Текст книги "Правда - в молчании призраков (СИ)"
Автор книги: Наталия Арефьева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)
Глава 21
Как я и говорила, Том был совсем не рад Максу. Он ничего не сказал, но недовольство сквозило в каждом взгляде и жесте. Было жутко любопытно, что связывает этих двоих. Вернее, не так. Что связывает – понятно, даже если Макс и не сыщик, в чем я не переставала сомневаться, он, так или иначе, имел отношение к этой сфере, поэтому не удивительно, что они знакомы. Интересно, какая кошка между ними пробежала. Это не профессиональная ревность, Том не карьерист, количество раскрытых преступлений интересует его не из-за премии и повышения в должности и звании, а из-за обостренного чувства справедливости. Уж я-то знаю. И дело здесь даже не во мне, я помню, с каким раздражением он говорил с Максом, когда мы впервые встретились здесь, в участке. Скорее, это что-то личное, но вот что?
Пока я размышляла, градус недовольства повысился, и я обратила внимание Тома на себя.
– Что такого срочного случилось, что ты не удосужился узнать, не занята ли я? Если бы я была в баре, ты вытащил бы меня с рабочего места?
– Я был сегодня в баре и знаю, что у тебя выходной, – хмуро отозвался Том.
– Был в баре? Зачем?
– Говорил с Фрэнком. Помнишь дело Лоры Стоун? Той, которую изнасиловали и убили двое ублюдков? Одним из них был Коул Мор, а второго ты должна сейчас опознать.
Спустя какое-то время после того видения, я все-таки смогла описать второго убийцу, правда, не очень хорошо и не уверена, что сейчас смогу четко сказать, тот ли это человек, но только кивнула в ответ. Надо так надо.
Мы вышли из кабинета и Макс, конечно, направился с нами. Заметив это, Томас вдруг остановился и, повернувшись к нему, нахмурился, и уже даже открыл было рот, чтобы сказать явно что-то не очень приятное. Но Макс, сложив руки на груди, лишь приподнял бровь и невозмутимо поинтересовался:
– Какие-то проблемы?
Том только поджал губы и недовольно буркнул:
– Нет, никаких, – и продолжил идти по коридору.
Посмотрела на Макса, но тот так же невозмутимо прошел мимо меня.
Подозреваемый находился в комнате для допросов, сидел за единственным в небольшом помещении столом, на одном из двух стульев. Больше в этой комнате ничего не было. Мы подошли к большому окну, которое изнутри было обычным зеркалом, и я порадовалась, что меня он не видит. Ведь если он знал Коула Мора, а судя по всему, знал он его хорошо, то, скорее всего, знал и то, что Мор пытался меня убить.
Я внимательно вгляделась в лицо человека за стеклом. Видение было нечетким, но я узнала его, было в его внешности что-то необычное. Излишняя резкость черт, острые скулы, тонкие нос и губы. Вообще весь он был какой-то слишком тонкий, даже изящный для мужчины. Плечи худые, но спина прямая, тонкие длинные пальцы, как у музыканта. Даже удивительно, сколь неподходящая внешность для убийцы. Мор тоже выглядел довольно необычно, его портил шрам, но все же было в них что-то схожее.
– Это он, – сказала я и вздрогнула от своих собственных слов.
Ведь он наверняка знал причину, по которой меня хотели убить. И вроде ответ на этот вопрос близко, буквально за стеклом, вот только Томас не в курсе этой истории, а посвящать его по-прежнему не хотелось. Кинула взгляд на Макса, он, кажется, понял меня и едва заметно кивнул.
– Как вы его нашли? – спросила у Тома.
Он едва заметно поморщился:
– Он сам нашелся. Его задержали за торговлю наркотиками.
– Вы будете инкриминировать ему убийство?
– На каком основании? Вина Коула Мора в этом преступлении не доказана, а видения, сама знаешь, к делу не пришьешь.
– Зачем тогда ты меня позвал?
– Хотел сам убедиться, что преступник больше не разгуливает на свободе.
Я понимала, несмотря на мои показания, полиция не всегда могла наказать преступника, но все равно разозлилась.
