Текст книги "Поцелуй Архангела (ЛП)"
Автор книги: Налини Сингх
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)
Архангел положил оружие на столик у кровати и спросил:
– Твои воспоминания неполные?
– Они возвращаются, часть за частью. – Елена уставилась на стену, но видела перед собой
лишь кровь. – Я всегда помнила лишь урывки, но теперь думаю, что это смешавшиеся
части одного целого. То, что я увидела сегодня...
Глаза начало щипать, руки сжались в кулаки.
– Это чудовище сломало моей матери ноги и руки, пригвоздило к кровати, заставляя
слушать, как он убивал Ари и Бель.
Рафаэль раскрыл объятия:
– Иди сюда, охотница.
Елена покачала головой, не желая проявлять слабость.
– Даже у бессмертных бывают кошмары, – тихо проговорил Рафаэль.
Она знала, что он говорит не о ней. Почему-то, от этого стало легче. Елена бросилась в
объятия Рафаэля и уткнулась лицом ему в шею – чистый, выразительный, присущий
только ему запал, наполнил её лёгкие.
– Позже я увидела разводы на ковре и поняла, что она пыталась добраться до нас, невзирая
на ужасные раны. Но он вернулся наверх и снова положил её в ту кровать.
– Твоя мать боролась за вас.
– Вскоре после того, как я её нашла, она потеряла сознание. Я тогда так испугалась,
боялась остаться с ним наедине. Но теперь её обморок мне кажется благодатью.
Внутри у неё всё перевернулось, поскольку в самых потаенных уголках сознания она
знала: Слейтер надругался над её матерью и заставил Елену смотреть.
– Я была в сознании, потому что вскоре должна была вернуться Бет из своей ночевки у
подруги. Я не могла позволить этому монстру добраться и до неё. Но он исчез раньше.
– Значит, твоя младшая сестра избежала кошмара.
– Не знаю, – ответила Елена, вспоминая отсутствие понимания на маленьком личике Бет на
похоронах Ари и Бель. – Это была её первая ночёвка. Не думаю, что после этого она
провела хоть одну ночь вне дома. Глубоко внутри она боится того, что может застать,
когда вернется.
– Ты тоже прячешь страх, – пробормотал Рафаэль. – О чём же ты так боишься говорить?
– Думаю, он что-то сделал со мной, – проговорила она сквозь слёзы, которым не давала
пролиться. Тогда он оставил её и Маргарэт в живых, в то время, как Ари и Бэль лежали
мертвые на кухонном полу.
– Расскажи мне, – голос Рафаэля напоминал ледяной бриз.
Елена обрадовалась прохладе, окутавшей ее подобно защитному одеялу.
– Я пока ещё не вспомнила ту часть. – Ее сердце сжалось, забившись в панике только от
одной мысли об этом, но она прижалась к крепкому телу Рафаэля и встретила свои страхи
с высоко поднятой головой. – Что бы тогда не произошло, это было настолько ужасно, что
я все это время блокировала события того дня.
– Возможно, твое перерождение воскресило воспоминания. – Объятия Рафаэля были
крепкими, словно гранит, собственническими, оберегающими, надежными. – Кома, в
которой ты находилась, разблокировала ту же часть твоего разума, что открывается для
бессмертных во время аншары.
Он погружался в долгий исцеляющий сон после охоты на Урама, возвращался во времена
своего детства, вспоминал невероятно прекрасное лицо матери, когда она смотрела на
сына, истекающего кровью на лугу.
– Это может пробудить воспоминания, которые потускнели со временем настолько, что
мы считаем их давно исчезнувшими.
– Ничто не исчезает навсегда. – Рафаэль почувствовал теплое дыхание у своей шеи и
ладони, и прижатые к груди ладони. – Мы обманываем себя, что забываем, но
воспоминания никуда не деваются.
Рафаэль погладил блестящие, почти белые волосы Елены. Когда они падали на руины
Манхэттена, эти пряди свисали с его руки, словно знамя. Память о некоторых событиях
высечена на камне.
– Что тебе снилось во время аншары?
– Об этом не рассказывают. У каждого ангела свое путешествие.
Елена положила ладонь ему на сердце.
– Думаю, там каждый встречается со своими демонами.
