Текст книги "Поцелуй Архангела (ЛП)"
Автор книги: Налини Сингх
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)
Рафрэль поцеловал кончик её пальца и отпустил ладонь.
– Хочешь, чтобы я открыл?
– Да. – Елена, по возможности, хотела избежать прикосновений к этой штуке.
Он приподнял крышку. Поначалу, Елена не видела, что внутри, поскольку мешала рука
Рафаэля, но потом архангел отодвинулся... Елену замутило. Отбросив нож, она
развернулась и направилась к двери, которая, как она надеялась, вела в ванную.
Облегчение сменилось рвотными позывами, которые начали сотрясать её тело, пока она,
шатаясь, шла по кафельному полу. Опустив голову над унитазом, Елена в грубой и
жесткой форме избавилась от обеда, ощущая себя так, словно её желудок выворачивали
наизнанку. Где-то посредине процесса она поняла, что стоит на коленях. А Рафаэль -
позади неё придерживает волосы, окружив своими крыльями, и позволяя видеть лишь
золотисто-белые перья. Задрожав, когда поутихли спазмы, Елена нажала на кнопку слива
и села.
Рафаэль поднялся и принёс ей мокрое полотенце. Елена протерла лицо, отлично ощущая,
как он, присев перед ней на корточки, полыхал от ярости.
– Что, – спросил архангел тоном, которым однажды разговаривал с Микаэллой, – означает
это ожерелье?
– Должно быть, это копия, – выдавила она. – Настоящее мы похоронили. Я видела.
Елена вспомнила закрывающуюся крышку гроба. Это был последний раз, когда она
видела лицо Бель.
Рафаэль обхватил ладонями её лицо, расправив перед ней свои прекрасные крылья.
– Не позволяй ей выиграть. Не позволяй использовать воспоминания против тебя.
– Боже, вот же сука, – гнев накрыл Елену ослепляющей волной. – Она сделала это
специально, да? – Это был не совсем вопрос, поскольку ответ на него она и так знала. – Я
не представляю для неё никакой угрозы, она так развлекается. Хочет меня сломать.
Вот такая простая причина для нескольких мгновений веселья.
– Очевидно, она совсем тебя не знает, – произнёс Рафаэль, поднимая её на ноги.
Елена подошла к раковине, положила полотенце на край и прополоскала рот почти
обжигающей водой.
– Бель, – произнесла Елена после того, как, наконец, почувствовала себя чистой, -
разорвала бы Ли Дзюань глотку за попытку использовать её против меня. – Воспоминания
о милом, но необузданном характере сёстры заставили Елену расправиться плечи. -
Пошли.
В этот раз Елена попыталась очень внимательно рассмотреть ожерелье, которое прислала
Ли Дзюань, хотя все так же отказываясь прикасаться к украшению.
– Это копия. – Облегчение накрыло её с головой, ноги задрожали, и Елена облокотилась
рукой о стол. Архангел Китая не оскверняла место упокоения Бель.
– Однажды мы решили сделать на обратной стороне гравировку с именем "Бель" нагретой
металлической проволокой. Но успели выжечь только корявое "Б", как мама нас поймала.
– Воспоминания заставили Елену улыбнуться, стирая омерзительные ощущения. – Она так
разозлилась, подвеска была из золота в 9 карат13.
Положив ожерелье обратно, Рафаэль закрыл коробку.
– Я позабочусь, чтобы от него избавились.
– Хорошо... только сначала, сделай для меня копию, – Елена дерзко улыбнулась. – Раз
сучка хочет поиграть, то и я не против.
– Её шпионы доложат об этом, – проговорил Рафаэль. – Хороший ход, но я не могу этого
позволить.
Елена резко подняла голову.
– Что?
– Ли Дзюань задумала это, чтобы причинить тебе боль. Если ты наденешь подвеску, то
она станет напоминанием о прошлом.
– Да, – проговорила она. – Она будет напоминать о том, как Бель побила соседского
задиру, на три года старше и на пятьдесят фунтов тяжелее. (50 фунтов = 22,6 кг) Будет
напоминать о её силе и духе.
Рафаэль долго не сводил с неё глаз, а потом сказал:
– Но эти воспоминания окружены тьмой.
