и деревянный посох, сделанный, по всей видимости, из осины, и остро заточенный у основания.

Корри не мола понять, к чему священники, Легион Света всегда обходился без них. Неужели всё так плохо? Спустя какое-то время, когда она заметила несколько людей в мантиях и плащах, девушка поняла, что дело дрянь. Хуже некуда. Это были маги, из разговоров солдат, витсельские маги. Витсель находился так далеко отсюда, что само его существование многие считали легендой, не больше. Так зачем же было звать магов за тридевять земель? Все знали, что витсельские маги – самые сильные во всём Трилесье, им нет равных. Возможно, они могли открыть портал и за считанные секунды оказаться здесь, у подножья Хейлевых холмов, но для того, чтобы покинуть родной город, им нужна действительно веская причина. И если потребовалась мощь не одного, а нескольких, то насколько же силён противник? Насколько ужасен враг, что нужно звать священников?

Корри не ощущала страха. Но предчувствие было нехорошим.

Атака была спланирована на ночь, за полтора – два часа до рассвета. И не потому, что командир страдал от бессонницы. Несколько раз посылали разведчиков на вылазки, и по их словам днём Нефтильмаар казался абсолютно пуст, там не было ни намёка на нежить. По всей видимости, она старательно пряталась. Но где? Враг боялся света, но, пытаясь разыскать его среди полуразрушенных, обваливающихся склепов, они рисковали потерять элемент внезапности, много людей и времени. И, раз с наступлением темноты могильники оживали, значит, бой суждено было начать именно ночью.

Звёзды светили ярко, было новолуние. Стояла жуткая тишина: ни дуновение ветерка, ни шелест листвы, ни уханье сов – ничто не нарушало её.

Их войско, состоящее из нескольких тысяч воинов, выдвинулось ещё в середине дня, где-то через час после обеда. Было мобилизовано несколько групп: копейщики, мечники, щитовики – все отдельными отрядами. В одном из отрядов мечников шла Корри. За пехотой следовали лучники, разделённые на три крыла: левое и правое фланговые и центральное, в которое попала Дайка. Священники и маги были рассредоточены по всем отрядам, их было немного.

До Нефтильмаара оставался час ходьбы, когда был сделан последний привал. Все проверяли оружие и разминали руки перед боем, кто-то молился… Тревога была объявлена прежде, чем они успели полностью собраться, отдохнув: на одном конце лагеря часовые заметили нескольких тварей, затем на другом. Не прошло и получаса, как их стало гораздо больше. И войско двинулось. По пути они уничтожали небольшие кучки мертвецов, стайки оборотней и вампиров. И чем ближе к Хейлевым холмам, тем многочисленее они становились.

Стали появляться первые могилы, а чуть дальше уже виднелись курганы – и сотни мертвых на них. И тени. Они мелькали кругом, порой проносясь над самыми головами, задевали чёрными жесткими крыльями. Маги объяснили, что это нетопыри, и что бояться их нет смысла: каждый солдат вонял чесноком и был снабжён серебром – эту проблему гости из Витселя обещали взять на себя. И действительно, ни одна крылатая тварь не посмела никого тронуть, но зато много их сгорело в небе – словно звёздный дождь, сверху сыпался догорающий пепел. Оборотни также особо не тревожили. Лишь один раз их большая стая упорно не давала пройти, и потребовалось время, чтобы её сломить. Картина вызывала ужас: только что на солдат нападали оскалившиеся волки, а всего через пару минут каждый убитый превращался в мужчину или женщину, испуская наполовину человеческий, наполовину звериный вой. Маги сжигали всех поверженных врагов, объясняя свой поступок тем, что некромант может поднять на ноги любого мёртвого. А вот с пеплом возиться уже поздно.

И ещё они говорили, что труднее всего будет с зомби и скелетами.