– Да. – А потом он принял решение, на которое не думал, что способен с того самого дня,
как Калианна ступала легкими шагами по траве, покрытой росой, и чистым голосом
напевала старую колыбельную. – Мне снилась моя мать.
Елена замерла.
– Не отец?
– Мой отец был монстром, о котором все знали. – Его мать же стала ночным кошмаром,
непостижимым, никому не ведомым – Калианна поцеловала меня на прощание, когда я
лежал, истекая кровью, после сражения, которое выиграть мне было не по силам.
Но он должен был попытаться остановить то безумие, что тёмным пятном заволакивало
глаза его матери.
– Тогда я видел ее в последний раз.
– Её убил Совет?
– Никто не знает, что с ней стало.
Эта тайна не давала ему покоя на протяжении сотен лет и, скорее всего, будет
преследовать еще несколько тысячелетий.
– Она просто исчезла. После того дня, как Калианна ушла, о ней больше не было никаких
известий. – Рафаэля также не могли найти ... долгое время. Такой юный и искалеченный,
он не мог позвать на помощь, а лежал там, словно птица с перебитыми крыльями.
– Думаешь, она знала? – спросила Елена печальным голосом, – что пожертвовала своей
жизнью, чтобы облегчить тебе задачу.
– Некоторые так говорят. – Рафаэль провел пальцами по крыльям Елены, как и всегда
очарованный цветами, которые делали его охотницу уникальной даже среди ангелов.
– А ты?
– Когда у ангелов впереди тысячелетия жизни, иногда они выбирают длительный сон до
тех пор, пока не пожелают проснуться.
Тайные, никому не известные места – вот где находят покой ангелы, когда вечность
становится бременем.
– Думаешь, Калианна спит?
– Пока я не увижу ее тело и место, где она покоится... да, я считаю, что моя мать спит.
«Шшш,тихо, мой милый, шшш».
Глава 26
Следующие шесть недель пролетели в яростных тренировках и уроках полета – с
Рафаэлем, когда он находился в Убежище, или с Галеном, если архангел возвращался в
Башню.
В свободное время Елена поглощала столько информации, сколько могла, или же
навещала Сэма. К счастью, мальчик исцелялся намного быстрее, чем кто-то мог
предположить. Ноэль также находился на пути к выздоровлению.
В Убежище больше не было открытых проявлений насилия... если не считать
окровавленные кинжалы Гильдии, которые оказывались в местах, где появлялась Елена.
Оказалось, что кровь принадлежала Ноэлю, так что все сомнения о происхождении угрозы
исчезли. К сожалению, на кинжалах не было запаха вампира. Да и способности Елены по
отслеживанию ангелов оставались неустойчивыми.
Разочарованная отсутствием конкретных зацепок, но преисполнена решимости не стать
легкой мишенью, одним холодным утром, Елена как раз занесла очередной кинжал в
экспертно-криминалистический
центр
и
столкнулась
с
дочерью
Нехи.
– Намасте17.
Приветствие слетело с губ невероятно красивой женщины с величественным взглядом
тёмных миндалевидных глаз... если не замечать расчетливости, скрытой за этой
внешностью.
Елена ответила спокойно и вежливо. Пока ничто не указывало на то, что Анушка – та, кого
они ищут, а как дочь Нехи, она была силой, которую Елене не стоило злить без причин.
– Намасте.
Анушка оглядела ее с ног до головы, не пытаясь скрыть свой оценивающий взгляд.
– Мне было любопытно на тебя взглянуть. – Легко заявила она, грациозно проходя вперед
в белом сари, украшенным вышивкой бирюзового и розового цвета.
– Ты выглядишь как человек, но имеешь крылья, – пробормотала Анушка. – Должно быть,
твоя кожа сохраняет каждый синяк, каждую рану. – Такие небрежные слова, а в них
тайная угроза.
Елена ответила правдой.
– Твоя кожа безупречна.
Ангел моргнула, словно от удивления. Затем Анушка лишь слегка наклонила голову.
– Думаю, что не слышала комплимента от другой женщины-ангела, по крайней мере, уже
несколько столетий.
Её улыбка должна была казаться очаровательной, и все же...
– Пройдешься со мной?
