Текст книги "Гайавата (СИ)"

Автор книги: Нариман Ибрагим

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 37 страниц)

– Это мне-то?! – возмутился Питер. – Да это я вам всё готовое несу! Бронзу надо? На! Сталь? Держи! Броню воинам? Да пожалуйста! А когда я что-то прошу, “всё тебе принеси, да на блюдечке подай, Пэйта”! Орлан, либо выгоняй её нах№й, либо пусть засунет свой язык себе в ж%пу! Задрала уже! Каждый раз воняет!

– Щенок... – зашипела Голубая Вапити.

– Он прав. – пресёк начавшийся спич Тихий Орлан. – Ты много говоришь, едко комментируешь, а пользы нет. Первое предупреждение. Третье предупреждение будет означать, что ты уходишь из совета. Я ясно выразился?

– ... – с нехорошим взглядом промолчала Вапити.

– НЕ СЛЫШУ! – рявкнул Орлан.

– Ясно. Поняла. – ответила мать рода.

– Но в чём-то она права, в то же время. – взял слово Бородатый Утёс. – Раз уж твои ученики уже вырастили своих учеников, Пэйта, пора тебе и самому участвовать в Совете Лиги. Нашего влияния хватит, чтобы продвинуть туда своего мудреца.

– Мудреца? – не понял Питер.

– На старейшину ты... – Орлан скептически оглядел его. – ...совсем не похож. Но есть мудрецы, которые не дожили до седин, но обладают столь острым умом, что племя сильно проиграет, если его не будет в Совете. В этом году Совет Лиги будет проводиться у нас. Мы инициаторы, нам и кормить делегатов. Представим тебя, будешь свои интриги проворачивать самостоятельно, скажем про тебя правильные слова...

– ...с нужными людьми познакомим. – продолжил за ним Бородатый Утёс. – Сегодня я расскажу тебе, кто чего стоит в Совете...

– ...к кому какой подход применять, когда захочешь попросить поддержки. – продолжила за ним Черная Лодка. – Я там недавно, но уже кое чему научилась.

– Хорошо. – кивнул Питер.

Не то, на что он рассчитывал, но хоть что-то. Он себя в политике вообще не видел, слишком много болтовни. Но если оно хоть немного напоминает вот такие внутриродовые совещания, то сверхсложностей быть не должно.

Осень 1588

Пришли новости из Старого Света. Пришли в Гавану, ещё осенью, но к Питеру они прибыли только в декабре.

Непобедимая армада, потеряв двенадцать из двухсот семидесяти кораблей, смогла сокрушить англо-голландский флот. Десант был высажен в Корнуолле, замки осаждены и взяты. Реакция англичан проявилась только через неделю, они собрали ополчение и попытались сбросить укрепившихся испанцев в море. Безрезультатно. Благодаря доминированию на море, испанцы беспрепятственно снабжали свои силы, с каждым рейсом наращивая своё военное присутствие. Англичанам нужны решительные действия, но Елизавета I видимо ещё набирается решительности.

Питер порадовался, что испанцы надолго лишили англичан и голландцев колониальных амбиций, но его теперь тревожил вопрос: “А что теперь мешает им колонизировать Северную Америку?” Судя по истории, испанская колонизация шла вплоть до обретения Мексикой независимости. Республика Техас отпочковалась от независимой Мексики и вошла в состав САСШ, а не возникла самостоятельно. А если Испании не будет мешать английский флот, френсисы дрейки с генриями морганами?

– Проклятье... – Питера такие мысли застигли в Зале Совета, когда он начал осмысливать только что прочитанное письмо от Эктора. – Нам вообще дадут спокойно покорить этот континент?!

– Ты чего разорался, Пэйта? – заглянул в Зал Совета Бизон.

– Да прочитал новости от Эктора. Англичан в ближайшие годы можешь не ждать. – ответил Питер. – Жди испанцев.

– А какая разница? Они же одинаково хорошо рубятся стальным мечом! – не понял Бизон.

