Текст книги "Гайавата (СИ)"

Автор книги: Нариман Ибрагим

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 37 страниц)

– Что с Первым Законом? – спросил, погруженного в думы Орлана, Питер.

– А что с ним? – не понял старейшина.

– Я про поправки, которые я тебе приносил на прошлой неделе, ты читал? – Питер указал на стопку пергамента в левом верхнем углу стола.

– А, это! Читал конечно. В принципе согласен, но придётся слегка изменить, чтобы иметь шансы на одобрение. – Тихий Орлан поправил стопку. – Табель о рангах тоже изучал, правда не совсем понятно, какой статус буду иметь я.

Первый Закон – это конституция Лиги, основополагающий нормативный документ. Во всяком случае, ничего другого Питер не планировал. Писал он её три месяца, совместно с Тихим Орланом, оригинал, написанный на самой дорогой и долговечной бумаге, хранится в Зале Совета, под защитой толстого стекла, рамок из железного дерева и стального замка, ключи от которого есть только у Верховного Старейшины. Вообще, концепция Первого Закона варилась в голове Питера уже давно, очень давно. В один момент она приобрела законченную форму, он изложил её на бумаге, потом показал Орлану, тот внёс правки, потом они спорили, ругались, но в конце концов, создали конечный вариант. Пятьдесят семь страниц формата “стандартный лист пергамента”, которые позже перенесли на бумагу, был принят на первом заседании Совета Старейшин. Тогда старейшины ещё не осознавали делегированные им полномочия, поэтому были согласны со всем. Сейчас, им разрешено предлагать, внедрять, но трогать Первый Закон запрещено. Питер тоже не может напрямую вносить изменения, лишь поправки, которые не вносятся в текст, а существуют в отдельной книге, называемой “Поправки к Первому Закону”. Мир и ситуация меняются, Закон тоже.

Поправка Питера касалась права на ношение оружия всеми гражданами Лиги, регламента допустимого оружия и прочих деталей, которые точно не понравятся другим старейшинам. Это было покушение на заветы предков, которые запрещают женщинам и другим НЕ воинам носить оружие. Питер решил это изменить. Просто в Лиге так мало людей, что пятьдесят процентов потенциальных солдат застрявших на кухнях и полях – сущее расточительство в его глазах. Это лишь первый шаг. Пусть женщины свыкнутся с такой ношей и ответственностью. В будущем, ситуация может сложиться так, что потребуется сила всех граждан Лиги, и тогда они будут готовы. Стоит отметить, что эта поправка касалась только не порохового оружия. Пороховое оружие оставалось уделом воинов, дабы не создавать настоящий геморрой для жителей будущего. Питер никогда не забудет, сколько проблем создали общедоступные стволы в школах и институтах США. Огнестрельное оружие будет только у воинов, а вот мечи, топоры, шпаги и рапиры, дубинки, арбалеты и луки – сможет носить любой. Более того, предполагается учредить добровольно-принудительные курсы, чтобы каждый гражданин или гражданка, получив оружие, обучался у специалистов приемам применения.

Это нужно было, чтобы создать в культуре прецедент. Из пистолета убить может каждый, а вот зарубить мечом... Нужны навыки, воля, сила и желание. Луки и так являются частью культуры, их никто и не запрещал, как и арбалеты, но теперь они будут утверждены как разрешенное оружие законодательно.

– Это ладно. – Питер пододвинул стопу пергамента и приготовил чернильницу с пером. – Где нужно поправить?

У стен Сердца-Стали. Через два с половиной месяца

– Эй, нам не нужно проблем! Мы пришли с миром! – Леона очень сильно напрягал направленный ему в грудь ствол. Продолжение ствола ему тоже не нравилось. В глазах этого продолжения читалась готовность его пристрелить, причём не решительность или какая-то трусливая готовность, нет, именно Готовность, как раздавить ползущую по дороге гусеницу, или смахнуть собакам объедки со стола. Сделать что-то обычное.

Индеец что-то сказал на своём. Видно было, что не Леону.