– Убедился? Я могу идти?
Конечно, Том не виноват, многое просто не в его силах, тем более что дело Коула Мора ведет Управление, а значит и дело этого человека, вероятнее всего скоро окажется там. Но как же злила эта несправедливость.
Том хотел мне что-то ответить, но я подняла руку, заставив его замолчать, потому что в комнате для допросов появился призрак Лоры Стоун.
Том нахмурился:
– В чем дело?
– Там Лора, – кивнула, указывая, где именно.
Она смотрела на своего убийцу с такой ненавистью, что, если бы могла, наверное, сделала бы с ним то же самое, что и он с ней. Но он, конечно, видеть ее не мог, а потому продолжал спокойно сидеть, глядя перед собой.
– И что она делает? – осторожно спросил Том.
– Ничего, просто смотрит.
– Она может ему как-то навредить?
– Нет, призраки не способны воздействовать на материальный мир.
– А что-нибудь внушить ему, например? – продолжил он с опаской.
Как-то я задавала этот вопрос Флинну, он сказал, что призраки несут в себе сугубо отрицательную энергию, что, в общем, не удивительно. Внушить ничего не могут, но на особо восприимчивых могут нагнать страху. Глядя на Лору я почти готова была признать, что старый спирит мог и ошибаться, слишком уж пристально она изучала своего убийцу. Но, тем не менее, повернулась к Тому и, нахмурившись, покачала головой:
– Я о таком не слышала.
Повернувшись обратно к окну, наткнулась на пылающий ненавистью взгляд призрака.
Боковым зрением я видела, как напрягся Макс, а Лора незаметно подалась вперед и через мгновение оказалась со мной лицом к лицу. Я невольно сделала шаг назад, но она приблизилась снова. Сощурила глаза и на меня обрушился такой сокрушительный поток из смеси злобы, страха и отчаяния, что в груди начало жечь. Все это я уже чувствовала, когда она показывала, как умирала, но сейчас эти ощущения усилились во сто крат. Я не сдержала вскрика и закрыла глаза, почти согнувшись пополам, но образы все равно проникли в сознание. Она показывала то, что предшествовало убийству.
Все это продолжалось не дольше нескольких секунд, но я не сразу поняла, когда именно она ушла и все прекратилось. Я все еще стояла, оперевшись спиной о стену и сминала блузку на груди, потому что казалось, если уберу руку, сердце просто выпрыгнет наружу. Глубоко дышала и пыталась прийти в себя. Почувствовала, как чьи-то руки осторожно подняли меня и куда-то понесли.
В себя я пришла в кабинете Тома. Макс сидел рядом и держал меня за руку. Меж бровей пролегла нервная складка, а глаза выражали тревогу. Так смотрели все, кто видел меня в трансе, но почему-то именно от его взгляда стало легче. Лейтенант стоял рядом и хмурился.
– Что случилось? – спросил он.
Я осторожно приняла сидячее положение и поглубже запахнула легкий кардиган, потому что от пережитого все еще немного потряхивало.
– У девчонки был на редкость мерзкий характер, и после смерти она уж точно не подобрела, вот что случилось.
Несмотря на свое состояние, я была сильно раздражена. Ее ненависть была направлена не только на своих убийц, но еще и на меня. Исходя из того, что я видела, она считала меня причиной своей смерти.
– Она показала то, что случилось до убийства. Как она вообще оказалась с ними.
– И как? – спросил Том, сложив руки на груди.
– Она должна была выйти замуж, но свадьба не состоялась. – Начала я рассказ. – Она рассталась с женихом и, чтобы отвлечься, поехала в ночной клуб. Там с ними и познакомилась. Немного выпили, потом они сели в машину и поехали. По пути еще пили и смеялись, а потом они сказали, что услышали, как она кому-то говорила о спиритах. Она сказала, что у нее есть подруга спирит, но она давно сошла с ума и сейчас находится в лечебнице. Они стали расспрашивать, не знает ли она еще кого-то из спиритов, она сказала, что нет. Они привезли ее к себе на квартиру. Продолжали расспрашивать и она заподозрила неладное, но послушно отвечала. Потом один из них, тот, что сейчас здесь, вышел, чтобы позвонить кому-то, вернулся злой, сказал, что все равно от нее больше ничего не добиться, и они оба слетели с катушек. Дальше вы знаете. Она ничего не поняла, ясно только, что они искали спирита, кого-то конкретного или нет, непонятно, а потом просто решили развлечься, – тихо закончила.