– Боюсь, мне нужно идти на тренировку. – Елена краем глаза заметила Галена и
понадеялась, что он не станет приближаться. В данный момент, Анушка выглядела просто
любознательной, но малейший признак агрессии мог все испортить.
– Конечно, – продолжила Анушка, небрежно махнув рукой, – Рафаэлю, должно быть,
приносит беспокойство наличие столь слабой пары.
У Елены возникало ощущение, что по коже ползают насекомые, когда она, уходя,
повернулась к ангелу спиной. Охотница почти обрадовалась, что догнала Галена – сейчас
попытки защититься от выпадов оружейного мастера казались куда предпочтительнее
словесного фехтования с женщиной, которая вполне могла оказаться настоящей змеей.
Если верить слухам, Анушка росла, поглощая яд вместе с молоком матери.
Дрожь пробежала по телу Елены, она была более чем готова целиком посвятить себя
изнурительным физическим тренировкам. Но другое порождение Нехи – Вэном – прервал
только начавшийся урок рукопашного боя.
17 Намасте (санскр. , namaste IAST) – индийское и непальское приветствие и прощание, произошло от
слов «намах» – поклон, «те» – тебе. Намасте как жест представляет собой соединение двух ладоней перед
собой
Вампир остался верен своим предпочтениям в выборе одежды, одев чёрный костюм и
такого же цвета рубашку. Но, в этот раз, в его улыбке не было и намека на насмешку.
– Пойдем. Сара ждет тебя на линии.
Елена быстрым шагом шла рядом с ним.
– Что-то случилось с Зои? – От страха за крестницу ее горло сжалось.
– Тебе стоит самой с ней поговорить.
По дороге в офис Рафаэля, поднимаясь по лестнице, Елена зацепила крыльями ступеньки.
Она инстинктивно приподняла их – сейчас это действие стало второй натурой, и все
благодаря Галену, который не единожды укладывал ее на лопатки. Он не давал ей спуску.
Любая ошибка – и Елена падала. Она была благодарна, ведь от возрожденных Ли Дзюань
вряд ли стоило ждать пощады, если старейшая из архангелов решит натравить своих
любимцев на гостей.
Веном привел ее в коридор возле офиса и встал на страже у двери. Даже не спрашивая,
Елена знала, что Иллиум находится где-то неподалеку – если Рафаэль находился вдали от
Убежища, с ней оставалось как минимум двое из его Семерки.
Это раздражало ее, даже злило. Но факт оставался фактом. Елена вновь обрела свою силу,
оттачивала мастерство, но архангелом не была, и если отложить в сторону угрозы с
кинжалами, в Убежище все еще находилась Микаэлла. Какую бы слабость не питала
архангел к детям, Елену она ненавидела.
В последний раз, когда Елена беседовала с Рэнсомом, он рассказал ей, что вампиры
делают ставки на то, доживет ли она до бала Ли Дзюань, не говоря уж о том, чтобы его
пережить.
– Ты знаешь, что за твою голову назначена награда?
Вообще, тому, кто принесет Микаэлле не только твою голову, но и обе руки, награда
будет в три раза больше.
Как только Елена вошла в офис, она схватила телефонную трубку и воскликнула:
– Сара?
– Елли. – Голос Сары звучал странно, со смесью беспокойства и злости. – Твой отец ждет
на другой линии.
Елена сжала трубку. При их последней встрече Джеффри Дэверо назвал ее шлюхой.
– Что ему надо?
– Кое-что произошло. – Пауза. – Я могла тебе сказать, но в этот раз, это его право.
Нахмурившись,
Елена
кивнула,
хоть
Сара
и
не
могла
ее
видеть.
– Переведи звонок. Давай покончим с этим. – Она поклялась себе, что не позволит ему
причинить ей еще больше боли. Мужчина, который боролся за ее право в последний раз
взглянуть на сестер и попрощаться с ними, давно ушел, а ублюдок, занявший его место,
слишком часто ранил ее чувства.
Сара не стала попусту тратить время. Раздалось шипение воздуха, а затем – тишина.
– Да? – Промолвила Елена, не в силах назвать его отцом.
– Ты должна вернуться в Нью-Йорк. Это связано с твоей работой. – Последнее слово было
наполнено той же неприязнью, которая проскальзывала в речах ее отца, каждый раз при
упоминании ее способностей рожденного охотника, с тех пор, как Елена себя помнила.