– Ты говорить английский? – задал ему вопрос ещё один индеец. Очень хмурый и злой, если верить лицу. Бывает такое, когда по человеку сразу видно.

– Ох, ну слава Святой Деве! Да, я говорю на английском! – выдохнул Леон, продолжая держать руки поднятыми.

Как они оказались в такой ситуации? Обыденно. Его отряд из двухсот отчаянных головорезов, неспешно шел через земли индейцев, по направлению к загадочному городу Сердце-Стали. Их руководство вроде должно было быть оповещено, что к ним идёт идальго Леон де Сарагоса, с деловыми предложениями, но возможно именно эти индейцы, которые окружили их и готовы по первому сигналу расстрелять их, не получали никаких предупреждений.

– Ты Леон де Сарагоса? – уточнил хмурый индеец.

– Он самый, собственной персоной. – поклонился испанец. – Прошу провести меня к вашим вождям, или кто там у вас. Я имею к ним предложения. Обо мне должен был сообщить гонец от племени гуронов, рода Свирепых Вепрей.

– О тебе говорили. Но не сказали, что ты придешь с двумя сотнями людей. – хмурый ещё больше нахмурился.

– Так меня допустят до ваших вождей? – спросил Леон.

– Идем с нами. Воинов своих тоже веди, встанете под стенами. – ответил индеец.

Их расположили прямо на виду двух бастионов, с которых на них с интересом смотрели расчеты. Это напрягло не только Леона, члены отряда тоже напряглись. Здесь по десять орудий с каждого ребра бастиона, уйти удастся не всем, в случае чего.

Через полчаса ворота открылись, вышел отряд воинов, бронированных, вооруженных мушкетами. Опасные парни, и взгляды такие же как у первого. Это не новички, которые думают, когда надо стрелять. Нет, эти долго думать не будут. С ними был индеец в черных доспехах. Леон сразу понял, что тот главный. Чернобронный остановился прямо перед де Сарагосой и уставился на него.

– Вы на английском говорите? Я не очень хорошо говорю, но хорошо понимаю. – сказал Леон.

– Говори на испанском, если тебе так нравится. – пожал плечами индеец. – Зачем пришел?

– Я много слышал о вашем городе. Поговаривают, что это один из Семи Городов... – начал Леон, но увидев нотку пренебрежительности во взгляде индейца, исправился. – Я пришел наняться в качестве наемника!

– Вот оно как... – удивился слегка индеец.

– Я слышал, что у вас есть враги, много врагов. За определенную сумму, они станут и моей проблемой тоже. – широко ощерился испанец. – А я умею решать проблемы, мои ребята тоже. Цена у нас разумная, исполнительность, трудолюбие, позитивное настроение...

– А ещё стрессоустойчивость и умение ладить с коллективом, скажи. – ответил на это индеец по-английски. – И по выходным вы тоже можете на работу выходить, а премий вам не надо, идеальные работники.

– Не, премии нужны. Мы готовы обговорить все условия. – испанец рассмеялся. – Так как?

– Объясняю правила для твоих ребят: идут в порт, оружие сдают в специальную комнату, там его никто не тронет. К женщинам не приставать, яйца отрежут. Не они, так наши воины или законники. Вы здесь гости, но правил гостеприимства у нас, как таковых, нет. Будут вести себя неподобающе – хлебнут полную чашу нашего правосудия. Законники в порту нервные, особенно когда новые корабли заходят, там англичане сейчас отдыхают, требую не создавать конфликтов. В казино деньги не клянчить, не дадут, проигранные деньги не возвращают, предупреждение висит на пяти языках у входа. Спальные места в трактире платные, нет денег – спи на улице. Всё ясно? Пусть идут в ту сторону, а мы с тобой прогуляемся за стену.

Леон объяснил членам отряда правила, отправил в порт, сделав старшим Йохана фон Фрайбург, немца по происхождению, являвшегося его заместителем. Немец был рад, что ситуация требует от них самотверженно ждать начальника в порту, напиваясь и играя в азартные игры, но старался скрыть довольную улыбку.