– Хм, ну то, что она была в клубе и уехала оттуда с двумя мужчинами, мы знаем, а куда именно они ее привезли, ты можешь показать?
– Не сегодня, – твердо сказал Макс, – Сане нужно отдохнуть. Подержишь его еще день, ничего не случится.
Я ожидала, что Том разозлится, но он повернулся к Максу и на удивление ровно сказал:
– Я бы и сам ее никуда сегодня не повез, но на всякий случай, Макс – это не твое дело.
– Ты так думаешь? – Макс вздернул бровь.
Мне это надоело и, встав между ними, я сказала:
– Ну, хватит! Как дети малые. Я никуда не поеду ни сегодня, ни завтра, просто назову адрес, я знаю, где это.
– Откуда? – спросил Том.
– Там недалеко жил Флинн Фишер. Это в Старом городе, на окраине. Я много раз ходила мимо этого дома.
– Ты уверена?
– Район хоть и не очень благополучный, но хорошо освещается, Лора разглядела местность, а ее взгляд выхватил несколько приметных ориентиров. Так что, да, уверена. Я объясню, куда идти, но не думаю, что это что-нибудь вам даст. Вряд ли кто-то из них действительно там живет. На этом все. Извини, Том, но мне и правда, сегодня досталось. Я хочу домой.
Том не стал спорить и уже через несколько минут мы ехали по вечерним улицам Ингфола. Почти всегда после видений какое-то время я находилась в пограничном состоянии между явью и вязким серым туманом, отогнать который очень непросто. В голове сумбур и сложно сосредоточиться на том, что происходит вокруг. Вот и сейчас я не сразу обратила внимание, что за окном проплывают не красные и желтые невысокие – четыре-пять этажей – дома моего района, а разноцветные вывески дорогих магазинов и ресторанов, и высотные блестящие здания, в одном из которых жил Макс.
– Куда мы едем? – запоздало спросила я, хотя и так уже знала ответ.
– Ко мне.
– Я же сказала, что хочу домой.
Я не любила, когда решали за меня. Никто и никогда так не делал, ну, кроме призраков. Даже в мелочах. Поэтому то, что Макс просто взял и сделал по-своему, придало мне сил разогнать, окружающий меня туман и возмущенно на него посмотреть.
Но он только пожал плечами:
– Я не хочу оставлять тебя одну, а остаться у тебя – не могу, утром ко мне должны прийти.
Я открыла и тут же закрыла рот, махнув рукой. Спор бесполезен. Тем более что для себя я уже решила – эту ночь я снова хочу провести с Максом. Так какая разница, где?
Когда мы переступили порог квартиры, на часах уже было девять вечера, и я поняла, что голодна. Желудок недвусмысленно дал понять, что от утренней яичницы не осталось и воспоминаний. Макс, на ходу расстегивая манжеты и подворачивая рукава рубашки, махнул в сторону гостиной:
– Располагайся, мне надо сделать пару звонков.
– Я могла бы пока приготовить ужин.
Он остановился и вопросительно на меня посмотрел.
– Ну, ты ведь кормил меня завтраком? – пожала плечами. Что тут удивительного? Или он думает, что я не умею готовить?
Он улыбнулся:
– Кухня в твоем распоряжении.
Я ожидала увидеть полупустой холодильник, ведь Макс жил один, к тому же часто отсутствовал дома, но нет, дорогой двустворчатый холодильный шкаф порадовал многообразием продуктов. Увидев едва заметную красно-фиолетовую мерцающую сеть на внутренних стенках, я поняла, в чем дело. Заклинание заморозки. У мамы дома тоже такое. Оно позволяет сохранить свежесть продуктов. В общем, ничего удивительного. Просто за то время, что живу отдельно, я от такого отвыкла. В моей квартирке все было самым обычным, с поправкой на магическую ущербность хозяйки.