И теперь он считал ее вампиром. Даже удивительно, что он вообще соизволил с ней
поговорить. Елена еще сильнее сжала трубку.
– Что?
Возникла
пауза,
наполненная
неловкостью
давно
невысказанных
слов.
– Прошлым вечером кто-то осквернил могилу твоей матери.
Ли Дзюань. Леденящая ярость заклубилась внутри Елены.
– Они забрали ее?
– Нет, – коротко ответил Джефри. – Преступника спугнул вампир, который, как
выяснилось, принадлежит Рафаэлю.
У Елены от облегчения подогнулись колени. Конечно же Рафаэль оставил охранников на
могилах ее семьи, после подарка, присланного Ли Дзюань. Елена оперлась о стол, изо всех
сил стараясь, чтобы ее голос не выдал волнения.
– Наверное, пришло время последовать желаниям мамы, кремировать ее тело и развеять
пепел по ветру.
«Чтобы я смогла летать, chérie18.»
Так ответила Маргарита Елене, когда та спросила ее о подслушанном разговоре. Мама и
Джеффри обсуждали, что она хотела бы сделать, если умрет раньше мужа.
– В этом не будет нужды, если ты сможешь держать своих друзей подальше от нее. -
Каждое слово было намеренно грубым, предназначенным ранить посильнее.
Поморщившись, Елена ответила:
– Нужда есть, но с другой стороны, ты никогда не умел держать свои обещания. – Не
дожидаясь ответа, она положила трубку и прижала дрожащую руку ко рту.
В следующее мгновение, дверь позади нее открылась. Даже не оборачиваясь Елена
поняла, что Рафаэль вернулся домой ради нее.
– Они ее не тронули?
– Они даже близко не смогли подобраться к надгробию. – Сильные руки обхватили ее
плечи и притянули к теплой мужской груди.
– Отец выставил все в таком свете, будто они ее выкопали. – Елена положила свои ладони
поверх его. – Почему ты мне не сказал?
– Я узнал по пути. – Рафаэль поцеловал ее в щеку. – Хотел рассказать тебе лично, я не
думал, что Джеффри все так быстро узнает.
– Мой отец знает всех, кого только можно. – Как законопослушных граждан, так и
преступников, хотя Джеффри ударил бы ее, если бы она упомянула о последних. – Тот,
кто пытался добраться до могилы моей матери. Твои люди его поймали?
– Да. – От тихого признания, волоски на шее Елены приподнялись. – Он был
возрожденным.
Она резко вдохнула.
– Ему хватало ума, чтобы самому выполнять приказы?
– Похоже, он возродился совсем недавно. – Рафаэль скользнул руками вдоль ее плеч, а
потом отошел, чтобы открыть балконную дверь. – Они не разговаривают, но Дмитрий
клянется, что видел в глазах возрожденного мольбу о милосердии, когда его поймали.
– Он хотел жить?
– Нет. – Рафаэль протянул руку.
Елена приняла ее, позволяя Рафаэлю вывести себя под прохладный ветерок на балконе.
Они стояли бок о бок, соприкасаясь крыльями. Подобной близости Елена не позволяла
никому, кроме него.
– Почему он не сбежал и не совершил самоубийство, если была возможность?
– Ли Дзюань контролирует свои куклы. Хотя, я не верю, что ее контроля хватает на такие
расстояния, и это заставляет задуматься, не упустили ли люди Дмитрия кого-то еще.
– Кого-то, за кем должен был следовать возрожденный. – Елена выдохнула, задаваясь
вопросом какое же зло смогло испугать мертвеца. – Что Дмитрий с ним сделал?
– Дал то, чего он желал.
Елена сжала перила.
– Хорошо. – Она хотела бы такой же милости, если когда-нибудь превратится в страшного
пробужденного мертвеца Ли Дзюань.
– Ее игры, – вновь заговорил Рафаэль, – накаляются. Действие у могилы твоей матери
произошло на моей территории и нарушило нашу договоренность не появляться на землях
других архангелов без разрешения.
– Правдоподобное отрицание. Она всегда сможет сказать, что ничего не знала о действиях
своих подчиненных.