Индеец провел его в высокое здание, где за длинным столом сидел большой мужик, не высокий, а именно большой, его тело было органично сложено, несмотря на высокий рост. На торсе у него была здоровенная украшенная кираса, рядом с ним стоял какой-то парень, держа двуручный меч в ножнах. Кажется оруженосец.

– Это тот самый наемник, который хочет работать на нас? – спросил гигант.

– Он самый. – кивнул приведший его индеец. – Знакомься, это Ушастый Бизон, это Леон де Сарагоса, а я Пэйта Хэссун.

– Приятно познакомиться. – пожал руки Леон.

– Что заставило тебя продавать свой меч? – напрямик спросил Бизон.

– Ну... я... – замешался испанец.

– Не обращай внимания, он у нас повернут на рыцарской романтике, читает закупаемые в Гаване романы, аж грамоту испанскую выучил ради этого. – махнул рукой Пэйта.

У Леона в голове спешно забегали мысли, в поисках верного вектора поведения. “Повернут на рыцарстве, даже сам имеет оруженосца, читает романы на испанском, не скупится на довольно дорогие книги, ожидает ответа на заданный вопрос.” – молнией обработали информацию мозги Леона.

– Странствующий рыцарь. – лаконично ответил он.

– О-о-о... – Бизон начал смотреть другими глазами. – Но за деньги?

– Надо на что-то жить в пути. К тому же, ко мне прибились разные люди, совсем не рыцари, приходится обеспечивать и их... – в нужной колее ответил испанец. Пэйта, кажется, всё прекрасно понял. Оставалось надеяться, оценит.

– У тебя есть оруженосец? – продолжил опрос Бизон.

– Пока только паж, но в следующем году собираюсь посвятить его в оруженосцы. – ответил Леон. – Парень благородный, исполнительный, нареканий во время службы пажом не вызывал. Хименес!

Вперед вышел Хименес и поклонился.

– О-о-о... – вздохнул Бизон и скептически посмотрел на своего оруженосца, который был младше Хименеса, хилее и вообще едва держал меч.

– Вы говорили об условиях... – напомнил Леон.

– В общем так. – Пэйта Хэссун уселся за стол и бросил на него латные перчатки. – Вас двести два, ставка для наемников у нас десять серебряных монет в неделю. В боевых действиях – увеличивается до пятидесяти. В качестве инструктора – растет до золотого в неделю. Оружие и снаряжение за наш счет. Продавать запрещено, можно сдать обратно, но тогда нужно будет заиметь равноценный аналог. Питание за счёт города, в специальной казарме. Казарма в отдельном форте недалеко от города. Команды будете получать голубиной почтой. Детали потом. Итак?

– Ну... – Леон ещё не успел переварить условия. – А что вы подразумеваете под инструкторами?

– Специалист, превосходно владеющий интересующим армию Лиги навыком, а также имеющий преподавательскую способность. – объяснил Пэйта. – Нужно реально иметь навык, реально уметь научить быстро и надежно. Отсюда и оплата. Если нам нужен совсем редкий и ценный навык или наука, оплата может быть увеличена дополнительно. Не рассчитывай, что мы возьмем половину твоих обалдуев инструкторами.

Один золотой – серьезная цифра. Сорока золотых, которые они выручили с задания колонистов Сан-Августина, хватило на укомплектование новой экспедиции, которая дошла до Сердца-Стали. И ещё пять золотых осталось. А тут предлагают бешеные деньги...

– Я, как командир отряда, уже почти готов принять ваше предложение. – улыбнулся Леон. – Но что мы должны будем делать?

– Охрана важных объектов, силовые операции против непокорных племен, инструктаж армии Лиги, тайные операции. – перечислил Пэйта. – В контракте всё будет подробно расписано. Возможны даже заморские операции, но это не точно.

– Ого... – выдохнул Леон. Всё гораздо серьезнее, чем кажется. – И как долго мы будем совершать... операции против непокорных?