Когда Макс вернулся, на столе уже стоял легкий незатейливый ужин и два бокала с вином, найденным в одном из шкафчиков.
– Только свечей не хватает, – заметил он, глядя на все это.
– Я подумала, что свечи будут перебором.
Честно говоря, когда наливала вино, я подумала о свечах. Высоких, витых и непременно красных, но тут же одернула себя. Мы не на свидании, в конце концов. Со свиданием уже опоздали. Да и момент не слишком подходящий. Мысли были совсем о другом.
Ужинали в молчании, думая каждый о своем, лишь иногда Макс кидал на меня многозначительные взгляды. Но я делала вид, что не замечаю.
Закончив, Макс вызвался убрать со стола и я, не став спорить и, прихватив бокал вина, прошла в гостиную, к большому окну, с широким подоконником. Почти такому же, как у меня в квартире, только здесь это смотрелось гармонично и уместно. Вид за окном был очень красив, не чета тому, что я видела каждый день. Повсюду магические огни, в окнах домов, на вывесках реклам, лишь уличные фонари освещали электрическим светом. Соседние высотки, казалось, отражали свет звезд, загадочно переливаясь на фоне ночного неба. Я настолько погрузилась в созерцание, что не заметила, как подошел Макс. Он встал рядом, касаясь меня плечом. От этой близости я ненадолго задержала дыхание. Но все же нашла в себе силы вернуть мыслям ясность и спросить о том, о чем думала до этого.
– Как думаешь, зачем они искали спирита?
– Не знаю. Но если дело этого человека заберет Управление, так просто до него не доберешься, поэтому завтра я попрошу Томаса, чтобы дал мне с ним поговорить.
– А он согласится? – усмехнулась я.
– У него нет выбора, – ответил Макс, помолчав.
Я не стала уточнять, что это значит. Беспокоило другое. Они искали спирита, а чуть позже чуть не убили меня. Вопрос: кто-то задался целью перебить всех спиритов вообще или им нужна была конкретно я? Найти нас непросто, но все же если верен первый вариант, думаю, жертвы уже должны были быть, и Том обязательно мне об этом сообщил бы. Но он молчал, а значит, второй вариант более вероятен. И это пугало.
Макс, будто почувствовав мое состояние, уверенно сказал:
– Тебе нечего бояться. Я со всем разберусь.
Такая формулировка меня удивила, но было безумно приятно это слышать. Он допил вино и, повернувшись ко мне, почти прошептал:
– Я испугался за тебя.
Я не нашла, что ответить, но он, кажется, этого и не ждал. Наклонился и поцеловал. Медленно, нежно, наслаждаясь. Отстранился лишь на миг и тут же снова приник к губам, но уже в более глубоком и сладком поцелуе. В какой-то момент я оказалась сидящей на подоконнике, отвечала и зарывалась пальцами в волосы. И когда в моем затуманенном вином и поцелуями мозгу появилось окончательное понимание, к чему же все идет, я вдруг остановилась. Я хотела его, безумно. Тело отзывалось так, как никогда раньше. Ничего подобного я еще не испытывала. Но мне важно было знать, как далеко в этих отношениях готов зайти он.
– Сана?
– Ты понимаешь, на что идешь? – спросила тихо.
– О чем ты?
– Я – спирит.
– Это ничего не меняет.
– Как знать, – я усмехнулась, – как-то я встречалась с парнем, и однажды призрак пришел прямо во время секса.
– И что же парень? – с интересом спросил Макс.
– Не знаю. Когда я пришла в себя, его уже не было, он ушел.
– Сана, я не боюсь призраков. Будь их здесь сейчас хоть армия, мне плевать.
Он снова поцеловал и между поцелуями тихо, но уверенно продолжал говорить
– Ты нужна мне. С даром или без, неважно. Я хочу быть с тобой. Всегда.
И я сдалась. Потому что тоже хотела быть с ним. Сыщик он или нет, неважно. Когда-нибудь я обо всем узнаю, а сейчас хотелось просто наслаждаться. Близостью, ощущениями, чувствами. Каждым моментом. И не думать, что все это может закончиться.