13 9-ти каратное золото – 375 проба, основные компоненты – серебро и медь, золота – 38 %.
Отрицательное свойство – тускнеет на воздухе. Золото 375 пробы имеет цветовую гамму от жёлтого до
красного. Хочется отметить, что 18 каратное золото – это высокопробная группа, золото в 12 и 14 карат
относится к средней группе, а золотые изделия в 8 и 9 карат – это низкопробное золото
Елена не могла не согласиться.
– Возможно, на этот раз я приму тьму вместо того, чтобы прятаться.
– Нет, – Рафаэль упрямо вздёрнул подбородок. – Я не позволю Ли Дзюань вовлечь тебя в
кошмар наяву.
– Тогда ты позволишь ей победить.
Рафаэль коснулся её губ в жестком требовательном поцелуе.
– Нет, мы позволим ей думать, что она победила.
***
Рафаэль избавился от подарка ли Дзюань и возвращался в Убежище под покровом ночи.
Всё, что он сказал Елене, было истинной правдой – но под ней скрывалось кое-что более
глубокое. Он сделал это, чтобы её защитить. И Елена это поняла, но позволила ему
убедить себя. Такое поведение рассказало ему о её шрамах больше, чем что-либо другое.
Давным-давно, когда Урама ещё не постигло безумие, а Рафаэль ещё помнил дни своей
юности, у них возник разговор.
– Жизни людей, – сказал другой архангел, – невероятно хрупки.
Рафаэль, которому тогда едва исполнилось триста лет, кивнул в ответ.
– У меня есть друзья среди людей. Они рассуждают о любви и ненависти, но я
задумывался: а что они на самом деле знают об этих эмоциях.
До сегодняшнего дня он помнил, каким взглядом наградил его Урам: так смотрят старшие
на заносчивую молодёжь.
– В этом вопросе важны совсем не знания, Рафаэль. Мы прожигаем наши жизни,
поскольку они бесконечны. Люди же должны проживать тысячу жизней за свой короткий
век. Любая боль тогда кажется более сильной, а самая мелкая радость ослепляет счастьем.
Такие слова удивили Рафэля – ведь Урам уже тогда был распутным, неразборчивым в
удовольствиях и открыто проявлял жестокость.
– Ты говоришь так, словно им завидуешь.
– Иногда. – Он посмотрел своими пронзительными зелеными глазами на поселение
людей, ютившееся у древнего замка, который они в те времена называли домом. -
Временами я задумываюсь, каким бы я стал, если бы у меня было лишь пять или шесть
жалких десятилетий, чтобы оставить свой след в мире.
В результате, Урам оставил огромный след в мире, но совсем не тот, о котором мечтал в
юности. И теперь его будут вспоминать как архангела, потерявшего свою жизнь в борьбе
за территорию, за власть. Только некоторые – даже среди ангелов – знали правду. Что
Урам превратился в порожденного кровью от переизбытка токсина, который превратил
его кровь в яд. Отец Рафаэля никогда не поддавался подобной жажде крови. Но желание
Надиэля обрести больше власти было во многом значительно хуже.
Увидев Елену на балконе их дома, всё ещё одетую в его рубашку, с расправленными,
словно в жажде полёта, великолепными крыльями, Рафаэль быстро и резко спикировал
вниз.
– Рафаэль! – вскрикнула Елена, в одинаковой мере испытывая стах и восхищение.
Он почувствовал, как внутри ожило чувство, забытое давным-давно – воспоминание о
дерзком мальчишке, удивившем Урама. Рафаэль так же резко взмыл вверх, а затем начал
стремительное падение по спирали, которое могло запросто отправить на острые камни
внизу неопытного ангела. Где-то посредине своего представление он почувствовал... как
разум Елены соединился с его в ментальном вскрике, когда она познала опасный восторг
от падения. Решительными взмахами крыльев он поднялся вверх. Елена оставалась с ним
до тех пор, пока он не опустился вместе с бурным порывом воздуха и не приземлился на
балкон. Она уставилась на него, сложив свои крылья за спиной.
– Что там, – кивнув головой, спросила она, – произошло?