– Пока не кончатся, – коротко ответил Пэйта.

– Тогда мой отряд к вашим услугам, сеньор работодатель!

Комментарий к Глава двадцать девятая. Молодая демократия 1 – Поясняю. Помимо классических проституток, которые имеют фиксированный прайс, изменяющийся под влиянием инфляции, курса доллара и политической обстановки, в любой стране существует прослойка б$$дей, которые живут таким образом жизни из любви к искусству, или ради “подарков” и самого факта кручения вокруг сильных мира сего. Здесь подразумеваются именно они.

Что-то тяжко шла глава. Бездуховность сплошная шла, приходилось абзацами затирать! Если посчитать с вымаранным, то должно было получиться страницы 15, а вышло семь.

Как говорил Е. Летов: Все вы могли бы, но перестали давно – и хорошо.)))

Господа и дамы, читаем, отзываемся, делимся своим мнением, мне же, сука, интересно! И я, черт возьми, реагирую на дельные замечания и меняю, мать его, текст иногда!

UPD. Переименовал главу, так как посчитал, что Молодая демократия более удачное название, чем Незыблемость власти. Надеюсь, кто-нибудь оценит.

Кстати, если кому-то вообще интересно, аналогичные дела происходили в Нидерландах примерно в это же время. Тоже куча партий в Парламенте, “честнейшие” выборы и голосование, подковерная возня, предательства, подкуп и подставы, что суть – молодая демократия. У старой демократии есть такие же болезни, но они менее ярко выражены и разумное правительство старается это купировать какими-то своими способами. Но это не значит, что старые, или зрелые демократии самые честные и самые безошибочные. Косяки есть везде, даже у вымышленного Императора Человечества есть, что уж там...

====== Глава тридцатая. То, что осталось ======

Ноябрь 1592 года

Первые звонки меняющегося политического расклада зазвучали ещё в сентябре. Питера ни с того ни с сего отправили на строительство нового города. Указ подписал Тихий Орлан, сказал, что так надо. Вроде уступка оппозиции, чтобы в будущем слупить с них побольше. Питер не политик. Вообще. Будь у него хоть какая-то политическая жилка, он бы хорошо устроился и в предыдущей жизни, заседая где-нибудь в комитете по защите прав коренных меньшинств. Были такие комитеты. Со временем стало модно громко говорить о том, что права коренных американцев ущемлены, нужно восстанавливать, хотя бы деньгами. Как будто это что-то могло изменить. Отец, вот кто мог бы крутиться в этом политическом водовороте. Пусть он и не был беспринципной политической акулой, но правила игры знал, заседал в комитете по восстановлению наследия могавков Канады, верил, что можно сохранить то, что осталось. Он бы не потерялся в этих безумных каскадах соглашений, договоров, долгов и уступок. Он бы подошел гораздо лучше. И, честно говоря, он был тем человеком, который должен был быть на месте Питера. Он такой же солдат, правда служил на флоте, он знал больше Питера, был лучше готов к формированию у могавков государства. Пусть сталь он получить бы не смог, или далеко не сразу, но европейцев победит не сталь. Европейцев победит единство. Именно то, чего не смог получить Питер.

Новый город было решено основать рядом с совместным шахтерским поселением могавков и кайюга. Фактически, это оказалось рядом с городом Филадельфия, во всяком случае, на реке Делавер. Первым делом был поставлен форт, где поселили строителей и их семьи. Помимо строителей были расселены колонисты из Сердца-Стали, которые решили уходить из города.

Питер без особого энтузиазма взялся за дело, но от него и не требовалось особого рвения. Черный Бобёр с основной массой учеников переехал в новый город, где решил основать новое сталелитейное производство. Место обещало стать новым центром металлургии, так как железная руда была в шаговой доступности.