– У испанцев относительно недалеко есть неплохо развитые колонии, с лояльным населением, производственной базой, кораблями... Как бы они не повернули конкистадоров в нашу сторону... – Питер решил обкатать эту мысль в голове. – Не! Это я труса праздную. Уже год прошел с момента точного установления местонахождения нашего города испанцами, а тут максимум полтора отряда оборванцев проходило. Сдаётся мне, что они просто дадут нам кучу времени...

– Вождь, вождь! – позвали Бизона.

– А? – развернулся он к двери, в которую ворвался посыльный.

– Бледнолицые, много, высадились в двух дневных переходах! – доложил тот.

– Накаркал ты, Пэйта! – Бизон поднял прислонённый к стене меч в ножнах. – Пошли, нужно собрать военный совет.

Земли Высоких Людей. Территория несуществующего пока Плезант Плейса

– Разобьем здесь лагерь. – высокий усатый испанец в кирасе и морионе, воткнул в землю под ногами трость. – Завтра с утра пойдем дальше, к вечеру будем у этого мифического города, если карта не врёт.

– Да, господин. Будет сделано, господин. – склонился его слуга, пожилой мужчина непонятной внешности и национальности. С таким оттенком кожи и чертами лица, он равновероятно мог быть и испанцем, и итальянцем, и метисом, кем угодно.

Начался процесс остановки обоза, который был высажен день назад на удобном пляже, откуда решено было идти пешком. Корабли будут ждать посыльного, чтобы прибыть к захваченному городу.

То, что город будет взят, испанец не сомневался. Не даром он аделантадо(1) Луис Давила, внук самого Педрариаса Давилы, который самого Писарро на инков отправлял. Чей отец Эрнандо де Сото, сгинувший в землях дикарей далеко на севере.

Луису очень сильно повезло, что обнаружился этот город, который, если верить байкам ходящим среди солдат, является одним из пресловутых семи «золотых», которые испокон веков стоят на этом континенте и ждут, как бы их кто-то захватил. До обнаружения этого города никто не собирался никому давать титулов аделантадо и отправлять экспедиции куда-либо. Очень удачно Луис узнал об этом городе, о планах Прелата Гавриила на него. Вовремя поднесенные мешочки с золотом, нужные слова и аделантадо становится Луис Давила, а не какой-то там внук Писарро, пусть и тоже потомок достойного рода конкистадоров, но совсем не годный для опасных экспедиций. Луису показалось, что тот даже вздохнул с облегчением, когда объявили не его. Впрочем, каждому своё.

Теперь, спустя три месяца подготовки, сборов и путешествия, они высадились на враждебном берегу. В голове Давилы уже сформировались планы, куда он потратит награбленное золото. Пусть у него присутствовал здоровый скепсис, касающийся несметных сокровищ, но то, что кое-какие богатства в городе быть должны, не подлежало сомнению.

Почему-то мелькнула шальная мысль устроить укрепления вокруг лагеря, на манер старых романских легионов... но была отброшена. Дикари не осмелятся напасть ночью, это требует высокой организации, дисциплины, чтобы иметь хоть какую-то эффективность. Да и потом, они банально могут не знать об их приходе, спокойно засыпая в темноте хибар и халуп. Да и кто нападёт на полторы тысячи человек, из которых пять сотен идальго?

У Луиса есть пушки. Ядра, чтобы разбить примитивные дикарские стены, картечь, чтобы проредить их дикарскую толпу, когда они в отчаянии побегут в самоубийственную атаку. Всё как у Кортеса, слишком сложно быть не должно.

Под такие успокаивающие мысли, Давила уснул в своём шатре.

Снился сон, как он возвращается в Гавану на набитом золотом галеоне, ему дают титул губернатора захваченных земель, он грабит местных дикарей, те несут ему золото, самостоятельно и с энтузиазмом. Прекрасный сон, который был прерван криками и паникой.

Луис выхватил рапиру и выбежал наружу.

В лагере творился форменный бардак. Люди бегали кто куда с факелами, кто-то поджег палатку, стреляли в лес из аркебуз, артиллеристы уже разворачивали пушку в сторону леса.

– А ну прекратить! – заорал во всё горло Луис. – Что за бардак тут происходит?!