18 (от франц.) милая
– Мы все будем знать, что это ложь, но да, Ли Дзюань достаточно далеко, чтобы
удостоверится. – Рафаэль расправил крылья и в легкой ласке провел одним из них по
спине Елены. – Пришло время сделать ответный шаг.
Она взглянула на него, увидела безжалостный изгиб его челюсти и вспомнила, что перед
ней Архангел, который уже казнил одного из себе подобных.
– Ты уже его сделал.
Губы Рафаэля изогнулись в улыбке, которую не пожелал бы увидеть ни один смертный.
– Ли Дзюань считает, что статус старейшей из нас делает ее неприкосновенной.
– Ты сможешь ее убить, если возникнет необходимость?
– Я не уверен, что Ли Дзюань может по настоящему умереть. – Ужасающие слова он
проговорил с тихой мощью. – Существует возможность, что она прожила слишком долго,
стала истинно бессмертной и находится между жизнью и смертью.
– Вот только, – ответила Елена, чувствуя, как ее кожа покрылась мурашками, – выглядит
так, будто живым она предпочитает мертвых.
– Да.
Глава 27
– Блять! – Иллиум уклонился от кинжала, развернулся и обнаружил, что одно его крыло
пришпилено к стене. – Два ножа – это жульничество!
Что-то дикое заставило Елену удовлетворенно улыбнуться – бедный Иллиум стал жертвой
её несдержанности, спровоцированной вчерашним звонком Джефри.
– Один ноль в пользу охотницы.
Синекрылый ангел потянулся и вытащил кинжал. Опустившись на землю, он протянул
нож Елене рукояткой вперед.
– Тебе просто повезло.
– А ты не умеешь проигрывать.
– Мне уже стало жалко смотреть, как ты всё время промазываешь.
– Ах, вы только взгляните, – сказала она, театрально вздохнув, – кажется, я вырвала
несколько перьев. Бедный, бедный Колокольчик.
Он улыбнулся, золотые глаза сверкнули озорством и способностью веселиться, которая,
казалось бы, отсутствовала у всех бессмертных.
– В следующий раз, – сказал Иллиум, – я заставлю тебя побегать так, что твое
бессознательное тело придется отсюда уносить.
Почистив клинок, Елена спрятала его в ножны на запястье и приподняла руку, чтобы
прикрыть наигранный зевок.
– Если вы двое закончили, – прервал их Гален в своей хмурой манере, – у нас остался еще
час.
Елена посмотрела на крыло Иллиума и увидела, что оно уже почти полностью
исцелилось. – Думаю, самое время проделать в тебе еще несколько дырок.
– Знаешь что, – ответил Иллиум, – если сумеешь три раза подряд в меня попасть, я подарю
тебе бриллиантовое колье.
– Лучше инкрустированные диамантами декоративные ножны – и мы договорились.
Илииум приподнял бровь.
– Не очень практично.
– Практично, если планируешь их носить вместе с бальным платьем.
– Ах, понятно. – Глаза Иллиума заблестели от интереса. – Ладно. Но если не сумеешь
попасть трижды подряд, то придется взять меня с собой на охоту.
– Зачем? – недоуменно спросила Елена. – Это жаркое, потное и зачастую изнурительное
занятие.
– Хочу посмотреть, как ты охотишься.
Внезапно Елена вспомнила, что Иллиум очарован смертными. Может поэтому он так
сильно ей нравился. Он рассматривал ее прежнюю жизнь не как слабость, а как дар.
– Хорошо.
Иллиум протянул ладонь.
– Тогда по рукам.
Елена пожала ее в ответ.
– Теперь делай свою работу, мотылёк.
Порывом ветра Иллиум поднялся с земли, и одно синее перо опустилось Елене на руку.
Она спрятала его в карман, приберегла для Зои. К этому времени, у нее уже было
несколько перьев от Рафаэля с золотистыми кончиками, два от Иллиума и парочка своих
собственных.
– Давай!
Сосредоточившись на цели, Елена сбалансировала в ладони метательный кинжал и стала в
стойку. Ее зрение стало острее, чем у обычного человека, но не намного... пока что. В
конце концов, она еще дважды задела Иллиума и промахнулась в третий. Ей не хватило
чуть-чуть – нож почти что задел перо. Иллиум опустился вниз.
– Я собираюсь на охоту.