Глава 22
Макс постучал в двери знакомого кабинета и, привычно не дождавшись ответа, вошел внутрь. Кабинет этот был гораздо больше его собственного, но на первый взгляд казался проще. Если не знать, сколько стоит такая простота. Мебель без единой лишней детали, строгая, но элегантная, выполнена из дорогого дерева, однотонные обои приятного глазу темно-оливкового цвета на ощупь напоминали шелк, а под ногами стелился мягкий ковролин. Яркий магический свет такой же строгой и дорогой люстры и, конечно, почти прозрачная и незаметная сеть различных защитных и сигнальных заклинаний, наложенных на стены и пол. Про дверь и окна и говорить нечего. Кабинет, предназначенный для продуктивной работы и достойный короля. Правителем хозяину кабинета не быть, впрочем, и нынешнее положение его вполне устраивало.
Сидевший за столом человек бросил на Макса взгляд и вернулся к бумагам, но все же не удержался и ворчливо спросил:
– А если я занят?
– Чем ты можешь быть здесь занят, о чем не знал бы я?
– И то верно, – усмехнулся собеседник и обратил все внимание на Макса, отодвинув бумаги на край стола, – рассказывай.
– Вчера уже все рассказал.
– За сутки могло многое измениться.
– Не произошло ничего, что относится к делу.
– Позволь мне решать, что именно относится к делу.
Макс внимательно посмотрел на своего собеседника. Они были ровесниками, близкими друзьями, знакомыми с детства и властные нотки в его голосе он слышал часто и также часто почти не обращал на это внимания. Сложив руки на груди и, приподняв брови, Макс спросил:
– По-твоему, я не способен сам это решить?
Он отвернулся к окну и тяжело вздохнул.
– В чем дело, Макс? – спросил друг, уловив нервозность в его голосе. – Как Сана?
– С ней все в порядке.
– Что тогда? – продолжал он допытываться.
Хозяин кабинета внимательно присмотрелся к Максу и тоже вздохнул. Они через многое вместе прошли, и сейчас ему не составило труда понять, что именно гложет друга.
– Дай угадаю, – продолжил он, подойдя к Максу и глядя прямо на него, – вы переспали.
Напряженная поза и взгляд в никуда подвели его к еще одной догадке.
– Неужели ты все-таки влюбился, друг?
Это прозвучало не обвинительно и не сочувственно. Собеседник просто озвучил факт, но Макс только сердито выдохнул и сжал губы. Все правильно, он злился.
Макс понимал, что в ситуации, в которой они все находились, чувствам нет места и, тем не менее, они появились.
Он и сам не знал, в какой именно момент это случилось. Просто однажды он посмотрел на нее и понял, что пропал. Она понравилась ему с самого начала, но он и подумать не мог, что все зайдет так далеко. Ведь еще ни одна женщина не вызывала в нем такую бурю эмоций. Ее спокойствие, граничащее с безразличием к жизни, вызывало в нем внутренний протест. Он знал, что это последствие дара и ему хотелось показать ей другую сторону жизни, где нет места смерти и призракам. Пусть они всегда рядом с ней, но он не хотел, чтобы она застревала в своих видениях, хотел, чтобы улыбалась чаще. Ее прямолинейность и дерзость почему-то не отталкивали, за всем этим он видел и чувствовал в ней пламя, которое гасил проклятый дар, но оно упорно продолжало гореть. И согревать его. Тогда, после городского праздника он просто потерял голову. Понимал, что это все усложнит, но не смог противиться этому безумному притяжению.
– И что ты будешь делать? – выдернул его из воспоминаний голос друга.
– То же, что и собирался, ничего не отменяется, – ответил Макс, вздохнув.
– А я говорил, что это плохая идея, – собеседник покачал головой.
– Кажется, это была твоя идея?
– Я хотел, чтобы ты с ней подружился.
– Ты хотел, чтобы она мне доверяла.
– А это не одно и то же? Дружба без доверия невозможна, а любовь может таить в себе множество сомнений.
– Какая патетика, – Макс поморщился.