– Господин аделантадо... – подбежал слуга. – Дикари напали на наш лагерь!

– Где эти дикари? Вы тратите зелье на кусты и деревья! Прекратить огонь!!! – начал багроветь конкистадор.

Сержанты начали организованно утихомиривать стрелков и паникующих обозников. Ажиотаж спал и всем стало ясно, что никто не нападает. Но вот девятнадцать трупов говорят об обратном.

– Как они погибли? – спросил Луис, когда их собрали в один ряд.

– Пятеро сгорели в палатке, которую случайно подожгли, один напоролся на своё копье, остальные были убиты стрельбой из кустов. – доложил слуга, протягивая что-то Луису. – Пули непонятные, тяжелые и длинные.

– Дай сюда! – конкистадор взял в руку смятую свинцовую пулю, в кавернах которой остались куски плоти неудачника, которого она пробила навылет.

Свинец, обычный свинец. Основание пули превратилось в розочку, но носик и середина тела сохранились в относительной целости.

– Встречал ли кто-нибудь что-то подобное? – оглядел собравшихся идальго Луис.

– Никогда...

– Дивно...

– Я видел длинные пули!

– Кто это сказал? – оживился Луис.

– Мануэль Тартилья. – представился виденный несколько раз Луисом солдат. Не идальго, вроде наемничал в Старом свете. – Работал в мастерской в Толедо, мастер пытался улучшить пули, чтобы их не болтало в полёте. Пытался делать их длинными, но они летали ещё хуже, чем короткие, поэтому он бросил это занятие.

– Видимо, зря бросил... – прокомментировал кто-то из толпы.

– Она кирасу насквозь пробила...

– Разговоры! – остановил намечающуюся волну разговоров Луис. – Кто может мне сказать, как это началось и где в это время были караульные?

– Я! – шагнул вперёд Диего де Коэлья. Идальго, из знатной семьи. – Караульный поднял тревогу, когда открылась стрельба из кустов. Вспышки видели, основные потери мы понесли в первые секунды. Потом враги ушли, а неразбериха продолжилась.

– Понятно. – Луис недовольно оглядел присутствующих. – Усилить кара...

Грохот выстрелов прервал его. Семь человек вокруг него упали, руку обожгло болью.

На этот раз артиллеристы были оперативны и выстрелили в кусты картечью. Луис не дал вновь подняться панике, раздал нужные приказы, а затем направился в свой шатёр, чтобы ему перевязали рану. Пуля, пробившая грудь Диего де Коэлья, сильно ослабленная прохождением через всё тело, впилась в предплечье правой руки, застряв в плоти. Слуга вытащил пулю и кусочек хлопковой рубахи Диего из раны.

До утра практически никто не спал. Было ещё два таких внезапных обстрела, но они уже не причинили такого урона. Солдаты и обозники не шастали где попало, караульные же держали мушкеты наготове, как и артиллеристы орудия. Видимо, артиллеристы нанесли им какой-то урон, раз они стали очень осторожны.

Утром двинулись по дикой тропе, которую кто-то когда-то использовал в качестве дороги, поэтому пушки проходили свободно. Возможно, здесь часто перемещались волокуши, применяемые дикарями, которые не ведают колеса.

Так или иначе, до стен города добрались за световой день. Теперь, видя высокие стены из сплошного камня, Луис понял, что разведчики не соврали. Это серьезное укрепление, которое будет очень сложно взять. Хорошо, есть пушки и много пороха с ядрами.

Самое странное, он никогда прежде не видел таких звездообразных крепостей, с острыми углами стен, отдельными башнями и отсутствием сплошных рядов пушек на стенах.

– Строим укреплённый лагерь. Артиллеристов на холм, пусть пристреливаются к стене. Я хочу дыру вон у того бастиона через четыре дня! – начал отдавать распоряжения Луис. – Вырубить лес и построить частокол, не позволять кому-то выходить из этой крепости. Роберто, возьми сотню конных идальго и патрулируйте окрестности. Убивать всех, кто попытается выйти или войти! Приказ понятен?

– Да, сеньор! – идальго Роберто де Кордуба кивнул и развернул лошадь в сторону организуемого места для кавалерии.