– Посмотрим, будешь ли ты улыбаться, когда мы окажемся в каком-нибудь комарином
болоте.
– Я не боюсь кома...
Не успел Иллиум договорить, как Елена развернулась на каблуках, учуяв запах трех
незнакомых вампиров. Но в дверях она увидела ангела, его экзотические скулы и почти
черные глаза не шли ни в какое сравнение с удивительными крыльями, которые Елена
успела заметить, прежде чем он сложил их. Темно-серые с прожилками насыщенного,
яркого красного цвета. Потрясающие крылья. Но вместо восхищения, Елена ощутила
страх, первобытный и глубокий, от него все внутри сжалось, чувства и рефлексы
обострились.
– Кто он? – Елена ощущала давление его силы, сокрушающую тяжесть.
Раздался скользящий звук металла, покидающего ножны.
– Кси принадлежит Ли Дзюань. – Иллиум оставался возле Елены, когда Гален направился
к другому ангелу, чтобы поприветствовать его. – Ему девять сотен лет.
– Почему он не архангел? – своей мощью он мог сравнивать с замлей целые города,
уничтожать тысячи.
– Пока жива Ли Дзюань, Кси будет становится сильнее. Но без нее его тело не сможет
удерживать эту мощь.
– Все архангелы могут так делать? – спросила она, чувствуя, как покалывает кожу, когда
глаза Кси скользнули вдоль видимой части ее крыльев. – Делиться силой?
– Только Ли Дзюань.
Гален о чем-то спорил с Кси и наконец, несколько минут спустя, китайский ангел
пристукнул стопами в почти военном жесте и передал ему блестящую деревянную
коробку. Но его глаза задержались на Елене на долгую, пробирающую до костей
секунду.Как только Кси ушел, Елена направилась к Галену. Рыжеволосый ангел стоял к
ней спиной и смотрел на вход. – Будет лучше, – очень четко заговорил он, – если ты
подождешь возвращения Рафаэля, прежде чем откроешь коробку.
– Рафаэль ушел на встречу с Микаэллой и Илией. Это может занять несколько часов.
– Я сообщу господину...
– Нет. – Елена положила руку на коробку и почти вздрогнула от нечеловеческого холода. -
Эта встреча важна – она имеет какое-то отношение к Титусу и Кэризмнону.
Иллиум с угрюмым выражением лица коснулся ее плеча. – Ли Дзюань играет в свои игры,
Елена. Не открывай коробку без Рафаэля. Елена понимала, что в физическом плане она
слабее, хоть это и раздражало, но охотница больше не могла терпеть.
– Назови мне причину.
– Я не знаю что там внутри, – ответил Иллиум, его глаза затуманились, превращая золото в
нечто бритвенно острое, напоминая, что, несмотря на всю игривость, внутри него
скрывалась такая же безжалостность, как и в человеке, которого он называл господином, -
но знаю, что это должно ослабить Рафаэля.
– Считаешь, она навредит мне? – Елена взглянула на резные фигурки на коробке и
смотрела, пока сложные узоры не сложились в тот ужас, которым и изначально являлись.
– Трупы. Это все трупы.
– Думаю, – заговорил Иллиум, положив обе руки ей на плечи и поглаживая ее затылок
пальцами, – существует много способов навредить человеку. И не все они физические.
Елена поиграла с защелкой и глубоко вдохнула, наполняя легкие.
– Я чувствую их запах. Свежая трава, смятая льдом; теплый шерстяной плед, усыпанный
лепестками роз; шелк, пропитанный кровью.
Ее сердце заколотилось в груди, готовое к охоте, к погоне. Коробка под пальцами Елены
нагрелась, будто высасывала ее жизненные силы. Отбросив прочь тревожные мысли,
Елена сглотнула.
– Здесь куски вампира. Органы. Они всегда пахнут сильнее.
«Пришло время сделать ответный шаг».
Елена убрала руку от защелки.