Щедро выделенный бюджет позволял размахнуться на широкую руку, поэтому заложили стены, закрывающие площадь в две с половиной квадратных мили. Когда ещё только размечали землю под стены, начали строительство первых жилых домов в центре. Было решено поставить трехэтажный дом для старейшины города, а также двадцать многоквартирных трехэтажных домов. Строителей было очень много, правда как в прошлый раз не получилось. Теперь лишь меньшая часть прибывших инородцев готова была вкалывать сезон, ради комплекта доспехов или меча, большая часть предпочла получить серебро. Товарно-денежные отношения вошли в жизнь практически всех близлежащих племен, многие племена вне Лиги уже расплачивались между собой золотыми и серебряными монетами Лиги. Но были и такие, которым проще было строить сезон и получить высококачественные доспехи или меч, чем платить за них в лавке, но дороже.

За месяц возвели небольшой дом для старейшины, где поселился Питер с семьей. Следующие два месяца ушли на один дом для двадцати четырех семей. Черный Бобёр поднял сталеплавильную печь и построил большую мастерскую с механизированными молотами, высокотемпературными горнами и прочими станками, где ударными темпами лили стальные изделия. Параллельно была поставлена стеклоплавильная мастерская, где был только один заказ. Оконное стекло. Качество стекла было такое, что его уже с руками бы отрывали в Европе, но на продажу пока стекло не отправлялось, нужно было подготовить рынок, чем сейчас занимался Эктор и его османские друзья.

Люди работали с энтузиазмом, рукастых ремесленников из инородцев пообещали расселить в городе, поэтому желающих обучиться хоть чему-то было навалом. Часть племени шауни решила поселиться в этих краях, перейдя под власть ирокезов, которые активно продвигаются на запад, подчиняя всё больше племен. В настоящий момент для них это был лучший выход. Мигрировать они любят и умеют, но если вот ирокезы всё же их догонят, условия будут другими. Поэтому они решили подрядиться на строительство, чтобы просто осесть в новом городе, тем более прецедент уже был, когда при строительстве Сердца-Стали, многие строители просто остались жить в городе и окрестностях. Их никто не гнал, а если они присоединялись целым родом, то давали жилье и место в совете. Сейчас же это сделать намного сложнее, если речь идет о Сердце-Стали. Жилье там уже не продавалось, и этот вопрос уже был причиной серии убийств и судебных процессов. В глазах многих аборигенов Сердце-Стали является местом мечты. Лучшие условия для жизни, шанс стать чем-то большим, чем являешься.

После того, как было достроено пять многоквартирных домов, принялись за строительство полноценного порта. Причал был построен ещё до начала возведения стен, через него проходили все строительные материалы из Сердца-Стали.

Шли месяцы, Питер совсем не интересовался политическими событиями в Совете Старейшин, как оказалось, зря.

Его вызвали в столицу, специально отправив бригантину “Прощальный подарок”. Капитаном бригантины был Поющий Горностай, молодой парень, который начинал вместе с Деревянным Змеем, прошел головокружительно быстрый путь от матроса до капитана. Талантливый парень, чувствующий океан.

Сердце-Стали встретил Питера повседневной шумихой порта, которая совсем не уменьшилась за стенами. Кто-то что-то покупал, кто-то тащил большой шкаф в соседний дом, кого-то забирали за правонарушение воины-законники, всё как обычно. Но Питер от этого уже отвык. Тишина безымянного пока города отучила.

Его дом был пуст и пылен. Все вещи уже давно перевезли, лишь старые рисунки сыновей на стенах, да неказистая самодельная мебель напоминали о том, что здесь кто-то жил. Зачем-то по его душу прибыли четыре воина из Стражи Старейшин. Это такое подразделение воинов, которое занималось исключительно охраной Зала Совета Старейшин, самих старейшин и выполнением отдельных заданий от них же.

– Пэйта Хэссун, вам следует проследовать за нами. – неизвестный воин из могикан, обладал чуть более высоким голосом, чем обычно присущ взрослому мужчине, но был силен и опытен, если верить наметанному глазу Питера.

Питер, подозревая что-то недоброе, проследовал за ними.

– “Неужели?..” – подумал он, входя в Зал Совета и сдавая оружие на пропускном пункте.