За фортификационной суетой наступила ночь. Артиллеристы затащили на холм орудия, но решили начать пристрелку со следующего утра. Укрепления достроены, обстрелять лагерь из темноты теперь не получится. Солдаты и идальго собраны, готовы к осаде. Много времени она занять не должна, главное пробить стену.

– Господин, с вами хочет поговорить главный артиллерист. – позвал его слуга.

– Ну? – Луис отвлёкся от изучения карты, на которую уже нанесли примерный контур крепости и местоположение осадного лагеря.

– Не пробьем мы стену. Или пробьем, но через пару недель. – сходу огорошил его артиллерист, сеньор Альберто Витруччи.

– Это с какого перепугу? Пушки сломались? – не понял конкистадор-первопроходец.

– С пушками полный порядок. На удивление хорошо сохранился порох, но эти моряки его хранить умеют. – покачал головой итальянец. – Нет. Проблема со стенами. Мы подсчитали, толстые они сильно. Практически невозможно будет расковырять их чугунными ядрами.

– Вы по ним стреляли? Нет? Тогда откуда такие смелые заявления? Может камень мягкий? Может они полые внутри? Откуда вы знаете?! – с каждым вопросом Луис все сильнее багровел. – Приказываю вам провести стрельбы, а не делиться со мной ощущениями!

– Есть!

Артиллерист вышел наружу и Луис снова вернулся к изучению карты. Через некоторое время слуга подал обед, Луис же занимался занесением событий в личный дневник. Раздался грохот канонады.

– Маурисио, приберись, пойду посмотрю, что там происходит.

– Будет исполнено, господин...

Конкистадор взял свою рапиру и направился на холм. Артиллеристы там активно банили орудия, а итальянец задумчиво смотрел на башню.

– И какие теперь выводы? – спросил Луис.

– Полностью подтверждены мои, хм... ощущения. – повернулся к нему артиллерист. – Мы тут месяц простоим, при условии, что ядер и зелья хватит.

– И зачем мы вас тащили с самой Гаваны?! Может было проще сбросить вас в море, пока была возможность?! – вскипел Луис. – Какого дьявола могучие испанские орудия не могут разбить дикарскую стену?!

– Смею вас заверить, что с такими стенами ожидаешь встретиться в Италии, во Франции, но никак не в Новом Свете! – начал оправдываться итальянец. – Это очень похоже на работу Микеланджело во Флоренции! Но я авторитетно заявляю, что эта работа лучше итальянских и французских вместе взятых! Мертвых зон, которые вы могли бы использовать при штурме, просто нет! Я не знаю что у них за артиллерия, но вижу бойницы для орудий, которые будут сечь подбирающихся штурмующих картечью. Это точно не дикари, сеньор.

– Разведка установила точно, там индейцы, тупые индейц...

Раздался громовой рокот. Луис своими глазами увидел летящее в них нечто. Это нечто попало в самое дальнее орудие и исковеркало его взрывом. Итальянец опал на землю, на его серой от пыли рубашке проступило багровое пятно. Луис даже не успел осознать, как ему повезло не получить осколок металла куда-нибудь в тело, как уже мчался прочь. За его спиной раздался рокот, очередное нечто упало на холме артиллеристов. Взрыв, и над головой Луиса пролетел чей-то сапог. Ещё раскат, взрыв. Пробежав приличное расстояние до своего шатра, он обернулся. Холм артиллеристов потерял возможность называться так. Орудия были искорежены, лафеты сломаны, стволы погнуты, расчёты тоже больше не существовали. С Луисом сбежало лишь трое, остальные нашли свою смерть там. Потрясающая скорострельность орудия врагов застала их врасплох.

– Что это было, мать вашу?! – Луис затормошил выжившего артиллериста.

– Я не знаю, сеньор! Я не знаю! – ответил тот, нервно дёргаясь. – Дьявольщина! Очень мощный взрыв! Это не ядра! Это бомбы! У них там мортира!

– Что?! Любой дурак знает, что из мортиры можно стрелять только по городам! Точность ниже чем у твоей сломанной пушки! – не согласился другой артиллерист. – Это что-то другое!