– Мне не нужно открывать это. Я знаю что внутри. – Ли Дзюань просто вернула то, что
отправил ей Рафаэль. И если одна часть Елены ужаснулась подобной форме
предупреждения, то вторая – дикая, первобытная часть ее натуры, рожденная в
пропитанной кровью комнате почти двадцать лет назад – злорадствовала. – Делай с этим,
что хочешь. – Повернувшись на каблуках, Елена выбралась из объятий Иллиума и вышла
на колючий мороз послеполуденных гор. Веном ждал ее возле каменистой скалы, которую
оставили нетронутой ангельские руки. Казалось, настолько дикий фон не соответствует
вампиру, который выглядел так, будто сошел со страниц какого-то высококлассного
мужского журнала.
В черных линзах солнцезащитных очков отражалось потное, напряженное лицо охотницы,
его же оставалось как всегда бесстрастным.
– Сколько нужно воска, чтобы сохранять волосы в таком идеальном порядке? -
пробормотала Елена, попытавшись пройти мимо.
Он блокировал ее одним плавным движением.
– Это врожденный дар.
– Я сегодня не в настроении. – Она не собиралась попадаться в ловушку, расставленную
Ли Дзюань, не хотела видеть в Рафаэле монстра, но... каждый раз, когда он делал нечто,
что испытывало ее границы, новая реальность давала ей пощечину. Реальность, в которой
архангелы играли с бессмертными, а смертные жили, словно являлись просто
шахматными фигурами одноразового использования.
Веном улыбнулся. Это зрелище многих женщин поставило бы на колени, исполненное
эротическими обещаниями, и говорящее о том, что даже смерть в его руках могла быть
прекрасной.
– Я пытался понять, что он в тебе нашел.
Елена ударила кинжалом, который держала в правой ладони, и лишь немного
промахнулась, что спасло руку Венома от ранения. Уклонялся он донельзя быстро.
Движения вампира напомнили Елене о животном, которое Неха избрала своим
божеством, словно он никогда не был человеком. Но сегодня, даже этого не хватило, дабы
пробудить ее любопытство. Елена продолжила идти. Мгновение спустя, вампир вновь
возник рядом с ней.
– И Дмитрий, – бормотал Вэном, – я понимаю, почему ему хочется с тобой поиграть. Он
любит кинжалы и боль.
– А ты нет? – Слишком хорошо Елене запомнилась сцена в гараже. Как Веном с
невероятной грацией подходит к ошеломленной женщине, пораженной его безумной,
граничащей с опасностью, сексуальностью. На его лице мелькнула мужская
заинтересованность... но в глазах сверкал первобытный голод куда более холодного
создания. – Ведь именно ты выделяешь яд.
– Как и ты.
Она остановилась, моргнула и оперлась ладонями о колени.
– Дерьмо. – Как могла она это упустить? Почему не спросила Рафаэля о последствиях
превращения в ангела?
Откровенная и хладнокровная часть ее ответила одним словом. Страх. Она была напугана.
Ей было страшно признавать неопровержимую истину о своей новой жизни. Елена
боялась узнать, что в один прекрасный день посмотрит в глаза, столь же фанатически
преданные, как у Джеральдин, и поймет – слишком поздно, она создала жертву. Добычу,
вокруг которой бессмертные кружат, подобно стае акул. Чувствуя, как щеки запылали от
румянца, она спросила:
– Когда?
Веном медленно усмехнулся.
– Когда придет время.
– Знаешь, – заметила Елена выпрямляясь, не смотря на внезапно сжавшиеся внутренности,
– вся эта загадочность пропадает, когда ты так самодовольно ухмыляешься.
Ответ Венома был прерван коротким звуковым сигналом. Приподняв палец, вампир
вытащил тонкий черный телефон и что-то прочитал на экране.
– Какая жалость, у нас нет времени для разговора. Ты должна подготовиться к встрече.
Елена не потрудилась спросить, с кем эта встреча – вампир просто использует эту
возможность, чтобы ее позлить. Вместо этого, она быстро преодолела оставшееся до
крепости расстояние, захлопнула дверь частного крыла прямо перед лицом Венома и
разделась, пытаясь не думать о коробке, которую держала в руках и о том, что находилось
под жуткой резьбой. Пятнадцать минут спустя в парадную дверь постучали. Елена вышла
из душа, открыла и увидела старого вампира с мерцающими глазами. На шее у него
висела измерительная лента, а из карманов торчали булавки. Его ассистент держал
портновский мелок и чехол с тысячью образцами разнообразных тканей. Кажется, с нее
сейчас будут снимать мерки для пошива платьев к балу Ли Дзюань. И все в голубых
тонах.