– Я предполагал что-то подобное. – Задумчиво произнес хозяин кабинета, не обратив внимания на сарказм. – Не буду утомлять тебя нравоучениями, ты и сам все прекрасно понимаешь, но Макс, сделай так, чтобы все получилось. Она нужна нам. И времени почти не осталось, – продолжил он, возвращаясь к столу, – ночью кто-то пытался проникнуть в закрытую часть библиотеки.
– Кто-то? – Удивился Макс. – Здесь полно охраны, а библиотека защищена почище денежного хранилища в королевской резиденции. Это значит…
– Это значит, что этот кто-то здесь. Живет или как минимум часто бывает, но это уйма народу. Мы ищем, не думай об этом. Я просто хочу, чтобы ты знал – нужно поторопиться. Так что, думай о Сане. Хотя, похоже, сейчас это происходит и без твоего на то желания. Но в чем-то я тебя даже понимаю, Сана цепляет. Если у тебя к ней серьезные чувства, и ты рассчитываешь на продолжение, как объяснишь ей все? Ведь придется рассказать, – закончил он с улыбкой.
Похоже, его эта ситуация даже веселила, несмотря на уважение к другу. В сердечных делах он не был помощником, его волновали гораздо более серьезные вещи. Он всегда готов его выслушать, но Макс поступил неправильно и они оба это понимали.
– Я чувствую себя последней сволочью, – тихо признался Макс.
– Последняя сволочь ты и есть, – не стал отрицать друг.
– Чем ты лучше? – разозлился Макс. – Ты тоже ей лжешь.
– Я с ней хотя бы не спал.
Макс и не ждал поддержки, понимая, что может испортить то, к чему они так долго шли. Но эти слова окончательно вывели его из себя.
– Идите к черту, ваше высочество, – тихо, но со злостью сказал Макс, и вышел из кабинета, громко хлопнув дверью.
* * *
Максу так и не удалось поговорить с задержанным. Дело, а вместе с ним и убийцу, передали в Управление той же ночью. Такая срочность вызывала нехорошие подозрения, но никаких предположений, кто это и что им нужно, ни у меня, ни у Макса не было. Или он просто со мной не делился. Такого варианта я не исключала.
Я не оставляла надежды дойти до конца, и узнать по какой причине и от чьей руки погиб мой отец, но понимала, что если все же удастся это сделать, то не скоро. А потому настроилась на ожидание и не торопила Макса. Он по-прежнему пропадал где-то целыми днями, но выяснить больше, чем уже узнал, ему пока не удавалось.
С того вечера я больше не ночевала одна. Это было непривычно. А еще я поняла, что не отношусь к тем людям, которые напрочь теряют голову от чувств.
Я полюбила Макса и от этого уже никуда не деться. Мне хорошо с ним, даже слишком. Но с наступлением утра мысли приобретали четкость, сомнения и опасения всплывали на поверхность, и вот уже счастье не казалось таким безоблачным, а моя жизнь снова приобретала привычные серые краски. Теперь в ней были только небольшие яркие пятна – те недолгие ночные часы, когда можно представить, будто никаких проблем вовсе нет. Так что оставаться одной я и не стремилась.
Иногда Макс так странно смотрел на меня, что я почти уверилась в том, что он ведет какую-то свою игру, в которой мне отведена непонятная роль. Но, несмотря на все подозрения, я его совсем не боялась. Впрочем, сложно бояться того, кого любишь. Правду говорят: влюбленное сердце – глупое сердце. И я млела и медленно сходила с ума каждый раз, когда он прикасался ко мне, обнимал, целовал, жадно втягивал воздух, пытаясь уловить запах моей кожи. Он бывал нежным, бывал страстным, но в нем всегда чувствовался какой-то нерв, будто что-то не давало ему покоя, будто он за что-то просил прощения.
Может быть, моя паранойя достигла своего апогея, и я видела то, чего нет. А может быть, и наоборот – замечала то, что он пытался скрыть. Все это, вкупе с моей любовью и желанием полностью довериться ему разрывало меня на части. И я не понимала, чего во мне больше.