Прошло какое-то время, были взяты первые три холма, а до следующего оставалось метров двести, и всю эту ложбину заполняли ожившие мертвецы. И вот тогда начался настоящий бой. Лучники сделали несколько выстрелов: град стрел заметно проредил противника; маги тут же поднимали волшебный огонь, чтобы не оставлять мёртвых тел.

Потом, когда свои и чужие смешались в отчаянной схватке, стрелять стало опасно. Но Дайка не опустила лук: она была эльфийкой, и ночная тьма не могла стать помехой её острому зрению. Она искала взглядом Корри и видела всё, что угодно, только не её. Видела, как вампир прыгнул на священника сзади, намереваясь укусит в шею – тот не растерялся и ударил локтём в пасть, выбив клыки, и тут же с размаху всадил ошеломлённому врагу осиновый кол в сердце. Кровосос завопил и вспыхнул факелом, ослепил и обжёг священника. Его мгновенно разорвали двое зомби, которых порешил, даже не глядя в их сторону, пробегавший мимо солдат. Видела, как двое или трое вурдалаков кусают парня, и как тот истошно вопит; видела, как двое бравых мужей, стоя спина к спине, рубят направо и налево толпу окруживших их живых трупов. Видела, как какой-то эльф с двумя мечами врезался в мёртвую массу, словно вихрь – всё вокруг него в мгновение ока вспыхнуло огнём… Но только свою подругу она не могла отыскать.

Корри рубила без остановки. Мышцы еще не успели забыть годы тренировок и сражений, реакция оставалась такой же быстрой, адреналин, разгоняя кровь по венам, заглушал чувство усталости. Враги были всюду, пытались окружить, но не всегда успешно. Слева от Корри стоял молодой парень с мечом, справа – здоровый детина с щитом и топором. «За правый фланг можно не беспокоиться, – думала она, – а вот на левый надеяться не стоит». И девушка продолжала сражаться, поглядывая на юношу. Но он, словно опытный воин, владел мечом быстро и уверено, уничтожая нечистых. Внезапно, обернувшись к ней, парень с силой оттолкнул Корри и ткнул клинком в детину. Корри повернулась – нет, это был не тот здоровяк, что прикрывал правый бок. Он лежал рядом, окружённый тварями, а на его месте замахивался лапой упырь. Точнее, уже не замахивался, а корчился в предсмертных судорогах.

– Будь внимательнее! – крикнул ей парень.

Корри взглянула ему в лицо и увидела, как словно из-под земли за его плечом появился вампир. Резким движением она сделала выпад. Юноша вздрогнул. Остриё было направлено ему в лицо, но прошло в двух сантиметрах от шеи и вонзилось в пасть вампиру. Тот тут же сгорел.

– Сам-то спину не подставляй! – зло крикнула Корри в ответ.

А затем нежить полезла со всех сторон, они еле успевали отбиваться. Взмах, ещё один, ещё… Кровь шумела в ушах, сердце выпрыгивало из груди.

Корри рубанула сверху вниз, слетело две головы; но тут же она поняла, что следующий удар отбить уже не сможет. Перед глазами так и застыла когтистая лапа, будто время для неё остановилось. Свист, и мертвец свалился к её ногам со стрелой в шее. Корри обернулась на миг и увидела Дайку, которая пустила ещё две стрелы в её сторону, пробивая кольцо. Бой продолжался.

Наступили предрассветные сумерки. Через полчаса, не больше, взойдёт солнце, и всё закончиться. Но пока что не утихал звон стали, свист стрел и дикие вопли…

Основная часть могильников была зачищена. Маги сжигали всех мёртвых: и своих, и чужих. После проведения небольшого обряда они вычислили некроманта – он находился на самом высоком холме, в окружении своих слуг. Были собраны последние силы, сформирован новый отряд. Корри смогла затесаться в его ряды. И они двинулись на вершину главного кургана Нефтильмаара. Это было самым сложным испытанием, казалось, весь бой – ничто по сравнению с этим прорывом. Нечисть словно набралась новых сил, и уставший отряд заметно редел. Если бы не маги с их отражающим щитом, они бы точно не смогли добраться до вершины. Чем выше, тем меньше становилось людей. До цели оставалось ещё несколько десятков метров, когда обрывки их отряда рассыпались под натиском оборотней.