Опасения подтвердились. В зале уже собрались все старейшины. Присутствовал Тихий Орлан и Ушастый Бизон, первый был в кандалах и в клетке для подсудимых. Питера поместили в клетку, сопротивляться было бесполезно. Дело приняло очень серьезный оборот. Начался судебный процесс. Единственный вид процесса, на котором Верховный Старейшина может быть в качестве подсудимого. Как обычно, протокольные слова обвинения, защита была, но адвокат что-то больше слушал, меньше говорил. Как выяснилось в процессе, ни один даже самый крутой адвокат из двадцать первого века тут не поможет.

– ...решение касательно бывшего Верховного Старейшины Тихого Орлана, лишенного данной должности на предыдущем слушании. В связи с тяжестью совершенного преступления, а именно, покушения на убийство старейшины Дерзкого Сапсана, но с учетом былых заслуг, решено: конфисковать всё движимое и недвижимое имущество, лишить статуса жителя города Сердце-Стали, лишить всех наград и запретить занимать руководящие должности в государственных структурах Лиги. Вердикт окончательный и обсуждению не подлежит. – зачитал решение старейшина-судья. – Далее, постановляем: с шестнадцатого декабря 1593 года, Пэйта Хэссун лишается звания Мудрец Совета Старейшин и теряет статус жителя города Сердце-Стали. Ему отныне запрещается постоянно проживать в городе и его окрестностях в радиусе двадцати миль.

Питер молча выслушал постановление. Их обыграли, причём Орлан сам подставился. Терпения у него не хватило, чтобы вынести бесконечные нападки Дерзкого Сапсана. Тот в дебатах далеко не последний, ещё и хороший оратор. Вдобавок, он нашел себе протеже в качестве нового боевого вождя. Некий Пылающий Топор из кайюга, который был элитным воином их племени, сильным и быстрым, а главное, молодым. А ещё он был предан лично Дерзкому Сапсану, который спас его род от истребления враждебными одживбе. Их старейшина погиб в схватке, а остатки рода Сапсан принял в свой род, создав прецедент. А всё ради своего боевого вождя. Влияние его взметнулось до небывалых высот, его уже всерьез рассматривали как нового Верховного Старейшину, так как Тихий Орлан вдруг всем показался “уже не тем”. Тот и не выдержал, нанял одного из наемников де Сарагосы, который за неприличные деньги подвизался совершить первое в истории Лиги политическое убийство. Пылающий Топор обезвредил неудавшегося убийцу в момент покушения. После пыток тот сознался, что решился на убийство самостоятельно, ради денежного вознаграждения от Тихого Орлана, а остальные наемники не знали о сговоре.

В итоге наемника казнили четвертованием, а предварительное слушание дела Орлана показало, что тот со всех сторон виноват. Каким-то образом приплели и его, хотя Питер вроде как только узнал об этом. Возможно, это Сапсан, на волне своей взметнувшейся ещё выше популярности, подсуетился для устранения всех потенциальных угроз. В итоге Питера пригласили только на вынесение приговора. Формальность, с которой Тихий Орлан должен был уйти на плаху, но Совет решил смягчить наказание.

Ушли при своих, точнее Питер ушел при своих, а вот Орлан лишился всего. Власти у него не осталось никакой, Высокие Люди уже выдвинули другого кандидата, а его изгнали, на всякий случай. Питера изгнание не коснулось, хотя формально изгнали и его.

– Да и сдался нам этот долбанный город? – улыбнулся Питер Тихому Орлану, который безэмоционально сидел на лавке в старом доме Питера. – Ты там не был просто, новый город имеет большой потенциал, я тебе как бывший мудрец говорю, хе-хе! Главное не тухни сейчас, всё наладится! Мы тут целое государство построили за какие-то считанные годы, а там мы вообще империю забабахаем!

– Да ты не понимаешь! – вдруг вспыхнул старик. – Думаешь тебя туда отправили просто так?!

– Нет. Чтобы я не мешал им готовить смену власти. – ответил Питер.