– Заткнитесь! – остановил их конкистадор. – Сходите, посмотрите на холме, может кто-то выжил!

В голове сквозила мысль, мысль о том, что он зря связался с этим “золотым городом”.

Крепость. В то же время.

– ...вот поэтому артиллерию и называют богом войны. – закончил свою речь Питер. – Никогда, никогда не суйтесь под стволы орудий! Если не картечь, так ядро сделает с вами такие вот вещи.

Питер ещё раз взглянул на холм, на котором тела артиллеристов испанцев перемешались с орудиями, ядрами, порохом и лошадьми.

Сегодня было первое боевое применение экспериментального артиллерийского орудия, разработанного Питером и не имеющего аналогов в мире. Посреди бастиона №6 был установлен подвижный лафет, на котором смонтирована сама пушка. Калибр её восемь дюймов, стреляет исключительно бомбами. Пристрелку производили давно, тот холм, куда испанцы затащили свои пушки, был самым удобным местом для ведения огня по крепости, поэтому к нему пристрелялись в первую очередь. Скорострельность этого уникального орудия три выстрела в минуту, что прекрасно для такого калибра.

В чём же уникальность? Первое – взрыватель на основе бертолетовой соли. Химия там не слишком сложная, Питер смог осилить производство небольших количеств бертолетовой соли, из которой он делал капсюли. Детонация производится ударом молотка по капсюлю, который вставляется в отверстие у казны. Второе – орудие казнозарядное. Питер смог обеспечить надлежащую точность при притирке деталей, чтобы казна надёжно запиралась. Поэтому снаряды к ней идут унитарные, с точно отмеренной порцией пороха для отправки к противнику. Открывается камора, в неё помещается снаряд, затем пороховой картуз, камора запирается на полуоборот. Далее вставляется капсюль в отверстие, движение заслонки, в заслонку вмонтирован ударник, по которому нужно ударить молотком. Ударник вызывает детонацию смеси бертолетовой соли с серой, та в свою очередь, вызывает детонацию заряда. Система в изготовлении не слишком сложная, но содержит в себе слишком много ноу-хау, чтобы можно было допустить попадание её в руки европейцев.

Вообще, если европейцы попадут внутрь города, будет настоящая научная революция в Европе, так как даже без допроса аборигенов, которые скорее всего будут перебиты, многие вещи и сами скажут своё назначение. Например, вон те артиллеристы, не будь они так мертвы, быстро бы разобрались в назначении деталей орудия и принципе его работы. С бертолетовой солью возникли бы проблемы, но они бы знали саму концепцию, и через годы смогли бы подобрать верный рецепт, или заменить аналогом. Искушенный разум, покажи ему цель, быстро изобретёт логическую цепочку, ведущую к ней. А сейчас в Европе как раз невиданный расцвет мозгов, которые с каждым годом будут делать открытия всё смелее и смелее. И перестанут озираться на церковь, которая потихоньку теряет позиции.

– Ну что? Усвоили урок, воители, бл№дь?! – Питер грозно уставился на понурившихся воинов, столпившихся на бастионе.

Во время ночных налётов, кое-кто почувствовал себя бессмертным и решил дать ещё один залп с той же стороны, за что поплатился жизнью, так как испанцы не сплоховали и дали залп крупной картечью. Трое мертвы, два мушкета приведены в негодность, впрочем как и комплекты брони. Плевать на мушкеты и броню, два обученных стрельбе воина легли в землю сегодня утром, над их головами уже водружены могильные камни.

– Ещё одна сука посмеет ослушаться меня, я её в это орудие вместо снаряда запихаю и отправлю к испанцам! – прорычал Питер. – Я специально для вас, до№бо%бов, писал установление, где жирной линией подчеркнул пункт про ведение беспокоящей стрельбы по организованному противнику, обезьяны вы тупые! Это было элементарное правило! Я от вас не требовал многого, идиоты!

Воины ничего не ответили. Питер был прав, а ещё они действительно читали это установление, но не придали значения каким-то глупым правилам, они же воины, а это пергамент!