Очередное утро не принесло ничего нового. Разве что погода за окном все больше радовала глаз. Ингфол в любое время года выглядел ярко, а изумрудная зелень деревьев и кустарников под ярким солнцем делала его еще наряднее. На небе ни единого облачка, и эта безмятежность природы только усугубляла мое внутреннее состояние. Вместо улыбки вид за окном вызвал только тяжелый вздох. Эту ночь я провела в квартире Макса и сейчас смотрела на мир через большое окно в залитой утренним солнцем гостиной. Кофе давно остыл, а я все стояла и смотрела, пытаясь разобраться в себе и отделить одно от другого.
Макс появился неслышно, буквально вынырнул у меня из-за плеча и, нежно поцеловав в щеку, отпил из моей чашки, слегка поморщившись оттого, что кофе уже был холодным. Я увидела, как по стенкам чашки пробежали золотистые искры, и на место он вернул уже исходящий паром напиток. Это немного сгладило впечатление от его внезапного появления, но не помешало задать неудобный вопрос:
– Мне кажется, что для сыщика, у которого за последние пару недель не было ни одного клиента, ты слишком занят. Где ты все время пропадаешь?
Он внимательно посмотрел на меня, но затем улыбнулся:
– Все еще ищешь второе дно? Я вижу, безрезультатно.
Тон был небрежным, но глаза оставались серьезными. Он прошел в кухню и вернулся через несколько минут с еще одной чашкой в руках. Сделал глоток и продолжил:
– И кто тебе сказал, что у меня нет клиентов? То, что ты никого не видела здесь, – он неопределенно махнул рукой, давая понять, что имеет в виду квартиру, – не значит, что их вовсе нет.
Я не успела ничего ответить, у Макса зазвонил телефон. Посмотрев на экран, он коротко извинился и вышел из гостиной в коридор. Было слышно, как он ответил, но потом хлопнула дверь какой-то из комнат, отрезая от меня все звуки. Не то, чтобы мне не было интересно, с кем и о чем он говорит, но подслушивать точно не собиралась. И все же то, что он ушел и закрылся, слегка покоробило.
Сделав глоток горячего ароматного кофе, я в очередной раз пожалела, что не обладаю магией, ведь мне самой пришлось бы идти на кухню и наливать новую порцию из поддерживающего температуру кофейника. И отрываться от потрясающего вида за окном. Почему-то сейчас он показался мне именно таким. Что было тому причиной, я не поняла, но искренне улыбнулась и зажмурилась от мимолетного солнечного блика.
Макс вернулся очень скоро, и от прежнего благодушия не осталось и следа. Он был хмур и задумчив. Встал рядом, но даже не взглянул на меня. Так и стоял, смотрел в окно и о чем– то думал. Сам он из этого состояния выходить, похоже, не собирался, и мне пришлось его позвать. От звука моего голоса он встрепенулся, посмотрел на меня, тяжело вздохнул, взял за плечи и очень серьезно и проникновенно сказал:
– Сана, я хочу, чтобы ты знала – я люблю тебя. Очень. Что бы ни случилось, просто помни, что я тебя люблю.
Честно говоря, я растерялась. Он ни разу не говорил о любви. Да, шептал что-то нежное, говорил много приятного, но в любви не признавался. До этого момента. Мне, конечно, было приятно и, наверное, я ждала этих слов, хотя и не задумывалась об этом, потому что и сама ничего такого ему не говорила. Но то, как именно это было сказано, заставляло напрячься.
– Макс, ты меня пугаешь, – я нахмурилась.
Он вдруг как-то расслабился, из глаз ушла тревога, и хмурая складка на лбу разгладилась. Взяв мою ладонь, он провел по ней пальцами. По коже тут же пробежали голубоватые сполохи, и на мгновение проявился отпирающий символ.
– Вот, – сказал он, – теперь ты сможешь открывать дверь этой квартиры.
– Зачем?
– Скорее всего, сегодня я не успею забрать тебя с работы, но хочу, чтобы ты была здесь, когда я вернусь.
Я не знала, что на это сказать, поэтому просто кивнула. Поняв, что он ждет ответа, все же выдавила из себя:
– Ну, хорошо.