– Ты соединилась со мной, – что не должно было у нее получиться: ведь он – архангел с
непроницаемыми щитами. Но, вспомнил Рафаэль, однажды она уже так сделала – ещё
будучи смертной. В тот день он потерял себя в ней, так глубоко погрузился в
необузданный аромат ее страсти, что перестал соображать. Позже его настигли
последствия ее ярости, поскольку Елена сочла это за попытку принуждения. Его
охотница не поняла, что сделала.
– Есть люди – наверное, единицы среди миллиардов – которые превращают нас в нечто
иное, чем мы являемся. Тогда стены рушатся, разгорается пламя и два разума сливаются
воедино.
Ли Дзюань убила человека, задевшего её так глубоко. Рафаэль же вместо этого выбрал
любовь.
– Я могла ощущать тоже, что и ты. – Радостное возбуждение всё ещё отражалось в её
глазах. – Для тебя всё так же, когда ты внутри моей головы?
– Да.
– Тебе это не нравится? Что я смогла проникнуть сквозь твои щиты? – спросила она с
задумчивым выражением лица после короткой паузы.
– У меня были тысячи лет, чтобы привыкнуть к одиночеству внутри своей головы, -
Рафаэль провел внешней стороной ладони по лицу Елены. – Так что другое присутствие
немного...приводит в замешательство.
– Теперь ты знаешь, как я себя чувствую, – проговорила он приподняв брови. – Не очень-
то приятно осознавать, что внутри не остается ничего личного.
– Я никогда не влезал в твои сокровенные мысли.
– А мне откуда знать, – спросила она, – когда ты столь непринужденно говоришь о
способности проникать куда угодно. Как я могу быть уверенной, что если пожелаю
поделиться с тобой чем-то, это будет именно мой выбор?
Впервые он ощутил слабый проблеск понимания.
– Этот путь познания друг друга будет намного более медленным.
– Скорость – это ещё не всё, – ответила Елена, теснее сжимая перила.
Рафаэль подумал о ее доверии, когда она рассказывала о своей матери, о ее сострадании,
когда она приняла на себя груз его воспоминаний.
– Я буду стараться, Елена.
– Ну, думаю, это лучшее, что я смогу получить от архангела, – слова Елены смягчались
удивлённым блеском ее глаз. – Меня не напрягают ментальные разговоры. Поскольку они
двухсторонние. А вот слияние – это тот процесс, который я ещё не скоро смогу
контролировать.
– Ты уловила мои мысли, пока мы были соединены?
– Вообще-то нет. Я слишком увлеклась полётом...Боже, ну ты мастерски летаешь,
Рафаэль, – Елена присвистнула. – Я знаю, что непросто сделать то, что ты вытворял.
Внутри зашевелилась гордость, зародившаяся ещё в сердце юноши, каким он был до
Калианны. До Изис. До Дмитрия.
– Хотя я уловила одно имя, – робко произнесла она. – Ты думал о своем отце?
– Да, – ответил Рафаэль, наблюдая, как ветер разметал несколько прядей непокорных
светлых волос по лицу Елены, рассматривая ее силуэт на фоне ночного неба, словно
усеянного брильянтами, и сделал свой собственный выбор. – Я думал, что во многих
смыслах безумие моего отца было гораздо хуже, чем кровавая жажда Урама.
Елена не перебивала, просто подошла и взяла его за руку. Рафаэль переплёл их пальцы,
размышляя о фундаментальных изменениях, которые произошли в его жизни с того дня,
как он впервые встретил Елену Деверо, Охотницу Гильдии. Она невероятно быстро
обосновалась в его сердце, став самой важной частью существования.
– В случае с Урамом, – Совет, хотя и сомневался поначалу, в конце-концов решил, что он
должен умереть. – Тогда Рафаэля больше всех тревожила Ли Дзюань...и так оставалось до
сих пор. – Ли Дзюань гадала, стоила ли того сила, которою получил Урам, обернувшись
порождённым кровью.
Елена задрожала:
– Нужно было показать ей ту комнату, где Урам хранил остатки своих жертв, – даже
сейчас желудок Елены взбунтовался от простых воспоминаний. – Там была просто бойня.
Одна вонь заставила бы большинство людей убежать, вопя от ужаса.
– Ты забываешь, Елена, – сказал Рафаэль, и его глаза стали почти чёрными. – Ли Дзюань
играется с мёртвыми.
«Держи подвеску ровно, Элли».
«Я пытаюсь».