– Что будем делать дальше? – спросил Ушастый Бизон, который не стал участвовать в вылазке, ибо не по статусу ему беспокоить кого-то ночью одиночной стрельбой.

– Ждать. – ответил Питер, чуть успокоившись. – Деревянный Змей на “Гудзонской Изабелле” скоро начнёт обстрел их кораблей и попробует выгнать их в океан, где они будут встречены “Поворотом судьбы”, который поставит в их существовании точку. Надеюсь его адъютант не подкачает.

– Хрен знает его... – Бизон в морских боях совсем не разбирался, поэтому пожал плечами. – Но вроде Морской Желудь достаточно ходил со Змеем, ему даже прозвище дали специфическое. А то был зеленым...

– Это потому что он блевал постоянно на корабле, до Зеленого у него Коричневый прозвище было. – с усмешкой внес поправку Быстрый Волк, который только утром вернулся с разведки окрестностей на наличие других испанцев.

– Хрен с ним, но я ходил с ним на Повороте, умеет он кораблём управлять, это точно. – Бизон почесал чуть проявившуюся щетину. – А с сухопутными что делать будем?

– Пусть попробуют нас штурмовать, или уйти, когда корабли утонут. – равнодушно ответил Питер.

Ожидания у него были положительные, испанцы даже не осознают, в какую западню попали.

– Ладно, пошел я спать, что-то новая жена ночами покоя не даёт. – пожаловался Бизон.

– Я сейчас к ней человека отправлю, скажу что тебе мало ласки и ты ещё хочешь. – Быстрый Волк ловко уклонился от бизоньей попытки его поймать. – Да шучу, шучу!

Питер усмехнулся и продолжил наблюдение за лагерем испанцев. Частично он был скрыт холмом артиллеристов, но кое-что было видно.

– Остыло? – спросил он у канониров.

– Неа. Ещё полчасика, и можно стрелять. – ответил Бронзовый Сокол, пацан лет девятнадцати, который ходил ещё с Эктором на Изабелле, но был переведен в гарнизонную артиллерию. – Эй, Пороховой Енот! Ты пробанил ствол? Я что-то пропустил...

– Ой, блин! – парень чуть помладше кинулся к стволу и открыл камору.

Чуть дало дымком, с несколькими искрами.

– Дебил! – Сокол ударил его по затылку рукой. – А если пороха было бы много?! Загорелся бы нахрен! Был у нас такой эпизод на корабле...

– Так-то ты тоже дебил, совсем не следишь за подчиненными. – заметил Питер.

– Я самостоятельность и ответственность вырабатываю! – объяснил своё поведение Сокол.

С приходом Питера начали появляться новые прозвища, у крутых воинов нередки прозвища “Кирасир”, “Стальной”, “Железный”, у артиллеристов ходят “Бронзовый”, “Медный”, “Ядерный”, “Бомбический”, “Картуз”, “Болван”. Хотя последнее дают совсем уж неумехам.

Река Гудзон

Деревянный Змей поставил корабль под углом, чтобы была возможность уйти от испанцев, которые его заметили и начали предпринимать какие-то действия. Канониры взяли прицел на самый ближний корабль, который представлял из себя галеон, сейчас поднимающий паруса и маневрирующий.

– Огонь... – дал приказ Змей.

Единственное орудие Изабеллы выстрелило, отправив снаряд прямо в центр палубы галеона. Ударник сработал как надо, палубу облило горящей зажигательной смесью. Змей удовлетворенно наблюдал, как испанцы начинают оперативно черпать воду из реки, чтобы потушить пожар.

– Орудие заряжено, капитан! – доложил канонир.

– Целься! – дал команду Змей. – Огонь!

На этот раз промах. Дистанция большая, это неизбежно. Снаряд бесполезно булькнул на полкорпуса правее судна.

– Огонь по готовности. – дал приказ Змей.

– Три градуса направо. – канонир пристально смотрел на маневры галеона, который очень сильно хотел сблизиться. – Огонь.