***
Когда Рафаэль вернулся со встречи с Илией и Микаэллой, его уже ждал Ясон.
Чернокрылый ангел молчал, пока они не оказались в офисе Рафаэля.
– Майя обнаружила кое-что тревожное о Дахариеле. – доложил он и протянул файл.
Открыв папку, Рафаэль обнаружил там фотографию молодого человека, который только
переступил порог, отделяющий мальчика от взрослого мужчины.
– Смертный?
– Нет. Ясон обхватил ладонью запястье второй руки так сильно, что Рафаэль заметил, как
кровь перестала поступать к тканям. – Его обратили пол тысячелетие назад.
Ещё до того, как Совет решил, что ни один смертный не может быть обращен до
двадцатипятилетнего возраста без летальных последствий для своего создателя. Сегодня,
смертные назвали бы обращение этого мальчика преступлением, но пятьсот лет назад,
люди проживали короткую жизнь. В этом возрасте, парень уже мог быть отцом, и почти
наверняка избрал свой путь в жизни.
– Три года назад он подписал контракт с Дахариелем и обязался служить ему пять
десятилетий, – сказал Ясон, сильнее сжимая свое запястье.
Рафаэль закрыл файл.
– Чего ты мне не договариваешь, Ясон?
– Парня не видели с прошлого года.
Рафаэль ощутил темную волну гнева. Обращенные находились во власти своих
создателей, а после истечения срока первоначального договора, если они сами не могли о
себе позаботиться – на милости тех, кому отдали свою верность. Слишком многие делали
неверный выбор.
– Убийство не является преступлением, если вампир подписал контракт.
Нечеловеческий закон, но ведь и вампиры людьми не были. Во многих случаях, они
оставались едва сдерживаемыми хищниками. Но ангелы тоже были хищниками. И этот
мальчишка сам отдал себя в руки одного из них.
– Парень не мертв, – сказал Ясон, чем удивил архангела. – Похоже, Дахариель держит его в
клетке для личных... развлечений.
Невыразительный тон произнесенных слов рассказал Рафаэлю о развлечениях Дахариеля
больше, чем что-либо еще.
– А поскольку он сам подписал контракт на службу Дахариелю, никто не может ничего
сделать, чтобы ему помочь.
– Что же Дахариель пообещал взамен на преданность этого вампира? – Убийство не было
преступлением, но существовали определенные не писаные законы, следование которым
защищало структуру их мира от самоуничтожения. Один из таких законов требовал,
чтобы подписанный контракт исправно исполняли – с обеих сторон.
– Защиту от других ангелов. – Ясон невесело засмеялся. – Кажется, парень все еще слаб,
после стольких лет существования. Он выживал, привязывая себя к тем, кто сильнее.
– Он сам избрал свою вечность, Ясон. – Жестоко, но верно. Нет никого, кто за пятьсот лет
жизни не понял бы жестокости, порожденной возрастом; тьмы, что жила в сердцах многих
бессмертных. Если парень подписал соглашение с Дахариелем, не изучив предварительно
наклонности этого ангела, то ему придется жить с этой ошибкой – если он выживет. – Мы
ничего не можем для него сделать. – Потому что Дахариель пообещал лишь защиту от
других ангелов.
Ясон взглянул в глаза своего архангела, его черные зрачки почти сливались с радужками
почти такого же оттенка.
– Согласно его разговорчивым домочадцам, Дахариель получает особенное удовольствие,
мучая парня столь медленно, что часть ран успевает заживать для новых издевательств.
Они говорят, что вампир уже безумен. – Рафаэль видел, что Ясон борется со своей
яростью, но последующие слова он произнес с ледяной рассудительностью: – То, как
изувечили Ноэля, подходит под методы Дахариеля.
– Астаад не пойдет против него только из-за этого. – Поскольку так он признает, что
пригрел змею среди своих.
– Майя продолжит наблюдение. Я также получил информацию из окружения Анушки.
– Что-нибудь важное?
– Она стремится превзойти мать, но перестала накапливать силы.
– Значит, она знает, что никогда не станет архангелом. – Этого может хватить, дабы
толкнуть уже изломанную личность за грань. – Она узнала об этом недавно?