«Ш-ш-ш, мама услышит».
Вдохнув свежий аромат Рафаэля, Елена прогнала мучительный шепот воспоминаний и
сосредоточилась на настоящем.
– Почему твой отец был хуже?
Волосы Рафаэля, чернее, чем ночная тьма, которая их окружала, разметал ночной бриз.
– Он не убивал без разбора. Долгое время все думали, что его обуревает жажда власти и
новых владений.
– К нему присоединились другие, – догадалась она.
Рафаэль медленно кивнул.
– Он был императором, но хотел стать богом. Когда начались убийства – они носили
скрытый характер, даже политический.
Елена потянулась к Рафаэлю и отбросила волосы с его лица, желая прикоснуться к
архангелу, который внезапно стал очень отстранённым.
– Что заставило людей поменять своё мнение?
Рафаэль поддался её прикосновениям, хотя выражение его лица осталось грустным и
пустым.
– Когда он начал сжигать целые деревни не на своей территории.
Елена вспомнила то, что читала под руководством Джессами.
– Провозглашение войны?
– Мой отец видел это немного в другом свете. Он надеялся, что другие из Совета
преклонятся перед ним... тогда он уже возомнил себя богом.
– Сколько тебе было лет, когда он умер?
– Сущая мелочь – несколько десятилетий.
Елена подумала, что он был всего лишь ребенком.
– Это значит... – она затихла, не в силах продолжать.
– Что он уже находился на пути безумия задолго до моего рождения.
Елена обняла себя руками и прижалась к груди Рафаэля, там, где билось его сердце.
– Вот откуда все волнения по поводу твоего рождения.
Его объятия, по сравнению с её, напоминали стальные обручи.
– Иногда я задаюсь вопросом: каково его наследие? И что передала мне моя мать.
Глава 23
В тот момент Елена поняла, что архангел Нью-Йорка разделил с ней что-то важное, то, что
не рассказывал никому другому. Откуда она это узнала, охотница не понимала. Но была
твёрдо в этом уверена.
Так же, как и знала, что не сможет ответить на вопрос Рафаэля. Только время расставит
всё по местам, но...
– Твоя жизнь изменила своё направление в сторону, которую, готова поспорить, даже Ли
Дзюань не могла предвидеть. Ничто не предопределено.
Несколько бесконечных минут Рафаэль не отвечал. Они стояли под ночным небом, пока
ветер играл свою музыку вокруг их тел, ласкал их крылья.
Её архангел не стал заморачиваться и одевать рубашку, так что Елена ощущала под
своими пальцами и щекой его восхитительную кожу. И тут она поняла, что, на удивление,
чувствует умиротворение, не взирая на тревожные события дня.
– Такая тихая ночь, – наконец произнес Рафаэль, – ветра почти нет. Видимость отличная во
всех направлениях.
– Хорошее время для полета, – прошептала Елена.
– Да.
Рафаэль поднялся с ней в воздух. Елена переместила руки, обхватывая его за шею. От их
взлёта поднялся ветер, который отбросил с лица Елены волосы, а затем разметал их
вокруг неё и Рафаэля.
– Нужно их обстричь, – пробормотала она, вытаскивая пряди изо рта одной рукой, а
другой продолжая держаться за шею Рафаэля.
– Почему ты этого не делала, даже работая охотницей? Я бы посчитал их уязвимостью.
Старая рана сегодня находилась слишком близко к поверхности, но Елена всё равно
ответила.
– Мои волосы совсем как у мамы. Из четырёх детей лишь у меня одной сохранился этот
цвет, даже когда я выросла.
Ари и Бель наследовали цвет волос Джеффри – золотистый, а вот Бет напоминала бабушку
по отцовской линии своими роскошными светло-рыжими локонами.
– Значит мы оба – тени наших матерей.
Понимая, что то, чем дорожит она, Рафаэль может расценивать как проклятие, Елена
провела по его подбородку в молчаливой попытке утешения.
– Лети быстрее.
Рафаэль падал камнем вниз и резко взмывал ввысь без предупреждений, заставляя Елену
смеяться от искренней радости. Она обняла его ногами за талию, не замечая, что раскрыла
собственные крылья, пока они не начали цеплять воздушные потоки.
– Рафаэль!