Снаряд ударил в мачту, феноменально удачный выстрел. Такелаж и паруса загорелись. Корабль ещё плывет, но он уже покойник. На галеоне тоже это поняли и начали массово прыгать за борт. Тем временем паруса загорелись полностью, горящая парусина начала падать на палубу, поджигая просмоленное дерево. Канониры, да и экипаж встретил гибель вражеского корабля восторженным рёвом.

– Прицел на следующего по дистанции. – хладнокровно приказал Змей, опуская подзорную трубу.

Тут вдруг стал виден парус ещё одного корабля.

– Мать твою... – прошипел Змей. – Слишком рано! Какого злого духа он творит?!

Это оказался “Поворот судьбы”, который обладал более скорострельным каморным орудием чуть меньшего калибра. Он пришел слишком рано. По плану, он должен был получить сообщение о вражеском флоте день назад, с гонцами на самых быстрых лошадях, затем дождаться выхода вражеских галеонов с судоходной части Гудзона в океан и там расстрелять их с большой дистанции. Но что-то пошло не так.

“Поворот” тут же начал жечь ближайший корабль, делая по выстрелу в двадцать секунд, заставив флагманский галеон пылать.

– Черти дери! Быстрее! Стреляем и уходим! – дал команду Змей.

Галеоны отвернули от реально опасного “Поворота судьбы”, который грозил пережечь их в рамках двадцати минут, и направились в сторону “Гудзонской Изабеллы”. Морской Змей дал по ним один выстрел, безрезультатный, так как скорость снаряда была погашена парусом и он упал на палубу без детонации. Испанцы быстро выбросили его в реку.

Теперь из западни, эта операция превратилась в двойную погоню. “Поворот” Желудя преследует испанцев, испанцы преследуют “Изабеллу” Змея. Но главная цель, не позволить кораблям испанцев дойти до крепости, считай уже провалена. Галеон может догнать его, если будет идти прямо, уже проверено на “Повороте судьбы”, поэтому придётся маневрировать, искать ветер, о стрельбе речи не идёт. Одна надежда на Желудя, который вполне в состоянии будет расстрелять их, но орудие греется. Ведь говорил же он поставить несколько, чтобы стрелять непрерывно!

– Как же всё неудачно... – с беспокойством прошептал Деревянный Змей.

Комментарий к Глава двадцать вторая. Пятнашки 1 – Аделантадо – с испанского переводится как “первопроходец”. Титул конкистадора, который направлялся королём, или вице-королем, на исследование и завоевание земель, не являющихся владениями испанской короны.

Народ, люди, граждане! Новая глава.

Что-то настроение было каким-то не таким, поэтому экшена не получилось. Но прямо предчувствую, что в следующей главе он будет. Я в этом тексте пару закладочек для грядущих неприятностей оставил, кто обнаружит их, пусть сколотит полку, положит туда пирожок и триумфально возьмет его.

Да, может показаться слишком сложной технология изготовления каморных орудий, но это же не серия! Серийные изделия – согласен, охрененно трудно. Массово выпускать даже простую вещь очень тяжко, а вот штучные экземпляры, хендмейд, так сказать – не запросто, но можно. Помните, уважаемые заклёпкометристы, в могучем племени могавков ВСЕГО два каморных орудия. Одно мелкокалиберное, вторая вообще недомортира, пусть и 200-миллиметровая. Ресурс у них поганый, но скорострельность бешеная. Хотя скорость изготовления снарядов напоминает бег степной черепахи(кстати, она степная не потому что бегает как необузданный мустанг, а потому что живет в степи)

Бертолетову соль получить можно и в домашних условиях, так что сверхсложностей, как с получением чистой азотной кислоты, не вижу.

====== Глава двадцать третья. Танцы со смертью ======

Ушастый Бизон полностью отдался пляске вокруг столба войны, в который ещё вчера был вбит стальной томагавк. Вместе с боевым вождем в пляске участвовали все воины-могавки, воины-гуанчи и часть воинов-туарегов. Гуанчи всецело приняли анимистические верования могавков, в то время как туареги предпочли сохранить свою нативную религию. Хотя про нативность религии туарегов Питер мог бы поспорить, если бы кто-то решил вступить с ним в полемику. Он подозревал, что задолго до прихода ислама, они верили в высших духов и покровительство умерших предков, но кто бы спросил Питера.