Ни в этот, ни в следующий вечер отпирающим символом я так и не воспользовалась. Макс приезжал за мной. Он вел себя как обычно – небрежный, шутливый тон, взгляд свысока – при этом умудрялся быть невероятно нежным и обходительным. Мне это нравилось, но я уже достаточно его узнала, чтобы видеть, как сильно он уставал. И можно было бы списать это на усердную работу в поисках ответов на мои вопросы, но мне за этой усталостью чудилось что-то совсем другое. Что-то более серьезное и важное. Будто на нем лежал гораздо более тяжелый груз ответственности, чем поиск убийцы одного конкретного человека. Он ничего не рассказывал, аргументируя это тем, что ничего нового не узнал, а вываливать на меня ненужные имена и события, с которыми он сталкивался при работе с другими клиентами, нет смысла. Это было похоже на заботу, но благодарности за это я не испытывала. Ведь близкие люди делятся друг с другом, а я считала его близким человеком. И несмотря ни на что все больше и больше привязывалась к нему. Все доводы разума были задушены этой привязанностью, я чувствовала – любовь так глубоко пустила корни в мое сердце, что вырвать ее оттуда можно было только вместе с ним. Я бы никогда не поверила, что такое возможно, если бы это не происходило со мной.
Утро выходного дня я встретила одна и в своей постели. Макс уехал с рассветом, наказав мне быть осторожной. Кажется, ему кто-то звонил, но я спала крепко и не уверена, что мне не приснилось. Тело приятно ломило, но прохладный утренний душ и кофе взбодрили, не оставив от усталости и следа.
Заняться мне, как и обычно, было нечем и я, взобравшись на подоконник в комнате, уже в тысячный раз перебирала в голове все, что случилось в последнее время. Вновь и вновь задавала себе вопросы, на которые у меня не было ответов.
С удивлением поняла, что та часть правды о моем отце, что я уже знаю, не вызывает во мне негативных эмоций. Скорее, любопытство.
Я всегда видела в отце лишь преподавателя. И только сейчас поняла, что по-настоящему его увлекала практическая магия. Его глаза горели каждый раз, когда он изучал очередной артефакт из своей коллекции. Раньше я не замечала этого, потому что ничего в магии не смыслю, мне казалось, для него это были просто занятные вещицы. Но сейчас я осознала, что это для него значило. Он пытался понять принцип действия каждой из них. Над некоторыми просиживал часами. Его жизнью была магия, он не мыслил себя без нее, и мне сложно представить, что такому человеку действительно было достаточно лекций по истории магии. Он нашел куда лучшее применение своим знаниям и умениям. Так чему же на самом деле он посвятил жизнь? Что он нашел? Или может быть и правда, создал? Для чего проводил исследования? И связано ли с этим то, что меня пытались убить? Или это совершенно разные истории? Кто и зачем ищет спиритов? Или все же добраться хотели именно до меня?
Я задала себе с десяток вопросов и поняла, что еще немного, и я заработаю головную боль. Думать обо всем и дальше не имело смысла, и до вечера я развлекала себя чтением книг, взятых из дома родителей. По крайней мере, это помогало отвлечься. Старые учебники, по которым я училась в академии, увлекли меня, и оторвалась я от них, когда часы уже показывали пять вечера. Поняв, что проголодалась, я приготовила поздний обед или, скорее, ранний ужин и, перекусив, устроилась у окна с чашкой какао. Подумалось о Максе. Он не звонил, где находится и чем занимается, я понятия не имела. И когда вернется – тоже. Как и то, где я сегодня буду ночевать. Почему-то в том, что ночью снова не останусь одна, я не сомневалась. Воспоминания захлестнули, и я решилась позвонить ему.
Но трубку он не взял. В душе шевельнулась неясная тревога, но я постаралась взять себя в руки. В конце концов, мало ли может быть причин этому. Но, тем не менее, сидеть и дальше без дела, я уже не могла. Вспомнила вспыхнувший на своей ладони отпирающий символ, позволяющий попасть к Максу, домой, и решила все-таки им воспользоваться.