– Сложи их, – ответил он. – Иначе приземлиться будет трудно.
Тщательно всё обдумав, шаг за шагом, Елена сложила крылья – мышцы на спине немного
заныли из-за движения против ветра, но не настолько сильно, чтобы вызвать волнение.
– Они снова хотят раскрыться.
– Это инстинкт.
Опустившись ниже, Рафаэль раскрыл свои в полную ширину и мягко, аккуратно
приземлился на небольшом плоскогорье, ниже которого располагалась долина, усыпанная
снегом.
– Это место выглядит иначе, чем территории вблизи Убежища. – Время обтесало неровные
края и, казалось, что предназначение долины не сокрушать, а убаюкивать.
– Снег здесь мягкий, – проговорил Рафаэль, – так что это хорошее место для тренировок
полётов.
Сердце Елены пропустило удар.
– Сейчас? – она думала, что он взял её полетать всего лишь в его объятиях.
– Сейчас.
Радостное возбуждение заставляло сердце Елены неистово колотится о рёбра, она
подошла к краю равнины и посмотрела вниз.
А низ оказался очень далеко.
Высота никогда не вызывала у неё головокружения, но...
– Расстояние внезапно показалось намного больше теперь, когда я знаю, что буду туда
падать.
– Ты боишься? – спросил он, прикасаясь к ее крыльям своими – Елена лишь краем глаза
уловила золотистое сияние.
Елена улыбнулась кончиками губ:
– Осыпаешь меня своей пылью, архангел?
– Ангельская пыль выглядит невероятно красиво, когда сыплется с крыльев в темноте. -
Рафаэль поцеловал её в щеку и переместился к ней за спину – возбуждающая пыль на вкус
напоминала чистейший секс. – Пока будешь лететь, она проникнет тебе под кожу, готовя
твое тело к моим прикосновениям.
– Обещать ты мастер, – пробормотала Елена, ощущая, как он крепко обнял её за талию. -
Итак, что мне теперь делать?
– Единственный способ научиться – это полететь, – ответил Рафаэль и столкнул её с утёса.
Страх уничтожил всё, кроме желания выжить. Крылья Елены раскрылись, и, противостоя
потокам воздуха, замедлили её падение, в то же время, заставляя мышцы болезненно ныть
от внезапного напряжения.
Рубашка Рафаэля перекрутилась вокруг тела Елены, обнажая кожу живота ночной
прохладе. Но охотницу это не заботило. Её больше волновало, как заставить крылья
работать. Но, было уже слишком поздно – земля приближалась со смертельной скоростью.
Никакой снег не смягчит падения – она всё равно ударится с такой силой, что переломает
себе кости.
Внезапно её схватили под руки, поднимая вверх, без каких-либо усилий.
– Сложи крылья.
Елена послушалась, хотя адреналин, несущийся по венам, подмывал сделать обратное.
Как только её ноги коснулись земли, она развернулась и толкнула Рафаэля в грудь – через
её ладони прошелся электрический разряд от соприкосновения с оголенной кожей.
– Это твой способ обучения? Да меня могло размазать по земле отсюда до Манхэттена!
– Опасность тебе никогда не грозила, – ответил он, его глаза искрились от смеха, что
только ещё больше разозлило Елену. – Так молодые ангелы учатся летать – их сталкивают
с различных возвышений до того, как у них появляется страх.
Ярость Елены резко поутихла, хотя сердце продолжало всё так же неистово колотиться в
груди.
– Вы сталкиваете детей в пропасть?
– А как ты думаешь птицы учатся летать?
– Ха. – Елена скрестила руки на груди, рубашка прилипла к влажному от пота телу. – Ты
забыл, я – взрослая и знаю, что такое страх.
– Вот поэтому я тебя и не предупредил. Инстинкт сделал свое дело.
Елена потёрла щеки, стараясь их немного остудить, глубоко вдохнула, завязала концы
рубашки узлом и вернулась к утёсу.
– Ладно, столкни меня ещё раз.
– Ты и сама можешь прыгнуть.
Елена давно научилась держать свои страхи при себе, считая их слабостью, которую
могут использовать против неё. Но в этот раз, не оставалось ничего другого, как
признаться.
– Я так напугана, что у меня поджилки трясутся.