И вот тогда Корри сорвалась. В её памяти всплывали картины, одна за другой. Смерть матери. Легион Света. Лицо её тогдашнего командира и мужа, которое сменяется волчьей пастью, злобно рычащей и клацающей клыками над ребёнком.

Корри захлестнула боль и неуправляемая ярость. С диким воплем и боевым кличем она кинулась в атаку. Крови! Меч в её руках сверкал, словно молния. Крови! Дёсны начинали болеть. Она кружилась в танце смерти. Крови! В глазах то мутнело, то прояснялось. Крови! Нечисть рычала, пытаясь запугать её. И тогда она зарычала сама, обнажив клыки. Крови! Вперёд! Наверх! К желанной цели!

Ничто не могло её остановить.

Наверху была ровная площадка, на которой стоял человек в длинном плаще. Он остался один. Медленно, не спеша, некромант повернулся лицом к пробившейся к нему тяжело дышавшей девушке. Он был одет во всё чёрное, бледная кожа отсвечивала мертвенной синевой. Их взгляды встретились, и Корри вздрогнула: у него не было ни белков, ни радужки – полностью чёрные глаза. В них таилась Тьма.

Она прыгнула и в прыжке обернулась волком. Сбила его с ног, рванула зубами горло и полоснула когтями по лицу. Некромант взвыл и откинул её в сторону как котёнка. Второй раз наброситься Корри не успела – какая-то сила парализовала её, мышцы отказывались слушаться. Чёрный маг встал. Раны были страшными на вид, но сухими – у него не было крови.

– Что ты творишь, волчица?! Ты же одна из нас! Ты слышишь мой голос?

Корри не могла двинуться, только зрачки расширились, став почти такими же, как его глаза, и слова звучали прямо у неё в голове. Голос этот был железным, мёртвым, без интонации, но не слушать его было невозможно.

– Как ты можешь идти против нас? Против меня? Против Тьмы? Ведь именно она подарила тебе твоё новое обличье! Новые возможности! Преподнесла Великий Дар! Ты слышишь меня, неверная? Ты в моей власти! И ты будешь страдать, пока не вернёшься во Тьму. Ты раскаешься и вернёшься в её ряды. Так будет!

Корри ощущала, как что-то тёмное, мрачное бурлит внутри, разворачивается, поражая её непонятной тревогой и злостью ко всему живому.

– Почувствуй страх и преданность мне! Ты в моей власти!

И она почувствовала. Страх впился ей в душу, и Корри была готова выполнить любой приказ, лишь бы избавиться от этого страха. Она видела только лишь чёрные глаза.

Свист. Две стрелы пронзили некроманта. Одна точно в сердце, другая – в голову. На площадку вбежали несколько человек. Корри слышала, как кто-то громко выговаривает непонятные ей слова. Возможно, это витсельский маг произносил заклинание. Слышала, но не видела. Слышала, как с другой стороны кто-то читал молитву. Наверное, священник. Слышала, но не видела. Она видела лишь чёрные глаза в священном огне, в котором исчезал некромант. Сила заклинания отпустила её, паралич прошёл, и в мышцах появилась боль. Она жгла, словно огонь. Корри упала и стала превращаться обратно в человека. От одежды мало что осталось, но она, не успев даже ощутить холода, сразу же потеряла сознание.

Глава 3

Глоток, ещё один. Лекарство было отвратительным, горьким, обжигающим, из-за этого Корри окончательно пришла в себя и открыла глаза. Солнце ярко светило в безоблачном небе, было позднее утро, а она лежала на земле, укрытая фиолетовым плащом. Голову приподнимал какой-то молодой парень в мантии и поил её зельем.

"Маг, – подумала Корри. – Наверное, тот самый, что пришил некроманта. Симпатичный".