– Да ты глупее, чем я думал! – яростно, сквозь зубы проговорил Тихий Орлан. – Будь ты или не будь в Сердце, они бы все равно скинули меня! Всё готовилось гораздо раньше и продуманнее! Ты строишь новый город, он растет и развивается, начинает постепенно приносить прибыль, пока этого не произойдет, тебя не тронут! Но, как только он превратится в аналог Сердца, придет сучий Сапсан и скинет тебя и твоих людей!

Питер догадывался о таком незамысловатом маневре, но он-то хотел утешить старика...

– Допустим. – кивнул он. – Это понятно. А кто сказал, что я не буду бороться?

Май 1593 года. Новый город

Город рос. Стена была возведена на пятьдесят семь процентов. Утверждение Тихого Орлана подтверждалось неоднократно. Субсидии из бюджета Сердца-Стали отчислялись стабильно, несколько раз приезжали проверяющие. Сам же бывший Верховный Старейшина создал прецедент. За эти неполные полгода было совершено уже три политических убийства. Одного убийцу, который был родом из могавков, поймали и казнили, вместе с заказчиком, одним из старейшин Нейтральных. Двое других совершили свои преступления безнаказанно, но отряд Леона де Сарагосы не досчитался двоих солдат, которые отчалили на английском судне, прямиком мимо испанских колоний.

В связи с этим Дерзкий Сапсан принял решение отселить испанцев подальше от города. Местом отселения был выбран строящийся город, в черте которого было приказано построить казарму для наемников. Слово – дело. Питер лишь посетовал на блажь спятивших там на олимпах старейшин и дал указание возводить здание. Наемники были очень огорчены “отрывом от сиськи”, то есть удалением на недосягаемое расстояние от казино и трактира. Некоторые завели женщин, которые переехали вслед за ними. Обрастали они связями и привязанностями, это неизбежно.

Леон был доволен, так как уже скопил потрясающую для наемника сумму сбережений, и это при том, что он позволял себе временами нажраться как свинья или проиграться в казино. Он оказался превосходным мечником и дуэлянтом, поэтому его услуги инструктора были весьма востребованы. Бизон был его личным учеником, щедро сыпля золотом, чтобы перекупить всё его время. По большому счету, всё личное золото, получаемое Леоном исходило от Ушастого Бизона, Белого Карибу и Спящего Медведя, который заезжал на выходных и брал уроки мастерства. Также они, за отдельную плату, брали уроки придворного этикета, но тут уже сам Леон был не очень силен, так как за эти годы многое подзабыл. Выручал его оруженосец Хименес, который с рождения при дворе и все эти расшаркивания знает лучше библии. Хименес был парнем честным, поэтому брал по пять серебряных за урок, что развеяло весьма крошечные сомнения Бизона в благородстве подрастающего рыцаря. Питера это забавляло, а потом он подумал, что сыновьям будет не лишним овладеть этикетом и фехтованием. Поэтому помимо усиленной тренировки по стрельбе они ещё тратили остаток дня на изнурительные тренировки. Питер сказал парней не жалеть, чтобы вышел толк. Толк начал потихоньку выходить. Сверстники с завистью смотрели на элегантно фехтующих пацанов, которые осваивали дестрезу(1). Леон был не из тех идальго, которые изучали фехтование только для успеха на многочисленных дуэлях Старого света. Он принял её как философию, которая следует с ним всю его жизнь с того дня, как его отец нанял мастера дестрезы для обучения. Поэтому Питер, видя профессионала, платил ему по четыре золотых в неделю, чтобы тот мог выкроить время во внезапно плотном графике. Сам Питер учиться фехтованию не собирался. Те приемы, которые он отработал за эти годы, позволяли уверенно биться в строю, а на индивидуальную схватку у него есть винтовка и два пистолета. Пистолеты были двуствольными, изготовленными лично. Стволы были переломными и заряжались патронами, которые Питер с величайшей осторожностью снабдил капсюлями с гремучей ртутью. Стреляли они без сбоев, но он имел лишь сто патронов, которые, впрочем, мог изготавливать сам, но в ограниченных количествах. Время капсюльных винтовок ещё не пришло, и придёт не очень скоро. Лет тридцать на создание соответствующей инфраструктуры, ибо подготовленных химиков у него нет, а плохо подготовленные будут взрываться слишком часто, чтобы производство имело хоть какой-то эффект.