Рафаэль поцеловал её в затылок и положил ладони ей на талию.
– В этот раз, постарайся раскрыть крылья как можно быстрее.
Елена кивнула и едва успела принять нужное положение, как он столкнул ее вниз. Она
раскрыла крылья примерно за три секунды – слишком медленно. Рафаэль поймал её снова.
И снова. И снова.
– Ещё раз, – попросила Елена, изнемогая от усталости. – У меня должно получиться.
Лицо Рафаэля приняло суровое выражение, но он всё же согласно кивнул.
– Ещё раз.
Елена знала, что её тело не выдержит, даже если дух останется нерушимым, так что
сделала несколько шагов назад от края.
– Может, получится лучше, если разбежаться.
– Помни, ты должна расправить крылья сразу же, как только поднимешься в воздух, или
сила падения потянет вниз и остановиться ты не сможешь.
Елена кивнула, отбросив влажные пряди с лица. Затем, представив себя в полёте начала
разбегаться по равнине.
Через несколько секунд она оказалась в воздухе и, только когда почувствовала
напряжение в мышцах плеч, поняла, что крылья раскрылись. даже на какое-то мгновение
Елена уловила движение вверх, но потом опять начала падать.
Правда, в этот раз, она чувствовала какое-то подобие контроля.
Её приземление даже близко не стояло с грациозными движениями Рафаэля. Елена с
силой приземлилась на колено, и по инерции упала лицом вперед. Но поднимаясь из
пыли, она улыбалась.
– У меня получилось.
Глаза архангела, присевшего напротив неё, загорелись невероятной гордостью.
– Я в тебе не сомневался, – сказал он, наблюдая. как она очищает лицо от пыли. – Завтра у
тебя всё будет болеть так, словно тебя избили, но тренировки придётся продолжить.
– Я знаю. Здесь тот же принцип, что и при обычном обучении.
– И всё же, если почувствуешь сильную боль, дай мне знать, – потребовал Рафаэль,
приподнимая её лицо за подбородок. – Лучше подождать, пока мелкие травмы заживут,
чем превратить их в большие.
– Особенно, если учесть, что времени у нас в обрез. – Елена посмотрела Рафаэлю в глаза,
ярко сияющие даже в этой снежной тьме. – Думаешь Ли Дзюань использует мою
неопытность в управлении новым телом против меня?
Рафаэль лишь коротко кивнул и отпустил её подбородок.
– Она будет использовать любое доступное оружие.
– Зачем?
– Чтобы развеять скуку, – ответил архангел, сжимая губы в тонкую линию. – Если её
спросить, она ответит, что всё дело во власти, в политике, но на самом деле – она хочет
развлечься. Ты – новая игрушка, которая её заинтересовала.
– И мы должны играть.
Елена поднялась на ноги, испытывая боль во всём теле.
Рафаэль поднялся с ней. Казалось, холод ему ни по чём, хотя он щеголял блистательной
наготой.
– В другое время я бы отклонил приглашение на приём, – его слова прозвучали как
невысказанное напоминание о том, что он тоже архангел, – но в этот раз мы должны
присутствовать.
Елена кивнула.
– Тебе нужно увидеть, насколько эволюционировала Ли Дзюань.
Согласно слухам, самая древняя из архангелов больше не могла покидать свои земли,
даже для собраний Совета.
– Если она выпустит своих перерождённых в мир – пути назад уже не будет.
Сама мысль о ходячих мертвецах с душами, заключёнными в жуткие оболочки, заставила
Елену содрогнуться. Как только это произошло, тонкие золотые нити заблестели в
воздухе.
– Ты полетаешь для меня, Рафаэль? – спросила Елена, решив продлить чудеса этой ночи. -
Хочу посмотреть, как с твоих крыльев сыплется ангельская пыль.
Рафаэль расправил крылья – и у Елены перехватило дыхание. Неповторимый рисунок был
почти неразличим в ночной тьме, но она помнила яркое пятно с левой стороны до
последнего пёрышка, до малейших очертаний.
Шрам, который оставило её оружие. В ту ночь Рафаэль был таким холодным.
– Ты ещё когда-нибудь погрузишься в Тишину? – спросила Елена.
В его ответе сквозили отголоски воспоминаний и понимания того, насколько он
приблизился к пропасти зла.