Сейчас происходил внеплановый обряд ухода на войну. Технически, война началась ещё когда отряд воинов отправился с Питером убивать роанокских колонистов, обряд для них был проведен. Причём войну объявляли всем бледнолицым, чисто на всякий случай. Питер тот ритуал пропустил, так как не хотел тратить утекающее время на что-то ещё помимо подготовки к длительному походу. Непонятно, почему шаман решил устроить шоу именно сейчас, в разгар “осады”. Воины плясали вокруг столба, крича какую-то ахинею, полностью вооруженные и бронированные. Впрочем, Питеру плевать, пусть хоть макаронному монстру поклоняются или Ктулху, на боеспособность не влияет.

Этот обряд нацеливался конкретно на испанцев, с которыми теперь не получится дружить. Если на пропажи случайных и самостоятельных авантюристов вице-король мог бы закрыть глаза, хрен с ними, Север забрал их, то целую экспедицию с королевскими кораблями...

Никто такого не спустит. Пусть конкретно эти конкистадоры только сейчас осознали, в какой заднице оказались, но будут следующие. За ними следующие. А потом время экспедиций пройдет. Настоящие регулярные войска – совершенно другие правила войны. В Испании, регулярные войска – синоним слова “много”.

В прозябающих под осенним дождём испанцев Питер не верил. Их основные силы были обстреляны из гаубицы, они потеряли порядка трёхсот человек, пока не догадались отступить в лес. Питер сделал запись в своём дневнике, который носил теперь за ним самый сообразительный мальчуган из восьмилетних, что следует вырубить ещё большую площадь леса, дабы потенциальные противники уходили ну совсем уж в несусветные дали, чтобы скрыться от гаубицы.

Правда, последствия бесперебойной стрельбы были не очень хорошие. Орудие было на грани, ещё пара выстрелов и оно бы пришло в негодность. Но Питер вовремя остановил увлёкшихся канониров, поэтому обошлось без вздутий. Таким образом установили естественный лимит в двенадцать безопасных выстрелов, хотя в тот момент отстреляли тринадцать.

Перемешанных с землёй трупов насчитали около трёхсот, плюс-минус двадцать, сложно понять точно, в этих-то кучах кишок, конечностей и земли. Снаряды были не простые полости с порохом, нет. Внутри к тонким стенкам были прикреплены свинцовые шарики, которые и были основными поражающими элементами. Также Питер испытал в этой смертоносной серии выстрелов и шесть экземпляров бомб с замедлителями, которые взрывались прямо над головами бегающих в панике испанцев. Пороха в них было меньше, приоритет был отдан шарикам свинца.

– Пэйта, поднимись на пятый бастион! – запыхавшийся воин лет семнадцати забежал на плац. – Корабли!

– Какие, к дьяволу, корабли? – Питер аж вскочил с лавки, с которой наблюдал за народным танцем ирокезов.

– Гудзонская Изабелла... уф... и два неизвестных! Один горит! – воин прислонился рукой к стене, восстанавливая дыхание.

Питер помчался к бастиону, на ходу доставая из чехла подзорную трубу. Кратность у неё слабенькая, где-то х2-х3, но лучше обычного глаза. Регулировать кратность нельзя, но даже само наличие этих труб существенно облегчало жизнь Питера.

На бастионе несли службу канониры и дозорные, которые увидели корабли. У испанцев было не два, а три корабля, один из которых уже прогорел основательно, а два просто дымили местами, так как экипажи справились с пожарами. Деревянный Змей сигнализировал об израсходовании боеприпасов.

– Зарядить зажигательные. – дал команду канонирам Питер.

На горизонте появился “Поворот судьбы”, который преследовал испанцев. Морской Желудь сигнализировал о наличии восьми снарядов. Спрашивал о дальнейших действиях.

– Сигнализируй Желудю, чтобы открыл огонь по ближайшему потухшему галеону. – приказал Питер сигнальщику. – Змею сигнализируй, чтобы отходил прежним курсом.

Сигнальщик активно замахал флажками, передавая приказы морским ирокезским алфавитом, который знал на отлично.