– Как назовем город? – вдруг спросил Ушастый Бизон, сидя перед Питером за обедом.

Мэка сегодня подавала толченный картофель с фасолью. Самая долгоиграющая блокнотоносица Река ей помогала на кухне.

– Спошиба, любимая. – Питер хлопнул проходящую жену по заднице. Рот был набит едой, та игриво улыбнулась и молча пошла дальше. – Город? Кхм. Думал об этом.

– Как тебе название “Камелот”? А? А? – Бизон как всегда широко улыбнулся. Он знал, что его улыбка располагает к нему собеседника. Невозможно не улыбаться в ответ, глядя на добродушную улыбку этого хладнокровного убийцы. – Да скажи, самое оно!

– А ты типа Артур? – с подначкой спросил Питер. – Не. Нужно что-то более серьезное. Могавк.

– Что? – не понял Бизон. – Причём здесь людоед(2)? Ещё и на наррагансеттском.

– Город ест людей. – улыбнулся Питер. – Приходят и приходят, а выходят далеко не все, ха-ха.

– Не... – Бизон как-то брезгливо поморщился. – Ещё подумают, что мы людей едим. Ещё есть идеи?

– Ониконра. – предложил Питер.

– Разум? – в дом вошел Тихий Орлан. – Неплохо. Но как вам вариант Скенен?

– Мир? Тоже ничего, дядя. – Бизон почесал затылок. – Жена у тебя шикарно готовит. Знал бы, что она такая мастерица, сам бы женился!

– Момент безвозвратно упущен, приятель. – рассмеялся Питер. – Кенрекс?

– Лев... Неплохо, неплохо... – потёр степенно подбородок Тихий Орлан. – Каренна...

– Песнь? Да не! – замахал руками Бизон. – Подумают, мы тут певуны одни сидим, пердим и поём!

– Записываю. – Питер принял у мигом подскочившей Реки блокнот и чернильницу. – Первый вариант – Могавк, второй – Ониконра, третий – Скенен, четвертый – Кенрекс, пятый – Каренна. Вроде всё. Камелот рассматривать не будем, несерьезно.

– Уж посерьезнее Песни! – возмутился Бизон. – Вечно вы отмахиваетесь от моих идей!

– Ну... ну... – Тихий Орлан потрепал его по затылку. – Будут ещё города, обязательно будут...

Комментарий к Глава тридцатая. То, что осталось 1 – Дестреза – испанская школа фехтования. Одна из сильнейших школ своего времени, использующая такую вещь как биомеханика. Фехтование велось эспадой и дагой, но включало иногда и другие виды оружия. В своё время включала меч и щит, но со временем мутировала в современный вариант “шпага и дага”. Вместе с дестрезой по всей Европе распространились и эспады. Была очень популярна в ту эпоху, да и сейчас мастеров ходит немало.

2 – Дамы и господа, я называю племя могавками, потому что слово прижилось для этого племени и их все сейчас так и называют. Но! Сами себя они называют Каниенкехака, что переводится как Люди Кремня. Представляете, как я бы охренел выписывать эту конструкцию каждый раз. Поэтому называю их могавк, ибо подразумеваю не людоедов, а конкретный народ. Но вот могавк переводится с наррагансеттского именно как “людоед”, без переносных значений и эвфемизмов. Бизон этот язык слегка знает, поэтому так удивился.

Всем привет!

Народ, знаю, глава короткая, зато уже сегодня, а не “может быть завтра, или послезавтра”. Но это же не три страницы, не четыре, а целых пять!

Вы наверное догадались уже? Правильно!

1. Могавк – Людоед