– Потребность в этом должна быть просто огромной.
А затем он взмыл ввысь, поднимая облака пыли и снега, заставляя Елену упереться
ногами в землю от созерцания такой силы. Через мгновение она ощутила на языке вкус
блаженства и поняла, что Рафаэль осыпал её пылью сладострастия. Специальной смесью.
Всё её тело начало покалывать от желания. Она наблюдала, как Рафаэль поднимается всё
выше и выше, превращаясь в размытый силуэт на фоне ночного неба. А когда он начал
падение, то делал это медленными, почти ленивыми взмахами, словно парил в воздушных
потоках.
За каждым его движением тянулся золотой след, словно волшебное световое шоу на
чёрном бархате ночного неба.
И опять что-то кольнуло в сердце. Как может это невероятное, могущественное существо
принадлежать ей? Но всё же, он был её.
А возможно, и нет, и никогда не будет ей принадлежать так же, как смертный мужчина,
но и она сама всегда плохо сходилась с обычными человеческими мужчинами. Они
считали её врождённую силу охотницы обескураживающей, в лицо заявляли, что она
совсем не женственна.
«Ты невероятен», – мысленно сказала она архангелу.
Он услышал её, поскольку следующее падение было слишком стремительным, а подъем -
невероятно крутым. Показушник.
И вновь падение, настолько быстрое и стремительное, что у Елены перехватило дыхание.
Она потянулась, будто хотела поймать его, когда он начал стремительно падать вниз. Её
сердце билось со скоростью сто миль в час. Рафаэль начал тормозить, когда между ним и
земной твердью оставалось не больше метра. Ветер от обратного взмаха крыльев чуть не
сбил Елену с ног.
До того, как ощутила на вкус, Елена поняла, что Рафаэль осыпал её ещё большим
количеством пыли. Каждая обнаженная частичка тела отреагировала...включая всю
поверхность крыльев, которые она раскрыла, приготовившись к полёту. К сожалению, у
неё не хватало опыта, чтобы совершить вертикальный подъем, как Рафаэль.
"Надеюсь, что осыпая меня всей этой пылью, ты не просто дразнишься, поскольку я могу
оказаться в убийственном расположении духа".
Елена уже ощущала эротическую волну, накрывшую её тело, пульсацию между ног,
увеличивающуюся от желания.
Запах моря окутал Елену, когда Рафаэль ответил.
"Твои мышцы расслабятся, и ты почувствуешь себя намного лучше после горячей ванны и
массажа".
Этих слов было достаточно, чтобы воссоздать в её голове чувственную пытку,
наполненную воспоминаниями того, как они в прошлый раз вместе проводили время в
ванной. Его пальцы, проникающие в ее лоно, его обнаженное тело, открытое её голодному
взгляду, его плоть, возбуждённая и готовая к действиям.
Охотница судорожно втянула воздух – её грудь натянула влажную ткань рубашки, и соски
заныли даже от такого мимолётного контакта. Елена подняла руку, но опустила её до того,
как успела себя коснуться.
Все чувства слишком заострились, желание стало невыносимым.
«Думаю, время идти домой», – слова, которые она мысленно произнесла, были наполнены
вожделением, от которого кожа казалась слишком тесной и невероятно чувствительной.
Рафаэль приземлился сзади и повернул Елену к себе лицом, обняв за талию мертвой
хваткой. Она изголодалась по нему, по его вкусу. Обвив руками за шею, Елена тесно
прижала к себе крылья и приготовилась к полёту.
Они поднимались сквозь зависшие облака ангельской пыли. Мельчайшие частички
подталкивали её к желанию столь сильному, что она сомневалась, сможет ли его
пережить. Застонав, Елена прижалась губами к резко очерченному подбородку Рафаэля,
прикасаясь языком к коже, пробуя его на вкус, пока они летели домой.
Животом она ощущала твёрдую выпуклость – это казалось невероятно соблазнительным.
Ей хотелось обхватить губами его жаркую плоть, но довольствоваться приходилось лишь
мелкими поцелуями вдоль подбородка.
Рафаэль не останавливал её, хотя к тому времени, как они приземлились на балконе их
спальни, его тело невероятно напряглось, мышцы гудели и стали просто каменными.
Елена почувствовала, как он открыл двери, а затем запер их. А потом архангел потерял
остатки самоконтроля. Он резко развернул Елену, не оставляя времени на возражения, и
сорвал с неё рубашку с такой легкостью, словно та была из тумана.
Какие-то обрывки мыслей пронеслись у Елены в голове, но всё исчезло, как только
Рафаэль, стоя у неё за спиной, обхватил её грудь, погрузив свои зубы в чувствительную
точку на шее. Охотница вскрикнула от короткой, внезапной вспышки удовольствия.
Ладони, собственнически сжимающие её грудь, увеличивали удовольствие. Елена
почувствовала, словно молния пронзила всё тело и сосредоточилась между бедер. Она
стала влажной, изнывая от желания, готовая принять его.
Забрав руку с шеи Елены, Рафаэль зализал метку, которую поставил. Внутри него
разгоралось пламя, грозившее сжечь дотла.
Когда она изогнулась, желая развернуться, Рафаэль опустил ладонь к низу её живота,
удерживая её на месте без особых усилий. Другой рукой он продолжал ласкать её грудь и
до боли возбуждённые соски.
– Твои губы, – хрипло прошептала она, – я хочу твои губы.
– Ещё нет.
Елена задрожала от неумолимости, с которой прозвучали его слова, от глубокого
сексуального голоса. Рафаэль не просто потерял над собой контроль – он не собирался
позволять ей вести. Она могла бы спорить, но слишком сильно его хотела – с момента
своего пробуждения после комы. Сегодня она собиралась позволить архангелу овладеть
ею так, как он хотел, любым видом и способом.
Елена завела руки за голову и обхватила шею Рафаэля, но он уже подталкивал её вперёд, к
кровати.
Она поддалась и, в результате, оказалась на коленях на простынях. Рафаэль надавил рукой
на нижнюю часть спины Елены. Охотница поняла молчаливое пожелание и опустилась
также и на ладони.
Такая позиция оказалась на удивление подчинительной. Хотя она ощущала как угодно, но
только не покорной. Перебросив рукой волосы через плечо, Елена повернула голову и
посмотрела на Рафаэля, желая подразнить его так, как женщина может дразнить мужчину
в кровати.
– О Боже.
Архангел рычал. Внутри Елены заклубился страх, рождённый древним инстинктом.
– Я чувствую твой страх, Елена.
Сделав несколько судорожных вдохов и выдохов, она ответила:
– Это добавит изюминку в сам процесс.
Рафаэль медленно моргнул, задержавшись взглядом на изгибе ее спины, и с неосознанной
грациозностью расправил крылья – от чего у Елены потекли слюнки. Затем с
затуманенными глазами он провел рукой по её попке.
– Раздвинь бедра.
Она воспротивилась.
Рафаэль посмотрел на неё, в глазах полыхало первобытное, дикое синее пламя.
Слегка улыбнувшись, чтобы он понял, что она дразнится, Елена поставила ноги немного
шире. Рафаэль провел пальцем по шву её штанов, задевая самую горячую, изнывающую
часть её тела.
– Рафаэль!
– Ты хотела поиграть.
Рафаэль ответил всё таким же глубоким, наполненным сексуальными обещаниями,
голосом... но теперь в нём сквозили нотки чувственного удовольствия. Задрожав от такого
интимного прикосновения, Елена выдохнула.
– Да, хотела.
Елена собиралась перевернуться на спину, но Рафаэль предугадал её намерения по
движению мышц и не дал совершить задуманное. Он удерживал охотницу на месте,
словив рукой за бедро.
– Так не честно, – пробормотала она, опустив голову. – Я не такая сильная.
– А кто говорил что-то о честных играх?
Елена рассмеялась, чувствуя, как ее кожа растягивается, чтобы вместить всю сексуальную
энергию.
– Ты собираешься снимать с меня штаны, или нет? Я горю.
– Я чувствую, насколько ты влажная даже сквозь одежду, – ответил он, снова лаская её
между бедер. Голос Рафаэля стал ниже, ещё более чувственным, когда он провел
пальцами чуть выше. – Я оближу тебя здесь.
Такое откровенное заявление заставило Елену покраснеть.
– Румянец? – Елена почувствовала, как Рафэль потянул сзади за штаны, открывая своему
